- Какие же антикоррупционные меры вы готовы предпринять?
- Сейчас главная задача: сделать так, чтобы не воровали впредь. Как? Путей много. Это и упростить законы, чтобы граждане поменьше контактировали с чиновниками. Наставим в каждом поселке "государственные шкафы", чтобы любую справку выдавали. Зарплату чиновникам повышать не будем - и так высокая, но и снижать не надо, как сейчас требуют. Будем развивать профессиональную честь, напомним обществу, что от чиновника, как и от врача, жизнь человеческая зависит. Но главное: во-первых, воровать должно стать трудно. А во-вторых, если и удалось украсть, то шансы на то, что удастся воспользоваться краденым, должны свестись к минимуму. Это и такая возвращенная в УК мера, как конфискация имущества. Это и, простите за выражение, стукачество, доносительство. Сообщить о крупном посягательстве на общественные деньги, но сообщить, конечно, не анонимно - это достойно и награды, и поощрительного процента. И жесткий поиск увезенных русских денег по всему миру. Мы их начали искать так усердно, как Центр Визенталя - нацистских преступников. Находим, договариваемся с правительствами, явно и тайно. Иногда оставляем солидный процент. Тут главное - принцип: украденное должно не греть, а обжигать. Вот что делаем и будем делать с коррупцией.
- Катерина Шварц, "Немецкая волна", - представилась безвкусно одетая фрау с энергичными чертами лица. - Господин Столбов, в период вашей прежней административной деятельности вы неоднократно поступали так, как президент Белоруссии Лукашенко. Вы считаете построенный им режим образцом для России?
- Хочу ли я стать вторым Лукашенко? - улыбнулся Столбов. - Не смогу. Страна не тех размеров. В ручном режиме с ней не справиться. Задача правителя выстроить систему управления, не нуждающуюся в постоянном контроле одного лица и способную функционировать после его смерти. В этом случае долг правителя исполнен.
- Илья Свердлов, "Невское время", Санкт-Петербург. Михаил Викторович, что вы считаете главными вашими достижениями за первые сто дней правления?
- Спасибо, хороший вопрос. Если учесть, что в стране произошла хоть и маленькая и мягкая, но все же революция, одной из первоочередных задач было не допустить столь же маленькой гражданской войны или хотя бы массовой расправы с проигравшими. Считаю, это удалось. Также были еще три простые задачи для любого нового правителя России: не казнить врагов, не озолотить друзей, не спиться самому. Насчет врагов уже сказал - побежденных в обиду не дам. Насчет друзей буду столь же принципиальным. У меня в прошлом декабре, когда мы победили, объявилось восемь одноклассников плюс три забытых одногруппника. Я всех ласково спросил: где были, когда партия создавалась? Помогли? Нет? Всё, свободны. Постарайтесь меня опять забыть и не вспоминать. Тем, у кого бизнес, - проверки.
- А тем, кто прошлой осенью поддержал новую партию? - спросил журналист.
- Тем тоже проверки. Любимчиков нет и не будет. Я прямо сейчас скажу перед камерами и прошу во всех новостях повторять. Обращаюсь ко всем, кто со мной когда-то встречался. В роддоме, в яслях, в школе. К дворовым гопникам и к коллективу театральной студии "Фрези Грант". Ко всему моему потоку в универе. К ребятам по Афгану не обращаюсь - их и так помню. Ко всем, кто крутился со мной в девяностые, кто торговал, кто строительный завод поднимал. Короче, ко всем, кто меня помнил все время или вспомнил сейчас. Забудьте. Без шуток говорю. Если кого я сам запомнил - найду, позвоню, такую работу предложу, что, может, и откажется. А самим ко мне лезть не надо. Тем более козырять ради мелких и больших бенефиций, мол, знаком со Столбовым. Заодно обращаюсь и к про курорам, и во все контрольные инстанции: узнали где-то про друга Столбова - быстро его проверяйте, с чего это он хочет открывать двери моим именем. Наверное, нечист на руку.
- Михаил Викторович, я понимаю, вы забыли тех, кто с вами играл в футбол во дворе, - продолжил Свердлов. - А вот как быть с теми, кто прошлой осенью вместе с вами выиграл битву за Кремль?
- А моим соратникам по недавней безнадежной борьбе я посоветую осторожничать сугубо. Воришку старого розлива простить могу, у такого воришки инстинкт. Своих не прощу. Знали, что идем с ворами воевать. Значит, это не старая привычка, это предательство.
Интервью продолжалось…
* * *
Как и полагается, с самого начала большого интервью начались телефонные социологические замеры: кто смотрит его по ТВ, кто слушает по радио или следит за онлайн трансляцией по интернету? Интерес медленно, но все же рос. Двенадцать процентов, четырнадцать, пятнадцать. Люди звонили знакомым, советовали включить телевизор: Столбов отчитывается.
Сложно сказать, вошла ли в этот процент группа зрителей, смотревших трансляцию на борту океанской яхты "Черная роза". Поскольку владелец был не беднее Абрамовича, судно тоннажем и комфортностью не уступало яхте бывшего хозяина Чукотки. Но скромнее, поэтому его яхта за пять лет плаваний по океанам так и не стала притчей в языцех.
В кают-компании, или, скорее, конференц-зале, собрался кооператив "Мельница" в основном составе. Причиной для слета-встречи на борту яхты, крейсировавшей неподалеку от Ниццы, был доклад Васильича о поездке в Диндарское королевство. Доклад обнадеживал, поэтому на его фоне слушать ответы Столбова было не так обидно.
- Это хорошо, что всех врагов мы изволили простить, - желчно заметил Николаич. - А то, глядишь, узнал бы о нашей скромной вечеринке, да запустил бы какую-нибудь морскую ракету.
- Тогда плакали денежки - пока поймешь, кто наследник и где, пройдет лет пять, - сказал Васильич. - А деньги этому сукину сыну нужны сегодня. Ну, господа подельники, насколько сами оцениваете наши шансы с Диндаром? Возвращаюсь туда послезавтра, за ответом.
- Диндар хорошо, - заметил кто-то, - но давайте не забывать про яйца и одну корзинку. Все до цента я бы этим арабским шайтанам не относил. И вообще, бабло пристроили, а самим как быть? Поселиться в этой пустынной экзотике я бы не хотел.
- Тогда - альтернативный вариант. Николаич, как успехи?
Николаич ответил не сразу. Он с искренним интересом прислушивался к советам Столбова своим друзьям и знакомым.
- Вариант готовится. В том, что касается пехоты, все более-менее просто, хотя и дорого. Послезавтра лечу в Киев, поговорю с командиром. Сложнее с информационным обеспечением. Для нас ведь главное узнать, где и когда, только после этого решать как. Как добыть информацию, я узнал. Среди друзей-соратников нашего нынешнего президента есть перспективные личности. Ребята с очень непростой биографией. В прошлом году подходить к ним особого смысла не было: если завтра все царство в награду, чего размениваться по мелочам? Но сегодня он прямо говорит: ничего друзьям не дам. Тут уже можно делать интересные предложения.
- И что же это за перспективные личности? - спросил Васильич.
- Скорее, одна личность. Но давайте не торопиться. Контрразведка там еще та, так что палить человека преждевременными контактами было бы неразумно. Сначала поймем, чего хотим, только тогда и будем собирать сребреники.
- Сребреники собирают под вполне определенную спецоперацию.
- Вот именно. Потому торопиться и не будем. Как примем решение, тогда и зашлем агента с предложением. О, кстати, что там за клоунада?
Действительно, на большущем плазменном экране началось то, что иначе, как этим цирковым жанром, и не назовешь.
* * *
Съемочная группа НТВ тусовалась на Красной площади. В Кремль ее не пустили. Энтэвэшники унывать не стали: к такому варианту они были готовы. Нашли сотрудника, напоминавшего ростом и телосложением нынешнего президента России. В магазине "Прикольная шутка" купили маску Столбова - такой товар делался и продавался без малейшего намека на возможные неприятности для продавца-изготовителя. Накачали импровизированного артиста текстами и начали свое интервью. Благо, полиция и прочие службы заниматься этим на главной площади страны не мешали.
- Добрый день, - начала ведущая Аня Семечкина, умная, злая, натуральная блондинка. - К сожалению, мы не можем предложить зрителям нашего канала репортаж непосредственно с места главного информационного события дня - стодневного отчета главы государства. В Кремль нас не пустили. Однако вопросы у нас есть, и очень острые. Поэтому мы попросили Столбова выйти к нам ответить на них. Он уже здесь. Михаил Викторович, первый вопрос: почему вы освободили Ходорковского и даже взяли его в советники?
- Потому что, - ответил лже-Столбов, - у Ходорковского большой тюремный опыт, которым он делится со мной - вдруг пригодится когда-нибудь? А еще Ходорковский великий мастер оптимизировать доходы, проще говоря, воровать. По этой части он уже дал мне много советов, и я ими воспользуюсь.
- Благодарю. Господин президент, это правда, что вы недавно встречались с Горбачевым для консультаций по введению нового антиалкогольного закона? И правда ли, что этот закон по своему радикализму превзойдет горбачевский?
- Правда. Но вы должны понять, в каком непростом положении оказалось правительство. Денег на плановую индексацию пенсий не хватает. Вот мы и решили помочь бабушкам: пусть поторгуют водкой на ночных углах. Тех, кому за девяносто, даже не будем сажать в тюрьму…
Вокруг собралась небольшая толпа. Иностранцы активно фотографировали, наши туристы понимающе посмеивались.
* * *
- Михаил Викторович, вы человек старой, советской закалки, - обратился к Столбову юноша с девственным пушком на щеках, журналист "Советской России". - Может, лучше восстановить советскую экономику и промышленность, чем подвергать страну новым экспериментам?
- Основу советской промышленности, - ответил Столбов, - заложили люди, которые работали по двенадцать часов в день, за пайку черного хлеба. Кто-то из них вкалывал под конвоем, кто-то ехал сам - комсомольцы-добровольцы. Сегодня, когда говорят "СССР", вспоминают не эту потную работу, а разные радости позднего социализма: медицину, образование, пенсионную систему. Нынешняя задача власти - научить людей честно и продуктивно работать восемь часов в день, за зарплату. Надеюсь, Россия не дойдет до того, что ее придется восстанавливать советскими методами.
Столбов поблагодарил журналиста, налил в стакан минералки, неторопливо выпил. Показал левой рукой - погодите чуток с вопросами. Отмахнул - продолжаем.
- Ирина Сукначева, "Пятый канал". Уважаемый Михаил Викторович, почему, согласно данным "Левада-центра", на десять процентов увеличилось число россиян, не уверенных в своей безопасности?
- Ирина, можно вопрос на вопрос? - спросил Столбов. - Спасибо. Когда вам в студию последний раз приносили инструкцию с объяснением, как дозировать информацию о криминале в эфир?
- В прошлом году, в ноябре, - растерянно ответила репортерша.
- Вот именно. Не так давно власть заботилась о нервах сограждан и рекомендовала телевизионщикам, какими криминальными новостями можно "кормить" публику, а какими не надо. Присутствующие здесь дамы и господа из телекомпаний, ведь так? Теперь же никто не запрещает передавать новости про бандитизм. Народ и боится. Но я считаю нынешнюю политику правильной. Если в московском парке завелся маньяк, который нападает на женщин и детей - о нем надо говорить еще до поимки, для предупреждения одиноких прохожих. Так, Ирина?
- Я согласна, Михаил Викторович. А как вы думаете, государство сможет гарантировать безопасность населения?
- Смотря, какую безопасность. От того, что дядя Вася будет пить водку с дядей Петей, и дядя Петя проломит голову дяде Васе сковородкой, от этого государство не застрахует никогда. Но подтянуть полицию до такого уровня, чтобы она брала любую банду после первого разбоя, любого маньяка в парке после первого нападения - это государству по силам. Этим и займемся.
- Спасибо, - сказала Ирина.
- И вам персонально, и всем вам спасибо за хорошие вопросы. Дорогие мои, кстати, второй час на исходе. Давайте-ка еще один вопрос, и прервемся на пятнадцать минут.
- Александр Иванченко, журнал "Огонек". Уважаемый президент, вы намерены продолжать политику десталинизации России?
- Самая лучшая политика десталинизации - восстановление социального слоя, уничтоженного Сталиным, а именно мелких собственников со своими средствами производства и наемным трудом. И в сельской местности, и в городах. Землевладельцев, домовладельцев, живущих в своем доме, на своей земле. Зачатки такого среднего класса уже существуют. Задача государства - таких людей поддерживать и постараться добиться, чтобы они производили половину валового продукта в России, а то и больше. Лучшая десталинизация, если в России хотя бы сто тысяч горожан захотят работать на селе, и вообще появится дополнительно сто тысяч мелких предпринимателей-производственников. А заниматься идеологической борьбой у меня нет ни времени, ни сил, ни желания. Спасибо, отдыхаем пятнадцать минут.
По залу пронесся общий вздох, скрип и шуршание - звуки, обычные, что для класса, что для студенческой аудитории. Столбов отвернулся, и тут к нему подошел секретарь, что-то шепнул.
Столбов сердито взглянул на Татьяну - та вздрогнула от неожиданности. Шепнул: "Кофе с вами не выпьешь!". Вышел в коридор.
Батяня - секретарь уже сказал ему о ситуации и решении президента - отдал несколько быстрых приказов…
* * *
- Михаил Викторович, недавно у диктатора Уго Чавеса возникли серьезные проблемы с собственным народом. Вы заявили, что если Чавес попросит политическое убежище в России, то его непременно получит. Это правда?
- Конечно, - ответил "Столбов", продолжавший свое эксклюзивное интервью для НТВ. - У нас взаимная договоренность: если Чавеса свергнет собственный народ, то Россия его примет. А если уважаемые россияне разочаруются во мне, что, кстати, уже происходит, то он подарит мне фазенду в тропическом лесу, где много диких обезьян и мало журналистов. А российских избирателей, чтобы спросить: чего же ты нас так… обманул, вообще за полвека не встретишь.
Внезапно съемочная группа поняла, что окрестная толпа перенацелила фотики. И немудрено: к месту конференции быстрым шагом приближался Столбов. Впереди, еще быстрее и энергичнее, двигалось подвижное каре шкафов из ФСО; в стороне шел Батяня.
Лже-Столбов сбросил маску в полном смысле слова - кинул ее на брусчатку и потрусил к Историческому музею, расталкивая зевак и оглядываясь.
Настоящий Столбов встал под телеобъектив. Не растерявшаяся Аня Семечкина протянула ему микрофон.
- Михаил Викторович, недавно у диктатора Уго Чавеса возникли серьезные проблемы с собственным народом…
Столбов улыбнулся, прервал репортершу:
- С удовольствием отвечу на этот вопрос. Проблема в том, что сейчас вот там - показал на Кремль, - почти сто ваших коллег тоже хотят услышать мои ответы. Обидеть их я не хочу. Пойдемте, проведу, продолжим разговор.
И не оглядываясь, зашагал в сторону Кремля. Перезванивать руководству, переспрашивать времени не было - оператор, подхватив камеру, двинулся следом. Семечкина последовала примеру коллеги.
* * *
Столбов и энтэвэшники вошли в кремлевский зал, когда он был почти заполнен. Охрана нового лидера к журналистам была дружественной: не препятствовала посетить туалет, покурить, выпить кофе. Поэтому, как бы ни было серьезно событие, кто-то задержался на переменке. Увидев президента, входившего в общий коридор, все ломанулись в зал, а так как за лидером государства шел охранный кордон, возникла даже заминка.
Но никто не обижался - пресс-конференция планировалась "до последнего вопроса".
- Что вы там у меня спрашивали? - обратился Столбов к энтэвэшникам.
- Михаил Викторович, недавно у диктатора Уго Чавеса возникли серьезные проблемы с собственным народом. Вы заявили, что если Чавес не захочет покинуть российское посольство и попросит политическое убежище в России, то его непременно получит. Это правда? - повторила Аня Семечкина. Щеки ее зарделись.
- Правда, - ответил Столбов. - Россия уже оповестила об этом местную оппозицию, которая без пяти минут правящая партия. С добавкой, что если проблемы возникнут у лидера оппозиции, мы тоже разрешим ему пожить в России. Это достаточно ясный и однозначный сигнал всему миру - из всех прав человека мы, в первую очередь, признаем право на жизнь. Мы дружили с Чавесом долго, демонстративно и просто не имеем право делать вид, будто после поражения он стал для нас никем.
- Но соответствует ли это принципам политического прагматизма? - спросила Семечкина.
- Еще как соответствует! Доброта и милосердие, даже если они несвоевременны, всегда оставляют хороший осадок. Считайте это вкладом в фонд будущих поколений.
Больше вопросов у Анны Семечкиной не было, и она села.
- Петр Бородинский, журнал "Все четыре колеса". Михаил Викторович, правда ли, что правительство России собирается сделать бесплатными все платные автодороги, а также интенсифицировать их строительство?
- Да, правда. Это принцип новой власти. Дороги будут сначала хорошие, потом - платные. Наших людей надо отучить от инстинкта: если прогресс на копейку, ты за это рубль отдашь. Иначе народ будет вечно думать: любая реформа грабиловка или морилка.
- Михаил Викторович, а денег на это хватит? - растерянно произнес автожурналист: не ожидал, что слух окажется правдой.
- Хватит. Россия концентрирует ресурсы, экономит, где можно, особенно на показухе, возвращает увезенные деньги, но на принципиальные вещи денег не пожалеет. Деньги накоплены, пора тратить на дело. Строим хорошие дороги, приучаем людей по ним ездить. Когда проездная плата перестанет быть тяжелой для карманов частников и не будет существенно поднимать цены на перевозимые грузы, вот тогда некоторые дороги и станут платными.
- Людмила Орлова, телеканал "Дождь". Правда ли, что существует проект о введении унитарного государства, в котором национальные республики будут уравнены в правах с областями?
Зал, умеренно жужжавший, притих. Тема претендовала на уровень сенсации дня.
- Существует, - подтвердил Столбов. - Форсировать не будем, но за несколько лет доведем до конца. Руководители национальных республик, как мне известно, люди грамотные, понимающие, и будут только поддерживать этот процесс. В случае саботажа или, не дай бог, старой неумной шутки на тему "устроим вам вторую Чечню", можно не сомневаться - процесс ускорится. Ответ закончен, добавлений не будет.
Зал опять зашуршал. Татьяна улыбнулась, хоть на душе было тяжко и тоскливо: Столбов ни разу не взглянул на нее после инцидента с НТВ. Казалось, она видит, как на лентах информационных агентств вспыхивают сообщения-"молнии".
- Всеслав Светлицкий, "Завтра литературной дуэли России". Господин президент, в сети Интернет ходят списки ваших сотрудников, уличенных в контактах с Госдепартаментом США. Как вы намерены реагировать?
- Любые реакции - после указания авторства и источника. До этого будет, как при Петре Первом - анонимные доносы сжигаются не читая.
- Виталий Черемушкин, журнал "Ворох сплетен". Михаил Викторович, правда ли, что у вас невенчанная жена, беременная до замужества?