Колдун спикировал на берег реки. Приземлившись, я увидела вытаращенные глаза приятелей. Наверное, вид у меня был еще тот.
С первой попытки оторвать руки от бороды не получилось. Помогли Кийс и Локша. Кот тут же начал растирать мои бедные конечности, и я почувствовала облегчение. Посмотрела на колдуна и испугалась: вдруг сбежит?
- Привяжите его к дереву, а на бороду воды из речки плесните! - крикнула я.
Колдун издал ужасный крик и обрушил на мою голову поток проклятий. Я поняла, что сделала все правильно. И, пошатываясь, отправилась отмываться. Ноги все еще плохо слушались.
Локша с восхищением пробормотал:
- Ну ты и девка! Огонь! Ничего не боишься. Жуть ведь, как он тебя по небу таскал.
Я хотела подтвердить, что да, мол, я такая. Но вовремя вспомнила, чем мой полет закончился. Опустила глаза и честно призналась:
- Не такая уж и храбрая. Напустила лужу прямо ему на бороду. Впрочем, этим и спаслась.
Парни сидели на берегу и ржали в голос. Успокоившись, поинтересовались:
- И что с ним дальше будем делать?
Я пожала плечами:
- Оставим тут, высохнет - развяжется. А теперь давайте сматываться.
Когда мы отошли подальше от места последних приключений, Кийс предложил:
- Надо, Люба, твою внешность изменить. Больно волосы у тебя запоминающиеся. А врагов ты себе нажила… Обрежем косу - станешь на парня похожа.
- Никогда! - решительно возразила я и обхватила косу рукой. - Сколько растила волосы, а теперь режь?!!
Кийс рассмеялся:
- Хоть мне-то не ври. Растила… Для твоего же блага предлагаю.
Я нежно погладила свою шевелюру. Кийс, как всегда, прав. Придется прощаться с красотой. Эх, жаль, Федя меня не видел. Но гребешок-то в кармане. Придется беречь его как зеницу ока.
Скрепя сердце я позволила обкромсать свои роскошные волосы. Причем самым примитивным способом - ножом Локши.
Через пару дней блуждания по лесам мы все-таки сумели выбраться на тракт. К вечеру стояли во дворе трактира "Горластый петух". Тут сновал с деловым видом разный народ. На крыльце сидел молодой парень и пялился по сторонам.
- Эй, хозяева! - крикнул Кийс. - Можно ли попить-поесть да на ночлег остановиться?
К нам вышла дородная красавица. Я даже ахнула. Ничего себе! Рост - как у гренадера, плечи мощные, но при этом чудо как хороша! Я рядом с ней - невзрачный цыпленок.
- Проходите, гостям всегда рады. А коль ночевать здесь надумали, так познакомимся. Меня Настасьей Вахромеевной кличут.
Хозяйка трактира взглянула на бездельничающего парня:
- Ты бы, Климка, хоть делом занялся. Целыми днями баклуши бьешь. Твои друзья все в заботах, а ты штаны протираешь.
- Так ведь боярина жду, - проворчал парень.
- Прочь с глаз моих долой! - Красавица явно разозлилась и грозно двинулась в сторону парня.
Тот кувырком слетел с перил и, ворча под нос, двинулся к воротам. Хозяйка развернулась к нам:
- Что же вы, гостюшки, все на улице стоите да на всяких обормотов смотрите? - Она широко распахнула дверь: - Милости просим, заходите. Накормим.
Федор
"Дядюшка" встретил прямо в воротах и запричитал:
- Счастье-то какое в дом пришло! Твой друг детства приехал - боярин Свег, - скороговоркой пояснил он.
Гость уже шел навстречу. Мужик примерно моих лет. Он был хорошо сложен и, видимо, силен. На лице застыло любопытство, которое вскоре сменилось радостью:
- Вот не ждал, не гадал! Федюха, а ты почти и не изменился. Да и взгляд остался прежним. Уверен, если бы встретил на улице, сразу узнал бы!
Я натянул на физиономию радостную улыбку, а про себя выругался. Хорошо хоть дед предупредил. И чего ждать от этой встречи? Я чувствовал себя не в своей тарелке. Ни хрена себе - вспоминать то, чего не было!
Хотя вряд ли и сам Свег что-то обо мне знает, кроме того, что ему рассказывали мамки да няньки. Как я понял, настоящего Федора похитили в том возрасте, когда еще под стол пешком ходят. Чуть не пошутил, что помню, как на горшках вместе сидели.
Шагнул навстречу "другу". Обнялись. Я с иронией хмыкнул:
- Друзьями не разбрасываюсь.
Решил, что буду поначалу больше слушать, а там разберусь, что к чему.
Тут помог дядюшка:
- К столу, к столу, гости дорогие. Надобно отметить встречу.
Что ж, очень удобно. За стопкой можно разрешить самые неразрешимые дела и вопросы.
С боярином прибыли несколько человек - как я понял, друзья и воины из дружины. Все весело проследовали в горницу. Дядюшка расстарался: от закусок, а главное от выпивки, рябило в глазах. Старичок первым поднял кубок:
- За племянничка! Не чаял и не думал, что когда-нибудь его увижу. За твое возвращение, Феденька!
Присутствующие подхватили эстафету. Кубок поднимался за кубком, ковш за ковшом. Кажется, все мне были искренне рады. Сам я больше слушал, чем говорил. При вопросах о годах, проведенных на чужбине, корчил скорбную рожу и хмурился, давая понять, что мне неприятен этот разговор. Друг детства оказался пацаном правильным и в душу не лез. Держался с достоинством, лишнего не молол, от чарки не отказывался, но меру знал. Да и сопровождавшие его воины мне понравились. Цену себе ведали, к Свегу относились с уважением. Если бы дело было в нашем мире, я бы сказал, что он у них в авторитете. Я все больше проникался симпатией к боярину. Где-то слышал выражение "короля играет свита". В данном случае оно было к месту.
Один только тип раздражал - двоюродный брат Свега, Хват. Похоже, он был совсем из другого теста. Пил без меры, хорохорился, задирался. В общем, строил из себя крутого, а сам - так, мелкий фраер.
Ну и, как всегда и везде в подвыпившей компании, зашел разговор о бабах. Сначала помянули какого-то племянника Свега.
- Когда его женишь? Скоро всех девок придется под замок сажать. Липнут они к нему, как мухи к меду.
Свег нахмурился. Видимо, базар был ему не по душе. Тут открыл рот Хват.
- Слышали о Настасье Вахромеевне? - пьяно хихикнул он. - Говорят, снова любовника завела.
По тому, как мгновенно наступила тишина, я понял: все не только слышали, но и знают, кто он. Свег оборвал пьяного болтуна:
- Нам-то что? Думаю, никто бы не отказался. Ее избраннику можно только позавидовать.
Хват не успокаивался.
- Но рисковый же мужик, - протянул он. - Давно никто не смел на Настасью Вахромеевну заглядываться. Уж сколько хахалей ейный муж погубил, счет потеряли. И главное, другой бы женушку поучил, а у этой и волосок с головы не падает.
Я с трудом сдержался. Но пока мое имя не произнесено, надо терпеть. Если заеду наглецу в морду, всенародно признаю, что я и есть тот любовник. Так что придется оставить разборки до лучших времен. Мы с Настасьей вроде старались не давать повода к такому базару, но, видать, прокололись. Шила в мешке не утаишь. Ладно, Бог не выдаст - свинья не съест.
Хват гнул свое:
- Хотя из-за такой бабы и помереть не жалко.
Я сжал кулаки. Ну все, еще слово скажет - пересчитает носом ступени. Никогда никому не позволял обсуждать свои любовные дела. Но тут нас отвлек Алекс, загорланивший какую-то веселую песню.
Свег улыбнулся и кивнул в его сторону:
- Перебрал твой парень, сил не рассчитал.
Я удивился. Раньше мой телохранитель не позволял себе подобного. В новом мире, что ли, слабину себе дал? А Алекс веселился вовсю: трепался за жизнь, братался с парнями Свега и даже лез пьяно обниматься.
- Может, хватит тебе? - спросил я его.
- Шеф, да разве я пьян? Хотите, пройду по одной половице?
- Попробуй.
Под смех и ободряющие крики присутствующих Алекс пошел. С первой попытки получилось не очень. Со второй - получше. Так как вокруг все были изрядно навеселе, то начинание с восторгом подхватили. Я с удивлением увидел, как мужики выстроились в ряд и старательно вышагивали по половице, обсуждая, кто идет ровнее.
Алекс развлекал народ прибаутками и историями для чисто мужской компании. Я подумал: "Только бы лишнего не сболтнул". Но в этот момент встретился с совершенно трезвым взглядом своего охранника. И успокоился: Алекс верен себе, да и мне тоже.
Гуляли мы с новыми корешами почти до утра. С пьяных глаз удумали на следующий же день отправиться в гости к Свегу. Только вот не учел я местных традиций: подниматься пришлось с первыми лучами солнца.
Я окинул мутным взором нашу помятую компанию. Называется, оторвались без тормозов. Пожалуй, только Свег держался молодцом. Силен мужик, даже утром к кружке не приложился. Я зауважал его еще больше.
Двинулись в путь. Друг детства ехал рядом и рассказывал что-то про общих знакомых. Я старался запоминать, но получалось с трудом. Хват вертелся рядом. То ли его очень интересовала моя биография, то ли от рождения был слишком любопытным. Ему бы поучаствовать в программе "Что? Где? Когда?". Меня пытался приобщить к этой забаве учитель словесности, так сказать, для общего развития, пока я не послал его куда подальше. В пределах своих занятий я и так всегда знал, что и где должно произойти. Иначе бы не стал олигархом.
Я обдумывал, как бы отвязаться от назойливого боярина, не искалечив его. Руки уже так и чесались. Выручил Алекс. Мой телохранитель внезапно воспылал интересом к делам Хвата. Теперь вопросы задавал больше он. Боярин едва успевал отвечать. Причем беседа сопровождалась шуточками и прибаутками. Иногда Алекс склонялся к уху боярина и что-то шептал. Оба начинали громко хохотать. Похоже, о талантах моего телохранителя мне еще только предстоит узнать. А я-то считал его замкнутым и молчаливым. Рядом с ним лучшие артисты отдыхают. Надо было ему не в охранники идти.
Затем Хват переключился на Свега - начал уверять, что его собаки лучше. Боярин вроде бы равнодушно воспринимал нападки двоюродного братца. Похоже, уже привык и рассуждал по принципу: бреши Емеля, твоя неделя. Только иногда досадливо морщился.
Вскоре мы выехали из леса, и перед нами раскинулось широкое поле. На ветру шевелился ковыль.
- Говорят, эта трава растет на телах погибших, - невесело заметил Свег. - Здесь когда-то гремела славная битва.
Вдоль поля мы двигались молча. Вдруг я заметил посередине огромный валун. Выглядел он здесь как-то не к месту: вокруг больше не было ни единого камешка. Я вдруг почувствовал желание подъехать поближе. Взглянул на Свега. Тот, видимо, понял мое намерение и кивнул. Мы направили к камню коней. Я почти не удивился, прочитав на булыжнике слова: "Направо пойдешь - счастье найдешь. Налево пойдешь - богатство найдешь. Прямо пойдешь - смерть найдешь".
В самом деле, что же это сказка без камня с надписью? Но тут я вспомнил мерзкого колдуна. Ну, Карлуша, сукин сын, погоди! Засуну я тебе эти сказки в задницу. Злость на учителишку накапливалась и накапливалась. Все припомню, дай только срок.
- Свег, откуда здесь этот камень?
- Не имею понятия. Да и никто уже не помнит.
Я подозрительно поглядел на друга детства:
- И какая же из дорог наша?
- Другая. Вон по краю поля идет.
- А этими кто-то ходит?
- Не знаю, врать не буду. Раз утоптаны, вроде должен кто-то ездить. Но сам я с такими людьми не знаком. Поговаривают, что князь наш когда-то ходил.
Свег резко умолк - видно, не хотел базарить о власть имущих. Но я решил выжать из него эту историю до капли. Сам начал, за язык никто не тянул.
- И по какой же дороге отправился князь?
- Да мне-то откуда знать? Но болтают, что связался он там с нечистой силой да и сам стал поганой нечистью.
- А как вы определяете, что он нечисть?
- Зело злобен стал сей князь и жесток. С боярами лют. Поместье отнять может. До красивых девок охоч. Кто хочет уберечь дочку, прячет.
Я хмыкнул. У нас тоже заводы и фирмы отбирают. Сам не раз этим промышлял. И нечистью для этого быть совсем не обязательно. Как говорится, на то и щука в пруду, чтоб карась не дремал. А насчет девок… Ну пользуется мужик положением. Не он первый, не он последний. Так бояре тоже вроде не терпилы бесправные.
- И вы позволяете? - поинтересовался я. - Он один, а вас много.
Свег поглядел на меня как на дитя неразумное и промолчал. А я почувствовал разочарование. Распустили сопли. Посмотреть на боярина - этот валун с места может сдвинуть. А одного князя завалить не в состоянии.
Тут вспомнился Сеня. Вроде мал да хил, но хитер и коварен, как гиена. Сумел устранить брата, красавца-богатыря. Правда, судьба наказала, ниспослала ему кару в виде Шамаханской царицы.
Ох, жаль, что нет тут моих братков, мы бы…
Додумать эту мысль до конца не успел. В ясном голубом небе появилась странная черная туча. Она приближалась и вскоре приобрела облик человека с огромной развевающейся бородой. Я помотал головой. Что за глюки? Неужели вчера настолько перепил? Вспомнил, что такое видение бывает в пустыне. Мираж называется.
Тем временем туча с бородой спустилась ниже. На бороде, крепко уцепившись, висел человек. В голове всплыли строки:
Руслан за бороду злодея
Упорной держится рукой…
Опять Пушкин! Хотя скорее это козни Карлуши. Я вгляделся получше и офигел. На бороде болталась девка. Нашла, дура, на чем кататься!
Девка мне кого-то смутно напомнила. Туча стремительно пронеслась мимо.
Я поморгал глазами. Оглядел окружающих и понял - не померещилось. Все застыли. У кого-то в глазах читался страх, у других - удивление. Кто-то шепотом произнес:
- Страсти какие!
Значит, не пойми что на небе видели все. Ну что это за мир? Одни страшилки. Куда черт меня занес?
Я почувствовал движение на плече и услышал голос: "До чего же вы, люди, любите все сваливать на других. Черти здесь совсем ни при чем!"
Слова бесенка настроения не добавили. Мало мне неприятностей, так еще он всюду нос сует. Я разозлился:
- А кто же еще? Ваш брат только и способен на всякие гадости.
Даже не ожидал, что Чуфик так обидится.
"Хозяин знает, что братьев у меня нет, - прошептал он со слезами в голосе. - Их всех убили вуколапы. А тебе я служу верой и правдой. - Потом тихо добавил: - И люблю тебя, хозяин. Ты у меня один".
Мне сразу стало стыдно. Чего набросился? Кроме себя, винить некого. Захотелось всем нос утереть, теперь расхлебываю.
После того как наша процессия отъехала от камня, начали попадаться обработанные поля, на которых трудились крестьяне. В основном работали тяпкой да лопатой. Как они тут могут обходиться подобной техникой? У нас кругом цивилизация, и то всем недовольны. Я постарался отогнать мысли о прежней жизни. Стоит ли думать о том, что исчезло?
Наконец добрались до поместья Свега. Большой деревянный двухэтажный терем радовал глаз башенками и резными наличниками. К высокому крыльцу вела длинная череда ступеней. Широкую входную дверь украшали необыкновенные птицы и звери. Двор был вымощен булыжником. Имение производило неизгладимое, какое-то сказочное впечатление. Наверное, так и положено жить местным олигархам. Учту.
Выскочили слуги, помогли спешиться, увели лошадей. Я успел заметить, как в окнах мелькнули любопытствующие женские мордашки. Да и во дворе толпилось немало всякого народа, осторожно разглядывающего меня с Алексом.
Свег сразу превратился в гостеприимного хозяина:
- Сейчас вам покажут комнаты. Отдохните с дороги, бояре, в баньку сходите.
Он отдал распоряжения слугам.
Не успели мы оглядеться в выделенных апартаментах, как вошел здоровенный детинушка с румянцем во все щеки. Настоящий русский богатырь, как их изображают на старинных картинах. Мы с интересом оглядели друг друга, затем вошедший представился:
- Савва. Боярин Свег прислал развлечь гостей.
Слуга мне понравился. Взгляд дерзкий, смелый, глаза не прячет, держится с достоинством.
- Думаю, перво-наперво вам нужно в баньку, - сообщил он. - Пойдете вместе или поодиночке?
Глаза парня как-то хитро блеснули. Я посмотрел на него внимательно, стараясь понять, на что он намекает, и нахмурился. Уж не подозревает ли, что мы эти, нетрадиционные? За такое и в морду схлопотать можно. Но глаза молодца глядели открыто и приветливо.
Я буркнул:
- Отдельно пойдем.
Не дай бог удумают что-нибудь непотребное. Отмазывайся потом.
Парень быстро согласился:
- Желание гостя - закон.
- Пойду первым, - распорядился я. - Алекс, жди здесь.
Телохранитель поморщился:
- Шеф, непорядок…
- Сказал уже.
Алекс хмуро кивнул и демонстративно уселся на лавку. Зато почему-то развеселился бесенок. Он шепнул: "Хозяин принял мудрое решение. А охранять тебя буду я. Если что - плесну кипятком".
Я совсем взъярился и, не подумав, рявкнул вслух:
- Если потащишься за мной в баню, сам окачу кипятком. Понял?
Алекс изумленно уставился на меня:
- Шеф, честное слово, не собирался я этого делать.
В глазах Саввы зажглось любопытство. Ну я и балбес!
Не сообразил, что бесенка-то никто, кроме меня, не видит и не слышит. Теперь придется выкручиваться.
- Алекс, извини, не сдержался. Поверь, у Свега мне ничто не грозит. И хочется иногда побыть в одиночестве.
Бесенок опять ехидно хихикнул: "Уж точно. Одиночеством насладишься".
Савва провел меня через небольшой садик, и мы подошли к баньке. Выглядела она отнюдь не деревенской избушкой, как я предполагал, а небольшим теремом. От нее вела тропинка к речке с мостками, видимо, для прыжков в воду. Я опять позавидовал: отстрою себе такую же. Нет, еще больше.
Не успели остановиться у входа, как из дверей выскочили две девки в чем мать родила. Едва я смог опомниться, как меня подхватили под белы рученьки и увлекли внутрь. Моментально раздели и уложили на полок. Я молча подчинялся умелым рукам и только покрякивал, когда по спине с двух сторон прохаживались вениками. Время от времени девки плескали на горячие камни квас, и я почти задыхался от одуряющего запаха и жаркого воздуха. В каких только банях и саунах не бывал, но подобную видел впервые.
Мытье чередовалось с купаниями в реке. Мы все трое выскакивали из бани и с размаху бросались в холодную воду. Я отметил, что девки отлично плавают, хоть сейчас на Олимпийские игры. Да и фигурки у них были просто зашибись.
После бани красавицы уложили меня в предбаннике на широкую скамью, покрытую белоснежной льняной скатертью, и приступили к массажу. А когда одна из них, скромно потупив глаза, поинтересовалась, не хочет ли боярин чего-нибудь еще, я уже ничуть не удивился. Девки оказались профи во всем, в том числе и в любовных утехах. По окончании помогли одеться и мгновенно исчезли, будто их и не было.
Зато сразу же появился Савва:
- Доволен ли боярин Федор Алексеевич?
Доволен - не то слово. Я чувствовал себя так, словно помолодел на десяток лет.
Савва проводил меня обратно в покои. Алекс сидел все так же неподвижно, безразлично уставившись в окно. Наверное, все-таки обиделся. Ничего, сейчас ему настроение поднимут.
Вернулся мой телохранитель из баньки несколько задумчивым. Я даже удивился - обычно приятель от излишней скромности не страдал. Скорее наоборот. Когда мы остались одни, я спросил:
- Бабы поразили?
- При чем тут бабы, шеф? Я узнал, что Савва - родной племянник Свега. Почему же нам боярича в слуги навязали?
- Ну, может, у них так принято?