- Что бы ты еще в любви понимал, чудо мое лесное.
"Ой-ей! Сейчас упаду. Тут и понимать нечего. Поди посчитай, сколько русалок в реке".
Я вытаращил глаза:
- Очумел совсем? Русалок-то к чему приплел? Зачем мне их считать? Если только на учет поставить и налоги брать за то, что на частной территории проживают.
В голосе бесенка послышалось превосходство: "А ты сходи да спроси у них самих, коли не побоишься. Пусть расскажут, отчего да как девки русалками становятся. Это все она делает, ваша любовь распрекрасная. Ни одной лесовичке, домовичке или полевке не придет в голову сигануть в реку из-за нее. Только вам, людям".
Мне показалось, голос Чуфика задрожал. Бесенок, похоже, обиделся. Этого я не хотел. Привык к нему, да и помогает он здорово. Одни клады чего стоят. А с русалками общаться не собираюсь и видеть их никакого желания нет. Хватает мне и человеческих баб.
Решил подольститься к мелкому:
- Учту, братец. Советы твои не лишены смысла, сразу понял.
Бесенок радостно подскочил на плече: "Спасибо, хозяин. Очень ценю твои слова".
Я вздохнул. Наивный Чуфик все принимает на веру. Знал бы, что слова часто ничего не стоят.
В дверь постучали. Вошла старушка - я ее видел ночью рядом с красавицей. Подошла, положила сухонькую ладонь на лоб.
- Извини, боярин, Свег послал. Сказал, ты болен, полечить нужно.
Старушка держалась с достоинством и называла боярина просто Свегом. Хлопотала вокруг, будто мать родная. Я даже позавидовал девчонке. Хорошо, когда такой человек рядом.
Пожилая женщина напоила меня травяным отваром с медом:
- Спи. Особой хворобы не вижу. Отдохнешь, и пройдет все.
Провела рукой по моим волосам, накрыла одеялом и ушла. Мне даже стало неудобно, что послал ее ночью, хорошо хоть не вслух.
Бесенок ткнулся в щеку: "Если заболеешь, я тебя вылечу. Мы лучше людей знаем травы. А то могу и…"
Я прервал курс оздоровительных лекций:
- Не больной я! Лучше помолчи, дай спокойно подумать.
"Думай. Все равно лучше меня ничего не придумаешь", - важно ответил шельмец.
- Можешь ты хоть на время заткнуться? - едва не застонал я. - Наверное, ты самый болтливый бес на свете.
Я поднял руку, чтобы схватить мелкого, но того и след простыл. В тишине и одиночестве лежал я на постели и поглядывал в окно. Никогда еще так не желал, чтобы дневное светило поскорее умотало за горизонт.
Наконец дождался. Как только выглянула луна, я вышел во двор. Прямиком направился к окну красавицы. С радостью обнаружил, что занавесь не задернута, и осторожно заглянул внутрь.
У девушки был Свег. Он ходил из угла в угол, что-то говорил, Олена в ответ согласно кивала. Потом боярин поцеловал девушку в лоб и ушел.
Я немного расслабился: все-таки больше похоже, что племянница. Не думаю, чтобы влюбленный мужик мог так спокойно себя вести. А девчонка казалась сегодня еще краше вчерашнего.
Олена ушла в глубь комнаты и скрылась из виду. Я стоял как пришитый, очень хотел, чтобы красавица подошла к окну еще хоть раз. Так увлекся, что очнулся, только услышав, как поблизости хрустнула ветка под чьим-то сапогом. Оглянулся и почувствовал себя пацаненком, пойманным на воровстве. Уши запылали, лицо залила краска. Рядом стоял Свег.
Боярин презрительно оглядел меня с головы до ног и процедил сквозь зубы:
- А я-то думал, больной лежит в постели. И что мой любопытный гость здесь забыл?
Я понял, что, если он продолжит говорить, вся дружба между нами полетит к чертям. Этого почему-то не хотелось.
- Извини, Свег, - невежливо перебил я хозяина. - Сам знаю, нехорошо получилось. Вышел прогуляться и увидел девушку в окне. Был поражен ее красотой. Поверь, у меня сердце перевернулось от горя: такая красавица и калека. Ты же сказал, что твоя племянница тяжко больна.
К своему удовольствию, заметил, что теперь пришла очередь Свега смутиться. А сам продолжил:
- Однако эта девушка ходит своими ногами. Наверное, она подруга или служанка? Еще раз извини, но вряд ли найдется мужчина, который не обратит на нее внимания. В любом случае я собирался спросить обо всем у тебя. Но если считаешь, что не имею права ничего знать, так и скажи. Забуду сразу же и про нее, и про этот дом.
Свег остыл так же быстро, как и завелся:
- Хорошо, я вас завтра познакомлю. А сейчас все объясню. Пойдем, этот рассказ проще вести за чаркой.
Когда мы расположились в комнате и наполнили кубки, боярин продолжил:
- О том, что поведаю, знают только трое: я, старая нянька и Савва. Знали еще мой брат и его жена, но ныне они мертвы. После их гибели детей пришлось забрать мне. - Боярин говорил волнуясь, порой перескакивая с одного на другое: - Савва рос в усадьбе, а Олену я сразу же поместил в этот дом с моей бывшей нянькой. Потом еще взял девушку-служанку ей в подружки. Кроме слуг и меня, Олена почти никого и не видит. Но лучше уж так, чем стать утехой князя. Ты сам сказал: ни один мужчина не сможет остаться равнодушным, увидев ее. - Свег вздохнул. - А теперь слушай главное. Савва и Олена действительно брат и сестра. Но они не родные племянники мне. Брат спас их вместе с матерью. Все трое плыли по морю в бочке. Видимо, судьба благоволила им. Они не утонули и не задохнулись. Мать Олены была такой же красавицей, как и ее дочь. Даже краше. Мой брат взял ее в жены. Об остальном ты, боярин Федор, наверное, уже догадался. Сестра и брат - дети царя Салтана.
Я открыл рот. Всего ждал, только не такого поворота. Сам ведь целил на роль этого царя. Даже жену искать начал. До сих пор вздрагиваю, когда вспоминаю, чем дело закончилось.
Внезапно сердце кольнуло подозрение. Олена - не родня Свегу, значит, ничто не мешает боярину любить ее. А почему бы и нет? Оба очень красивы…
Я вздохнул, стараясь успокоиться:
- Обещаю, Свег, эту историю от меня никто не узнает.
И почувствовал, что после этого разговора стали мы с боярином еще ближе друг другу.
Утром Свег повел меня знакомить с племянницей. Сейчас она меня заинтересовала вдвойне: и красавица, и судьба необыкновенная. "Много чего ты, Карлуша, не знаешь. Далеко не всю правду поведал тебе твой любимый маг Пушкин", - подумал я.
Мы вошли в светлицу к боярышне. Она поспешила навстречу, но, увидев чужого мужчину, остановилась как вкопанная. Поглядела на меня синими, будто небо, глазами. Потом синева глаз скрылась за черными ресницами, а на щеках вспыхнул румянец. Девушка стояла молча, застенчиво опустив взгляд. Я также молча глядел на нее. Девчонка была столь молода и прелестна, что дух захватывало.
Тишину нарушил голос Свега:
- Олена, это мой друг, боярин Федор.
Потом обратился ко мне:
- Я даже рад, что так вышло. Уверен, у Олены появился еще один защитник. А они с Саввой - самое дорогое, что у меня есть.
Он подошел и ласково приобнял девушку. Я смотрел на боярина и думал, насколько же сильно он мне доверял. И вдруг отчетливо осознал: друг появился не только у Олены, но и у Свега. А каким я могу быть другом, знал только Коршун, при воспоминании о котором сердце до сих пор обливается кровью.
Я вздохнул и поклонился:
- Боярин Федор. Как у нас говорят - прошу любить и жаловать.
И про себя решил: "Хороша Маша, да не наша". С этой минуты постараюсь смотреть на нее только как на младшую сестренку. Тот не мужик, кто не может справиться с собой.
В горнице, кроме племянницы хозяина, присутствовала еще служанка. Хотя ее скорее следовало бы называть подружкой. Мы вчетвером уселись пить чай. Олена сначала стеснялась, краснела, но потом постепенно успокоилась. Поддерживала разговор вполне непринужденно. Не подумал бы, что всю жизнь просидела в глуши.
Служанка бросала на меня отнюдь не целомудренные взгляды. Я ее прекрасно понимал: девка молодая, кровь с молоком, и торчит, как сыч, в лесных дебрях. А ей погулять и похороводить охота. По всему видно, от любовных утех не отказалась бы. Вот Олена - та действительно сама наивность.
Когда прощались, племянница хозяина замялась и застенчиво спросила:
- А ты, боярин Федор, еще к нам приедешь?
Я не удержался:
- А ты бы этого хотела?
- Да. И я буду ждать, - открыто улыбнулась Олена.
Свег слегка нахмурился:
- В следующий раз тебя навестит Савва.
Олена повернулась ко мне:
- Вот вместе с ним и приезжайте. Хорошо?
- Постараюсь.
И опять подумал: "Хороша, да не наша".
Боярин Свег спешил домой и, видно, не зря. Вернувшись, едва успели оттрапезничать, как раздался звук трубы. Во двор стройными рядами въехали дружинники. Я отметил, что выглядели они внушительно и красиво. Кольчуги и шлемы блестели в лучах солнца, но лица казались усталыми и недовольными. Боярин Свег, стоя на крыльце, слушал доклад какого-то воина, судя по всему, командира.
- А где воевода? Почему его нет с вами?
- Он выехал на день раньше. Сказал, встретит у поместья. Но не явился.
В глазах мужиков появилась усмешка. Кто-то тихо пробормотал:
- Из-за бабы забыл обо всем на свете.
Я чуть не добавил слова известной песни - "нас на бабу променял".
- Пошлите за ним! - рявкнул Свег.
Боярин явно разозлился. Впрочем, я бы тоже психанул, если бы мой бригадир бросил братву из-за юбки. Пожалуй, вряд ли в живых такого козла оставил бы. И чего боярин с ним церемонится?
- Ведь хороший мужик был, - с досадой сказал Свег. - А сейчас совсем поглупел от любви. Надо бы гнать с воеводства, да только князь ему благоволит. - Потом крикнул: - Спасибо за службу, братцы! Отдыхайте. А вечером во дворе накроют столы, пировать будем.
Воины дружно гаркнули:
- Ура! - и, довольные, поспешили по домам.
В эту минуту появились Алекс и племянник боярина. Во время бури мой телохранитель отстал от нас со Свегом и вернулся в поместье вместе с Саввой.
Алекс обрадовался:
- Наконец-то ты приехал, шеф. Я уж искать собирался, хотя Савва и уверял, что вы скоро будете. Правда, куда делись, говорить отказался. Где же вас так долго носило?
Я хотел ответить, но мне помешали. На полном ходу в ворота влетел всадник. Он спрыгнул с коня и кинулся к крыльцу:
- Боярин, беда! Воевода убит. Нашли его под окном терема.
- Что-о??? - Свег перепрыгнул через перила и заорал: - Коня!
После быстрой скачки мы замерли возле мертвого тела. Вокруг толпился любопытный люд.
Свег тяжело взглянул на племянника, в глазах появился вопрос: "Ты?"
Савва понял и на миг растерялся. Торопливо ответил:
- Зачем оно мне надо?
Я услышал, как Алекс прошипел приятелю:
- Предупреждал же - завязывай.
Савва ничего не ответил, резко развернулся и зашагал прочь. По тому, как смотрели ему вслед, я понял, что многие разделяют подозрения Свега.
Друг повернулся ко мне:
- Мы были вместе с раннего утра. Он не мог.
Своего телохранителя я знал хорошо, лгать бы он не стал. Я-то верю. Но поверят ли остальные? К тому же о связи между Саввой и женой воеводы не трепались только глухие и немые.
Тут до меня дошло:
- Хозяин убит, но где же хозяйка?
Бросились искать. Я подумал, что все это странно. По всем понятиям, вдова должна сейчас рыдать над телом мужа. Ну пусть уж не рыдать, но находиться рядом - точно. В невиновности Саввы я и до слов Алекса не сомневался. Этому бабнику жилось вполне неплохо и без того. С замужней гулять даже удобней - жениться не заставят. И я бы мог понять, если бы парень просто вломил ревнивцу от души, не рассчитав силушку. Но воевода был убит ударом в спину, аккуратно и профессионально. А Савва исподтишка бить бы не стал. Не таков парень.
Возможно, воевода нарвался на еще одного любовничка? Более агрессивного? Помню взгляды этой бабенки на пиру. Ни одного мужика без внимания не оставила. После убийства она могла испугаться и сбежать с новым хахалем или ее убрали как ненужного свидетеля.
Я стал размышлять дальше. Интуиция, которой я обычно доверял, вдруг подала тревожный сигнальчик. Савву зачем-то подставили, кому-то он перешел дорогу. Или боярин Свег? В общем, вопросов куча, а ответов - ни одного. Ладно, поживем - авось разберемся. Нутром чувствовал, что лучше уехать, но не мог оставить Свега одного. Видел, что он нервничает.
Прошло три дня. Воеводу похоронили. Расследование его смерти не продвинулось ни на шаг. Савва бродил хмурый и злой на весь мир. Нам бы с Алексом следовало попрощаться и отправляться восвояси, загостились уже. Но мой телохранитель уговорил подождать еще немного, бросать нового приятеля в беде ему не хотелось.
Свег ходил мрачнее тучи. Наконец не выдержал:
- У меня предчувствие беды. Если со мной и Саввой что-либо случится, Олена останется совсем одна, без защиты.
- Без помощи не оставлю, - пообещал я.
- Поклянись.
- Поклясться не трудно. Но что я смогу сделать в мире, где почти ничего и никого не знаю? Ты ее защитить не можешь, а я без своих брат… то есть без своей дружины, и подавно.
- Уверен, что ты, Федор, из тех, кто выход всегда найдет. Да и я подскажу: Олену нужно будет переправить к ее отцу. Впрочем, скорее всего это и не понадобится. Просто после этого разговора у меня на сердце станет спокойнее. И еще одно… - Свег вытащил из ларца золотой обруч для волос: - Царь Салтан может и не признать дочь, хоть она как две капли воды похожа на мать. А эта вещь - первый подарок царя своей невесте. Ее он узнает точно.
Мне вдруг захотелось взглянуть в глаза царю, когда тот увидит Олену. Вполне понимаю, что от ревности у любого может крышу сорвать, но чтобы жену и детей живьем в бочку… Я бы так не смог, хотя ангелом себя не считаю. Да и среди моих знакомых братков вряд ли кто сотворит такое.
- Хорошо, боярин Свег, клянусь, что исполню твою волю.
В чем, в чем, а в этом я нисколько не сомневался. Понял, что готов на многое, лишь бы спасти и уберечь Олену. Да и ради дружбы со Свегом… Впрочем, зачем волноваться заранее? Вот что-нибудь случится, тогда и будем ломать голову.
Бесенок вдруг заволновался на моем плече: "По мне, так лучше уносить ноги, пока целы. Пусть сами друг друга спасают. Нам-то что?"
Я разозлился - с какой стати он лезет со своими советами? Хотя он же не человек. Да и люди часто поступают не так, как нужно.
- Спасайся, - спокойно предложил я. - Я тебя не держу.
Чуфик заохал и заволновался: "Какие вы все, люди, неразумные! Хорошо, что теперь у тебя есть я - умный и рассудительный. Я тебе всегда помогу. Ты же мне жизнь спас".
- Да катись ты ко всем чертям, кто тебя держит?
Бесенок вдруг начал восторженно благодарить: "Хозяин хороший, знает, куда послать. Спасибо, что вспомнил о моих родных, но Чуфик останется".
Я даже смутился. Чего-чего, а благодарности за свои слова я явно не заслужил.
Предчувствие меня не обмануло. Беда пришла чуть ли не на следующий же день.
Приехал гонец от князя. Его сопровождал вооруженный отряд. Гонец протянул Свегу грамоту. Тот прочитал и побледнел:
- Но это же не доказано! Есть свидетели, что Савва не мог убить.
- Князь милостив и справедлив. Не виноват - отпустит.
- Знаем о его справедливости, - в сердцах выпалил Свег. - Я сам привезу Савву к княжескому двору.
Один из воинов усмехнулся:
- Пока ты там никому не нужен. Понадобишься - сообщат.
Двое других спрыгнули с коней и быстро скрутили Савве руки. Неожиданно Алекс рванул на выручку приятелю. Двое его противников упали как подкошенные, но остальные навалились скопом. Я хотел было присоединиться к заварушке, но не успел. Боярин крепко стиснул мою руку выше локтя и удержал на месте.
- Остановись! - хрипло прошептал он и громко крикнул своим людям: - Не вмешиваться! - Потом вполголоса пояснил: - Им только это и нужно. Думаешь, зря ломают комедию? Влезешь в драку - обвинят в заговоре против княжеской власти и в мятеже. Князь пришлет войско, бояр перебьют, имение конфискуют. Так уже не раз было.
Что ж, вполне логично. Желаешь избавиться от неугодного подчиненного или союзника - обвини в каком-нибудь грехе. Нет у него грехов реальных - придумай что-то подходящее. У нас также поступают. И не только бандиты, но и правители государств. Похоже, здешний князь - мужик умный, расчетливый и хитрый. Или просто бояре слабаки? Но сейчас первый вопрос: как вытащить Алекса? У себя не раз попадали в различные переделки и ходили по кромке лезвия, но там было все более-менее понятно. А здесь даже оружие - музейная редкость.
Я быстро сделал жест, который был понятен только мне и Алексу: "Не дергайся. Выручу". Мой телохранитель полуприкрыл глаза - показал, что понял.
Один из воинов выплюнул выбитый зуб:
- Доложим, что оказали сопротивление.
- Ага, - зло усмехнулся Свег. - Расскажи, что тебя побил простой парень, даже не дружинник. Князь оценит.
Я хмыкнул про себя: знали бы, какой он "простой", обходили бы за версту.
Окружив пленников, отряд тронулся в путь. Когда они скрылись за воротами, я взглянул на Свега:
- Что будем делать?
- Нужно что-то придумать. Такое, чтобы нас не заподозрили.
Я размышлял над тем, как помочь Алексу. Вытащить его следовало поскорей. С чужаками нигде особо не церемонятся. Могут "всех собак навесить". Да и сам мой друг способен где-нибудь проколоться и вызвать ненужные вопросы. Вон Свег-то мне и не поверил вовсе…
Как же его выручить? Выкупить? Попросить бесенка отыскать клад? Этот вариант я быстро отмел. По своему опыту знаю: лох с деньгами необщипанным не уйдет. Семь шкур снимут - а узнают, откуда бабло взял.
Внезапно меня озарило:
- Чуфик, миленький, хорошенький, выручай! Вся надежда на тебя. Догони уехавших, освободи Алексу руки. А дальше он и сам все сделает.
Бесенок долго молчал. Я добавил, чтобы поторопить его с принятием решения:
- И можешь считать, что мы с тобой квиты. Свободен от всех обязательств.
Хвостатый вдруг зашмыгал носом: "Спасибо, хозяин. Меня даже мама хорошеньким не называла. Я помогу Алексу, он мне нравится. Все сделаю, только не прогоняй".
Что-то легкое и нежное коснулось лица, и бесенок исчез. Я ушел к себе в комнату и стал шагами мерить ее, ходя из угла в угол. Вскоре заглянул Свег:
- Боярин Федор, у меня к тебе просьба. Съезди к Олене, отвези обруч. И расскажи все, что я тебе поведал о ее семье. Я сейчас не могу отлучиться из поместья. А посвящать еще кого-нибудь в эту тайну не хочу.
В первый миг я обрадовался, получив шанс увидеть красавицу Олену. Но тут же одернул себя: решил ведь, что отныне она для меня - только сестренка. Эх, запретный плод всегда сладок. И девчонка очень уж привлекательна. Тут же вспомнил, как один артист в тюряге рассказывал историю о монахе. Тот отрубил себе пальцы, чтоб побороть искушение к девке. И я твердо решил - лохом буду, если дотронусь до Олены.
Свег задумчиво поглядел на меня, будто читая мысли:
- Верю, что не воспользуешься моей доверчивостью, не обидишь боярышню.
- Не доверяешь - не посылай, - вспыхнул я. - Разве давал повод усомниться в моем слове?
- Извини, не хотел оскорбить. Дело-то важное. Не станет нас с Саввой - пропадет девчонка. Дорогу-то запомнил?
- Отыщу. И отправлюсь немедля.