Глава 10
Есть ли разница между психологической и физиологической зависимостью? И если есть, то где она начинается? Дилетант ответит сразу. Профессионал задумается. Особенно, если вопрос касается его самого.
Был ли Валера Муравский профессионалом? Пожалуй, да. Диплом выпускника Первого медицинского института ему предстояло получить только летом, но у него было все в порядке и с теорией, и с практикой. Был он не из медицинской семьи, но биологией интересовался еще в школе. Поэтому и вуз выбирал не ради армейской отсрочки, но с перспективой на будущее.
Вот только с будущим было не очень ясно. Точнее, географически - более-менее ясно. Учился Валера в Питере, здесь же и собирался работать. Не возвращаться же в родной Орлец - райцентр северной области, на тридцать тысяч жителей. Зарплата молодого специалиста чистыми - четыре тысячи двести рублей. Понятно, можно крутиться, получать надбавки, брать дополнительные дежурства, дотянуть до десяти тысяч. А к тридцати годам будешь получать тринадцать, может даже, четырнадцать тысяч… Всё равно более-менее приличные деньги - конвертные благодарности от пациентов - ты получишь лишь в областной больнице. Но там надо иметь хороший блат. Или, без всякого блата, просто самому занести в конверте пятьдесят тысяч главврачу. Причем еще подпадешь под кампанию по войне с упырями в белых халатах. Скрутят, как взяткодателя.
Поэтому гораздо лучше, без всей этой нищеты и страха, поискать работу в Питере. И здесь, конечно, непросто: самая денежная, да и престижная работа тоже дается по блату. Сыновья профессоров сами идут в Мед, а начинать в окраинной поликлинике неохота. Тогда какая-нибудь частная клиника, пусть не по профилю, зато сразу двадцать тысяч в зубы.
Так что же насчет психологической зависимости? Для Валеры это был интернет. Не утренняя чашка кофе, не сигарета - да-да, он же врач, а не пропагандист ЗОЖ. А переползти через задремавшую Ксюшу, спрыгнуть с кровати, тронуть "мышкой" спящий экран. Комната - Ксюшкина, комп - Ксюшкин, но сегодня утром он первый юзер.
Вошел в почту. От кого письмо? От комитета региональных координаторов по родной области?
Открыл. Начал читать. Медицинские тексты понимал хорошо, а вот в беллетристическом и эпистолярном жанре обычно тормозил. Поэтому, чтобы лучше воспринимался текст, начал читать вслух, шевеля губами.
- Валер, чего ты? - спросила заспанная Ксюха. - Письмо счастья пришло?
- Ну да, чего-то вроде этого.
- Чего предлагают?
- Говорят, что изучили мою биографию, также результаты учебы. Предлагают войти в программу "Новый сельский врач". Считай, моя деревня. Ну, не совсем моя - поселок Кулябово.
- А платить будут солеными кулябликами?
- Не. Взрослый оклад - сразу пятнадцать. Как врачу общей практики. Также коттедж на три комнаты, с двором, котельной, участком. Водопровод, интернет-вайфай, беспроцентный кредит на автомобиль - объезжать пациентов.
- Ничего себе замануха! И что за это хотят?
- Контракт на пять лет. Если продлить еще на три года - дом мой. Если женюсь, двух детей рожу, тогда раньше. Еще и объясняют, зачем это все надо. Они считают, что эти места, не само Кулябово, а вообще, вокруг - перспективная территория. Лес, агрокомплекс, Беломошское озеро - туризм. Хотят народ удержать в деревне, может, даже кто-нибудь переселится.
- Забавно.
- Знаешь, если это не лажа, то даже не забавно, а интересно. Там у нас и правда, туристский край. Настоящий бор на берегу, белый мох. Грибы, ягоды, рыба - ловить некому. Если бы электрические провода не рвались, вообще - рай. А так, без электричества по два дня, какой тут белый мох.
- Ты клюнул?
- Нет, пока. Летом съезжу в родные места по грибы - посмотрю на месте. Они еще говорят: обратите внимание, это не предвыборный, это послевыборный проект. Всерьез и надолго. Короче, Ксюша, поехали. Вдруг не врут.
* * *
Столбов выпил много. Но даже если бы выпил вдвое больше, все равно проснулся бы без будильника, в привычный час.
Протопал в санузел, почистил зубы - ощущение во рту было таким, что не хотелось говорить даже с самим собой. Ополоснул лицо. Свет не включал - услужливо горела дежурная подсветка. Вышел, плюхнулся в кресло.
В дверь постучались, секретарь предложил прочитать утреннюю сводку.
- Через полчаса, ладно? - сказал Столбов. Пробормотав себе: "Грехи наши тяжкие" - доплелся до холодильника. Поблагодарил Степанова за доброту: там появился набор полезных утренних напитков. Выбрал легкий айран, отхлебнул.
Вспомнил про обещание тому же Степанову. Взял в руки папку.
Уважаемый президент Российской Федерации!
Простите, что я трачу Ваше время, обращаясь к Вам с этим письмом, но больше мне обратиться не к кому. Вы моя последняя надежда…
Читал медленно, не двигаясь. Все вздохи и охи куда-то ушли.
Дочитал. Повторил вслух.
Уважаемый президент. Я обращаюсь к Вам, потому что надеюсь: в отличие от Ваших предшественников, Вы не оставите людей в беде.
Потом закрыл глаза и прошептал другие, очень похожие слова..
Уважаемый Президент. Я никогда бы не стал обращаться к Ельцину. Он обещал лечь на рельсы, если от его реформ хоть кому-то станет хуже. После этого мне говорить с ним не о чем. Но к власти пришли Вы, и я поверил в то, что годы лжи закончились…
Это были строки из совсем другого письма. Письма, которое, в далеком 2000 году предприниматель Столбов направил новому президенту России, тоже с надеждой на защиту от рейдерского разбоя. И получил в ответ сожженный дом и погибшую семью.
Еще несколько секунд просидел молча. Потом внезапно рявкнул: "Сволочь!" - люстра дрогнула. Так же зло прошептал: "Что же ты, сволочь такая, наделал? Говоришь, достали, лезут с бумажками?!".
Гнев не помогал. Тогда упал на колени и минуту ожесточенно, сильно молился, повторяя: "Прости меня за то, что людей судил, а себя - жалел. Что расслаблялся водкой. Что в запое, в обиде забыл свой долг, свое дело, которое кроме меня никому не сделать. За все это и прочие грехи прости меня!"
Встал, смахнул две слезинки. Нажал кнопку, связался с Костылевым. Голос звездного генерала был слабым, но вполне вменяемым.
- Доброе утро, Михаил Викторович. Хорошо, что вы встали.
- А уж я-то как рад, Саша, - ответил Столбов. Голос был бодрый, веселый, уверенный, будто спал человек здоровым сном и окунулся с утра в нарзанную ванну. - Саня, ты когда сможешь быть у меня?
- Мне надо чуток собраться… Так, через час, ну минут, пятьдесят.
- Значит, и через полчаса сможешь, - так же весело сказал Столбов. - Ты особо не умывайся, служба протокола простит. А проблема с ногами - могу носилки прислать. Очень ты нужен, Саня.
Костылев пробормотал, что будет в срок.
Появился он через двадцать восемь минут. К тому времени Столбов принял душ, сделал блиц-зарядку, выпил зеленого чаю и просмотрел утренние дела.
Костылев обошелся без носилок, но сразу же попросил разрешение сесть. Столбов ему посочувствовал и протянул папку.
- Саня, будь другом, собери свою аналитическую группу и разберись с этой историей. Подними все, что было, дай оценку - правда, или нет, и рекомендации - что делать. Срок - три часа.
- Михаил Викторович, насчет Госдумы… - несмело начал Костылев. Столбов его перебил:
- Время пошло. На прочее не отвлекайся. Жду.
* * *
Татьяна выдержала без интернета лишь два дня. Потом решила хотя бы проверить почту. Включила компьютер, вошла в свой ящик, стараясь даже краем глаза не зацепить новости. Не хотелось знать, что произошло в стране. Ведь она еще два дня назад не была праздным читателем информации. Не то, что могла - была должна докладывать президенту, да еще допускались с ее стороны мнения и предложения - что сделать, как решить проблему.
"Пожалуй, так включают телик изгнанные "не-последние" герои, или изгнанники из "Дома-2", - с ехидной улыбкой подумала она. - Да уж, Танюшка, крепко ты подсела на роль информационной царицы".
Открыла ящик. Новых писем было всего десяток. Еще не так давно гораздо больше, но спам вычищался жестокой фильтрацией, а послания от знакомых и не по делу попадали в категорию "Спам".
Из всех писем Татьяна увидела только одно, и тотчас забыла про все остальные. И немудрено - писал Макс.
"Таня, спасай. Меня держат в моей квартире - Пер-М, улица Энг, 18–67. Требуют деньги. Они спали - еле отправил. Спасай".
Почти минуту Татьяна лихорадочно размышляла. Казалось, проблема решится одним звонком… Но кому? Батяня не отвечал. В таких делах хорошо понимал Иван, но и он пропал со связи.
Миша… Позвонить: "Здравствуй, прости…".
"У тебя есть право пить, есть, гулять по лесочкам, ездить на богомолье. И одна обязанность - уйти из моей жизни", - вспомнила она последние слова мужа. И отдернула руку от телефона.
Может ли она сейчас ему позвонить? Принесет ли пользу разговор, смогут ли они дойти до проблем Макса… Которого, кстати, Столбов тоже выкинул из своей жизни.
Вариант звонка в тамошнюю, Первомайскую ментовку, Татьяна не исключала тоже. Но придется объяснять, давить: хоть она и президентская жена, менты не любят реагировать на информацию, пришедшую по интернету на частный почтовый ящик. И вообще, старый добрый босяцко-хипповский принцип: проблемы решать без ментов. Кто его знает, что произошло, что происходит в квартире? Если есть шанс обойтись без протокола, надо стараться.
Кстати, о полиции… Таня нашла один из самых свежих телефонов - номер Кирилла Степанова. Позвонила.
* * *
Аналитическая группа сработала оперативно, Костылев вернулся к президенту уже через два с половиной часа.
- Михаил Викторович, - сказал он, - вот справка. Если без нее, то скажу коротко: всё правда. Существует этот бордель-концлагерь уже восемь лет. Пропущено через него не меньше пятидесяти девушек и смертные случаи - да, были. По статусу пансионат считается санаторием, относится к местному минздраву, и если на его территории умирает человек, то выписывают заключение о причинах смерти, а трупы тут же ликвидируют. Кстати, сведения о том, что американцы-генералы отправлялись туда же на уик-энд, расслабиться, подтвердились тоже.
- Хорошо сработала разведка! - искренне обрадовался Столбов. - А президенту и МИДу докладывали?
- Да. Президент дал поручение МИДу, министр аккуратно поставил вопрос о судьбе двух девушек, не указывая источник информации. Результат: обе девушки исчезли из республики. Согласно официальному ответу МИДа Кушанстана, они пересекли государственную границу и навсегда покинули пределы страны.
- Утерли нос гяурам, - зло заметил Столбов. - Что делать-то будем, джедай? Опять послать официальный запрос, нажать при личном общении? Только, боюсь, в лучшем случае, опять исчезнет девица, о которой спросим. А, как думаешь?
- Так же и думаю, - ответил Костылев.
- Так что же сделаем?
- Конечно, надавить можно очень сильно, даже пригрозить, - задумчиво ответил звездный генерал, - вот только… Могут испугаться, а могут и упереться рогом. Для них проще выйти из СНГ, чем уступить в вопросе царского гарема. Саддам Хусейн предпочел пойти на виселицу, чем пустить америкосов в свои дворцы. Так что отношения испортим, а своего - не добьемся. При этом забывать о геополитике тоже не стоит. Кушанстан пока еще в нашей орбите, и шансы привязать его к нам покрепче пока еще есть. Вот когда привяжем, когда они будут у нас на крючке, тогда от них и потребуем…
- То есть, пока эти черти не в орбите и не на крючке, нужно терпеть? - в глазах Столбова мелькнули молнии. Лишь тяжелая похмельная контузия Костылева не позволила ему увидеть их.
- Да, терпеть. К сожалению, придется терпеть. На все направления сейчас сил у нас не хватит.
Его голос стал печальнее и тверже.
- Михаил Викторович, в нашей истории такое уже бывало. Московским князьям, Ивану Калите, например, приходилось терпеть. Видеть, как орда сжигает до пепла русские города, тех же девушек уводит в рабство. Да, надо перетерпеть, набраться сил, окрепнуть. А потом… Кстати, американцы… Хорошее дело для внешней разведки: внедриться, выяснить, какие там персоны развлекаются по выходным. Собрать хороший видеоархив. И будет бомба двойного действия: и для Вашингтона, и для этой орды. Выходить на Госдеп: пусть оставят Кушанстан в покое, а не то мы устроим утечку в мировых масштабах, о том, какие садо-педофилы служат Америке. После этого давить будет уже проще. Да, Михаил Викторович?
- Да, - кивнул Столбов буднично, почти рассеянно, уже без капли гнева. - Калита, орда, американцы… Хорошо, поставьте такую задачу. Пусть собирают информацию. Ладно, Александр, идите.
- Михаил Викторович, извините, тут еще…
- Вечером поговорим, ладно? Все, иди.
* * *
Из "стодневного" интервью Михаила Столбова.
- Наталья Дятлова, "Вечерняя Рязань". Михаил Викторович, как вы относитесь к идее создания экологических городов, полного замкнутого цикла жизнеобеспечения, предложенных Калашниковым?
- Что, Михаил Тимофеевич еще и города проектирует? Нет, другого Калашникова не знаю. Сама идея, конечно, интересная. Но города замкнутого цикла нашей стране понадобятся лишь с учетом перспективы освоения планет Солнечной системы и более отдаленных космических объектов.
Что же касается России, то, современное жильем нам, конечно, нужно, и не только в больших городах, но и в малых. Земли там много, ресурсов - воды, леса тоже. Чтобы удержать молодежь в малых городах и поселках, будем там строить именно такое жилье, с очень простой философией: весь комфорт - холодная-горячая вода, газ, или современная брикетная котельная с генератором, интернет - все, как в городе. При этом все выгоды сельской жизни: минимальные коммунальные расходы и большая жилплощадь, которую в городе юношам и девушкам без богатых родителей купить просто невозможно. Создадим несколько пилотных зон, отработаем, начнем строить везде, где есть хотя бы какой-то смысл и шансы удержать людей.
Дальше. В таких городках инфраструктура большого города: физкультурный комплекс с бассейном, теннисным кортом, зимними аренами. Также скоростной интернет, клиника с современным оборудованием, а главное - квалифицированным персоналом, стационар с оборудованными палатами. Хорошие детские сады, без очередей. Культурный центр с многозальным кинотеатром, театром, музыкальной школой. Чтобы в таком городе хотелось жить больше, чем в Москве.
* * *
Степанов вошел в кабинет Столбова бодрым шагом, без намека на вчерашнюю нагрузку. Улыбнулся, увидев, какой президент веселый и живой, вообще, без капли усталости.
- Привет, шериф. Спасибо!
- За кефир и рассольник?
- Не. За то, что вчера на меня не обиделся, не унес письмо Красницкой. И за кефир тоже спасибо.
- Не обижайте меня, Михаил Викторович. Это письмо я бы вам стал предлагать, даже если бы вы мне плюнули в лицо.
- Значит, читал и понимаешь, о чем речь. Скажи мне, шериф, что делать в такой ситуации?
Не должностному лицу. Что стране делать, когда она узнала, что происходит с ее гражданами? Или, по-человечески скажем - с ее людьми.
- Поступить нужно, как цивилизованная страна. Слабая страна будет плакаться и жаловаться. Сильная - просто пошлет спецназ. А вот решать, какая у нас страна: сильная или нет - это вам и никому другому. Для этого вас и выбирали. Решайте.
Столбов шагнул к бывшему менту, обнял до хруста, до остановки дыхания. "Хорошо, что вчера не подрались", - подумал Степанов.
- Спасибо еще раз. Не обманул. Дальше идем. Вот что, друг Кирилл. Будет через час незапланированная поездка. Сейчас адрес напишу. Пошли туда минеров, наблюдателей - кого нужно. Слушаюсь тебя, как няньку, когда скажешь: готово, тогда и поедем. Лишь бы поскорей.
- Не в "Долину роз"? - улыбнулся Степанов.
- Рад бы, да не получится. Но мысль угадал. Давай, торопись.
Степанов вышел из кабинета. Достал аппарат, начал давать поспешные приказы подчиненным. И тут зазвонил мобильник.
- Алло, вы бы не могли… Здравствуйте, Татьяна Анатольевна.
Таня уверенно вызванивала Степанова. А когда услышала - растерялась.
С Кириллом Степановым она была знакома с лета прошлого года, когда капитан полиции обратился в полпредство за поддержкой. Помнится, подумала тогда: вот еще один житель Города Забытых Людей. Позднее Степанов снова объявился в Кремле, участвовал в нескольких заседаниях Рабочей группы, мелькал в охране, похоже, был любимым учеником Батяни. Кстати, не стал ли его преемником?
В отличие, скажем, от Ивана или, тем более, Макса, с Кириллом Татьяна не общалась, все больше наблюдала за ним со стороны. Иногда она сравнивала Рабочую группу со штабом времен Октябрьской революции. В такой революционной тусовке Степанов играл бы роль латышского стрелка: немногословный, белобрысый, не всегда догоняющий, но надежный и честный. Правда, вот душевно общаться с таким выдуманным персонажем было непросто.
Любому другому Татьяна бы крикнула: "Макс нашелся!". Степанову не решилась. Вместо этого сказала:
- Кирилл Александрович, извините, дело очень важное и срочное.
"Извините, у меня срочное и важное дело - поручение президента, на другом телефоне", - ответил бы Степанов кому угодно. Татьяне, понятно, не мог. Но установка на скорейшее прекращение разговора сложилась сразу.
- Слушаю, - сказал он.
- Необходимо помочь человеку, у него проблема. Возможно, он похищен, надо это проверить.
Татьяне казалось, она слышит себя со стороны - какая-то невнятица. От этого голова шла кругом, и было непонятно, какие слова найти.
- …Да, надо выехать через пять минут. Извините, Татьяна Анатольевна, это не вам. Какой человек, кто его похитил?
- Это Максим. Наш Макс (конечно, забыла фамилию, хорошо, хоть не в ментовку звоню).
- Извините, Татьяна Анатольевна. Но Михаил Викторович сказал по поводу Максима… Да, я еду тоже. Если нарушение закона, то надо обратиться в отделение милиции.
- Кирилл, может… - хотела сказать "ты" - не смогла, - вы сможете сказать Михаилу Викторовичу, что Макс нашелся?
- Могу, Татьяна Анатольевна. Извините, у нас сейчас незапланированная поездка, я, как, начальник охраны, ее еще не организовал. Я скажу, попозже. Но, может, вы…
- Хорошо, спасибо, - чуть не крикнула Татьяна и отключила телефон.