Дагреф с бесстрастной физиономией оглянулся через плечо. Лис предпочел бы, чтобы он стоял, как стоял, опасаясь, как бы это движение не навело Фердулфа на мысль, что им манипулируют. Но раз уж ему так приспичило обернуться, то мог бы этот умник, по крайней мере, хоть каким-нибудь образом поддержать своего отца. Как-никак, уже выяснилось, что именно он лучше кого бы то ни было умел справляться с Фердулфом.
Элабонские колесницы приближались. На головной между лошадьми был вскинут шест со щитом, раскрашенный в зеленые и белые полосы - знак перемирия. Эта колесница и следующая за ней отделились от остальных и подъехали к армии Лиса.
- Я - Эфилнет Важный, - выкрикнул малый, облаченный в самое крикливое одеяние, - посол его величества Кребига Первого, императора Элабона. Я вижу, здесь присутствует Араджис Лучник, который осмеливается ошибочно называть себя королем. Судя по слухам, в вашей провинции есть и другие столь же опрометчивые бароны. Присутствует ли тут кто-либо из них, с кем я мог бы вступить в переговоры, дабы единовременно отделаться от всех остальных ложных претендентов на власть?
- Я - Джерин Лис, - заявил Джерин, - король Севера. Я здесь в качестве союзника упомянутого Араджиса. Замечу, Эфилнет, что если ты называешь наши притязания ложными и заранее готов их отклонить, то все, что сейчас происходит, переговорами назвать нельзя. Ты просто избавляешься от проблем. Замечу также, что от них, как и от нас, тебе не удастся так скоро избавиться.
Интересно, кто такой этот Кребиг Первый? Когда Лис в последний раз был в городе Элабон, там правил Хилдор Третий - вялое и ленивое подобие монарха. Каковы бы ни были недостатки Кребига (как у любого человека, у него не могло их не быть), вялость и леность явно в их число не входили.
- Поскольку Элабонская империя не признает эту землю самостоятельным государством, а лишь своей провинцией, значит, мы, естественно, не можем признать и никаких претендентов на королевский титул. Они могут называться только мятежниками и предателями, - заявил Эфилнет.
Араджис Лучник проворчал себе под нос что-то гневное. Джерин собрался было выразить свой гнев чуть погромче, как вдруг его взгляд случайно упал на человека, стоявшего во второй колеснице. Тот ничем особенным не выделялся из прочих - не слишком высок, не слишком толст, не слишком красив. Платье на нем было вполне обычное для столичного жителя. Тем не менее то ли по его манере держаться, то ли по определенному выражению его глаз Джерин догадался, что перед ним маг из Школы чародеев.
Маг тоже выделил Лиса из общей массы, правда, не как равного себе, а как того, кто прошел через те же труды, но не дошел до конца. Его странные, притягивающие взгляд глаза чуть расширились. Он явно не ожидал встретить в северных краях человека, обладающего хотя бы частичкой магических знаний и знакомого с практикой колдовства. Лису это было понятно. Все элабонцы, обитавшие южнее Хай Керс, считали северные территории захолустьем, где обитают одни невежды и дикари. Он знал, что они отчасти правы, но все же не настолько, как им это представлялось.
Он улыбнулся волшебнику: открытое выражение признания и одновременно предостережения. Загадочный элабонец вылез из колесницы и поспешил к повозке Эфилнета. Он что-то шепнул на ухо послу. Что бы ни сказал маг (хотя Лис прекрасно знал, что он сказал), Эфилнет остался невозмутим.
- Мужлан есть мужлан в любом виде, - ответил он с явным презрением в голосе.
- О Фердулф, - ласково кликнул Джерин, - сходи поздоровайся с этими милыми людьми, будь уж так добр.
- С какими еще милыми? - огрызнулся Фердулф. - Я вижу лишь горстку элабонских зазнаек, считающих себя умнее, чем они есть на деле, а на деле они - слабоумные олухи.
Словно его густого баритона было недостаточно, чтобы насторожить южан и дать им понять, что он не такой, как другие, Фердулф поднялся над землей и прошелся по воздуху. Эфилнет смотрел на него, раскрыв рот. Маг тоже смотрел, хотя и по-другому - более пристально и внимательно.
- Кто ты такой? - потребовал он ответа, а через секунду добавил: - Или что ты такое?
Вместо ответа Фердулф высунул язык. Неправдоподобно далеко, как всегда. Его кончик на мгновение затрепетал, как у змеи. Затем он втянул свой огромный язык обратно в рот. С влажным шлепком и с неприятной ухмылкой.
Все так же ласково Джерин продолжил:
- Господин Эфилнет, господин чародей…
- Зовите меня Кэффер, - сказал маг.
Лис знал, что это не настоящее его имя. Чародеи скрывали свои истинные имена, чтобы враги не могли использовать их в заклинаниях.
- Итак, господин Эфилнет, господин Кэффер, - снова заговорил Джерин, - позвольте мне представить вам Фердулфа, сына Маврикса, который, когда не сопровождает меня, проживает в деревне рядом с моей родовой крепостью.
- Это сын владыки сладкого винограда? - воскликнул Эфилнет. - Невозможно!
- Нет, вовсе нет, - сказал Кэффер. - Это правда.
Он повернулся и вновь принялся что-то втолковывать послу империи, на этот раз с большей настойчивостью.
Джерин надеялся, что эмиссары Элабона сочтут, что Фердулф, хотя бы в какой-то мере, ему подчиняется. Фердулф, однако, ничем этого не подтвердил, походя бросив:
- Ужасно скучная деревушка.
- Покоритесь империи, ее могуществу, заплатите дань, которую вы давно нам должны, и мы забудем о незаконном захвате власти и полномочий, - объявил Эфилнет. Он явно считал свое предложение истинно щедрым. - Возвращайтесь в ваши баронские поместья, оставьте все эти ложные притязания на господство над вашими соседями и живите в лучах благодетельного сияния Кребига, справедливо прозванного Великолепным.
- Заплатить дань за двадцать лет? - Джерин покачал головой. - Вряд ли мы это сделаем, учитывая, что Элабонская империя не присутствовала здесь и дня из всех этих лет.
- Да, дань за двадцать лет, - сказал Эфилнет, - плюс то, что вы недоплатили до этого. Наши записи свидетельствуют о том, что вы, северные бароны, поразительно небрежно вели с нами расчеты еще до того, как мы временно потеряли связь с вами.
- Весьма интересная формулировка, - проворчал Джерин. - Вы хотите сказать, до того, как вы о нас забыли? До того, как к нам хлынули трокмуа? До того, как мы без какой-либо помощи изнемогали в борьбе с чудовищами и гради? Возможно, вам представляется, что нам следует вам заплатить и за то, что вашей ноги никогда тут не будет?
Игнорируя этот крайне саркастический выпад, Эфилнет сказал:
- Как я уже говорил, задолженности, имевшие место до потери контакта, не аннулированы - их следует погасить.
Пожав плечами, Джерин сказал:
- Все зависит от того, как посмотреть на проблему. Я ни разу не видел, чтобы солдаты империи помогали мне сдерживать нападки лесных разбойников, то и дело переправлявшихся через Ниффет. И когда у нас бывал недород, я ни разу не видел, чтобы из-за Хай Керс поступало зерно, дабы мы могли пережить голодную зиму. Не знаю, как вы, Эфилнет, или ваш император Кребиг, но я не привык платить за то, чего не было.
- Но… Кребиг - ваш император, точно так же, как наш!
Эфилнет, казалось, был глубоко потрясен тем, что Джерин осмеливается думать иначе.
Тут в разговор вмешался Кэффер:
- Господин барон, расскажите-ка нам о гради. Мы за Хай Керс знаем о них меньше, чем нам хотелось бы.
- Лорд Лис, - король, как и я, - сказал Араджис. - Советую вам не забывать об этом, а то он может принять вашу обмолвку за оскорбление и, чего доброго, решит вас за нее покарать.
Оскорбляться по таким мелочам было скорее свойственно самому Араджису, нежели Джерину. Он даже хотел заявить, что не чувствует себя оскорбленным, но передумал. Почему бы не дать имперским хлыщам еще один повод для беспокойства? Поэтому он лишь презрительно рассмеялся.
- Я отвечу, - сказал он. - Гради - это представители некоего захватнически настроенного народа, которые сочли, будто могут управлять этим краем, даже не удосужившись разобраться, кто его населяет.
- А потом они временно потеряли с нами связь, вот и все, - добавил Дагреф.
Он выбрал подходящий момент и взял нужный тон. Даже не презрительный, нет. Выходило, что посол империи, равно как приставленный к нему маг, заслуживают лишь удивленного пренебрежения.
Кроме того, его слова попали в цель. Уже более учтиво, чем раньше, Эфилнет спросил:
- Господин барон, так вы покоритесь императору Кребигу и попросите у него прощения за то самоуправство, которое вы здесь чинили?
- Одним словом - нет, - ответил Джерин. - Похоже, вам это слово плохо известно, поскольку ваш сотоварищ уже слышал его от Араджиса, но, видимо, не понял его значения.
Зевок Фердулфа был издевательским и столь же анатомически неестественным, как и длина его чересчур часто выскакивавшего изо рта языка.
- Убирайтесь, вы, остолопы, - сказал он. - Ваше занудство уже всех достало. - И тут же, без всякого перехода, из его насмешливого тона исчезла всякая мягкость. - Исчезните с этой земли. У вас нет на нее никаких прав. Это я заявляю - сын бога!
Эфилнет вздрогнул. Джерин тоже вздрогнул бы, если бы на него рыкнул рассерженный полубог. Но послу империи нельзя было отказать в присутствии духа.
- Боги Элабона считают иначе, а я служу им и императору.
- Как ты думаешь, что же на самом деле считают элабонские боги, отец? - прошептал Дагреф Джерину. - Этот Эфилнет и его прихвостни - элабонцы, но ведь и мы с тобой тоже. Как богам сделать выбор между ними и нами?
- Полагаю, они его и не делают, - прошептал Лис в ответ.
Насколько он знал, элабонские боги вообще старались как можно меньше соваться в мирские дела. Большей частью его это вполне устраиваю. Но в борьбе с гради, чьи боги были так же воинственны, как и их подопечные, Лис не раз пожалел, что элабонский пантеон столь инертен. Сейчас же он бы опять предпочел, чтобы все оставалось по-старому.
Пока они с Дагрефом переговаривались, Эфилнет и Кэффер тоже о чем-то совещались между собой. Лис не мог слышать, что говорит элабонский посол, но, что бы он там ни говорил, Кэффер явно был с ним согласен. Маг кивнул несколько раз, причем каждый последующий кивок был более энергичным, чем прежний.
- Эй, пустомели, хватит болтать! - рявкнул Фердулф на южан. - Я ведь уже велел вам убираться отсюда. Повторяю еще раз. Уходите, пока одежды на вас, и тогда вам повезет больше, чем предыдущему имперскому посланцу.
Тут Эфилнет кивнул Кэфферу. Маг простер к Фердулфу левую руку и зашевелил губами, одновременно совершая правой рукой такие замысловатые пассы, какие Джерину и не снились.
Лис знал, что подобное мастерство вырабатывается годами. Все верно, это был настоящий маг. Маг Школы чародеев - братства самых искусных и опытных колдунов в этой части света.
Фердулф яростно вскрикнул.
- Пытаешься заставить меня замолчать? - проревел он и вдруг, не изменившись в размерах, стал казаться крупней и свирепей, чем миг назад.
Он ткнул в Кэффера двумя пальцами. Вульгарный жест, рожденный в глухих трущобах города Элабон, был не просто оскорбительным - в нем крылась громадная сила. Кэффер вдруг пошатнулся, ему, чтобы не упасть, пришлось схватиться за поручни колесницы. Мага явно ошеломило, что его волшебство не сработало в полную силу. Джерин и раньше не раз подмечал, что даже самых искусных элабонских волшебников часто подводила их самоуверенность. Они терялись, обнаруживая, что при всем их умении отнюдь не все им подвластно.
Но и Фердулф тоже казался ошеломленным. Очевидно, он ожидал, что сумеет сбить врага с ног.
- Прекратите, вы, оба! - резко приказал Джерин. - Мы находимся под щитом перемирия. Или перейдем прямо к драке? Чего там тянуть?
- Нет, - сказал Эфилнет.
Кэффер тоже слабо кивнул, показывая, что он согласен с главой посольства. Фердулф же, напротив, всем своим видом выказывал готовность продолжать состязание. Джерин строго взглянул на него. Тот упрямо насупился. Его глаза светились таким азартом, какого Лис никогда еще в них не видел. Однако он продолжал буравить строптивца взглядом. Наконец, к его облегчению, Фердулф соизволил кивнуть.
- Возвращайтесь к своему войску, - сказал Джерин послу императора. - Встретимся на поле брани.
- Я уже говорил это вашему первому эмиссару, - добавил Араджис. - Теперь мой собрат по титулу подтверждает мои слова. Если вы хотите получить эту землю, вам придется отобрать ее у нас и у сына бога.
И он широко улыбнулся Фердулфу.
Так широко, что Джерин обеспокоился. Во весь рот улыбающийся Араджис - это что-то невероятное. Если вдуматься, крайне тревожный знак.
- У нас тоже есть силы, - заявил Кэффер.
Однако в его голосе уже не было того звона, какой издает только что отчеканенная монета. После схватки с Фердулфом в сознание мага закрались сомнения. А сомнения - враг волшебства. Эта мысль вызвала на лице Лиса улыбку. Тоже широкую, хотя колдун из города Элабон, которому она была адресована, явно мог без нее обойтись.
Эфилнет Важный хлопнул своего возницу по плечу. Тот попытался развернуть упряжку на месте. И все же колесница на какой-то момент съехала с Элабонского тракта, из-под конских копыт полетели комья земли и трава. Затем животные вновь выбрались на дорогу и загремели копытами по брусчатке. В четком порядке следования остальные колесницы, сопровождавшие Эфилнета, двинулись за головной. Кэффер вскочил в свою, когда та с ним поравнялась.
Отъезжая, маг оглянулся через плечо. То ли на Джерина, то ли на Фердулфа, стоявшего рядом. Фердулф фыркнул, словно кот, гонящий прочь другого кота. Но Кэффер все продолжал смотреть на него, словно бы говоря: "Меня ты не запугаешь!", пока расстояние и плечи стоящих в других колесницах солдат не лишили его возможности играть с сыном Маврикса в гляделки.
- Будет война, - Араджис Лучник произнес это с некоторым мрачным удовлетворением. - Если имперские недоумки не понимают слов, возможно, им что-то подскажет свист летящих в них стрел и грохот наших боевых колесниц.
- Йо, будет война, - согласился Джерин и огляделся по сторонам. - Не думаю, что Эфилнет или его люди обратили внимание на моих конников. По-моему, это к лучшему. Они станут для них неприятным сюрпризом.
- Станут, - сказал Араджис, хотя в его голосе звучало скорее сомнение, чем уверенность.
- Давай-ка последуем за имперскими порученцами, держась к ним как можно ближе, - предложил Джерин. - Если южане все такие же гордецы, как и раньше, любая наша заминка внушит им, что мы испугались и способны лишь в ужасе ожидать нападения. Чем больше их дергать, тем лучше для нас.
- О да. Если бы в моем распоряжении было побольше людей или если бы не опасение, что ты нападешь на меня, вместо того чтобы ко мне присоединиться, я бы уже давно не давал им покоя, - сказал Араджис. Он обратил свой жесткий взгляд на Лиса. - А теперь перейдем к вопросу, который можно назвать интересным. Кто будет командовать?
- Вопрос и впрямь интересный, - произнес Джерин почти с той же легкостью, какую и надеялся выказать. - Что ж, тут и думать нечего: ты.
- Нечего думать?
Лучник смотрел на него во все глаза. Он уже приготовился к долгому спору.
Но Джерин повторил:
- Конечно, нечего. Во-первых, это твоя земля. Ты, в отличие от меня, хорошо знаешь здешнюю местность. Во-вторых, тебе понятно, надеюсь, что я уведу своих людей с поля боя, если ты попытаешься безосновательно их подставить. Этого должно быть достаточно, чтобы ты действовал по возможности честно.
Араджис взвесил его слова, затем кивнул, как всегда стремительно приняв решение:
- Отлично. Да будет так. Если бы ты захотел взять командование в свои руки, я бы уступил, но докучал бы тебе больше, чем ты, судя по твоим словам, собираешься докучать мне.
- Эта мысль и мне приходила на ум, - Джерин улыбнулся. - К тому же мне не хотелось без конца с тобой препираться. Жизнь и так слишком коротка. Ты прекрасный полководец, я это знаю. Сомневаюсь, что наша армия добилась бы больших успехов, если бы я стал отдавать приказания вместо тебя.
- Почему у меня такое ощущение, будто ты одержал победу, хотя на самом деле ты мне уступил? - с подозрением спросил Араджис.
- Иногда без второго нет первого, - ответил ему Джерин.
Лучник помотал головой, как человек, отгоняющий от себя невидимую, но назойливую мошкару. Победу в его понимании могли единственно обеспечить только прямая атака и натиск. Выходишь на поле брани и разбиваешь противника. Джерин кивнул про себя. Если повезет, таких побед будет немало. Во всяком случае, на это можно надеяться, подумал он.
Все больше людей Араджиса вливалось в ряды объединенного войска по мере того, как оно катило на юг по горячим следам имперского посла и его свиты. По предложению Джерина, на которое Араджис с кислым видом согласился, вновь прибывшие воины двигались во главе марша.
- Таким образом, - вкрадчиво пояснил Джерин, - если у империи в твоих владениях есть шпионы, им будет сложнее заметить моих верховых.
- Если у элабонцев есть в моих землях шпионы, я их всех распну на крестах.
Араджис говорил абсолютно серьезно.
Правда, преступников было принято распинать в основном за Хай Керс, а в северных землях с ними, как правило, расправлялись при помощи топора деревенского старосты. Однако Джерин не удивился бы, если бы для казни имперских агентов Араджис не поленился воздвигнуть кресты.
Мэрланз Сырое Мясо выслал к Араджису с Джерином человека на колеснице, чтобы сообщить им, что имперский посол проследовал мимо его войска.
- А еще, - добавил гонец, - Мэрланз просил передать, что всадник, которого вы отправили, чтобы предупредить его о возвращении Эфилнета к своим, намного опередил проклятого южанина, двигаясь напрямик по бездорожью, что для колесниц невозможно. Для скороходов возможно, но ни один скороход обогнать повозку не смог бы.
- Разве это не здорово? - просиял Джерин.
- Разве это не великолепно? Разве это не чуду подобно? - вторил ему Райвин Лис.
- О, замолчите, - велел им Араджис Лучник.
Джерин и Райвин расхохотались, но свирепое выражение лица Лучника погасило их смех. Вполне вероятно, что Райвин и не перестал бы смеяться, но Джерину удалось наступить ему на ногу. Он хотел, чтобы Араджис злился на Элабонскую империю, а не на своих союзников.
Одно дело заставить Райвина унять смех, но заставить его замолчать - совсем иное. Хитро поблескивая глазами, Райвин нарочито смиренно обратился к Араджису:
- Теперь вы видите, лорд король, что разумное использование верховых и впрямь способно обескуражить врага, когда он этого совершенно не ожидает.
- Я вижу человека, который слишком много болтает, вот что я вижу, - гаркнул на него Араджис, сотворив маленькое чудо: Райвин умолк.
Араджис продолжал хмуриться. Похоже, его удручал не столько Райвин, сколько весь окружающий мир.
- Мы скоро съедим все запасы на этой земле, черт ее побери.
- Могло быть и хуже, - весело отозвался Джерин.
- Да? И каким же это образом? - Теперь все недовольство Лучника обратилось на Лиса.
Тот ответил:
- Очень просто. Твои запасы могли поглощать не мы, а имперские солдаты. А еще они могли бы сжечь окрестности, чтобы никто не смог здесь кормиться.
Араджис обдумал его слова и удивленно выдохнул: