Где теперь его везение? А было ли оно? Ну, если везение - это возможность много и тяжело трудиться, не думая о всякой кровососущей и бездельной мрази, тогда, конечно, было везение. Спасибо Жоре и его команде, если расстарались насчет его везения именно они. Кто его знает, может, будь такое же везение у всякого, кто готов трудиться хоть головой, хоть руками, а чаще всего и тем и другим одновременно, и родители Дюкова никуда бы не поехали - остались бы устраивать собственное счастье на родине. Зачем куда-то ехать? Страна была бы другой. Той же, но чуть-чуть другой. На малую толику. Ту самую, без которой жить тошно и дышать трудно. Тот же фальшивый дядя не раз говорил: оставьте людей в покое, даже помогать не надо, дайте им работать и чуть-чуть к ногтю возьмите всякую мерзость - страну не узнаете через десять лет!
Неожиданно Павел подумал, что все еще идет по следам. Все еще следует за неизвестным врагом. Отвечает на его предложения, следует его подсказкам. Подумал и выудил из термоса телефон. Уже привычно проверил все сим-карты, попробовал прозвонить Томке, затем набрал телефон Жоры. Тот взял трубку сразу, но сначала молчал.
- Привет,- поздоровался Павел,- Сегодня бездельем маюсь, ты не против, если я буду позванивать?
- Поболтать решил? - процедил Жора.
- Новости о Томке есть? - спросил Павел, не обращая внимания на сухой тон.
- Пока нет,- безразлично ответил Жора,- По Дмитровке едешь?
- О! - засмеялся Павел,- Я все еще под колпаком?
- И под колпаком достаточно места, чтобы уклониться от мухобойки,- заметил Жора,- но колпак уменьшается.
- На Дюкова есть что-нибудь? - спросил Павел.
- Никак плейбой отыскался? - удивился Жора.- А я уж думал, что он самый умный из вашего дуэта,- не названивал мне, носа не высовывал! Почему ты решил, что у меня что-то есть на Дюкова?
- Потому что я - это ваша работа,- отрезал Павел,- Я уж не знаю, как вы меня собирались пользовать, но сомнений у меня по этому поводу нет. Делаю вывод, что все мои знакомые проверялись вами не раз. Вот с Томкой вы промашку дали, упустили ее школьные прогулы, но Дюкова-то должны были прошерстить! Хотя родители в Штатах... Да черт с ними, с родителями, сам-то он тверской.
- Ага,- протянул Жора,- Тверской гость. Афанасий Никитин. Но с Томкой - ты прав, неувязочка вышла. Так дело в чем: она же девочка не здешняя, из-за Урала. Мало ли что там могло быть. Другой вопрос, что папеньку ее проверяли по полной программе. Мужичок, конечно, с характером, но, исключая ежегодные отпуска да редкие отгулы, всегда на виду был. Кремень! Я сам был бы рад такому работнику. Кстати, не думаю, что там у него ка- кие-то траблы были с дочкой, непохоже. Думаю, что сбежать она могла из дому, сбежать да попасть в чужие руки. По собственной воле, кстати! Ты же не девочкой ее взял? Или как? Ладно, молчу-молчу! А замашки у нее были еще те. Как она разбиралась с поклонниками в фитнес-центре, такому в школе не научишься.
- Ты это только теперь понял? - удивился Павел.- А если она агент иностранной разведки? Или вашу службу это уже не интересует? Брак в работе!
- Послушай,- понизил голос Жора.- Я ведь с тобой в игрушки играть не буду. И с Томкой твоей тоже. Да, Шермер, ты - моя работа. Так вот, имей в виду, что брак в работе подлежит уничтожению!
- А бракодел - увольнению,- добавил Павел.
- По всему выходит, что папенька твой был бракоделом,- парировал Жора.
- Я не был для него работой,- не согласился Павел.- Так что насчет Дюкова? Или тоже сошлешься на дальность и недоступность?
- С Дюковым все в порядке,- отрезал Жора.- Можешь повесить парня на Доску почета. Характер, правда, мягковат, а в остальном - образцовая фактура. Не поддался влиянию общества наживы, вернулся на родину, встал в ряды тружеников! Отличный мастер, непревзойденный тамада, хороший любовник, рубаха-парень! Разве только чуть трусоват, но кто бросит в него камень? Все совпадает до запятой с действительностью! Хочешь, я скажу, на какую сумму он подвис на ипотеке? А когда последний раз был на ТО со своим "туарегом", хочешь? Хочешь, перечислю всех, кого он успел охмурить, кого из них поимел, а кого нет?
- Однако грязная у вас работенка,- рассмеялся Павел.- Надеюсь, у меня дома в унитазе никто с перископом не дежурил?
- Об этом ты уже спрашивал,- сухо бросил Жора,- Пусть и не у меня. Еще вопросы будут?
- Будут,- понизил голос Павел.- За каким чертом снесли мой дом в деревне, пусть даже он уже был продан. Зачем сломали дом в городе? Что искали в спортклубе? В школе?
- Следующий вопрос,- отчеканил Жора.
- Ладно.- Павел вздохнул.- Жора, вот эта вся ваша компания, нуты, Алексей, дядя мой фальшивый, Людка, Ларик, сколько вас еще там,- вы с Марса или с Венеры? Или с другой стороны Луны?
- Издалека, Павлик, издалека,- как эхо, донесся голос Жоры.
- А мой отец? - спросил Павел.- Он из ваших был?
- Я так думал,- ответил Жора после паузы.- Но можешь не волноваться - он не из наших. Только не думай, что это лучше. Ты еще ненаших не видел.
- Увижу еще,- прошептал Павел, нажал отбой, ушел по стрелке в Ильменский проезд и через пять минут поднялся на второй этаж торгового центра. Где еще было отдохнуть, как не посреди шумного ресторанного дворика?
Он взял простой, но сытной еды, бросил сумку на соседний стул, прикрыл на мгновение глаза. Народу в зале было не очень много, люди переговаривались друг с другом, между столиками бродили черноволосые смуглые официантки, поодаль кормила толстощекого малыша из бутылочки китайская мама. Вдоль витрин бегала с визгом какая-то ребятня. Всем этим людям не было до Павла никакого дела. А ему до них?
Внезапно он подумал, что, так или иначе, именно от его рук погибли уже восемь человек. Милиционер с отрубленными ногами, Бабич, два его мента, хотя в ментов он не стрелял, двое бандитов, Людка.
- Людка - человек? - хмыкнул Павел и тут же скривился от приступа боли, потому что для него Людка оставалась человеком, пусть даже обхватывала его ногами не инструкторша из фитнес-центра, а неведомая оливковая тварь. Она была человеком изнутри. И ненависть ее была человеческой. И боль. И жизнь. Хотя чего уж хорошего в такой жизни - интересно, как они меняли внешность?
Павел отодвинул тарелки, подхватил сумку, прошел к книжному, оплатил выход в Сеть, сел за столик. Пробежался по новостным сайтам, нашел сообщения об убийстве в Марьине, об убийстве на Пятницком шоссе, о разборке в доме криминального авторитета Губарева. События не объединялись в одно целое, о подробностях умалчивалось. Взрыв в квартире самого Павла был объявлен взрывом бытового газа, уничтожение мастерской - простым пожаром. Отыскался и взрыв "импрезы". С удивлением Павел узнал, что всему виной негодное техническое состояние автомобиля. Ведомство Жоры держало информацию под контролем. Павел перешел на страницу уже несуществующей мастерской. На картинках призывно блестели "Победы" и уазики, "москвичи" и "волги". Никаких отметок в журнале посещений не прибавилось, залетный зевака интересовался, какой японский движок может поместиться под капот "Победы". Павел уже хотел ответить, потом закрыл страницу, стер историю, поднялся. Вытащил из кармана газоанализатор, посмотрел зарядку, которая вновь успела набрать только один заряд, нащупал пирамидку брелока. Четыре стороны - белая, черная, зеленая и еще зеленая. Они - белая, мы, говоря словами Алексея,- черная, мусор и мусор - зеленая и зеленая. Мы, они и никто. Откуда же Томка? И как она, черт возьми, выглядит на самом деле? И каким будет ребенок?
41
Он успел в женскую консультацию за двадцать минут до закрытия. Женщина в окошке регистратуры не сразу поняла, чего от нее хочет нервный молодой человек, однако зеленую бумажку смахнула со стола проворно и только потом посмотрела помятое свидетельство о браке.
- Разбежались, что ли? - спросила она, хмурясь.
- Никогда,- отчетливо проговорил Павел.- Да вы что? Уехала к папе. Боюсь, что рожать там придется. Срок еще маленький, но дело такое. Чистый воздух, овощи, фрукты.
- Заявление придется писать, паспорт-то с собой?
- С собой, с собой,- закивал Павел.- Вы посмотрите, вдруг она уже забрала. А то я прозвонить не могу - не берет сотовый в ее краях.
- В тундру уехала, что ли? - заворчала женщина,- Была такая карточка, помню. Фамилия приметная. Шер- мер. Из французов, что ли?
- Из немцев,- сказал Павел.- Вы смотрите, смотрите, мне еще ехать всю ночь.
- Да смотрю я, смотрю,- закряхтела женщина, подвинула к стеллажам короткую стремянку, покопалась среди пухлых склеек, слезла на пол, порылась в коробке на столе,- Так нету! Может быть, в кабинете у врача, конечно, но вряд ли. Когда она в последний раз была здесь?
- Пару недель как,- прикинул Павел.
- Тогда здесь должна быть,- пожала плечами женщина и с сожалением зашелестела в кармане купюрой.- А кто ее вел?
- Не знаю,- задумался Павел и тут же оживился,- Хотя нет, врач был мужчина. Точно знаю. Она еще говорила, что очень хороший врач. Он еще ей прописывал какие-то крупинки. Что-то гомеопатическое.
- Так то Михал Степаныч! - оживилась женщина.- Он всем прописывает сахаринки эти, вреда никакого, пользы, может, тоже, так все одно забота. Ты поспеши, парень, он там по коридору, пятнадцатый кабинет, а то ведь
уйдет домой, а следующий прием у него только в пятницу...
Михаилом Степановичем оказался сухой маленький человек, который уже собирался домой. Когда Павел открыл дверь, на его лице поочередно сменили друг друга - досада, удивление, интерес.
- Я вас слушаю, молодой человек,- сдвинул он седые брови,- Извиняюсь спросить, задержка?
- Шутка прошла,-грустно усмехнулся Павел,-Дело в другом. Хотел забрать карточку жены, она у вас наблюдалась, а в регистратуре ее нет.
- Фамилия? - придвинул к себе стопку склеек доктор.
- Шермер.
- Такой не было,- тут же отодвинул карты в сторону доктор,- Сегодня не было. Поверьте мне, дорогой мой, профессия обязывает, знаете ли. У меня тут идеальный порядок, и те дамы, которые меня посетили за день, у меня, извините, останутся в памяти вплоть до завтрашней порции.
- Она была у вас недели две назад,- напомнил Павел.- Очень красивая. Очень! Спортивная. Тамара. Фамилия приметная, Шермер. Может быть, она сама забрала карточку?
- Сама? - вздохнул доктор. - Красивая, говорите? А вы знаете, ко мне некрасивые не ходят. Беременность, я вам скажу, даже дурнушку может сделать красавицей. И делает.
- Михал Степаныч... - присел напротив Павел,- Тамара Шермер. Высокая. Очень красивая. Срок - месяца полтора-два. Вспомните. Вы еще прописали ей целый блок таких крупинок. Гомеопатия.
- Я бы сказал, плацебо,- почесал подбородок доктор,- Вы знаете, такой фамилии я не помню. Но вот был такой казус, который не дает мне покоя. Приходила как-то одна посетительница, которую помню как сквозь туман. Вы только не смейтесь, у меня с памятью все в порядке, я сейчас могу не глядя перечислить по именам всех, кто приходил сегодня, а вот ее имя забыл. Я вам больше скажу,- доктор наклонился вперед,- я бы вообще ее не вспомнил, если бы не это!
Он выдвинул ящик стола и торжественно выложил на стол граненый стакан, расколотый на две части.
- А? Каково? - подмигнул Павлу и вновь почесал подбородок,- Вот, сбрил бороду, привыкнуть никак не могу. И ведь почти все вспомнил, кроме фамилии! Шермер, говорите? Из французов, наверное?
- Из немцев,- привычно поправил Павел.
- Да, была красавица,- кивнул доктор.- Насчет беременности ничего не могу сказать, не помню, но раз выписывал ей таблетки, стало быть, беременная. Или собиралась. Должно быть, так. Не знаю уж, зачем она унесла с собой карту, но это у меня в памяти плотно отложилось. Унесла. И вот еще: такое чувство, что я видел ее не раз. И знаете, по-моему, я с ней даже спорил о чем-то. Вот о чем - не помню. Зато другое помню, хотя, может быть, это и какая-то галлюцинация. Она мне показывала фокус. Сказала, что может рукой заморозить воду в стакане.
- И?..- не понял Павел.
- Дальше не помню,- развел руками доктор,- но если бы не этот стакан, я бы вовсе о ней не вспомнил! Клянусь! Аномалия какая-то просто.
"Матиз" отличался юркостью, но мощности ему не хватало. Часам к семи Павел вырулил опять к Марьину. Все-таки "туарег" казался ему более подходящей машиной для экстремальных ситуаций.
Неладное он почувствовал еще до разворота. Ушел на резервную дорогу, миновал храм, перестроился влево и, уже разворачиваясь, понял, что "туарега" ему не взять. В ста метрах у храма стояла патрульная автомашина, через дорогу от Димкиного любимца крутились широкоплечие молодцы, но не быки. Выправка сквозила в каждом движении. Павел проехал мимо, с облегчением выдохнул, но облегчения не последовало, мороз продолжал накапливаться где-то между лопатками, и липкий пот выступил на груди и шее. Еще не осознавая, что он делает, Павел резко сдал вправо, выскочил из машины и пошел в сторону Новомарьинской, до которой оставалось еще метров сто.
Первый взрыв прогремел, когда он переходил дорогу. Взрывная волна ударила по перепонкам, Павел оглянулся и успел заметить и столб пламени, поднявшийся примерно там, где была прижата к обочине машина Дюкова, и поваливший к небу дым, и еще два взрыва или хлопка потише - видно, загорелись машины, припаркованные возле "туарега". Загремели посыпавшиеся из окон стекла, взвыли по всему району сигнализации. Вдалеке забегали маленькие фигурки, послышался чей-то крик.
- Вот так, Дима,- пробормотал побелевшими губами Павел.- Одной проблемой меньше. О продаже "туарега" можно не беспокоиться.
И тут взорвался "матиз". Пламя вырвалось из-под днища, а в следующий миг машинку подбросило вверх, перевернуло и приложило об асфальт, смяв крышу почти до сидений. Других машин рядом с "матизом" не было, но вылетевшая из окон очередная порция стекла посыпалась на тротуар и чуть не поранила Павла, который при втором взрыве не удержался на ногах. Он встал на колени, оглянулся, увидел бегущую женщину с разинутым ртом и только тут понял, что ничего не слышит. Голова гудела, как чугунный котел. Павел вытащил из кармана платок, дрожащей рукой проверил, нет ли крови на лице, на шее, поднялся, стряхнул с плеч осколки битого стекла и побрел, пошел, побежал в сторону Братиславской. Слух вернулся к нему на Перерве. Он тут же поймал частника, развернул его и поехал в Теплый Стан.
- Что там? - спросил седой бомбила, убавляя звук шансона в раздолбанном приемнике,- Громыхнуло что-то или показалось?
- Не знаю,- пожал плечами Павел,- Газ, наверное. Там машины стояли горгаза.
- Газ - дело такое,- согласился водила.- А ты знаешь, что вот эти шланги газовые, ну которые гибкие, они срок годности имеют? Ко мне на днях тут заявились. Я говорю, что все в порядке, а они мне: шланги старые. Если что рванет, вы будете виноваты. Распишитесь. Я им и говорю...
42
Павел добрался до места встречи в восемь вечера. Голова трещала, машины не было, деньги еще оставались, но на что-то относительно приличное, тем более новое, не хватало по-любому. Хотя если сильно не раскатывать губы...
"Как жить будем, Томка? - бормотал он, сходя с автобуса, на который сел у метро "Ясенево",- А может, и правда уехать куда-нибудь на Сахалин, взяться за праворульные аппаратики? Должны же они ломаться".
"Самому бы не сломаться,- вползла в подкорку и разлеглась сладенькая мысль.- Беги, парень, беги, пока не поздно. Куда ты лезешь? Хочешь Томку найти? Да кто бы она ни была, ее инстинкт матери прочь от тебя гонит! Ты - зараза, эпидемия, аномалия! Все, чего касаешься, все гибнет".
- Именно так,- прошептал Павел,- Убегу. Найду тебя, Томка, и убегу. Только чуть-чуть еще разгребусь тут... с марсианами.
"А если она уже у Жоры? - обожгла мысль.- Если уже у него? Потому и молчит - ждет, когда я попаду в его руки, чтобы потом выуживать у меня... Что он у меня может выудить? Я же ни черта не знаю".
Павел выставил перед собой руки, растопырил пальцы и подумал, что, рубани по ним тем же странным клинком Алексея - и вообще цена ему будет копейка. Интересно, а распознает ли тогда его газоанализатор? Или без сноса башки никак не обойдешься?
На стоянке между огромными магазинами, несмотря на накатывающий сумрак, было все еще многолюдно. Машины занимали площадь едва наполовину, но народ тянулся ко входам, шелестел пакетами, загружал в багажники продукты, одежду, школьные принадлежности. Щебетали дети, громыхали продуктовые тележки, сигналили неловкие семейные автомобили. До начала учебного года оставались считаные дни. До встречи с тестем было еще два часа.
Павел вошел в "МЕГУ". Походил по широким коридорам, прислушиваясь к собственным ощущениям. Выпил кофе у шуршащего лезвиями коньков катка. Пошелестел купюрами у обменного пункта. Двинулся по магазинам. Через час он полностью переменился. Короткие волосы приобрели темно-каштановый цвет, трехдневная черная небритость обратилась тонкими усиками, джинсы и футболку сменил не слишком дорогой, но добротный костюм, очки в черной квадратной оправе с нулевыми диоптриями довели степень видимой интеллигентности до издевательской.
"Типичный ботаник-переросток,- определил себя в зеркале Павел,- Сидит на шее у родителей, амбиций и вожделения полные штаны, совести - ноль".
Высокие ботинки и бейсболка отправились в крепкий и удобный рюкзак. Там же нашли место две смены белья, носки, кое-какие медикаменты, моток альпинистской веревки, планшет с самыми необходимыми слесарными инструментами, скотч, новая ветровка из прочной ткани, новые джинсы, бутылка воды, дробовик и еще какая-то ерунда вроде нескольких плиток горького шоколада, спичек, соли, пары кусков мыла. Термос сменила толстая медная фольга.
- Теперь можно и в глушь,- пробормотал Павел, взвесил в руке грамотно уложенный багаж и определил, что уложился килограммов в десять. С таким рюкзачком можно было и побегать. Знать бы еще, куда бежать.
За час до встречи Павел прошел к шведскому супермаркету, оставил упакованный в полиэтиленовый пакет рюкзак, сумку и коричневую тубу, куда он поместил клинок, в гардеробной и поднялся в ресторан. От столика у огромного окна площадь-стоянка была видна как на ладони. Павел привычно похлопал по карманам, проверил документы, газоанализатор, нож. Сбруя для клинка почти не мешала - жаль, что скрыть под костюмом сам клинок было проблематично. Хотя вряд ли ему придется по- фехтовать. Судя по всему, теперь по нему будут стрелять сразу. Он снял с плеча и положил на стол бинокль в мягком чехле, вдохнул запах жареной рыбы. Все-таки, если забыть о каких-то условностях и гурманских утонченно- стях, знатоком и ценителем которых был Дюков, ничто не могло сравниться с простой и правильной едой. Ну как, к примеру, с филе лосося. Жаль, конечно, что кофе у шведов оказался не самым лучшим, но кто ему мешал при необходимости вернуться в ресторанный дворик "МЕГИ"?