- Вот еще!! У хаджитов нюх потоньше вашего будет. Да от тебя до сих пор разит! Уж вонь эту, хвала моему благоверному, я на всю жизнь запомнила.
Она сердито хлестнула концом вожжей по гуарьим спинам:
- Пошли, лентяи!.. А то и до вечера не доплетемся…
- А куда… едем?
- В Пелагиад. О-о…
Словно подгоняемые нетерпением хозяйки, гуары задвигались быстрее, поднялись на холм, спустились в распадок - и вот уже тележка, стуча и подпрыгивая, катится по мощеной деревенской улице. Аррайда стиснула зубы, надеясь, что закончатся и боль, вернувшаяся от тряски, и дорога. Убегали назад дома под соломенными стрехами, вкусно пахло дымом и жильем. Потом над головой выросли серые стены форта Пелагиад, и тележка беспрепятственно въехала в распахнутые ворота. Гуары остановились, хаджитка соскочила, привязала вожжи к железному кольцу в стене.
На крыльце перед дубовой полукруглой дверью вежи сидел легионер в кирасе с гербом - двумя вздыбленными жеребцами, но без шлема; грыз травинку. Копье стояло прислоненное к стене у двери. Аррайда подумала, что в форте Лунной бабочки этот щекастый красавец уже или болтался бы на крюке над воротами, или чистил нужники - при особом везении. Двор форта скорее походил на деревенское подворье - из-за загородок вдоль стены высовывались свиные рыльца; пара коз щипала траву, проросшую между плитами, а у крыльца по-хозяйски клохтали куры, которых никто и не думал прогонять.
- Тетка Анасси! Вернулась?
- У тебя что, глаз нет?
- А флина мне привезла?
Хаджитка отряхнула балахон:
- Приходи после заката в "Полпути", будут и флин, и булки, и новости. А пока подвинься.
Вернулась Анасси не одна, а с коротко остриженной имперкой в сером дерюжном платье без единого украшения, хрупкой и беловолосой. Имперка обеими руками поддерживала большую сумку, на широком ремне перекинутую через плечо.
- Это Игфа.
- Целительница… из Пелагиада…
Серые глаза имперки расширились:
- Мы знакомы?
Аррайда зачем-то сплела пальцы в жесте "клинков":
- Арилль… г-говорил навестить… если выживу, - и закатилась смехом.
Пара резких пощечин заставила Аррайду замолчать.
Анасси одобрительно покивала, отвязывая гуаров:
- Поехали.
Чуя близкий дом, гуары резво рванули с места. Зубы кошки чакнули.
- От же зверюки! Я вам!!
Игфа одной рукой прижала к себе зазвеневшую сумку, второй поддержала стонущую девушку:
- Потерпи. Тихо…
Ругаясь, Анасси остановила упряжку и повела под уздцы, не забывая по дороге здороваться со знакомыми. У таверны с огромной вывеской "Полпути" они задержались на время, нужное, чтобы снять с тележки и унести внутрь корзины и мешки, а затем свернули в проулок.
- Тетка я безголовая! - внезапно вскричала кошка. - Дралас, вечер добрый. Помоги по-соседски: хворую в дом перенести.
- А что с ней такое?
Судя по всему, обладатель грубоватого голоса не слишком спешил подходить.
Но Анасси невниманием смутить было трудно. Она взялась подробно пересказывать, как спустилась поить гуаров ("утробы ненасытные!") к речке у Квартала Чужеземцев ("Между пристанью и "блошиной" станцией, а то ты не знаешь!") и нашла на берегу девушку в доспехах и с мечом. ("Мокрая, что твой дреуг!") Волоча сломанную ногу, та проваливалась в беспамятство, но еще пробовала отползти от воды на пологий берег. Похоже, сбросили ее сверху. Или сама свалилась пьяная. И как в доспехах не утонула?
- Опытные кузнецы заклинают броню, чтобы плавать не мешала, - сказал Дралас. - А часто и против ржавчины.
- Против ржавчины лучше красить, - отрезала Игфа.
- Так поможешь? - хаджитка потянула на себя скрипучие ворота. Тележка встала у крыльца. Над Аррайдой наклонился данмер, видно, этот самый Дралас - пепельное лицо, лоб с залысинами, обычные для данмеров высокие скулы и полыхающие глаза. Зная уже, что будет, Аррайда дернулась - и не успела.
- Нешто голову напекло? - орала Анасси на соседа. - Иди вон на забор вешайся!
Дралас убрал руки, хотя его все еще качало.
- Или проспись. Не дам ее нести, уронишь, и без того битая.
Хрипло отозвался:
- Не уроню.
Аррайда попыталась сеть:
- Пусть он уйдет… Пожалуйста…
- Сдурели! Под плечи ее бери, - скомандовала данмеру, - а я за ноги.
Девушка обреченно прикрыла глаза.
Ее внесли в дом, уложили на постель. Анасси засветила лампу и ушла вместе с Драласом распрячь и накормить гуаров и внести вещи. Игфа стала разбирать сумку.
- Как тебя звать?
- Аррайда.
- Сейчас я тебя осмотрю, Аррайда, - начала она строго. - Если будет больно - стони, кричи. Не вздумай меня стесняться и корчить передо мной героиню. Я должна знать, что с тобой на самом деле.
Девушка дернула здоровым плечом.
- Вот и славно, - целительница налила в миску воды, выплеснула туда один из своих пузырьков и тщательно вымыла тонкие белые руки.
Ее пальцы двинулись по телу Аррайды, почти не причиняя боли.
- Кто тебя?
- Са-ма.
- Щекотно? Ну, потерпи. Как это вышло?
- Заблудилась. Спьяну.
- Вивек - большой город. В нем заблудиться немудрено.
Аррайда распахнула темные злые глаза:
- Не утешай меня! Я нализалась, как гуар. Скуумы… и лунного сахару… горстями. И не нашла выход с Плазы Чужеземцев. Бегала по кругу. Долго. Пока не почернело в глазах.
Игфа вытерла ей вспотевший лоб:
- А не проще было дорогу спросить?
- Не проще!
Целительница сложила пальцы в опознавательный знак "клинков":
- А почему ты прогоняешь этого данмера, Драласа?
- Не хочу, чтобы его убили.
Имперка свернула разговор. Помогла наемнице перевернуться на живот. Прошлась ладонью вдоль позвонков по худой спине. Ощупала ребра. Помяла руки и ноги. Произнесла с улыбкой:
- В общем, Анасси мою работу уже сделала…
Вытрясла на скомканный платок жирную, желтую мазь из бутыли:
- Это очень сильное снадобье. Завтра ты уже встанешь. Но ночь может оказаться неприятной.
Она натерла наемницу мазью с головы до ног, запеленала в кусок холста из запасов Анасси и укрыла до подбородка одеялами.
- А ты все лечить умеешь?
Игфа снова присела на край кровати:
- Нет, не все. Корпрус не умею. Но это никто не умеет.
- А что это такое?
- Неужто не слышала? Это мор, поветрие, приходящее с Красной Горы. В отличие от других моровых болезней, заразиться им очень трудно. Но вот если не повезло… - целительница вздохнула. Покусала узкие губы. - Или человек сгорает за несколько часов… или превращается в гору безумной плоти. Тычется вслепую, без глаз, без ушей, и воет от боли. И если не добить - так может продолжаться бесконечно. Не нужно тебе это знать.
- А… беспамятство ты можешь вылечить?
- При определенных условиях.
- При каких?
Имперка прислушалась к ее тяжелому дыханию:
- Я отвечу. Но больше никаких вопросов, хорошо? Ну, во-первых, можно отвезти человека туда, где он долго жил в детстве, детские воспоминания самые прочные. Встречи с дорогими людьми и вещами могут пробудить память. Во-вторых, можно скопировать обстоятельства, при которых он все забыл.
- Снова стукнуть по голове?
Целительница подавила смешок:
- Ну, зачем так жестоко? Просто сделать вид, что бьешь, этого хватит. А главное, не принуждать себя вспомнить. Всплывет само.
- А н-никакими зельями, заклинаниями нельзя?
- Не думаю. Впрочем… о заклинаниях лучше спрашивать магов. Все, отдыхай!
Игфа поправила подушки и собиралась уйти, но тут Аррайда заговорила возбужденно:
- Иг-фа, пожалуйста… В "Черном шалке", в Вивеке, Эдвина. Вылечи ее!
Целительница приподняла узкие брови. Потом, делая вид, что сердится, сказала:
- Я попробую… если ты пролежишь смирно… хотя бы до утра.
И пряча улыбку, вышла.
На кухне на нее накинулась с вопросами возбужденная Анасси. Данмер, который, несмотря на ворчание хозяйки, так и не ушел, отодвинул хаджитку плечом:
- Целительница, я… могу что-нибудь для нее сделать?
- С ней все хорошо. Гилу, я не понимаю. Ты встречался с этой девушкой где-то?
Красные глаза скрестились с прозрачно-серыми:
- Целительница… Может, я не так чего скажу. Мне сны снились… про Шестой Дом… и мною правили… - Дралас до крови прикусил губу. Отвернулся, словно стыдился смотреть Игфе в лицо. Анасси хотела что-то вставить, но прикусила язык. - Все равно, как гуаром. И… - он зачерпнул воды из ведра, пил, обливаясь, кадык дергался на худой шее.
- И будто сердце из меня вынули, и камень вложили. А она - камень выбросила, а сердце вернула.
* * *
Проснулась поутру Анасси от шума во дворе. Ее найдена, которой по всему еще следовало, постанывая, лежать в постели, колола дрова. Она управлялась ловко и даже красиво. Ставила на чурбак полено и с размаху рассаживала надвое, а потом разрубала половинки. Если же топор застревал в сучковатой древесине, поднимала их вместе и стукала поленом о чурбак. Щепки так и летели в стороны.
Судя по всему, работала девушка давно. Поленница изрядно поубавилась, а утрамбованная земля вокруг чурбака была завалена наколотыми дровами.
Услышав сердитый вопль кошки, Аррайда вонзила топор в чурбак. Локтем смахнула волосы, налипшие к потному лбу.
- Игфа сказала, что я могу встать.
- Встать… потихонечку, а не дрова колоть!
- Мне нужно руку разрабатывать.
Казалось, седая хаджитка сейчас лопнет от возмущения.
- Домой! - рявкнула она. И широко зевнула, показав великолепные зубы.
В кухне, сунув найдене в руки кружку с молоком, Анасси принялась крошить зелень, доставая из жестяного таза с водой. Нож ровно стучал о столешницу.
- Тебе помочь?
- Сиди уж, - буркнула кошка. В кружевном чепце, сдвинутом на левое ухо, выглядела она уморительно и совсем не сердито. - Объясни лучше, чем Драласа приворожила. У данмеров воды из моря не допросишься. А он вон сколько натащил, - ножом она поворошила в тазу нарядные овощи и зелень. - С вечера еще. Так мечтает тебе услужить - чуть из штанов не выпрыгивает.
Аррайда опустила глаза и убрала под скамью вытянутую ногу.
- Дай ему дело. Пожалей человека, - хаджитка ухмыльнулась. - Давай хоть к завтраку пригласим.
И вышла, не дожидаясь ответа. Сквозь распахнутую дверь Аррайде все было замечательно видно. Анасси гордо прошествовала к плетню и окликнула соседа. Данмер, занимавшийся прополкой здесь же, по другую сторону плетня, распрямился. На голове у него сидела смешная старая шляпа с торчащими из полей соломинками и дырявой тульей. Анасси переговорила с ним, и через минуту Гилу вслед за хозяйкой вошел в дом - в серой рабочей одежде, с пятнами грязи и зелени на коленях, с закатанными рукавами, шляпу он держал в перепачканных землей руках. Поклонился.
Хаджитка фыркнула, отняла соломенное недоразумение; полила гостю на руки. Протянула чистое полотенце. Он вытерся и так и замер с полотенцем в руках.
- Садись! - рявкнула Анасси. - Тебе с маслом или сметаной?
Дралас кивнул. Хмыкая в усы, хозяйка стала накрывать на стол.
- Я… хотела попросить…
Гость, вздрогнув, обернулся к Аррайде:
- Да, госпожа?
- Ты… тебе не трудно съездить в Вивек?
- Нет, госпожа, - хриплым шепотом пробормотал он.
- Ты чего шепчешь? - гремя на полках посудой, поинтересовалась хаджитка. - Заболел?
- Нет.
- В квартале Чужеземцев есть трактир "Черный Шалк". Найди там хаджита Черрима и Эдвину, бретонку. Скажи, чтобы за меня не беспокоились. И - спасибо им за все… И пусть Черрим привезет Эдвину сюда, к Игфе, она обещала помочь. А хозяину трактира скажи, что я все сделала. Пусть остаток денег тоже отдаст Черриму.
Анасси положила на угол стола кусок пергамента, поставила чернильницу с пером и песочницу:
- Грамотная? А они? А то кто ж ему поверит?
Аррайда покраснела. Написала и сунула Драласу письмо.
А затем весь завтрак они сидели друг напротив друга молчаливые, напряженные и испуганные, точно молодые, впервые встретившиеся на собственной свадьбе.
Сразу после трапезы данмер, откланявшись, ушел.
Анасси вздохнула с видимым облегчением и взялась скоблить стол и мыть посуду. На робкое предложение помощи она сердито фыркнула:
- Вот еще. Ступай ложись. А то Игфа зайдет и хвост мне открутит.
- Мне уже хорошо.
Анасси отряхнула шерстистые руки. Брызги полетели во все стороны.
- Хорошо, говоришь? Метлу бери!
Аррайда покорно дохромала до угла и взяла метлу на длинной ручке.
- Представь, что это твой меч. Представила?
Девушка кивнула.
- Нападай.
Аррайда неуверенно взмахнула метлой. Хаджитка, проскочив под палкой, дернула противницу на себя и шагнула в сторону. Метла уткнулась в пол, и только поэтому Аррайда не упала. Анасси бесцеремонно пнула ее под зад:
- Шевелись!
И едва ушла от кругового взмаха.
Минут пять они гоняли друг друга по кухне. Наконец Анасси рявкнула:
- Хватит! - и кинула Аррайде полотенце. - Поняла? Не меряйся силой с противником! Прибавь свою силу к его - и в сторону! Враг сам себя побьет. И запомни: оружие - не меч, а ты сама.
- Что это?
- А-а… Это "Дождь на песке", бой без доспехов и оружия. Знаешь, и без меня у тебя учителя были неплохие.
- Спасибо.
Анасси широко улыбнулась:
- Если так уж хочешь мне помочь - отправляйся в Гнаар-Мок. Знаешь, где это? Ну, я растолкую. Там у меня Анисси, племянница.
Хаджитка потерла белое пятно на носу.
- Что ты, что гуар! Уперлась, замуж выскочила - и носу не кажет. А все же родная кровь. Так узнай обиняками, как там она и что. А сама не поеду. У меня тоже гонор есть!
Анасси отвернулась, вытягиваясь на цыпочках, расставляя на высокой полке вымытую посуду; полосатый, с белым кончиком хвост сердито дергался.
- Сейчас еды соберу и пойду запрягать. К Игфе заедем по дороге. Если она запретит - вернемся, и будешь лежать, как миленькая. Кстати, и за железом. И как ты его таскаешь только? В жизнь не пойму! Пока доволокла до кузнеца - упрела.
- На себе не тяжело.
- А-а, ну ладно…
Игфа удерживать Аррайду не стала, только натерла мазью места сросшихся переломов и забинтовала натуго, да надарила сумку снадобий. Вместе с едой, щедро наготовленной Анасси, выходило тяжеловато. Но хаджитка пообщала доставить до самой пристани под Вивеком, дальше баркас повезет, а в Гнаар-Моке от пристани идти всего ничего. Ну, и не голодать же в дороге…
Когда Аррайда, поддернув на плече полегчавшую сумку, почти незаметно прихрамывая, спускалась по сходням на берег, данмерка-корабельщица бросила в спину:
- Лучше тебе не задерживаться. Чужаков здесь не любят.
- Спасибо.
Аррайда рассматривала полоску суши перед собой. По ней были беспорядочно раскиданы сараюшки и хибары с тростниковыми стрехами: одни убегали на травянистый пригорок в глубь берега, вторые вылезали на сваях в море, связанные мостками и пристанями, у которых покачивалось на легкой волне несколько привязанных лодок. Вдоль песчаного пляжа торчали колья для сушки сетей, жирные бурые чайки копались в плавнике. Пахло гнилью и рыбой. На холме над деревушкой среди яворов и разлапистых тополей возвышалось в окружении каменной стены поместье в балморском стиле. Широкая арка без воротных створок вела во двор. По обе стороны от арки маялись на жаре стражники-хлаалу в желтых костяных доспехах. А далеко впереди, к востоку, за подковой шерстистых зарослей и похожих на веера деревьев синели поросшие лесом горы.
В поселке Аррайду встретили неприветливо. Предупредили, что в чужие дела здесь лезть не любят и другим не советуют. А нужная хижина вон. Но Анисси там нет. Слишком досужая была. Вот и пропала. А может, сбежала, по какому поводу муж ее три дни пьянствовал беспробудно. Вот пусть нвах идет и его расспрашивает.
В хижине воняло прокисшей похлебкой и сивухой. На земляном полу лицом вниз храпел хаджит-хозяин. Мебель была сдвинута, стол засижен мухами. На полу валялись раскиданные вещи и глиняные черепки. Аррайда подхватила пустое ведро, зачерпнула с пристани морской воды и вылила на пьянчугу. Он вздернулся, мотая башкой.
- Где Анисси?!
- Бе-бе… бе-знаю.
Хаджит когтями попытался расчесать слипшуюся шерсть на голове. Золотые глаза были круглыми и испуганными.
- П-пропала.
- Давно?
- Д-день… д-два… н-не знаю.
Подавив в себе желание встряхнуть здоровяка и надавать ему пощечин, наемница выпала наружу. Полной грудью вдохнула соленый воздух. Села на мостки. Разувшись, опустила ноги в воду. Достала из сумки краюху и луковицу и замерла, глядя, как над морем проплывает в небе прозрачная огромная медуза-нетч - ярко-синяя, с коричневыми щупальцами. Хотелось убежать босиком по золотой дорожке прямо к заходящему солнцу. Или хотя бы рассмотреть свое отражение. Ее все реже называют редгардом. Здесь так похоже на Хаммерфелл… если Аррайда вообще его помнит.
Скрипнул дверью хозяин. Доски под ним прогнулись. Хаджит повозился, усаживаясь:
- Дай поесть.
Наемница не глядя сунула ему лук и хлеб. Он зачавкал - словно боялся, что отберут.
- Ты… тебя тетка Анасси послала?
- Ага.
- Ты лучше уезжай, - заторопился он.
- Где Анисси? Ты ее искал?
- Искал. Да, - хаджит озирнулся, точно боялся, что их подслушают. - Ты ведь не отстанешь?
Аррайда кивнула.
- У нас беды начались. То лодку пробьют, то сети порежут. Жена храбрая была. Говорила, тетка ее драться учила. Собралась их подстеречь - и сгинула. Я искал, я все обегал. Там след был - точно тяжелое в море тащили. И лоскут окровавленный на кусте. Может, дреуги, а может…
- Дреуги?
- Водяная нечисть, ага. Человек в короне, только вместо ног четыре хвоста. Еще поесть дай, - попросил хаджит жалобно.
Аррайда вытащила узел с едой.
- На! Так больше ты ее не искал?
- Там руины даэдрические, где рыба ловится лучше. Но ночью туда - ни ногой. Страшит там.
- Ты мужчина?
- Я простой рыбак, драться не умею. И друзей у меня нет. Все равно она умерла!
- Заткнись. Или я тебя ударю.
Он выпятил нижнюю губу: