* * *
- Попробуйте эти.
Теол уставился на шерстяные штаны, принял их. - Скажи, Багг, есть ли хоть какой смысл в продолжении?
- Вы имеете в виду вязание брюк или мое скорбное существование?
- Ты нанял команду? - Теол задрал рубаху и стал натягивать штаны.
- Двадцать самых жалких мятежников, каких смог найти.
- Недовольны?
- Каждый, и я уверен - у них есть законные причины. К сожалению, большинство лишены права на торговлю.
- Большинство запретов политически обусловлено, Багг. Просто убедись, что все они компетентны. Все, что нам от них нужно - умение хранить тайну. А стремление нагадить гильдиям - лучшая мотивация.
- Я не убежден. Ведь нам уже поступили угрозы из гильдий.
- Личные визиты?
- Письма. Пока. Ваше колено будет в тепле.
- Тепле? На улице жарко, Багг. Или ревматические кости говорят обратное?
- Ну, у них есть штаны на каждый сезон.
- Вот как? Уверяй гильдии, что мы не хотим сбивать цены. Скорее наоборот. И платить наймитам большое жалование не будем. Никаких прибылей, пока…
- Кроме наших акций.
- Об этом молчи, Багг. Погляди на волоски на моем правом бедре. Они стоят дыбом.
- Им не нравится контраст.
- Что, гильдиям?
- Нет, вашим волосам. Гильдии просто хотели узнать, от какого Странника я выполз. И как смею регистрировать компанию.
- Об этом не тревожься, Багг. Как только они узнают, что ты обещаешь делать, подумают, что ты непременно проиграешь. И будут игнорировать. Пока у тебя дело не выгорит.
- Я вот тут подумал.
- О чем?
- Дайте-ка рубашку назад.
- Я готов согласиться. Найди еще шерсти. Лучше того же цвета, хотя необязательно. В любом случае, сегодня вечер встречи с тремя подружками.
- Риск.
- Мы должны быть осторожными.
- Как всегда. Шерсть я украду.
Теол закатал рукава до локтя. - Я вернусь и заберу тебя. Пока почисти в доме.
- Если времени хватит.
Теол поднялся на крышу.
Солнце стало красноватым, уходя за горизонт, и мягким сиянием омыло окружающие его дом здания. На Третьем Ярусе двое художников установили мольберты, соревнуясь в отображении Теола и его кровати. Он помахал рукой, что вызвало жаркие споры, затем развалился на согретый солнцем матрац. Уставился в темнеющее небо.
Сегодня на Топляках он видел брата. На другой стороне канала, беседующего с Геруном Эбериктом. Прошли слухи, что Герун поедет с делегацией к Тисте Эдур. Король желал удалить буйного подданного из города.
Проблема золота - в том, как оно умеет красться. Туда, куда не проникнет ничто иное. Оно сочится из тайн, заливает то, что казалось безжизненными трещинами. Оно блестит именно тогда, когда должно бы остаться незамеченным. Нагло, как сорняк между камней мостовой; и если кто-то желает, он сможет проследить корни до самых глубин. Неожиданные траты сотоварищей убитых наемников, за которыми вскоре - но не очень скоро - последовали необъяснимые закрытия предприятий. Странные уходы, когда королевским следователям некого стало допрашивать, пытать, выявляя истоки заговора. Попытка покушения - сложное дело, особенно когда объектом становится сам король. Необычный, почти необъяснимый успех - дойти до самой спальни Дисканара, встать над его телом. Один миг до причинения смерти. Тот волшебник никогда прежде не показывал выдающихся умений в магических искусствах. Заговорить песок, заполнить им легкие двух человек - это вершина магии.
Природное любопытство и поиск возможной выгоды - вот что толкало Теола. Он здорово опередил королевских следователей. Обнаружив, что целое состояние было потрачено на конспирацию, сокрытие следов.
Ясно, что только сам Герун Эберикт знал полную схему. Его наемники не могли подумать, что наниматель нападет на них. Убьет их. Они отбивались, и одному почти удалось. Финед все еще носит шрамы - рваные губы, выбитые зубы - чтобы всем показывать близость смерти.
Иммунитет от преследования. Теперь Эберикт может сделать что хочет с кем хочет. Судья и палач для преступлений реальных и вымышленных, для грехов и больших и малых. Теол почти восхищался этим человеком. Его решимостью, но не методами. Изобретение и реализация такой схемы требовало такой дерзости, что дух захватывает.
Нет сомнения, у Брюса было к нему официальное дело. Королевский Поборник.
"Но даже это тревожит. Не хочу видеть младшего брата рядом с Эбериктом".
Ибо если Теол и имел настоящего врага, противника, равного по уму - так казалось - и превосходящего в подлости, это был финед Герун Эберикт, обладатель Королевской Вольности.
А он вынюхивает, простирает руки. Безопаснее считать - Герун знает, что Теол не так беспомощен, как кажется всем остальным. Не совсем… инертен.
Еще одна складка на мятом, запутанном гобелене. Надо обдумать.
Герун неуязвим для закона. Но враги у него есть. К своему счастью, он чертовски хорош с мечом, а сон его охраняют двенадцать тертых охранников, дальних его родственников. Говорили, что особняк финеда неприступен, имеет арсенал, аптеку с опытным алхимиком, составляющим яды и противоядия, а также большие конюшни и собственный источник воды. Судя по всему, Герун спланировал защиту от любых неожиданностей.
"Кроме особого склада ума Теола Беддикта".
Иногда самое лучшее решение - самое простое и очевидное. Увидел сорняк между плит… выдери его.
- Багг!
Снизу отозвался слабый голос: - Чего?
- Кто поддержал ставку Геруна?
Всклокоченная голова слуги показалась из люка. - Вы уже знаете, ведь это ваш человек. Турбл. Если только он еще не умер… от сердечного приступа или самоубийства.
- Турбл? Даже не мечтай. Догадываюсь, он собирает вещички. Срочная поездка на Внешние Острова.
- Он не выйдет за ворота города.
- Ты думаешь, Герун у него на хвосте?
- А разве нет? С таким выигрышем?
Теол нахмурился. - Я все же склонен полагать, что самоубийство покажется Турблу лучшим выходом. Неожиданно, да, но тут такое потрясение. Припоминаю, родни у него нет. Так что долги умрут вместе с ним.
- А у Геруна не будет восьми сотен доков.
- От такого он только раз моргнет. Этот человек стоит пик, а может, больше.
- Вы не знаете?
- Ну, я говорил абстрактно. Конечно, знаю до последнего дока. Нет, до последнего кроша. В любом случае я говорю, или, скорее, предрекаю, что его потрясет не потеря восьми сотен, а бегство. Единственный путь, по которому Герун не поспешит в погоню - по крайней мере, добровольно. Самоубийство. Итак, Турбл убьет себя.
- Сомневаюсь, что он решится.
- Нет, возможно, нет. Мы ему поможем, Багг. Иди к Водоворотам. Найди подходящий труп. Свежий, еще не высосанный. Возьми у Турбла две бутыли крови и поменяй…
- Что это будет? Огонь? Кто же кончает с собой сжиганием?
- Огонь будет неожиданным следствием разлития масла из упавшей лампы. Упавшей при самоубийстве. Тело обгорит до неузнаваемости, но скрайверы вынюхают владельца крови. Ведь так они работают?
- Вены человека не лгут.
- Точно. Значит, они смогут.
- Нет, если вы достаточно безумны, чтобы выкачать из трупа кровь и залить другую.
- Жуткое занятие. Готовься, Багг.
Сухое лицо в люке скривилось. - А Турбл?
- Мы вывезем его обычным путем. Он всегда мечтал съездить на рыбалку. Посади в подкоп кого-нибудь на случай, если он сорвется раньше времени. Стражники Геруна станут нашими лучшими свидетелями. Ах, финед завертится, как на шампуре.
- Думаете, это разумно?
- Выбора нет. Лишь он может меня остановить. Так что я должен сделать это первым.
- Если он почует, откуда…
- Тогда я мертвец.
- А я безработный.
- Чепуха. Подружки тебя поддержат. К тому же ты мой бенефициарий. Негласный.
- Следовало ли мне об этом говорить?
- Почему нет? Да я соврал.
Голова Багга исчезла из вида. Теол снова улегся. "А теперь мне нужен вор. Хороший. И я такого знаю. Бедные девочки…"
- Багг!
* * *
Судьба Шерк Элалле показала себя с худшей стороны. В этом не была виновата ее профессия - навыки Шерк в воровском деле стали легендой среди собратьев по классу негодяев. Спор с домохозяином, к сожалению, перешел в попытку убийства (с его стороны), на что она, на вполне резонных основаниях, ответила выбрасыванием хозяина из окна. К еще большему сожалению, его полет прервало столкновение с гулявшим по улице торговцем. Шея домохозяина сломалась. Как и шея торговца.
Неумеренная самооборона, повлекшая смерть невиновного - это состав преступления. Четыреста доков, пополам. Вообще-то Шерк могла бы заплатить штраф и покончить с делом. Увы, суть спора с хозяином была в солидном запасе золота, таинственно пропавшем из комнаты Шерк. Больше ни дока за душой - и она торжественно прошествовала к каналу.
Она женщина крепкая. Двести доков - приемлемый вес… если бы веревка на зацепилась за костистую спину рыбы люп, весившей стоунов сорок. Эта рыбка выскочила на поверхность, только чтобы посмотреть на пловца - и потянула Шерк на дно.
Рыба люп, довольно редкая, питалась только мужчинами. Женщин не ела. Никто не знал причину такой разборчивости.
Шерк Элалле утонула.
Но, как оказалось на деле, бывают мертвецы и мертвецы. Шерк только потом узнала, что одна из ее давних жертв наслала проклятие. Проклятие, сполна оплаченное и освященное Пустым Храмом. Так что хотя легкие заполнила вонючая вода, хотя сердце остановилось, как прекратились и все иные функции тела и разума, вскоре она стояла там, где смогла выбраться из канала. С тела стекала грязь, глаза стали тусклыми, склеры побурели от полопавшихся сосудов. Невыразимо жалкий и озадаченный полутруп.
Теперь ее сторонились даже бездомные и беззаконные. Все живые. Проходили мимо, словно она стала призраком, мертвым воспоминанием.
Плоть не гнила, хотя кожа стала явственно бледной. Сохранились также старые привычки и умения. Она могла говорить. Видеть. Слышать. Думать. Все это не исправляло ее настроения.
Багг нашел ее именно там, где указал Теол. В аллее за борделем. Как и каждую ночь, она слушала доносившиеся из окон звуки удовольствия - истинного и наигранного.
- Шерк Элалле.
Вялый, мрачный взор обратился к нему. - Я не подарю тебе удовольствия, - сказала она.
- Увы, как и я, в мои - то годы. Я здесь, чтобы предложить контракт на неопределенное время.
- И кто твой хозяин?
- Пока не скажу. Воровская работа, Шерк.
- К чему мне ценности?
- Ну, это зависит от их сущности. Я так думаю.
Она вышла из темной ниши, в которой скрывалась. - И что твой хозяин вообразил о моих желаниях?
- Это предмет переговоров.
- Он знает, что я мертва?
- Конечно. Шлет слова сочувствия.
- Да ну?
- Нет, я сам их прибавил.
- Никто меня не нанимает.
- Вот оттого - то он и понял, что ты сейчас свободна.
- Никому не нравится мое общество.
- Ну, ванна тебе не повредила бы… но он готов потерпеть.
- Я поговорю с ним.
- Очень хорошо. Он предугадывает твои желания. Полночь.
- Где?
- На крыше. Где кровать.
- ОН?
- Да.
- В кровати?
- Гм, я не уверен, что он именно это задумал…
- Рада слышать. Я мертвая, но брезгливая. Буду там. В полночь. Ненадолго. Если он сможет убедить за четверть часа - хорошо. Если нет, плохо.
- Четверти будет более чем достаточно.
- Глупо так вот полагаться.
Багг усмехнулся: - А что, я не глуп на вид?
* * *
- Где Багг?
- Он встретит нас здесь. - Теол прошел к кровати и сел, вытянув ноги во всю длину. Поглядел на трех женщин. - Ну, что там такого срочного, чтобы я рисковал все раскрыть? К чему безрассудная встреча?
Шенд провела мозолистой рукой по бритому затылку. - Мы желаем знать, что ты задумал, Теол.
- Верно, - добавила Риссарх.
Руки Хеджан были скрещены, на лице ухмылка. - Нам не нужен телохранитель.
- Ой, я и забыл. Он здесь?
- Сказал, что должен собрать вещички, - ответила Шенд - Прибудет очень скоро. Нет, мои подруги его еще не видели.
- А, вот откуда скепсис к твоему энтузиазму.
- Она склонна перевозбуждаться, - объяснила Риссарх.
- И потом, - встряла Хеджан, - что нам делать с телохранителем. Какой бы у него ни был…
Скрипнула дверь мастерской. Они вскинули головы. Круглое лицо Аблалы боязливо выглянуло из-под притолоки.
- Дорогой господин! - позвал Теол. - Прошу, входите!
Полукровка колебался. Бледные глаза оглядели Шенд, Риссарх, Хеджан. - Тут… трое баб, - сказал он.
- Трое кого?
- Женщин.
- Да, точно. И..?
Аблала нахмурился, губы сложились в нечто, напоминающее гримасу недовольства. - Не волнуйтесь, - махнул рукой Теол, - обещаю защищать от них.
- Точно?
- Абсолютно. Входите, Аблала Сани. Привет вам.
Вещички Аблалы, как оказалось, не включали брюк или полотенца. Он был так же гол, как на канале. Хотя любые брюки не скрыли бы особенностей его телосложения, решил Теол миг спустя. "Ладно, не обращай внимания". - Голодны? Жажда? Успокойтесь, друг. Положите мешок… да, как раз туда. Садитесь - нет, не на стул, на скамейку - и вам в конце концов придется одеться… нет, не то чтобы меня это очень стесняло… Аблала, этим женщинам нужен телохранитель. Я полагаю, вы приняли предложение Шенд.
- Я думал, ей одной.
- А в чем разница?
- Сложнее работать.
- Понятно. Но большую часть времени вы будете здесь… - Голос Теола увял, когда он заметил, что с самого появления Аблалы Шенд, Риссарх и Хеджан не шевелились. "Ох, ну нет…"
* * *
Низаль уже три года была Первой Наложницей короля. К этому титулу не прилагалось официальной власти, кроме той, которой потребовала бы личность получившей его женщины. История знала значительные вариации, зависящие от силы короля, королевы и канцлера.
Сейчас было всего шесть наложниц. Пять остальных - младшие дочери из влиятельных фамилий. Потенциальные инвестиции в будущее - привлечь внимание короля или принца. Подобно жилищам четырех консортов королевы, их дома расположились в уединенном, изолированном квартале дворца. Лишь Первому Консорту Турадалу Бризеду и Первой Наложнице был позволен контакт с кем-либо, кроме самих монархов.
Брюс Беддикт поклонился Низали и отдал честь Преде Уннатали Хебаз. Он не удивился, застав Наложницу в конторе Преды. Низаль давно решила, кому отдать верность.
- Поборник, - улыбнулась молодая женщина. - Уннаталь и я говорили о вас.
- Точнее, - продолжила Преда, - мы гадали о предметах вашего разговора с финедом Геруном Эбериктом.
- Преда, сожалею, что не успел доложить.
- Это будет отлично подготовленный доклад, - сказала Низаль, - учитывая, что вы должны были уже отчитаться перед Первым Евнухом и Цедой. Так что мы простим вам некоторый недостаток горячности при пересказе.
Брюс нахмурился и взглянул на командира. - Преда, мне пришло на ум, что финед остается вашим подчиненным, несмотря на Королевскую Вольность. Удивлен, что он до сих пор не доложил вам все детали.
- А кто сказал, что не доложил? - ответила Уннаталь. И повела рукой: - Слишком жестоко с моей стороны. Извиняюсь, Брюс. Действительно очень долгий день.
- Не надо извинений, Преда. Кратко говоря…
- Брюс, - прервала его Низаль. - Вы сейчас Поборник Короля. Вам не следует говорить кратко. Ни перед самим Эзгарой, ни перед Предой. Простите ей резкость. Общение с Геруном взволнует любого.
- В нем есть такая надменность.
- Наглость, - бросила Уннаталь. - Он не дал повода для дуэли?
- Нет.
- Как неудачно, - вздохнула Низаль.
- Хотя думаю, что он меня предупреждал.
Взоры женщин скрестились на нем. Брюс пожал плечами: - Напомнил, что его список постоянно расширяется.
- Он имеет в виду убить Бурака Преграду.
- Думаю, так. Первый Евнух извещен о такой возможности…
- Теперь, - заговорила Низаль, начав шагать взад - вперед по комнате, - если король узнает о таком развитии событий, он может отозвать Геруна из делегации. Что канцлер и королева воспримут как победу.
- Восприятия можно сделать основой стратегии, - сказал Брюс.
- Слова дуэлянта, - ответила Низаль. - Но выгоды, получаемые королевой от выезда Геруна, возможно, превосходят все наши догадки. Кстати говоря, Бурак получал инструкции из ее лагеря, так что его смерть нам не повредит.
Брюс обдумал это, приходя в замешательство от столь небрежного обращения с жизнью человека. - Как-то Бурак несет этот вес?
- Конечно, у нас есть рядом шпион, - сказала Преда. - Этого человека мучает совесть. Он прячется в белом нектаре, алкоголе и распутстве.
- Королева…
- Хочет войны, - закончила за него Низаль, резко кивнув. - Безответственная, алчная, близорукая морская корова. Отличная партнерша самому тупому канцлеру за всю историю Летера. И глупый, легко управляемый принц, жаждущий трона.
Брюс беспокойно пошевелился: - Если Бурака так мучает совесть, он может свернуть на другой путь.
- Под ястребиным взором Мороча Невата? Вряд ли.
Глаза смотревшего на Низаль Поборника сузились. Все это к чему-то ведет. Он не понимал, к чему именно.
Преда вздохнула: - Герун хочет добавить в список еще имя.
- Мороч Неват?
- Это будет трудно.
- Да. Это особенный человек. При любом подходе. Неподкупный, что доказано всей его жизнью.
- И кому он присягнул?
- Ну, принцу, конечно. Ведь Вольность не разрешает убийство королевских особ.