Сердце бешено колотилось. Всё осталось где-то далеко, пропало в ослепительных вспышках наслаждения. Девушка стонала, охала, вонзала в его спину ногти, и он чувствовал отголоски её души, кричащей от счастья и удовольствия. И звуки, которые она издавала под его ритмичными движениями, только подстегивали его, заставляя не останавливаться и двигаться ещё и ещё. Эльза извивалась всем телом, которое, казалось, живёт своей жизнью, и Курбат стискивал свою любимую, чувствуя трепет её бёдер и напряжение. Он понял, что время настало, пик уже близок и, вцепившись в нежные бёдра девушки, направлял её, прижимал к себе. Они ещё теснее переплелись в единое целое, девушка забилась под ним, а он с воплем, больше похожим на яростный рык зверя, излился в неё.
Курбат смотрел в окно и вспоминал каждую неповторимую ночь, проведённую со своей возлюбленной.
"Как же хорошо жить, когда ты наконец нашёл для себя вторую половину, – думал парень. – Однако скоро в степь, снова в поход, и как бы мне хорошо ни было, дело превыше всего".
– Милый, – донеслось до него, – ты уже проснулся?
– Да, любимая.
– Иди завтракать.
– Уже спешу, – ответил он и направился на кухню.
На завтрак была яичница с беконом, и, наблюдая за тем, как Курбат поглощает пищу, Эльза спросила с тревогой в голосе:
– Когда вы идёте в поход?
– Через три-четыре дня.
– А это обязательно?
– Да, и это не обсуждается.
– Хорошо, – покладисто согласилась девушка. – А что будет дальше?
– Дальше? – Курбат посмотрел на встревоженное лицо любимой и почувствовал её сомнения. – С матерью вчера встречалась?
– Угу, – кивнула она.
– Понятно. – Он встал, подошёл к ней и обнял за плечи. – Мы вернёмся, и я поведу тебя к алтарю. Мы поженимся, купим дом и родим детей. Лично я вижу наше будущее только так и никак иначе. Ты не против?
– Не против, конечно. – Девушка прижалась к нему. – Совсем забыла сказать. Сегодня отец возвращается. Мы можем его пригласить к нам в гости?
– Естественно, – отозвался Курбат. – Буду рад с ним познакомиться.
День пролетел в суете. Пламен, как всегда, метался по городу и не давал застаиваться братьям. Звенислав занимался оружием и амуницией, а Курбату пришлось готовить лошадей. Каждую подковать надо, справные седла подобрать, запас подков и ухналей приготовить, овёс закупить. А учитывая, что в отряде появилось два десятка балтских наёмников, нанятых Пламеном, работы хватало.
С трудом Курбат выкроил свободный час. Но и то, не для того, чтобы к себе на квартиру забежать, а для посещения банка братьев Гамбузино, самого солидного финансового учреждения в городе. Что с ним дальше будет и как поход сложится? Он этого не знал. Однако одно знал твёрдо: его любимая женщина не должна влачить жалкое существование, если с ним что-то произойдёт. Поэтому Курбат заранее отделил пятьсот империалов как свою долю и, в присутствии свидетелей, сержанта Луки, ставшего в родном городе уважаемым человеком, и знакомого купца-оружейника Бронгера, сделал вклад на год. А затем составил завещание, по которому, в случае его смерти, всё золото переходило Эльзе Хант.
Вновь дела их небольшого отряда закружили парня, и ещё один день пролетел незаметно. И вот когда он, усталый и голодный, вошёл в своё семейное гнездышко, то сначала не понял, что за седоусый мужик, по виду крестьянин, сидит за его столом и пьёт сдобренное специями вино. Рука было метнулась за ножом, но он вспомнил, что приглашал в гости отца Эльзы. Кроме мужика, в комнате никого не было, и на всякий случай Курбат расслабляться не стал.
– Ты кто? – спросил он незнакомца.
– Эрик Хант, – ответил тот встревожено, поглядывая на боевой иби в ножнах Курбата.
– А Эльза где и супруга ваша?
– Пошли в кондитерскую лавку и к мяснику. А то весь день за разговорами прошёл, и они ничего не приготовили.
Парень протянул Ханту руку:
– Курбат, будущий муж вашей дочери.
– Даже так? – Мужчина привстал, пожал ладонь дрома и вновь уселся за стол. – Честно сказать, думал, что у вас несерьёзно всё, поиграли в любовь и разбежались. Рад за вас и рад, что ты сразу всё обозначил. Без всяких неприятных уточнений обошлись.
Вскоре появились женщины с младшим Хантом, гордо несущим коробку с пирожными. И вечер удался на славу. Ханты были дружной семьёй, а Курбату, видевшему такие отношения людей только со стороны, было приятно находиться с ними в одной компании.
Когда ужин окончился, женщины, забрав Герта, ушли в комнату, обсудить свои дела и проблемки, которые у них есть всегда. А Курбат остался один на один с Эриком. Разговор поначалу как-то не клеился. Но за вином оба расслабились и нашли о чём поговорить.
– Я слышал, ты – рейдер? – спросил Хант.
– Есть такое, – согласился Курбат.
– Опасное это дело, как люди говорят, по тылам рахов бродить.
– Не опасней, чем ночью по городу.
– У меня вопрос к тебе такой, зятёк наш будущий. – Хант перегнулся через стол. – Ты как, вообще, деньгами располагаешь?
– Если вы насчёт Эльзы переживаете, то не беспокойтесь. Если я не вернусь, мало ли что, то нищенкой не будет.
– Не о том сказать хочу, – поморщился отец семейства, – свою дочь я прокормлю. Мне левую ногу под Стальгордом повредили. – Он выставил из-под стола ногу. – Горец один дубиной огрел, она усыхать начинает. Так что фермер из меня теперь никакой, а значит, придётся профессию менять. Кое-что мне из казны герцога выплатили за потерянную землю, за дом, за лошадь и за службу, и хочу я сапожную мастерскую открыть. Одно время учился этому, кое-что руки помнят.
– И в чём проблема?
– Не хватает денег. Надо двадцать империалов на всё про всё, а у меня только двенадцать.
Курбат снял с пояса кошель, положил его перед будущим тестем на стол и произнёс:
– Здесь тридцать империалов, можно небольшой домик купить на окраине. Сейчас многие из беженцев пытаются домой вернуться, не понимая, что по весне их снова сгонят, и цены в городе на жильё пока упали.
Хант деньги взял и спрятал за пазуху:
– Раз так, спасибо тебе, Курбат. Только запомни, я всё верну. Веришь?
– Верю, как же без этого.
– Может, моя помощь в чём-то нужна? – спросил Хант.
Курбат задумался и ответил:
– Знаете, наверное, ваша помощь нам понадобится.
– Нам?
– Мне и моим братьям.
– Говори.
– Время сейчас неспокойное, никто точно не скажет, куда рахи могут ударить, и у меня мысль возникла. Когда дом купите, нужно вырыть под ним обширный подвал, чтобы в нём человек тридцать – сорок всегда могли пересидеть. Разумеется, с хорошей канализацией, запасами воды и еды.
Эрик Хант насторожился, сделал большой глоток вина и спросил:
– Думаешь, и Норгенгорд могут осадить?
– Всё возможно, до границы здесь недалеко, три дня пути. И если корпус рахов ударит через Эльмайнор, то остановить будет их некому, все войска на востоке. Однако тут ведь дело в чём. Наш отряд – небольшой и быстрый. В случае беды мы оторвёмся и сможем на запад отойти. Но с нами мальчишки, два десятка оболтусов, которых деть некуда. Вот и предлагаю схрон сделать, чтобы, если придёт беда, им было где пересидеть. О чём я говорю, понимаете?
– Понимаю, – кивнул Хант. – У нас такой тайник был раньше, пока наша большая семья не разлетелась по свету. Как-никак, а на границе со степью жили. Сделаю всё в лучшем виде, только это затрат потребует.
– Насчёт затрат не переживайте, завтра ещё денег подкину. И начинайте сразу дом присматривать, но чтобы он неприметный был и от нашего района недалеко. Кроме того, сведу вас с человеком из Тайной стражи, сержантом Лукой Мергелем. Он свой, поможет, даже если нас рядом не будет. Наймёте работяг не шибко говорливых, Лука в этом вопросе поможет, и приступайте. Думаю, никого не удивит, что вы ремонт затеяли и дом изнутри перестраиваете.
– Когда тайник должен быть готов?
– К весне.
– Серьёзно у вас всё, – удивился Хант.
– Так сложилось, – ответил Курбат.
Договор скрепили, как водится, рукопожатием и вином. После чего разговор перешёл на воспоминания Ханта о славной и героической битве под Стальгордом, а Курбат, слушая будущего тестя вполуха, думал о своём.
Через полчаса довольные родители будущей невесты покинули квартирку молодых. Эльза стала убирать со стола, а Курбат, допивающий вино, спросил её:
– Эльза, скажи, почему ты меня полюбила?
Девушка замерла, потом наклонилась к нему, прижалась и ответила:
– Не знаю, люблю, и всё. Ты такой сильный, ловкий, смелый. Мужчина, одним словом. Мой рыцарь.
– Так ведь и братья мои такие же. Почему не они?
– Дурашка. – Она взъерошила ему волосы. – Я им безразлична, что есть я, что нет. А ты меня любишь, и я это чувствую и никогда тебя не разлюблю. Ты только мой, запомни.
Парень кивнул назад, на горб:
– А это как же?
– Ну, должен же у тебя быть хоть один недостаток, милый, а для женщины это не самое главное.
– Откуда ты всё это знаешь? – улыбнулся Курбат. – В свои-то семнадцать лет.
– Семнадцать – это много, – улыбнулась девушка. – В наших глухих местах девки, бывает, что и в пятнадцать замуж выходят, и это я такая, всё ждала кого-то.
– Может, меня? – усмехнулся парень.
– Наверняка. – Девушка потянула его в спальню: – Пойдём.
32. Пламен
Балтских мечников я нанял совершенно случайно. В один из дней, на пару с братом Звениславом – Курбат теперь вроде как семейный человек, в любое удобное время его теперь с места не сдёрнешь, – мы выезжали за городом своих жеребчиков. Сначала просто гоняли наперегонки, и Кызыл-Куш, к моему удовлетворению, бегал лучше, чем жеребец Звенислава. Правда, на дальних дистанциях Янды, что значит Победитель, шёл с моим конём вровень, ноздря в ноздрю.
Так, сами не заметив, мы отмахали километров пятнадцать от города и решили полдень, который всё ещё был достаточно жарким для осени, пересидеть в придорожной харчевне "Путник", которая стояла на тракте из столицы в Норгенгорд. Место нам знакомое, останавливались здесь ранее и знали, что такие вкусные пельмешки, как здесь, мало где поесть можно. Во дворе уже было около десятка лошадей, по виду степных, и наверняка из тех, что герцогство после стальгордской победы распродавало всем желающим.
Харчевня была большой, многие купцы и путешественники здесь останавливались. Есть резон – почиститься после дороги, переодеться, отмыться, подкрепиться и только потом при полном параде въезжать в город. Опять же для торговых дел место удобное: оставил товар рядышком и послал в город приказчика узнать расценки и определиться, как лучше и выгодней дела устроить. В общем, место хорошее и доходное.
В просторном зале "Путника" было немноголюдно. Обычно здесь до полусотни человек сразу обедают, а в этот день кроме нас двоих лишь компания молодых дворян из обедневших аппенцев да человек двадцать хмурых наёмников с берегов Балтского моря. Мы осмотрелись – всё спокойно. Сели за угловой столик и заказали по двойной порции пельмешек.
Заказ принесли быстро, всё же фирменное блюдо этого заведения. Мы стали неспешно обедать и внимательно, как нас в своё время учили Джоко и Штенгель, раскладывали людей в таверне по полочкам. Мало ли, а вдруг и такая мелочь, как случайные люди, которых видел всего раз и мимоходом, пригодится.
Семеро молодых дворянчиков, с ними понятно. Скорее всего, они направляются в столицу, прослышав о рейдерах герцога Конрада Четвёртого. А пока ждут попутного торгового обоза, чтобы в охранники пристроиться, хоть за еду. И пока обоза нет, сидят и с тоской наблюдают за нашей трапезой. Видать, оголодали в пути.
С наёмниками тоже всё понятно. Эти, наоборот, возвращаются домой после разгрома рахской армии. Только вот неясно, почему хмурые такие. По идее должны радоваться и веселиться – домой едут. А насколько мы слышали, герцог с наёмниками расплатился полностью, да ещё и премию выделил.
"Хм! Надо присмотреться к этим балтским воякам, – промелькнула мысль. – Что бы про них ни говорили и как бы ни обсуждали закрытость их общества, но бойцами они всегда были знатными, отчаянными и умелыми. Хоть на этих посмотреть – все одеты в кольчуги двойного плетения, круглые щиты рядом. На мирной территории находятся, а не расслабляются и свои короткие мечи скрамы всегда под рукой держат".
Пельмешки закончились, и Звенислав собрался встать, но я придержал его, подождём. Заказали свежего взвара и, неспешно попивая горячий напиток, продолжали наблюдать, и не зря. Наёмники, склонившись над столом, о чём-то вели разговор и вдруг перешли на крик. И самые употребляемые ими слова, которые доносились до нашего столика, могли сказать о многом: деньги, виноват, долг, что делать. Кое-что прояснилось, и, отставив кружку, я встал и решительно направился к их столику.
На меня сразу обратили внимание. Даже несмотря на свои внутренние дрязги, наблюдения за обстановкой вокруг себя они не оставили, добрые воины. И один из них, стройный светловолосый крепыш, резко вскочил и встал передо мной.
– Чего тебе, парень? – спросил он.
Остальные наёмники мгновенно замолчали, и настороженные взгляды заскользили по залу харчевни.
Я приподнял пустые ладони, мол, не с бедой пришёл, и завёл разговор:
– Здравия вам, воины. Так получилось, что случайно услышал ваш разговор.
– И что из того? – Парень оглянулся назад, на такого же светловолосого и очень похожего на него зрелого воина, который смотрел на меня. Видимо, это был командир их отряда.
Вожак разрешающе кивнул, и я продолжил:
– Насколько я понимаю, вы испытываете финансовые трудности?
– Да, есть немного, – откликнулся вожак. – Меня зовут Ольг Быстрый Меч, я старший над этими воинами. Имеешь что предложить, дром, – он окинул меня оценивающим взглядом, – тогда присаживайся. А нет – уходи и не любопытствуй зря, ни к чему тебе чужие проблемы.
Сев за их стол, я представился:
– Пламен сын Огнеяра.
– А клан? – спросил Ольг.
"Ох, не прост этот вожак наёмников. Первый, кто о клане спросил".
Однако отступать было поздно, и я ответил:
– Клан Бури.
– Ого! – удивился наёмник. – Честно сказать, думал, что, кроме Гойны, и не осталось никого из рода Бравлина.
– Что тётку мою знаешь, то хорошо, отдельный разговор будет. А пока давай к делу.
– Ну давай, – кивнул Ольг, – излагай.
– Мне воины нужны для похода в степь. Хочу вас нанять.
– Наши мечи стоят недёшево. – Вожак очень внимательно и оценивающе посмотрел на меня.
– Три империала за месяц, а если придётся рубиться, ставку удвою. – Мои условия были хороши, я это знал.
– Что-то не очень. – Наёмник попытался набить себе цену.
– Ну нет так нет. – Я сделал вид, что собираюсь уйти, и тут же мне на плечо опустилась рука Ольга.
– Нет – сказано не было, погодь. – Вожак окинул своих бойцов взглядом и спросил: – Что, воины, подпишемся на это дело?
– Да чего уж там, – откликнулся один, – соглашайся, Ольг, условия неплохие.
– Тогда пойдём и всё подробней обговорим, – кивнул я на свой стол и, обернувшись к служке, который замер в ожидании заказа, сказал: – Хорошей еды и питья за этот стол. Всё за мой счёт.
Наёмники радостно загудели, а служка, почуявший хорошие деньги за постояльцев, которые только сидят и ничего не заказывают, умчался на кухню.
Мы с Ольгом прошли за наш стол, и я представил наёмника Звениславу:
– Это Ольг Быстрый Меч, хочу нанять его отряд.
Брат кивнул и представился сам:
– Звенислав сын Прозора.
– А клан какой? – вновь спросил Ольг, присаживаясь.
Звенислав хмыкнул и ответил:
– Клан Иби.
– Удивили вы меня, – усмехнулся наёмник и оглядел нас. – Если с вами ещё есть кто-то из клана Арслана, то получится, что я прямиком в пророчество попал.
– Есть и Арслан. – Мы с братом переглянулись и тоже усмехнулись.
Ольг Быстрый Меч после таких слов поперхнулся. Как-то воровато оглянулся, нет ли кого постороннего рядом. А затем его ладонь привычно легла на рукоять скрама, и он выдохнул:
– Вот же, какие дела в мире творятся.
– Ладно. Потом поговорим о пророчествах, а также о тётке нашей и откуда ты о внутреннем устройстве дромского общества столько знаешь. Излагаю о походе и наши условия подробней. Нас четырнадцать человек, молодёжь, но твоим бойцам мало в чём уступим. Через шесть дней идём в степь. Основная задача – пройтись по кочевьям и поселениям дромов, посмотреть, кто уцелел, и утянуть за собой молодняк, из тех, кто готов рахов на куски рвать. В бой постараемся не вступать, но если появится возможность уничтожить кого-то и безнаказанно уйти, будем биться. Как задача?
– Устраивает, – кивнул Ольг.
– Теперь насчёт твоего отряда. Плата, как я и говорил, три империала и вдвое больше, если случится повоевать. Тебе, как старшему, пять золотых. Припас с нас, оружием своим озаботитесь сами. Вопросы?
– Что насчет добычи и доли в ней?
– Никакой доли. – Я отрицательно мотнул головой. – Посчитаю нужным что-то отделить, будет, а нет, так нет.
– Лошади нужны, как с ними? – Наёмник кивнул в сторону выхода. – У нас только десять лошадок, а надо тридцать как минимум.
– Лошадей закупим, расходы наши, – согласился я. – Принимаешь окончательные условия?
– Принимаю. – Вожак наёмников кивнул.
– Вот и хорошо, тогда пусть твои бойцы сегодня здесь побудут, а завтра в город перебираются. Ты поедешь с нами, подберём вам постоялый двор.
– Хорошо. – Ольг оглянулся на своих воинов и поинтересовался: – Что насчёт задатка?
– По приезде в город полсотни империалов получишь сразу.
Обсудив ещё некоторые мелочи, мы вышли из харчевни и оседлали своих полукровок, а Ольг взгромоздился на одну из степных лошадок. Выехав на тракт, мы направились в Норгенгорд. Личностью Ольг Быстрый Меч оказался интересной, и, осторожно прощупывая друг друга, всё же нам вместе в опасный рейд идти, мы разговорились.
– Ольг, как получилось, что вы без денег здесь оказались? – задал я вопрос, который меня заинтересовал сразу.
Командир наёмников поморщился, но отнекиваться не стал, и рассказал, в чём дело.
– Мы в отряде, по-нашему – банде, Ярга Алый Цвет служили, когда нас герцог нанял. Работы у нас на родине сейчас нет, временная передышка. Все конунги с ярлами да князьями силы копят. У Ярга банда своя, сплочённая, а нас около сотни было, кто из пришлых к нему влился. Отработали на совесть, герцог деньги выплатил, всё по уговору. И тут выяснилось, что Алый Цвет решил нас обделить. Что делать? Сотней клинков против трёхсот не пойдёшь. Кто-то в замок Сантре ушёл к штангордским рейдерам, кто-то в дружину дворянскую подался, а нас маркиз Бекунгер к себе пригласил. Да вот беда, пока мы сюда добирались, старый маркиз возьми и помри. А его наследникам наёмная дружина не нужна. Вот и зависли мы здесь.
– Всё одно, не понимаю. Ведь какие-то деньги вам этот самый Ярг просто обязан был выплатить.