* * *
- А ты куда? - Рагнар поежился и плотнее завернулся в шерстяной плащ.
- Пойду вниз, - ответил Говард. - Здесь становится шумно. Да, чуть не забыл, меч возьми.
Он протянул викингу кулон в виде ключа.
- Это меч? - удивился Рагнар.
- Да, из твоих вещей только плащ не изменился.
- Ну, вообще-то он не мой. Я его подобрал там, внизу.
- Тогда ясно, - кивнул кот. - Удачи.
Стоящая перед ним девушка кивнула в ответ.
Стройная, высокая. Вполне сойдет за воительницу. Одежда только не по погоде. Говард посмотрел, как она подпрыгнула, подтянулась и исчезла в потолочном окне.
Ветер на плато притих, снег теперь падал медленно и более обдуманно. Рагнар обогнул каменный выступ, вышел на тропинку и начал спускаться к подножию Ледяных Пиков. Скользкие подошвы сапог не позволяли ускорить шаг, а мороз, явно довольный этим фактом, вволю кусал полуголые девичьи ноги. Викинг, стиснув зубы, обходил ледяные наросты и держался посиневшей рукой за шершавую стену. Надо терпеть, твердил он себе. Надо добраться до Абракадабра и вывалить на него весь ворох вопросов, скопившихся за последние дни, иного выхода нет. Алая Звезда висела на небе, словно тикающие часы, напоминая о необходимости спешить с решениями.
Рагнар добрался до очередного каменного горба, протыкавшего снег, и услышал приглушенные голоса. Осторожно подкравшись к источнику звука, он обнаружил пещеру, в которой шевелились тени. Онемевшей от холода рукой викинг потянулся за мечом, как вдруг ему в бок несильно, но настойчиво ткнулся кинжал.
- Тихо, не дергайся, - произнес чей-то голос. - Ручки с оружия.
Рагнар прикинул варианты и понял, что в нынешнем состоянии, а именно в образе хрупкой и промерзшей насквозь девушки, шансы на успешную драку невелики. Он не стал сопротивляться, когда незнакомец вытащил его меч и, подталкивая кончиком кинжала, повел его в пещеру.
Украдкой обернувшись, викинг выяснил, что пленивший его человек - женщина. Внутри пещеры оказались еще две, стоявшие у стен, - очевидно, часовые.
- Кого ты привела, Баранта? - тихо спросила одна из них.
- Шлялась поблизости, - лаконично ответила конвоировавшая Рагнара.
- Убить? - равнодушно заметила третья.
- Пока нет, - задумавшись на мгновение, решила Баранта. - Оставайтесь здесь, я догоню Зину.
Она очередной раз ткнула Рагнара кинжалом, направляя его вглубь пещеры. Захватив факел, амазонка повела пленницу по узкой тропинке, которая, быстро обзаведясь ступенями, начала спускаться вниз. Вход в пещеру остался позади, тьма сомкнулась вокруг пляшущего пламени факела. Огромная и причудливая тень Рагнара скользила перед девушками, изгибаясь на стенах и лестнице. Викинг сжал кулачки, прося помощи у Гора. Внутренний голос тихо запел старинную песню о бестолковом пирате, который не слушал родителей и вечно попадал в переделки.
Мрачные мысли, покинувшие на время разум викинга, вернулись на место, приведя с собой новых и еще более удручающих товарок. Снующий, словно игла швеи, выскакивающий то на поверхности, то внутри Ледяных Пиков, Рагнар был близок к истерике. Почему Абракадабр не предупредил его о том, какой сложной получится миссия Выбранного? Почему не рассказал о дедушкином брате и других предшественниках? Откуда в ледяной стране полуголые девицы и что они с ним сделают? Что стало с Ширлом и остальными? Все эти вопросы вились на фоне беседы с Драгомором и осознания собственной вины за проваленное задание друида. Между разговором у костра в Черных Дебрях и этой треклятой каменной лестницей, ведущей к новым проблемам, пролетела целая жизнь. Ну как минимум ее половина. Теперь стало ясно, что Выбранный не только не обладает какими-то сверхспособностями, а лишается даже тех умений, которые верно служили прежде. За время, прошедшее с назначения Рагнара на должность спасителя мира, викинг не победил ни одного врага, не считая орка у ручья. Он не принял ни одного самостоятельного решения, ни разу не задумался над тактикой или последствиями собственных действий. Словно посаженный на безумного жеребца, Рагнар несся, следуя чужому велению, трепыхаясь как тряпичная кукла и успевая только хлопать глазами на пролетающие события. Его заколдовывали, брали в плен, спасали ему жизнь и награждали спутниками или противниками. Привыкший быть хозяином положения, викинг чувствовал себя очень скверно, превратившись из лихого искателя приключений в мячик для игры в сферу. И плюс ко всему, в данный момент Рагнар вообще не был мужчиной.
Лестница стала более пологой, начала терять ступени и в конце концов опять превратилась в тропинку. Стены раздвинулись и впустили девушек в зал, освещенный десятком факелов. В его центре стоял отряд амазонок.
- Баранта? - Одна из воительниц, с золотым обручем на лбу, вышла вперед.
- Госпожа, - поклонилась Баранта. - Я поймала шпионку.
Зина сделала жест рукой, предвосхищая шумные возгласы, и подошла к Рагнару.
- Так-так, - протянула она, осматривая викинга. - Кто такая?
- Ра… - необдуманно начал тот, но очень кстати подкативший комок перехватил горло.
- Ра? - после некоторой паузы переспросила Зина. - Ты кем себя возомнила, богиней чревоугодия?
- Рагильда, - поправился викинг, осознав, что, кроме внешнего вида, он утратил способность произносить свое настоящее имя.
- Что это еще за Рагильда? Мусурийка? - подозрительно прищурилась Зина.
- Нет, я из Земель Заката, - откашлявшись, ответил Рагнар. - В честь тети назвали.
- Тети, - хмыкнула амазонка. - Впрочем, нам все равно. Мы тебе памятник ставить не собираемся, в озеро сбросим, и делов-то.
Викинг прикусил губу и лихорадочно соображал. Полсотни безумных девиц со зверскими оскалами он не одолел бы и в прежнем обличье, а теперь и подавно. Оставалось бессовестно врать, то есть использовать старый добрый прием, так исправно выручавший в общении с женщинами прежде.
- Я здесь по заданию, - туманно начал он.
- По заданию? - опять повторила Зина, но на этот раз заинтересованно.
Рагнар кивнул. При удачном стечении обстоятельств появлялся шанс выкрутиться. Амазонки в Нижние Земли явно не на сезонную ярмарку приехали. По свирепости они сравнимы разве что с берсерками и чучумерами, их нанимают богатые люди, имеющие очень серьезные проблемы. Проблемы в Ледяных Пиках были у Абракадабра и Зигмунда. Оставив друида про запас, викинг решил попробовать.
- По заданию Хозяина, - медленно произнес он, обведя подозрительным взглядом амазонок.
Зина опустила руку с ножом, которым прежде почесывала бровь.
- У всех свои задания, - слегка неуверенно сказала она. - Кто твой Хозяин?
- Ты мне не родная, - перехватил инициативу Рагнар. - Назови свое имя.
- Я Зина, - представилась та, немного помедлив. - Повелительница амазонок.
Рагнар пристально уставился на воительницу, словно проверяя достоверность сказанного. Взгляд Зины дрогнул и пополз в сторону. Сегодняшние события научили ее быть осторожной с незнакомцами.
- Допустим, - наконец произнес викинг. - Мы обе здесь по велению серьезного человека. Если у нас один и тот же наниматель, возможно, нам не следует ссориться, как думаешь?
- Если только у нас разные задания. Я не делюсь своей добычей.
- Логично, - серьезно кивнул Рагнар. - Меня интересует старик.
- Нас послали за другим, - выдохнула Зина.
Явное несовпадение целей несколько разрядило обстановку. Амазонка расслабила плечи, уголок губ намекнул на улыбку. Рагнар снял плащ и перекинул его через руку: напряжение спало, но продолжало греть.
- Симпатичный жакетик, - решил упрочить перемирие викинг.
- Да, мой любимый. - Зина довольно прищурилась. - А у тебя сапоги славные. Я давно такие ищу.
- Закончим с делами - они твои, - благодушно улыбнулся Рагнар. - У меня еще две пары.
Женщина не перестает быть женщиной вне зависимости от выбранного ремесла. Укротительница драконов и прачка могут стать лучшими подругами или заклятыми врагами, если столкнутся лбами над прилавком с заколками. Зависит от того, понравятся ли им похожие украшения или одно и то же. В последнем случае вполне возможен серьезный конфликт, причем без какого-либо преимущества укротительницы.
- Спасибо, - удивилась Зина. - Я могу поменять на перчатки из шелка. Красивые, но скользкие. Меч выпадает.
- Годится, подруга.
- Ты продрогла. На, выпей. - Амазонка протянула серебристую фляжку, отделанную кожей.
- Что это? - Рагнар взял угощение.
- Отвертка. Напиток дворфов.
- Согревает?
- Уж лучше, чем одежда, - улыбнулась Зина. - Оставь себе, у нас по две таких.
- Спасибо. - Викинг сделал большой глоток, огненный напиток вспыхнул в животе и растекся по озябшим конечностям. - Так что со стариком? Не встречали такого, в шляпе, с бородой?
- Ты не про Абракадабра, часом?
- Да, - поднял бровь Рагнар. - Мне его надо найти. И убить, - добавил он на всякий случай.
- Так ты опоздала, сестренка. Его Зигмунд уже отловил. Еще вчера вечером.
- Как? И что сделал?
- Известно что, - хмыкнула Зина. - Превратил в гуляш. Вместе с летающей телегой.
- Это точно? - Колени Рагнара дрогнули, готовые подогнуться.
- Железно. Нам с утра в казармах орки рассказывали.
Субтильная оболочка Рагильды вдруг стала весить втрое больше полного комплекта доспехов. Викинг пошатнулся и закрыл рот рукой. Как бы он ни злился на друида, весть о его смерти в одночасье перечеркивала все прежние события, включая обиды и надежды на спасение от демонов. Все вдруг стало неважным.
* * *
Абракадабр поднялся по ступеням и вошел в тронный зал. "Хм!.." - подумал он так отчетливо, что чуть не произнес это вслух. Действительно, здесь было чему удивиться. Некогда славный и живой город осунулся и покрылся многомесячной пылью. В упадок пришло всё и вся, и королевский дворец, как ничто другое, отражал это запустение.
Скьельгаард еще лет десять назад был центром и законной столицей не только Файтории, но и всех Верхних Земель. На троне тогда восседал Карияк Бычья Шея - славный воин и мудрый правитель, без драк и скандалов собравший под своим знаменем все крупные королевства в единый Северный Союз. Мелкие междоусобицы, грабители на дорогах и непорядок на границах ушли в прошлое. Тролли, дворфы, гномы и люди жили и сражались сообща, чувствовали себя счастливыми и испытывали безграничную любовь к Верховному Королю (правители Тролльхейма, Драмгарии и Карасаги сохранили свои короны, признав Карияка первым среди равных). Кроме того, Карияк узаконил браки между расами, снизил пошлину на алкоголь и выделил каждому жителю Верхних Земель по шесть ядров земли бесплатно (один ядр - квадрат со стороной, равной шести шагам взрослого тролля; кстати, возникшая в то время новая профессия Шагающих Троллей была неимоверно востребована). Однако истории известно, что долго хорошо не бывает, и когда на трон уселся сын Карияка - Манияк Кованый Лоб (ходила легенда о том, что, будучи мальчишкой, Манияк ухитрился забодать выскочившего на берег хлюпа), эта истина в очередной раз подтвердилась. Мало-помалу жизнь стала уходить из Скьельгаарда. Торговля затухала, ремесленники переселялись в другие города. Все это вызывало искреннее недоумение у жителей города, ибо они-то знали Манияка сначала как задиристого, жизнерадостного мальчишку, а позже - как не по годам рассудительного юношу и искусного воина, не ведавшего равных во владении двуручным топором. Тем более была непонятна резкая перемена в поведении наследника престола. Некоторые связывали ее с отъездом Карияка (бывший король передал трон сыну и уехал в Химерику, приговаривая, что, может быть, хоть последние пару лет он проведет в тишине и спокойствии, с удочкой в руках), потом появились слухи о том, что Манияк влюбился в принцессу эльфов Батаросу, а та отказалась выйти за юношу. Версий было много, но только одна заслуживала внимания - почти сразу после отъезда Карияка в Скьельгаарде появился темный колдун Каркадон. Он быстро втерся в доверие к Манияку и стал фаворитом короля. И вот тут молодой правитель стал меняться на глазах. Сначала он закрыл границу с Карасагой, изгнав из столицы всех гномов и обозвав их Главного Бригадира предателем. Затем объявил Ойтусу - вождю троллей - ультиматум, в котором требовал немедленно передать правление Тролльхеймом Скьельгаарду. Дворфам тоже было предписано немедленно арестовать своего правителя и подчиниться Манияку. В результате крепкий Северный Союз быстро распался. Тролли и дворфы заявили, что, если армия людей попытается приблизиться к их границам, они начнут войну, и даже гномы пообещали выступить против Скьельгаарда. В столице начались волнения, несколько сотен воинов ушли в Нордвейр, отказавшись подчиняться Манияку, за ними потянулись остальные жители. Звание столицы последовало за воинами и ремесленниками, а Карасага, Тролльхейм и Драмгария вышли из состава Северного Союза, сохранив с Нордвейром мирные, но очень натянутые отношения. Манияк попытался собрать армию и заключить договор с берсерками Берега Сельди, но быстро понял, что сил у него недостаточно, после чего затаился в городе, вынашивая планы мести соседям. Каркадон был все это время при нем. Кто-то из Нордвейра пытался найти в Химерике Карияка, чтобы поведать ему о подвигах сына, но поиски результата не принесли. И вот теперь, спустя более десяти лет с момента распада Северного Союза, в затянутый паутиной тронный зал Скьельгаарда ступил хмурый Абракадабр в сопровождении Эдварда и Брокена.
Волшебник обвел взглядом присутствующих. Вдоль стен стояли те немногие, кто остался служить Манияку - мрачные воины в черных доспехах и с жесткими взглядами. Всего три факела освещали сырой и затхлый зал. Манияк полулежал на троне, глядя стеклянными глазами в пустоту, спутанные локоны почти скрывали его лицо, руки безвольно свисали с подлокотников. Рядом с королем стоял колдун в шелковом плаще цвета летней ночи, опираясь на посох из болотного дерева, витиевато изрезанный вверху и с огромным гравированным клинком внизу. Абракадабр почувствовал удушливый кислый запах - кто-то еще был в этом зале, кто-то недоступный для глаз. Болезненный вид Манияка, его ввалившиеся глаза, испарина на лбу, неестественная худоба - все это были верные признаки Вселения. Только вот кому понадобился несчастный юноша, поругавшийся с целым миром? Неужели Драгомор имеет на него какие-то виды? Или Зигмунд? Или Эммануил? Вроде больше некому, только эти владели магией настолько, чтобы завладеть чужим телом, - заклинание-то не из легких. Вот-вот, и этот характерный блеск глаз - все сходится. Понятно, что Каркадон кем-то приставлен специально для затуманивания разума короля. Если бы еще колдун держал в руках чашу с зельем, то картина была бы полной. Сколько раз уже Абракадабр сталкивался с подобными ситуациями. Вдруг Манияк дернул головой, отбрасывая со лба волосы и пытаясь разглядеть гостей:
- К-то десь?
- Мой король, это Абракадабр - бывший друид, - ответил Каркадон.
- Я устал… зашем он при-ол?
- Он уже уходит. - Колдун склонился к королю и достал из-за трона большой железный кубок.
Манияк выхватил его из рук Каркадона и с жадностью припал к напитку, проливая половину на себя. Абракадабр горько усмехнулся - ничего в этом мире не меняется; и шагнул вперед, выставив перед собой посох:
- Манияк, сын Карияка! Твои земли в опасности! Очнись ото сна, народам нужна твоя помощь!
- Шт-то он говоит? - Манияк нахмурился.
- Не кричи, старик. Ты что, не видишь, наш король устал, не тревожь его своими глупыми фантазиями. - Каркадон встал между Манияком и Абракадабром и угрожающе оперся на посох.
- Манияк, сын Карияка! Говори со мной! - не унимался волшебник.
- Так, ты что, глупый? Тебе же ясно сказали, прекрати орать. - Змеиные глазки колдуна впились в Абракадабра.
- С дороги, нечисть! Со мной тебе не совладать!
- Больной какой-то, - пожал плечами Каркадон. - Стража, проводите дедушку. До темницы.
Несколько теней отлипли от стен и двинулись к волшебнику. Эдвард моментально развернул свой складной топор, а лук Брокена ощерился стрелой.
- Я не поял, вчм део? То эт-та таой? - снова очнулся Манияк.
- Абракадабр, мой король, - терпеливо стал повторять колдун, - бывший дру…
- Настоящий! - прогрохотал Абракадабр басом и метнул в Каркадона сноп искрящихся молний.
Спустя пару часов Абракадабр, Брокен и Эдвард покинули Скьельгаард. Они забрали у Манияка Липкий Кристалл, за которым приезжали, наложили заклятие Фильтра на местный Переход и отправились в Зыбкую Топь.
Загадка поведения короля Файтории на поверку оказалась вовсе не загадкой, а последствием банального многолетнего пьянства. Не прибегая к магическим ухищрениям, Каркадон просто споил Манияка, чтобы заниматься контрабандой самоцветов. Никто в короля не вселялся, демоны оказались ни при чем. Когда Абракадабр это понял, он привел Манияка в чувство, заставил принять ванну, побриться и провел с ним нравоучительную беседу. В результате Каркадон с несколькими своими подельниками был изгнан из Файтории, а королевский погреб лишился всех запасов спиртного. Протрезвевший впервые за много лет Манияк долго хлопал глазами, не понимая, почему в городе почти никого не осталось, ужаснулся, перечитав архив переписки с королями соседних стран, и в итоге дал торжественное обещание больше никогда не притрагиваться к крепким напиткам и исполнить все приказы Главного Друида. Приказы были четкие, краткие и сдобренные угрозами немедленной расправы в случае их невыполнения. В ближайшие месяцы Манияку было предписано со всеми помириться, уговорить вернуться сбежавших горожан и сделать предложение руки и сердца принцессе Уютии, Инвузории Въедливой. Именно этот союз, по мнению Абракадабра, должен был раз и навсегда отбить у Манияка страсть к выпивке и дебошам. Высокая, крепко скроенная и властная Инвузория славилась тяжелой рукой и быстрой реакцией. Однажды она одним ударом выбила четыре зуба медведю Гамзи, одному из самых опасных хищников Эйлории, только за то, что он напугал лошадь принцессы (во время охоты на него же самого). Вполне естественно, что, зная о ее талантах, ни один кавалер не решался за ней ухаживать, и девушка коротала время, участвуя в рыцарских турнирах.
Манияк, безропотно кивавший в такт строго бубнившему Абракадабру, быстро согласился со всеми условиями, наивно полагая, что счастливо отделался. Проведя долгие годы в забытьи, он был единственным мужчиной в Эйлории, не знавшим о репутации своей будущей жены.