Они спустились к самому берегу и пошли по песку, испытывая сладостное чувство. Они наслаждались искрами, вспыхивающими в песке, и мирным шелестом волн. Торси поднимала раковины, и вскоре ее руки были полны ими. Она начала разбирать их, выбирая самые красивые. Джарик внимательно смотрел по сторонам. Человек с оружием должен быть бдителен, ведь на нем лежит ответственность. Они шли по песку и вскоре подошли к каменному утесу, который вздымался из воды.
- Смотри, - сказал Джарик.
В утесе, высоко над водой, виднелась пещера. Ее темная пасть находилась на десять футов над водой, и, чтобы добраться до нее, нужно было пересечь узкую полоску мелкой воды.
- Таи мы проведем ночь, - решил Джарик, и они стали пробираться туда.
Вскоре они были уже у подножия утеса, и Джарик понял, что пещеру не заливает во время прилива. Вход в пещеру был высотой четыре фута и шириной столько же.
- Там должно быть сухо, - сказал он. - А значит, мы там можем выспаться. И даже развести костер.
Он видел много топлива на берегу. Несомненно, бревна и сучья были выброшены на берег во время шторма и уже давно высохли, так как волны не захлестывали их.
Каменная стена была наклонной и не такой гладкой, как казалось издали. Но залезть по ней в пещеру было довольно сложно. Но ведь высота была всего десять футов.
Джарик пошел назад к берегу, оставил там на леске весь груз, кроме меча в ножнах.
- Зачем нам лезть туда? - опросила Торси со страхом глядя на утес. - У нас есть волчьи шкуры и плащи. Мы можем спокойно переспать на песке. Сейчас не так уж холодно.
- Я ищу не только защиту от холода и ночи, - сказал Джарик и осторожно поставил ногу в трещину на каменной стене. Затем подтянулся, нашел опору для рук и полез наверх.
Пещера оказалась обитаемой.
Джарик и две гадюки смотрели друг на друга; змеи шипели, извивались кольцами, и Джарик чуть не выпустил опору из рук и не рухнул вниз. Он стоял, и лицо его было на несколько футов выше входа в пещеру. Он как зачарованный смотрел на встревоженных гадюк. Они были довольно далеко от них, так что он не мог достать их.
Змеи не нападали на него, поэтому ему не пришлось отпускать руки и падать вниз, спасаясь от их клыков. А вода внизу была мелкая, так что падение было бы весьма чувствительным.
- Стой внизу и держись подальше, - сказал Джарик с преувеличенным спокойствием. - Я могу упасть или спрыгнуть.
- Джарик, что там? - Торси была возбуждена и забыла, что нужно говорить тихо.
- Тихо! - прошептал он. - Две змеи, вот что. Они проводят ночь дома и, конечно, не захотят, чтобы их потревожили. - Он гордился тем, что говорит спокойно и хладнокровно.
Затем он оторвал тело от скалы, и рука его потянулась к мечу. Не отрывая взгляда от змей, от их бегающих язычков, он наконец дотянулся рукой до меча и осторожно вынул его из ножен. Затем он протянул руку между собой и каменной стеной и снова выпрямился. Теперь он мог несколько раз вдохнуть воздух.
- Спускайся, Джарик! Змеи! Пусть они останутся там. Мы можем переночевать на берегу.
- Нет, - упрямо сказал он. - Я хочу эту пещеру. Змеи выгнали отсюда птиц. Я убью змей, мы здесь переночуем, а потом птицы снова могут заселять ее.
- Джарик, они же ужалят тебя! Что я буду делать, если ты умрешь?
- Они не ядовитые, Торси.
Змеи смотрели на него. Они извивались между собой, головы их как бы распухали, маленькие язычки со страшной скоростью мелькали в пасти, и Джарик изредка видел искривленные зубы. Он солгал, чтобы успокоить Торси. В этой стране жило много видов змей. Но ядовитыми были только гадюки. И он наткнулся сразу на двух.
Это моя судьба. Я проклят. Ничто не дается мне легко!
Он медленно поднял меч.
Он пытался расслабить ноги, расставить их поудобнее, но не мог. Пальцы его ног инстинктивно впились в расселину, они уже горели огнем от напряжения. Где-то совсем рядом вскрикнула птица.
- Прочь отсюда, змеи, - сказал он и показал им меч, сверкнувший в лучах восходящего солнца темным серо-голубым пламенем.
Одна змея чуть отползла, другая смотрела то на сверкающий металл, то в глаза человека. Кричала птица, и плескалась внизу вода.
Джарик понял, что ему не следует загонять змей в глубь пещеры. Ведь позже ему придется отыскивать их в темноте, чтобы убить прежде, чем они с Торси смогут спокойно лечь спать. Но сейчас не было пространства для хорошего удара. Ведь при взмахе он неминуемо коснется потолка пещеры.
Но отступать было нельзя. Теперь ему бы хотелось никогда не видеть этой пещеры. Но отступать было нельзя. Никто не знает, какой опасности он подвергается, но он должен убить змей.
Он подумал, что нелегко быть Джариком.
Затем он медленно стал вести меч в пещеру вдоль пола. Медленно и осторожно, но он вел меч вдоль правой стены, почти у самого пола. Змеи смотрели то на меч, то на него. Птицы кричали на поле. Торси оказала:
- Джарик…
Он начал усиленно моргать глазами, чтобы отвлечь внимание змей от меча. Их глаза светились в полутьме, как осколки стекла. Язычки их мелькали, как бы пробуя на вкус воздух, стараясь ощутить его запах. Змеи свернулись кольцами, головы их были подняты на упругом туловище. Теперь их было хорошо видно, так как лучи солнца проникли в пещеру. Он напрягся, глубоко вздохнул воздух.
"Если есть бог, который смотрит на эту страну, - подумал он, - пусть он улыбнется мне".
И он сильно и быстро нанес удар мечом слева направо. Короткий резкий удар почти над самым полом. И лезвие меча ударило сразу обеих змей.
Они, извивающиеся кольцами, были отброшены к левой стенке. Одна змея была разрублена пополам, и теперь обе половинки извивались на полу. А другая змея, смертельно раненая, как безумная, вцепившись в меч зубами, наносила удары другой змее. Джарик прижимал змею лезвием к стене и боялся ослабить нажим, так как змея была в бешенстве и сразу бы бросилась на него.
Сможет ли он быть быстрее, чем она? Чайки, казалось, кричали; нет, нет!
Он напрягся, сделал вдох, приготовился. Он мгновенно отвел меч и тут же снова ударил. Лезвие высекло искры из каменной стены. Голова змеи и три дюйма ее тела отделились от остальной части, которая извивалась и хлестала хвостом все вокруг. Мгновенное облегчение белым огнем вспыхнуло в мозгу Джарика.
- Джарик, - откуда-то издалека донесся встревоженный голос Торси.
- Я убил их. Успокойся. - Он услышал свой голос как бы со стороны.
Выпустив меч и не спуская глаз с четырех извивающихся половинок - только у двух были головы - Джарик подтянулся и влез в пещеру. Стоя на четвереньках, он держался поближе к правой стене. Ноги и руки его дрожали.
Затем кончиком лезвия он швырнул расчлененные части прежних обитателей далеко в море.
Одна соскользнула и упала прямо вниз, послышался испуганный голос Торси.
- Ешьте, птицы, - сказал он, ухмыльнувшись. Он внезапно ослаб и прислонился к влажной стене.
Он взглянул в пещеру и не увидел ничего, кроме камней. Лучи солнца освещали всю внутренность пещеры. Ничто не двигалось внутри ее. Змеи всегда встречались только парами, так что можно было надеяться, что больше тут их нет. Он взял меч и повернулся, чтобы поднять Торси и вещи.
Но затем он вспомнил, что надо спускаться.
Сначала нужно собрать дров для костра. Не может же он отправить Торси одну по берегу. Со вздохом он посмотрел вниз, улыбнулся Торси, сказал, что нашел для нее уютное местечко, где можно хорошо отдохнуть. Затем он начал спускаться.
9. Сак-целитель
Вскоре Джарик понял, что Торси, возможно, была права: может, им действительно лучше было бы переночевать на берегу. Ветер с моря приносил им холод и гнал на них дым костра. Дважды в пещеру влетали птицы и метались по ней, пока не находили выход.
Внизу с грохотом разбивались о камни волны.
А кроме того, они здесь находились слишком близко друг от друга, и Торси постоянно прижималась к нему. Она обнимала его, ласкала его. Она говорила, что любит его. Однако Джарик был тверд, и она ничего не добилась от него, кроме заверений в братской любви. Затем она сказала, что хочет проветрить свою одежду. И, несмотря на протесты Джарика, Торси разделась.
Она была тощая, угловатая и совершенно белая в тех местах, где ее не касалось солнце. Между ее бедрами могла пролезть рука, когда ее колени соприкасались. Ноги были совсем тонкими. Джарик был рад, что она его сестра, поскольку она как женщина не возбуждала в нем ничего.
Но он все же был здоровый парень восемнадцати лет и еще никогда не знал женщин, не видел ни одной обнаженной женщины. А Торси была женщиной. И это волновало Джарика. Он изо всех сил старался не смотреть на нее, старался выкинуть ее из головы. Она подошла к нему, опустилась возле него на колени и протянула руки.
- Я замерзла, Джарик.
- Разумеется. Тебе не следовало раздеваться. Завернись в плащ, закутайся в меха.
- Смешно в это время года кутаться в меха.
- Но ты же говорить, что тебе холодно. Я буду спать, не раздеваясь.
- Твоя одежда плохо пахнет, Джарик.
Ему не понравились нотки, которые появились в ее голосе.
- Тогда отойди от меня подальше, - рявкнул он и вырвал свою руку из ее руки и сделал вид, что хочет ее оттолкнуть.
Рука его наткнулась на обнаженное тело, и он поспешно ее отдернул.
- Согрей меня. Твоя рука такая теплая. Так приятно быть раздетой, Джарик, только немного холодно. Обними меня, Джарик, ты такой большой и теплый!..
- Нет! Нет, Торси, нет! Не прижимайся то мне!
Она промолчала, затем всхлипнула.
- Полюби меня, Джарик.
- Торси, я люблю тебя, как сестру. Я всегда любил тебя и буду любить.
- Я не это имею в виду, и ты знаешь это. Этого недостаточно.
Джарик был в отчаянии. Он старался вызвать в ней неприязнь к себе, оскорбить.
- Ты отвергаешь мою любовь, как брата?
- Нет… Это только… Я хочу больше, Джарик. Я хочу, чтобы ты…
- Нет!
Он оставался тверд. Она вызывала в нем злобу. Джарик даже пожалел, что взял ее с собой в изгнание. Но затем он вспомнил, что все эти годы ее никто не любил, она всегда была одинока, даже больше, чем он сам. Он всегда был для нее героем. А теперь они оба в изгнании, оба не имеют гнезда. Она всего лишь нуждается в чем-то твердом и устойчивом, как и он сам. Она нуждается в утешении. Нет, только не с ним, только не так, как желает она… Нет!
Но все же его тело не желало прислушиваться к доводам разума. Оно чувствовало близость женского тела и не желало спокойно воспринимать это. Джарику даже хотелось выскочить из пещеры и нырнуть в холодные волны, чтобы утихомирить разбушевавшуюся плоть.
Но наконец тело согласилось дать покой Джарику, и он уснул.
И когда он проснулся, то увидел, что Торси добилась своей цели, по крайней мере в физическом смысле. Они оба были в крови. Джарик вздрогнул и закричал. Ужас охватил его, ведь он нарушил табу - и затем он стал проваливаться во мрак, падать в зияющую мраком пасть пещеры. Снова пещера. Она ждала его, теплая, темная, душная. Он падал в нее, снова летел сквозь мрак и снова был уверен, что оставил свое тело позади.
Но на этот раз он не увидел Проводника в дальнем конце пещеры, которую он называл "Пещера Отделения от Тела". Он вонзился в клубящийся туман, а затем вынырнул в сиянии солнечного света. Он знал, что летит, хотя в нем не возникало ощущения движения. Ветер не касался его кожи.
"Разумеется, ведь тело мое осталось позади!" Он надеялся, что сможет найти путь назад, сможет вернуться в свое тело.
И вот он понял, что может видеть землю внизу, что он действительно летит. Внизу было море и полоска песчаного берега, и отливающие серым каменные утесы. Вот здесь они спускались к берегу; он увидел отпечатки ног, его и Торси. Он увидел место, где поскользнулся и скатился на песок. Теперь он летел над этим местом. Он летел над полоской песчаного берега. Справа лежало темное-темное море, которое уходило вдаль и там, вдали смыкалось с небом. Слева была земля. Совсем недалеко от берега возвышался лес. Он взглянул вперед и увидел, что песчаная полоса то и дело прерывается остроконечными утесами, возвышающимися прямо из воды.
"Нет, нам здесь не пройти", - подумал Джарик, и то, что он может мыслить, обрадовало его. И он продолжал лететь.
Вскоре он увидел под собой деревню. Разбросанные дома, в основном, из камня, много лодок, несколько коров и свиней. Деревня была больше, чем Ошинсайд: в ней, наверное, жило не меньше полутысячи человек. Джарик понял, что это рыбацкая деревня. Поэтому вокруг деревни было мало вспаханных полей и мало скота. Эти люди получали пищу в море.
"Деревня совсем близко от того места, где остановились мы с Торси, - подумал он. - Мы можем добраться до нее на лодке или пройти через лес".
Он никогда не слышал об этой деревне. Она была довольно далеко от Ишрашпул, и никто здесь не знал о них. Отлично! Значит, они с Торси могут поселиться здесь.
"Хорошо бы обратно полететь над лесом, - подумал Джарик. - Тогда я мог бы засечь направление и узнать, далеко ли эта деревня".
Но его надежды не сбылись. Он вдруг перестал лететь и с криком рухнул вниз. Тут же он очнулся в пещере, где оставалась Торси. И кровь ее была на них обоих.
Торси сидела, прижавшись к каменной стене, и всхлипывала. Джарик услышал свой крик и заставил себя замолчать. Он чувствовал себя так, будто долго шел сквозь густой туман, совершенно потеряв ориентировку, и внезапно вышел на чистое пространство.
Он сел, осматриваясь вокруг. Как могла она? И зачем?
- Дж… Джарик? - пролепетала она.
- Я здесь.
- С тобой… с тобой все в порядке?
- Конечно. Ты причинила мне вред, Торси, но не телу.
- Я не… я не о том. О, Джарик, ты…
- Иди прочь!
Она уже подползла к нему, но после окрика отпрянула. Она сноса зарыдала, сотрясаясь всем телом. Немного погодя она заговорила. Голос ее был тонким и жалким.
- Ты был таким странным! Ты… ты проснулся и… и нашел меня… и закричал. Затем глаза твои стали круглыми, выпученными, и ты натянул на себя все, как будто ты замерз, хотя тебе не было холодно. А затем… - Она помолчала, всхлипывая и сморкаясь. - Затем ты… ты только смотрел, Джарик. Ты молчал. Твои глаза были как стеклянные, и, когда я помахала рукой перед твоим лицом, ты не видел руки. А потом… потом ты сказал, что у меня течет кровь, и меня нужно лечить… - Она снова зарыдала.
"Я не делал ничего такого, - подумал Джарик. - Меня здесь не было".
Он не сказал этого. Солнце уже клонилось к западу, и он стал собирать вещи и оружие.
- Я пойду добуду что-нибудь поесть, - сказал он.
- Джарик…
- Ты останешься здесь. Ты не должна была делать это, Торси. Это плохо. Я пойду и поищу какую-нибудь еду. Оставайся здесь.
И он вышел из пещеры.
Он не нашел ничего. Своим копьем он промахнулся по трем птицам и двум рыбам. Копье было слишком толстое и тяжелое, не пригодное для метания по столь маленьким целям.
Не везет, подумал он. Вскоре он обнаружил, что забрался слишком далеко, и это его обеспокоило. Он повернулся и пошел обратно, волоча за собой тяжелое копье.
Он заметил их с расстояния в сотню шагов. Двух мужчин и Торси.
Они насиловали ее на песке, на самом берегу. Она не кричала, а только плакала. Один из мужчин держал ее, большой, с одной прядью волос. Меч в ножнах и щит лежали рядом. Он был обращен спиной к Джарику. Второй в это время занимался Торси, и Джарик видел только его ноги.
Джарик бросился бегом, подняв копье. Оно было двуручным и представляло собой страшное оружие.
Сто шагов - расстояние небольшое для бегущего. Джарик пробежал не больше двадцати шагов, как тот, что был на Торси, увидел его. Он крикнул, и огромный мужчина оглянулся.
Он бросился к мечу и щиту. Схватив их, он двинулся навстречу Джарику, готовясь к бою.
Джарик оставил щит в пещере. Он продолжал бежать, держа копье двумя руками.
Джарик был уже на расстоянии семи-восьми шагов. Второй мужчина собирал свое оружие - меч и копье. Первый мужчина закрылся щитом и приготовился встретить удар Джарика.
К нему приближался здоровенный парень шести футов ростом и весом не меньше двух сотен фунтов. Он держал копье толщиной в руку. Наконечник копья был трехгранным, шириной с ладонь, длиной целый фут и сделан из железа.
Джарик не замедлил свой бег.
Огромный мужчина только сейчас понял, что на него нападает сумасшедший с оружием, против которого никто устоять не может. Теперь ему уже было поздно отпрыгнуть в сторону.
Огромное копье вонзилось прямо в центр щита почти без шума, как остро отточенный топор вонзается в ствол дерева. Удар был ужасающим по силе. Ни щит, ни его владелец не могли устоять против него. Левая рука человека была сломана сразу, а рука с мечом тоже сильно ранена.
Джарик не мог освободить копье. Конечно, он мог держать противника пришпиленным к земле, но не это было его целью. А кроме того, у него был и второй враг. Он бросил копье и вытащил меч. Затем он бросился на лежащего врага.
Тот был почти полностью закрыт щитом. Видна была только нога, и Джарик рубанул ее; кровь хлынула ручьем, и противник закричал. Он замахнулся мечом, стараясь нанести удар по ноге Джарика, но тот опередил и ударил по руке. Враг закатил глаза и потерял сознание от боли.
И тут Джарик заметил движение. Другой насильник, находившийся на расстоянии пятнадцати футов, бросил копье. Джарик не пытался отбить снаряд своим мечом, он просто бросился на землю. Одна рука попала в лужу крови его первого врага. Копье со свистом пронеслось над ним и вонзилось в песок далеко позади.
Джарик вскочил на ноги, а человек приближался к нему.
Джарик был без меча, а его враг полностью вооружен. Джарик мог бы бежать или просить пощады - слишком велико было преимущество у противника. Драться без щита с человеком, имеющим щит, было все равно, что драться с движущейся стеной. Джарик мог защищаться своим мечом, но нанести удар у него не было никакой возможности. Ведь его противник наверняка был хорошо тренирован в боевом искусстве, и он будет, находясь в безопасности за своим щитом, наносить удары.
У Джарика было совсем мало времени на размышления - секунды. И он схватил щит поверженного противника, освободил его от сломанной руки противника и своего колья. Копье упало на землю. Поднимать его у Джарика времени уже не было. Второй враг перешел на рысь, увидев его намерения. Джарику осталось время только на то, чтобы просунуть руку в ремни щита и стать левым боком к нападающему.
- Эй ты, мальчишка! Ты искалечил Рока!
Джарик молча поджидал противника.
Тот увидел ледяные глаза, приоткрытый рот, стиснутые зубы и в нерешительности остановился. Он понял, что перед ним не легкая жертва, а достойный противник.
Человек двинулся вправо, Джарик также безмолвно поворачивался за ним, не сводя с него глаз и не опуская щита. Меч его был слегка наклонен к земле. Мужчина и юноша не ослабляли внимания, они изучали друг друга, выжидая момента для атаки.
У противника Джарика были длинные усы, опускавшиеся на бороду. И усы, и борода были светлыми, почти белыми. Его волосы были чуть темнее и перехвачены обручем. Второй обруч был на шее, и на нем держалась туника бледно-голубой шерсти. Вся одежда была грязная. Когда-то его щит был красным. Кое-где на нем сохранились красные пятна. Лезвие топора блестело. Видимо, он недавно точил его.