- Возможно, ни у кого, - сказал Джерин, отчего барон выпучил глаза. Пока Ариперт водил по земле носком ботинка, Джерин подумал: "Возможно, у Волдар". Но он не стал произносить этого вслух и вообще пожалел, что эта мысль пришла ему в голову. Сказал же он вот что: - Вам следует выставлять побольше часовых вдоль реки, чтобы они несли там дозор и поднимали тревогу, как только заметят гради. А заодно придется решить, хотите ли вы отбить у них охоту высаживаться на вашей земле или предпочитаете отсиживаться в своих крепостях.
Ариперт снова принялся ходить взад-вперед, а затем вдруг подпрыгнул, да так неожиданно, что Лис вздрогнул. Не успели ноги барона опять вернуться на землю, как он уже говорил:
- Что ж, неплохая мысль, лорд принц, да. Если эти проклятые гради плавают по Ниффет туда-сюда, как им вздумается, нам придется следить за ними более пристально, именно так.
- Если они пристанут где-нибудь к берегу, постарайтесь поджечь их суда, - посоветовал Джерин. - Они охраняют их, но игра стоит свеч. Если они останутся без кораблей, то на нашей земле мы сможем переловить их всех до единого, как поступаем с опасными хищниками.
- Йо, лорд принц, вы говорите разумные вещи. - Челюсти Ариперта заработали, словно он в буквальном смысле пережевывал и проглатывал совет Джерина.
- А вы предпринимали что-либо подобное еще до того, как гради напали на вас? - спросил Джерин.
Ариперт покачал головой и с сокрушенным видом опять стал грызть свой большой палец. Теперь Лис смотрел на него без иронии.
- А почему? - вскричал он. - Вам ведь известно, что гради тут учинили этой весной. Тысяча чертей, почему вы решили, что вас это не коснется?
- Дело не в этом, лорд принц, - сказал Ариперт, переступая с ноги на ногу и крутя телом, как в танце. - Мы не знали, что делать, поэтому почти ничего не предпринимали. Если они вернутся, мы встретим их более достойно… благодаря вашим мудрым советам.
- Неужели нужно так много мудрости, чтобы увидеть вот это? - Джерин выставил ладонь перед лицом Ариперта. - Неужели нужно так много мудрости, чтобы это почувствовать? - Он очень хотел тюкнуть мелкого лорда по голове каким-нибудь камнем, чтобы, если повезет, впустить туда немного света и свежего воздуха, но удовлетворился тем, что крепко сжал его руку. - Чтобы получить такой совет, какой я дал тебе, вовсе не требуется обращаться к Сивилле из Айкоса. Да и ко мне тоже. Все, что нужно, это сесть на собственный зад и задать себе пару простых вопросов. "Имеется вероятность того, что гради придут сюда? Если да, то как они это сделают? И как мне лучше их встретить? Каковы у них шансы отбить мою атаку? Что мне сделать, чтобы этого не допустить?" Ничего сложного, Ариперт. Любой способен на это, если только захочет. - Он знал, что говорит почти умоляющим тоном, но ничего не мог с этим поделать. Потому что действительно умолял.
Ариперт, сын Ариберта, почесал в затылке и глубоко вздохнул.
- Что я должен ответить, лорд принц?
- Ты не должен ничего говорить, - сказал Джерин, теперь уже тихо. - Ты не должен ничего делать. Ты просто должен думать сам и жить своим умом.
Ариперт снова почесал в затылке. Потом он почесал шею. Затем предплечье и тыльную сторону ладони. Глядя на это, Джерин тоже почувствовал зуд. И сам принялся чесать голову. Ариперт сказал:
- Когда какой-нибудь крепостной спрашивает меня о чем-либо, я не говорю ему, что он должен сообразить сам. Я отдаю ему распоряжение и убеждаюсь, что он его выполняет.
- Иногда это прекрасно срабатывает. - Джерин всегда был готов поговорить об искусстве (или, точнее, быть может, о магии) управления. - А иногда мешает ему найти собственное решение, не хуже твоего, а может, даже и лучше. Ведь подчас, если только ты не бог… да пусть даже и бог, ты можешь принять ошибочное решение. Если крепостной будет слепо выполнять ошибочные приказы, какая в том польза? Конечно, он нет-нет да и смекнет, что ты не прав, но все равно сделает то, что ты ему велишь, назло тебе или чтобы выставить тебя дураком. Вот почему я стараюсь поменьше приказывать.
- Послушать вас, так получается, будто каждый должен почти все делать сам. Только зачем тогда бароны… или принцы? - добавил многозначительно Ариперт.
- Будь каждый человек так же умен, как его сосед, и живи все в ладу между собой, было бы замечательно, - ответил Джерин. - Но некоторые люди не способны думать, а еще хуже те, что могут, но не делают этого. Иные очень вздорны, а третьи хотят иметь то, что есть у соседей, но не желают для этого работать так же, как они. Не думаю, что господа исчезнут с лица земли завтра или даже послезавтра.
- Хм, - произнес Ариперт и отдал салют. - Хорошо, лорд принц, я постараюсь не быть одним из тех, кто может думать, но не делает этого. Для начала надо бы побеспокоиться о дозорных вдоль реки. А еще о сигнальных огнях. - Он дернул себя за бороду, затем за мочку уха.
- Неплохо иметь цепь сигнальных огней, - согласился Лис. - Если ты действительно ее установишь, я выставлю своих наблюдателей близ земель Шильда, чтобы они передавали вести сюда, в Лисью крепость.
- Что ж, отлично, лорд принц. Единственное, чего я не могу сделать сам, так это создавать людей из воздуха. Не могли бы вы одолжить мне отряд солдат, чтобы дать отпор гради, если они нападут снова?
- Ни единого, - твердо ответил Джерин. - Но если ты захочешь вооружить своих крепостных, чтобы противостоять врагам, я не скажу ни слова. Обычно, видят боги, из крестьян получаются не самые лучшие воины, но если дать им оружие, они все-таки нанесут гради какой-никакой ущерб.
- Но если они научатся воевать, то смогут впоследствии нанести ущерб и нам, господам, - запротестовал Ариперт.
- Что более важно: то, что может случиться потом, если ты вооружишь крепостных, или то, что почти наверняка случится в ближайшее время, если ты побоишься раздать им оружие? - спросил Джерин.
Ариперт закусил губу, топнул ногой, но, в конце концов, кивнул. Он все же думал, несмотря на то что ему не нравились получаемые в результате этого процесса ответы. Чем вызывал уважение. Лис сказал:
- Можешь остаться у нас на ночлег. Мы тебя накормим, выпьешь с нами немного эля, если в подвале еще что-то осталось.
- Йо, спасибо, лорд принц. - Голос барона звучал неуверенно, словно он не мог понять, шутка последнее или не шутка. Поскольку и сам Джерин не совсем это понимал, немудрено, что Ариперт был сбит с толку.
Из главной залы вывалился Джеродж, решившийся бросить вызов солнечному свету, чтобы получить возможность дышать свежим воздухом, а не чадом внутренних помещений. Люди Лиса, зная об утренних муках чудовища, предусмотрительно не поддевали его. Конечно, монстр по своему добродушию почти всегда терпеливо сносил их подначки, но любой, кого мучают последствия бурной попойки, вполне может прийти в раздражение. А если этот любой огромен, волосат и вооружен зубами почище, чем волчьи, никому не захочется выяснять, озлобится он или нет.
- Отец Даяус! - завопил Ариперт, хватаясь за меч. - Это одно из тех жутких существ! Я думал, они все исчезли.
Джерин схватил барона за руку, не давая ему вытащить клинок из ножен. Джеродж перевел свой устрашающий взгляд на Ариперта.
- Что ж! - сказал он почти с такой же снисходительностью, которую мог бы вложить в это слово Маврикс. - Некоторые люди не оскорбляют незнакомцев просто ради забавы, так, во всяком случае, говорит мне Лис. - Его длинные узкие ноздри идеально подходили для фырканья.
Наконец-то Ариперт застыл в абсолютной недвижности, пялясь на монстра во все глаза. Судя по выражению его лица, он удивился бы меньше, если бы с ним заговорило одно из бревен крепостной стены, а не Джеродж.
- Если ты присмотришься, то заметишь, что существо это носит штаны, - сказал Джерин. - Мы друзья.
- Друзья, - повторил Ариперт сквозь онемевшие губы. - Некоторые ваши друзья… весьма странные, лорд принц.
Джерин положил руку ему на плечо.
- Ну, не знаю. Ты ведь не такой уж и странный, верно?
Джеродж понял смысл шутки быстрее, чем Ариперт. Чудовище запрокинуло голову и издало рык, изображавший смех. Одно из этих действий или другое, а может, и оба, видимо, оказались для него весьма болезненными. Монстр замер и скорчил гримасу, демонстрировавшую ряды страшных зубов. Ариперт снова потянул меч из ножен, но спохватился до того, как его вновь попытались остановить.
Лис представил монстра вассалу, а затем пояснил:
- Вчера он впервые перебрал эля, и теперь ему худо.
- О! - Ариперт ткнул пальцем в Джерина. - Теперь я понимаю, почему вы точно не знали, есть ли у вас еще эль. В такую тушу вошло, наверно, немало.
- Да не в одну, - поправил Джеродж. - А в целых три. В меня, в Тарму и в Вэна Крепкую Руку.
Ариперт не знал, кто такая Тарма, но о Вэне он слышал, поэтому в благоговейном страхе присвистнул. Джерин сказал:
- Ну вот, видишь? Ты все-таки можешь думать.
- Что я думаю, так это то, что мне бы хотелось на это посмотреть, - сказал Ариперт. - С безопасного расстояния, разумеется. Ладья гради, плывущая по Ниффет, - красивое зрелище, но ты совсем не хочешь, чтобы она приближалась.
- В этом есть значительная доля истины, - сказал Джерин. - Если мы выдержим их натиск, надо будет подумать о том, чтобы начать строить собственные галеры. Но это потом, позже. А сейчас пойдем в главную залу, мы тебя покормим. К тому же ты увидишь Джероджа и Тарму совершенно тихими сегодня вечером, я уверен. - Он повернулся к чудовищу: - Что скажешь, Джеродж? Хочешь, чтобы завтра утром у тебя опять гудела голова?
Джеродж с искренним ужасом вскинул вверх обе руки.
- О нет, лорд принц! Одного раза мне вполне хватит.
- Он не глуп, - сказал Ариперт, подскакивая от изумления. Этим высказыванием, произнесенным так, будто Джероджа не было рядом или тот ничего не был способен воспринимать даже в комплиментарном плане, барон словно бы опровергал собственные слова. Но затем он продолжил: - Далеко не все люди считают, что напиться один раз - достаточно. Если уж на то пошло, далеко не все считают достаточным напиться раз в день.
- Йо, - согласился Лис с опечаленной миной. - Мы оба знаем множество таких примеров. Как и все окружающие. Ну что ж, пойдем. Посмотрим, сможем ли мы порадовать тебя так, чтобы, в конце концов, ты не свалился под стол на тростник и не заснул там.
Ариперт, сын Ариберта, выехал из Лисьей крепости на следующее утро. Такой же дерганый, как и тогда, когда в нее въехал. Джерин надеялся, что он пустит хотя бы часть своей неугомонной энергии на то, чтобы следить за гради и дать им отпор, если они снова нападут на поместье Шильда.
Несколькими днями позже он получил известие от одного торговца, который ехал из лесов севернее Ниффет с грузом хорошего воска и янтаря, что гради также совершили набеги и на ту сторону реки. Торговец, видавший виды лысеющий человек по имени Седол Честнейший (Лис готов был биться об заклад, что он сам придумал себе это прозвище), сказал:
- Сам я не видел этих ублюдков, лорд принц, как вы понимаете. Но я видел лесных разбойников, убегавших от них. Они буквально заполонили деревушку, где я остановился, и каждый следующий беглец рассказывал более жуткую историю, чем предыдущий.
Вариант логически невозможный, но Джерин не стал давить на купца в этом смысле. Вместо этого он попытался вычислить, когда именно произошел набег. Жаль, что нельзя было вернуть Ариперта, чтобы узнать у него точную дату высадки гради на южный берег Ниффет. Однако насколько он мог судить, оба набега вполне могли быть совершены одной и той же бандой. Понять, где находился Седол относительно поместья Шильда, тоже было нелегко. Джерин решил, что гради сначала нанесли удар Шильду, а затем, по пути на запад, напали на трокмуа, но полной уверенности в том у него не имелось.
А затем, еще через несколько дней, галеры гради подошли по Ниффет прямо к Лисьей крепости. Об их приближении предупредили сигнальные огни часовых Шильда. Значит, Ариперт не только думал, но и действовал.
- Мы сметем их, отец! - вскричал Дарен, поспешая вместе с Лисом и Вэном на колеснице к реке.
Лис решил встретить налетчиков на берегу, чтобы те снова не принялись уничтожать поля и грабить крестьянские деревушки.
Но гради не высадились. Вместо этого, благодаря западному ветру и четкой работе весел, они направили свои галеры мимо Лисьей крепости вверх по Ниффет. Джерин и многие элабонцы обстреливали их из луков, но в большинстве случаев совершенно напрасно. Ниффет была так широка, что любой корабль, державшийся ближе к северному берегу, чем к южному, становился недосягаем для стрел.
Обычно Вэн презирал лук как боевое оружие. Однако, увидев, что гради не собираются останавливаться и драться, он схватил самый прочный лук, который только имелся у сподвижников Джерина. Тот принадлежал Дранго, сыну Драго. Несколько стрел, пущенных Дранго, почти долетели до цели. Он заворчал, когда Вэн забрал у него лук, но потом, открыв рот, уставился на чужеземца, сумевшего натянуть тетиву так, что прочное дерево затрещало на сгибах, а затем выпустившего стрелу.
Один из не работавших веслами гради (видимо, капитан) упал. Элабонцы радостно заулюлюкали. Дранго поклонился Вэну.
- Я думал, что выжимаю из этого лука все возможное, - сказал он. - Я ошибался.
- Неплохо для выстрела наудачу, верно? - сказал Вэн, смеясь. И продолжил опустошать колчан Дранго, обстреливая галеры, и даже попал еще пару раз. И хотя ни один из новых выстрелов не был таким зрелищным, как первый, склонный во всем к театральности Вэн остался доволен.
Джерин с некоторым страхом наблюдал за тем, как гради плывут по Ниффет на восток.
- Что они делают? - спросил он. Возможно, у элабонских богов, которые, как всегда, ничего ему не ответили. - Я думал, они захотят схватиться со мной и выяснить раз и навсегда, кто будет править в северных землях.
- Чего же еще они могут хотеть? - требовательно спросил Дарен. - Пока ты не побежден, они ничего не добьются.
- Ну, не знаю, парень. - Вэну подчас была присуща безжалостная прагматичность в суждениях. - Так они нападут на других, захватят добычу и пригонят домой рабов с гораздо меньшим риском для собственной жизни. А мы тем временем будем нервничать, зная, что они находятся выше нас по реке. Тем более что у них всегда есть шанс напасть на нас на обратном пути к океану.
- Давайте усложним им жизнь, - предложил Джерин. Раньше он как-то не думал о выдвижении цепи сигнальных костров на восток, ибо никак не предполагал, что гради минуют его владения. Но это вовсе не означало, что он не мог выслать гонцов, чтобы оповестить мелких баронов, живших вдоль берегов Ниффет, о приближении захватчиков.
Глядя на удалявшиеся, немилосердно дребезжащие колесницы, Вэн сказал:
- Интересно, доберутся ли они до места раньше, чем корабли? Лошади устают так же, как и люди, а гради еще помогает ветер, хотя гребут они против течения, а это непросто.
- Все в руках божьих, - сказал Джерин, но тут же пожалел о своих словах: боги гради были слишком уж ненасытными. В знак утешения он сказал: - Я сделал, что мог.
- Жаль, что мы не можем выслать за ними целое войско, - сказал Дарен.
- Почему же, можем, - ответил Джерин. - Но если мы это сделаем, они выждут какое-то время, а затем возьмут да и развернутся прямо посреди Ниффет, спустят паруса и вниз по течению на одних веслах устремятся обратно. А потом обрушатся на нашу крепость, прежде чем мы сможем до нее добраться. И это, - добавил он с похвальной, по его мнению, сдержанностью, - будет совсем уж нехорошо.
- Да, ты прав, Лис, - согласился Вэн. - Я почти всегда за то, чтобы мчаться вперед не раздумывая, но не сейчас. Если мы удалимся от того, что для нас важнее всего, в конце концов, мы это потеряем, уж будьте уверены.
- Что ж, на сей раз мы это не потеряли, слава богам.
Джерин точно не знал, что именно звучит в его голосе: ирония или надежда на то, что если элабонские боги будут постоянно слышать, как к ним обращаются, то уделят больше внимания этому уголку света.
Он махнул рукой. Войско развернулось на берегу Ниффет и направилось обратно к Лисьей крепости. Люди на крепостном валу встретили их приветственными криками. Так же, как и крепостные, жившие в ближней к крепости деревушке. Некоторые из них даже покинули поля и хижины, чтобы поздравить храбрых воинов, не давших гради высадиться на берег. Джерин не знал, были ли эти поздравления заслуженными или гради изначально намеревались проехать мимо его поместья. Однако если крестьянам так хочется выразить свои чувства, почему же им это не разрешить.
Среди крепостных была и Фулда. Соседи смотрели на нее в благоговейном страхе. Как и многие из воинов; она без всякого стеснения поведала всем историю о том, что произошло в хижине, служившей Джерину магической лабораторией. Свидетельством того, как отнеслись к этому односельчане, служил тот факт, что после ее встречи с Мавриксом они стали выполнять за нее большую часть ее работы.
Лис ни на йот не сомневался в том, что она понесла от ситонийского бога, но даже если бы такие сомнения и возникли, они бы тут же исчезли. У нее не только прекратились месячные, она теперь еще и светилась тем особенным образом, каким светятся все беременные женщины, однако ее свечение было настолько насыщенным, что Джерин почти мог поклясться, что по ночам лампа ей не нужна.
- Лорд принц, - произнесла Фулда.
Она по-прежнему относилась к нему уважительно. Возможно, по давнишней привычке, а может и потому, что он был женат на Силэтр, которая тоже состояла в тесной связи с божеством, хотя эта связь и отличалась от ее собственной.
- Как ты себя сегодня чувствуешь? - спросил он ее.
Он говорил осторожно, но как же иначе, если, пусть Фулда и оставалась его крепостной, бог, оплодотворивший ее, мог их слышать?
- Хорошо, спасибо, - ответила она.
Ее улыбка, как и все в ней, была лучистой. Одно из преимуществ того, что отцом ее ребенка являлся бог, заключалось для нее в отсутствии утренних недомоганий.
- Прекрасно, - сказал Джерин. - Замечательно.
Нет, он так и не понял, как ему относиться к Фулде. Она была очень привлекательной девушкой, это факт, однако не слишком умной. И все же Маврикс решил сделать ребенка именно ей. Лис пожал плечами. Несомненно, для бога плодородия красота была важнее ума. В конце концов, именно поэтому девушку и позвали.
Райвин Лис, верхом на лошади, подъехал к Фулде. Джерин подозревал, что он бы с удовольствием оседлал и ее. Она улыбнулась ему, как бы говоря, что и сама бы от этого не отказалась.
- Райвин, неужели ты снова пытаешься навлечь на себя гнев Маврикса? - спросил Джерин.
- Кто? Я? - спросил приятель-Лис, настолько убедительно изображая невинность, что вся ее убедительность сходила на нет. - Почему Маврикс должен злиться на меня за то, что я беседую с этой очаровательной дамой, если именно я, образно говоря, их и познакомил? И почему, более того, он должен на меня злиться, если я захочу с ней не только поговорить? Ему не приходится сомневаться в собственном отцовстве, а я готов растить этого ребенка как своего, так что он даже должен быть мне благодарен.