- Убей меня, - снова сказал Врашта. Теперь его голос был человеческим, в нем не было больше гортанных звуков, которые каждый раз напоминали Ниал о смерти Ливона. Это не убийца просил ее о смерти, а пленник. Полуэльфийка опустила меч.
- Нет, сейчас я не хочу, - сказала она.
- Но я - угроза для вас, - запротестовал Врашта.
- Я не позволю тебе убить меня и моих товарищей, - ответила Ниал. - Пока я здесь, ты не опасен.
Затем она удалилась, ощущая страдания фаммина.
На следующее утро, когда все проснулись, Ниал сообщила о своем решении:
- Врашта пойдет с нами, он будет чем-то вроде пленника. Обратно послать его мы не можем, потому что он о нас расскажет, а если мы убьем его… - Она замолчала. Она не могла признаться, что у нее не хватает духу убить фаммина. Потом полуэльфийка заметила полный надежды взгляд Лайо и взяла себя в руки. - Если мы убьем его, за нами пошлют других его собратьев, нас смогут найти.
Объяснение было не слишком правдоподобным, но никто не дал ей этого понять.
- В случае надобности мы сделаем вид, что держим пленника, это послужит способом пройти через вражескую территорию, - сказала в завершение Ниал.
Она встала, не дожидаясь ответов, избегая взгляда Врашты, единственного, кто был недоволен решением.
Они вошли в Землю Ночи на следующий день после встречи с Лайо. Свет на болотах был неясным, и вдруг наступила полная тьма. Это была странная тьма. На небе не было звезд, луны, только странный рассеянный свет, как ночью в полнолуние.
- Мы пришли, - объявил Лайо. Ниал взглянула на него. - Это - моя Земля, Земля Ночи.
Лайо увезли из этих мест, когда ему было около двух лет, воспоминаний у него почти не сохранилось. Его родственники жили тут, пока им удавалось скрыть свое недовольство режимом Тиранно и оказывать помощь местному сопротивлению. Когда против них возникли первые подозрения, они решили защитить своего сына и уехать. Бежали в Землю Воды, где отец Лайо построил мрачное жилище, в котором однажды приютил Ниал. Мать Лайо умерла во время второй беременности, и Лайо с отцом остались одни. Певар часто рассказывал сыну о любимой им Земле, погруженной в вечную тьму. Лайо сохранял не только память об этих рассказах, но и ностальгию по родной Земле.
В первый же вечер, расположившись на болотах, под покровом тьмы, Ниал стала задавать вопросы талисману. Она заметила, что его сила увеличилась. Половина камней уже была на своих местах. И указания были гораздо точнее, чем обычно: Ниал видела юг и искривленные деревья с ветвями, простертыми к небу. Умирающий лес.
- Мой отец часто говорил мне о нем, - произнес Лайо, когда Ниал рассказала о своих видениях. - Это большой лес на юге, называющийся лес Моол. Один из самых красивых лесов Всплывшего Мира. Но после нашествия Тиранно лес стал медленно умирать.
Друзья направились на юг. После первых двух дней пути они поняли, что значит жить в вечной тьме. Было почти невозможно регулярно спать, в конце концов они стали засыпать когда придется. Кроме того, если по болотистым землям было неприятно идти при ярком свете, можно представить, каково было делать это в темноте, не видя, куда ступает нога. Мало того: трудно было ориентироваться, поэтому Сеннар вынужден был прибегнуть к волшебству, рискуя, что другие маги заметят его. Не один раз они сбивались с пути и обнаруживали, что шли по кругу. Затем стали подходить к концу запасы пищи, и им пришлось довольствоваться тем, что они находили по пути: разные корешки и травы. Время от времени Враште удавалось поймать какого-нибудь зверька.
Когда они перешли реку Лоох, очутились перед степной равниной, покрытой растительностью, которую трудно было назвать травой, и приготовились пройти через нее.
Именно в эти дни Врашта впервые стал подавать признаки беспокойства. До сих пор он был спокоен и услужлив, и только Ниал понимала его внутренние сомнения. Фаммин нес Лайо на плече, его обоняние помогало товарищам по путешествию, он шагал не уставая. Вечером он охранял всех, даже если его не просили об этом. С течением времени голос фаммина стал менее гортанным и казался почти человеческим, а глаза сделались прозрачнее.
- Почему ты плохо себя чувствуешь? - спросила у него однажды вечером Ниал, когда они вместе дежурили у костра.
Фаммин растерянно посмотрел на нее:
- Что это значит?
- Я чувствую, что ты грустишь, что испытываешь какие-то мучения.
Врашта вздохнул:
- Я думаю о своей участи. Находясь рядом с Лайо, я узнаю о стольких вещах, которых не понимаю, и не знаю - рад ли от того, что узнал. Может быть, я предпочел бы никогда не открывать этого мира.
Ниал молчала.
- Может быть, и я - такой, как неправильные, - продолжил Врашта. - Если вспомнить о том, что они мне говорили, я думаю, что теперь понимаю их. Мне бы хотелось не быть таким, какой я есть, я хотел бы не убивать больше, но знаю, что однажды буду вынужден это сделать. Я предпочел бы умереть. Ты убьешь меня, если я тебя попрошу об этом?
Ниал долго думала, прежде чем ответить.
- Я никогда не позволю тебе причинить нам зло, - ответила она наконец.
Однажды, пока они шли по степи, Сеннар заметил, что Врашта все время втягивает носом воздух, принюхиваясь.
- Что-то не так? - спросил маг, но фаммин покачал головой.
Они добрались до леса Моол на третью неделю путешествия. Тусклый свет, лившийся на Землю Ночи, освещал путаницу из голых ветвей, беспорядочно тянущихся к свету. Даже сейчас, задыхаясь в когтях Тиранно, лес сохранял часть былого великолепия.
Однако в лесу еще не все умерло. Иногда в чаще леса встречались ветви, покрытые листьями. У них был болезненный вид, однако деревья сопротивлялись. Однажды путешественники нашли маленькую полянку, окруженную деревьями с густой листвой, и решили остановиться там на отдых.
Врашта отправился на охоту, Ниал воспользовалась этим, чтобы снова задать вопросы талисману. Она предпочитала делать это, когда фаммина не было рядом. Полуэльфийка закрыла глаза и поняла из своих видений, что они близки к святилищу. Может быть, в этот раз на их пути не будет препятствий.
Когда Врашта вернулся, Ниал и Сеннар сразу заметили: что-то не так.
- Все в порядке? - спросила Ниал. Инстинктивно она положила руку на рукоять мяча.
- Да, - ответил Врашта, но не посмотрел ей в глаза.
- Ты уверен? - Она сжала меч и приставила ему к горлу.
- Оставь его, неужели ты до сих пор ему не доверяешь? - воскликнул Лайо, выбегая вперед.
Ниал опустила меч. Она знала, что Врашта не боялся смерти, но, напротив, желал ее. Поэтому так из него ничего выудить было нельзя.
- Лучше пойдем вперед, - сказала Ниал.
Они отказались от отдыха и двинулись дальше.
Шли долго, пока не обессилели и не остановились на полянке, более широкой и более зеленой, чем предыдущая. Лайо был еще не в форме, а они шли восемнадцать часов подряд. Врашта по-прежнему о чем-то беспокоился.
Часа через два Ниал осталась на страже одна. Сеннар не выдержал усталости и заснул. Что же касается Лайо, он спал мертвым сном. Казалось, что и Врашта отдыхает. Вдруг фаммин широко открыл красный глаз, четко видимый в темноте, рывком вскочил на ноги. Его дыхание было тяжелым, глаза не были больше прозрачными и грустными, а горели яростью.
Как только Ниал увидела его, она сразу же схватилась за меч.
- Меня зовут, - пробормотал Врашта. Его голос был хриплым, похожим на хрюканье.
Ниал разбудила Сеннара и Лайо.
- Кто зовет тебя? - спросила она Врашту.
- Они близко, - ответил тот. Его голос становился все более свирепым.
- Как бы то ни было, иди в святилище, - вдруг сказал Сеннар.
Ниал обернулась и увидела, что маг приготовился к бою. Лайо был рядом с ней, сонный, с мечом в руке.
- Что? - спросила Ниал.
- Ты не можешь умереть. Если на нас нападут, беги к святилищу, - повторил маг.
- И бросить вас здесь?
- Наш долг защищать тебя, - ответил Лайо.
Ниал колебалась.
- Не выдумывай, - приказал Сеннар еще более решительным тоном, а потом стал прислушиваться.
Ниал услышала тревожное дыхание Врашты за своими плечами - дыхание загнанного зверя. Она обернулась и увидела его глаза, красные от ярости.
- Беги! - закричал Сеннар.
Теперь они различали, как за деревьями к ним кто-то приближался.
Врашта схватил Ниал за руку и потащил подальше от друзей, туда, где ее не могли увидеть. Она вырвалась и потрогала появившийся синяк.
- Что с тобой случилось? - закричала она.
- Меня преследовали, - ответил Врашта голосом настолько разъяренным, что трудно было различить слова. - Я видел их вчера, издалека. Это мои товарищи по тюрьме. Они зовут меня. Они знают, что я их предал, и теперь требуют, чтобы я убил вас, убил Лайо. - Он усмехнулся.
Ниал схватилась за меч, но не опустила его. Она не боялась Врашту, как врага, она опасалась его превращения. Фаммин опустил голову, и на какое-то мгновение его глаза стали такими, как прежде, но в них был такой ужас, что Ниал испугалась еще больше.
- Я отвел тебя сюда, чтобы ты убила меня, - сказал он голосом, который моментами снова напоминал человеческий, а в какие-то мгновения становился угрожающим бормотанием. - Я не хотел, чтобы ты убила меня перед Лайо.
- Я не могу…
- Убей меня! - зарычал Врашта.
- Ты спас Лайо, ты шел с нами, ты охотился, чтобы кормить нас… Я не могу…
Она убила тысячи фамминов, но этот, стоявший перед ней, не был врагом.
- Я не хочу убивать Лайо, не хочу убивать… Убей меня! - прокричал Врашта, и его голос прогремел по лесу.
Ниал услышала звон мечей и какой-то треск. Ее друзья сражались. Она различила тихие шаги за деревьями, гортанные крики, увидела, как Врашта меняется у нее на глазах. Он схватил ее, и его лицо превратилось в зверскую физиономию.
- Убей меня. Почему ты не хочешь сделать этого, проклятая полуэльфийка? Ты так презираешь меня? Скоро я уже не буду самим собой!
Теперь и Ниал услышала, как выкрикивают в лесу имя Врашты. Фаммин обхватил свою голову руками и стал так сильно сдавливать виски, что по пальцам его потекла кровь. Он посмотрел на Ниал безумными глазами и опять стал умолять убить его.
Ниал вскочила на ноги, закрыла глаза и вонзила меч в живот Врашты по самую рукоять. Когда она снова открыла глаза, фаммин стоял на коленях в луже крови и счастливыми глазами смотрел на нее. Его взгляд снова стал прозрачным, лицо разгладилось, он улыбался.
- Спасибо, - прошептал он и упал на землю.
Ниал оставалась неподвижной. Впервые она поняла, что значит убивать. Меч дрожал в ее руках, она почувствовала себя запачканной кровью невинного. Полуэльфийка не слышала шаги приближавшихся к ней врагов; когда четыре фаммина высунулись из-за спутавшихся веток, они застали ее врасплох. Она выхватила меч.
Ниал не колебалась при виде врага. Однажды она испугалась битвы, но она никогда не боялась убивать. На этот раз все было по-другому. Девушка была пресыщена кровью и испытывала отвращение от мысли, что придется снова ее проливать.
Фаммины набросились на нее, плечо задел топор. Ниал отпрянула назад с мечом, обращенным к врагам.
- Я не хочу сражаться против вас! Уходите отсюда! - прокричала она.
В каждом из зверских лиц, которые были перед ней, она видела отражение улыбки Врашты. Каждый из ее противников мог быть неправильным, он подчинялся приказам, потому что не мог поступить иначе. Как она могла сражаться с ними?
Ниал побежала, она продиралась сквозь ветки, падала, поднималась и продолжала бежать. Полуэльфийка слышала шаги врагов позади себя.
Следующий удар угодил ей в спину. Нет, она не могла уйти от неизбежного, она должна была биться. Ниал остановилась и обернулась. Увидев, что она готова к бою, фаммины стали колебаться.
- Я не хочу убивать вас. Уходите, и я ничего вам не сделаю, - сказала Ниал.
Вместо ответа, она услышала презрительный хохот. Ниал закрыла глаза и начала сражаться. Она не хотела видеть их лица, ей было страшно обнаружить в фамминах хотя бы какой-то признак человеческого. Она сделала над собой усилие, чтобы убить первого, потом бросилась на второго, ее еще раз ранили, но она продолжала биться, пока на земле не остались лежать все убитые фаммины. Тогда она снова побежала, испытывая отвращение к самой себе.
Внезапно остановилась. Ей показалось, что она в святилище.
Перед ней открылось что-то вроде пещеры, стены были сделаны из засохших деревьев, скрещенные ветви образовывали свод. Ниал вошла и снова побежала. Чем дальше она бежала, тем больше сгущался мрак вокруг нее.
Ей показалось, что она бежит целую вечность. Воздух стал каким-то неожиданно плотным, он окутывал ее, как покрывало, словно он был водой. Она споткнулась обо что-то и упала на землю. Тогда она почувствовала, как комок в горле растаял, и безудержно зарыдала. Тысячи мыслей роились в ее голове: образ Врашты, умиравшего с улыбкой, только что случившийся в лесу бой, ее друзья, сражавшиеся в одиночестве, Лайо, которого ранили и пытают, Сеннар.
Она плакала так долго, что ей показалось - она никогда не остановится, останется навеки одна во тьме, проливая свои слезы.
И тут она услышала голос: - Кто ты такая?
19
ГОРИАР, ИЛИ О ЧУВСТВЕ ВИНЫ
Лайо попытался стряхнуть с себя сон и занял боевую позицию с мечом в руке. Он услышал, как шаги становятся более быстрыми и более различимыми.
- Ты уверен, что сможешь сражаться? - спросил Сеннар. - Твои раны еще не зажили.
Лайо улыбнулся, но остался на месте.
- Я устал быть мертвым грузом. Мы пришли сюда не для того, чтобы защищать меня.
Сеннар ответил ему улыбкой, повернулся и вспомнил заклинание, которое надо было произносить при появлении фамминов.
Шаги приблизились, они сопровождались рычащим голосом, выкрикивающим имя Врашты. Это был голос человека. Лайо сжал в руках меч. Последний раз, когда он сражался, показал себя не с лучшей стороны, но сейчас должно было быть иначе.
Из-за ближайших деревьев к ним на поляну выбежали шесть фамминов. Сеннар выкрикнул заклинание, и ему удалось вывести одного фаммина из боя. Остальные были дезориентированы, что позволило магу организовать защиту. Он привлек к себе внимание четырех фамминов, воздвиг перед собой слабый оборонительный барьер и начал бой.
Лайо воспользовался смятением и коварно напал на одного из врагов. Появилось ощущение, что он в одно мгновение вспомнил все, чему учился в Академии. Юноша отражал удары, наносил их точно, сосредоточившись. Он знал, что среди его врагов могли быть и неправильные, но не хотел думать об этом.
Первый фаммин уже лежал на земле, и оруженосец мог заняться следующим. Тот был сильным и гораздо более опытным в бою, чем Лайо, но Лайо был более ловким и отважным. Он ранил фаммина в руку, воспользовался его растерянностью, поразил его.
Когда Лайо увидел, что враг падает, он возликовал. Он поразил врага! Он защитил Ниал!
Неожиданно меч врага поранил ему ногу, и оруженосец понял, что со вторым фаммином счеты еще не сведены. Он снова вступил в бой. Они оба были ранены, но оруженосец еще не отошел от старых ран. Вскоре он почувствовал боль, туман застилал ему глаза, каждый удар казался тяжелее предыдущего.
С силой, придаваемой отчаянием, он нанес решительный рассекающий удар, фаммин свалился на землю. Лайо, задыхаясь, упал на одно колено. Он поднял глаза и увидел Сеннара, который сражался с двумя фамминами. Двое других лежали у его ног.
- Иду к тебе! - прокричал Лайо магу и попытался встать. В этот момент он почувствовал неожиданную боль в спине, его тело отказалось ему повиноваться.
- Полагаю, что ты перестал строить из себя героя, - сказал голос позади него.
Лайо упал на землю без единого стона. Человек, возглавлявший отряд фамминов, схватил его за плечи и теперь стоял перед ним с застывшей улыбкой на лице. Сеннар услышал крик Лайо и, обернувшись, успел увидеть, как тот падает на землю. Он был охвачен тем же гневом, который испытал в Сеферди, и видел лишь тело юноши на земле и улыбку человека - предателя.
Одним скачком он увернулся от удара неприятеля и побежал к оруженосцу. У Лайо были закрыты глаза, на спине расплывалось большое пятно крови.
Фаммины остановились, человек двинулся к Сеннару.
- Сопротивляться бесполезно, - сказал он и выхватил меч, чтобы поразить Сеннара.
И вдруг застыл с поднятой рукой. Маг произносил какие-то странные слова. Из его руки вышел зеленый луч - и человек упал на землю бездыханным.
На поляне воцарилась мертвая тишина. Фаммины оставались на своих местах. Теперь, когда некому было отдавать приказы, они не знали, что делать. Сеннар начал произносить заклинание, сначала тихо, потом все громче и громче, в его руках появился маленький глобус из сверкающего серебра. Глобус увеличивался; когда он стал довольно большим, Сеннар с криком выпустил его.
То, что он сейчас произнес впервые в своей жизни, ведомый силой гнева, обнаруженной им в себе, было запрещенным заклинанием.
Свет озарил пространство вокруг него в радиусе десяти локтей. Когда свет ослабел, вокруг виднелись лишь пепел и обуглившиеся останки. Не было больше деревьев, не было и врагов.
В этой неестественной тишине Сеннар слышал только свое прерывающееся дыхание. Ему показалось, что он сходит с ума, погружается в бездны ада. Он пришел в себя, когда осознал, что впервые в жизни убил, и испытал ужас, когда понял, что это не только не было противно, но вызывало дикую радость. Он посмотрел на Лайо.
Большая рана, нанесенная мечом, рассекала наискось спину юноши, лицо его было землистого цвета. Саннар прикоснулся рукой к его шее. Лайо был жив, не все еще было потеряно.
Маг осмотрелся, стараясь не задерживать взгляд на том, что осталось от человека и фамминов. Попытался собраться с мыслями. Волшебство, которым он воспользовался, было видно на несколько километров вокруг, на огромном расстоянии на этой Земле, вечно погруженной во тьму. Кто-нибудь мог заметить происшедшее, поэтому было бы неосторожно оставаться здесь. Он не мог пытаться лечить Лайо, потому что ему не хватало энергии. Сначала бой с фамминами, а потом запрещенное колдовство отняли все магические силы. Отсюда следовало уходить. Лучше было бы убрать трупы, но времени не оставалось, к тому же один только их вид приводил Сеннара в ужас. Тогда он взял Лайо на руки и побежал прочь в поисках укромного места.
Бежал он долго, как безумный, не один раз ему виделось, что он идет по одному и тому же пути. Наконец он увидел какую-то берлогу, нору в земле. Вид у нее был не слишком надежный, но она казалась достаточно большой для обоих. Сначала маг втащил туда Лайо, потом вошел сам и устроил своего друга на земле.
Очевидно, тут была нора какого-то животного, потому что на земле валялись кости, а в одном углу была устроена подстилка из листьев. На нее Сеннар уложил неподвижного Лайо, потом прислонился к стене и попытался восстановить свои силы.