- Опять? Неужели там, где ты сейчас обретаешься, совсем нет исследовательского оборудования?
- Такого как здесь нет нигде, - отрезал Эн-Ферро.
- Что, так сразу и помчишься в подвал, даже келса не попьешь? - усмехнулся профессор.
- Пожалуй, выпью чашечку, - согласился гость, сбавляя пыл.
А то ведь, и правда, неудобно получается. Пришел, решил свои вопросы и скрылся в неизвестном направлении. А Эн-Сотто, между прочим, двоюродный брат его матери, последний оставшийся в Сопределии родственник. Да и сдал старик последнее время, похудел, ссутулился. Это сколько же ему лет? Восемьсот? Восемьсот пятьдесят? Как ни крути, даже для карда - самая что ни есть старость. А живет все так же один.
Эн-Ферро невольно скользнул взглядом по стоящему на полке фото. Герб. Единственный сын - опора и надежда. Весной было уже сто двадцать лет, как его не стало.
Гербен шел по стопам отца, занимался исследованиями в области генетики, работал в проекте "Исток". У Клая были причины гордиться сыном - этим проектом интересовался сам Кадм, Хранитель Врат в их новом Мире. Даже выделил для работы несколько помещений в собственной лаборатории, оснащенной, наверное, лучшим в Сопределии оборудованием. Лайс помнил восторженные отзывы кузена об этом месте и то, как они вместе посмеивались над молодыми ученными, робевшими перед расхаживающим по коридорам Хранителем. О драконах вечно рассказывают страшилки и небылицы, и среди младших лаборантов бродили передаваемые зловещим шепотом истории о том, что из занимаемого Кадмом сектора доносятся по ночам крики и стоны, а особо чувствительные девицы слышали жалобный детский плач. Поговаривали, что экспериментатор-старейшина проводит опыты над живущими, и отчаянно боялись, что однажды их пригласят в этих опытах поучаствовать. Герб был чужд этих страхов. Он весь был в работе, мог не вылезать из лаборатории неделями. Там его и нашла смерть. Горстка соседей-людей, в чьи пустые головы кто-то вбил идеи расизма, начала с того, что разбрасывала по университетскому городку кардов листовки с похабными картинками и требованиями к "хвостатым выродкам" убираться с их планеты, била стекла и поджигала машины. А закончили эти ксенофобы тем, что однажды ночью взорвали стоявший на границе человеческой части города и поселения кардов исследовательский центр. Видимо, в отличие от колонистов, гнева дракона, истинного хозяина этой лаборатории, они не опасались: вокруг горящего здания были крикливо разбросаны целые горы тех самых листовок, а на въездных воротах красовалась повешенная кошка - священное, неприкасаемое для кардов животное. Потом говорили, что экстремистов впустил внутрь охранник-человек, которого они тоже не пожалели, оставив гореть вместе с тремя хвостатыми ученными, одним из которых был Гербен Эн-Сотто. Их, конечно же, нашли. Был показательный суд, на котором четверо прыщавых юнцов до хрипоты в голосе отстаивали свою невиновность, плакали безутешные матери и злобно щурил желтые глаза старейшина Кадм. Был мягкий, по мнению многих, приговор о пожизненной ссылке в урановые рудники на севере континента, и обещание дракона сгноить ублюдков заживо, от которого впоследствии отговорил его Кир. Лайс тогда в первый и в последний раз ругался с другом, укоряя его в излишнем человеколюбии, а после понял, что тот был все-таки прав. Кадм, как Хранитель, не должен был вмешиваться в дела живущих, пусть даже они посягнули на его собственность и жизни иномирцев, которым он обещал свою защиту и покровительство, и те тупоголовые мальчишки, в любом случае не дожили бы до этих дней. А Герба, который был бы сейчас еще достаточно молод и возможно завел бы уже семью, никакое отмщение уже не вернуло бы...
И его отцу суждено теперь доживать век в пустоте дома, слишком огромного для одинокого и больного старика, которого кроме студентов и коллег по работе никто и не навестит.
А может, и заходит кто-нибудь еще.
- Заходят, заходят, - улыбнулся на озвученный вопрос племянника Эн-Сотто. - Пришел бы на час раньше, встретился бы с ним.
- С кем?
- Да с наследничком своим.
Лайс скривился так, словно в келс вместо сахара всыпали пригоршню соли.
- Все экспериментируешь? - брезгливо выдавил он. - И как успехи? Отыскал ген-носитель Пилаг?
- Нет никакого гена-носителя, сам знаешь. На Свайле еще это проходили. Там над этим вопросом такие умы работали - не мне чета. А мальчик заходит иногда. Навещает меня. В отличие от некоторых, - полный укора взгляд профессора заставил Лайса опустить глаза, - большинство кардов чтят родственные связи. Пусть даже и возникшие, скажем так, нетрадиционным путем.
Эн-Сотто помолчал с полминуты и добавил уже с некоторой хитрецой в голосе:
- Я-то, конечно, не прочь был бы заполучить образчик. Для личного, так сказать, пользования. Но Мариза, кошка бешенная, глаза выцарапает, если след от иглы увидит или хоть коготок остриженный. Трясется над пацаном, не приведи небо.
- Не хочет делиться результатами, - презрительно бросил Эн-Ферро.
- Какими еще результатами? - возмутился старик. - Сын это ее - вот и весь результат. Ни одна нормальная женщина не позволит над своим ребенком опыты проводить.
- Так то - нормальная, - возразил Лайс. - А Мариза прежде всего - ученый, доктор медицины. Или уже гран-доктор?
- Уже. Только это-то тут при чем?
- Да все при том же! - не выдержал Эн-Ферро, как и всегда случалось, когда разговор касался этой темы. - Какие демоны гнали ее выставлять свою кандидатуру, когда ваши генетики полгода подыскивали моему будущему наследнику соответствующую родительницу? Отличиться захотелось? Взять эксперимент под контроль еще в начальной фазе!
Эн-Сотто удивленно воззрился на Идущего. Неужели он это серьезно? Действительно, серьезно.
- Ой, дурак! - протянул он, хватаясь за голову. - Небо! Да такого идиота еще поискать по всему твоему Сопределью! Ты что, правда, ничего не знал?
Лайс так и замер, не донеся до рта чашку, и ошарашено глядел на буйствующего родственника.
- Действительно, не знал! - нервно хохотнул профессор. - Магистр! Пилаг недоделанный! Вся кафедра знала. Да почитай вся колония! А он ни сном, ни духом! Повылазило тебе что ли? Да она ж по тебе, дураку, сохнет, Мариза-то. Влюбилась, как девчонка, твоя гран-доктор.
Эн-Ферро возблагодарил небо за то, что сидит.
- В смысле - влюбилась?
- В прямом смысле! Как все влюбляются. Карды, люди, эльфы. Хранители, наверное, тоже. И только Лайсарин Эн-Ферро, хваленый магистр Пилаг, не подозревает о существовании данного чувства.
- Я подозреваю, - неуверенно начал Идущий. - Точнее я знаю. Не то чтобы сам... Но ведь так не бывает, чтоб на пустом месте...
- На пустом месте?! В башке у тебя пустое место! Память у него абсолютная, а как же! Отец только деньги на ветер выбросил - напортачили наши медики, видать, с памятью. Лет пятьдесят назад ты у меня гостил, помнишь? Я тебя еще в университет пригласил, на встречу со студентами? Ну хоть это-то ты помнишь. Лайс Эн-Ферро, национальный герой, проводник через Миры прочел на кафедре медицины лекцию по теории Сопределья. Было? Было. Запись этой лекции до сих пор хранится в архивах университета. А после лекции?
- Кажется, был банкет, - нахмурился Лайс.
- Банкет. А кто сидел рядом с тобой на этом банкете? Кому ты весь вечер нашептывал комплименты и трепался о своих похождениях?
- Ну, - замялся Идущий, - была какая-то студенточка...
- Ага. И на утро вы проснулись в одной постели.
- Когда я проснулся, рядом никого уже не было! - оторвался Эн-Ферро. - Я выпил тогда. Почти ничего не помню.
- Выпил он! Уши бы тебе надрать, коту шкодливому! Ты тогда, как проспался, сразу же ушел. Даже со мной не простился - записку оставил, и все недолга. А что с девочкой было, знаешь? Так я тебе расскажу. Ждала она. И через день. И через год. И через сорок лет, когда ты, наконец, заявился. И чего она дождалась? "Здравствуйте, госпожа доктор"? Ты ее даже не вспомнил, мнемонический ты наш!
Лайс засопел, вперив глаза в пол, сжав кулаки, до боли впиваясь когтями в ладони. А старик все не унимался, видимо, решив вывалить на племянника все, что накопилось в душе за эти годы.
- А ты знаешь, как Мариза попала в проект? Почему именно ее отобрали из двух десятков более подходящих кандидаток? От чего ей пришлось отказаться и чем пожертвовать ради права выносить твоего сына? А чего ей стоило оставить мальчика в семье, в то время как весь Совет Народа кружил над ребенком черными коршунами? И после всего того, что знаю о ней я, ты являешься в мой дом и смеешь вот так высокомерно и пренебрежительно высказываться в адрес этой женщины? Да ты со всей своей хваленой магией не стоишь и кончика ее хвоста!
Эн-Ферро смерил дядю долгим взглядом, хотел было что-то сказать, но только крепче стиснул кулаки.
- И знаешь что? - не хотел успокаиваться старик. - Я, пожалуй, даже рад, что ты не интересуешься ребенком. По крайней мере, без твоего вмешательства Мариза Гиалло сможет его достойно воспитать. Пусть даже мальчику никогда не стать магом, но во всяком случае, он не вырастет таким же безответственным типом как его отец!
Лайс с силой стукнул по столу чашкой, и недопитый келс коричневым пятном растекся по скатерти.
- Спасибо, что напомнил мне об ответственности, - процедил он, вставая. - У меня, если помнишь, к тебе дело. Дашь ключ, или мне обратиться за помощью в Центр? Думаю, за новую порцию генетического материала не откажут. На Юули, должно быть, еще немало женщин, кончика хвоста которых я не стою!
Профессор примирительно опустил сухонькую руку на плечо Идущего.
- Не сердись на меня, мальчик, - высказавшись, облегчив душк, Эн-Сотто успокоился. - Можешь воспользоваться лабораторией как обычно. Только не сердись.
Старик порылся в карманах халата и протянул племяннику тоненькую, испещренную насечками пластину ключа.
- Только не злись, - повторил он снова. - Просто ребенок... Это для тебя, а не для Маризы, он всего лишь результат генетического эксперимента. Прости. Я был уверен, что ты знал...
Эн-Ферро молча принял у профессора ключ и развернулся к выходу.
- Лайс, - тихо, уже в спину окликнул его старый кард. - А теперь, когда я рассказал тебе, может...
- Может, - глухо отозвался Идущий. - Но не сейчас. У меня действительно есть очень важные дела.
__________
Тар. Каэтарская Империя
Январь, 1056 г.
Не дай боже, чтобы все мои выходные были похожи на этот.
Встали ни свет, ни заря, на улице, как назло, снег валит, а мы на керов и айда в Паленку. С Вратами полчаса провозилась, лет сто видать ими не пользовались. Еще час ждали, чтоб проход на Юули открылся. И зачем Лайсу эти анализы? А потом еще маяк. Это Рошану легко сказать. А мне сделать? Нужно, чтобы по возвращении на Тар, при имеющихся в этом Мире двенадцати регулярно используемых Вратах, Эн-Ферро втянуло именно в эти, забытые, тринадцатые! Я не суеверная, но на всякий случай приготовилась ждать пару месяцев, пока братишка со спасенным эльфом доберется в Марони откуда-то с Саатара. Может, мне все-таки повезет, и в дороге эльф потеряется.
Увы. Только устроилась у камина с увлекательнейшим трактатом об оборотнях, заскрипела входная дверь и в гостиную заглянул раскрасневшийся с мороза Лайс.
- Принимай гостей, хозяйка!
Принимай, это в смысле пои-корми, или достаточно просто поздороваться?
- Это Иоллар.
- Можно Ил, - буркнул эльф.
И как он не окоченел по дороге? Курточка на рыбьем меху, шапки вообще нет.
- А это...
В ожидании "галчонка" я поудобнее перехватила книгу, готовая в любой момент пульнуть ее в наглую физиономию.
-...Галла, - закончил так и не узнавший о нависшей над ним угрозе кард.
- Очень приятно, - не слишком убедительно соврала я.
Приятного в навязанном братцем квартиранте было мало. Разве что внешность. Стройный, высокий, темноволосый. Ну ни капельки на Окнира не похож! Нос прямой. Подбородок сильный, волевой, но отнюдь не тяжелый - симпатичный такой подбородок с чуть заметной ямочкой. И глаза, зеленые-зеленые, в ободочке густых черных ресниц.
Вот глаза-то мне его и не понравились. Не то чтоб я зеленоглазых не любила, с эстетической точки зрения - очень даже красивые глаза. Но недобрые какие-то. Колючие. Причем именно когда на меня смотрит. Может ему Лайс дорогой невесть что обо мне наплел?
- Запомни, Ил, - кард развесил у очага мокрую от снега куртку, - для всех на Таре она - моя сестра. А для тебя особенно.
- Лайс, - обратилась я к нему на кассаэл, - что значит "для тебя особенно"?
- Я просто его предупредил. Понимаешь, Галчонок, если до сегодняшнего дня ты меня считала клиническим бабником, то после знакомства с этим милым юношей, твое мнение обо мне резко изменится в лучшую сторону. Ил на моей памяти ни одной юбки не пропустил.
О, вот и обнаружились семейные черты Ваол, а то я уж начала думать, что Окнир ему не родной.
- Тогда может, предупредишь его сразу насчет некоторых правил этого дома. Ну, типа там, женщин не водить и прочее.
- У нас что, такие правила? - притворно ужаснулся Лайс.
Эльф, который, как оказалось, внимательно следил за нашим разговором, насмешливо фыркнул.
- Он что, понимает нас? - не поверила я.
- Я больше сорока лет провел с Лайсом, - на кассаэл, с чуть заметным акцентом и очень явным презрением в голосе произнес гость. - Ты думаешь, этого недостаточно, чтоб выучить какой-то там язык?
- Ил у нас вообще способный, - усмехнулся кард, возвращаясь к каэрро. Тона, который избрал для общения его приятель, он видимо не заметил. - Надо будет клавесин раздобыть - тебе понравится.
- А чего мелочиться? - я оглядела и без того не слишком просторную комнату. - Давай уже сразу орган.
- Лютню тоже можно, - проследил за ходом моих мыслей Эн-Ферро. - Ты как, Ил?
- Без проблем! - эльф с размаху плюхнулся на возмущенно скрипнувший диванчик. - Только парочку новых баллад сочиню, а то репертуарчик поистерся.
Лично я думаю, что если этот смазливый хам на чем-то и играет, так это на нервах. Причем виртуозно. А я-то, наивная, полагала, что рожи, ехиднее лайсовой во всем Сопределии нет, а тут, глядите-ка, ученик превзошел учителя! Сколько они там лет вместе шорхались?
- А других способностей у него нет? - поинтересовалась я у Лайса. - Дровишек там наколоть, или картошки начистить? В качестве платы за проживание.
- В качестве платы за проживание, тэсс, - процедил сквозь зубы принц Ваол, - могу предложить вам полновесное эльмарское золото. И впредь попрошу со всеми вопросами обращаться ко мне лично. Я не ребенок и не домашняя зверюшка, и терпеть не могу, когда обо мне говорят так, словно меня нет рядом.
Ух, какие мы гордые. Ничего, и не таких обламывали.
- Очень жаль, - не отводя взгляда произнесла я. - Жаль что не зверюшка. Я уже давно хочу кошечку или птичку какую-нибудь. Так нет же, братишка приволок бездомного эльфа.
"Бездомный эльф" вскочил на ноги, сжав в кулаки свои длинные музыкальные пальчики. Интересно, он способен ударить женщину? Вот я вполне способна засветить в глаз эльфу. И книжечка еще в руке, увесистая.
- Стоп, - вырос между нами Эн-Ферро. - Только драки мне здесь не хватало. Гал, не нападай на Ила, у него был трудный день: переход, несколько часов в седле. У тебя тоже, - поспешно добавил он, едва я открыла рот. - Так что давайте сейчас быстренько перекусим и ляжем спать. А завтра с утра вы заново познакомитесь. Идет?
- Я не голодная.
- Я тоже.
- А я, пожалуй, что-нибудь съем, - поразмыслив, решил Лайс. - Только сначала удостоверюсь, что вы, воинственные мои, разошлись по разным комнатам.
- Куда расходиться? - буркнул Иоллар, подхватывая с пола тощую сумку с пожитками.
- А у тебя, гость дорогой, - злорадно сообщила я от своей двери, - выбор невелик. Диванчик вот этот и коврик в прихожей. Так что устраивайся поудобней.
- Спокойной ночи, Галчонок! - кард легким пинком отправил меня в спальню. - Завтра продолжите обмен любезностями.
- Лайс!
- Гал, у меня тоже был денек еще тот. А вы сцепились, как дети малые...
Глаза у него и правда усталые, да и сам какой-то унылый, помятый - я за этой перепалкой с эльфом сразу и не заметила.
- Что у тебя стряслось?
- Ложись. Завтра расскажу. Может быть.
__________
Когда дверь за девушкой закрылась, Эн-Ферро обернулся к эльфу.
- Давай на кухню! - шепотом скомандовал он. - И не надо мне заливать, что есть не хочешь - Галчонка вон чуть живьем не сожрал. Что вообще с тобой твориться, Ил?
Что? Этого Иоллар и сам не знал. Последние две недели на Эльмаре вел себя тише воды, стараясь не вызвать у отца лишних подозрений, а сейчас чуть было не сорвался. И все из-за этой девицы! После разговора с Хранителем она у него из головы не шла. Накрутил себя до невозможности, все гадая, что же это за ведьма такая, и во что она втянула Лайса, что теперь на того ополчился и Дивер, и весь Совет старейшин. А сегодня увидел это чудо в теплом стеганом халате и мохнатых тапочках, и такая злость взяла: неужели из-за этого недоразумения весь сыр-бор?! Тощая, бледная, как в некоторых Мирах говорят: ни кожи, ни рожи. Зато гонору, хоть отбавляй!
- Так что случилось? - повторил вопрос кард, впуская гостя в тесную кухоньку, половину которой занимала огромная печь, а остальное пространство делили между собой шкаф, широкий деревянный стол и два табурета.
- Я тебе уже по дороге рассказывал, - что со мной случилось, - выкрутился эльф. - Теперь твоя очередь. Какими судьбами на Таре, да еще и в Империи? И что это за девица с тобой?
- А ты не узнал? - прищурился Лайс. - Я, между прочим, уже второй раз вас знакомлю.
Открывающая с Земли, всплыли в памяти слова Хранителя.
- Открывающая! - теперь он и сам ее вспомнил. - С Земли. Мы с ней столкнулись, когда ты меня назад вел. Точно, я ее еще в тот раз запомнил. Глаза у нее такие...
- Красивые? - подозрительно уточнил кард.
- Наглые! Вы тогда всего парой фраз обменялись, прежде чем Хранитель появился, а я сразу подумал: до чего ж дерзкая особа.
- Ты у нас тоже не образчик скромности. Но язычок у Галчонка, и правда, остренький.
- Я заметил. Только знаешь, если б ты не напомнил, я б ее и не узнал. На Земле она вроде как посимпатичней была, по крайней мере, на женщину больше походила, а не на щепку.
- Устает сильно, - непритворно вздохнул Эн-Ферро. - Учится она здесь. В Школе. Способности у нее неслабые, а опыта пока - ноль. Отсюда и худоба, и нервы. Так что ты уж будь к ней поснисходительней, она вообще-то девочка хорошая. А готовит как!
Как она готовит, эльф себе уже примерно представлял - вся кухня пропиталась умопомрачительными ароматами тушеного с овощами мяса.
- И все-таки я не понял, что у тебя за работа?
- Какая работа? - удивился Лайс. - Я же тебе объяснил - Галчонок в Школе учится, а я за ней присматриваю. Ты ешь, пока не остыло.