Пока он сидел у костра, насыщаясь, пара молодых девушек едва не подралась из-за него. Теперь он вел их обеих в хижину, предоставленную ему Тервагантом. Глядя на это, Джерин покачал головой. Очень жаль, что никто не мог заставить гиганта пропустить мимо себя хотя бы одну юбку.
И все же Лис был не слишком удивлен, найдя Этелинду у хижины, которую приберег для него староста.
- У тебя сейчас никого нет? - спросил он ее.
Некоторые лорды свободно пользовались крестьянскими женщинами, заботясь лишь о собственном удовольствии. Но Джерин знал, что подобные вещи сеют среди крепостных зерна недовольства, чреватые бунтом в голодные времена. Поэтому, как всегда, он решил проявить осмотрительность.
Однако Этелинда помотала головой.
- Нет, милорд.
- Хорошо.
Джерину пришлось пригнуть голову, чтобы войти в хижину. Внутри было темно и сильно пахло дымом. Шаркая, он прошел дальше и нащупал ногой соломенный тюфяк.
- Вот сюда.
Солома зашуршала сначала под весом его тела, а потом еще раз, когда рядом опустилась Этелинда. Она молча стянула через голову свою длинную тунику. Больше на ней не было ничего. Джерину потребовалось немного больше времени, чтобы освободиться от своей одежды. Судя по тому, как она прильнула к нему, он понял, что ему не солгали. У нее действительно не было никого. И ее очень давно не ласкали.
Поэтому он постарался доставить ей как можно больше удовольствия. Но в последний момент высвободился и выпустил семя ей на живот, а не в лоно. Он ожидал, что она будет ему благодарна, но вместо этого она грустно спросила:
- Зачем вы это сделали?
- Чтобы ты не понесла, - ответил он, не будучи до конца уверенным, что она связывает два события: то, чем они только что занимались, и то, что могло произойти менее чем через год. Каждый раз, когда он думал, что постиг предел невежества своих крепостных, ему снова и снова приходилось убеждаться в обратном.
Оказалось, что Этелинда все же имеет представление о последствиях ночной близости.
- А я хотела бы зачать ребенка, - сказала она. - Надеялась на это.
- Правда? - Джерин перевалился на бок и чуть не скатился с узкого тюфяка. - Почему?
- Если бы у меня был ребенок от вас, я могла бы отправиться в Лисью крепость, и вы бы обо мне позаботились, - объяснила она. - Мне не пришлось бы заниматься тяжелым трудом. По крайней мере, какое-то время.
- А-а. - Джерин всматривался в нее сквозь тьму. Во всяком случае, она с ним честна. И приходилось признать, что ее чаяния скорее всего оправдались бы. Еще ни одна женщина не имела оснований сказать, что лорд Лис наградил ее незаконным ребенком. Он был умерен в своих желаниях и к тому же часто заканчивал соитие так, как сейчас, дабы избежать возможных осложнений. Но он никогда бы не отвернулся ни от одной женщины, с которой спал.
"Быть может, вовсе и не стоило осторожничать, - проворчала его темная сторона. - Теперь, когда Дарен исчез, тебе, по всей видимости, понадобится наследник, пусть даже незаконнорожденный".
Он тряхнул головой. Иногда он настолько углублялся в собственные мрачные мысли, что забывал о насущных проблемах. Но сейчас совсем не тот случай. Жизнь его сына впрямую зависела от него.
Этелинда села и потянулась за туникой.
- Хотите, чтобы я ушла, милорд? - спросила она.
- Эта постель, конечно, тесновата для двоих, но если хочешь, оставайся, - ответил Джерин. - Ночь не очень-то теплая, так что мы вряд ли будем липнуть друг к другу.
- Вы правы, - согласилась она. - Мне всегда нравилось спать не одной. Я так выросла: все мои братья и сестры, и отец, и мама, пока она была жива, мы все спали вместе. Когда никто не дышит рядом, становится очень уж одиноко. - И она бросила тунику на грязный пол. - Кроме того, кто знает, что может произойти чуть позже?
А произошло то, что Джерин крепко проспал всю ночь и проснулся, лишь когда рассвело. К тому времени Этелинда уже поднялась и наконец надела свою тунику. Увидев, что он открыл глаза, она бросила на него насмешливый взгляд, словно говоря: "А ты не такой уж и жеребец, каким казался!"
Он вынес этот взгляд без тени смущения. В отличие от Вэна его тщеславие не росло из одних лишь штанов. Оглядев крестьянскую хижину в поисках ночного горшка и ничего не обнаружив, он поднялся, быстро оделся и отошел к кустам на краю деревни, чтобы опорожниться. Вонь, доносившаяся из зарослей, свидетельствовала о том, что и крестьяне не чураются забегать утром сюда.
Когда он вернулся, Вэн стоял у отведенной ему хижины и играл на флейте. Обе женщины, с которыми он провел ночь, с обожанием льнули к нему. На лице чужеземца светилась самодовольная улыбка. Лису захотелось чем-нибудь в него швырнуть, но он удовольствовался словами:
- Пора отправляться. Поедим в дороге.
- Как скажешь. - Вэн подошел к лошадям, привязанным к нижним ветвям клена. - Ты запрягай головную лошадь, а я займусь второй. Раз тебе так не терпится продолжить путь, то вместе мы справимся вдвое быстрее.
В тот же день после полудня повозка въехала во владения Пэлина Орла. Пэлин, который с западной стороны соседствовал с трокмуа, признал Джерина своим сюзереном. Поскольку ему уже не раз требовалась помощь в борьбе против лесных разбойников, он повиновался Лису много охотнее, чем Шильд Крепыш.
Проехав совсем немного по землям Пэлина, Джерин и Вэн оказались в опустошенном, разоренном краю, где на протяжении нескольких миль и путь на Элабон, и прилегающие к нему земли были изрыты разрушительным колдовством Баламунга. С тех пор прошло уже пять лет, гигантские воронки успели зарасти сорной травой и кустарником и потому выглядели не так голо и жутко, как поначалу. Но все-таки почва оставалась еще слишком изувеченной, чтобы фермеры могли ее обработать.
Но сам путь на Элабон был восстановлен, и, в общем, неплохо. Делалось это по приказу Джерина. Он не хотел, чтобы Лисья крепость лишилась надежного сообщения с югом. Конечно, результат от проделанной работы мало соответствовал тем стандартам, которыми руководствовалась империя Элабон, прокладывая дорогу на север, к Ниффет. Благодаря финансовой поддержке государства имперские мастера вымостили дорогу каменными плитами и скрепили их цементом, предварительно положив толстый слой гравия и камня. Кроме того, по обеим сторонам проезжей части прорыли водосток.
Разумеется, Лис не мог осуществить строительство в тех же объемах, имея в своем распоряжении одних лишь крестьян, которые работали урывками между выходами на поля. Поэтому отремонтированный участок тракта покрывали булыжник и гравий. Слишком твердые для лошадиных копыт, но по крайней мере после очередного дождя дорога не превращалась в липкое месиво.
- Странно, - произнес Джерин, трясясь в повозке, бодро катившей по всем этим неровностям. - Каждый раз, когда я здесь проезжаю, мне вспоминается, как мы пробивались на север. Вот прямо тут, накануне ночи оборотней, если помнишь.
- Ты-то вряд ли когда-нибудь это забудешь, - кивнул согласно Вэн. - Что до меня, то мне это кажется странным. Какими бы ни были воспоминания, скучно мотаться по одним и тем же местам. Я слишком люблю новизну, чтобы безропотно кататься туда-сюда. Тоскливо изо дня в день видеть на горизонте одни и те же холмы. Мне хочется знать, что за ними.
- За теми? - Джерин указал на запад. - За ними скрываются трокмуа и бандиты.
- Я не это имел в виду, - сказал Вэн. - Капитан, в тебе совсем нет романтики, ни на йоту.
- Наверное, нет. Я стараюсь жить без нее, как могу, вот и все.
Ближе к вечеру они миновали крепость Рафа Проворного, где останавливались во время своей прошлой поездки в Айкос. Этой ночью ни о каком ночлеге там и речи не шло. Крепость была захвачена трокмуа, и от нее остались одни руины. Джерин покачал головой, вспоминая доброе угощение Рафа. А сегодня у них на ужин будет засушенный хлеб, колбаса, кислое пиво и та добыча, которую им удастся подстрелить, чтобы задобрить призраков.
Дорогу повозке перебежала рыжая лиса. Она остановилась у зарослей собачьего языка, присев на задние лапы, и высунула язык, глядя на лошадей и людей. Вэн хлопнул Джерина по плечу.
- Притормози. Я возьму лук, и у нас будет вечернее угощение духам.
- Что? Где? - спросил Джерин. Вэн указал на лису.
- Вон там. Ты что, ослеп и не видишь?
Джерин уставился сначала на лису, затем на друга.
- Мы с тобой стали почти как братья, поэтому я частенько забываю, что ты по рождению не элабонец. По нашим обычаям нельзя убивать животных, которые дали нам прозвища. От меня отвернется любая удача, если я попытаюсь убить лису.
- А тебе и не надо, - ответил Вэн. - Я все сделаю сам.
- Но тогда получится, что я тебе потворствовал, - возразил Джерин, качая головой. - В мире духов это все равно засчитается как убийство.
- Мир духов этой ночью будет заниматься не только подсчетами, если мы не найдем что-либо из плоти и крови, причем как можно быстрее, - проворчал Вэн. - Такое впечатление, что все местные крестьяне в бегах, а мне вовсе не улыбается перспектива провести ночь под открытым небом, имея защитой от призраков всего лишь костер.
- Что-нибудь подвернется, - успокоил товарища Джерин, хотя в душе его тоже терзали сомнения.
Но не прошло и минуты после этого заявления, как он заметил крупную серую белку, сидевшую на верхней ветке молодого дубка. (Который по-хорошему давно следовало бы срубить, так как он рос прямо возле дороги.) На этот раз Джерин притормозил. Вэн тоже увидел белку и уже полез в заднюю часть повозки за луком.
Когда он выпустил стрелу, тетива тренькнула. Белка сорвалась с невысокого дерева и головой вниз упала на мшистую землю, где замерла, слабо подергивая лапками. К тому времени, когда Вэн подошел к ней, она уже не двигалась. Он взвесил ее на ладони.
- Подойдет, - оценил он.
- Мяса, конечно, немного, но то, что есть, можно будет вкусно запечь в глине, - сказал Джерин. - Если бы ты выстрелил в лису, боги не послали бы нам эту белку.
- Если они так благодарны мне за хорошее поведение, почему бы им было не посадить на это дерево доброго упитанного оленя вместо какой-то крысы с пушистым хвостом, которой кое-кому из нас не хватит и на один укус?
- Чертов болтун, - отозвался Джерин. На деле же он едва сдерживал смех, представляя рогатого самца-оленя, примостившегося на дубке. - Прояви хоть немного уважения к богам Элабона.
- Я уважаю их настолько, насколько они этого заслуживают, и ни капли больше, - отрезал Вэн. - Я много путешествовал, повидал немало богов и знаю, что они сильнее меня. Но я еще не встречал ни одного, кто был бы намного меня умнее.
Джерин фыркнул, вспоминая длинный розовый язык Маврикса, выскочивший из него, как из лягушки, когда божеству вздумалось его оскорбить, а заодно и лишить Райвина магической жилки.
- Может, ты и прав, но если боги тебя услышат, тебе не поздоровится.
- Если такое случится, я просто уеду куда-нибудь, где меня не настигнет их гнев, - ответил Вэн. - С богами ведь вот какая штука: они привязаны к той земле, жители которой им поклоняются, а я… - он постучал себя в грудь, - я нисколько!
- Кое-кто по-прежнему думает, что всегда может сбежать, - заметил Джерин, но тут ему в голову пришла еще одна мысль. - Иногда и боги могут перемещаться вместе с теми, кто в них верит. Посмотри, как ситонийские божества захватили Элабон. А еще, боюсь, вскоре на северных землях поселятся и боги трокмуа, раз лесные разбойники обосновались на южных берегах Ниффет.
- Возможно, ты прав. Я как-то об этом не думал, - признался Вэн. - И мне вовсе не нравится такое соседство. Жажда крови в них так же сильна, как и в самих трокмуа. Уж мне-то это известно. Лесные разбойники собирались принести меня им в жертву, но я от них удрал.
- Да, ты рассказывал эту историю, - сказал Джерин. Он покачал головой. - Вот еще одна причина для беспокойства.
Хуже всего было то, что список тревог его рос с каждым днем. Джерин остановил повозку. Раз уж у них с Вэном сегодня есть угощение для ночных духов, он не станет ни о чем беспокоиться. Хотя бы до завтрашнего утра.
Теперь им приходилось делить ночной караул на двоих, а не на троих, поэтому утром, пустившись в путь почти сразу же после рассвета, Джерин и Вэн еще долго зевали.
- Я какой-то заторможенный, а это нехорошо, - сказал Джерин. - Во владениях Бевона Перебитого Носа нужно быть начеку.
- Ему бы больше подошло прозвище Бевон Истерзанная Земля, это точно, - сказал Вэн.
- Не стану с тобой спорить, - ответил Джерин.
Пять лет назад сыновья Бевона дрались между собой за отцовские владения. Сам Бевон был еще жив, но за пределами его крепости никому до этого не было дела.
Джерин указал вперед.
- Вон, посмотри. Уже какое-никакое достижение.
- Ты имеешь в виду свой форт? Йо, а ведь верно. Это единственное укрепление, благодаря которому путь на Элабон во владениях Бевона остается открытым.
Несмотря на частокол, придорожный форт нельзя было назвать крепостью в полном смысле этого слова. Ибо там не имелось никакого каменного строения, лишь деревянный сруб. Джерин возвел это укрепление на скорую руку и разместил в нем гарнизон меньше чем через год после ночи оборотней, дабы обеспечить себе и своим людям свободный проезд по дороге. Бевон и все его четверо сыновей яростно сопротивлялись, но не смогли объединиться даже ради того, чтобы прогнать бойцов Лиса.
- Очень скоро, капитан, ты просто провозгласишь земли, идущие вдоль дороги, частью своих владений, не так ли? - спросил Вэн. - Без твоего пригляда здесь бы царило то же унылое запустение, что и везде. Хотя тебе и свойственна скрытность, твои дела говорят за тебя. Можешь молчать, сколько хочешь.
- Вообще-то я об этом подумывал. - Джерин взглянул на друга с уважением, к которому все же примешивалось раздражение. - Мне не слишком нравится, когда другие так хорошо читают мои мысли.
- Поживи некоторое время с человеком в одной крепости, и многое от него передастся тебе, - сказал Вэн. - Даже если ему вовсе этого не хочется, - добавил он, в надежде (которая не замедлила оправдаться), что Джерин нахмурится, поскольку ему не понравится шпилька.
Патруль из трех колесниц, двигавшихся на север по элабонскому пути, направлялся к форту. Увидев повозку, караульные повернули к ней, чтобы взглянуть, кто едет. Джерин махнул одному из патрульных.
- Эй! - громко крикнул он. - Как дела на дороге, Онсумер?
- Лорд Джерин! - откликнулся грузный мужчина с черной бородой. - Я подумал, что это ваша повозка, но не был до конца уверен, пока не подъехал поближе. Мы прокатились дозором до границ Рикольфа. На дороге все спокойно. - Его лицо омрачилось. - Но вы-то как здесь? Не по тому ли делу, о котором рассказывал Вайден, сын Симрина?
- Ты имеешь в виду похищение моего сына? Да, - ответил Джерин. - Все наши поиски не увенчались успехом: ни попытки догнать тех, кто мог его увезти, ни прочесывание местности вокруг Лисьей крепости. Теперь я направляюсь в Айкос, возможно Сивилла мне поможет.
- Да будет на то воля Даяуса и Байтона, - сказал Онсумер.
Возница и воин, находившиеся с ним в колеснице, энергично закивали.
- Мне остается только надеяться, - ответил Джерин. - Вайден сказал мне, что не узнал ничего нового во время своей поездки сюда. Не слышали ли вы чего-нибудь необычного от сыновей Бевона? Полагаю, один из них мог бы, сговорясь с остальными, похитить Дарена, хотя сомневаюсь, что у кого-то из них хватило бы мозгов это организовать.
Онсумер помотал головой.
- Нет, лорд Джерин, ничего такого. Я думаю, они все слишком заняты истреблением друг друга, чтобы беспокоиться о чужаках, даже о тех, которых они ненавидят. На наш форт не нападали уже больше года, а вот вражда между братьями не утихает ни на минуту.
- Возможно, ты прав, - сказал Джерин. - Все бароны в северных землях всегда грызлись между собой, не обращая внимания на трокмуа, пока не сделалось слишком поздно. Быть может мы, элабонцы, переняли любовь к раздорам у ситонийцев?
- Не имею ни малейшего понятия, - ответил Онсумер. Он был хорошим солдатом, далеко не глупым, но все его представление о внешнем мире ограничивалось песнями менестрелей.
Лис снова тронул лошадей.
- Удачи вам, - крикнул Онсумер проезжавшей мимо повозке.
Его товарищи помахали Джерину. Затем они развернулись и направились обратно к форту.
Примерно час спустя Вэн указал на столб черного дыма, поднимавшийся вдалеке.
- По-моему, кто-то поджег своего соседа или я ошибаюсь? Уж лучше пусть они воюют между собой, чем с моими людьми, - отозвался Джерин. - А еще лучше, если бы они совсем не воевали.
- Ха! Каковы шансы на это?
- Судя по тому, что мы видим, невелики, - признал Джерин. - И все же раньше такое бывало. Не так уж давно Элабон являлся единой империей, простиравшейся на восток от Ниффет мимо Малого Внутриземного моря до бурлящих рек на равнинах Кидзуватны. Теперь государство разваливается и начинаются распри, потому что император и его двор больше думают, как бы потуже набить золотом свои карманы, чем о том, что будет с империей после них.
- То же делается не только в верхах, - сказал Вэн. - Все, у кого есть силенки, пытаются обогатиться за счет слабых и разделаться с могущественными соседями, представляющими для них угрозу.
- Йо, так оно и есть, - согласился Джерин. - Говорят, в былые времена элабонские военачальники после одержанных побед возвращались к своему плугу. - Он криво улыбнулся. - Конечно, неизвестно, насколько можно доверять рассказам о тех временах.
Рядом с южной границей злосчастных владений Бевона простирался еще один участок земли, пострадавший от колдовства Баламунга. Как и раньше, повозка запрыгала по ухабам дороги, которую с помощью местных крестьян подлатал тот же Лис.
- Помнишь, как сыновья Бевона пытались помешать тебе в этом? - спросил Вэн. - Каждый вопил, что сделает это сам.
- О, да. - Смех Лиса был далеко не радостным. - Если бы я стал их ждать, то до сих пор не дождался бы, впрочем, как и внуки Дарена.
Когда Джерин подъезжал к поместью Рыжего Рикольфа пять лет назад, границу охраняла лишь пара стражников. Теперь там стоял такой же укрепленный форт, какой он сам построил на землях Бевона. Чтобы противостоять бандитам и, возможно, его собственным людям тоже. От этой мысли Джерину стало горько.
Из открытых ворот форта навстречу им вышел стражник, чтобы узнать, кто едет, куда и зачем. Парень слегка вздрогнул, узнав Джерина с Вэном. Джерин тоже вздрогнул: он понятия не имел, как зовут этого воина, но тот точно нес пограничную службу во время его прошлого приезда сюда. Лис припомнил те дни, когда он познакомился с Элис и тайком вывез ее из крепости отца, так отчетливо, словно это было только вчера. Теперь, когда их уже ничего не связывало, он хотел бы забыть обо всем. Но почему-то это желание, наоборот, лишь усиливало воспоминания.
- Лорд принц, - сказал человек Рикольфа вежливым, но при этом настороженным тоном. - Что привело вас во владения Рыжего Рикольфа? Это касается того дела, о котором ваш вассал… как там его звали… расспрашивал несколько дней назад?