Атрелла сгребла монетки, пакет и помчалась к выходу.
На первом этаже стоял кондуктор. Увидав выбегающую девушку, он предупредил:
- Через пять минут отправляемся!
- Я быстро!
В здании почты было много народу. Атрелла расстроилась, потолкалась, пытаясь разобраться, куда же сдавать особо ценную бандероль. Все заполняли бланки, скрипели перьями. За окном свистнул Дом. Отправка через минуту.
Атрелла бегом вернулась к транспорту, когда тот уже потихоньку двигался по дороге. Его близнец до Кренга уже ушел. Она вскочила на порожек, просочилась мимо кондуктора. Тот захлопнул дверь.
- Не успела, - хныкнула Атрелла.
- Ну и ничего, - сказал кондуктор, - в шесть утра будем в Нимизе - утром почта безлюдна, отправишь первым делом.
Вернувшись в свой номер, девушка обнаружила, что гендер спит. Потому о неудаче с отправкой бандероли ничего говорить не стала. Решила, что в шесть все выполнит, и совесть ее будет чиста.
Кондуктор постучал в дверь номера за десять минут до прибытия. Атрелла, не обратив внимания на безмятежно спящего гендера, подскочила к двери и приоткрыла:
- Подъезжаем?
- Да, Нимиз через десять минут, уже тормозим. - Кондуктор закрыл дверь и пошел к выходу.
Девушка принялась лихорадочно одеваться.
Она стояла рядом с кондуктором в числе прибывающих, дожидаясь, пока дом не остановится совсем. Наконец, кондуктор открыл дверь. Пассажиры посыпались на площадь.
И ничего не изменилось. Такие же торговки, только лица заспанные, да воздух слегка морозил. Атрелла вприпрыжку помчалась к зданию почты.
Безлюдна почта?! Ага! Как же!..
Народу было, конечно, меньше, чем вчера вечером в Бениде, но очередь в шесть человек собралась именно у того приемщика, что занимался посылками и бандеролями.
Атрелла расстроенно всплеснула руками:
- Что ж такое, и даже утром народу много?
- Так ведь транспорт пришел, - сказала стоявшая впереди дама. - Сейчас посылки в него погрузят. Тут всегда так, когда приходит самоходный дом.
"Вот дура! - подумала Атрелла. - Как же я не сообразила, что все почтовые отправления забирает именно мой транспорт?". Она звонко спросила:
- А мне особо ценную бандероль, с курьером отправить, это к кому?
На нее посмотрели все, кто был на почте. Приемщик высунулся из-за стойки:
- Пройдите к начальнику отделения!
Атрелла оставила очередь и пошла к указанной двери. Начальником оказался молодой парень, судя по рыжей шевелюре и открытой улыбке - типичный литарий. Девушка поздоровалась и выпалила:
- Мне нужно отправить особо ценную бандероль с курьером.
Она положила пакет перед начальником, тот глянул адрес и сказал:
- Десять литов. Вот бумаги - заполняй.
Атрелла побледнела. "Как десять? Ирваниэль дал только два! Старый гендер совсем не знает, что сколько стоит, или живет ценами тысячелетней давности!".
- Десять? - голос ее дрогнул. - Извините, мне нужно вернуться за деньгами в номер.
- Давай быстрее! - поторопил рыжий начальник, - транспорт отходит через полчаса!
До Атреллы вдруг дошло, но она спросила на всякий случай:
- А курьер поедет на этом транспорте?
- Естественно, - пожал плечами начальник. - Три лита за проезд, и остальные за работу, плюс налоги.
Озадаченная девушка пошла к самоходному дому. Мимо прошел полицейский в форме, внимательно поглядел на Атреллу. Она не обратила внимания, только на секунду ощутила исходивший от него странный химический запах.
В коридоре ее остановили. Подошел дядька в сером плаще и показал жетон полиции.
- Вы пассажирка из тринадцатого номера?
- Да, я, - Атрелла пыталась заглянуть за спину полицейского. - А что случилось?
В номере шла какая-то возня. Из двери показались ноги гендера, потом вышли двое и еще двое, неся его на балахоне. Трехметровое туловище было неподвижно.
- Что с ним?
- Умер.
- Как умер? Он спал… Мы вчера с ним разговаривали. Потом он уснул.
Дядька в плаще уже отвернулся от девушки, он разбирал какие-то свитки и посторонился, пропуская тело. Атрелла принюхалась: здесь витал тот же странный химический запах, каким пахнуло от полицейского на улице. Может, так все полицейские пахнут?
- Ирваниэль Валехо Бер Даргно. Место рождения - Северный Харанд, имение Валехо. Главный королевский архивариус. И никаких подорожных документов, предписаний или направлений. А лет ему… - полицейский охнул, - вот это да! Я думал, столько не живут. Думаю, ему уже срок пришел. Путешествовать в таком возрасте - не для древних гендеров.
Полицейский цепко взял Атреллу за руку, и та непроизвольно отметила, что его мучают гастрит и еще вросший ноготь на правой ноге. Она заставила себя забыть, отключить лекарские способности.
- Пойдемте, подпишете протокол как свидетель, и можете ехать дальше.
Полиция покинула номер. Атрелла в суматохе совсем забыла о бандероли. Когда дом покатился, она заперла дверь и долго плакала. Ей было жалко старика. Кондуктор побеспокоил ее через час и, зайдя в номер, сказал:
- Если госпожа хочет путешествовать дальше одна, за два лита я на следующей станции зарегистрирую на ее имя весь номер.
Атрелла выложила на столик золотые, что дал ей гендер:
- Вот. Мне не нужны попутчики.
- Как вам будет угодно, - кондуктор забрал деньги и ушел. В своем служебном помещении он и не подумал ничего записывать, ведь номер и так оплачен до конечной станции. Облапошил доверчивую девушку, воспользовавшись ее подавленным состоянием…
Атрелла устроилась полежать и принялась думать: что же дальше? До Продубина еще два дня пути. А там нужно найти университет, учебную часть. Впрочем, всему свое время. В бок что-то давило. Она достала мешающий предмет.
Бандероль!
До сих пор в суете она даже не поглядела, что ж на ней за адрес. И удивленно прочитала: "Департамент общественного здоровья республики Рипен. Государственному советнику И. Анколимэ". Больше ничего. Видимо, адрес Департамента знали в любом почтовом отделении.
Вот и повод встретиться с дядей Индрэ. Он, конечно, не ожидает увидеть такого курьера. Может быть, ему будет приятный сюрприз. И Атрелла, наконец, встретит давнего друга отца, о котором ей так много рассказывали.
А еще нужно будет расспросить дядю Индрэ о маме. И это странное сообщение, о той жрице с ее данными… Может, советник Анколимэ что-то знает? Или может разузнать по своим правительственным каналам?
Или не говорить ему, а заработать побольше денег и самой отправиться в Колу - искать ту женщину? Путница забыла о векселе на триста литов, лежавшем на дне сумки.
Путешествие дальше шло без приключений. Остановки, движение… Погода от дня ко дню становилась все холоднее и все больше напоминала погоду на островах Норскапа. Атрелла больше не покидала самоходный дом. На третьем этаже обнаружился вполне приличный ресторанчик, весь застекленный. Туда девушка и ходила, когда чувствовала голод. Из содержимого корзины она съела только виноград и вяленую рыбу. Вино оставила для других пассажиров, а сало выкинула, чтобы не воняло.
В начале пятого дня кондуктор заглянул в номер и сказал:
- Транспорт прибывает в Продубин в полдень, пожалуйста, не забывайте свои вещи. На выход будут открыты все двери, как в середине здания, так и на его концах.
Атрелла кивнула:
- Я все поняла.
На пятый день транспорт остановился на окраине Продубина. Пассажиры пошли на выход. В числе первых на площадь выскочила Атрелла и первым делом побежала в здание вокзала, чтобы изучить карту города и расспросить. Ее направили на почту. Пометавшись по территории вокзала, она наконец выяснила, куда бежать первым делом.
По счастливому стечению обстоятельств протокол, подписанный Атреллой, попался на глаза агенту ББ именно в полдень пятого дня - когда девушка уже покинула транспорт и, стоя на вокзальной площади, озиралась в поисках почты.
Рапорт из полицейского управления пришел к следователям ББ через час. Еще полчаса ушло на составление донесения и отправку световым телеграфом в Продубин.
Агенты явились к пустому самоходному дому и принялись искать хоть кого-нибудь, кто мог бы рассказать о преступнице. Водители-машинисты ничего вразумительного о пассажирах сказать не могли. А вот кондуктор… Агенты нашли его в ближайшем трактире, пьяного в дым. Он попросту зажилил два лита, отданных Атреллой, на них и загулял. С большим трудом он вспомнил, что девушка как-то обмолвилась, что собирается посетить Департамент общественного здоровья и университет, и расспрашивала, как их найти в городе.
Услышав это, агенты бросили кондуктора гулять дальше, а сами разделились на пары и рысью помчались по указанным учреждениям.
Атрелла же разыскала Департамент общественного здоровья и выясняла, как бы побеседовать с советником Анколимэ. Ее спросили, по какому вопросу. Она ответила - по личному.
- А по личным вопросам, - сказали ей, - советник принимает с пяти вечера.
А на вопрос, где же он сейчас, ответили:
- В университете, читает лекцию студентам.
Добравшись до университета, девушка узнала, что профессор уже прочел лекцию, и сейчас читает спецкурс аспирантам в аудитории номер шесть. Лекция только началась.
Она оставила посох и плащ в гардеробной и, в своем наряде по рипенской моде, пошла по коридорам в поисках шестой аудитории.
Агенты ББ прошли мимо нее, не обратив никакого внимания. Внешний вид Атреллы никак не вязался с образом опасной преступницы. Бебешники знали только те приметы, что сообщил им следователь из Ганевола, и главной из них был посох. Наконец они поняли: взять преступницу смогут только на выходе-входе университета. Потому один расположился на ступеньках, а второй - рядом с гардеробной.
Атрелла тем временем нашла аудиторию номер шесть и, приоткрыв дверь, разглядывала лектора.
Профессор-советник Анколимэ оказался ровесником профессора Орзмунда. Он был невысокий, седой, с короткой седой щетиной на лице. Глядя на него, девушка думала, что где-то видела его лицо - хотя Индрэ был у них в доме один-единственный раз, в год ее рождения. На советнике был белый лекарский балахон, такой же, как и на аспирантах. На шее его висел на золотой цепи большой знак Лита, солнце с человеческим лицом - жреческий символ. Профессор был еще и главой Продубинской епархии церкви Лита пресветлого. Он говорил громко, очень четко выговаривая каждое слово, рисовал мелом на матовой стеклянной доске и обсуждал с аспирантами то, что Атрелле показалось в самый раз первому курсу: методы активации заживления ран.
Профессор читал лекцию в режиме диалога. Он рассказывал, задавал вопросы, дожидался правильного ответа и, продолжая давать материал, снова задавал вопросы. В зале кипела работа. Курсанты не заглядывали в конспекты до последнего момента. Как только профессор слышал шелест страниц, он больше не ждал ответа из аудитории: сам отвечал на заданный вопрос и давал объяснения.
Атрелла увлеклась и не заметила, как, отворив дверь, вошла в зал.
Профессор не обратил на нее внимания, а какой-то парень, весь в белом с золотом, огромными руками в белых перчатках схватил ее за плечи и силой усадил рядом с собой на первый ряд.
Профессор читал лекцию на тему ранений внутренних органов. Он затормозил напротив Атреллы, но, глядя куда-то вверх, на амфитеатр, спросил:
- Ну, и какую ткань мы используем в качестве заплаты?
С верхних рядов посыпались предложения. Профессор рукой отметал их:
- Нет, это приведет к застою, нарушит естественное движение свободных жидкостей. Ну, неужели, никто не сообразит?
- Можно взять протоклетки костного мозга, - робко сказала Атрелла, - и переместить их в рану, они превратятся в организованную ткань.
Профессор аж подскочил:
- Назовите себя, курс и группу?
Атрелла стала совершенно пунцовая. Она поднялась и сказала:
- Атрелла Орзмунд, я еще не учусь.
Индрэ Анколимэ на мгновение впал в ступор, рассматривая девушку, потом сказал:
- Ага, вот как? Это ничего, бывает… - ответ девушки на миг привел в замешательство и лектора, но он быстро собрался и спросил: - А откуда же вы знаете о таком способе лечения?
- Я читала вашу статью в "Медицинском вестнике" за прошлый год, - сказала Атрелла.
- Вот! - воскликнул профессор. - Абитуриентка читала, а выпускники университета не удосужились даже узнать о существовании этой моей работы. Замечательно! Позор вам, господа хорошие!
Он подошел вплотную к Атрелле и сказал:
- Молодец, - и, чуть обернувшись к белому с золотом парню, от которого буквально слепило, такой он был весь светящийся, добавил: - Задержи девушку, доставишь ее ко мне в госпиталь.
После этого советник довольно скоро закончил лекцию и, крикнув белому парню в перчатках:
- Я на минуточку в учебную часть! Отведи ее, как я сказал! - быстрым шагом вышел.
Парень молча отдал честь и, повернувшись к Атрелле, дожидавшейся, пока курсанты покинут аудиторию, сказал:
- Разрешите представиться, Орингаст Браго, лейтенант службы безопасности Республики. Телохранитель советника Анколимэ. Прошу следовать за мной.
- Я арестована? - спросила Атрелла с вызовом. Она не видела лица телохранителя, оно было где-то там, наверху.
- Задержаны, до выяснения, - улыбнулся лейтенант Браго.
- За что? За срыв лекции? - Атрелла упорно изучала пуговицу на его кителе.
- Можете считать, что так; впрочем, сейчас придет советник, и вы все узнаете, - сверкающий лейтенант Браго указал девушке на выход.
- И куда мне теперь? В тюрьму?
- Полагаю, сначала в гардероб, нужно одеться, на улице снег с дождем.
Лейтенант говорил негромко, но тоже очень четко, будто со сцены.
Атрелла совсем не испугалась. Белое с золотом - цвета Лита. От этих людей она не ждала ничего плохого. Девушка заложила руки за спину и, изображая тюремную заключенную, пошла по коридору, явно дурачась.
Орингаст шел рядом. На его тренированном лице не отражалось никаких эмоций, смеялись только глаза. Девчонка ему понравилась. Не обращая внимания ни на кого, она попросила свои вещи. Ей выдали меховой плащ и черный с серебром посох, а также дорожную сумку.
Агент увидал, что преступница вот - перед ним, и помчался к ней. Но с разбегу налетел на Орингаста. Тот рукой аккуратно отстранил агента:
- В чем дело, сударь, что вы кидаетесь?
- Я имею предписание задержать опасную преступницу Атреллу Орзмунд, согласно приметам! Это ваш посох? - спросил он побледневшую девушку.
- Мой, - сказал подошедший сзади советник. - Это мой посох. А в чем дело, господа нэреиты?
Тот, что посмелее, достал свиток с рапортом Крамецкого управления ББ и прочитал:
- Атрелла Орзмунд обвиняется в оказании безвозмездной медицинской помощи одному фардву и двум людям - тяжко болящему, по имени Жаберин Дохолан, гражданину герцогства Норскап, и моряку по имени Юргес Емецкий. Из-за чего Безутешная лишилась законно предназначенной ей души и инвалида. Подозреваемая определена как особо опасная в своем безумстве. В случае оказания сопротивления дозволено уничтожить.
При этих словах Атрелла еще больше побледнела, а телохранитель положил правую руку на кожаную сумочку, что висела на поясе. Один советник не утратил бодрости духа. Он весело, словно куражась, сообщил агентам:
- Все понятно, уважаемые. Но госпожа Орзмунд находится под защитой ордена Лита, и в настоящий момент по моему приказу помещается под домашний арест по поводу перечисленных вами преступлений. Так что прошу все претензии подавать в письменном виде и согласно установленной форме. Думаю, мы разберем данные случаи и уладим все недоразумения с Безутешной, - советник говорил бойко, будто давно заготовил свою речь. - А сейчас прошу извинить, мы очень спешим.
У парового дилижанса, вроде такого, на котором Атрелла ехала из Гразида в Ганевол, советник остановился и сказал Орингасту:
- Не спускай с нее глаз. Отведешь в госпиталь, сдашь с рук на руки Варре, и сам сиди там. Я не исключаю, что беспардонные господа нэреиты предпримут атаки на госпиталь, чтоб получить столь выгодный объект… - он глазами показал на смущенную девушку.
Профессор наклонился к ее ушку:
- Что, ручки чесались?
Она кивнула, и горючая слеза прожгла в снегу глубокую дыру.
- Ладно, не реви. Все проходили через это… по молодости, - успокоил советник и вошел в дилижанс.
Бебешники держали дистанцию, но не уходили. Они смотрели на сцену отъезда советника, на бело-золотого лейтенанта и на девушку-преступницу. О чем они думали? Что замышляли? Орингаст не выпускал их из поля зрения.
Атрелла вдруг вспомнила о бандероли и закричала:
- Погодите, дядя Индрэ!
От крика агенты и Орингаст подскочили, а она протянула советнику пакет:
- Вот, это вам!
Тот принял посылку. Прочитал адрес и вскрыл упаковку. На руки выпали несколько потемневших от времени тетрадей, на которых виднелись полустертые надписи на неизвестном языке.
- Откуда это у тебя? - пробормотал изумленный профессор.
- Это мне дал гендер Ирваниэль Валехо, главный королевский архивариус из Тарборна, - ответила Атрелла.
Агенты жадно ловили каждое слово.
- Я ждал его, - сказал советник.
- Он умер, - грустно сказала Атрелла, - а я выполнила его поручение.
Профессор Анколимэ улыбнулся:
- Да. Ты все сделала замечательно! - он снова вошел в дилижанс и помахал через открытую дверь рукой. - До вечера! Нам нужно будет о многом поговорить.
Повозка загремела поршнями и укатила.
- А мы на чем поедем? - спросила у Орингаста Атрелла.
- Пешком пойдем, тут рядом, - ответил лейтенант.
И они пошли. Агенты Безутешной следовали за ними в отдалении. Рыбка опять сорвалась с крючка!
Глава 7
Старший лекарь университетского и монастырского госпиталя Варра Таэггер оказалась женщиной огромного роста. Даже высокий и стройный Орингаст рядом с ней казался подростком, которого нарядили в парадный мундир.
Атлетическое сложение, крупные черты лица, близко посаженные желто-зеленые большие глаза, рыжая грива вьющихся волос, пухлые алые губы, не нуждающиеся ни в помаде, ни в татуаже, а еще аккуратные круглые ушки, спрятанные под волосами и смещенные чуть выше, чем у обычных людей. Как оказалось, они могли шевелиться. Это Атрелла заметила, когда Орингаст сдавал ее с рук на руки. В глубине коридора что-то грохнуло, будто уронили ханутскую фарфоровую вазу, и одно Варрино ухо высунулось через пряди и развернулось назад, в сторону звука.
Варра очень строго поглядела на девушку и не менее строго - на телохранителя. Одета она была довольно экзотически: лифчик на веревочках, почти не скрывавший груди, и длинный передник, прятавший всю нижнюю часть тела от талии до ступней. Орингаст и Атрелла смотрели на ее грудь, не отводя глаз. Да, там было на что посмотреть! В свете заходящего солнца, заглянувшего через дверной проем, обнаженное тело лекарки светилось золотым оттенком. Атрелла догадалась: оно все покрыто нежнейшим пушком, тоже рыжего цвета.