- Не думаю. Прислуга глаза на него таращила. - Помолчав, Алекс добавил: - Хотя парень мне по душе - правильный пацан.
Я вновь офигел:
- Так быстро это понял? А как насчет того, что, чтобы человека узнать, надо с ним пуд соли съесть?
Алекс пожал плечами:
- Обычно да. Но с Саввой голову готов дать на отсечение. Чувствую.
Слуги принесли новую одежду - дар от хозяина. Богатую, расшитую золотой и серебряной нитью. Я не стал спорить. Наверное, обычай местный. Откажешься - еще обидишь. Мы с Алексом переоделись, оглядели друг друга и остались довольны. Эх, видели бы сейчас нас братки!
- Жаль, камеры нет, шеф. Расскажем, так никто не поверит.
Я даже расхохотался, представив, как прошу Свега сфоткаться на память. А потом настроение резко испортилось: а будет ли кому рассказывать? Ни одной идеи, как отсюда свалить, пока не наметилось.
Заглянул Савва и проводил нас в трапезную. Там уже расположились Свег и несколько его знакомых из бояр с чадами и домочадцами. Я отметил, что почти все мужчины в этом мире высокие и широкоплечие, а женщины - упитанные, но крепкие. В теле, так сказать. Точь-в-точь в моем вкусе.
Боярин выказал уважение: встретил поднявшись, усадил рядом с собой. Потом степенно перечислил имена и звания всех гостей. Я старательно пытался запомнить, но вскоре понял - гиблое дело. Ну и черт с ними, разберемся в ходе общения.
Угощал хозяин знатно. Особенно мне глянулись зажаренные целиком поросята, огурчики и соленые грибочки. Глядя на то, как гости уминают угощение, я усмехнулся: проблемы лишнего веса местных обитателей явно не заботят. Жбан с медовым пивом стоял прямо передо мной: черпай ковшиком да пей сколько душа просит. Но я от этого дела зарекся. Перебирать больше не хочу. Медовуха - обманчивый напиток. Вроде пьешь, как компот, а потом и не поймешь, что уже в отключке. Я едва подносил чарку ко рту, несмотря на уговоры со всех сторон. Как я понял, традиции тут такие же, как и у нас: не напоишь гостя до свинячьего визга - плохой хозяин.
После нескольких чарок присутствующие расслабились. Начали лезть с вопросами, типа где пропадал и что случилось. Я отбрехивался как мог. Явно уже все знали, что я отстраиваю поместье, и, кажется, завидовали моему "дядюшке", урвавшему где-то состоятельного племяша. Боярыни на женской половине стола оживились, шептали что-то своим дочерям, те старательно стреляли в меня глазками. Похоже, открыли охоту на престижного женишка. Но интрижек я с ними заводить не собирался, хватит с меня Настасьи Вахрамеевны.
Позже остальных пришла еще одна пара. Я сначала подумал, что это отец с дочкой. Обрюзгшего толстого мужика с тройным подбородком сопровождала разбитная верткая девица. Она с интересом зыркала на всех лиц мужского пола. Оглядела меня, потом переключилась на Алекса. Я решил, что девка ищет мужа. Хотя непонятно, почему никто не взял, вроде бы довольно смазливая. Тут Свег шепнул:
- Мой воевода с женой. Угораздило мужика на старости лет влюбиться в молодуху. Врагу не пожелаешь такой доли. Наставляет ему рога направо и налево, а тот выслеживает и устраивает скандалы. Срам да и только.
Тем временем молодке надоело сверлить глазами Алекса. Она переключила внимание на Савву. Я заметил, как на губах обоих мелькнула довольная улыбочка. Не сомневаюсь, что женка воеводы и Савва - любовники. Глянул на Свега и понял: знает об этом и он. И не одобряет.
Спустя некоторое время бабенка вновь попыталась добиться внимания моего телохранителя. То ли готова пуститься в новую интрижку, то ли хочет заставить Савву ревновать? Ох уж сломает она об моего друга свои хищные зубенки. Сердце Алекса покрыто броней, и он не собирается отдавать его никому. Хотя и не отказывается от того, что само плывет в руки. Иногда мне даже казалось, что в жизни друга была какая-то трагедия на личном фронте, но я никогда не касался этой темы.
Наконец гости разъехались по домам. Я собирался тоже отправиться в свою комнату отдохнуть - предыдущая ночка выдалась бурной, - но хозяин предложил посидеть вдвоем и выпить еще. Приглашение насторожило. Показалось, что боярин что-то заподозрил. Но отказаться было как-то стремно.
Слуга принес глиняный кувшин, опечатанный сургучом. Вкус у вина оказался отменным, но и крепость была немалой, сразу ударило в голову. Мы потрепались о том о сем. Потом разговор зашел о царстве царя Салтана. Я вмиг насторожился. Даже почти протрезвел. Как бы не спалиться. Показалось, что хозяин как-то странно посматривает на меня. Похоже, где-то я уже успел лажануться.
- Федор, что у вас говорят? В добром ли здравии царь Салтан? Как обычно, весел и радует душу пирами?
Я чуть не брякнул, что старикан чувствует себя отлично и отрывается по полной, но тут бесенок зашептал в ухо. Я как попугай повторил за ним:
- Может ли веселиться человек, погубивший всю свою семью?
И подумал: "Спасибо, Чуфик. Штирлиц, как никогда, был близок к провалу".
- Он все так же красив и статен?
Я снова услышал шепот и выдал вслух:
- Сколько помню, статью царь никогда не блистал.
Друг детства пристально разглядывал меня. Я хотел было плюнуть на конспирацию и во всем ему сознаться. Боярин вызывал у меня симпатию. Но как будет воспринят мой рассказ? Помнится, они даже князя своего нечистью объявили за какие-то пустяки типа рейдерских захватов. А я тут вообще пришлый. Не хочется уносить ноги с уже пригретого местечка.
Мои размышления прервал Савва. Он заглянул в комнату, развернул ткань, которую держал в руках, и спросил у боярина:
- Вот, хазарский купец предлагает. Брать?
Я с любопытством взглянул на то, что он принес. На темном бархате, переливаясь и играя всеми гранями, лежало изумрудное ожерелье. Уверен, подарок будет оценен по достоинству. Если уж только подруга Свега не совсем избалованная привереда. Почему-то я сразу решил, что ожерелье предназначено возлюбленной.
- Молодец, Савва, дар знатный. За что бы ты ни брался, всегда сделаешь лучше всех.
- Рад, что угодил. А теперь простите, удаляюсь, меня ждут.
Я посмотрел вслед уходящему парню:
- Хороший у тебя племянник, боярин. А что с его отцом?
Свег метнул на меня довольно подозрительный взгляд. Похоже, вопрос его напряг. Боярин насторожился, от него повеяло холодом. Что же я такого особенного спросил? К счастью, в дверь постучали. В комнату влетел испуганный слуга:
- Гонец от князя!
- Зови.
Вошедший воин в темной одежде весьма небрежно приветствовал хозяина и сообщил:
- Приказ князя, боярин. Завтра твоя дружина должна выступить в поход. Государь проводит смотр войска. - Затем окинул меня равнодушным взглядом. - А это еще кто?
Такая бесцеремонность разозлила. Не привык я, чтобы так со мной разговаривали. Оттого и не сдержался:
- Отчитываться не обязан. Я гость боярина, а не князя.
Свег ухмыльнулся. Похоже, мой ответ пришелся ему по нраву.
Гонец прищурил глаза. Проигнорировав меня, обратился к Свегу:
- Твой гость, тебе и ответ держать. И не медли, боярин, князь не любит ждать. Впрочем, твое присутствие не обязательно. Достаточно воеводы.
Воин вышел, бросив на меня многозначительный взгляд. Свег вполголоса выругался и крикнул:
- Зовите воеводу.
Слуга, который, похоже, ошивался под дверью, ожидая распоряжений, замялся:
- Воеводе сейчас недосуг. Он с женой лается. Вся округа слышит. Из-за вашего племянника все.
Хозяин рявкнул:
- Подробнее!
- Простите, хозяин, подробностей не знаю. Только слышал, что воевода обещал вырвать у боярина… ну, это самое…
Слуга мялся и никак не мог завершить фразу. Я его выручил. Причем подсказал культурно, без мата:
- Детородный орган.
И порадовался за свои успехи. Учитель словесности сейчас бы мною гордился.
Прислужник продолжил:
- А боярич Савва обещал его прибить.
Я видел, что Свег взбесился. Гнев его обратился на племянника:
- Мало ему, жеребцу, девок деревенских! По боярским светлицам лазать начал. Посажу под замок, может, одумается. На хлеб и воду. Хотя… если повадился волк в овчарню, всех овец перережет, то есть…
Он добавил не совсем приличное слово.
Я авторитетно подтвердил:
- Верно.
И мысленно добавил: "По себе знаю".
А боярин устало вздохнул:
- Отправлю дружину с воеводой. Рад, что не нужно самому туда тащиться. Не хочется встречаться с князем. Собаки засиделись без дела, съездим на охоту, развеемся.
Вскоре мы распрощались, и я пошел к себе. По пути размышлял о предстоящем культурном мероприятии. Не очень представляю, как охотятся в этом мире. У себя - другое дело. А тут, наверное, придется учиться из лука стрелять. Бесенок вдруг горячо зашептал в ухо: "Откажись. Хозяева леса сейчас отдыхают, не след им мешать. Да еще тащить с собой блохастых пустолаев".
Я хмыкнул:
- А люди-то откуда должны знать, кто и когда у вас отдыхает?
Чуфик авторитетно заметил: "Ты теперь знаешь".
Я постарался объяснить:
- Меня пригласил боярин, будет невежливо отказаться.
"Тогда потом не жалуйся. Я предупредил, - сердито засопел бесенок и вдруг выдал: - Не знал, что ты такой глупый".
Ну, блин, и распустил я своего "брата"! Ох как мне захотелось поймать его за хвост и зашвырнуть куда подальше. Далеко и надежно, чтобы быстро не вылез. Но тут же стало стыдно: зачем по пустякам раздражаюсь? Чуфик за короткое время оказал немало ценных услуг. Вот хотя бы только что в разговоре о Салтане… Ладно, извинюсь, не убудет.
От охоты я отвертеться не сумел. Делать ничего не делал, лишь гордо восседал в седле и пялился по сторонам.
Но общий азарт погони захватил. Люди, кони и собаки неслись по лесу, слившись в единое целое.
Увлекшись, никто не обратил внимания на сгустившиеся тучи. Внезапно ослепительная молния разрезала небо пополам, гром грянул так, что заложило уши. Хлынул ливень. За стеной воды трудно было различить что-либо на расстоянии больше метра.
Свег махнул рукой:
- Заканчиваем. Все по домам. Федор, ты здешних мест не знаешь, держись рядом, - сказал он мне.
Деревья закачались, послышался треск ломающихся ветвей.
Свег дернул моего коня за узду:
- За мной, боярин. Медлить опасно.
Конь друга детства медленно двинулся между деревьями. Мой - копыто в копыто следовал за ним. В наступившей тьме уже не было видно даже собственных рук, лишь вспышки молний освещали путь. Ветки хлестали по лицу, одежда сразу же промокла насквозь. А тут еще и бесенок. Обычно он как-то незаметно устраивался на моем плече, я даже его не чувствовал. А сейчас мокрая шерсть липла к щеке и лезла в рот. Чуфик пропищал: "Ну что? Понял, что старших надо слушаться?"
Я фыркнул. Мелькнула мысль: "Сколько же, интересно, бесенку лет? Выглядит совсем малявкой. Судя по поведению, так лет десять, типичный пацаненок…"
И услышал тихий смех: "Еще и наивный…"
В это время молния полыхнула вновь и озарила какое-то здание. Свег направил коня к нему. Насколько я успел разглядеть, посреди поляны находился терем с высоким частоколом.
Слава богу, ночлег! Злейшему врагу не пожелал бы остаться в такую ночь в лесу.
Боярин заколотил по воротам. С той стороны спросили, кто пожаловал. Видно, ответ хозяев терема удовлетворил, поскольку нас быстро пустили внутрь.
Вскоре мы расположились в большой горнице. В печи жарко пылал огонь. Слуга принес сухую одежду, нашу забрав с собой.
- Располагайся, Федор. Угощайся и сушись, промокли мы знатно. А я покину тебя на некоторое время.
Еще в тот момент, когда мы переодевались, я заметил, как Свег вытащил из кармана бархатную ткань. Именно в ней было то самое поразившее меня изумрудное ожерелье. Похоже, у Свега здесь живет зазнобушка. Прячет он ее, что ли, в лесной глухомани?
И что бы, черт возьми, это значило? Вроде холостой, богатый. Нравится баба - к чему скрывать? Хотя, может, я не в курсе каких-то местных заморочек? В любом случае меня это вряд ли должно волновать. Я уважал чужие тайны, если они не касались меня, поэтому поудобней расположился с кубком на лавке и стал дожидаться приятеля.
Вскоре в голову полезли разные мысли. Вспомнил свое добро, нажитое непосильным трудом. Растащат ведь все кореша-олигархи, как стая пираний. И вожделенное кладбище из рук уплывет. Нет, обязательно нужно попасть домой. Но вот как? Ничего путного на ум не приходило, как ни напрягал извилины. Ни единой зацепочки.
Прошло довольно много времени, прежде чем Свег вернулся. Как мужик я его понимаю - когда встречаешься с подружкой, не до гостя. И неожиданно для самого себя поинтересовался:
- Свег, ты когда-нибудь любил?
- Увлекался часто, - пожал плечами тот. - Но чтобы так, как описывают в былинах, не довелось.
Значит, мы и здесь похожи. Я тоже могу увлечься, но ненадолго. Вот тебе и разные миры…
Я опять не сумел сдержать любопытства:
- Боярин, а как же она? Если я хоть что-нибудь понимаю в жизни, столь дорогие украшения случайным любовницам не дарят.
Ноздри Свега раздулись, взгляд стал жестким, даже жестоким. Такой закопает под ближайшим кустом и не поморщится. Не зря я в нем родственную душу почувствовал. Хотя опять не понял, чем задел боярина.
А тот с трудом успокоился и сказал:
- Это не то, о чем ты думаешь.
Бес как будто толкал меня под ребро:
- Тогда кого ты прячешь в лесу?
Свег нахмурился, потом попытался отмазаться, но как-то слишком неубедительно:
- Моя племянница с детства калека. Не хочет никому на глаза показываться.
Я про себя произнес знаменитую фразу того крутого чувака, фамилию которого никак не мог запомнить: "Не верю!" Что ж, свои скелеты в шкафу есть у каждого из нас. Да и мне должно быть стыдно - стал похож на любопытную бабу. Пора прекращать допрос.
Видимо, недоверие все же отразилось в моих глазах. Свег взглянул в ответ довольно холодно:
- Федор, я же не спрашиваю, откуда ты прибыл. Насчет царства Салтана позволь усомниться. Ты порой ведешь себя довольно странно. Да и Алекс частенько говорит непонятные вещи. И уж совсем мне неинтересно, на самом ли деле ты племянник Глеба Онуфриевича. Какое мое дело, раз уж старик сам тебя признал.
Я опешил. Конечно, глупо было рассчитывать, что никто ничего не заподозрит. Тем более мой "друг детства". Боярин Свег отнюдь не выглядел дураком.
Мысли заметались. Теперь есть только два выхода. Первый - избавиться от слишком умного свидетеля. Но тогда придется убирать и остальных обитателей терема. Да и нравится мне отчего-то боярин Свег. Второй выход - признаваться самому, пока совсем не приперли к стенке. А уж дальше - смотря по обстоятельствам.
- Рассказал бы, да ты не поверишь. Я и сам-то почти ничего не понимаю.
- А ты попробуй.
И я выложил все как на духу. Конечно, с поправками на местную специфику. В своем мире я был боярином, Пушкин - известным гусляром-сказителем, его сказки - былинами, а Карлуша - злобным темным колдуном.
- Вот и не знаю, - вздохнул я, - смогу ли вновь увидеть свой дом. И главное - не пойму, что же чародею от меня было нужно.
К огромному удивлению, Свег отнесся к моей истории весьма спокойно. Пожал плечами:
- Кто поймет замыслы исчадий тьмы? Им бы только честному витязю нагадить. Пойдем, Федор, покажу тебе твою комнату. Слуг здесь немного.
Я с удовольствием растянулся на постели. Думал, что после такого дня вырублюсь мгновенно, но сон не шел. Наверное, разбередили душу воспоминания. Я попытался развлечься, представляя, какими способами буду расправляться с проклятым учителишкой, но не помогло. Уснуть никак не получалось.
Дождь давно закончился. Луна пялилась в окно. Ее стараниями все было видно почти как днем. Несмотря на усталость, захотелось прогуляться по саду, который окружал дом. Мозги прочистить, так сказать. Я поднялся. Бесенок тут же заверещал в ухо: "И чего тебе, хозяин, не спится? Все приключений ищешь на свою голову?"
Правда, вместо головы он помянул другую часть тела, явно позаимствовав выражение из моего лексикона.
Черт, постоянно забываю, что этот мелкий всегда при мне. Но нет бы сидел тихо и не шебуршал, а он все с поучениями лезет. Если до этого я еще мог отказаться от прогулки, то теперь решительно направился к двери.
Чуфик заверещал еще громче:
- Вот-вот, хозяин, всегда ты такой! А нам бы отдохнуть не помешало.
Усмехнувшись, я отметил это "нам". Обнаглел в корягу. Похоже, считает меня ровней себе. Вот назло буду болтаться среди кустов да воздухом дышать. Хочет спать - пусть сваливает.
Я побрел вокруг дома. Сам не знаю, куда и зачем. И вдруг услышал пение. Тихий женский голос просто очаровал.
От неожиданности застыл на месте. Потом любопытство пересилило осторожность. Захотелось взглянуть на певунью. Я направился туда, откуда доносились звуки.
Одно из окон оказалось распахнуто. Подперев щеку рукой, около него сидела девушка. В лунном свете я сумел хорошо разглядеть обладательницу волшебного голоса. Она показалась мне сказочно прекрасной. Сердце забилось. Так это и есть "калека" Свега? До чего ж хороша…
Теперь понимаю, почему он прячет ее от всего белого света. Сам бы такую кралю прятал. И если бы какой бессмертный старикашка протянул к ней загребущие ручонки, вырвал бы их и засунул ему в… то место, из которого ноги растут.
Я замер. Девчонка была необыкновенно красива. Ярко-синие, чуть удлиненные глаза, черные вразлет брови и алые губы. Но кто же она? Любовница Свега или племянница? Пообещал себе: лохом буду, если непременно это не выясню.
- Оленушка, голубушка, простудишься. Да и спать пора.
Рядом с девушкой появилась сухонькая старушка, захлопнула окно и задернула занавесь. Принесло же каргу не вовремя! Мысленно послал старушку туда, куда Макар телят не гонял. Некоторое время постоял под окном, надеясь, что еще увижу девчонку, потом вернулся к себе. Рухнул на постель, не раздеваясь. Долго ворочался, стараясь прогнать образ красавицы, но никак не получалось. Даже Шамаханская царица рядом с ней выглядела простушкой. Долго не мог понять, что меня так взволновало. Потом дошло: такая красотка - и не моя. Пожалел сам себя: какой же ты, Федя, завидущий и загребущий. Просто болезнь у тебя. Все желаю, чтобы было не хуже, чем у других. Хотя добром это не заканчивается. Вон, решил перещеголять Сеню - и жадность фраера сгубила.
Уснул на рассвете. Утром почувствовал себя совсем разбитым. Морда выглядела будто после недельного запоя. Даже Свег участливо поинтересовался:
- Не заболел ли ты, боярин Федор? Наверное, вчера промок и простудился. Может, стоит денек отлежаться?
Я сначала хотел отказаться и ехать домой, но тут же сообразил: спешить не стоит. Вдруг удастся хоть краешком глаза взглянуть на девчонку?
Бесенок на плече беспокойно заерзал. "Я ведь предупреждал: не езди на охоту, не тревожь покой лесных обитателей".
- Отвянь. Дело не в здоровье.
"Как это - не в здоровье? - запричитал бесенок. - Здоровье - оно самое главное! Остальное приходит и уходит".
- А остальное - это что?
"В твоем случае - женщины, - авторитетно заявил Чуфик и добавил: - Уж очень ветреное у тебя поведение".
Мне стало смешно. Слова-то какие нашел - "ветреное поведение"! Как будто я не мужчина, а барышня-кокетка. Но спорить не стал, просто вздохнул: