- Одеть нас надо, дядя. Хорошо и дорого. Так, как приличествует знатным боярам. Усек?
И чтобы подтвердить понты, вытащил пару золотых монет.
У купца враз переменилось мнение о покупателях. Он низко и торопливо поклонился:
- Вот, выбирайте все, что приглянется.
На нас обрушился целый водопад одежды: кафтаны, рубахи, плащ, подбитый серебристым мехом, сапоги, пояса… Однако когда Лавр потянулся к кафтану, хозяин стукнул его по руке:
- Не с твоим суконным рылом в купеческий ряд! Эта одежда - для бояр. Вам подберем что попроще.
Через некоторое время мы с Алексом не узнали друг друга. Вылитые царевичи из сказки. Я с удовольствием оглядел себя в большом зеркале. Красный кафтан, сафьяновые сапоги, шелковый кушак… Такой прикид видел в кино "Иван Васильевич меняет профессию". И вдруг я понял, чего не хватает. На груди должна висеть золотая цепь. Иначе какой я браток? К счастью, у купца нашлась и цепь.
Потом выбрали одежду для наших спутников. Попроще, но достаточно нарядную. Чтобы не позорили олигарха своим видом. Рассчитались. Хозяин крутился вокруг нас и лебезил:
- И куда доблестные бояре путь держат?
Мне не понравилось такое повышенное внимание. Алексу тоже. Он рявкнул:
- А тебе, дядя, что за дело? Паспорт показать?
Я восхитился - во дает! Вмиг поставил на место.
Купец заюлил:
- Так вижу - люди по серьезным делам. Тогда почему без оружия и охраны? Не желаете ли…
Толстяк разложил перед нами кольчуги. Хотя видели мы их так близко впервые, но сразу же разобрались. Крякнули и начали облачаться. Кольчуги были красивые, хотя и нелегкие. Купили и по клинку. Оружие не слишком привычное, но патроны надо беречь, да и неприлично здесь боярам без оружия. Револьвер же каждому встречному-поперечному демонстрировать не будешь. Договорились и обменять лошадей. Как я понял, наши, по здешним меркам, тянули только на "запорожец". Олигарху же на барахле ездить в лом.
Хозяин все не хотел отстать:
- Не нанять ли для вас настоящих дружинников в охрану? Сопроводят куда пожелаете. А то народишко тут разбойный…
Я увидел, как гневно сузились глаза Алекса. Впервые за его службу кто-то предложил ему уступить свое место моего телохранителя. Он шагнул вперед, взмахнул рукой и… ребром ладони расколол перед купцом прилавок. Купчишка открыл рот и некоторое время оставался неподвижным изваянием. Потом ловко вытащил откуда-то серебряный кубок:
- Прими от меня в дар, великий воин. Считаю за честь, что ты посетил мою лавку.
К вечеру мы добрались до следующего села, откуда было рукой подать до имения боярина. Задержались возле трактира. На вывеске его была намалевана какая-то птица и гордо значилось "Горластый петух". Я рассмеялся:
- Хорошо, что написали. Я бы подумал - облезлый орел.
- Может, зайдем? - Алекс вопросительно взглянул на меня.
- Нет. Поздно уже, засидимся, ночевать придется. Лавр, быстро заскочи и купи чего с собой.
Вскоре мы стояли перед боярским теремом. В моем представлении терем должен быть большим и богатым, но встретили нас какие-то обшарпанные развалины. Половины ворот не было совсем, другая висела на одной петле. Дом когда-то, наверное, был красив, но с тех счастливых пор изрядно постарел и скособочился.
Мы въехали во двор.
- Боярин Глеб Онуфриевич, принимай гостей! - гаркнул Лавр.
Долгое время ничего не происходило. Затем дверь терема с противным скрипом распахнулась. На крыльцо, опираясь на палку, выбрался тщедушный пожилой мужик. Одет он был почти так же плохо, как народ в Чудище. Дед прищурился, попытался рассмотреть нас, заслоняясь ладонью от солнца, и вдруг заверещал:
- Полкан, ату их, ату!
Выбежал пес, такой же худой и потрепанный, как хозяин. Но, взглянув на нашу компанию, благоразумно предпочел спрятаться. Тогда мужик решил сменить гнев на милость:
- Да что ж вы, гостюшки, во дворе топчетесь? Заходите в дом.
Повернулся и ушел. Я опешил:
- Это кто-то из слуг?
Лавр помотал головой:
- Не, сам боярин Глеб.
- Боярин? А по виду - придурок да и только. Явно с головой нелады у деда.
Алекс заметил:
- Тряхнуть? Может, очухается?
- Остынь, мы не дома. Надо, чтобы он нам деревню продал.
Я совсем не знал, как здесь совершаются сделки, но решил, что разберусь по ходу.
Мы вошли. Дедок уже с важным видом восседал за столом. На плечи его была накинута потертая и изрядно побитая молью шуба. Наверное, предмет былой роскоши. Он величественно указал рукой на скамью:
- Садитесь, гостюшки дорогие. С чем пожаловали?
Я нагло заметил, что гости вообще-то проголодались.
Как там в русской сказке - напои, накорми и спать уложи? Перекусить бы сначала, а затем уж - о делах базарить.
Боярин смешно развел руками. Потом, к моему изумлению, сложил из пальцев фигу и вытянул в нашу сторону:
- А вот нетути нечего! Отпустил повариху навестить мать в деревне.
Я решил не заметить нанесенную мне, олигарху, обиду и приказал:
- Эй, ребята, доставайте что купили! Жрать хочу.
Лавр затарился неплохо. В сумках чего только не было: жареное мясо, горячий хлеб, сыр… Боярин начал с силой втягивать ноздрями воздух. Облизнулся, причмокнул.
- Угощайся, Глеб Онуфриевич.
Тот дважды просить себя не заставил. Видя, с какой скоростью хозяин налег на нашу снедь, я окончательно уверился: у здешнего боярина в хозяйстве вошь на аркане да блоха на цепи. Что ж, мне легче.
- Глеб Онуфриевич, мы к тебе по делу. Продай деревню Чудище.
Сначала дед взглянул недоверчиво. Потом глаза его алчно блеснули. Он пошевелил губами и поинтересовался:
- И сколько дадите?
- Сам называй цену.
Он сказал. Уверен, что стоимость деревеньки завысил по крайней мере вдвое. Но я не стал торговаться. С чего-то нужно начинать, чтобы заиметь свой угол.
- По рукам. Ну, теперь не грех и обмыть сделку?
Боярин закивал головой:
- Не грех, не грех… А я как вас увидел, испугался. Думал, племяш нашелся.
Тут хозяин осекся и замолчал. Я сделал вид, что не заметил оговорки. И только позже, когда все были изрядно навеселе, отвел его в сторону и тихо поинтересовался:
- А где сейчас твой племянник?
Дед почти сразу протрезвел:
- Да кто ж знает! Я так просто вспомнил.
Что-то темнит боярин… Во мне тут же проснулся капитал ист-олигарх. Всегда чую, когда добро плывет в руки.
- Да уж поясни, Глеб Онуфриевич. А то купил я у тебя деревню, а вдруг твой племяш объявится и скажет, что она ему принадлежала?
Боярин чуть не расплакался. Видно, деньги возвращать ох как не хотелось.
- Племянник еще в младенчестве пропал. Уж сколько лет минуло. С чего ж сейчас вернется?
Я грозно нахмурился:
- Значит, все-таки ему имение принадлежит? Похоже, старик, ты меня обмануть хотел?! Развести, как лоха последнего? Подвешу-ка я тебя на дерево вместе с твоей паршивой псиной. Никто и не узнает.
Хозяин перепугался:
- Бери что хошь, только жить оставь!
А у меня вдруг появилась интересная мысль, как прихватить имущество себе и одновременно упрочить здешний статус.
- Хорошо, я тебя прощу. Будешь себе жить-поживать. А добро нажить для нас обоих я сам постараюсь. Только признай меня своим племянником. Отстрою терем, найму слуг и стражу. Словно сыр в масле кататься станешь. Не придется на старости лет побираться, как нынче. Выгонять не буду. Наоборот, выкажу всяческое уважение за то, что столько лет присматривал за моим добром. Ну как, согласен?
Боярин думал недолго. Посмотрел на еду, на деньги и кивнул, спросив с опаской:
- А точно меня не выгонишь?
Я важно кивнул:
- Точно. С чего же мне выгонять любимого дядюшку? Чай не объешь. Да и народ не поймет. А я хочу, чтобы меня здесь ценили и уважали.
Мысленно поздравил себя с победой. Теперь у меня есть и имя, и легальный статус. Остальное приложится. Даже не ожидал, что получу все так быстро. Ладно, переночуем, а с утра примемся за дело.
Утром позвал своих парней:
- Значит, так. Слушайте сюда, ребятки. Случилось чудо. Скитался я столько лет по чужбине и надо же такому случиться, что судьба прямо на порог родного дома привела. Выяснили мы ночью за разговором, что боярин Глеб - мой родной дядюшка. Так что теперь будем здесь жить.
Не знаю, поверили ли мне деревенские, но уж постараюсь сделать так, чтобы болтать иное им было невыгодно.
Повернулся к Евсею:
- Будешь в имении управляющим, ты парень хваткий. Денег дам, нанимай рабочих, осматривай хозяйство… Дальше, надеюсь, сам сообразишь. Лавр и Климка - вас тоже к делу пристрою, не обижу. Считайте, крупно вам повезло, пацаны.
Я стоял на перекошенном от старости крыльце и уже мысленно представлял свое новое поместье. Что ж, олигарх Федор на время исчезает. На свет появился боярин Федор. Забавно, что у нас с племянником Глеба Онуфриевича даже имена совпали.
Легенда складывалась удачненько. Явился я домой из царства царя Салтана. Украли дитятко, сволочи. Да и чего еще ожидать от подданных царя-женоубийцы? Мучился много лет в рабстве у гнусных лиходеев и наконец сбежал, попав прямо в объятия заждавшегося дядюшки.
- Дядя Глеб, нужно как можно скорее распространить радостную весть. Одежду новую тебе сегодня же куплю, утварь в дом и лошадей тоже. А сейчас я - в кабак. Расслабиться и хорошенько перекусить.
Я вздохнул. Еще недавно в моем распоряжении были все лучшие рестораны, а сейчас деревенской забегаловке рад.
Любовь
Я шагала по пыльной дороге и исподтишка разглядывала своих спутников. Слева шел здоровый широкогрудый парень. Бычья шея, могучие кулаки и рыжая шевелюра делали его похожим на викинга. Справа по-кошачьи изящно скользил молодой человек с интеллигентным лицом. Его вполне можно было принять за благородного потомка древнего рода, если бы впечатление не портили глаза - необычного зеленого цвета, наглые и хитрые.
Поверить в то, что я в сказке, до сих пор было очень трудно. Как и в то, что парни, идущие рядом, на самом деле - настоящие оборотни. Не видела бы своими глазами, как один превращался в волка, а другой в кота, ни за что бы не поверила. Пожалуй, встреть я любого из этих двоих в своем мире, могла бы и влюбиться. Оба по-своему хороши. Но сейчас мое сердце безраздельно отдано Федору. Я вздохнула: "Мне всех милей королевич Елисей". Фу, Карла Карловича давно нет рядом, а все сказки в голову лезут… Я с упоением погрузилась в думы о милом. Все остальные не стоили и его мизинца. Тихонько вздохнула - и где же мне теперь его искать?
Похоже, оба парня услышали мой вздох и приняли его на свой счет. Локша тряхнул рыжей шевелюрой и выпятил грудь. Кийс выпрямил спину и стрельнул в мою сторону своими изумрудными глазищами.
Я с удивлением оглядела сначала одного, потом другого. И забыла самое первое правило путника - на незнакомой дороге смотреть под ноги. Запнулась о корень, торчавший из земли, и чуть не упала.
Сильные руки Локши тут же меня подхватили.
- Ты устала, Любка? Наверное, не привыкла столько ходить? Давай понесу.
Если честно, я была бы не прочь. Только вот вряд ли принять такое предложение удобно. Не успела ответить, как за меня это сделал Кийс.
- Так Любка не только думать, но и ходить разучится, - скептически протянул он.
Я быстро освободилась из рук Локши и смущенно пробормотала:
- Ничего, сама справлюсь.
Вскоре путь перерезал бурный водный поток. Не сказать, чтобы река была широка, но неслась стремительно, кипя и пенясь. Мы стояли и смотрели на противоположный берег. Оборотень-волк к чему-то принюхался. Ноздри его затрепетали.
- Чувствую запах дыма и людей. Недалеко селение.
Кот упорно о чем-то думал и наконец выдал вслух:
- Столько лет владел колдовскими силами, но за время, что провел на цепи, почти растерял дар. Еще немного, и совсем ничего бы не осталось. Рассказывал бы всю жизнь сказки да пел песенки. Спасибо, Люба, что все-таки появилась.
Я видела, что Кийс не на шутку расстроен. Положила руку на плечо парню:
- Не переживай. Сила вернется.
Тот благодарно потерся щекой о мою ладонь.
Локша проворчал:
- Телячьи нежности.
Кийс усмехнулся и одарил меня обожающим взглядом. Я не смогла понять: сделал он это, чтобы только позлить Локшу, или… Совсем не хотелось думать о том, чего я не желала. Решила, что если ухаживания будут проявляться явно, поставлю на место.
Локша предложил:
- Давай перекинусь и перенесу тебя на тот берег. Другого варианта все равно нет.
Я замотала головой. Мне показалось не слишком приличным садиться верхом на волка, когда известно, что это парень. И задумалась: что же делать?
Но долго думать не пришлось. Сначала насторожился Локша. Потом встревоженный вид принял и Кийс:
- Некогда разглагольствовать! Поедешь на волке. Локша, на тебя вся надежда.
Я хотела возразить, но тут увидела отряд всадников, мчавшихся к нам во весь опор. Не сговариваясь, парни перекинулись. Я тут же забыла о приличиях и вскочила на волка, крепко ухватив за загривок. Кот запрыгнул на спину зверя позади меня.
Оборотень разбежался, прыгнул и оказался на той стороне потока. Мы понеслись прочь. С другого берега речки раздались крики:
- Ведьма! Ведьма!
Я в недоумении огляделась: какая ведьма? Где?
- Не крутись, чтобы не рассмотрели, - проворчал кот. - Не поняла, что ведьмой обозвали тебя? Какая нормальная девка станет кататься верхом на волке?
Остановились, когда уверились, что больше никто нас не преследует. Локша тяжело дышал. Кийс снял с себя плащ и накинул мне на плечи:
- У нас порядочные девки в штанах не ходят. И волосы в косу заплети.
Плащ оказался почти впору и пришелся как нельзя кстати - погода была не слишком теплой. Я подумала: "Не мог сразу одолжить?" Впрочем, что с кота возьмешь. Все-таки не человек. Да еще столько времени провел на цепи наедине с дубом.
Дело шло к вечеру, пора было думать о ночлеге. Локша заметил, что со мной одна морока - ни спать, ни есть нормально не могу. Они бы с Кийсом устроились под любой корягой.
- И закусили тем, что смогли поймать, - добавил кот-оборотень и от удовольствия зажмурил глаза.
Я почему-то вспомнила своего домашнего кота с мышью во рту и почувствовала себя как-то не слишком хорошо. К тому же я обиделась.
- Слава богу, что не мной закусывать собрались, - буркнула я.
Оба посмотрели так возмущенно, будто я опустила их ниже плинтуса. Да уж, язык мой - враг мой. Так что я быстро извинилась:
- Простите, ляпнула не подумав.
Кийс тут же назидательно поправил:
- Девушка должна следить за своей речью. "Сказала" или "произнесла", а не "ляпнула". Придется взяться за твое обучение и восполнить пробелы в воспитании.
Я послушно закивала головой:
- Да-да, мне стыдно. Исправлюсь, проблем не будет. Я все схватываю на лету.
Кийс усмехнулся и провел языком по губам:
- Буду учить тебя изящной словесности и хорошим манерам. Тому, что необходимо знать каждой барышне. - Он обошел меня кругом. - Сегодня же и начнем, а то стыдно будет с тобой появиться в приличном обществе.
Почему-то замечание показалось мне оскорбительным. Я разозлилась:
- Ну, знаешь! Мне и без общества неплохо. Да и пошел ты со своими манерами…
Кийса мои слова, кажется, не на шутку задели.
- Я хотел как лучше, - сказал он.
"А получилось как всегда", - хмыкнула я про себя. Но, взглянув на вроде всерьез опечаленного оборотня, раскаялась и схватила его за руку:
- Не сердись, просто у меня такой характер. Сначала скажу, потом подумаю. А так - и сама не против учиться.
Про себя решила, что все-таки это не химию учить. Эту науку я не переваривала органически.
- Не пожалеешь! - Кийс просиял. - Сделаю из тебя настоящую женщину.
Последняя фраза прозвучала как-то двусмысленно. Локша издал нечто вроде рыка.
- А вот с этим как раз не спешу, - фыркнула я и добавила: - И тут уж обойдусь без тебя.
Кийс взглянул свысока и снисходительно улыбнулся:
- Мыслишь примитивно. В постель я тебя не приглашал. Хотя и не откажусь, если пожелаешь, - хитро прищурился он. Но, поймав мой взгляд, поднял руки: - Ну-ну, успокойся. Сама наводишь на такие мысли.
И тут же получил затрещину от Локши. Да такую, что шляпа улетела в кусты. Я вздрогнула - вдруг сцепятся? Но Кийс, кажется, полностью вошел в роль учителя, опекающего неразумных малолеток. Спокойно поднял шляпу и стряхнул с нее пыль:
- Вас, молодой человек, тоже следовало бы поучить хорошим манерам. А вам бы, барышня, стать более женственной и нежной.
Локша, по-видимому, решил оставить за собой последнее слово. Он развернул ко мне свой мощный торс, вытер пот со лба и выдал:
- А я, Любка, буду учить тебя быть сильной и выносливой. На кой хрен ей быть нежной? Не выживет! - Последние слова адресовались Кийсу.
Тот пренебрежительно отмахнулся:
- Ну и зачем девице сила? Гораздо важнее знать, как вовремя улыбнуться, опустить глаза, таинственно вздохнуть… А когда нужно, то и в обморок упасть.
- Как же, размечтался! - взмутилась я. - И голову разбить, как хлопнусь.
- Фу, Люба, опять эти примитивные выражения… А падать в обморок можно по-разному.
Тут Кийс закатил глаза и стал медленно оседать, приложив одну руку к сердцу. А вот другой сумел как-то ловко опереться на землю. Упал вполне натурально, изящно и красиво. Я чуть не подскочила, чтобы поддержать его.
Кот широко распахнул свои изумрудные глаза и томно выдохнул:
- Что со мной было?
Я засмеялась и захлопала в ладоши.
Локша решил не отставать. Схватил меня за руку и вывернул запястье:
- Защищайся!
Я от неожиданности ойкнула. А так как из опыта такого рода были только драки в детстве с сестрами, поступила по-своему: изогнулась и укусила Локшу за руку. Причем довольно крепко. И заорала:
- Ты чего?
Локша отдернул руку и возмутился:
- Дурная, что ли?! Сражаться тебя учу. Нужно стать хорошим бойцом и уметь постоять за себя.
- Предупреждать нужно, - проворчала я. - А то могу и глаза выцарапать.
И подумала, что учиться изящным манерам, бегая с оборотнями по лесам, - это, конечно, смешно, но еще куда ни шло. А вот физкультуру никогда не любила. Поэтому сложила фигуру из трех пальцев и продемонстрировала Локше:
- Не горю желанием приобщаться к спорту.
- Любушка, фу как грубо…
Кийс перехватил мою ладонь и нежно коснулся губами пальцев. Наверное, демонстрировал правила хорошего поведения. Казалось, еще немного, и он замурлычет.
Ну и куда я попала? В этом обществе у каждого свои понятия о приличных манерах.
Вскоре вдали показалось село.
- Давайте я схожу разведаю, а вы подождите, - предложил Кийс.
Он умчался, а мы с Локшей сидели в кустах и наблюдали за дорогой, тихо переговариваясь:
- Осталась бы жить у нас. Чего не хватало?
- И тоже бы стала оборотнем?
- А чем плохо?
- Извини, это не моя мечта.
- А что у тебя за мечта?
Я вздохнула: