Максимович хотел заступиться за друга, но слишком долго собирался с мыслями, а когда собрался, Александра уже заткнула ему рот своим длинным, вкусным языком.
"И что она во мне нашла?" – с удовольствием удивился Максимович, наощупь снимая очки.
Москва-0 (скГ)
15 августа, вечер
– А что это за штуки-то? – поинтересовался Гриша, вручную поправляя ошибки сканера.
– Схемы, – пожал плечами Белка. Не было на свете детектора лжи, которого он не смог бы провести. – Я не знаю, схемы чего. Видишь, их семь, и все разного размера и формы.
– Объемные поверхности, испещренные линиями и точками, – уточнил Гриша. – Может и схемы, только это мне ничего не объясняет. Как их возможно совместить?
– А это твоя задача. Мне начальница сказала: пятьсот сразу, как аванс, остальное потом. И еще она сказала, что в трехмерном пространстве эти кусочки скорее всего не совместимы. Но если добавить измерение…
– Как ты это себе видишь? – возмутился Гриша, продолжая буравить взглядом экран. – У меня тут три измерения. Откуда я возьму четвертое?
– Напиши какую-нибудь программу… – легкомысленно предложил Белка.
Галя спала, подложив под щеку кулачок. После частичной потери памяти она стала будто пришибленной, тихой и испуганной. Белка хорошо знал этот эффект – так бывает, когда хоз ленится поработать как следует. От Александры ничего другого и ожидать не следовало…
"Как бы мне этой гадине насолить?" – задумался Белка, не слушая Гриши, который что-то возмущенно бормотал о нереальном задании. – "Сбежать? Только разозлится, а урона никакого не будет. Может, по горлу ей чиркнуть невзначай? Вот будет лихо, когда она на нулевке окажется обычной теткой! Будет знать, как в желтых платьях расхаживать. Фея, чтоб ее кувыркнуло об трамвай!"
Белка испытывал странную любовь к трамваям, и когда-то выбрал второй план именно за городской рельсовый транспорт невиданной прежде красоты и плавности хода. Тут, на нулевке, трамваев почти не было, да и ездили они сотрясаясь, медленно… А на первом плане, несмотря на какую-то просто бешеную заботу об экологии, трамваев не имелось вовсе, если конечно не считать конок. Но конка – это совсем не то.
"При чем здесь конки?" – остановил Белка полет своих непослушных мыслей. – "Мне бы хозе насолить. В самом деле попробовать прикончить ее на первом слое? Там это просто, каждый второй с кинжалом. Но ведь тогда мне выше подниматься будет нельзя, на куски порвет. Даже и внизу достанет: найдет помощничков. Она злопамятная… Но ведь и я тоже!"
– Ты меня слышишь или нет? – повысил голос Гриша. – Не смогу я тебе тут никаких пространств четырехмерных создать! Нет таких программ!
– А ты попробуй, куда спешить-то? Чуй: аванс уже у тебя. Возвращать его не нужно – если ты берешься за работу. А если нет – тогда, конечно, верни…
– Я не говорю, что я не берусь, – Гриша почесал затылок, глядя на пять зеленых купюр, лежавших возле клавиатуры. – Просто… Знаешь, такая работа – она дороже стоит.
– А ты поторгуйся, если сможешь все сделать. Моя начальница – она богатая, щедрая, она заплатит, – пообещал Белка и похлопал Галю по щеке. – Вставай, малохольная! Тебе на поезд надо успеть.
– Куда? – девушка села, огляделась. – Я что, пьяная была?
– Нет, просто заспала все, – ухмыльнулся Чуй. – Но ничего интересного не пропустила.
– А твой перстень?.. – жалобно проныла Галя, отыскав глазами будильник на столе. – Я уже опаздываю…
– Извини, проводить смогу только до метро!
Мстительный Белка уже вычеркнул Галю из категории "нескучных" за отказ поддержать его веселье утром.
– Куртку ты сама прожгла, когда в костер упала. Неужели не помнишь? – покачал он головой, засовывая в карман отсканированные Гришей схемы. – И бок, наверное, болит…
– И голова, – печально кивнула Галя.
– Вот видишь! А я говорил: не кури тибетский бамбук!
На лестнице они едва не столкнулись с долговязым взъерошенным парнем, скакавшим вверх через ступеньку. Павлу девушка с разноцветными косичками показалась смутно знакомой, но где именно он ее встречал? К тому же побаливала голова. Каким-то образом Паша впал в странное забытье и обнаружил себя бездумно шагающим куда-то в нескольких кварталах от дома.
– Гришка, я пива тебе принес! С чипсами, как обещал! – закричал он от двери. – А сам убегаю, на вокзал пора!
– Уезжаешь? – расстроился хозяин квартиры. – Ну да… А я думал – отметим. Такой, знаешь, лох мне попался – не знает, чего хочет!
Санкт-Петербург-2 (скГ)
15 августа, вечер
Ник-Ник принял себя на нулевке – помогла старушка Манана, подбросила до Границы Власти родного города. Теперь риск на этом плане был сведен к минимуму и хоз позволил себе расслабиться: выпил пивную кружку молока одним махом.
– Лихо, – покачал головой сухонький бородатый мужчина, сидевший с ним за одним столиком. – Ну, а дела-то наши как?
– Книги у Мананы, все в порядке.
– А зеркало?
– Ищу, – развел руками Ник-Ник над кружкой, в которой снова возникло молоко. – Москва – большая деревня, знаешь ли. Поди найди там зеркальце…
– Москвичи его ждут, но откуда – нам неизвестно. Будет очень обидно, если зеркало окажется в их руках, ведь тогда вся наша операция на первом плане окажется под угрозой. Там же дикость, так по-дурацки устроено – все решает численное превосходство…
– Всегда все решает численное превосходство! – хмыкнул Ник-Ник и опять осушил кружку. – Оружие-то есть у всех. Но мы победим!
– Надеюсь, – уклончиво ответил сухонький. – Слушай, Ник-Ник, есть оперативная информация: твоя старая подружка, некто Александра… Помнишь ее?
– Помню сявку московскую, – хоз злобно оскалился. – Увижу – шею сверну!
– Она играет с кремлевскими. Какие-то там у нее неприятности… Информация, повторяю, оперативная, то есть не проверенная. Но наш человек на нулевке видел эту госпожу рядом с колодцем. С ней оказалась русалка!
– Колодец – это сириусянские дела, да? – уточнил Ник-Ник. – Не могу одобрить. Надо бы сразу замочить это отродье… Постой, а какая такая русалка? Разве они еще остались на нулевке?
– Нет, их там не осталось. Во всяком случае, в Москве. Но как минимум одна русалка появилась, наверное, с первого плана… Наши разбираются, это дело Войцеховского. В общем похоже, что Александра сохраняет нейтралитет лишь для видимости, а сама работает на кремлевских.
– Ну, за это ей Спираль светит. Желаю успеха мелкой сволочи!
– Да погоди же. Оперативная информация в том, что Александра, возможно, и должна доставить зеркало в город. Мы за ней последим… А ты будь осторожен. Если увидишь – не лезь в драку, а сперва попробуй ее разговорить.
– Хорошо, – с важным видом кивнул Ник-Ник, поднимая очередную порцию молока. – Если увижу – обязательно выведу на чистую воду. А потом сверну шею! Ну, за наш контракт? Я принесу вам зеркало, а вы…
– А мы приведем тебя к другому! – сухонький вытянул руку и в ней возникла стопка с прозрачной жидкостью. – Будь здоров, Ник-Ник!
Глава четвертая
Вторжение
Москва-0 (скГ) – Москва-1 (скГ)
15 августа, вечер, и несколько дней ранее
Русалки на поверхности земли совсем не имеют веса. Одежда и обувь позволяют удерживаться у поверхности, противостоять сквознякам, но если подняться немного, хотя бы по лестнице на второй этаж, то ситуация станет опасной: русалку потянет вверх. Поэтому они никогда не летают в одиночку – только придерживаясь за шевелюру вампира или вцепившись в шею птичьего оборотня. Соответственно, если опуститься ниже уровня земли – а вовсе не моря! – то вес начинает расти. Именно поэтому Пайпа, брошенная подлым Моргоном возле колодца, отыскала себе убежище в подземном переходе, где и печалилась о мучающейся сестре своей, Дьяре.
Уже много дней назад Дьяра попала в колодец. Чужое инферно раздражало русалку, и будучи, как и все подобные ей твари, по натуре чрезвычайно злобной и самонадеянной, Дьяра решила разобраться с возникшей проблемой сама. Оставив Моргона сторожить портал – оказавшийся заблокированным, что было связано, скорее всего, именно с появлением колодца – Дьяра послала других вампиров вниз. Прождав некоторое время, русалка не сдержала злобы и ринулась вниз сама.
Стены колодца были гладкими, словно землю расплавил неведомый жар. Но когти русалки оставляли глубокие борозды даже на этой, почти стеклянной поверхности. Обладая могучей силой, Дьяра быстро опускалась все глубже, совершенно не беспокоясь о растущем весе. Что для нее три-четыре тонны? Однако колодец оказался слишком глубок… Почувствовав, что держать себя становится тяжело, Дьяра остановилась, упершись в стены колодца всеми четырьмя конечностями. Она попробовала вернуться, и поняла, что не сможет – силы быстро уходили.
– Моргон! – закричала она. – Лети к Дьяре, ублюдочный кровосос! Помоги Дьяре подняться!
Вампир услышал приказ, и даже бросился в колодец, однако он оказался опасно узким для крыльев Моргона. Вниз-то лететь просто, надо лишь вертеться по спирали, ввинчиваясь в заполняющий колодец теплый воздух, но вверх… Он попробовал и вдруг испугался. Подъем был таким медленным, а снизу так дуло чужим инферно… Казалось что оттуда, из темноты, сейчас выскочит что-то ужасное. Моргону было как-то неприлично бояться тьмы, но эта тьма была совершенно особенной.
– Моргон!! – визжала снизу русалка. – Дьяра разорвет в клочки подлую тварь! Клятва Тьмы не отпустит тебя! Вернись, мразь!
Злоба придала Дьяре сил, и, постепенно становясь все легче, русалка карабкалась наверх. Несомненно, ей удалось бы выбраться, но в это время сириусянские воины, покромсав выскочивших из колодца вампиров, услышали крики Дьяры. Немедленно четыре киборга, сгрудившись вокруг дыры в земле, открыли огонь. Большинство снарядов не достигли цели, задев стены узкого тоннеля с плана на план, но один или два попали в русалку. Скорее от неожиданности, чем от боли она дернулась, вскрикнула и сорвалась вниз.
Когти Дьяры высекали из стен колодца искры, но остановить ее страшно тяжелое, набравшее скорость тело не могли. Русалка закричала, понимая, что уже не сможет выбраться на поверхность сама, и этот крик услышал Моргон. Он все еще боролся с собой, все еще надеялся побороть страх и прийти на помощь начальнице, но теперь отбросил сомнения прочь.
– Да пропади же ты там поскорее! – вампир отбежал в сторону от колодца и заметался вокруг него кругами. – Умри скорей, скорей!
Но Дьяра продолжала кричать. На этот крик стреляли меняющиеся батареи киборгов, из личного оружия палили в дыру побледневшие солдаты. Русалки кричат страшно, ни один человек не может даже вообразить себе такого звука. Наконец Дьяра достигла середины колодца, набрала самый большой, возможно, даже бесконечный вес – а кто разберется с физическими свойствами детей Тьмы? – и застряла. В обе стороны дорога вела кверху. От удивления она даже перестала кричать.
– Похоже, все, – предположил фатх-шуршур, с которым позже познакомился Николай. – Но здоровенная же гадина… Думаю, киборг, по размеру вроде танка. Не следует ли доложить по команде, что нас ждали?
– Там все знают… – уклончиво отозвался шуршур, его начальник. – И это был, скорее всего, не танк… Ладно, кончили с ней – и слава Императору! Седлайте киборгов, идем захватывать плацдарм. Вся операция осуществляется в мертвой тишине, сукины выкидыши!
Шуршур знал, что колодец на другой план удалось пробить лишь благодаря действиям Ведомства Тьмы. Подсказали этот рецепт, а также подходящее для его осуществления время, несомненно сами же хозы, то есть враги. Но Семье виднее, куда посылать своих солдат.
– Чуть что – палите! – отдал он последний приказ на поверхности, несколько противоречащий предыдущему, и последним отправился вниз.
Около часа понадобилось киборгам, чтобы, скользя на присосках, добраться до середины колодца. Дьяра была здесь – она тихо копила злобу, чтобы выплеснуть ее на приближающихся к ней врагов. В нее еще немного постреляли, чтобы убедиться, что имеют дело с трупом, потом шуршур приказал порезать препятствие на куски, выставив лазерные винтовки в режим штыка. Вот тут-то русалки и открыла глаза.
Она не могла сдвинуться с места, прижатая к некоей срединной точке могучим весом, но руки ее сохранили способность вытягиваться в несколько раз, слюна не утратила ядовитых свойств, да и огонь из глотки изрыгался на редкость легко. В страшной мясорубке погибли все, кроме одного фатх-шуршура, но и тот сумел выбраться лишь прикрываясь снизу раненым командиром. Один из плевков русалки прожег шуршуру гортань, и бедняга не мог отдать подчиненному приказ, а то бы запрограммированному биоргу пришлось подчиниться и, скорее всего, поменяться с шуршуром местами.
Верный киборг, сумевший таки вытащить фатх-шуршура на поверхность, тут же развалился. От начальника у смельчака осталась только рука – слюна взбешенной русалки обладает еще и свойствами сверх-кислоты. Именно этой рукой фатх-шуршур и пытался мотивировать свое отступление, стоя перед светлым ликом руководителя Вторжения..
– Я спасал своего непосредственного командира, господин Ийермуск!
– С какой целью? С целью просто спасти? Что-то я не припомню такого пункта в Имперском Уставе, – погрозил ему сириусянин двумя из семи имевшихся на кисти пальцев. – Пойдешь под трибунал, мерзавец. Меня сюда сослали не для того, чтобы миндальничать с пушечным мясом. Охраняй пока колодец, я пришлю подмогу. О приговоре трибунала узнаешь позднее.
В качестве подмоги фатх-шуршур получил лишь сотню киборгов – армия Вторжения еще не была активирована. По два, по три, а то и сразу по десятку биорг отправлял ни в чем не повинные механизмы вниз, где Дьяра, которой выстрелы не причиняли ничего, кроме боли и унижения, с неизменным удовольствиям разрывала машины на части. И только теперь, когда настал "час Ч", в колодце скрылась целая двоедина, а еще несколько были готовы последовать за ней на тот свет.
– Ну, значит, я тут больше не нужен, – сделал печальный вывод фатх-шуршур и залег в кустах отоспаться перед приведением в исполнение приговора.
Сдача врагу в плен с целью нанесения информационного и материального ущерба – это похлеще расстрела будет. Фатх-шуршуру снились пытки. Чувствуя, как раскаляется паяльник в его вполне органической заднице, воин Императора очень хотел выдать все секреты, но, во-первых, ни одного не знал, во-вторых, согласно вложенной на заводе программе не мог ослушаться приказа старших по званию.
– Кто там повизгивает в кустах? – хмуро поинтересовался Ийермуск у шуршура троедины Николая. – Прикажите кирпич туда кинуть, что ли… Скоро начнется второй день Вторжения, надо встретить его достойно.
Москва-2 (скГ)