Наконец-то разобрались.
Я выбрался из одежды, расправил крылья. Непривычно как-то. Пальцами шевелить не могу, но чувствую каждое перышко, каждую пушинку на своей коже. Несколько пробных взмахов. Тело приподнялось в воздух, лапы почти оторвались от пола. Что ж, попробуем.
Это было похоже на первую поездку на велосипеде, первый заплыв в море. Я бы мог еще сравнить с первыми шагами, только вот не помню я их. Потерялись они где-то в глубинах памяти. Знаете, что я вам скажу? Не верьте сказкам. Невозможно вот так сразу взять и взлететь. Меня носило из стороны в сторону, вверх и вниз, как алкаша за штурвалом. Крылья то трепыхались очень сильно, то, наоборот, едва двигались. Хвост не справлялся с управлением полета, запоздало реагируя на команды мозга. От страха я не мог сдержать природного инстинкта, так что друзьям пришлось отступить, чтобы избежать последствий. И когда мне показалось, что все, кина не будет, и я отключился от осознанного управления телом, у меня вдруг все получилось само собой: крылья сами выбрали нужный режим, хвостовые перья начали вовремя реагировать, поворачивая меня в правильном направлении, перед глазами возникло некое подобие гирокомпаса, четко указывающее горизонт. Я сделал пробный круг, а потом, отчаянно маневрируя, полетел по коридору к цели. Инстинкт самосохранения пищал, кричал, визжал, что смерть не только с боков, но еще и сверху, и снизу. Она только и ждет малейшей оплошности с моей стороны, чтобы включиться в игру. А вот фиг тебе, косая! Не с твоим счастьем. Я бы и дулю сложил, да пальцы не приспособлены для этого.
Все это хорошо, только маневр посадки я не отрабатывал. Потому вместо мягкого приземления получился какой-то шмяк. В прямом смысле. Я кучей перьев шмякнулся на искомый камень, который только слегка углубился в скальную породу, и все. Тем временем клюв прочертил посадочную полосу метра в полтора длиной. Черт, неприятно как! Наверное, на лице останется след. Я остановился, поднялся на лапы, посмотрел на своих.
– Давай, давай, – жестами показывал Паляныця.
– Ну же, – тихо подталкивал меня Заика.
– Попробуй еще раз, – посоветовал Горыныч. – У нас поначалу часто такое бывало.
А то сам не знаю! Я вспорхнул, сделал круг, прицелился, постарался осторожно лапами приземлиться точно на камень. Получилось. А толку? Моего веса явно не хватало на искомую реакцию. Камень только утопился до половины и замер, выбрав свободный ход. Нет, так дело не пойдет. Что там говорит физика? Попробуем увеличить вес. Я поднял с пола камень, самый увесистый, какой мог удержать одной лапой, набрал высоту, сделал несколько кругов, развивая скорость, а потом стремительно спикировал на отключатель. Раздался хруст камней и моих костей, резкая боль молнией прострелила справой стороны груди, в глазах померкло, в ушах зашумело. Твою дивизию! Как минимум одно ребро треснуло. Господи, не хочу погибать птицей! Верни мне мой облик! Пожалуйста!
Сквозь шум в ушах я сумел расслышать Васино "захвати его манатки", а потом почувствовал, как чьи-то сильные руки подхватили меня и поволокли голым по холодному полу. На этом мое сознание ушло в спящий режим.
ГЛАВА 13
Я попытался глубоко вдохнуть, но тиски сдавили грудь, к тому же тупая боль тут же напомнила о себе. М-м, больно.
– Очухался, – Заика в своем репертуаре. Хоть бы какое другое слово выучил, что ли?
– Получилось? – почему-то этот вопрос волновал меня больше всего.
– А то! Сам убедись!
Я открыл глаза, пощупал левой рукой грудь. Не знаю, сколько я валялся в отключке, только парни успели не только одеть меня, но и перевязать. Заика как раз прятал в рюкзак аптечку. Спасибо, Горыныч, пригодилась.
– Извини, – Вася появился с другой стороны, подсел у изголовья. – Одели, как могли. У тебя, наверное, правая рука повреждена. Кисть зажата так, что разжать невозможно. Анализатор показывает: нет, все в норме. Врет, поди?
Я кивнул. Врет, конечно, только не анализатор.
Друзья помогли мне подняться. В боку еще постреливало, но с каждой секундой боль таяла, как утренний туман на солнце. Улучив момент, я спрятал алмаз, сам с трудом разжимая затекшие пальцы. Они в натуре сжались так, что даже посинели. Пролежи я без сознания еще несколько часов – все, можно ампутировать.
Осмотрелся. Мы находились в какой-то оружейке. По стенам висело множество доспехов, щитов, копий, мечей, колчанов, полных стрел. На первый взгляд, все это богатство находилось в полной готовности, бери да сразу в бой. Но что-то подсказывало: не то все. Главная драгоценность находилась где-то в другом месте.
– Идем, что ли? – спросил Горыныч, показываясь головами из-за моей спины сразу с трех сторон.
Я посмотрел на среднюю голову, торчащую сверху, кивнул.
– Ты точно в порядке? – уточнил Паляныця. – А то мы можем еще подождать.
– Погоня ждать не будет, – ответил я, слегка морщась. Ничего, терпимо. Скоро совсем заживет.
– Веди, Калиныч, – Вася выдвинулся вперед, оставив нас с Заикой прикрывать арьергард.
Заика сначала попытался задолбать вопросами, что да как, но я шикнул на него, чтоб заглох хоть на время. Мне бы самому со всем разобраться, не то, чтобы на вопросы отвечать. Алмаз покоился в кармане, но запахи я чувствовать не перестал. Более того, в голове осталось четкое понимание, где находятся полюса. Выходит, приобретенные навыки остаются на некоторое время? Или они со мной теперь до конца жизни? А способность оборачиваться тоже сохранилась? Нет, сейчас я даже пробовать не буду, не ко времени, разве что позже… Что за черт! Снова съезжаю не на ту дорожку. Бдительность, Леонид, бдительность. Оставьте пустые размышления, займитесь делом.
Я внимательно осмотрелся. Мы шли коридором, увешанным оружием, пока не вышли в небольшой зал. Под стенами стояли большие сундуки, оббитые железом. Пирамиды с оружием, что ли? Вася, словно услышав мой вопрос, приподнял крышку одного из них.
– Одежка, – пояснил он разочарованно и захлопнул сундук.
– А ты что думал? – не удержался от подколки Заика. – Не золото же тут держать.
– Разговорчики, – буркнул Паляныця. – Распоясался в корень.
Заика только хмыкнул и отвернулся. Змей замер перед низенькой дверью, потоптался на пороге.
– Что там? – Вася на всякий случай сделал нам знак, а сам притаился справа от входа с пистолетом в руке.
– Там – то, что вы искали, – ответил Горыныч. – Только нам туда нельзя. Сами уж как-нибудь.
– Хоть намекни, – попросил Заика.
– Не могу. Только вам придется воспользоваться интуицией и ни в коем случае не ругаться. Дед говаривал, что взять оружие трех богатырей может такая же сплоченная команда.
Вот так. Ни больше, ни меньше. Еще день назад такое условие у меня не вызвало бы ни тени сомнения, а сейчас даже не знаю. Я искоса посмотрел на товарищей. Не сорвемся ли? Сцена в гостином тереме еще слишком свежа в памяти.
– Другого пути все равно нет, – проговорил Вася, глядя на дверь, как на чудо заморское.
– Это точно, – согласился Заика. – Либо так, либо – торба. Причем всем.
– Идем, – мне хотелось поскорее покончить с неизвестностью, поэтому я первым шагнул вперед и толкнул дверь. – Догоняйте.
Свет из коридора осветил небольшой участок за дверью, а дальше все тонуло в непроглядном сумраке.
– Калиныч, подсвети, – попросил Заика, но змей только помотал головами. – Ну, как хочешь. Сам справлюсь.
Он на ходу начал рыться в карманах, пока дверь не захлопнулась за его спиной. Кромешная темень плотным одеялом накрыла нас. Сзади Заика чиркал своей зажигалкой, но толку от этого не было никакого. Отказала техника. Как не вовремя!
Я почувствовал, что кто-то отдавил мне пятку.
– Летун, ты? – послышался голос Паляныци за спиной.
– Нет, призрак дедушки Горыныча, – я хотел шуткануть, но получилось как-то не очень. – Я, кто же еще!
– Ну, извини, не видел. Твою дивизию!
– Чей туфля, Паляныця? – голос Заики был напряжен, но он пытался вести себя естественно. – Извини, не видел.
– Ты нарочно, бандерлог?
– Ага, еще в предбаннике целился!
– Да прекратите вы! – мне стало немного жутковато, потому что шестым чувством я почувствовал, что рядом с нами кто-то крутится, и этих кто-то несколько. – Ну, наступил он тебе на пятку, и что? Ты мне тоже ее в бифштекс превратил, я же из этого трагедию не делаю?
– Вот-вот, – поддакнул Вован.
– А ты, Заика, вообще прикрылся бы. Чувствую, что мы здесь не одни, так что не время разборки устраивать.
Дивно, но на этот раз Заика смолчал. Испугался, или действительно проняло?
– Вот что, парни, – сказал я, понизив голос. – Что бы ни случилось – не отрываться, поддерживать друг друга, на мелочи в виде оттоптанных конечностей или случайных травм не обращать внимания. Кто против?
– Заика, положи мне свою руку на плечо, – предложил Паляныця, ладонью шаря у меня по спине и поднимаясь выше, пока она не зажала погон. – Ты какой рукой держишь меня?
– Левой, – ответил серьезно Вован.
– Хорошо, твой сектор справа. Погоди минутку, – Вася поменял руки на моем плече. – Мой – левый. Ленчик, птичьи инстинкты не выветрились? Вести сможешь?
– Попробую.
– Давай. Приготовились. Что бы ни случилось – не отпускать друг друга. Пошли.
Я осторожно, словно шел по самому краю обрыва, ступал шаг за шагом, ногой щупая пол и сканируя пространство. Ощущения были какими-то странными: временами, словно вспышка в ночи, проявлялись какие-то предметы, но тут же исчезали, чтобы через минуту снова проявиться. И так раз за разом.
Внезапно я споткнулся и чуть не завалился вперед. Паляныця тут же дернул меня назад. Фу-у, удержался.
– Спасибо, Вася, – поблагодарил я.
– Хоть сто порций, – ответил тот. – Яму поймал?
– Нет. Уперся во что-то громоздкое.
Я рукой ощупал предмет. Он был продолговатый, широкий, высотой по колено, имел покатую поверхность. Сундук, что ли? Что он делает посреди комнаты? Или я ориентир потерял?
– Кому стоим? – поинтересовался Заика.
– Погоди, дай разобраться, – попросил я. – Обходите за мной. Тут, похоже, сундук стоит.
Я начал понемногу обходить его, шаря вокруг руками. Пистолет давно отдыхал в кобуре. Толку с него в темноте, как со старого "Запорожца" – большой и чистой любви. Значит, мы отклонились в сторону и стена где-то рядом. Неприятно будет мордой прилипнуть к кладке стены.
Прошло несколько минут, а, может, и часов. Мы продвигались вперед, очень медленно и осторожно, иногда петляя, иногда идя по прямой. Мне показалось, что я начал чувствовать что-то. Вдруг Вася сделал неловкое движение, споткнулся о мою ногу и повалился назад, едва не вырвав мне погон. Я с трудом сохранил вертикальное положение.
В метре от меня охнул Заика, но падения не было. Никак поймал?
– Ну и здоров же ты, – кряхтя, констатировал Вовка. – Отъелся на самобранкиных харчах.
– Спасибо, Заика, за мной должок, – голос Паляныци приблизился. Ясно, поднимается в вертикаль.
– Я тут, – на всякий случай подал я голос. – Хватайся.
Вася пошарил в темноте, пока его лапа не дала мне подзатыльник. Нарочно, что ли?
– Виноват, случайно, – извинился Паляныця.
– Хорошо, что на затылке глаз нет, – буркнул я. – Не то фонарь бы засветил.
– С такой силушкой и сотрясение схлопотать недолго, – влез в разговор Вовка. На этот раз в его голосе не было даже намека на яд или сарказм. Темнота так действует или что другое?
Кулак ударил мое левое плечо.
– Вася, ты чего? – не понял я.
– О чем ты? – голос Паляныци выражал полное удивление. Нет, не будет сержант в подобной обстановке шутки шутить.
– Проехали, – и в это время кто-то шлепнул меня по щеке с другой стороны. – Твою дивизию! Ты что творишь?
Я уже был готов развернуться и ответить Паляныце, потому что кроме него бить меня было не кому, но тут Вася сам запротестовал:
– Заикин, ты чего, потерялся в темноте?
– Не понял, – растерянно ответил тот. – Какие претензии?
– На фига пинаешься?
– С ума сошел, старшой? – в голосе моего друга звучало не только удивление, но и желание поскандалить. Уж очень долго все сдерживались.
В этот момент я на каком-то уровне сознания почувствовал, что тонкие иголки впиваются в подошвы берцев. И чем больше распалялись товарищи, тем быстрее иголки пронзали толстую резину. Того и гляди – проткнут ноги насквозь. Я попытался отступить, но нога словно прилипла к полу. Вторая, кстати, тоже.
– Замрите! – потребовал я.
Парни враз заткнулись. Видно, в голосе моем было нечто, заставившее их угомониться.
– Попробуйте кто-то сделать шаг, – приказал я почти шепотом.
Несколько секунд стояла тишина, а потом Заика доложил:
– Не могу. Приклеились, что ли?
– У меня такая же фигня, – подтвердил Паляныця.
Некоторое время мы молчали, пытаясь сдвинуться с места, пыхтели, тужились, все без толку. Наконец, Паляныця сказал:
– Все, Вовчик, давай прижмем свои нервы, а то так и подохнем стоя.
– Думаешь, это из-за перепалок? – переспросил тот.
– А то из-за чего? Змей же предупреждал: взять оружие может только команда. По одиночке мы его точно не добудем.
– Логически, – согласился Заика. – Идти куда лучше, чем стоя маячить тут до скончания века.
Я невольно сделал шаг назад, отдавив Васе пальцы на ногах.
– Твою дивизию, – процедил тот. – Так больно – и именно мне!
– Извини, случайно, – пробормотал я.
– О как! – обрадовался почему-то Заика. – Отпустило?
До меня только теперь дошло, что подошвы ничего не держит.
– Вперед, Ленчик, не стоим, – тут же потребовал Вася.
Двинулись. Я натыкался на что-то, обходил преграду, получал затрещины и пинки, кто-то пролетал рядом, обдавая меня потоками воздуха, а вот дулю вам, большущую и на все десять пальцев. Подумаешь, Бабай пнул в седалище? Фигня! Главное с курса не сбиваться и ни на что не обращать внимания.
Постепенно темень начала рассеиваться. С трудом, но можно было вовремя заметить преграду на пути или уклониться от летающих существ, больше напоминающих горгулий. А еще через какое-то время в глазах полностью рассвело.
– О как! – Паляныця осмотрелся, не снимая с моего плеча ладонь. – Так вот где мы так долго блуждали?
Комната, в которой мы находились, была квадратов пятьдесят, совершенно пустой, если не считать нескольких сундуков под стенами, небольших статуй горгулий по углам да трех стоек по центру, на которых висели доспехи и оружие. Интересно, как это мы умудрились натыкаться на сундуки? Ноги им кто-то приделывал, что ли?
– Чертовщина какая-то, – пробормотал Паляныця.
– Магия, сержант, магия, – Заика, наконец, оторвал руку от его плеча, по которому тут же хлопнул, и направился было за призом, но вдруг остановился, засмеялся, подняв вверх и покачав перед нами указательным пальцем: – Не-ет! Знаем мы эти фокусы! Командуй, сержант.
– Подровнялись, парни, – Паляныця сделал шаг вперед, становясь рядом со мной. Заика пристроился с другой стороны. – В ногу шагом – марш!
Строевым мы, конечно, не заморачивались, но шли в ногу, как единый механизм. Мало ли, а вдруг это тоже экзамен? Кто их, магов этих, разберет? Береженого – ну, вы в курсе, в общем.
Так мы и встали перед стойками, даже выбирать не пришлось. А нет выбора – нет и конфликта. Я даже удивился такой простоте решения вопроса.
– Что брать? – обратился ко мне Заика.
– Может, все возьмем? – спросил Паляныця с другой стороны.
– Или только оружие? – Заика потянул руку к мечу, который сверкал полированным железом и драгоценными камнями.
– Думаю, надо полностью экипироваться, – решительно произнес Паляныця. – Броник от Горыныча – вещь хорошая, только с богами должно бороться волшебство. Доспехи, думаю, без него не создавались. Переодеваемся полностью.
– Может, очки оставим? – попросил Заика. – Удобства целиться ради, а?
– Если работают – оставляй.
Переодевались быстро и сосредоточенно, помогая друг другу. Прикольно! Доспехи были словно сделаны под наши размеры. Я никогда не носил латы, но ни разу не запутался. Броня как влитая сидела на мне, а островерхий шишак, на котором я кое-как закрепил очки, подаренные Горынычем, надежно защищал голову. Сказать, что тяжесть была непомерной – так нет, броник весит примерно столько же. Ничего не терло, не жало, не звенело, когда подпрыгивал. Чего еще желать от оружия? Я взял в руки меч, несколько раз взмахнул. Клинок пришелся по ладони, воздух рассекал легко, со свистом, был словно продолжением меня самого, дополнительной конечностью. Красота!
– Офигеть! – вдруг присвистнул Вася.
– Чего там? – Заика слегка подвинул меня в сторону, чтобы лучше видеть.
На манекене, свободном от железа, спокойно висел пятигранник, словно тут ей было самое место.
– Глянь-ка, нашлась пропажа! – вырвалось у меня. – А как… э-э…
– Сам в шоке, – Вася снял цепочку, повесил себе на шею. – Идем, может змей что-то прояснит.
Парни направились к двери, а я присел, чтобы получше рассмотреть каменный пол. Что-то же держало нас в темноте? И знаете, что я увидел? Маленькие зеленые ростки, которые едва пробивались сквозь камень. Неужели это они грозили нам в темноте?
– Ты идешь? – спросил Заика от двери.
– Да, конечно, – я заторопился к друзьям.
– Давай, – Паляныця первым открыл дверь и шагнул наружу.
ГЛАВА 14
Лучше бы мы не выходили. Картинка, доложу я вам, была еще та. Горыныч застыл с поднятыми лапами, даже крылья были заложены за головы, вокруг него стояло полдюжины вооруженных до зубов богатырей, трое из которых держали под прицелом арбалетов головы змея. Остальные направили оружие на нас. В их глазах я не увидел ничего, кроме холодной решимости. Они словно просили: дай повод нажать на курок. Ага, щаз!
Василиса Ивановна, стоявшая на два шага ближе к нам, смотрела на нас серьезно, словно впервые оценивала наши способности. Одетая в охотничий костюм, на ножках – высокие мягкие сапожки, она была восхитительна. Впервые я смог по достоинству оценить ее точеную фигурку.
– Драсьте, – зачем-то поздоровался Заика, положив ладонь на эфес.
Волшебница кивнула, богатыри напряглись.
– Не задался денек, – констатировал Паляныця, стоявший самым первым из нас. – С самого утра не задался.
– Не пора ли с ним покончить? – предложила Василиса Ивановна.
– Так и мы не против, – Вася заложил руку за спину, качнул пальцем в сторону крайнего богатыря, потом на меня. Принято. То же самое он указал Заике. – Вот передохнем от трудов праведных – и домой.
– Не валяйте дурака, Паляныця, – нашу преподавательницу передернуло, словно лимон глотнула. – Немедленно сдать оружие и следовать за нами.
– Дело-то непростое, – возразил сержант.
– Тут подумать надо, – поддакнул Заика.
– С товарищами посовещаться, – поддержал я. Для нападения нужен удачный момент, а его все не было. Оставалось только время тянуть.