До Балинора стал медленно доходить весь ужас положения. Долгое время он не хотел верить, не решался признаться себе в этом. Они все оставили его. И если не предали, то очень подвели в самый ответственный момент, что не замедлило вылиться в роковые последствия. Не прибыл Эвентин со своей армией Эльфов. Не было рядом Алланона. И теперь обречены на гибель все жители Южных земель, в том числе жители родного Каллахорна. Пограничный Легион один сражался мужественно и самоотверженно, стараясь изгнать противника. Так много потерь, так много жертв… Оправдано ли это? Он тряхнул головой. Нет, сейчас еще не время окончательно подводить итоги. Ему, Балинору, надо еще спасти сотни человеческих жизней.
Между тем войска лорда Уорлока прорвали оборону внутренней стены города и неуклонно продвигались к Сендическому мосту. Оставшиеся разрозненные войска защитников города преграждали неприятелю путь к королевскому дворцу. В их рядах стояли Меньон, Янус Сепре и юный Дэйел. Над городом висела плотная завеса едкого дыма. Враги подожгли многие здания в городе. Жители удрученно ждали конца, иные пытались спастись бегством по Тирсисской дороге. Ряды Северной Армии пополняли нескончаемо прибывавшие тролли. Они неспешно разглядывали город, вели себя спокойно и уверено, как истинные завоеватели, с любопытством поглядывая вокруг.
Внезапно полуденное небо совсем почернело, и над городом застыло напряженное затишье. Откуда-то издалека, из руин полусожженного города, донесся жалобный плач ребенка. Детский плач окончательно надорвал душу Меньону и его друзьям. Страшная реальность неотвратимо стояла перед глазами.
В это время к западу от Тирсиса на небольшом холме стояли Флик Омсфорд и группа эльфов и с отчаянием наблюдали падение Тирсиса. Их души переполняли боль и безысходность. Юный житель Долины потерял последнюю надежду на спасение города, когда бесчисленные орды лорда Уорлока прорвали оборону внешней стены. Теперь над городом стояли клубы едкого черного дыма. Оборона города была сломлена. Враг-завоеватель вошел в Тирсис. Уверенно стучали сапоги солдат по мостовым прекрасного мирного города. Флика обуял безотчетный ужас при виде двух зловещих фигур Носителей Черепа, которые, как роковое знамение, повисли над городом. Великий Друид стоял рядом с ними и тяжело переживал случившееся. Поистине это был один из самых горьких моментов в его долгой жизни. Лорд Уорлок все-таки победил.
Внезапно слева раздались крики, и друзья, напряженно вглядевшись вдаль, заметили ровные ряды войск, которые неуклонно приближались к ним. Впереди двигалась кавалерия, за ней плотными рядами шли пехотинцы, хорошо вооруженные мечами, кинжалами, щитами и другим оружием. Звуки горна возвещали о прибытии армии Эвентина, которая пришла защищать не только Тирсис, но и людей на всех землях, все человечество от угрозы страшного порабощения. Жаль, что армия Эльфов прибыла слишком поздно!
Глава 33
Затаив дыхание, Ши осторожно погладил рукой древнюю сталь Меча. В свете факелов она отливала ярким блеском, а поверхность Меча была такой гладкой и сверкающей, словно этот легендарный Меч никогда не участвовал в сражениях. Меч был на удивление легким и весь его вид свидетельствовал о большом искусстве древних мастеров. На рукоятке Меча было ювелирно выгравировано изображение руки, несущей горящий факел. Ши бережно взял драгоценное оружие и посмотрел на Панамона Крила и Кельтцета, ища у них поддержки и одобрения. Юношу до сих пор била нервная дрожь, его сердце было готово выскочить из груди. Боже, еще недавно он не смел даже думать о том, что ему доведется держать в руках легендарный Меч! Ши крепко сжал Меч обеими руками. Голова у него закружилась, все поплыло перед глазами, и ему показалось, что он провалился в мрачную пустоту подземелья и летел, летел, пока… Юноша с трудом открыл глаза. Панамон и Кельтцет молча стояли рядом, бесстрастно взирая на юношу. Все было по-прежнему: тихо, безмолвно, как в могиле. Вопреки ожиданию Ши ничего сверхъестественного не произошло.
…В зловещем полумраке почти пустой камеры неподвижно застыли темные воды небольшого каменного бассейна. В этих угрюмых водах еще спала, еще дремала могущественная сила лорда Уорлока…
Внезапно Ши ощутил, как странная горячая пульсирующая волна, как разряд электричества, прошла по древней стали Меча и перешла в его ладони. Затем все ощущения исчезли. Пораженный этим, Ши отступил назад и опустил оружие. В следующий момент все его существо вновь пронзило резкое ощущение горячей пульсирующей волны, которая, пройдя по оружию, вошла в его тело. Мышцы Ши инстинктивно сжались. Испугавшись, юноша хотел положить на пол этот загадочный талисман, но в отчаянии обнаружил, что не может это сделать. Руки перестали ему повиноваться, а Меч стал - неразрывной частью его существа. Сердце Ши словно окаменело, по лицу катились капли холодного пота. Руки Ши были прикованы к холодной стали Меча Шаннара, и никакая сила не могла их оторвать.
Прошло несколько мгновений, и юноша опять почувствовал, как поток энергии, исходящей от легендарного Меча, перешел в его тело, и теперь они были соединены одной невидимой нитью. В Мече пульсировала незримая жизнь, и в унисон этому загадочному биению стучало взволнованное сердце Ши. Теперь они были одно целое, и это ощущение стремительно, как стрела, пронзило юношу. Меч Шаннара стал неотъемлемой составной частью его существа. Холодная сталь Меча, казалось, ожила в трепетных руках Ши, на ее поверхности появились животрепещущие огненные блики. Юношу охватило безумное волнение, ему почудилось, что Меч оживает и превращается в одушевленное существо. Волна теплых, незнакомых прежде чувств и удивительных ощущений нахлынула на него, как бы указывая на то, что он плохо знал себя раньше и не мог быть самим собой. Следующие минуты лишь укрепили юношу в этих ощущениях.
Отступив назад, Панамон Крил и Кельтцет с тревогой наблюдали за Ши, который, очевидно, впал в состояние глубокого транса. Веки юноши были опущены, дыхания почти не было слышно, а сам юноша, подобно каменной статуе, неподвижно застыл на месте, крепко держа в руках легендарный Меч. Неясный свет факелов бросал мрачные тени на его бесстрастное лицо. Охваченный тревогой за юношу, Панамон Крил хотел было приблизиться к Ши и хорошенько встряхнуть его за плечи, но что-то удержало его от этого шага.
Внезапно Ши почувствовал, что все вокруг него расплывается, уходит, исчезает. Перед глазами пошли круги, и в них медленно растворились знакомые фигуры Панамона и Кельтцета. Странный поток окутал все его существо, лишив возможности двигаться и сопротивляться. Тело стало легким и невесомым, и весь он, казалось, вот-вот провалится в бездонную преисподнюю.
…И в этот момент зловещим вихрем всколыхнулись мрачные воды бассейна, закрутились, завертелись в немыслимом водовороте, и на поверхности воды показалась одинокая голова мертвеца. Туловища не было, одна чудовищная голова, без волос, без глаз, с полуоткрытым зияющим черным ртом, скорее напоминавшая истлевший череп, плавала у края бассейна. Кровь леденела в жилах от этого зрелища. Тотчас из внезапно открывшихся потайных дверей медленно вышли страшные уродливые существа, напоминавшие собак с человеческими лицами, которые верно служили Хозяину. Они подошли к бассейну и замерли на месте. Все это означало, что проснулся властелин этого мрачного царства лорд Уорлок…
В эти минуты с Ши происходило что-то особенное, необъяснимое и важное для него, что он еще не особенно хорошо понимал, но чувствовал с предельной остротой. Все его ощущения, чувства были обострены. В эти короткие мгновения целый калейдоскоп событий, явлений, чувств, мыслей, надежд, воспоминаний промелькнул в его воображении. Он как бы заново пережил многие моменты своей жизни. Эмоции захлестывали его. Юноше хотелось плакать из-за несбывшихся надежд своей юности, из-за неизведанного счастья первой любви, из-за повергнутых в руины идеалов добра. Он увидел себя со стороны, наивного, доверчивого, погруженного в свой узкий мир событий и чувств. Розовые теплые краски детского и юношеского мироощущения, вселенской любви ко всему живому безвозвратно уходили от него, так и не оправдав себя. Суровая мрачная реальность с ее холодной жестокостью и точным расчетом заслоняла прежние светлые мечты. Ши вдруг понял, что он меняется, он переходит в другой мир и у него теперь иное ощущение этого мира.
Вслед за этим новые ощущения на какое-то время покинули Ши. Оцепенение слетело с него, глаза открылись, картины прошлого исчезли. Ши с удивлением обнаружил, что стоит на том же самом месте, держа в руках Меч Шаннара. Недалеко от него неподвижно стояли Панамон Крил и Кельтцет и не сводили глаз с юноши. Внезапно скалистый тролль перевел свой взгляд на сверкающую поверхность Меча. Ши мгновенно опустил голову и посмотрел на Меч, который в ту же секунду вспыхнул, и все вокруг озарилось теплым розовым светом. Ши снова ощутил знакомую пульсацию древнего металла, которая против его воли наполнила все его существо животворным ритмом. Казалось, Меч передавал юноше частицу себя, своего биения, и это входило в него навсегда.
Спустя мгновение глаза юноши закрылись, веки отяжелели, по телу заструилось приятное тепло, и к нему вернулись воспоминания прежних лет. Нельзя сказать, что это были совершенно бесконтрольные психические и эмоциональные проявления. Нет, временами Ши пытался сбросить с себя это благостное наваждение и понять, что с ним происходит в действительности. Однако образы неистовой чередой роились вокруг него, плясали, бесновались и не хотели уходить. И юноша вновь и вновь погружался в мир собственных ощущений и переживаний недавних лет. Как на ладони, перед ним проплывали все мельчайшие подробности, откровения, его собственные суждения и поступки, его характер, его сложный внутренний мир. Ши со многим был не согласен, осуждал свои прежние действия и поступки, недоумевая, почему он не понимал этого раньше, почему это прозрение и ясное понимание пришло к нему только сейчас. Как много сделано ошибок, как четко они видны теперь! Как много сил и времени потрачено зря! Почему раньше, погруженный в слепоту, он не мог разобраться в своем внутреннем мире и навести в нем порядок? Только сейчас настоящий Ши Омсфорд предстал перед ним во всеоружии ложной самоуспокоенности и эгоизма. Правда, в жизни Ши было и много хорошего, но оно служило узким однонаправленным целям, отнюдь не оправдывая высокий смысл и назначение человеческого существования.
И снова образы прошлых лет неистовым потоком хлынули в сознание Ши. Он впервые с обнаженной откровенностью увидел самого себя со стороны, и ему трудно было, подчас невозможно, принять себя целиком. В неразрывной цепи событий прошлых лет он обнаружил такое количество ошибок, упущений, что ему стало стыдно за Ши Омсфорда! Он вдруг с потрясающей очевидностью увидел всех тех, кому когда-то невольно причинил боль, к кому был несправедлив или невнимателен. Как он мог быть таким черствым, бездушным и эгоистичным, не видеть боль и страдания других людей, не пытаться помочь им или облегчить их жизнь. Все его страхи, сожаления, укоры совести - все вдруг вышло на поверхность и стало отчетливо видно. Перед ним был Ши Омсфорд, который после встречи с Носителем Черепа бежал из Тенистой Долины не для того, чтобы защитить и спасти от беды свою семью и друзей. Им руководило паническое чувство страха, из-за которого он позволил Флику идти вместе с ним в опасные и неизведанные дали. Этот Ши Омсфорд смог идти бок о бок с человеком, чей моральный облик представлялся ему весьма и весьма сомнительным, более того, он даже позволил Панамону Крилу рисковать ради него жизнью.
Образы, события, ощущения менялись один за другим. Благостное настроение уступило место ужасу и отчаянию. Нет, Ши не хотел видеть себя таким! Однако самое страшное заключалось в том, что он был именно таким на самом деле. Это была ужасная правда о нем самом, в которой он вряд ли когда-нибудь признался, вряд ли полностью осознал всю меру своей безответственности. Он всегда считал себя хорошим добрым человеком и не задумывался над мелочами жизни. Но теперь… когда его недолгая жизнь подверглась такому тщательному и жестокому анализу, ему стало жутко. Как несовершенен человек, как многого ему надо еще достичь, чтобы быть гордым и прекрасным творением природы!
Черпая из невидимых внутренних ресурсов силу и способность разумно оценивать собственные поступки, Ши до бесконечности разбирал, анализировал свои действия, нередко силой заставляя себя поверить, что это он, Ши Омсфорд, мог совершить такие неблаговидные поступки. Результаты этого убийственного самоанализа повергли юношу в совершеннейшее отчаяние. Не верить всему тому, что он неожиданно узнал о себе, было невозможно. Это была жестокая правда, и Ши был вынужден принять ее.
…Воды бассейна опять всколыхнулись, и вверх яростно поднялся пенистый водяной вихрь. Это окончательно проснулся лорд Уорлок…
Правда? Правда о самом себе? Ши открыл глаза. Пелена реминисценций на короткий миг спала, и юноша в изумлении посмотрел на Меч Шаннара, который по-прежнему сверкал в слабом свете комнаты. И вновь теплые пульсирующие волны заструились по его жилам, подчиняя себе все его существо. Однако на сей раз образы, поступки, ощущения из прошлой жизни не появились; вместо этого Ши ощутил глубокую уверенность в себе, знание, понимание собственной натуры, что крайне редко свойственно человеку в полной и объективной мере.
Внезапно Ши обожгла страшная догадка. Он понял, что знает секрет Меча Шаннара. Меч обладал удивительной способностью обнажать правду - заставлять человека узнавать настоящую правду о нем самом и о людях, с которыми он тесно общается. Даже тогда, когда в эту правду трудно поверить. В этом и заключался секрет Меча Шаннара, таинственного оружия из другого времени.
Само собой разумеется, что никто не мог даже догадываться об этом. Неудивительно, что Алланон никогда не рассказывал об истинной тайне легендарного Меча. Внезапно Ши охватило смятение. Как, каким образом можно было применить этот Меч в борьбе с неограниченной мощью лорда Уорлока? Как он может защитить человека при столкновении с непознанной мистической силой Носителей Черепа или самого Лорда Тьмы? Магическая сила этих дьявольских существ недосягаема, и Меч Шаннара - игрушка в сравнении с неограниченными возможностями существ из Королевства Черепов. Ши испытывал горькое разочарование. Более того, он чувствовал себя оскорбленным. Почему Алланон с самого начала не сказал ему, что легенда о великой силе Меча Шаннара не более чем обычная выдумка? Зачем он подвергал риску его жизнь и судьбы многих людей, так или иначе связанных с Ши или Мечом Шаннара? Все это более чем странно. Одно оставалось ясным: его предали. Ужас обуял юного жителя Долины. Миф о чудодейственной силе Меча Шаннара лопнул! У Ши снова похолодели руки и ноги, к горлу подступил комок, сердце бешено застучало. Юноша понял, что он совершенно беспомощен перед лицом могущественного и коварного лорда Уорлока. И он, и его друзья теперь обречены - и нет никакой надежды на спасение. Хваленое оружие оказалось простым куском металла со способностью раскрывать правду! Таким оружием нельзя уничтожить лорда Уорлока! Ши пошатнулся и в изнеможении закрыл глаза. Густая вязкая темнота сейчас же цепко схватила его и заключила в свои объятия. Юноша потерял сознание и упал на каменный пол.
…Лорд Уорлок сидел, наблюдал и слушал в своем мрачном и глухом укрытии среди острых, как бритвы, скал. Постепенно его бушующая ярость сменилась холодным удовлетворением. Лорд Уорлок полагал, что житель Долины уничтожен раз и навсегда, но тот оказался жив и, несмотря на все препятствия, нашел Меч Шаннара. Однако этот человек подавлен и слаб, кроме того, он не знает, как правильно пользоваться талисманом: у него нет необходимых для этого знаний. Он уже пережил страх и теперь будет покладистым. И Хозяин тихо выбрался из своего укрытия…
Высокая фигура Алланона у подножия острых скалистых гор внимательно изучала головокружительную горную череду вдоль северной линии горизонта. Со стороны казалось, что горы насупились и тоже смотрят на великана своим мрачным изможденным ликом, погружая его в атмосферу этой земли - во мрак, зловещую тишину и мертвую пучину. Алланон знал, что достиг Северного Королевства, царства лорда Уорлока. В утреннем воздухе чувствовались промозглая сырость и холод, и великий Друид плотнее запахнул полы плаща. Он нахмурился, по его лицу пробежала мрачная тень. Его внутренний голос уверенно говорил ему, что в глубине коварных Гор Острие Ножа, в крепости-цитадели Лорда Тьмы, юный наследник рода Шаннара прикоснулся к легендарному Мечу.
О, если бы можно было все вернуть назад! Пусть даже у Ши хватит духа выслушать всю правду о себе, пусть он догадается о секрете Меча Шаннара, все равно он не сможет воспользоваться Мечом должным образом, потому что у него нет для этого необходимых знаний. С ним нет никого рядом, нет Алланона, который бы смог научить его, как использовать Меч против лорда Уорлока. Юношу сейчас мучает страх и раздирают сомнения, и он легко уязвим для Броны. Великий Друид почувствовал, что зловещий властелин проснулся и выбирается из своего укрытия в горах, абсолютно уверенный в том, что Ши не удалось узнать настоящий секрет Меча Шаннара. Расправа лорда Уорлока будет быстрой и жестокой, он уничтожит Ши прежде, чем тот освоит науку выживания в этой стране.
До встречи Хозяина Королевства Черепов с последним наследником рода Шаннара оставались считанные минуты. Алланон хорошо сознавал, что его помощь уже не успеет прийти вовремя. Тем не менее, он немедленно отправился в путь с выражением крайней решимости на мрачном лице.
Панамон Крил бросился вперед, чтобы поддержать Ши, но Кельтцет опередил его. В тот же момент скалистый тролль с тревогой посмотрел на дверь и прислушался. Панамон Крил застыл на месте, безотчетный страх заполнил все его существо. Кто-то еле слышно двигался по темному коридору.