- Если Лусе нужны травы, мы можем вернуться на сушу, - сказала она, выдавливая из себя каждое слово. Она дико хотела остаться на льду, но жизнь её друга была во много раз важнее её собственных желаний. - Может быть, после всего, что мы тут пережили, то, что мы сюда пришли, было ошибкой.
- Нет! - твёрдо сказал Уджурак. - Нам было предначертано сделать это, Я ЗНАЮ это. Я не знаю, что с нами будет дальше, но, если у нас есть хоть малейший шанс спасти дикий мир, это произойдёт именно здесь, - он выпрямился, стряхнув снег со шкуры. - Мы просто должны продолжать идти. Знаки говорят мне, что мы должны продолжить наш путь, - он указал куда-то носом и отошёл в сторону, не став ждать их возражений.
Каллик снова обменялась с Токло взглядами.
- Странно, - сказала она. - Тебе так не кажется?
Токло пожал плечами:
- Я не знаю, - он ткнул Лусу в бок, но она даже не пошевелилась.
- Я имею в виду, - поспешно понизила голос Каллик. - Это не похоже не Уджурака. Ему не свойственно не переживать о друзьях. Верно? Разве это не дико, что он больше не тревожиться за Лусу? Может быть, с ним тоже что-то не так? Порой кажется, что сейчас он вообще не испытывает никаких чувств и эмоций.
- Я уверен, он за неё тревожится, - сказал Токло, нервно ёрзая. - Но, может быть, он знает что-то, чего мы не знаем. Как это обычно бывает, - он снова подтолкнул Лусу. - Ну же, пора идти!
- Возможно, ты прав, - сказала Каллик, хотя она не была окончательно убеждена. - Может быть, когда мы спасём дикий мир, это спасёт и Лусу в том числе. Именно по этому это так важно… Так ведь может оказаться, верно?
- Уверен, - сказал Токло таким тоном, который ясно говорил, что он хочет закончить эту беседу. Каллик решила отложить дальнейшее обсуждение на потом. Возможно, он был прав, и она слишком глубоко вчиталась в Уджураковское поведение.
Вдвоём им удалось разбудить Лусу, и все трое поспешили за Уджураком. Снежные насыпи вокруг них становились всё меньше и меньше, пока от края неба до края неба не остался лишь голый лёд. Дважды Каллик замечала на снегу следы других медведей, хотя не была уверена, как давно они тут проходили. Один раз она уловила запах медведя на далёком от них расстоянии, но он двигался в противоположную им сторону.
Она гадала, почему они больше не встречали никаких медведей. Она знала, что белые медведи предпочитают жить поодиночке, поэтому предположила, что взрослые медведи используют своё острое чутьё, чтобы чуять и избегать лишних стычек с незнакомцами. Но она всегда воображала себе Вечный Лёд неким раем, где она ожидала на каждом шагу видеть счастливых, сытых медведей. Для неё было удивительным найти здесь только парочку следов тут и там.
Двигаясь уже почти всё утро, они пришли к расколотому участку льда, где огромные льдины свободно дрейфовали в бледной сине-зелёной воде. Каллик это показалось странным; она видела, что раскол протянулся от горизонта до горизонта, как водяная тропа, проложенная прямо через лёд. Ни один медведь не мог оставить за собой этот расколотый след. Тогда что его оставило?
Она втянула в себя воздух и подскочила. Омерзительный, грязный запах в воздухе был необычайно силён, и сломанный лёд пропах огнезверями.
- Может быть, мы можем попытаться обойти, - предложила она.
Уджурак помотал головой.
- Я прочёл знаки, и понял, что мы пришли в правильное место. Мы обязаны продолжать идти, - сказал он, кивая на лёд за просверленным огнезверем каналом. - Нам придётся его пересечь.
- Ну уж нет, - сказал Токло. - Только не плавание! Идём, в другом направлении лёд на той стороне выглядит точно также, как и этот. Почему мы не можем пройти там вместо того, чтобы плыть тут? - он повернул голову к пустому льду справа от них.
- Мы ОБЯЗАНЫ его пересечь, - упрямо повторил Уджурак.
Токло издал низкое горловое рычание.
- Откуда мне знать, что это тебе якобы предначертано? - сказал он. - Признайся, здесь нет ничего, что могло бы сказать тебе, где мы и куда нам идти. Не думаю, что хоть кто-то из нас всех понимает, куда мы тащимся.
- Тебе так нужно снова поднимать этот спор? - вспыхнул Уджурак. - Или заканчивай спорить и доверься мне, или идти куда хочешь, но без нас!
Токло отшатнулся назад, как будто испугался силы Уджураковского гнева.
- Ну, может когда-нибудь именно так я и сделаю, - пробурчал он.
- Нам будет совсем не трудно переплыть это, - вмешалась Каллик, пытаясь успокоить Токло. - Мы с мамой и Таккиком всё время это делали. Посмотри, какое короткое расстояние между ледяными берегами. Ты и заметить не успеешь, как окажешься на другой стороне.
Луса недоверчиво покосилась на воду. Она придвинулась к ней поближе и окунула в неё переднюю лапу, но тут же одёрнула её обратно и начала трясти.
- О,БРРРРР! - пискнула она.
- Плыви быстрее, и это согреет тебя, - предупредила её Каллик.
- Ясно, понятно, - сказал Токло, гордыми шагами спускаясь к воде. - В конце концов, здесь достаточно места, чтобы всплыть за воздухом, если что.
Он уже собирался бросится в раскол, когда Каллик вдруг заметила, что под водой что-то движется. Это тюлень? Она прочесала водную гладь глазами. Её сердце пустилось вскачь. Всё повторялось, как тогда - гладкие, чёрно-белые, со спинными плавниками…
- ТОКЛО! - воскликнула она. - Назад! Не прыгай! Держись подальше от воды!
- Ха? - хмыкнул он, застыв на краю. - Но ты сказала…
- Касатка! - сорвалась Каллик на крик. - Отойди оттуда!
Токло заметил чёрный плавник, скользящий по воде в его сторону, и забрался повыше, туда, где стояли его друзья. Сердце Каллик замерло в груди, будто она снова и снова видела перед собой смерть матери. Испугавшись, медведи тесно прижались друг к другу, слыша всплески и странные писки кита-убийцы, который плавал всего на расстоянии одного медведя от них.
- Нам никогда не пересечь этот раскол, - прошептала Луса, дрожа от страха.
- Да, но мы это сделаем, - сказал Уджурак. - Нам придётся. Нам придётся проделать этот же путь, не касаясь воды, - он кивнул головой на противоположный край не разбитого льда.
Каллик подняла голову, осматривая полоску воды, где плавали касатки. Большинство отколовшихся кусочков льда были крупными и дрейфовали недалеко друг от друга.
- Наверное, мы можем перепрыгнуть с одной льдины на другую, - предположила она. - Тогда нам даже касаться воды не придётся.
- Мне нравится этот план, - сказал Токло. - Хватит с меня этой воды. И за то спасибо.
Они немного прошли вдоль края льда, пока не нашли льдину, которая была достаточно близко, чтобы на неё перепрыгнуть. Отколовшиеся кусочки льда были разбросаны по всему каналу, подобно тропке из гладких белых камней.
Каллик пошла первой, хотя одного взгляда на чёрные фигуры под водой было достаточно, чтобы заставить её лапы дрожать, а шерстинкам подняться дыбом. Но она должна была быть смелой ради остальных. Она присела на самом краю льда и прыгнула, закрыв глаза. Она тяжело приземлилась на ближайшую льдину, которая накренилась и просела под ней.
Каллик вцепилась в неё когтями и тихо сидела, прижавшись ко льду, пока он не перестал покачиваться, и она не смогла равномерно распределить свой вес для следующего прыжка. Когда она прыгнула, льдина отскочила от её лап назад, к самому краю, где другие с выпученными глазами ждали своей очереди. На этот раз она уже была готова к качке, когда приземлилась, и она тут же прижалась к льдине, еле дыша, пока льдина не зафиксировала своё положение в воде. Она была больше, чем предыдущая, достаточно крупная, чтобы уместить их всех. Каллик решила подождать остальных.
- Ладно! - крикнула она. - Присоединяйтесь!
Луса прыгнула следующей и заскользила по льду, приземлившись, но с лёгкостью преодолела маленькую полоску воды. Она выглядела суровой и решительной, собирая под себя задние лапы для следующего прыжка. Каллик осторожно скользнула назад, чтобы освободить для неё место и уравнять распределение веса на льдину, чтобы она не сбросила её в леденящую воду. Луса приземлилась с тихим стуком и искоркой триумфа в глазах.
Токло и Уджурак последовали за ними, их светло-бурая шерсть развевалась, когда они прыгали сквозь воздух. Уместить ещё и их на второй льдине оказалось сложнее, но ,в конце концов, льдина выдержала их вес - если, конечно, не считать того, что вода с той стороны, где стояла Каллик, начала пузыриться. Они безопасно преодолели половину канала.
"Ну, - подумала Каллик. - "Безопасно", если не считать окруживших нас тёмных плавников".
Она постаралась вытрясти эту мысль из своей головы. Когда Токло приземлился рядом с ними, их льдина по инерции подплыла ещё ближе к противоположному берегу, и другой обломок льда был совсем близко, чтобы без труда до него допрыгнуть.
По одному они снова перепрыгнули на следующую льдину. На этот раз Каллик шла последней, так что она следила за касатками, скользящими по воде к следующей льдине. Когда пришла её очередь, обломки льда отплыли друг от друга гораздо дальше, чем были изначально. Она разбежалась так сильно, как только могла, но, когда она оторвалась ото льда, она почувствовала, как льдина предательски выскользнула из-под её задних лап, и она поняла, что не сможет преодолеть всё расстояние.
Казалось, вода сама потянулась за ней, чтобы раньше времени утянуть её под лёд, и она с холодным всплеском, который выбил из её лёгких воздух, ударилась о водяную гладь. В ярости она замахала когтями перед фигурами, окружившими её. Одна из них метнулась вперёд и боднула её в бок, будто хотела протаранить, выбив из неё остатки кислорода. Другая выскочила из-под неё и врезалась в её плечо, которое тут же онемело от удара. Каллик слышала, как друзья выкрикивают её имя, но вода затуманила её глаза, и она не могла плыть прямо из-за слишком сильного удара в плечо.
Её сковал ужас, когда она поняла, что может погибнуть. Она будет убита касатками, как и её мать. Она оставит своих друзей одних, так же, как оставила их мать - некому будет о них позаботиться, некому будет провести их через этот странный мир. В том, что они умрут, тоже будет её вина.
Неожиданно она различила в воде тусклую тень - белую, в то время, как касатки были чёрными. Вода закружилась в яростном водовороте, так что она ничего толком не смогла разглядеть, но все касатки тут же кинулись на утёк от этой тени, кем бы она не была. Каллик прищурилась, качаясь на волнах.
- Каллик, плыви! - почему-то вода очень отчётливо донесла до неё голос Лусы. - Поторопись!
- Сюда! - взвыл Токло.
Каллик отвернулась от бледной тени и поплыла прочь от того места, где скрылись касатки. Она достигла поверхности и почувствовала, как вцепились в её шерсть когти друзей, вытаскивающих её на лёд. Последнее напряжение усталых мышц и толчок задними лапами, и Каллик вытолкнула себя из воды на воздух. Она была жива!
К тому же, льдина подплыла так близко к противоположному берегу, что они смогли безопасно перепрыгнуть на твёрдый лёд. Каллик забралась в снег и лежала там, её голова кружилась. Слишком много будоражащих впечатлений. Её голова так раскалывалась, что она не могла даже встать и отряхнуть свою мокрую шерсть.
- Это было жутко! - выдохнула Луса, лизнув ухо Каллик. - Касатки появились слишком неожиданно, и так же неожиданно пропали.
- Если бы они не свалили, я бы сам прыгнул в воду и сразился с ними, - пообещал Токло. - Я уже собирался.
- Никогда так не делай! - рявкнула Каллик. - Ты не сможешь победить их, Токло. Даже моя мать не смогла. Пообещай, что никогда даже не будешь пытаться.
- Но, мне показалось, ТЫ смогла припугнуть их, - сказала Луса, её глаза сияли.
Каллик покосилась на Уджурака, который с видом знатока разглядывал воду. Он поднял голову по ветру.
- Я знал, что ты сделаешь это, - сказал он. - Это ещё один знак. Нам предсказано быть вместе, нам предсказано идти этим путём.
Токло фыркнул:
- Можешь в следующий раз попросить эти твои знаки быть не такими травмоопасными?
Каллик совсем не волновало то, что прямо сейчас им был дан знак о их путешествии. Только ОНА знала, кем на самом деле была та бледная тень.
"Спасибо, Мама, - подумала она, закрыв глаза и положив голову на прохладный лёд. - Спасибо, что спасла мне жизнь".
Глава 10. Уджурак
Как только Каллик пришла в себя, они снова начали идти. Уджурак пытался отогнать страх, который он почувствовал, когда касатки атаковали Каллик. Он знал, что, если бы она умерла, это бы была его вина, ведь это он настоял пересечь раскол.
И был ли он прав насчёт того, куда им надо идти? Даже он сам не был в этом уверен. Здешние знаки были такими странными. Он мог прочесть знаки в сломанных ветках деревьев или пушистых лапах сосен, грудах камней или звука ручья, журчащего вдалеке. Но он не знал, как истолковать крутящиеся вихри снега или бесконечную, бесстрастную пустоту льда, и это глубоко его трогало.
Он взглянул на огромное, крепко сбитое тело Каллик, вырисовывающееся над маленькой, тёмной фигурой Лусы, когда они брели бок о бок друг с другом. Было таким облегчением сложить всю ответственность вожака на неё на какое-то время. Он надеялся, что её знаний о льде будет достаточно, чтобы и дальше вести их, куда бы они не шли, учитывая то, как сконфузило его это место. Но, конечно, она все равно знает даже меньше, чем он, о их странствии… ладно, о выживании на льду она знает больше, но ей не известно, как читать знаки о их путешествии, и, конечно же, она даже не догадывается, что они ищут.
Даже он едва понимал, в поисках чего они путешествуют. Какая-то странная тяга неумолимо тащила его вперёд, закравшись под шкуру, и только она служила им причиной находиться здесь. Он просто надеялся, что они узнают ЭТО, когда ЭТО найдут - и что ЭТО поможет им спасти дикий мир, как обещали его сны и Лусы.
Уджурак снова поднял глаза в небо. Танцующий в небе свет определённо был многообещающим знаком, но он говорил только об одном - идите на лёд. Он не давал ему не единого намёка, что он должен сделать, добравшись до льда. Даже Путеводная Звезда смутила его: ночью она была ровно над их головами, поэтому он больше не мог сказать, что им предначертано следовать за ней, она уже привела их, сюда, на лёд.
С наступлением дня становилось ещё тяжелей. Он прищурился, глядя на тонкие серые облака, раскинувшиеся поперёк тусклого синего неба. Раньше вместо них он видел четыре далёкие полоски, выстроившиеся из облаков, указывающих углами в это направление, что он и принял за знак, что они должны идти туда. Но теперь эти линии напрочь растворились в небесной синеве, и его уверенность растаяла вместе с ними. Во всей этой пустоте теперь не осталось ничего, что могло бы вновь убедить его, что они идут в правильном направлении.
Он зацепился за мысль о полном мистики спасении Каллик от касаток. Разумеется, это значило то, на что он так долго надеялся, - что они сделали правильный выбор, и духи поддерживают их решение. Ему просто надо было вновь обрести веру.
И, самое главное, ради остальных ему надо было разыграть спектакль о его непоколебимой уверенности. У них не должно возникнуть даже мысли о том, что он может хоть чуточку сомневаться; он обязан скрывать, насколько смутил его лёд. Если они узнают, каким потерянным он себя чувствует, они потеряют в него веру. Уджурак обернулся, так как мимо него прошаркал Токло, ворчливо бормоча что-то себе под нос, как он обычно любит делать. Терпение Токло было уже на пределе; Уджурак боялся, что бурый медведь прикопается к любому, пускай малейшему поводу вернуться на сушу.
Если Токло потеряет веру в слова Уджурака, ничто уже не сможет удержать его здесь… ничто уже не сможет удержать всех их четверых вместе. И Уджурак был уверен, что сейчас это важнее всего. Участие всех четырёх медведей в их путешествии было крайне важно, чтобы не ждало их впереди.
Он сделал глубокий вдох, пытаясь успокоится. Воспоминания о том, как он чуть не потерял себя, будучи китом, до сих пор пугали его. И теперь, когда он забрал роль вожака с Каллик на себя, когда он забрал на себя тяжесть упрёков товарищей, эти воспоминания ещё более тяжким грузом легли на его сердце.
Ему придётся быть сильным. Ему придётся изображать уверенность, которой ему как раз так не хватает. Ему придётся ещё внимательнее следить за знаками и всеми силами удерживать их группу вместе, не важно, какой ценой это ему дастся. Он больше не мог надеяться, что Каллик всё время будет вести их через это место.
Всё зависит от него самого.
Глава 11. Токло
Токло остановился на заснеженном склоне и снова посмотрел на ледяную реку, темнеющую в оставшемся позади расколе. Он по-прежнему видел чёрные плавники, скользящие по зелёной воде. Он вздрогнул, представив как жуткие клыки смыкаются на его лапе.
Чуть не потеряв Каллик, он так испугался, как и врагу бы не пожелал. Он не мог и дальше полагаться на то, что белая медведица будет вечно о них заботиться. Ему нужно было научиться ловить тюленей и находить убежища, чтобы он мог помочь им, чтобы не случилось.
Он поторопился, чтобы догнать Каллик, карабкаясь на склон следом за сонной Лусой и медленно бредущим Уджураком. Мокрая шерсть Каллик быстро высыхала на солнце и бойком ветерке, казалось, что ей совсем не холодно. Токло всегда считал, что его шерсть идеально густая, чтобы всегда держать его в тепле, но теперь он начал в тайне понимать, что делает жизнь Каллик на льду такой комфортной.
- Эй, Каллик, - сказал он, боднув её в бок. - Может, ты научишь меня своему способу охоты на тюленей, способу, которому научила тебя твоя мама?
- Ты это правда? - сказала она. Она повернула голову, чтобы посмотреть на него. - Ты правда хочешь научиться? По началу это кажется очень скучным. Тебе придётся быть ОЧЕНЬ ТЕРПЕЛИВЫМ.
- Ну, я итак довольно терпеливый медведь, - сказал Токло. - Я имею в виду, это то, чем я так известен.
Каллик прыснула от смеха, и Токло оглянулся, чтобы посмотреть, слышала ли Луса его шутку. Но она была на расстоянии нескольких медведей от них, продираясь через снег с опущенной головой.
- Я хочу научиться, - настойчиво повторил он. - Я обещаю слушаться. Я, правда, буду тебя слушать, клянусь.
- И хорошо себя вести? - буркнула Каллик. Он кивнул. - И не ворчать?
- Я не ворчу! - съязвил Токло. - Я никогда не ворчу?
- Ох, неужели? - сказала Каллик.
- Ладно, если мы справимся с этим уроком, и сделаю всё в точности так, как ты скажешь, тогда ты извинишься за то, что называла меня ворчуном.
- Замётано, - хмыкнула Каллик. Она склонила голову и глубоко вдохнула. - Нам повезло. Я думаю, дыхательная лунка тюленя всего лишь на расстоянии, как от горизонта до горизонта и ещё половинка, - она кивнула на край неба в сторону, которая выглядела ничем не отличающейся от других в понимании Токло. Он попробовал втянуть в себя воздух, но не учуял ничего, похожего на тюленя.
- Как ты делаешь ЭТО? - завистливо захныкал он.