– Ты поступил очень нехорошо, вернувшись без предупреждения на целый день раньше и застав всех врасплох. Но я ужасно рада, что мы снова вместе, – и она поцеловала его еще нежнее. И только потом она заметила в комнате меня. Герцогиня сказала:
– Джеттеро, я знаю, что подслушивать нехорошо, но совершенно случайно я услышала, что ты говорил этому чудесному молодому человеку. Не надо с ним так шутить. Он правда очень старается, и, мне кажется, тебе уже пора рассказать о себе.
– Вот это верно! – воскликнул Хеллер. – Рассказать! Как раз то, что я собираюсь сделать! Но только одними разговорами сыт не будешь. Что у нас на обед?
И это было ВСЕ, что мне удалось вытянуть из Джеттеро Хеллера, Вицекоролевского Председателя Великого Совета, герцога Манко,
Итак, вы видите, что он делает?
ОН НЕ ЖЕЛАЕТ РАСКРЫВАТЬ САМЫЙ МЕРЗКИЙ, ЗА ВСЮ ИСТОРИЮ ВОЛТАРИАНСКОЙ КОНФЕДЕРАЦИИ, КОНСПИРАЦИОННЫЙ ЗАГОВОР!
Но у нас еще есть время, дорогой читатель, момент еще не упущен. Еще не поздно восстановить в первозданном виде священный График Вторжения и исполнить завет наших Далеких предков!
Однако, как мне верно указал Шафтер, мое повествование еще далеко не закончено.
Как только я вернулся на Волтар, я сразу же приступил к написанию моей повести которую вы уже успели прочесть Без тени ложной скромности я могу сказать что никогда так упорно не работал я в своей жизни Я шантажировал Хаунда – он начал попивать – чтобь он говорил всем, что я готовлюсь к серьезному собеседованию на работу но только не сообщая кому из родственников удалось перетащить меня на свою сторону а так как леди Корса вместе со своим братцем вернулась на Модон то мне нечего было бояться что мо^ план будет раскрыт Да мне пришлось основательно попотеть
И вот, наконец когда пришел заветный день и я решил, что труд мой завершен, Шафтер заявил что многие ниги в клубке моего повествования остались нераспутанными
– Хорошо, – нетерпеливо сказал я, хорошо. Но, Шафтер, у меня больше нет материалов. Я написал все, что мог!
Вздохнув, Шафтер сказал
– Юный Монти, вы когда-нибудь думали о том, как скучно мне слоняться вокруг, пока вы там, у себя в кабинете, мараете бумагу'' Все машины в полном порядке. И знаете что я вам скажу?
– Что? – спросил я
– Мне кажется, что все, что вы там понаписали, – просто сказки
– О, Шафтер, – простонал я, – неужели и ты против меня?
– Я бы никогда в жизни не сказал вам этого, но мне хочется удержать вас от совершения ужасной ошибки
С этими словами он направился к старому туристскому аэромобилю купленного за копейки (поправлюсь, чтобы быть более точным конечно за копейки никто бы не отдал такой еще вполне приличный аэромобильчик, который был, к тому же, на ходу и Шафтер угрохал на него все мои деньги на карманные расходы – то есть довольно порядочную сумму скопившуюся за недели моего кропотливого труда) и, распахнув скрипучую дверцу нажал кнопку на панели управления и сказал
– Смотрите
Я посмотрел
На встроенном дисплее появилась карта Западного океана.
– Я ничего не вижу, – заинтригованный, спросил я
– Вот это как раз я и собирался вам показать, – ответил Шафтер – Вы могли совершить ужасную ошибку. Смотрите внимательнее ЗДЕСЬ НИЧЕГО НЕТ!
Поверьте мне, я пережил настоящий шок когда наконец я понял, что он мне пытался сказать. На том месте где должен был находиться Остров Успокоения, ВОВСЕ НЕ БЫЛО НИКАКОГО ОСТРОВА'
– Великий боже! – воскликнул я – Из конспирации они даже изменили карту Волтара!
– Я знал, что вам понравится это открытие – довольный произведенным эффектом сказал Шафтер – Пойду, попрошу Хаунда подать нам ланч, и мы отправляемся!
Сразу же после ланча мы отправились в путь Нам предстояло преодолеть две тысячи миль Наш старый туристический аэромобиль двигался медленно – со скоростью всего трехсот миль в час – но зато в нем могло поместиться много полезных инструментов не говоря уже о преимуществе встроенных экранов
Мы летели сквозь серые холодные облака, под нами расстилался безбрежный зеленоватый океан В четыре часа пополудни мы были у цели – Постарайся не врезаться в скалы, – предупредил я – Они очень высокие
– Ну, откуда же мне это знать, – ответил Шафтер, – ведь в указателях высоты ничего не сказано об этом острове, и вообще, я пока еще ничего не вижу Но я уже составил план поиска. Сейчас я включу радиоустановку, и мы будем летать туда-сюда, постепенно снижаясь, и в конце концов прочешем, таким образом, весь этот район.
– Только не напорись на скалы! – снова сказал я.
– Ладно. – пообещал Шафтер. – Я и так уверен, что здесь нет никакого острова. Кроме того, у нас все время будут включены экраны. Садитесь назад, успокойтесь, расслабьтесь и съешьте еще карамельку. Наверное, ждать придется долго
И мы начали "прочесывать район", опускаясь все ниже и ниже, продираясь сквозь вату тумана и, жмурясь от яркого солнца, время от времени поглядывая вниз, в воды океана.
Волны становились видны все отчетливее. Наконец мы опустились так низко, что я даже разглядел в воде рыбину, раздираемую на части целой стаей зубастиков. Мне стало немного не по себе, особенно тогда, когда Шафтеру вдруг вздумалось открыть окно и сильно нагнуться вниз: оставалось только надеяться что ы летели еще достаточно высоко.
Вдруг меня на секунду ослепило солнце, распустившее свои лучи над горизонтом, почти параллельно поверхности океана ЗАКАТ!
И вдруг меня посетила ужасная мысль.
– Шафтер, – спросил я, – скажи пожалуйста, а нам поступали запросы из Службы Планетарной Защиты?
– Нет, – ответил он, беспечно следя за игрой волн.
– Тогда, ради бога, сейчас же проверь, работает ли канал связи. Я не хочу, чтобы нас сбили в этом месте. Этот остров находится в опасном месте. Свяжись сейчас же с Планетарной Защитой!
Пожав плечами, он включил рацию.
– Проверка связи, – буркнул он в микрофон.
– Эй, что у вас там происходит? – зазвучал в кабине голос с базы Службы Планетарной Защиты. – Мы думали, вы подбираете себе место для рыбалки.
Шафтер подмигнул мне.
Да, так оно и есть, – сказал он в микрофон. – Но мы старались лететь очень осторожно, чтобы не врезаться в гору.
В какую гору? – подозрительно спросил голос с базы.
– Теон, – простодушно ответил Шафтер, – это самая высокая гора на Острове Успокоения.
Приемник некоторое время молчал, лотом снова послышался голос.
– Туристический аэромобиль номер 4536729-МУ7. Мы только что выслали вам предупредительную квитанцию о штрафе за то, что вы путешествуете без карт и указателей. Пожалуйста, сообщите свои данные в Службу Транспортной Безопасности и проверьте наличие у вас карт.
– А, вот, уже нашли – засуетился Шафтер. – Спасибо, что помогли нам.
– Значит, на ваше имя будет выслана квитанция о настоящем штрафе за полеты в нетрезвом состоянии.
– Нет, нет, – поспешил ответить Шафтер, – лучше уж предупреждение Это моя вина, что я не смог вовремя найти ваши карты. Могу поклясться, что я видел, что там обозначена гора Теон
– Вы действительно пьяны. Мы посылаем вам штрафную квитанцию. Нет такой горы, о второй вы говорите, и острова такого тоже нет. Мы проследим по нашим мониторам ваше возвращение домой. Зайдите завтра утром в участок и потрудитесь захватить с собой десять кредиток. На первый раз хватит. Конец связи.
Шафтер повернулся ко мне.
– Пожалуйста, больше не надо придумывать всяких глупостей, молодой Монти. Дайте мне десять кредиток сейчас, чтобы я не будил вас завтра утром. В участок надо идти пораньше – там выстраивается большая очередь. Здесь нет никакого острова. Мы летим домой.
Я находился в самом подавленном расположении духа. Это уже не просто укрывательство.
Какая судьба постигла королеву Малышку, Мэдисона, мальчиков-извращенцев, персонал Дворцового города и еще пять тысяч человек?
О, Шафтер был прав. Я потерял все ниточки, и теперь мне даже не за что ухватиться.
ЧТО ЖЕ ВСЕ-ТАКИ СЛУЧИЛОСЬ?
Остров оказался всего лишь лопнувшим мыльным пузырем.
Неужели Хеллер, этот король всех злодеев, подослал военный корабль, чтобы взорвать остров и тем самым скрыть следы своего преступления?
6.
Дома я провел бессонную ночь. Вконец измучавшись, я уснул только когда начало светать. Около полудня Хаунд бесцеремонно поднял жалюзи, и в комнату ворвался ослепительный поток горячих солнечных лучей.
– Вы становитесь все хуже и хуже, – принялся отчитывать он меня, заметив, что я открыл глаза. – Теперь бедный Шафтер стоит у дверей участка, как какой-то простой бродяга. Ваш отец должен был послушаться моего совета и отдать вас на военную службу.
Понюхали бы пороху, глядишь – и стали бы настоящим человеком.
– Хаунд, – спросил я, – у меня есть родственники в геологическом офисе?
По привычке он поднял глаза к потолку и ответил:
– Нет, у вас нет родственников в геологическом офисе. И если вы не остепенитесь, у вас скоро совсем не будет родственников. Они просто отрекутся от вас! Надо же, накачать бедного Шафтера спиртным! Вам должно быть очень стыдно. Он не мог сказать тебе этого.
– А ему не нужно было мне ничего говорить! Утром в почтовом ящике была квитанция на оплату штрафа! А теперь уже два часа дня, а вы еще не проспались!
– Да, один из нас пьет, и это ты, – напомнил я ему.
– Но не на народе, ты, маленький шантажист! Ступай в душ, и я смою с тебя эту грязь!
Должен сказать, душ пошел мне на пользу, успокоив издерганные нервы, хотя издерганные скорее не кошмарной ночью, а тем, что Хаунд все время мешал мне говорить по телефону, делая вид, что ему надо срочно побрить мне верхнюю губу и подбородок.
Но мне все-таки удалось дозвониться до главного редактора " Планет", иллюстрированного еженедельника, занимавшегося, если мне не изменяла память, обзором исторических событий на Волтаре: там часто помещали снимки всяких гор и извержений вулканов и все в таком роде.
– Скажите пожалуйста, – попросил я, – не было ли сто или чуть меньше лет тому назад зарегистрировано землетрясения или извержения какого-либо вулкана?
– Вот так да, – удивился редактор. – Кто это говорит? Включите, пожалуйста, свой видеотранслятор,
– Видите ли, я только что вышел из душа и еще не причесан и не одет.
– Знаете, наверное, вас стоит отметить в рубрике "Самые оригинальные вопросы истекшего дня", – сказал редактор. – Послушайте, кто бы вы ни были, на всех ста десяти планетах Конфедерации каждую неделю случается в среднем по шесть извержений, сопровождающихся землетрясениями. Уточните пожалуйста, интересующее время и место.
– Западный океан, – ответил я, – Волтар Посмотрите, пожалуйста, девяносто лет назад плюс-минус пять лет
– Послушайте, кто вы там, мой вам совет посоветуйтесь лучше с каким-нибудь журналистом, у которого есть доступ к газетным архивам. И когда надумаете звонить мне в следующий раз, не забудьте, пожалуйста, причесаться и включить свой видеотранслятор. Пока, – хохотнул он и положил трубку
Я уже было расстроился, но тут меня озарило я знал где околачиваются репортеры
– Хаунд, – приказал я прерывающимся от волнения голосом – приготовь выходной костюм, ну, знаешь, какой-нибудь пообтрепаннее и такую же шляпу
– У вас нет потрепанных костюмов! – с достоинством возразил Хаунд. И оставьте в покое прислугу Мало вам того, что вы сделали с бедным Шафтером! Беда с вами!
– Послушай, – сказал я уже помягче, – тогда сделай потрепанный костюм из какого нибудь непотрепанного Я отправляюсь в Город Радости в "Чернильный клуб"!
Он с таким рвением возвел глаза к небу, что они едва не выпрыгнули из орбит. Немного прийдя в себя, он сказал
– Ну вот, теперь вы собираетесь гулять с этой газетной швалью! Попомните мои слова молодой Монти, скоро вы совсем безнадежно сопьетесь! Если бы не обязательства перед вашим отцом, я бы уже давно уволился и вернулся домой, на Флистен, и бросил бы вас на произвол судьбы!
Он так и не позволил мне привести в должный вид мой костюм и шляпу, и все продолжал причитать О, дорогой читатель, через что мне только не приходится пройти, чтобы написать для вас эту книгу!
И Шафтер был не лучше по своей беспечности, он нагрубил полицейским в участке, и они удвоили штраф Я дал ему еще десять кредиток, и он удалился, пуская слезу о зачеркнутой в его документах строчке подтверждающей его отличную репутацию как водителя
Позже он отвез меня в Город Радости и высадил возле "Чернильного клуба" Над входом висел огромный экран, на котором плескалась, меняя цвета, электронная река чернил Можно было предположить, что внутри клуба сияли разноцветные огни, раздавались громкие крики, но все оказалось совсем иначе вся обстановка клуба была выполнена в сероватой гамме, играла приглушенная музыка – ну совсем как в похоронном бюро
Уже вечерело, и все уважающие себя редакторы разошлись по домам, и в клубе остались только простые репортеры Было очень душно от чрезмерного количества народа Я чувствовал себя очень неловко в своем наглаженном, очень консервативного покроя, розовато-лиловом выходном костюме из дорогой ткани и в без единого пятнышка котелке И я стоял посреди клуба, как статуя из парка, где прогуливаются почтенные вдовушки
Пока я так стоял, ко мне мимо столиков пробрался молоденький швейцар, очевидно, решивший, что я по ошибке забрел не в тот клуб, и спросил
– Вы кого-то ищете, сэр?
– Репортера, – ответил я
Его глаза округлились, щеки надулись – видно было, что он сдерживал себя – а потом он расхохотался
– Эй, ребята, – прокричал он на весь клуб, – этот малый ищет репортера. Никто не знает, кто тут занимается газетным делом?
Кто-то бросил в швейцара пустой банкой из-под пива Из-за столика, занятого огромной компанией, какой-то здоровый детина выкрикнул в мой адрес:
– Могу тебе помочь! Иди сюда и садись, конечно, если у тебя есть чем оплатить мои услуги.
Конечно, я понимал, что ничего не делается бесплатно, или я сам не был, на самом деле, расследующим журналистом? Я едва протиснулся за столик, за которым чудом умещалось около двадцати человек, и почти сразу же к нам подбежали два официанта с подносами, уставленными бутылками.
– Ну, чем могу служить? – спросил здоровяк, одним махом опустошая свой стакан. – Осталось еще целых два дня до выплаты жалования, – ты просто послан мне богом! – Тем временем я расплачивался с официантом, вытащив из кармана пачку кредиток.
– Угости-ка всех! – заорал мой новый знакомый. – Этот малый, похоже, грабанул банк!
Эй, классная историйка! – сказал сидящий справа от меня репортер. Можно мне получить на нее эксклюзивное право? Я назову тебя Аккурато Модо Триппо-Трепло. И следующий тост я предлагаю за клиентов, которые всегда платят.
– Нет, нет, – с достоинством сказал я. – Я сам репортер. Точнее, расследующий журналист.
– А что это такое? – сразу же поинтересовалось несколько голосов.
– Я расследую тайные заговоры, – гордо пояснил я. – И пишу книгу.
– Мы все пишем книги, – язвительно сказал мой первый знакомый. – У меня их в мусорной корзине – просто завались! Как и у всех, присутствующих здесь. Тебе лучше не задирать нос. Официант, еще выпивку для всех!
– Я нашел ключ к такому ужасному конспиративному заговору, – сказал я, – какой никому из вас и не снился
– Какой такой заговор? – тут же спросило несколько голосов.
– Какая еще конспирация? Нам нечего скрывать. Мы, наоборот, все ОТКРЫВАЕМ! И снимаем. И только тогда можно понять что из себя представляют девчонки! Если уж ты по уши во что-то влез, осторожность тебе не помешает!
– Но меня не интересуют девочки, – скромно потупившись, ответил я шутнику. – Я пишу книгу об одном из самых известных людей нашего государства. И я уверен, меня ждет слава!
– Мой юный друг, – доверительно сказал первый репортер, – мне кажется, ты сегодня немного перебрал. Но мы еще можем пить. Официант, еще поднос, и можешь опустить вот этого моего друга. – Он указал на меня. – Он уже надрался, как сапожник!
Еще через пять круговых мой новый приятель раздобрел, и я смог наконец приступить к изложению моего дела.
– Мне нужен доступ к газетным архивам примерно девяностолетней давности. Я исследую очень специфический случай.
– Друг мой, – просопел здоровяк, – ты не ошибся: тебе нужен именно репортер. Ни один редактор и близко не подпустит тебя к архивам. Ты нас хорошо угостил, что было очень мило с твоей стороны, и теперь любой из нас готов тебе помочь, только вот в чем проблема: ни один газетчик не держится в этом бизнесе столько – ты, кажется, сказал, девяносто? – лет.
– Кроме старого Шифа, – сказал кто-то.
Мой приятель обернулся.
В противоположном конце стойки бара сидел в полном одиночестве седоволосый скрюченный старик, уставившись в пустой стакан.
– Эй, вот кто может знать, Купи нам еще выпить, Аккурато Модо Триппо-Треппо, и я представлю тебя этой старой калоше.
Через пять минут мы уже сидели за стойкой бара, и мой новый приятель говорил Шифу:
– Вот этот человек говорит, что не уйдет отсюда, пока не купит тебе выпить. Пока. Аккурато, приходи, если захочешь оплатить еще одну круговую.
– Выпить, – логично заметил старый Шиф, – никто просто так не покупает. Что вам надо от меня?
– Я стараюсь найти объяснение одному происшествию, случившемуся в Западном океане, может быть, около девяноста лет назад, а может, и меньше. – И я подал сигнал бармену налить стакан тапа. Бармен не двигался с места, пока я не предъявил ему оплаченный прежде счет, чтобы показать ему, что у меня есть деньги.
Старый Шиф проследил глазами путь стакана из рук бармена к его месту
– Может быть, вы назовете более определенную дату и место.
Я решил довериться ему: на вид он был такой старый и умудренный опытом человек. Я наклонился и прошептал ему в самое ухо:
– Мне хотелось бы узнать, что произошло с Островом Успокоения.
Старик резко повернулся ко мне – в его глазах промелькнуло какое-то странное выражение. Страх?
И вдруг он сделал невозможное: он вернул стакан с тапом бармену! Стараясь не встречаться со мной взглядом, Шиф сказал:
– Извините, я не смогу помочь вам.
О, теперь все мои сомнения рассеялись! Уничтожение острова явилось частью конспиративного заговора! Выхватив стакан из рук бармена, я снова поставил его перед стариком. Он даже не взглянул на него.
Тогда я решился на крайний шаг и попросил бармена подать целый бочонок. Бармен покосился на пачку предъявленных мною кредиток и поставил бочонок на стойку перед Шифом,
– Это бесполезно, – отвечал старый релортер. – Молодой человек вы мне нравитесь, и я хочу по-дружески посоветовать вам забыть об этом деле. Вы вторгаетесь на территорию Цензора.
Мои предположения снова подтверждались!
Хотя я не часто бывал в этих местах, но довольно хорошо знал, как работают эти клубы. Отношение бармена к Шифу говорило о том, что старик немало задолжал клубу. Поймав за рукав пробегавшего мимо мальчишку швейцара, я шепотам приказал ему позвать менеджера клуба. Через пару минут перед нами стоял менеджер, держа в руках счет.