Двойник вдруг сжался и превратился в небольшое, покрытое короткой чёрной шерстью существо. У существа была противная, похожая на гоблинскую, морда, большие уши торчком, сильные лапы с когтями-кинжалами, длинный хвост и, больше декоративные, чем пригодные для полёта, кожистые крылья.
Ален так расхохотался, что едва не упал.
- Ты чего? - обиделось существо.
- Какая… жалкая тварь… - задыхаясь от хохота, произнёс волшебник. - И это… мой кошмар? Я ждал чего-то более… ха… - Ален едва не рыдал от смеха.
Существо теребило лапами кончик хвоста, украшенного жёсткой кисточкой.
- Я - посланник! - заявил уродец.
- Посланник? Ну и куда же тебя послали, посланник? Не ближе чем в…? - продолжал хохотать маг.
- Меня послали сообщить, - уродец приосанился, - что хозяину не хватает твоего черепа в коллекции.
- Да? - Маг, всё ещё посмеиваясь, с любопытством поглядел на посланника. - А в моей коллекции не хватает чучела ушастого уродца.
Ален с быстротой и ловкостью кошки прыгнул на посланника.
- Хозяин! - заорал уродец, выворачиваясь из цепких рук волшебника. - Помогите!
Злобный рык за спиной заставил юношу прекратить увлечённо выкручивать длинные уши уродца и обернуться. Гибкое тело чёрной твари готовилось к прыжку, собрав кольцом свой длинный костлявый хвост.
- Мать твою!.. - Эту тварь, напоминающую пса из кошмарных снов, маг узнал сразу…
Вскочив на постели, Ален ощерился на мир двумя клинками и сразу же отбил удар длинного костлявого хвоста. Тварь зарычала и бросилась, но парень уже был в прыжке к противнику. Они столкнулись посреди комнаты. Хвостом с костяным шаром на конце сильный зверь ударил паренька под колено и, когда тот упал, порвал стальными когтями спину. Заорав, Ален вывернулся из-под лапы твари и ударил её клинком в живот. Тварь взвизгнула и зубами выдрала клинки из рук юноши, едва не откусив ему пальцы. Они сцепились врукопашную. Хрипло визжа, тварь из мрака пыталась вцепиться юноше в горло, а он душил зверя.
Сумев подтянуть ноги к животу, Ален с силой оттолкнул зверюгу, сбрасывая с себя. Та врезалась в стену, сбив на своём пути кофейный столик.
В этот момент запертая дверь слетела с петель от сильного пинка.
Вооружённый тонким длинным клинком, в наспех надетых штанах, в комнату влетел эльф.
- Не входи, Арэн! - крикнул Ален. - Здесь чёрный гнилл!
Тварюга рванулась в сторону эльфа, но маг вцепился ей в горло и повалил на пол, пытаясь придушить. Гнилл вывернулся и вогнал когти в левое плечо волшебника. В Знак. Почти потеряв сознание от боли, командор вцепился в лапу зубами. Тонкий серебристый клинок вонзился в основание черепа гнилла. Длинное, костлявое, собакоподобное чёрное тело дёрнулось в последней судороге. Глухая ругань подсказала почти потерявшему сознание Алену, что и другу тоже досталось. Сбросив с волшебника тяжёлую тушу, лучник склонился над лежащим другом.
- Ты серьёзно ранен? - спросил он.
Позеленевший от боли Пламенный едва мотнул головой, пытаясь выдернуть ослабевшими пальцами коготь гнилла, застрявший в плече. Арэн резким движением выдернул коготь. Ален вскрикнул и перевернулся на бок, со стоном выругавшись. Тело чёрного гнилла, демонического родственника гораздо более безобидного гнолла, лежало без движения, распространяя тошнотворный запах гнили вокруг себя.
- Мой Знак! - воскликнул Ален, с трудом принимая сидячее положение. - Проклятый некромантский прихвостень посмел поднять грязную лапу на мой Знак! - Он с яростью пнул тушу дохлой твари.
Хозяин гостиницы, поджарый моложавый человек, влетел в комнату, распихав прислугу, мнущуюся у дверей.
- Командоры! - воскликнул он. - О великий Купол, вы ранены! Что здесь случилось? Я сейчас же позову врача…
- Врач тут не поможет! - зло прервал его Ален. - В твоей демоновой гостинице оказался чёрный гнилл! Этот прихвостень некромантов едва не порвал мне горло! Откуда в твоей поганой ночлежке гнилл? Ты знаешь, что яд этого иноуровневого урода смертелен для любого, кто с ним соприкоснётся? Одной царапины достаточно, чтобы сдохнуть в страшных мучениях!
Хозяин с ужасом смотрел на поднявшегося на ноги израненного парня и мрачного эльфа, по ноге которого стекала тёмная кровь из трёх глубоких царапин.
- Боги… - прошептал, стремительно бледнея, хозяин гостиницы. - Есть ли какое-то противоядие? Что угодно, я сейчас же доставлю вам всё, что необходимо… Господа командоры!
- Есть. - Командор задумчиво потёр подбородок. - У меня иммунитет к ядам, так что мне ничего не нужно. Кроме новой комнаты, разумеется. Но у моего друга иммунитета нет. Кто-нибудь из твоих работников сейчас сбегает к аптекарю и принесёт мне вот эти настои и яды… - Он быстро нацарапал графитным карандашом на обрывке бумаги названия. - И бутылку вина получше.
Хозяин, спешно раздавая приказания, побежал вниз, а друзья, хромая и ругаясь, перешли в комнату эльфа, откуда тот бесцеремонно выгнал пару обнажённых девиц.
- А ты времени даром не теряешь, брат командор, - усмехнулся Ален, провожая спешно одевающихся девушек взглядом.
- А у меня нет такой чудесной Василисы, как твоя. И я не святой, - усмехнулся Арэн, потом покачал головой. - Что-то мы с тобой оба сдали в последнее время, друг. Реакция никакая. Фу ты, демоны тебя задери, что с твоей спиной?! - внезапно воскликнул эльф.
- Что? - удивился парень, выворачивая шею, чтобы разглядеть свою спину.
Разорванная жилетка ощерилась порванными стальными пластинами. Три кривые рваные раны слегка дымились, истекая чёрной кровью, розоватые кости проглядывали среди месива железа и плоти.
- А, это… - Ален досадливо передёрнул плечами. - Поцарапался.
- Снимай свою драную жилетку, - хмуро сказал эльф. - Я зашью твои "царапины", пока ещё есть, что сшивать.
- Само заживёт. - Ален хмуро покосился на друга, прекрасно понимая, что раны требуется зашить, пока ещё действительно есть, что сшивать.
- Слушай, ты, демонов псих, я не хочу смотреть, как ты медленно сдохнешь от не смертельной раны! - рявкнул стрелок.
Маг сжал зубы. Он просто не мог раздеться, но это было необходимо. Отвернувшись, он снял перчатку и просунул руку под порванную жилетку, положив ладонь на вытатуированный Знак, и тихо зашептал, так, чтобы эльф не видел, чем он занят. В это заклятие Ален вплёл не столько свою силу, сколько силы LiiTtu'shot, которая должна была сделать создаваемую иллюзию физической.
Прочитав заклятие, Ален медленно расшнуровал жилетку и снял её. Повернувшись лицом к Арэну, он поглядел ему в глаза.
- Боги всех миров… - вымолвил побледневший лучник.
Материальная иллюзия не позволяла увидеть то, что хотелось скрыть, но она не могла скрыть уродливые шрамы, которыми было иссечено всё утончённое и очень юное тело. Спина, живот, плечи, грудь… всё было сплошь покрыто шрамами, один страшнее другого. Но самый жуткий след был на животе - косо сросшиеся мышцы, иссечённые белёсыми рваными шрамами, как будто его собирали по кускам… И никуда не делись десятки раз переломанные кости: в одном месте ребро срослось под таким невозможным углом, что мышцы завязало узлом. На плече светился белым в чёрной кайме вытатуированный Знак. Стрелок нервно сглотнул и жестом предложил волшебнику сесть.
- Тебя пытали? - спросил Арэн, промывая рваные раны на спине Пламенного и готовя иголку с ниткой.
- Меня шесть лет пытали, - тяжело ответил тот. - Первое время - свои же.
- Здесь, - эльф ткнул пальцем в спину Алену, - у тебя был пресечён позвоночник. Вот здесь, - тычок в правый бок, - какая-то тварюга в клочья порвала тебе печень. Я уж не говорю про твой живот, из которого, похоже, вырвали все внутренности. Могу перечислить ещё десятка два смертельных ран, - стараясь успокоиться, говорил он. - Как ты выжил? Даже будучи магистром, невозможно пережить такое!
Ален молчал, с каменным лицом вытерпев первый и самый болезненный стежок серебряной иглы. Тоненькие царапины, прочертившие Знак, причиняли ему несравнимо большую боль. Он молчал довольно долго - эльф успел полностью зашить первую рану. А потом несколько неуверенно и с горечью произнёс:
- Меня спас Анжей. Друг и старший брат… А вот я его спасти не смог. Я его убил, Арэн. Своими руками.
Арэн не стал больше спрашивать. Когда он закончил с разорванной спиной Алена, тот молча надел предложенную эльфом рубаху и кратким заклятием заживил ногу стрелка.
- Почему ты себя так не лечишь? - проворчал тот, разглядывая тонкие полоски своих шрамов, оставшихся после рваных ран.
- Ты же знаешь, что я не могу. А тебе ещё противоядие пить предстоит. Я не настолько одарённый целитель, чтобы рискнуть нейтрализовать яд магией. Боюсь, могу и тебя убить. - Ален пытался застегнуть пуговицы на рубашке непослушными, израненными клыками гнилла и скользкими от крови пальцами. - Это я умею лучше всего - убивать.
Наконец пришёл растрёпанный и задыхающийся от быстрого бега хозяин постоялого двора.
- Вот, всё, как вы сказали, господин командор, - быстро проговорил он, протягивая Алену мешок, в котором глухо звякнули друг о друга склянки.
- Вино принёс? - спросил Ален, забирая у хозяина мешок и деловито расставляя склянки на кофейном столике.
Хозяин протянул юноше бутылку самого лучшего вина, которое сумел найти.
- Опять фиалковое? - хмыкнул волшебник, ставя бутылку на тот же кофейный столик. - Распорядись, чтобы мне подготовили новую комнату.
- Уже всё готово, господин командор, ваши вещи уже перенесли.
- К гниллу никто не прикасался? - строго поинтересовался командор. - Утром позовёшь волшебника из белой башни, тебе за тушу настоящего чёрного гнилла неплохо заплатят. А теперь иди, - отпустил Ален хозяина гостиницы, не знающего, то ли радоваться, то ли бояться.
Поклонившись, тот быстро вышел.
- Давай свою флягу, - сказал Ален, глянув на эльфа.
Тот протянул юноше затребованный предмет и с интересом стал наблюдать за его манипуляциями. Ален налил во флягу на три четверти вина, добавил несколько щепоток бордового порошка и по капле, а то и по полсклянки, влил из каждого из расставленных на столе бутыльков. Закрутив крышку, он встряхнул флягу и протянул лучнику.
- Будешь пить два дня, и не думай подливать вина. Там все пропорции строго рассчитаны, разбавишь - и не будет никакого эффекта. А я спать пошёл, - неожиданно закончил Ален и зевнул. - Уже скоро светать начнёт.
- Спокойных снов, - пожелал ему эльф.
- И тебе весёлой ночи, - хмыкнул маг, закрывая за собой дверь.
Служанка проводила Алена в его новую комнату и предложила помочь отмыться от крови. Он подумал и согласился.
Сидя на кровати, юноша задумчиво рассматривал красную от крови воду. Перебинтованный от подмышек до пояса, он держал свои истерзанные руки в воде. Молоденькая девушка осторожно коснулась влажной губкой Знака, и Ален резко отвернул голову в сторону, зашипев сквозь сжатые зубы.
- Простите, - сдавленно прошептала девушка, спешно отняв губку от татуировки.
- Ничего, всё в порядке, - сказал Пламенный. - Я просто не был готов.
Девушка снова протянула руку к плечу молодого ветерана и осторожно отёрла кровь вокруг Знака, не касаясь этой странной татуировки.
- Расскажи мне о себе, - попросил юноша. - Кто ты, откуда, как твоё имя?
- Да что обо мне рассказывать… - смутилась девушка.
- Я очень хочу услышать. - Обворожительная улыбка заставила трепетать девичье сердце, и действительно захотелось рассказать этому красивому волшебнику всё-всё…
Девушка рассказывала, а Ален слушал её мелодичный голосок. Она отвлекала его от неприятных дум. Оказалось, что девушку зовут Марья, и ей всего шестнадцать лет. Родители Марьи умерли, и она ухаживает за старенькой бабушкой. Чтобы прокормить себя и единственную родственницу, которая в последнее время сильно болеет, девушка работает в гостинице господина Мстислава. Скоро холода, а бабушке надо купить новую шаль, старая совсем обветшала… Работа тяжёлая, но Марья справляется, потому что боится, что её выгонят. Вячеслав, сын Мстислава, часто кричит на прислугу, бьёт и иногда даже… Девушка запнулась и покраснела. Командор всё понял и помрачнел.
А девушка стала рассказывать о своём детстве, как она росла в деревне и как там было чудесно, но потом родителей задрал дикий зверь, дом отобрала сестра матери, а саму Марью, девятилетнюю девочку, забрала к себе бабушка, которая жила в городе, а потом…
А потом Марья, только что закончившая смывать кровь с рук и плеч Алена, вдруг расплакалась. Слёзы текли по её милому личику, на которое падала прядь густых каштановых волос. Марья еле слышно всхлипывала, стараясь сдержать слёзы, а они всё текли и текли. Она закончила перевязывать израненные руки мага. Ален приподнялся, притянул за талию девушку к себе, усадил на кровать и обнял.
- Плачь, малышка, - тихо проговорил он. - Плачь, не бойся.
Она плакала, и вместе со слезами уходили боль, ненависть, горечь, усталость… Уходила и боль волшебника.
Он тихо запел своим красивым голосом. Прислушавшись, Марья поняла, что он поёт ей колыбельную. Странную колыбельную для взрослой девочки…
Косы заплело рассветом
Дитя, рождённое светом…
Ветер руками поднимая,
Жила, не страдая, она, не страдая…
Засыпай, дитя, засыпай!
Не придёт к тебе горе!
Не плачь, дитя, не страдай!
Слёз высохнет море…
Проронив последнюю слезинку с последними словами песни, девушка приподняла голову, и Пламенный вытер рукой её щёки.
- Спасибо, господин командор, - прошептала она.
- Ну какой я тебе господин? - с шутливой строгостью спросил юноша. - Меня зовут Ален.
- О вас говорят, что вы настоящее исчадие Кошмара, - чуть улыбнувшись, сказала девушка. - А вы хороший, господин Ален. Добрый, внимательный и умный.
- Для тебя, малышка, я не господин. - Он ласково улыбнулся. - А теперь послушай меня, девочка, и сделай, как я скажу. Ты необычная, очень умная девушка, такой пытливый и неординарный ум, как у тебя, ещё поискать надо… В тебе есть дар целительства, и очень сильный. Сегодня же уходи отсюда, нельзя такому таланту пропадать, и иди в белую башню к старому магистру Дартургу. Это великий целитель, и он возьмёт тебя в ученицы.
Волшебник сложил ладони лодочкой и тихо запел заклятие. Когда он раскрыл ладони, в них сидел маленький, смешной, пушистый белый щенок. Ален протянул щенка затрепетавшей Марье, и тот ткнулся розовым носиком ей в ладошку.
- Береги его. Отныне это твой защитник.
- Ой, какой крохотный! - засмеялась девушка.
- Это только пока. Он подрастёт.
Ален поднялся, нашёл свою куртку, вытащил из кармана увесистый кожаный кошель.
- А это тебе на первое время. Купишь бабушке шаль и всё, что тебе будет нужно.
- Господин Ален… - Девушка сжалась, губы у неё задрожали. Она даже немного отодвинулась.
- Так вот как поступает этот Вячеслав… - мрачно сказал парень, и девушка едва заметно кивнула.
Ален сел рядом с Марьей и приобнял её за плечи.
- Не бойся меня. А деньги возьми, тебе они очень понадобятся. Мне-то это золото ни к чему, а вот тебе без него голодать придётся, и бабушка замёрзнет насмерть к середине января.
- Я не могу взять… - растерянно прошептала девушка. - У меня его всё равно отберут.
- Только не в этот раз, - серьёзно сказал волшебник. - Поверь мне. А это возьми как оплату своей работы. Ты же мне руки исцелила! - пояснил он в ответ на её немое удивление. - А это даже высшему магистру не под силу.
Размотав бинты, он показал девушке руки. Там, где ещё недавно ладони и пальцы были разорваны до костей, белели тонкие, почти незаметные шрамы. Марья невольно отметила красоту этих рук. Он всунул ей кошель с тысячей золотых марок. Она вдруг крепко-крепко обняла его.
- Спасибо вам, господин Ален, спасибо!
- Я тебе не господин. А теперь иди, детка, и иди сразу домой. А я очень устал. - Он зевнул.
- Господин… Ален… - Девушка покраснела и дрожащим голоском произнесла: - А ты не хочешь… чтобы я осталась?
- Дитя! - строго сказал Пламенный. - Тебя бабушка ждёт. Так что марш домой!
Вспыхнув, девушка вскочила с кровати и направилась к двери.
- Малышка! - вдруг окликнул юноша, и девушка обернулась. - Когда станешь великой белой леди, вспомни обо мне… И принеси на мою могилу белую розу.
- Наверное, это будет очень нескоро, - со смешком сказала Марья.
- Всего через семь лет, - с грустной улыбкой ответил Ален. - Ты станешь великой белой леди Марьей. Я - архимаг и иногда вижу будущее. Поверь мне, я не ошибаюсь. Мы ещё встретимся, я знаю… Но через семь лет вспомни о Белом Пламенном, девочка.
- Я обещаю никогда не забывать, - сказала Марья. - И про белую розу я тоже не забуду.
…Красивая девушка в белой мантии вышла на балкон и со вздохом поглядела в бездонное небо.
- Я всё помню, - прошептала она небу, тёмно-синему и яркому, как глаза одного волшебника. - Ты был прав, Ал. О, как же ты был прав!..
Она всё глядела в небо, словно это были его глаза. Марья навсегда сохранила любовь в своём сердце - любовь к тому, кто увидел в серой мышке личность, а не никчемную глупую девку, годную только в служанки да для потех. Увидел, что серая мышка Марья совсем не такая, как все эти пустоголовые девки… Теперь она поняла, что тогда видела в этих синих глазах. Поняла ту безумную жажду жизни и мира и то странное выражение, которое промелькнуло, когда он просил принести белую розу. Это была безысходность. Он знал, что умрёт. Он хотел умереть. И страстно желал жить…
…Девушка держала в руках белую розу, стоя у трёх могил на холме. "Здесь похоронены великие командоры, спасшие Серебряную империю от зла", - гласила надпись на вертикальной мраморной плите, венчавшей могилы. На плите был установлен памятник трём командорам, удивительно точно передавший черты каждого.
"Архимаг Чёрного Пламени, высший боевой магистр ордена Грифона, герой великой войны империй, кавалер Семиконечной Серебряной Звезды и ордена Славы Сильены (награждён посмертно), командор Чёрный Грифон, 1783–1811". Вверху было выведено "Анжей".
На следующей могильной плите было: "Архимаг Красного Пламени, высший боевой магистр ордена Грифона, герой великой войны империй, кавалер Семиконечной Серебряной Звезды и ордена Славы Сильены (награждён посмертно), командор Красный Грифон, 1788–1811", вверху было имя "Леон".
"Архимаг Белого Пламени, высший боевой магистр ордена Грифона, герой великой войны империй, дважды кавалер Семиконечной Серебряной Звезды и ордена Славы Сильены, командор Белый Грифон, 1790–1813", - было выбито на последней могиле. "Ален".
"Какая чудовищная ложь… - печально подумала леди. - Люди никогда не узнают, кем были их герои. А если узнают, не поверят. Как просто верить в волшебников-воинов, добровольно вставших на защиту империи, и невероятно сложно поверить в то, как жестоко и несправедливо поступила с ними империя. Кто теперь вспомнит ваши настоящие имена, братья? Как больно мне это знать…"
Белая леди опустилась на колени, а потом села на холодный мрамор плиты. Положив розу к изголовью могилы, она с укоризной сказала:
- Что же ты не сказал мне принести три розы? Чёрную, алую и белую?..