- Не спеши, Пашка,- стала говорить куда-то в сторону,- Держи дистанцию. Вначале будет непросто, а потом обвыкнешься. И я искренне желаю тебе однажды так споткнуться, чтобы ты смог послать все мои советы куда подальше. Считай, что я уж по юности отспотыкалась. Ты вот еще что помни: это очень трудно - с женщиной. Хотя бы потому, что ты всегда ей должен. Ну не многие это понимают, но поверь мне, должен. Она так чувствует. А если чувствует, значит, так оно и есть. И вот тут важно пройти по грани между твердостью и жестокостью, хотя что тут говорить, грань не грань, а ненависть тебе по-любому будет обеспечена. Не влюбляйся. У тебя сейчас в крови такое, что ты даже в нашу безликую влюбиться сможешь, а потом, когда хмель пройдет, мучиться начнешь. Попробуй дружить с бабами. Знаешь, дружба такое хорошее чувство. И очень полезное! Оно как сахар. Влюбленность же тоже сахар. Только сахара больше, чем нужно, в чашку не насыплешь - слипнется. Так что подслащивай отношения дружбой - избавишься от ненужной любви. Понял?
Он молчал. Сидел, соединив пальцы, и гонял искристое облако боли - левая рука, ладони, правая рука, наполненная недоумением и тоской башка, вновь левая рука.
- Все, можешь говорить,- опять подперла подбородок ладошкой Марина.
- Пошли, опоздаем на пару.- Он поднялся.
- Я прогуляю, ты иди.- Она продолжала улыбаться.
Он рассчитался за обоих и ушел. Промучился потом с
неделю - к счастью, Марина тоже не приходила. Лиза каждый день отзванивала ей по телефону и торжественно объявляла, что у Мариночки дела. Прошел месяц, Марина вернулась, Павел к тому времени успел пообщаться с некоторыми сокурсницами с параллельного потока и даже сумел с ними немного подружиться, когда Марина вновь подошла к нему в коридоре. В этот раз он повел ее к себе, выгнал из комнаты приятелей и повторил с нею все то же самое, что делал в первый раз, но уже ярче, ненасытнее, горячее.
- Молодец,- прошептала она, тяжело дыша,- Далеко пойдешь, Шермер. Жалко, что не со мной,- и вдруг зарыдала тяжело и безнадежно.
Он утешал ее как мог. Марина оставила институт после третьего курса. Сошлась с молодым преподавателем, потом уехала куда-то. Наверное, нашла то, что искала. А Павел продолжал дружить с женщинами. Пока однажды не встретил Томку.
33
Никаких сообщений на телефоны, кроме короткой записки от Жоры, не пришло, прозвонить Томке опять не удалось. Не отвечал и тесть. Жора был лаконичен: "Идиот, срочно избавься от пистолета". Павел шевельнулся в кресле, чувствуя оружие за поясом, и подумал, что Павлу Иванову, в отличие от Павла Шермера, пистолет был бы точно ни к чему, если бы не то самое сообщение - "Паша! Я в беде!".
Маша сидела рядом, заботливо гладила через открытую дверцу клетки кота, который кашлял, подавившись колбасой, и косила на Павла взглядом. Василиса жила в Марьине. Павел спустился переулками к Нижним Полям и оттуда выехал к ее квартире у нового собора.
- Утоли моя печали,- пробормотал Павел, глядя на пятиглавую громаду, но Маша уже торопила попутчика:
- Чаю же обещались попить!
- Мне показалось, что у метро стоял "туарег" Дюкова,- заметил Павел Маше.
- Он давно там стоит,- хихикнула Маша.- Наверное, еще с пятницы. Дядя Дима сказал, что близко нельзя ставить - могут вычислить. Он на нашем "матизе" катается, каждый вечер ноет, что непривычно на маленькой машинке. Его и сейчас дома нет.
Дюкова и в самом деле дома не оказалось, зато была Василиса. Павел еще раз удивился похожести на нее Маши, а его тезка сразу почувствовал в "мамке" хозяйку и начал тереться об ее ноги и орать, требуя еды. Василиса тут же захлопотала с завтраком, и ее дочка засуетилась рядом, как маленькая стройная матрешка, которая при желании в момент скроется в матрешке большой.
- Что с вами приключилось-то? - спросила Василиса, когда на столе появились две тарелки с поджаренной картошкой и сочными киевскими котлетами.
- Мы от милиции убегали! - с набитым ртом поведала Маша.- Не бойся, погони не было!
- А серьезно? - Василиса смотрела на Павла.- Или Томка что натворила?
- А могла? - переспросил Павел.
- Не знаю,- повела она подбородком.- Уж больно упаковка у нее яркая - кто ж знает, что там внутри.
- Она же шепталась о чем-то с тобой и Лариком в последний раз? - вспомнил Павел.
- Ерунда,- вздохнула Василиса,- Рецепты спрашивала. Чем удивить муженька. Намекала на возможное прибавление в вашей семье. Грозилась занять у меня кое-что из одежды, чтобы живот не был виден. Ничего серьезного. И в самом деле понесла?
- Мам! - возмущенно пробурчала Маша.- Почему "понесла"? Она что тебе, кошка или собака?
- Скорее, орлица,- рассмеялась Василиса, но тревогу в глазах оставила.- Дюков уж измаялся весь - от собственной тени шарахается. Думает на Украину перебратся или куда подальше. Вот ездит, прикидывает, как бы и квартирой разбежаться с малыми потерями, хоть что-то выцарапать, да машину продать. У него ж вроде грин-карта есть?
- Не видел,- пожал плечами Павел.- Говорил, что есть.
- Значит, уедет,- вздохнула Василиса,- А не пере - терпится?
- Вряд ли,- покачал головой Павел,- Под раздаф мы попали, Василиса. Как, почему - не знаю, да и знал бы - не сказал, но много людей погибло, и метили, как мне кажется, в меня. Но объяснить я ничего не могу. Наверное, кому-то перебежал дорогу.
- Что ж, у нас всегда так... - схватилась за голову Василиса,- Перебежал дорогу и перебежал, чего ж давить-то? Всего и делов-то - притормозить и снова на газ. А у нас сворачивают - и в погоню, и гонят, пока не раздавят!
- Как в анекдоте,- кивнул Павел и поднялся,- Ладно. Спасибо за завтрак, но мне пора. Томка пропала, найти надо. Отыщу - так и я, может быть, на Украину или куда подальше сорвусь, а пока придется уворачиваться, чтобы не раздавили. Вы уж потерпите несколько дней. Не открывайте никому, кого не знаете. Кто-то устраивает вокруг меня долину мертвых. Я даже никого из старых приятелей по фехтованию, по институту дергать не хочу - боюсь. Да и к вам бы не сунулся, если бы не Маша.
- Да мы уж и так напуганы,- прошептала Василиса.- Посмотришь, как Дюков трясется, сама задрожишь.
- А я вот никого не боюсь! - гордо ответила Маша.
- Это от глупости,- заставил ее надуть губы Павел.- Мне так вот страшно. Хотя в основном за Томку. Вася, не знаешь, где она может прятаться?
Василиса только покачала головой.
- А у Ларика? Есть координаты?
- Нет,- Хозяйка тяжело присела за стол.- Да и вряд ли у Ларика. Лари к - девушка с характером, к ней как бы не тяжелее, чем к твоей Томке, подъехать. Да и координаты ее только у Жоры, мы и не перезванивались никогда. А Дюков запретил связываться с кем бы то ни было. В том числе и с Жорой.
- Правильно запретил,- задумался Павел.- Вот ведь какое дело - и по мелочи ни у кого защиты не найдешь, а уж если серьезно прихватило - хоть сам себя в расход оформляй.
Павел кружил по Москве пару часов. Пробирался переулками мимо пробок, бродил, оставив машину, по дорожкам Сокольников. Проехал еще раз мимо дома, где вечером собирался увидеть Алексея, даже подхватил в метро у распространителя пачку каких-то листовок и, оставив машину там же, прошелся под моросящим дождем от Новогиреева до Перова, расклеивая бумажки на подъездах. Спустился под землю и, проехав на метро, вернулся к машине. У нужного ему дома дежурил все тот же "БМВ", в отдалении стояли сразу две милицейские машины с большими буквами "УУМ" на капоте, но излишней суеты не наблюдалось. Окно нужной Павлу квартиры было грязным, сквозь пыль проглядывали наклеенные на стекло газеты. "К волку в пасть",- подумал он, оглядывая забитый машинами тесный двор. Нет, идти на встречу просто так не следовало.
Через час он добрался до своего дома и, проехав мимо, с болью разглядел развороченную взрывом лоджию. Собственного угла у него теперь не существовало, где искать
Томку - он не знал. Можно было, конечно, еще раз проехать мимо разоренной мастерской, добраться до кладбища и выкопать труп дяди Федора, чтобы взять волос, ноготь, да что угодно, сдать материалы куда-нибудь на анализ и все-таки выяснить, какой из Федоров ему родной человек, но встреча с Алексеем казалась более важной. Хотя бы потому, что именно он научил Павла прятаться от газоанализатора, и потому что он явно сам хотел этой встречи. Вряд ли Алексей приходил бы каждую неделю в какую-то заброшенную квартиру, чтобы ждать там бывшего ученика, без большой надобности. Значит, встреча была неизбежна. Что еще можно было сделать до вечера?
Он перекусил в кафе автоцентра, выехал на трассу и позвонил Жоре. Тот ответил не сразу, но и сняв трубку, молчал некоторое время.
- Едешь куда-то?
- Еду куда-то,- ответил Павел.- Новости есть?
- Есть,- глухо заметил Жора.- Семья Бабича. Сам - уцелел. Как раз пытался выковырнуть тебя из квартиры Дюкова. Теща. Жена. Двое ребятишек.
- Я этого не делал,- медленно проговорил Павел.
Жора промолчал.
- Чем это грозит мне? - спросил после паузы Павел.
- У всего есть две стороны,- холодно проговорил Жора,- Бандиты перестали тебя искать или почти перестали. Пока перестали. Охраняют дом Деда, дом Краснова. Боятся. Служба отца Кости Малышева, насколько мне известно, держит на контроле аэропорты и поезда. Менты роют землю. Поступила команда работать с тобой на уничтожение. Прессу блокируют с трудом. Смотри, скоро появятся твои портреты. Как тебе кличка Мясник? Тебя убьют, Паша.
- Твоя цель точно такая же? - спросил Павел.
- По обстоятельствам,- процедил Жора.- Чем занят?
- Ищу Томку,- отрезал Павел.
- Ищи,- хмыкнул Жора.- Если такая девка только попросит кого, да любого встречного, тот выгонит жену и возьмет ее к себе, и ты никогда ее не найдешь!
- Значит, буду искать выгнанных жен,- сказал Павел.- Вопрос можно?
- Если только на общую тему,- ответил Жора.
- Ты ведь проверял не только Томкину родословную, но и мою? - Павел ушел с трассы,- Есть какие-нибудь аномалии? Ну так, чтобы уцепиться за что-то?
- У тебя никаких аномалий нет, за исключением личности твоего папы, который все еще темное пятно,- ответил Жора.- Мать умерла от кровоизлияния, бабка от старости, дядя от несчастного случая. С Томкой сложнее. До сих пор не могу отыскать никаких ее следов с девяносто седьмого по две тысячи седьмой год. Есть, конечно, подозрение, что несколько лет ее отец просто не выпускал из дома. Сам-то он, как выяснилось, никуда не пропадал. Служил, работал. Только непохожа была твоя Томка на затворницу.
- Была? - переспросил Павел.
- Не цепляйся к словам! - отрезал Жора.- Причисляй нравы тестя к вариантам сибирского домостроя. Шрамов на теле жены не было? Ну так и считай безобидным генетическим взбрыком папаши-тирана. А если хочешь совет, скажу одно: ищи тестя - найдешь и жену.
- Ты тоже ищешь моего тестя? - спросил Павел.
- Я свою работу работаю,- прошипел Жора, но Павел уже сбросил связь. Он взглянул на милиционера, который всматривался в ползущий мимо него поток, и подумал, что машину пора менять.
Через полчаса он въехал через мост в старинный квартал, куда однажды его затащил на медосмотр дядя. Машину Павел оставил у какого-то памятника, прошел через арку проездных ворот и повернул налево, пытаясь вспомнить, в какую из дверей заводил его дядя. Над маленькими окнами в толстых стенах висели какие-то вывески. Никакой клиники Павел не отыскал, но вспомнил ощущения и толкнул похожую дверь. Четыре ступени, как и тогда, вели в полуподвал. На звонок никто не ответил. Павел подождал минуту, другую, потом вытащил из кармана нож и присел у двери. Он не мог объяснить, зачем идет на риск, но что-то подсказывало ему, что он должен вскрыть дверь и убедиться, что за нею нет белых полов, стен и потолков и что трое врачей не ждут его по-прежнему с затянутыми повязками лицами.
- Идиот,- прошептал Павел, когда замок все-таки щелкнул,- Ты идиот, Шермер. Получил документы, какие-никакие деньги - беги, скрывайся. Сколько мужей прячутся от жен, чтобы им не платить, а тебе, наоборот, еще приплатили, чтобы убрался куда подальше. Чего тебе надо? Приключений на собственную задницу? Тебе их мало? Будет еще больше.
Он вытащил из-за пояса пистолет и толкнул дверь. Потолок, пол и стены все еще были белыми. Коридор перегораживала стальная решетка, а за ней стояла в белом халате Ларик и пыталась разглядеть лицо нежданного гостя.
Павел узнал Ларису мгновенно. И не только хрупкую, но мускулистую и задорную воительницу из отряда "Планктон", но и маленькую врачиху из того дальнего медосмотра. "Сколько же лет прошло? - всплыла в голове дурацкая мысль,- Лет четырнадцать, не меньше. Тебе же сейчас на вид чуть за тридцать - что ж, тогда, выходит, совсем девчонкой была?" Мысль схлынула, и, вместе с меняющимся выражением лица Ларика, пришло осознание, что он знает и двух других врачей: и женщину, которая подмигнула ему - зажатому подростку, и великана-врача, и Павел нарушил мгновенную тишину вопросом:
- Привет, Ларик! А что, Жора уже не работает здесь?
Она рванула с места как спринтер. Павел еще шагнул к
решетке, дернул замок, попытался окликнуть ее, но через три секунды по белому полу поползли языки пламени, и где-то в глубине здания завыла сирена.
Когда Павел выскочил на улицу, мимо пролетел, вырулив из-за угла, "форд". Лицо Ларика было напряжено, но Павлу показалось, что кроме напряжения на нем была вычерчена и ненависть. Из окон полуподвального помещения повалил дым.
До машины нужно было пройти метров триста, и Павел их пробежал так, как не бегал даже в школьные годы, когда Алексей заставлял их носиться по пустырю за спортивным залом с максимальным ускорением. Только запрыгнув в машину, Павел вспомнил, что раны его еще не зажили, и разглядел пятна крови на одежде. Он и не собирался догонять "форд". Выехал на Первомайскую, покачал головой, удивившись, как Ларик проскочила на такой скорости пост ДПС, и поехал к кольцевой. Нужно было успеть добраться до Жулебина, оставить "девятку" с открытыми дверями и ключами в замке во дворе какого-ни- будь дома, успеть до закрытия на автомобильный рынок и уговорить одного из продавцов подержанных машин уступить ему четырехколесное сокровище за смешные деньги с оформлением продажи по доверенности.
34
Алексей никогда не ходил одной и той же дорогой. Пашка заметил это не сразу, но потом как-то обратил внимание, что наставник идет к дальней автобусной остановке. Алексей улыбнулся и ответил, что от ближней он шел утром. "Не люблю возвращаться",- объяснил тренер подростку.
Вот и теперь Павел ждал его у метро "Перово". Если Алексей оставался тем Алексеем, которого Павел помнил, он должен был доехать до Новогиреево, выбраться на проспект, дойти до квартиры в нужном доме, вокруг которого как раз теперь милиции и бандитов, наверное, бродило больше, чем случайных прохожих, отбыть там положенные полчаса, а затем отправиться пешком до Перово, пусть даже туда идти дальше почти в три раза, да еще и под дождем. Хотя что-то могло и перемениться. Раньше Алексей предпочитал ходить пешком, но теперь мог воспользоваться маршруткой, поэтому Павел стоял у метро.
Почему-то он даже не рассматривал варианта, в котором Алексей мог приехать и уехать на машине. Неторопливость, обстоятельность и скромность или, точнее, презрение к комфорту отличали наставника, насколько помнил его ученик, всегда. Но Павла интересовало и еще кое-что: если Алексей не будет задержан возле дома и дойдет до Перово, это могло значить только одно: он или с бандитами, или с ментами, или, скорее всего, с Жорой. Не потому ли великан перестал уговаривать Павла сдаться ему, что знал о встрече с Алексеем?
Наставник появился ближе к десяти. Павел сразу узнал его силуэт. Алексей не размахивал руками, но шел, как всегда, легко, широко разворачивая носки. Сколько времени потратили его ученики, чтобы скопировать чуть подпрыгивающую походку? Принесло ли это хоть кому-нибудь пользу?
Павел отвернулся к витрине табачной лавки, надвинул на голову капюшон. Алексей прошел было мимо, но остановился за спиной ученика и негромко произнес:
- Никогда не поверю, что ты начал курить.
- Я не начал,- ответил, обернувшись, Павел.
Наставник нисколько не изменился, разве только стал
чуть ниже ростом. Или это Павел вытянулся под метр девяносто?
- Молодец,- удовлетворенно кивнул Алексей и наклонил голову.- Что прячешь?
Павел отодвинул полу плаща.
- Пистолет? - поднял брови Алексей.- Ты меня огорчаешь, парень! Думаешь, я откажусь поговорить с тобой добровольно? Или я оставлял записку какому-то другому Павлу?
- Мало ли... - прищурился Павел и тут же лишился пистолета. Только что он был у него в руке, и вот его словно накрыла тень.
- СПС,- пробормотал Алексей, рассматривая оружие,- Пистолет Сердюкова. Девять миллиметров. Восемнадцать патронов. Не самый плохой вариант. Номер не спилен. Но ты из него, похоже, не выстрелил ни разу. К счастью.
Алексей выщелкнул обойму, швырнул ее в траву. Двумя или тремя движениями разобрал пистолет на части, что-то кинул в урну, что-то бросил на дорогу в лужу. Павел оглянулся. На улице было пустынно. Редкие прохожие стояли на противоположной стороне у здания метро, по Зеленому проспекту ползли мокрые машины.
- Вторая обойма,- протянул руку Алексей.
Павел швырнул обойму в кусты сам.
- Видишь, как все просто,- объяснил наставник,- Одной тяжестью меньше.
- Ага,- кивнул с досадой Павел.- Сняли соломинку со спины ослика.
- Ну ослик, значит, ослик,- прищурился Алексей,- Где говорить будем?
- Поехали,- кивнул на метро Павел.
- Поехали! - улыбнулся Алексей.
В метро они перекинулись лишь несколькими словами. Вагон был почти пуст. Алексей посматривал на Павла и продолжал улыбаться, а Павел все пытался разглядеть на его лице следы прошедших лет.
- Далеко? - спросил Алексей.
- Площадь Ильича,- ответил Павел.- По этой линии. Рядом. Там трактирчик до двадцати трех работает. Успеем. Я заказал столик.
- Что с руками? - кивнул на ссадины Алексей.
- Да так,- пожал плечами Павел.- Полевые условия. Машинка старенькая, радиатор тек. Пришлось взять радиатор от "десятки", переворачивать, приспосабливать. Можно сказать, на коленке.
- И ты считаешь, что это твое предназначение? - пустил улыбку в уголки глаз Алексей.
- Считать буду перед смертью,- медленно выговорил Павел,- Пока просто живу.
- Просто ли? - Алексей вышел из вагона, подождал, пока Павел повернет в нужную сторону, пошел за ним.
Уже в трактире с сожалением вздохнул, смахнул с плеч капли дождя, провел рукой по коре дуба, который раскинул ветви посреди зала, улыбнулся.
- Нравится? - спросил Павел.
- Как тебе сказать... - пожал плечами Алексей, полистал меню, отложил его в сторону,- В общем, да, поскольку жизнь прекрасна. Но если приглядеться к частностям... Мне не заказывай. Если только чай. Ты чего хотел-то?
- А вы? - Павел кивнул официантке,- Два чая. Блинчики. Вы же оставили записку, я не напрашивался на встречу.
- Не напрашивался бы, так и записку бы не нашел,- парировал Алексей.
- От чего вы меня избавляли? - подался вперед Павел.- Вот это зачем?
Он соединил пальцы, нахмурил лоб.