А потом случилось непоправимое. Королева завалилась набок. Мари протяжно всхлипнула. Её вина! Не уследила! Не сберегла наряд! Допустила позорное падение Её Величества! Взгляд выхватил красное пятно на белом платье Королевы. Юная подданная заподозрила, что какой-то безумец захватил в хоровод вино. Но одна из дам издала душераздирающий вопль, и Мари заметила предмет, торчащий в боку Хлады – рукоять ножа со снежинками.
- На Королеву напали! – ударили по ушам десятки истошных голосов. – Ранили! Убили! Лекаря! На помощь!
Толпа схлынула в стороны. Одна Мари осталась стоять над лежащей без движения Хладой, держа край ее длинного платья.
****
- Перестань дрожать и отвечай: кто был рядом с Королевой?! Смотри на меня! В глаза!
Рофус Сильвана произносил каждое слово, будто выплевывал. Четко. Требовательно. Властно. От мнимого простофили, кланявшегося Северине несколько часов назад, не осталось следа. Его место занял бульдог с налитыми кровью глазами и челюстями, способными вцепиться в добычу намертво.
Мари плохо помнила первые секунды после покушения на Хладу. Четко память запечатлела боль, причиненную цепкими пальцами Рофуса, втащившего её за волосы в соседнюю с тронным залом комнату и яростно бросившего на пол. Стихийница проехала несколько шагов, порвав подол и ободрав колени в кровь.
- Говори!
- Я… я… не знаю, - пролепетала Мари, пятясь.
- Ложь! – прорычал Рофус, грозно надвигаясь на жертву, будто желал раздавить. – Ты находилась рядом с Её Величеством. Говори, кто приближался к ней! Иначе отправлю в темницу! Может, это сделает тебя сговорчивее?
- Я никого не видела, - выдохнула Мари отчаянно.
Свободное пространство закончилось, и она уперлась спиной в стену. Рофус приблизился вплотную. Лицо обожгло его горячее дыхание.
- Я заставлю тебя говорить, маленькая безродная… - он вскинул руку для удара, но не успел нанести его и закончить ругательство.
Двери хлопнули, и в комнату влетел Король Инэй с непривычно розовыми щеками. На праздничном камзоле Его Величества Мари с ужасом увидела пятна крови. Голова закружилась, к горлу подступила тошнота.
- Что ты выяснил? – потребовал Король ответа у Рофуса. – Кого она видела?
Инэй говорил о Мари, словно её тут не было. Или была, но в качестве неодушевленного предмета – мебели или уродливой вазы, на которую никто не желает смотреть.
- Наглая девчонка упрямится, Ваше Величество, - отчитался Рофус. – Набивает цену.
- Что-о-о?! – рассвирепел Король, пока сердце Мари с бешеной скоростью проваливалось в бездонную пропасть. – Да как ты смеешь?
Инэй схватил её за плечи и сильно встряхнул. Мари ударилась головой о стену, от неожиданности больно прикусив язык, ткань на рукавах нового платья протестующе затрещала.
- Говори сейчас же! Говори, иначе пожалеешь, что появилась на свет!
- Инэй, что ты творишь?! Отпусти её!
Ошалело глядя в синие глаза Короля, мечущие молнии, Мари не заметила, как в комнату вбежал Грэм Иллара. Увидел сцену расправы над ученицей и попытался охладить пыл сиятельного друга.
- Отпусти девочку, - потребовал Грэм, кладя ладонь Его Величеству на плечо. Именно потребовал, пусть и совершенно спокойным тоном. – Я с ней сам поговорю.
Вмешательство друга остудило гнев Короля. Он разжал пальцы, и Мари, переставшая от страха чувствовать ноги, сползла на пол.
- Ситэрра, посмотри на меня, - не теряя времени, учитель опустился рядом. Голос звучал ровно, но жестко. Как на уроках, только без криков. – Рассказывай, что произошло в круге? Давай, Ситэрра, не тяни.
- Я…я…я… не зна-а-а-аю, - Мари вонзила ногти в ладони, чтобы не расплакаться перед тремя ненавистными сыновьями Зимы. Высокомерные и злые неприятели не должны увидеть её слез. – Я не смотрела! Стихийники! Танцы! Подол! – выпалила она. Но поняла, что запутала взрослых, и принялась объяснять по порядку, глядя исключительно на собственные руки. Поднять глаза было неимоверно страшно. – Её Величество ругалась. Сказала, запрёт в темнице, если кто-нибудь наступит на платье. Я только на него и смотрела. Все вокруг сходили с ума, и я боялась, что Королева останется без юбки! Ой!
Мари сообразила, что сболтнула лишнее, но, к счастью, никто не заострил внимание на последних словах, а учитель подбадривающе похлопал по плечу.
- Кто бы это ни был, он выбрал подходящий момент, - обратился Грэм к Инэю. – Все в масках, кружатся, кричат. В такой суматохе не сложно остаться незамеченным. Может, Королева его разглядела? Что сказал лекарь? Когда она сможет говорить?
Инэй сложил руки на груди и мрачно покачал головой.
- Если и сможет, то не скоро. Спроси девчонку о разговоре с Хладой, - велел он другу.
Успокоившись, Король снова начал игнорировать юную подданную. Грэм едва заметно поморщился, не одобрив пренебрежения Его Величества, но выполнил распоряжение.
- О чём вы говорили с Королевой до хоровода?
- О моей соседке, - задрожала Мари, вспомнив отвращение на лице Хлады и предупреждение Элии никогда не упоминать имени сестры. Но решила: будь, что будет. – Её Величество спросила, не упоминала ли соседка сестру. Я ответила, что ничего не знаю о семье Элии.
- Твоя соседка Элия Норлок? – усмехнулся Грэм и бросил красноречивый взгляд на Инэя.
- Да, - окончательно растерялась Мари, услышав, как Рофус смущенно закашлялся.
- Идиотка! – процедил Король, сжав кулаки. Юная стихийница не сразу поняла, что Его Величество так отозвался не о ней, а о супруге. – Бестолковая курица!
- Инэй, не здесь – предостерег друга Грэм и повернулся к ученице. - Ситэрра, подожди за дверью. Провожу тебя до сиротского дома. Без меня ни шагу, поняла?
Мари послушно закивала, но едва покинула троих мужчин, решила не дожидаться учителя. Она устала и перенервничала. Хотелось поскорее добраться до постели. У Грэма сейчас столько дел, что он легко забудет о вежливом предложении проводить ученицу, а поговорить с ней еще раз он сможет завтра на занятиях.
Не глядя на место, где лежала раненная Королева, Мари пересекла пустой зал. Стража, охраняющая выходы, не сочла нужным останавливать стихийницу, она беспрепятственно миновала лабиринт коридоров на нижнем этаже клана Дората и выбралась на главную лестницу, спиралями убегающую вниз. Покинув Королевские владения, Мари почувствовала прилив сил. Ноги, недавно отказывающиеся служить, принялись ловко перебирать ступеньки. Только сердце тревожно билось в такт бойким каблучкам новых белоснежных туфель.
Отсчитывая этаж за этажом, Мари думала о покушении на Хладу. Учитель прав: момент нападения выбрали идеально. Поди теперь найди преступника, прятавшегося под маской в праздной толпе. И оружие он использовал "правильное" - классическое. Такими ножами пользовались за обеденными столами в каждой семье. Еще одна прихоть детей Зимы – все столовые приборы во Дворце идентичные, с одинаковым орнаментом. Даже в сиротском доме.
Но кто напал на Королеву? Тот, кто хотел поквитаться с ней лично? Или исполнитель, действующий по приказу настоящего врага. Подозреваемых хоть отбавляй! Недовольство Хладой проявляла старая паучиха. Не менее серьезный мотив у клана Норда: и у Рейма, и у Киры. Да и сам Король не питал нежных чувств к жене. Может, его гнев вызван не покушением, а несостоявшимся убийством? Первая супруга Инэя тоже умерла при загадочных обстоятельствах.
Причиной смерти Королевы Лираны назвали ошибку поварёнка, перепутавшего склянки. Вместо приправы он сдобрил завтрак Её Величества крысиным ядом. Мальчишку хотели казнить, но он был несовершеннолетним. Незадачливого стихийника, которому едва исполнилось шестнадцать лет, приговорили к пожизненному заключению. Однако ходили слухи, что гибель Королевы имела иную подоплеку. Королю или его вздорной матушке надоело ждать рождения наследника, и они избавились от несчастной женщины, а поваренок стал разменной монетой в жестокой игре.
Мари сжала кулаки. Как её угораздило оказаться в центре безумной заварушки? И опять по вине Дайры! Сначала провал с жемчужиной! Теперь это! Что дальше?
Ответ был на подходе. Этажом выше раздались шаги. Острожные и приглушенные. Мари сама не поняла, что именно её насторожило, но нутром почуяла угрозу и кинулась наутек, перепрыгивая через ступени. Неизвестный наверху тоже увеличил скорость, не оставив сомнений в преследовании.
Обезумев от страха, стихийница бежала во весь дух. Благо путь лежал вниз, а не наверх, как несколько недель назад в Академии. Но скорость не помогала. Враг приближался, сокращая расстояние с каждой секундой. Еще несколько мгновений, и она останется с ним один на один. Никто не придет на помощь. Ничто не спасет от ужасной расправы.
- Помогите! – закричала Мари, не зная, что ещё предпринять.
Обернулась, чтобы встретить кошмар лицом к лицу, а не получить удар в спину, но оступилась и полетела вниз. Над головой просвистело что-то серебряное.
- Что происходит? Ситэрра, ты в порядке? – отдался сверху эхом голос Грэма.
Секунда тишины, и снова послышались торопливые шаги преследователя, свернувшего на один из этажей, разделяющих Мари и её учителя.
- Кто здесь был Ситэрра? Что… - Грэм добрался до ученицы, сидящей на полу, прислонившись к перилам. – Силы небесные!
Он увидел нож с украшенной снежинками рукоятью, воткнувшийся в картину. Не в какую-нибудь, а, как нарочно, в один из многочисленных портретов Королевы Хлады. В тот, где художник изобразил ее в день свадьбы.
- Ситэрра, я же велел дождаться меня! – Грэм с трудом оторвал взгляд от покалеченного полотна.
- Я не… Я не понимаю, - сил сдерживать слезы не осталось, Мари громко и протяжно всхлипывала. – Я никого не видела на празднике! Я не знаю, кто это сделал!
- Боюсь, он считает иначе, Ситэрра, и открыл на тебя охоту, - проворчал Грэм, подхватил ученицу за локоть и рывком поднял с пола.
Глава 7. Задание паучихи
Дворец погрузился в состояние тягостного забытья – в полусон, в полутраур. Стихли смех и громкие голоса. Дети Зимы перешли на шепот, будто больная Королева лежала за стеной. В душах поселился страх, заставляющий с недоверием смотреть на вчерашних приятелей и соседей. Как ни крути, а вину за нападение на Её Величество не спишешь на постороннего, как с Лираной. И несчастным случаем не назовёшь.
Мари, стоявшая ближе всех к Хладе, в мгновение ока превратилась в самую популярную стихийницу во Дворце. На неё показывали пальцем, пересказывали друг другу биографию. Останавливали, чтобы спросить, когда она, наконец, поведает имя преступника. Некоторым хватило ума предположить, что напавший на Королеву и есть таинственный отец юной стихийницы, поэтому она его и покрывает.
Через день после происшествия Мари вызвали на беседу с представителем объединенной сыскной канцелярии. Его прислали в помощь дворцовой службе стихийного правопорядка. Сыщик с гладко выбритым худым лицом полтора часа мучил бесконечными вопросами, задавая каждый по несколько раз. Тяжелый взгляд угольных глаз проникал в голову. Мари бросало в дрожь, и она отвечала невпопад, уставившись в одну точку. Сыщик счел юную дочь Зимы девушкой некрепкого ума и выгнал вон. Мари это устроило, забот и без допросов хватало.
После трагически закончившегося праздника, Юта Дейли не давала ни минуты отдыха, заваливая работой по дому. Мари добиралась до постели, еле волоча ноги, когда остальные сироты видели не первые сны. Хозяйку бесили стражники, денно и нощно охраняющие вход в сиротский дом, дабы никто посторонний не пробрался. Заботу о безопасности Мари проявил Грэм Иллара, велев охранникам следовать за ученицей по пятам и докладывать о каждом, кто бросит на неё любопытный взгляд. Желающие поглазеть на девушку множились, как грибы после теплого дождя, и список подозрительных лиц увеличивался ежечасно.
Пристальные взгляды преследовали и на занятиях. Это мешало. Мари не могла сосредоточиться ни на лекциях о классификации вьюг, ни на новых упражнениях, которые до бесконечности заставлял повторять Грэм. После происшествия на лестнице, он заметно меньше цеплялся к Мари. Нехорошо сводил брови, когда она ошибалась, но внимание на промахах не заострял.
- Подумаешь, Принцесса! – бесилась Дайра Норди, пока не слышал грозный педагог. – Никто на нее не нападал! Она это придумала!
Верна Лоэ, появившаяся в Высшей школе на четвертый день после ранения сестры, нанесла удар в спину. В буквальном смысле. От неожиданности Мари упала, сильнее ободрав незажившие колени. А заодно и ладони – до сего момента относительно здоровые. Мозоли от домашней работы не в счет.
- Берегись! - процедила Мари, поднимаясь. Подлость младшей Лоэ стала последней каплей. Измучившись от ужаса, стихийница не страшилась последствий атаки. Разве наказание могло быть хуже преследующего убийцы?
Мари, резво плетущую узор, не остановил пронзительный визг Верны. Напротив, удвоил накопившуюся ярость. Поделом! Однако к гадкой девчонке присоединились и другие ученики, и испуганные возгласы слились в общий гвалт. Мари прекратила насылать на задиру, как ей казалось, холодный ветер. Замерла, с изумлением разглядывая лицо неприятельницы, покрывшееся плотной коркой льда.
- Тттты…тттты… - шептала Верна замороженными губами. – Ненннавижжжжу…
- Очаровательная прическа, Лоэ, - бросил стоявший в дверях Грэм, силясь сдержать смешок.
Ледяная горка, в которую превратилась белокурая шевелюра сестренки Королевы, могла составить конкуренцию любой Дворцовой скульптуре.
- Ох, - простонала Мари, пятясь.
- Приведи себя в порядок, - велел учитель Верне. Но прежде чем та покинула класс, цепко схватил за плечо и, глядя, как лёд на щеках идёт трещинами, отрывисто прошептал. – Ещё раз увижу подобную выходку, швабра станет лучшим другом. Ситэрра! – Грэм не потрудился повернуться к вросшей в пол Мари. – Живо в тренировочный зал - отрабатывать узор ветра! Думала, я не видел, как не тот палец согнула? Не надейся!
Растерявшись от неслыханной "щедрости", Мари не сумела в тот день добиться нужного эффекта. Ее стараниями в тренировочном зале летали белые мухи, завывала пурга, и прокатился снежный смерч, заставив присутствующих кинуться врассыпную. Но ветер – самый обычный ветер, без прикрас и дополнительных вкраплений - не соизволил получиться.
Вечером Мари рассказала о "дуэли" и реакции учителя Элии.
- Не ворчи, - посоветовала та, привычно уткнувшись в вышивку. - Тебе повезло учиться у Грэма. Многие об этом мечтают. Поговаривают, природа его силы превосходит даже Королевскую. Просто способности клана Дората завязаны на Шаре Стихий, потому заведомо выше. Может, про Грэма и враньё, конечно, однако с ним никто не рискует связываться.
О Шарах Стихий Мари слышала еще в Академии. Ученики из Дворцов говорили о них с почтением. Шары имелись в распоряжении всех Королей. С их помощью Повелители Времен Года создавали погоду в любом уголке страны в обход канцелярий.
- Говорят, Королева Северина влюблена в Шар, - вспомнила Мари очередную сплетню, пересказанную Дронаном Лили, успевшим увериться, что они закадычные приятели. – Вечно играется, хотя больше не может создавать погоду с его помощью.
- Конечно, не может! - злорадно хмыкнула Элия. – Шар подчиняется только действующим Королям, их подросшим детям и женам, когда те становятся матерями наследников. Северина потеряла право после смерти мужа - Короля Бурана. Но по привычке хватается за Шар при каждом удобном случае. В первые недели во Дворце я строила планы, как его украсть в отместку старой злыдне. Потом одумалась, конечно.
Мари хихикнула, представив, как соседка на цыпочках крадется по белым коридорам, спрятав Шар под плащом.
- Элия, - она решилась задать вопрос, вертевшийся на языке с вечера покушения. – Почему твоя сестра в опале?
Соседка от неожиданности уронила пяльцы.
- О ней на параде масок меня спрашивала Хлада, - пояснила Мари. – Пожалуйста, объясни, что происходит?
- Кроме того, что последняя жена Короля бесится от ревности? - соседка вновь принялась ловко орудовать тонкой иглой с нежно-голубой ниткой.
- Бесится от… чего? – Мари вытаращила глаза. – Ты же не… не…
- Всем известно (кроме тебя, разумеется), - усмехнулась Элия, не отрываясь от работы, - что моя сестра была подругой Инэя. Они проявили интерес друг к другу еще в Академии. Роксэль училась на курс младше наследного Принца. По слухам, встречи продолжались и при Лиране. Насчет настоящего времени ничего сказать не могу. Я никогда не входила в круг посвященных. Однажды, наслушавшись сплетен, я задала вопрос о Роксэль и Инэе дома и получила та-а-акую затрещину от отца, что больше не открывала рта. Советую и тебе делать то же самое. Во Дворце не смеют обсуждать личную жизнь Короля. Можно запросто оказаться замороженным насмерть.
Но Мари предпочла пропустить совет мимо любопытных ушей.
- Твоя сестра замужем?
- Ещё чего, - закатила глаза Элия. – Откуда у неё на это время? Она и родителей навещать не успевает, пока разбирает претензии общин, дерущихся за клочки земли.
- ?!
- Ты вообще представляешь, что такое срединная территория? – с тяжким вздохом поинтересовалась соседка. – Конечно, нет. Ты, как и все свободолюбивые дети Времен Года, идеализируешь это место, - Элия воткнула иголку в белоснежную ткань и отложила неоконченное изделие. – Да, там веселее и спокойнее, чем во Дворцах. На срединной территории никому нет дела до твоей принадлежности. Но стихийники и там остаются стихийниками. Живут общинами, которые соревнуются друг с другом и ссорятся. Но, к счастью, всерьез не воюют. Когда возникают трудные ситуации, в дело вступает независимый совет, в который входит и моя сестра Роксэль. Советники - вроде высшей власти. Им дано право разбирать споры и наказывать виновных. Понятно? - Элия сладко потянулась. – А теперь – спать. Не вздумай мучить меня новыми вопросами. Мои планы о побеге – не твоего пытливого ума дело.
Мари поджала губы, но распоряжение выполнила. Юркнула в кровать, засунула ладони под подушку. Сон был близок, но слова Элии не шли из головы. Вспоминалась и Далила. Интересно, почему несостоявшаяся дочь Осени мало говорила о срединной территории? Или это сама Мари не хотела слушать, представляя дом рыжей подруги лучшим местом на свете?
Впрочем, Далиле и Ною там сейчас точно лучше, чем ей в Зимнем Дворце.
- Куда угодно, только отсюда, - прошептала Мари, засыпая. – Поскорее…
****
Утром Мари неожиданно вызвали в малый тронный зал – к паучихе. Секретарша Уна Эрнэ с седым ёжиком на голове всю дорогу сердито косилась то на стихийницу, едва передвигающую ноги, то на ее личную охрану – двух бравых парней, вышагивающих следом гордыми сторожевыми псами. Элия предупредила, что с этой дамой лучше не ссориться. Слишком предана Королеве-матери. Король Инэй тоже не доверял Унэ и завел себе отдельного секретаря - молодого Витта Мурэ.
Секретарша с явным удовольствием втолкнула Мари в зал к Северине. Как в логово к хищному зверю! Юная стихийница с трудом сдержала дрожь, поклонилась, коснувшись пальцами правой руки левого плеча. Вот бы научиться приветствовать паучиху, как Грэм Иллара – согласно обычаю, но нахально. Однако для этого нужно иметь иной склад характера. Грэм смотрел в лицо Северине бесстрашно и насмешливо. Мари боялась старуху. При одном взгляде на грузную фигуру и ледяные глаза в обрамлении паутины глубоких морщин, пробирало насквозь. Главная задача на сегодня - не рухнуть от волнения к ногам Королевы-матери. Один на один с ней Мари оказалась впервые.