Морик пропустил Беллани вперед по узкому деревянному трапу, потом и сам поднялся на палубу и вслед за Мэймуном прошел в капитанскую каюту.
- Выпьешь? - предложил капитан, но Морик, отказываясь, поднял руку:
- У меня нет времени.
- Ты не пойдешь в море вместе с нами?
- Кенсидану это не понравится, - ответил Морик. - Я не знаю, что происходит, но сегодня вечером нас всех созвали в "Десять дубов".
- Так ты доверяешь свою красавицу такому бродяге, как я? - спросил Мэймун. - Это что, оскорбление?
Они оба повернулись к той, о ком шла речь, и в тот момент Беллани как нельзя лучше соответствовала прозвучавшему определению. Она сбросила тяжелый шерстяной плащ, и пламя нескольких свечей заиграло на ее влажных волосах и капельках воды на коже.
Беллани отвела с лица прядь волос, окончательно очаровав этим жестом обоих мужчин, а потом с любопытством взглянула на них, удивленная их пристальным вниманием.
- У вас какие-то проблемы? - спросила она, и Мэймун с Мориком рассмеялись, окончательно смутив женщину.
Мэймун показал ей бутылку, и Беллани охотно кивнула.
- Должно быть, тебе пришлось несладко, раз ты решила взойти на борт в такой шторм, - заметил Мэймун и предложил ей полный бокал виски.
Беллани осушила его залпом и протянула обратно, прося наполнить снова.
- Я не примкнула к силам Дюдермонта и не собираюсь этого делать, - объяснила Беллани, пока Мэймун наливал ей вторую порцию. - Арабет выиграла поединок с Валиндрой, но Арабет не моя покровительница.
- А бывшим обитателям Главной Башни, если они не перешли на сторону Дюдермонта, грозит смерть, - добавил Морик. - Кое-кто успел укрыться у Курта, на Охранном острове.
- В основном те, кто в прошлом на него работал, а я едва знаю этого человека.
- Мне казалось, что Дюдермонт объявил амнистию всем, кто сражался на стороне Гильдии Чародеев, или это не так? - спросил Мэймун.
- Не всем, - возразил Морик.
- Помилование относится к простым слугам и не практикующим колдунам, которых обнаружили в руинах башни, - сказала Беллани. - Но для тех, кто творил заклинания под руководством Арклема Грита, кого знали как членов Гильдии Чародеев, а не просто служащих башни, никакого помилования не предусмотрено, по крайней мере простыми жителями Лускана.
Мэймун протянул ей наполненный бокал виски, и на этот раз Беллани сделала только маленький глоток.
- Во всем городе теперь никакого порядка, - сказал капитан. - Этого как раз и боялись многие, когда узнали о намерениях лорда Брамблеберри и капитана Дюдермонта. Арклем Грит был настоящим зверем, и его жестокость и нечеловеческое естество держали в узде и пятерых капитанов, и всех остальных людей. Когда народ сплотился вокруг Дюдермонта, даже я подумал, что у благородного капитана, возможно, хватит сил справиться с хаосом.
- Ему не хватает времени, - сказал Морик. - В эти дни убитых находят в каждом переулке.
- А что Ретнор? - спросил Мэймун. - Ты же работаешь на него.
- Не по своей воле, - вставила Беллани, и сердитый взгляд Морика, обращенный в ее сторону, о многом поведал молодому сообразительному капитану,
- Мне не положено знать намерений Ретнора, - ответил Морик. - Я делаю то, что мне приказывают, и не сую свой нос куда не следует.
- Это не похоже на Морика, которого я знал и любил, - заметил Мэймун.
- Так и есть, - согласилась Беллани.
Но Морик только покачал головой:
- Мне известно, что Ретнор сильно сдал за последнее время, и потому предпочитаю ни во что не вмешиваться.
С палубы крикнули, что готовы отдать швартовы.
- Ты собирался вечером попасть в Корабль Ретнора, - напомнил Мэймун, направляясь к двери.
Морик задержался, чтобы на прощание обнять и поцеловать Беллани.
- Мэймун не даст тебя в обиду, - пообещал он и обернулся к капитану, а тот в знак согласия кивнул и приподнял свой бокал.
- А ты?! - воскликнула Беллани, - Почему бы тебе тоже не остаться на корабле?
- Потому что Мэймун не сможет обеспечить безопасность нам обоим, - ответил Морик. - Со мной все будет в порядке. Если в этой неразберихе я в чем-то и уверен, так это в том, что Корабль Ретнора переживет любую бурю, какой бы ни была судьба капитана Дюдермонта.
Он снова поцеловал свою возлюбленную, схватил плащ и спрыгнул с палубы "Тройной удачи". На деревянном настиле Морик дождался, пока опытный экипаж оттолкнул корабль от причала, чтобы развернуться в море, а потом под дождем побежал В город. Возвратившись во дворец Корабля Ретнора, Морик узнал, что Верховный Капитан тихо скончался во сне и теперь вся власть в руках Кенсидана Ворона.
***
Посетители, несмотря на дождь, длинной молчаливой вереницей проходили через приемную дворца Ретнора до бального зала, где в великолепном гробу лежал Верховный Капитан.
Пришли и четверо оставшихся капитанов. Сульджак появился первым, Курт явился последним, а Таэрл и Барам, как и следовало ожидать, зашли одновременно.
Кенсидан пригласил их всех в свою приемную и ему сразу доложили, что губернатор Лускана тоже пришел отдать долг уважения покойному капитану.
- Пригласи его, - приказал Кенсидан служанке.
- Он пришел не один, - сказала женщина.
- С Робийардом?
- И еще с несколькими членами экипажа "Морской феи", - добавила она.
Кенсидан, словно не придавая этому значения, отпустил служанку взмахом руки.
- Пока к нам не присоединился Дюдермонт, хочу сказать вам четверым, что Корабль Ретнора теперь в моих руках. Перед смертью отец передал мне власть вместе с благословением.
- Будешь менять название? Теперь он станет кораблем Ворона? - пошутил Барам, но после сердитого взгляда Кенсидана смущенно закашлялся.
- Если кто-то из вас мог подумать, что Корабль Ретнора станет уязвимым из-за смерти отца, ему лучше сразу изменить свое мнение, - предупредил Кенсидан.
Едва он успел выговорить последнее слово, как дверь распахнулась и вошел губернатор Лускана в сопровождении всегда бдительного и всегда очень опасного Робийарда. Остальные гости с "Морской феи" не вошли в комнату, но, видимо, остались где-то неподалеку.
- Ты пришел поприветствовать нового Верховного Капитана Лускана? - спросил его Курт, указав на Кенсидана.
- Я не знал, что этот пост передается по наследству, - сказал Дюдермонт.
- Передается, - коротко заверил его Кенсидан.
- Следовательно, после смерти капитана Дюдермонта я получу Лускан? - спросил Робийард и пожал плечами, встретив неодобрительный взгляд Дюдермонта.
- Я в этом сомневаюсь, - ответил ему Барам.
- Если вы называете себя верховными капитанами, пусть так и будет, - заговорил Дюдермонт. - Мне нет дела до того, как вы получили эти титулы. Я забочусь о Лускане и его жителях и жду того же от вас.
Пятеро мужчин, не привыкшие, чтобы к ним обращались в подобном тоне, мгновенно насторожились, а Барам и Таэрл заметно нахмурились.
- Я прошу о мире и спокойствии, чтобы город мог оправиться от нелегкой борьбы, - продолжил Дюдермонт.
- Борьбы, развязанной тобой, а кто тебя об этом просил? - огрызнулся Барам.
- Меня просили люди Лускана, - жестко ответил Дюдермонт. - И ваши люди в том числе - они ведь шли со мной и лордом Брамблеберри на штурм Главной Башни.
На это у Барама не нашлось ответа.
Зато вмешался Сульджак.
- Да, ведь капитан Дюдермонт дает нам шанс превратить Лускан в пример для подражания всего Побережья Мечей, - заявил он, удивив своим энтузиазмом даже Дюдермонта.
Но не удивил Кенсидана, который сам попросил его это сказать, не удивил и Курта, едва заметно усмехнувшегося Кенсидану в ответ на глупую выходку Сульджака.
- Мои люди устали, и многие из них сильно пострадал, - продолжал Сульджак. - Битва далась им нелегко, как и всем нам, и теперь пришло время надеяться на лучшее и объединиться, чтобы построить светлое будущее. Знай, что Корабль Сульджака будет с тобой, губернатор, и мы не будем драться, если только не придется защищать свои жизни.
- Я очень признателен, - с поклоном ответил Дюдермонт, хотя выражение его лица свидетельствовало не только о благодарности, но и о сильных подозрениях, и это не укрылось от наблюдательного взгляда Кенсидана.
- Прошу меня простить, губернатор, но я сегодня хороню отца и не намерен обсуждать политические вопросы, - сказал Кенсидан, подходя к двери.
Дюдермонт еще раз поклонился и вместе с Робийардом вышел, присоединившись к поджидавшим их морякам с "Морской феи". Следом ушел Сульджак, потом, недовольно ворча, одновременно откланялись Таэрл и Барам.
- Эта смерть ничего не меняет, - заметил Курт, задержавшись у выхода. - Кроме того, что ты лишился ценного советчика.
Он многозначительно усмехнулся и тоже вышел из комнаты.
- Он мне очень не нравится, - произнес оставшийся за креслом Кенсидана дворф.
Кенсидан пожал плечами.
- Возвращайся поскорее к Сульджаку, - приказал он. - Барам и Таэрл еще больше разозлились, когда он так открыто пообещал Дюдермонту свою поддержку.
- А как насчет Курта?
- Он не выступит против меня. Он видит, к чему идет дело, и хочет дойти до конца.
- Ты уверен?
- Настолько уверен, что снова приказываю тебе возвращаться к Сульджаку.
Дворф преувеличенно громко вздохнул и затопал двери.
- Что-то мне стало надоедать выполнять чужие приказы, - едва слышно проворчал дворф, пряча от Кенсидана усмешку.
Спустя несколько секунд, когда Кенсидан остался один, половина комнаты потемнела.
- Ты все слышал, - не столько спросил, сколько констатировал Кенсидан.
- Достаточно много, чтобы понять, какую шаткую позицию ты отводишь своему приятелю.
- Тебя это не устраивает?
- Это вселяет в нас уверенность, - произнес невидимый - всегда невидимый - обладатель голоса. - Конечно, это лучше, чем единственный союзник.
- Дворф сумеет его защитить, - ответил Кенсидан, дав понять, что Сульджак не более чем его помощник.
- В этом можешь не сомневаться, - заверил его голос. - Он успеет перебить половину лусканского гарнизона, прежде чем подпустит кого-то к Сульджаку.
- А если придет больше половины и Сульджак погибнет? - спросил Кенсидан.
- Значит, он умрет, но дело не в этом. Вопрос в том, что будет делать Кенсидан, лишившись своего союзника?
- У меня немало способов повлиять на сторонников Сульджака, - ответил глава Корабля Ретнора. - Ни один из них не станет связываться ни с Барамом, ни с Таэрлом, и я не позволю им простить этой парочке смерть Сульджака.
- Следовательно, война продолжится? Будь осторожен, ведь Курт понимает глубину твоих махинаций.
В этот момент в комнату вошел дворф и, заметив темноту, удивленно моргнул: он не ожидал визита своего настоящего хозяина.
Кенсидан, прежде чем ответить, оценил реакцию своего телохранителя.
- Худший враг Дюдермонта - это хаос. Мои солдаты не спешат с докладами на свои посты, и точно так же ведут себя многие и многие другие. Дюдермонт может произносить громкие речи и давать обещания, но он не в состоянии контролировать улицы. Он не может обеспечить жителям безопасность. Но я могу обеспечить своим людям спокойную жизнь, и Курт тоже, как и другие капитаны.
Дворф, подойдя ближе, громко рассмеялся, но, когда Кенсидан повернулся в его сторону, сразу же умолк.
- Видишь ли, - продолжил Кенсидан, - в людях неистребим дух соперничества. Лишь немногие из них способны испытывать удовлетворение, если у остальных поводов для радости больше.
- И как долго это будет продолжаться? - спросил голос из темноты.
Кенсидан пожал плечами:
- Это зависит от Дюдермонта.
- Он будет упрямиться до последнего.
- Ну и ладно, - беспечно бросил Кенсидан.
Дворф снова рассмеялся и прошел за кресло, чтобы подобрать оставленный там плащ.
- Я надеюсь, что ты оправдаешь свою репутацию, - сказал ему Кенсидан, когда дворф снова проходил мимо.
- Я уже давно ищу, кого бы поколотить, - заявил дворф. - Может, к первой схватке еще успею подобрать парочку рифм.
В темноте кто-то застонал, дворф рассмеялся еще громче и стремглав выскочил из комнаты.
Глава 25
Взгляд в прошлое
- Скоро свернем к Десяти Городам, - сообщил Реджису Дзирт однажды утром.
Они все еще бродили по тундре, хотя покинули стоянку клана Лося уже не меньше десяти дней назад. Оба друга сознавали, что в преддверии зимы им придется возвращаться в один из городов. Благоразумие подсказывало вернуться к людям, потому что зимы в Долине Ледяного Ветра представляли для них смертельную угрозу.
Но друзья все еще медлили, странствуя между Морем Плавучего Льда и предгорьями Хребта Мира. Они наткнулись на стоянки еще двух кланов и везде нашли если и не теплый, то самый сердечный прием. Но никто ничего не слышал о Вульфгаре, и кочевники давно считали его умершим.
- Его здесь нет, - после недолгой паузы произнес Реджис. - Он покинул долину и ушел на юг.
Дзирт кивнул, но так неуверенно, что жест согласия можно было принять за отрицание.
- Вульфгар был слишком огорчен своими открытиями, может даже обескуражен, и потому не стал заходить в Десять Городов, - упрямо настаивал Реджис. - Лишившись прошлого, он лишился и дома, а потому не смог здесь оставаться.
- И прошел мимо Лускана?
- Мы не знаем, появлялся он в Лускане или нет. Он мог там не останавливаться и сесть на какой-нибудь корабль и теперь плывет вдоль южного участка Побережья Мечей, где-нибудь в районе Мемнона или даже Калимпорта. Думаешь, он был бы рад, если бы узнал, что мы болтаемся здесь во время снежной бури и разыскиваем его следы?
Дзирт пожал плечами.
- Все может быть, - сказал он, но опять без всякой уверенности.
- Что бы ни произошло, мы не нашли ни единого признака того, что Вульфгар все еще в тундре - один или с кем-то еще, - настаивал Реджис. - Он ушел из Долины Ледяного Ветра. Обогнул Десять Городов еще прошлой весной и отправился на юг. А может, он вернулся в тот маленький городишко, Аукни кажется, к своей Кэлси! Да, это…
Дзирт поднял руку, чтобы остановить болтовню хафлинга. Он - они - не имел ни малейшего представления, что случилось с Вульфгаром и Кэлси, потому что много лет назад варвар увез ее из Серебряных Земель, а возвратился в Десять Городов уже без нее. Возможно, Реджис прав, но скорее, прав Берктгар, потому что он хорошо знал Долину Ледяного Ветра, знал о смятении в душе Вульфгара и правила но оценивал его шансы.
Немало людей отправлялись в тундру в одиночку, чтобы потом бесследно пропасть - в болоте, в снегу или в брюхе монстра… Вульфгар не первый и наверняка не последний.
- Сегодня же поворачиваем к Десяти Городам, - решил Дзирт.
Темный эльф посмотрел в низко нависшее серое небо и понял, что скоро опять пойдет снег, но на этот раз им грозит настоящая буря, которая может их убить.
Реджис хотел что-то возразить, но только молча вздохнул. Вульфгар для них потерян.
Два друга вскоре отправились в путь, и Реджис старался идти по следам Дзирта, хотя и не ощущал под ногами тропы, потому что дроу шел по заснеженной пустыне напрямик. Но даже при том, что он прекрасно знал Долину Ледяного Ветра, Дзирт несколько раз останавливался, чтобы осмотреться!
В середине дня пошел снег, сначала несильный потом все гуще и гуще, с северо-востока задул сильный ветер. Путники плотнее закутались в плащи и шагали, наклоняясь вперед, навстречу ветру.
- Нам надо найти пещеру! - закричал Реджис, и его слова быстро унес завывающий ветер.
Дзирт обернулся и кивнул, но не успел он снова повернуть голову, как Реджис испуганно вскрикнул.
В мгновение ока Дзирт выхватил мечи и развернулся, а из снежной пелены вылетело огромное копье воткнулось в снег в нескольких футах от его ног.
Он отшатнулся и хотел рассмотреть бросавшего, но не смог отвести взгляда от еще дрожавшего оружия.
К концу копья на кожаном ремешке была привязана голова великана.
Дзирт, беспрестанно оглядываясь и в любую секунду ожидая целого залпа таких же копий, шагнул вперед.
Ветер раскачивал мертвую голову взад и вперед, и на Дзирта смотрели пустые мертвые глаза. А на лбу виднелся какой-то странный шрам. Дзирт мечом отвел в сторону густую прядь волос и присмотрелся внимательнее.
- Вульфгар, - прошептал Реджис, и дроу оглянулся.
Хафлинг уставился на исполосованный лоб великана.
- Вульфгар? - переспросил Дзирт. - Это же вели…
- Рисунок, - подсказал Реджис, указав на шрам.
Дзирт присмотрелся и взволнованно втянул воздух. Этот шрам, его рисунок, был не слишком отчетливым, но Дзирт без труда узнал переплетающиеся символы трех дворфских богов. Точно такой же рисунок Бренор когда-то высек на молоте, называемом Клык Защитника! Вульфгар или кто-то другой, державший в руках Клык Защитника, отметил его ударом голову великана.
Дзирт выпрямился и осмотрелся по сторонам. В такую бурю тот, кто бросал копье, должен был подойти достаточно близко, особенно если он не хотел поранить Дзирта или Реджиса.
- Вульфгар! - закричал он, и в ближайших скалах проснулось эхо, но тотчас смолкло, заглушенное снежным одеялом и воющим ветром.
- Это был он! - воскликнул Реджис и тоже стал звать потерянного друга.
Но ответом им было только эхо собственных голосов.
Реджис еще некоторое время продолжал кричать, пока улыбающийся Дзирт его не остановил.
- Что такое? - спросил хафлинг.
- Я знаю это место, я должен был подумать о нем раньше.
- Что за место?
- Пещера, неподалеку отсюда, - объяснил Дзирт. - В ней мы впервые сражались с Вульфгаром плечом к плечу.
- Против великанов, - догадался Реджис, оглядываясь на копье.
- Против великанов, - подтвердил Дзирт.
- Похоже, что вы не всех их перебили.
- Пойдем, - поторопил его Дзирт.
Дроу подобрал свой мешок и вызвал Гвенвивар, чтобы она отыскала пещеру. Рычание пантеры указывало им направление, и, хотя до пещеры было недалеко, всего несколько сотен ярдов, Реджис и Дзирт не скоро добрались до глубокой и темной расщелины. Дзирт шагнул внутрь и долгое время стоял неподвижно, пока глаза не привыкли к темноте. За это время он восстановил в памяти давнишнюю битву, стараясь припомнить все изгибы и повороты тоннеля, ведущего в Логово Биггрина.
Прежде чем отправиться дальше, он взял Реджиса за руку, потому что хафлинг видел в темноте гораздо хуже темного эльфа. На первом перекрестке Дзирт свернул влево, и оказалось, что не во всей пещере царит темнота.
Дзирт жестом приказал Гвенвивар идти первой, Реджиса оставил на месте, а сам вытащил свои мечи. Дзирт ступал осторожно и бесшумно, делая по одному короткому шажку. Идущая впереди Гвенвивар вышла к освещенной пещере, и горящий внутри костер так четко обрисовал ее силуэт, что он увидел, как поднялись прижатые уши и расслабились мышцы и пантера спокойно потрусила дальше.
Дзирт убрал оружие в ножны и ускорил шаг. У входа в освещенное помещение ему пришлось задержаться и несколько раз моргнуть, чтобы не щуриться от огня.
В первый момент он не смог узнать человека, сидящего на противоположной стороне от костра, он даже не был уверен, что это вообще человек, потому что под несколькими слоями шкур он мог быть настоящим великаном.