- Ну, и долго мы будем пытаться обмениваться мыслями? - спросила золотистая красавица.
Атрелла улыбнулась.
- Меня зовут Атрелла Орзмунд, - сказала она и коротко поклонилась, как это делали младшие лекари перед старшими в гразидском госпитале.
Варра перевела взгляд на Орингаста:
- Тебя, милейший, я знаю, можешь не представляться.
Орингаст, вдоволь налюбовавшись естественной красотой, отдал честь и доложил:
- Госпожа старший лекарь! Поручено доставить данную особу, называющую себя Атреллой Орзмунд, и отдать под ваше начало. Советник поручил взять на довольствие, отвести жилье и ждать его.
Варра взяла Атреллу за плечо, пропустила мимо себя в коридор, отчего девушка совершенно пропала за ее могучим торсом, а Орингаста остановила:
- Это женская половина, офицерам охраны тут делать нечего.
- Нас выслеживали бебешники, - сказал лейтенант, - поручено охранять.
- Я сама охраню, - сказала Варра, и ни у кого не возникло сомнений на этот счет.
Она продолжала стоять лицом к Орингасту. Атрелла же, оказавшаяся у нее за спиной, поняла, почему. Кроме передника на старшей лекарке не было ничего, а на том месте, где у людей начинается ложбинка попы, у Варры рос короткий полосатый хвост с черным кончиком. И этот хвост нервно лупил старшую лекарку по бедрам.
Когда Орингаст, отдав честь, развернулся и ушел, Атрелла робко спросила:
- Простите, а вы кто?
Варра, может, и поняла вопрос, но уточнила:
- В каком смысле?
- Я в смысле хвоста, - сказала Атрелла.
- Никогда не слыхала об экзотах?
Варра привела девушку в комнату, где в большой ванне с горячей водой был привязан мужчина. Привязан крепко: с одной стороны его удерживал ремнями корсет, обхватывавший грудь и прикрепленный к стенке ванны, а с другой - широкий пояс, от которого к противоположному концу ванны тянулись канаты и подвешивался груз. Руки мужчины были свободны, он закинул их за голову и держался за верхние ремни. Варра полезла в бассейн, как была в переднике. Она не дождалась ответа Атреллы.
Атрелла не слыхала об экзотах, но догадалась, что это тоже какой-то древний эксперимент, подобный созданию фардвов и гендеров. Ситуация изменилась, и расспрашивать дальше девушка посчитала неприличным.
Крепкий фардв-полукровка висел, растянутый за грудь и бедра, в горячей воде, а старший лекарь, подсунув руку ему под спину, что-то искала, проводя пальцами по позвонкам.
- Это Нэйл, - сказала Варра. А полуфардв прокряхтел:
- Да, я Нэйл. Варра, счастье мое, мне так, конечно, легче - совсем не больно, но как-то тесно, не пошевелиться. Ты надолго меня подвесила?
- А пока лекарей кормить не начнешь как положено, жмот несчастный, - отозвалась Варра с напускной угрозой, как в шутку грозят детям старшие.
Похоже, старшей лекарке что-то не удавалось. Она хмурилась. Подняв глаза на Атреллу, сказала:
- Подвесь ему еще по паре килограммов!
Девушка увидала стойку с гирями и выполнила приказание. Грузы вешались парно со стороны правой и левой ноги. Полуфардв крякнул, но в целом отнесся к тяжести спокойно.
- А что вы делаете? Он не сознается в краже? - Атрелла сделала кровожадное личико: - Может быть, еще?
Варра разогнулась, мокрой рукой убрала с лица налипшие волосы и улыбнулась:
- Вообще-то, пытки в ордене Лита не практикуются. Нэйл - честнейшая душа, он не ворует. Этот нехороший полуфардв - наш ключник, хранитель запасов. Сегодня получал товар и сам разгружал обоз. Потаскал мешки с провиантом…
- И сорвал себе спину, - закончила мысль Атрелла.
- Ну да! Похоже, там все четыре диска ушли вперед.
Юная лекарка вспомнила практику в госпитале. Там с этими проблемами было немало пациентов. Она принялась раздеваться.
- Ты куда? - спросила Варра.
- Помогу вам, - Атрелла разоблачилась до белья и влезла в ванну.
Нэйл закрыл глаза.
- А ты что, лекарь?
- Меня папа учил, - скромно сказала девушка и положила правую руку на живот Нэйла.
Варра посмотрела на полуфардва ниже ремня с тросами и приказала строго:
- Успокойся, жеребец.
- Богини! - не открывая глаз, произнес Нэйл. - Мог ли я мечтать когда-нибудь?
- Мог. Вы, мужики, вечно об этом мечтаете, - иронически заметила Варра. Она снова подсунула ладонь под поясницу полуфардва, пока Атрелла сверху, погрузив руку Нэйлу в живот по локоть, искала выдавленные межпозвонковые диски.
- Мышцы сведены. От боли, - сказала Атрелла.
- Да уж, - отозвалась Варра, - не растянуть. Крепкий мужик. Может, еще килограммов пять на каждую сторону?
- Если вы не против, я попробую расслабить их.
Варра озадаченно поглядела на девушку.
- Там образовался порочный круг, - попыталась объяснить Атрелла.
- Я вообще-то знаю, - несколько раздраженно сказала Варра. Она с сомнением смотрела на помощницу. Ее пальцы прикасались к коже Нэйла, и она чувствовала, как ладошка Атреллы гладит напряженные жгуты сведенных болью мышц спины, тех, что оплетают позвоночник и позволяют людям держать вертикальное положение. Девушка нащупала триггерные зоны в связках и короткими импульсами блокировала болевую чувствительность. Мышцы моментально расслабились, а Нэйл подрос на пару сантиметров.
- Э! Э! Вы меня так порвете!
Варра смогла ухватиться за раздавленные диски и, потянув на себя, установила на место. Помассировав, она срастила надорванные связки меж позвонков.
- Все, - сказала она и полезла из ванны, при этом мокрый хвост залепил полуфардву, раньше времени открывшему глаза, пощечину. Тот промолчал.
Варра скинула часть грузов:
- Повиси пока так. Будем потихоньку отпускать.
- И надолго? - Нэйл пытался осмотреть себя.
- Чем дольше, тем меньше проблем будет потом, - объяснила старшая лекарка. Она бросила Атрелле большое банное полотенце:
- Вытирайся и одевайся. У нас полно дел.
- Эй! Богини! - заорал Нэйл. - Мне еще на ужин кашеварам рацион выдавать! Отпустите!
- Через час, - ответила Варра. - Раньше нельзя.
Ее одежда лежала тут же за ширмой, которую Атрелла в пылу работы не заметила. Они одевались. Девушка изучала столичную моду. Варра натянула кожаные мужские штаны, опоясалась ремнем. Хвост при этом обернулся вокруг талии. Когда Варра сняла мокрый лифчик, Атрелла обратила внимание, что пушок, покрывавший тело старшей лекарки, на спине темнее - рыжее, а на груди почти белый. Только небольшие соски были лишены этого покрова. Варра надела короткую белую рубашку с косым воротом, пуговки застегивать не стала, и поверх рубашки - кожаную в тон штанам куртку на металлических пуговицах. Куртка, явно мужская, на груди не сходилась. Последними в облачении были короткие сапоги без каблука.
Варра покрутилась перед Атреллой:
- Ну, как я тебе?
- Вы очень красивая, - честно сказала девушка. - Я даже не представляла, что такие бывают.
- Никто не представляет, - с долей грусти сказала Варра, - мужа мне не найти, - почти пропела она и скинула еще по грузику, облегчив растяжку. - Пойдем. Нужно тебя поселить.
- А ключ?! - возопил из ванны Нэйл. - Ключи-то все у меня в каптерке! А она заперта. Освободите меня, и я вам все выдам. Уже ничего не болит!
- Я дверь сломаю в твою каптерку, - сказала Варра. - Лежи, горе. Если встанешь сейчас - заболит опять.
Полуфардв ни на секунду не усомнился, что так оно и будет, и забеспокоился:
- Ты что! Там материальных ценностей!.. Я вовек не расплачусь!
Варра показала Нэйлу ключик, неизвестно когда и как выуженный ею из кармана хозяйственника:
- Не волнуйся. Не стану ломать. Шучу я.
Она снова вывела Атреллу в коридор. А та спросила:
- Неужели вам так трудно выйти замуж?
- Почти невозможно, - Варра отпирала каптерку Нэйла. - У меня ж запросы.
- Какие запросы? - не поняла Атрелла.
Варра принялась загибать пальцы:
- Я хочу, чтоб он был не ниже меня ростом, чтоб мог носить на руках, чтоб не пил, не курил, и главное, чтоб он был, как и я, экзотом, иначе прервется нить потомства. От человека у меня родятся обычные люди. - Варра показала сжатый кулак с отставленным большим пальцем. - Так что замуж мне в ближайшее время не светит, - палец сам залез между указательным и средним, получилась фига, - но очень хочется.
Атрелла непонимающе пожала плечиком. Ее эта проблема не тревожила. Будет время, появится и муж.
Варра отыскала нужный ключ и, заперев каптерку, повела свою подопечную дальше.
- Есть такая песенка "Хочу мужа", слышала?
Атрелла улыбнулась и помотала головкой:
- Нет, а спойте!
- Да не певица я, - сказала Варра, - так… мотивчик там простой, там-тарай-рам, там-тата-рам, та-рам, тарарам, там - парам, пам, тарарарам-пам, там- парам-пам-пам, а стихи такие:
"Хочу мужа, хочу мужа, хочу мужа я,
Принца, герцога, барона или короля!
А без мужа злая стужа будет жизнь моя!
Хочу мужа! Хочу мужа, хочу мужа я!".
Атрелла тихонько засмеялась, а Варра продолжала:
"Пусть будет муж мой черным как ворона,
И рожа перемазана углем!
Но лишь носил бы он корону
И в Арринде считался королем!".
Атрелла звонко расхохоталась - и тут же закрыла рот рукой. Все-таки они в госпитале.
Варра довела ее до комнаты, открыла дверь:
- Вот твоя келья, располагайся.
- А почему - келья?
- Орден Лита - это монастырь, госпиталь при монастыре, ну вот, по традиции наши апартаменты тоже называются кельями. Запираться тут не принято, как и ломиться в дверь. Если к кому нужно зайти, останавливаешься у двери и не стучишь, а громко читаешь молитву: "Господь мой Лит пресветлый, прости нам прегрешения вольные и невольные!". Если хозяин кельи может принять, он сам крикнет - входи! А нет, - то подожди, или сам выйдет. Так же и ты. Услышишь молитву за дверью, значит, к тебе пришли.
Варра вдруг вспомнила что-то. Из кармана куртки извлекла золотой медальон на золотой цепи - несколько поменьше, чем у профессора-епископа Анколимэ - и надела на шею, поправив волосы. Атрелла поняла: старший лекарь - жрица Лита первого ранга.
Госпиталь и монастырь снаружи, из проулка, не производили впечатления такой громадины, какою они оказались на самом деле. Все дома в городе примыкали друг к другу так, что образовывали замкнутое кольцо, ограниченное улицами. Внутри такого кольца обычно располагался дворик или зимний сад, если у владельца домов хватало денег застеклить поверху крышу. Монастырь занимал целый квартал, одна стена с жилыми помещениями выходила на набережную Пры к Монастырскому мосту.
Атрелла осмотрела скромно обставленную комнатку. Посох ее остался у советника. Она убрала вещи в шкаф, решив, что разберет попозже, а сейчас неплохо бы прогуляться по городу. Она спросила Варру, можно ли.
- А вот в город выходить тебе пока нельзя, - покачала головой Варра. - Жди отца Индрэ.
- Ну, а госпиталь-то можно посмотреть?
- Можно, конечно, но, извини, не сейчас. У меня полно дел. Сиди тут и жди.
Атрелла подошла к Варре и, хотя ни рядом, ни в коридоре никого не было, краснея, пошептала на ушко.
Варра без улыбки сказала:
- Я тебе занесу, у меня есть, а вообще нужно управлять этими функциями. Меньше хлопот.
- Я с папой жила, он меня такому не учил.
- Ну, ничего, я научу, - Варра вложила в ладошку девушки ключ, при этом Атрелла отметила блок, словно стена - никакой истекающей информации из организма экзотки.
Варра ушла.
Девушка осмотрелась. Вот еще одно жилище. Надолго ли? Бегство из дому привело к опасным приключениям. Она понимала, что ничего не закончилось. Нэреиты, подобно южным хищным рыбкам, вцеплялись в свою жертву мертвой хваткой. От них можно только откупиться, но сколько это будет стоить? Ведь на кону ее жизнь. Фактически ее уже видели жертвой безутешной богине. Все происшедшее в университете - лишь отсрочка.
В пустой комнате, в тишине опять накатили тревога и грусть. Что она сделала? Встала в позу из-за какой-то ерунды. Дались ей эти гендеры? Их так мало в мире. Вот, например, Ирваниэль - очень хороший дядька. Жалко, что помер в дороге. Вообще, всегда почему-то жалко, когда помирают. Странно это. Ведь мы знаем, что смерть - это всего лишь начало другой жизни в другом мире и в другом качестве, а все равно не хочется уходить из этого мира. Наверное, по привычке.
Вот если ее все-таки арестуют, докажут, что она кругом виновата, а потом принесут в жертву Нэре, она умрет для этого мира и придет в царство Безутешной. Как ее там встретят? Уж наверное, не с цветами - литарийку, безумную лекарку. И как ей там жить? Наверняка мучительно… Очень не хочется к Нэре. Она холодная. Не злая, вроде бы, но на фоне доброго, яркого и теплого Лита его обиженная жена - очень четко определяет, что раз не добро, значит, зло. И попадать под ее власть страшно.
Девушку не оставляло ощущение неслучайности всего происшедшего с ней за последнюю неделю. Она не планировала многое из того, что ей довелось сделать. Она не собиралась покидать герцогство, но уплыла. Она не думала о поступлении в университет Продубина, но профессор Индрэ назвал ее абитуриенткой… и она не планировала в ближайшее время встречаться с другом юности папы Витунга, но пришлось… а жить в монастыре? Такое ей и в головку не приходило. Кто-то очень могучий явно вел ее за руку и берег от напастей. При этом самих напастей от нее не скрывал, словно грозил огромным пальцем: "Ай-яй-яй, озорная девочка!".
Атрелла всхлипнула. Сидя на кровати, она пропускала волосы промеж пальцев, распрямляя и окрашивая их в черный цвет. Она это делала не специально, просто настроение было плохое.
Расставшись с одним из своих телохранителей и Атреллой, советник Анколимэ укатил в Департамент общественного здоровья. В машине он присел у окна и принялся разбирать привезенные тетради. Язык харандский, это он определил сразу. И хотя в рипенском наречии немало харандских слов, пришедших вместе с жителями во время исхода, письменность за полторы тысячи лет изменилась очень сильно, как и некоторые слова, их явные и скрытые смыслы.
Два месяца назад советник получил письмо от главного королевского архивариуса Валехо о том, что он, разбирая переданные ему предметы, сданные Рэмом Тофалом, обнаружил дневники Крина Хольста - лейтенанта службы безопасности Харанда. Непосвященному имя лейтенанта вряд ли что скажет, а вот ориям и литариям высшего эшелона оно хорошо известно. В эпоху крови бывший лейтенант Хольст занял важное место в их рядах, став жрецом Лита вместе со своей женой Леррой Винд.
Архивариус, сам бывший харандец, прекрасно помнил мертвый язык и начал перевод дневников. В письме он сообщил, что нашел в тексте решение проблемы ориев и спешит передать эти дневники советнику лично! Правда, в дороге он умер. Гендер был стар, он вполне мог умереть. Но интуиция требовала - проверить. Обязательно проверить!
Сразу по прибытии в департамент, еще по пути к своему кабинету, советник приказал ассистенту связаться с управлением безопасности в Нимизе и выяснить причину смерти гендера Ирваниэля Валехо.
В кабинете советник разбирал дела. Не прошло и пятнадцати минут, как к нему внесли ответ из Нимиза, поступивший по световому телеграфу.
"На Ваш запрос отвечаем: причина смерти гендера Валехо определена как насильственная, в результате отравления ядом доломеи розовой. Указанный яд в пилюлях обнаружен в вещах гендера. Одна пилюля была вшита в воротник его плаща. Ею он и воспользовался. Когда труп был обнаружен кондуктором парового транспорта Крамец-Продубин по прибытии в Нимиз, гендер был мертв уже около десяти часов".
Советник задумался. Допустить, что Атрелла имеет отношение к этой смерти, он не мог. Тем более что именно ей гендер отдал дневники. А вот зачем он покончил с собой? Ответ напрашивался сам собой: чтоб сохранить в тайне то, что дневники уже у Атреллы, и место, где хранится их перевод.
Почему? Выходит, он заметил слежку? Другой причины не было. Гендер боялся выдать важнейшую тайну.
Нужно поговорить с девушкой.
Советник Анколимэ перебрал дневники - перевода не оказалось. Он спрятал все документы вместе с дневниками в сумку и несколько минут сидел, собираясь с мыслями. Догадка напрашивалась очень страшная, и советник невольно отмел ее, пока не будет точного подтверждения.
Он вызвал секретаря и начал прием посетителей.
Глава 8
Когда Атрелла еще пересекала северное море и спасала ногу моряку на лесовозе, однажды вечером в городке Кар, что в Лиде, в таверну "Медный ерш" вошел немолодой человек. На лице его явственно читались следы мучительной борьбы с крепкими напитками, но все же оно было не лишено былого высокомерия. С плеч его свешивался изрядно потертый плащ, какие обычно носили лет десять назад маги, состоявшие на службе герцога лидийского.
Отставной волшебник не задержался в дверях. Он сделал несколько шагов и присел у ближайшего столика.
- Эй, Речин, ты чего, после вчерашнего не отошел? - окликнули из зала. Маг, не привыкший к полумраку харчевни, не видел, кто спросил.
- Вот дураки, - проворчал он, - сколько можно повторять, я завязал. Солнце прямо в глаза светит… - он подождал, когда зрение установится.
Пока Речин сидел и массировал веки, подошел разносчик:
- Кушать будете?
Мага этот вопрос застал врасплох.
- Что? А? - Он задумался на минутку. - Пожалуй, поем.
Разносчик приготовился записывать.
- Давай мясо овцебыка по-карски, с тушеными бобами, и компот.
Разносчик записал, но отходить не спешил.
- А чего-нибудь покрепче компота?
- Проваливай, - буркнул маг Речин. - И запомни: я завязал. Начинаю новую жизнь.
- Что возьмете из соусов к мясу? Оуранскулхойклап с чесноком и солеными огурцами, кровавый соус алукард или белый сырный банницукино?
- Давай алукард. И жареных пиявок инуяси в панировке, - согласился Речин. - Долго ждать?
- Минут двадцать, - отозвался уже на пути к кухне разносчик.
Речин встал из-за стола и поднялся на второй этаж, где располагались номера для постояльцев. Он прошел по балкону над залом, свернул в коридор и, выбрав одну дверь, постучал.
- Мошшно! - раздался голос. - Сахоти!
В комнате с закрытыми ставнями и плотно завешенными окнами в немыслимой позе, словно завязавшись в морской узел, стоял на одной ноге очень тощий лысый человек. Четыре вечные свечи по углам комнаты освещали его, и четыре тени лежали на полу. В комнате витал странный химический запах, как в аптеке.
- Мое почтение, - кивнул Речин.
- Котофо? - постоялец принялся развязываться. Его суставы выгибались под немыслимыми углами, казалось, что и кости гнутся, настолько пластичными были все движения, но за плавностью ощущалась нечеловеческая сила. Речин застыл, наблюдая за невозможным. На голубой лысине постояльца блестели искорками отражения свечей.
- Готово, да, - Речин полез в сумку, - это была трудная работа, но я справился. Все-таки столько лет служил у герцога мастером артефактов!