- Точно так же, как ты находишь дорогу назад в те места, где побывал раньше, - сказала Каллик. - Чуять то, что находится на очень дальнем расстоянии, - вот то, в чём хороши белые медведи.
Уджурак только кивнул, когда Каллик предложила немного отклониться от курса, чтобы добраться до лунки. Солнце уже преодолело свою высшую небесную точку и склонилось в противоположную сторону, сторону, откуда приходит ночь, когда они добрались до лунки, которую почуяла Каллик. В синеве над ними уже клубились тёмные облака, как бы предупреждая о скором снегопаде.
Дыхательная лунка показалась Токло слишком маленькой для него, и он подумал, что вполне может сделать её больше, но тут он вспомнил, какую плохую шутку сыграла эта идея в прошлый раз. Так что он последовал примеру Каллик, двигаясь точно так, как двигалась она, осторожно скользя лапами по льду, а затем лёг прямо напротив проруби, навострив уши и ища глазами тюленей.
Он чувствовал Лусу и Уджурака, свернувшихся в снегу друг рядом с дружкой прямо за их спинами, но он старался сфокусировать всё своё внимание на лунке, как это делала Каллик. Они ждали, и ждали, и ждали малейшего признака движения… но ничего не происходило. Даже усик тюленя не высовывался из-под поверхности тёмной воды.
Наконец, Каллик со вздохом села. Солнце почти достигло края неба, и тяжёлые серые тучи над ними стали ещё гуще, отбрасывая тени наступающей ночи.
- Мне жаль, Токло, - пробормотала она. - Ты был очень терпеливым, но это дольше, чем мне обычно приходилось ждать.
Токло в разочаровании провёл когтями по льду. Это не справедливо! Как он может научиться охотиться, если они даже не уверены, что здесь вообще есть тюлени? Он повернулся, чтобы посмотреть на двух ждущих их медведей.
- Эй, Уджурак! - позвал он. - У меня появилась идея! Иди сюда!
Когда Уджурак резко встал и побрёл к лунке, Луса просто отодвинулась на его место, но так и не проснулась.
- Каллик говорит, здесь совсем может и не быть тюленей, - пояснил Токло. - Поэтому я подумал, может быть, ты смог бы превратиться в тюленя и проверить это ради нас.
- Я не кусок дичи, Токло, - оскалился Уджурак. - Я медведь!
- Всё, что тебе надо сделать, нырнуть туда, немного поплавать по кругу, посмотреть, нет ли там кого, и затем вернуться обратно и сказать нам. Это же так просто. Идёт?
- Нет! - взвыл Уджурак. - Как у тебя только язык повернулся просить меня о таких вещах?
- Это не большая просьба, - настоял Токло, удивившись реакции Уджурака. - Мы просто хотим узнать, стоит ли ждать здесь дольше. Мы же не просим тебя выгонять их оттуда или что-нибудь подобное.
Глаза Уджурака превратились в два широких озера поперёк усыпанной снегом бурой мордочки.
- Ты не понимаешь! - огрызнулся он. - Когда я другой зверь, я чувствую всё, что этот зверь чувствует - его голод, его переживания, его страхи. Как я мечтаю, чтобы я не умел превращаться!
- Эй, я никогда и не говорил, что понимаю, - возразил Токло. - Всё, что я сказал, было "может быть, твои превращения хоть раз принесут нам пользу, вместо проблем, как это обычно происходит".
- У тебя и секунды не займёт нырнуть туда и посмотреть, - добавила Каллик.
- Тем более, ты уже делал так раньше с гусями, помнишь? - хмыкнул Токло.
- О, верно, и это так прекрасно закончилось! Я чуть не умер! - бросил Уджурак. - Именно это я и имею в виду! Что, если со мной что-нибудь случиться, или я забуду превратиться обратно?
- Было бы очень глупо, - сказал Токло. - Просто помни, что на самом деле ты не тюлень. Разве это тебе трудно?
- Я бурый медведь! - закричал Уджурак. - Ясно? Вот, кем я являюсь, и кем хочу быть. Я бурый медведь! - он развернулся и бросился прочь, повалившись на снег рядом с Лусой спиной к Токло.
Токло моргнул и вопросительно посмотрел на Каллик:
- Какая блоха его укусила?
Каллик пожала плечами:
- Может быть, так долго пробыв китом, он испугался. Как бы там ни было, мы не можем заставить его, и я не думаю, что нам надо ждать и дальше, - она кивнула на небо. - Собирается шторм. Мы должны найти укрытие… а охота, надеюсь, подальше от берега будет получше.
Живот Токло сжался от боли и голода. Он даже предположить не мог, как далеко отсюда берег. Каллик и его тоже чует? Он близко? И что значит "близко" устами белого медведя, который может за день несколько раз пройти от горизонта до горизонта?
Они побрели обратно к остальным. Уджурак встал, когда услышал, что они приближаются, и, отойдя от них на пару шагов, повалился в снег, глядя через плечо на Токло.
Луса сонно подняла свою голову.
- Что случилось? - спросила она, зевая.
- Ничего, - сказал Токло. - Ну же, поднимайся, - он ткнул носом её лапы. - Мы идём искать убежище.
- Убежище, где можно поспать? - с надеждой в голосе спросила Луса.
- Это и есть основная идея, - кивнул ей Токло.
Когда Каллик снова заняла место впереди, снег пошёл сильнее. Пушистые снежные хлопья падали на их шкуры, цеплялись за носы и уши. Они прошли мимо низких насыпей снега и зазубренный ледяных обломков-когтей, которые выглядели так, будто пытались зацепить облака. Ветер стремительно набирал силы, носясь надо льдом, так что медведем пришлось прижаться теснее друг к дружке, чтобы их не сдуло в разные стороны.
Каллик подняла голову и резко остановилась, насторожившись:
- Я чую другую белую медведицу, - сказала она. - Она очень близко - я не смогла почуять её раньше из-за бурана.
- У неё есть дичь? - спросил Токло. - Может быть, мы сможем прогнать её от еды, как сделали в прошлый раз.
- Я не хочу этого делать, - произнесла Каллик, выглядя смущённой. - Мы не должны воровать еду у других медведей. Мы должны сами ловить дичь для себя, - она вздохнула и стряхнула снег, упавший на его спину. - Как бы там ни было, сейчас для нас важнее укрытие. Нам нужно найти место, чтобы выкопать палатку, - она взволнованно взглянула на небо и снова зашагала вперёд.
- Что насчёт этого? - предложил Токло, указывая на огромный сугроб за своей спиной. Ему казалось, что здесь вполне достаточно подходящих для норы сугробов, тянущихся грядой до самого края серого, пасмурного неба. Но к его удивлению, когда он ткнул их лапой, до него дошло, что снег просто был тонким слоем, покрывающим твёрдый ледяной бугор. Он царапнул лёд когтями, но он был крепким, как камень. Разозлившись, он попробовал копать посильнее, но вдруг его лапы соскользнули, и лёд разрезал подушечку его лапы. Он с возмущённым воплем отскочил в сторону.
- Оу! - он лизнул свою лапу. Несколько капелек крови упало на снег.
- Ты, тюленеголовый! - сердито обрушилась на него Каллик. - Ты что, не знаешь, что белый медведь может почуять это хоть с горизонта? - она указала когтем на капельки крови. - Они придут по запаху в поисках нас - и, если не найдут другой добычи, они могут умять за обе щёки кого-нибудь из нас вместо тюленя.
Токло уже собирался огрызнуться на неё, когда его глаза упали на Лусу. Он вспомнил, как старшие медведи принимали его за кусок дичи, когда он был медвежонком. А белые медведи были даже больше взрослых гризли. Здесь, на льду, Луса выглядела такой крошечной и уязвимой. Если что-то случиться с ней, это будет его вина…
Он сглотнул нарастающий гнев и быстро забросал кровавые пятна свежим снегом. Буран становился всё сильнее, значит, скоро капли крови будут скрыты новым снегом. Он зарылся лапами в снег и не вытаскивал их оттуда, пока они не онемели, и кровотечение не прекратилось. Он никогда не навлечёт опасность на своих друзей.
- Все равно эти сугробы не достаточно большие, - сказала Каллик, пытаясь перекричать ревущий ветер. - Нам нужна насыпь повыше, чтобы мы могли в ней копать, и она не должна быть полностью замёрзшей.
Они снова продолжили идти, борясь с всё усиливающейся метелью. Каллик осматривала снежные холмы, мимо которых они проходили, на случай, если какой-нибудь из них подойдёт под их палатку. Токло пригнул голову, чтобы снег не падал ему в глаза, и надеясь, что это заглушит свист ветра в его ушах. Он подумал, что для Лусы, с её большими, круглыми ушами, этот звук ещё раздражительней. Его огромные лапы увязали в глубоком снегу - ей же снег должен был доходить до живота. Он обернулся, чтобы проверить, всё ли в порядке у маленькой чёрной медведицы…. и обнаружил, что она исчезла.
- Каллик! - завыл он. Каллик и Уджурак, шедшие впереди, оба остановились и обернулись. В снежной буре они казались всего лишь тенями, хотя они не могли отойти от него больше, чем на расстояние одного или двух медведей. Как они смогут найти Лусу в такой пурге?
- Луса пропала! - рявкнул Токло. - Она больше не за мной!
Он развернулся и снова забарахтался в всё обирающемся снегу. Что, если за ним всё время крался белый медведь, схватил Лусу и убежал вместе с ней? Или что, если она соскользнула в трещину во льду, и шторм унёс прочь её крики о помощи?
Жуткие картины всё множились в его голове, пока он продирался вперёд, тревожно оглядывая снег вдоль тропы, которой они прошли. Какое-то время он мог ориентироваться в пространстве по их следам, но снег с бешеной скоростью заметал их. Если они собьются с тропы, которой шли, они могут никогда не найти Лусу.
- Токло, подожди! - окликнула его Каллик, прыгая за ним следом. - Я чую её! Следуй за мной!
Она ускорилась, перепрыгивая через проваливающийся под их тяжестью снег, и он понёсся за ней, чувствуя на своих пятках дыхание спешащего за ними Уджурака.
Каллик затормозила около небольшой кучки снега. Она легонько ткнула его носом, затем смахнула остальной снег лапой. Под снегом, свернувшись клубочком от ветра, лежала Луса.
Она глубоко спала.
Страх прокатился по шкуре Токло. Он поднял широкие глаза на Каллик и Уджурака.
- Что же это такое? - спросила Каллик и вздрогнула, увидев выражение его лица.
Токло сглотнул:
- Я думаю, я знаю, что не так с Лусой.
Глава 12. Луса
Луса чувствовала, как замедляется биение её сердца, сливаясь в одно целое с ритмом кружения земли. Ей впервые за это долгое время было тепло и комфортно. Солнце скрылось, но его тепло просачивалось в её тело сквозь лапы и шкуру, обещая, что оно обязательно вернётся. Её окружали запахи медведей, которых она знала и любила - родные запахи Аши, Кинга, Йога и Стеллы из Медвежьего Вольера плыли в воздухе вокруг неё, успокаивая. Она видела лица Токло, Каллик и Уджурака, впервые полные гармонии с окружающим миром.
Так себя чувствовала и она: в гармонии. Все были в безопасности. Она дышала всем миром, чувствуя связь каждого своего усика с ним. Пора Листьев придёт снова, а пока она может поспать, мирно ожидая её возвращения.
Что-то острое кольнуло её в живот, проломившись сквозь сон, как нежеланный луч света в обитель теней. Луса попыталась отшатнуться, но что-то ткнуло её с другой стороны. Было уже негде снова вернуться ко сну. Её дыхание мигом ускорилось, и она почувствовала под собой твёрдый, холодный лёд.
- Луса! Луса! Луса! - голоса её друзей были такими громкими, такими настойчивыми. Луса накрыла голову лапами, пытаясь оградиться от них. Она хотела вернуться в то мирное место. Она хотела уснуть.
- Нет, Луса, проснись! Ты обязана проснуться! - тявкнул Токло, снова толкая её. Она чуяла запах тюленьего жира в его дыхании, мясной и насыщенный. Грозный ветер ударил ей в нос, наполнив его запахами льда и снега. Она задрожала, так как холод пробрал её до костей. Почему её друзья заставляют её терпеть это? Почему они не могут просто ДАТЬ ЕЙ ЗАСНУТЬ?
- Пошёл вон, Токло! - зарычала она. Она оттолкнула его лапы подальше от себя. - Ты мне мешаешь! Я не хочу бодрствовать! Когда я сплю, мне хорошо и тепло, так что уйди и дай мне поспать!
- Луса, ты не можешь! - сказал он, и страх, прозвучавший в его голосе, разбудил её сильнее всех его толчков и пинков. На её мордочку западал снег, когда она с усилием открыла глаза и заморгала, глядя на него. Мир кругом превратился в слепящий вихрь белого, неистовый ветер которого обрушивался на неё с полной силой. Она не хотела просыпаться в шторм, но Токло тревожно кружил вокруг неё.
- Ты просто не можешь позволить себе уснуть на голом льду, Луса! - настоял он. - Это не подходящие время и место. Ты обязана не поддаваться сну.
Воспоминания о том, как Аша сказала ей во сне тоже самое, вернулись к Лусе. Она попыталась передвинуться в сидящую позу, но даже попытка сделать это выбила из неё последние силы.
- Почему? - воскликнула она. - Что… Что со мной происходит?
Она покосилась на Каллик, прижавшейся к её боку, и увидела отражающуюся в её глазах испуганную мину Токло. Уджурак ходил вокруг них кругами, стряхивая лапами снег с лица и взволнованно наблюдая за ней. Кругом по-прежнему бушевал шторм, и трудно было разглядеть что-то дальше тёмных очертаний её друзей, столпившихся вокруг неё.
- Это называется спячка, - спокойно сказал Токло. - Бурые медведи впадают в неё, когда наступает холодная погода, и сезон Спящей Земли загоняет всех существ в их палатки ждать возвращения поры Прыгающей Рыбы. Они зарываются в землю и спят там на протяжении холодных лун, пока не выйдут оттуда вместе с тёплой погодой и не найдут достаточно пищи, чтобы снова вернуться к жизни, - он покачал головой и зарылся носом в её шерсть. - Я не знал, что чёрные медведи тоже так делают. Но, должно быть, это именно то, что с тобой происходит - ты чувствуешь зов спячки.
- Я не могу поверить, что забыл про это, - виновато сказал Уджурак. - Я должен был знать, что это с тобой случиться.
Луса замотала головой, пытаясь разубедить Уджурака и Каллик.
- Такого не может быть, - сказала она. - Я никогда не слышала ни о какой такой спячке в Медвежьем Вольере. Разве моя мама не рассказала бы мне об этом, если чёрные медведи в это впадают?
- Может быть, они делают так только на воле, - сказал Токло, и Уджурак кивнул ему. - Но ты не можешь провалиться в сон здесь, Луса. Ты можешь никогда не проснуться, так как лёд здесь никогда не тает. Что тогда ты будешь делать?
"Полагаю, если лёд-таки растает, я обязательно проснусь, почувствовав воду, - подумала Луса, но она знала, что Токло прав." Если она очнётся посреди моря в сотнях горизонтов от берега без единой мысли, в каком направлении плыть, она определённо погибнет. Или же, если она выживет на протяжении холодных лун вечной зимы, её может найти и съесть какой-нибудь белый медведь, или же она замёрзнет в очередной буре и умрёт во сне, даже не заметив.
- Всё верно, - сказала она, отряхнувшись так, что снег с её шерсти взлетел в кружащиеся белые облака. - Я не дам себе уснуть. В конце концов, теперь я знаю, что со мной не так, правильно?
Она вздохнула. Для неё было облегчением узнать, что это нормально для дикого чёрного медведя. Но это всё равно её пугало. Как она могла побороть спячку, коварным змеем скрутившуюся внутри неё, только и ждущую, как бы нахлынуть на её разум, подобно мягкой воде? Если это естественно для медведей, как она может сопротивляться этому?
Будто прочитав её мысли, Токло ласково коснулся её носом и сказал:
- Я тоже чувствую зов спячки. Но я обнаружил, что его можно пересилить, если хорошо питаться и всё время двигаться.
Живот Лусы заболел при мысли о тюленем жире.
- Я пытаюсь, - сказала она. - Но трудно продолжать двигаться, когда кругом так холодно.
- Нам ПРИДЁТСЯ продолжать двигаться, - настоял Уджурак. - Мы теряем здесь время. Мы должны продолжать идти.
- Мы не теряем время, - сказал Токло, смерив его ледяным взглядом. - Мы хотим убедиться, что с Лусой всё в порядке.
- Я знаю, я знаю, - сказал Уджурак. Он начал шагать в обратном направлении и снова буркнул. - Но это всего лишь шторм. Мы минуем его, если продолжим идти.
- Я справлюсь, - пообещала Луса, почесав лапой мордочку. - Я могу это сделать, Уджурак.
Каллик легла вниз и свернулась на льду за её спиной.
- Заберись на мою спину, - предложила она. - Я понесу тебя, пока мы не найдём убежище. Мы не можем рисковать снова потерять тебя в буре.
- А остальное мы выясним завтра, после того, как поспим, - сказал Уджурак.
Луса почувствовала, как запрыгало её сердце при мысли о сне. Даже зная, насколько это опасно, она по-прежнему хотела спать больше всего на свете. Для неё это казалось очевидным.
Она вскарабкалась на широкую спину Каллик и перевесилась через неё, как медвежонок. Отсюда было легко сказать, как сильно выросла Каллик. Широкие плечи и лопатки белой медведицы легко выдерживали Лусин вес. Медведи снова побрели сквозь снежный шторм.
- Не переживай, Токло, - сказала Луса. Её друг брёл прямо за Каллик, с тревогой поглядывая на Лусу. - Я уже была сонной раньше и, тем не менее, оставалась бодрой. Я справлюсь!
- Я надеюсь, - сказал Токло.
Но не смотря на её слова, Луса чувствовала, как скользящая поступь Каллик медленно убаюкивает её обратно. Её шерсть была такой тёплой… Даже снег, опускающийся на спину Лусы не казался достаточно холодным, чтобы пробудить её. И было так просто всего лишь закрыть глаза и уснуть…
Глава 13. Каллик
Каллик пригнула голову, чтобы снег не попадал её в глаза, поэтому ей потребовалось несколько секунд, чтобы расслышать Токло, называющего её по имени.
- Каллик, постой, - снова сказал он, ткнув её в бок.
Луса на её спине была такой тёплой и тяжёлой, что вся её сосредоточенность ушла на то, чтобы хотя бы продолжать переставлять под её весом лапы. Она неохотно остановилась и повернула голову к Токло.
- Она опять уснула, - сказал Токло, кивая на Лусу.
Уджурак придвинулся к ним поближе и бросил на маленькую чёрную медведицу взволнованный взгляд. Сквозь порывы вихрящегося снега Каллик видела огромные фигуры, похожие на медведей, следящих за ними, но она знала, что на самом деле это всего лишь заледеневшие снежные холмы, как те, мимо которых они брели целые сутки.
- Здесь должно быть что-то, в чём мы сможем укрыться, - сказал Уджурак.
Токло окинул долгим взглядом мутный, тёмный ландшафт.
- Даже если мы найдём укрытие, - сказал он. - Что мы будем делать, если Луса уснёт, и мы не сможем разбудить её?
На мгновение воцарилась мёртвая тишина. Каллик поняла, что ни один из них не знал, что делать, если такое случится.
Она медленно опустилась на живот, в то время как Токло пытался прокопать нору в ближайшем сугробе. Но и минуты не прошло, как его лапы врезались в лёд.
- Как камень, - прошипел он, царапнув его когтями.
Каллик моргнула, почувствовав растерянность. Она не могла одновременно искать убежище и тащить Лусу. Но они же не могут идти вечно, не так ли?
- Мы сделаем так, чтобы она шла между нами, - предложил Уджурак, подталкивая Лусу, пока та не съехала со спины Каллик. Глаза Лусы мгновенно распахнулись, как только её лапы коснулись снега, и она резко вскочила.
- Я не сплю! - запищала она.
- Это сейчас ты не спишь, - сказа Каллик. - И не уснёшь, если продолжишь идти. Просто ставь одну лапу перед другой, идёт?