- Потому, - соизволил пояснить я, - что мы закрыли не все каналы, ведущие вовне от моей печати. И потому, что несколько минут назад я своими глазами видел старое и пока еще спящее проклятие, которое от одного моего присутствия готово было перейти в активную стадию. Как считаешь, сколько занятий мастера Руха мне нужно посетить, чтобы проклятие смогло реализоваться?
Нич растерянно замер.
- А ты уверен, что это именно проклятие?
Я только усмехнулся:
- Когда-то это было темой моей работы на соискательство степени архимага. Полагаешь, я могу перепутать такие вещи? Рух Мкаш проклят. И довольно давно.
- А почему я этого не понял, когда искал тебя, а встретил в коридоре его?
Я снова усмехнулся:
- Потому что ты светлый, а меня учили видеть проклятия еще тогда, когда ты ухлестывал за молоденькими магичками, не вспоминая ежеминутно про больные суставы.
- Гираш, я тебе за эти намеки…
- Я просто обозначил временные рамки, - примиряюще поднял руки я. - Не кипятись. И подумай над причинами, по которыми проклятие мастера Руха вдруг отреагировало на мое присутствие.
- Разве твоя печать настолько нестабильна?! - ошарашенно отпрянул Нич, когда мы прошли через телепорт и оказались в еще одном пустом коридоре.
- Нет. Но она до сих пор оказывает влияние на чужие проклятия. Несмотря на наши с тобой усилия и то, что я за последние две недели ни разу ее не трогал.
- Наверное, набирает силу, - неохотно согласился Нич, нервно дернув усиками. - Пока ты не ограничивал круг ее воздействия, она тратила свои запасы на поддержание активности "птенцов", горгулий и умсаков, развитие каналов внутри твоего тела, проклятие Лиш, создание твоего фамильного призрака… Надо же ему было выбрать такое имечко - Глюк? Но потом нежить стабилизировалась и перестала требовать много сил, кого-то ты вовсе погрузил в стазис, так что расход энергии резко уменьшился, а процесс ее накопления, наоборот, ускорился в разы.
- Тогда мы прикрыли его татуировкой и использовали рассеиватель который должен был избавить меня от проблем.
Нич озадаченно поскреб лапой нос.
- Получается, твой второй дар растет слишком быстро? И одного рассеивателя для него уже недостаточно?
Я пожал плечами, постаравшись при этом не свалить с себя таракана.
- Видимо, так. А это значит, что если я еще несколько раз столкнусь с Рухом, то академия лишится преподавателя.
Нич обреченно вздохнул, признавая мою правоту.
- Ты не выяснил, чье это проклятие?
- У меня было мало времени. Но проклятие явно старое - оно успело прочно обосноваться в его ауре. И оно точно смертельное, потому что ниточки уже проросли ее насквозь.
- Приблизительные сроки ясны?
- Думаю, несколько лет. Может, пять. А может, и все десять. Но я склонен полагать, что проклятие с самого начала было отсроченным - следов противодействия со стороны светлого я не заметил. Так что, вероятно, Рух даже не знает о том, что его прокляли.
- А разве такое возможно?! - изумленно вскинулся Нич.
- Конечно. Грамотный мэтр способен наложить проклятие так, что его не заметит никто, кроме такого же мэтра. Особенности дара… тебе ли об этом говорить?
- Разве в Сазуле еще остались такие специалисты?
Я резко остановился и внимательно посмотрел на озадаченного таракана.
- Вот это я тоже очень хотел бы знать.
- Э-э-э, - растерянно замер Нич, когда я отвернулся и снова продолжил путь. После чего огляделся, понял, что мы ушли слишком далеко от арки, и опомнился. - Гираш, а куда мы, собственно, идем?
Я фыркнул и решительно толкнул дверь столовой.
- Пока все на уроках, можно нормально позавтракать. У нас есть два с половиной часа до тех пор, как тут станет людно.
Мастер Твишоп только покачал головой. А я тем временем принюхался и, уловив бесподобный аромат пирожков с мясом, с довольной улыбкой устремился к раздаче.
- Ну и что ты решил? - поинтересовался Нич, когда я наелся и умиротворенно откинулся на спинку стула. - Как объяснишь свое отсутствие на уроке Руха?
Я сыто икнул.
- Личной неприязнью и взаимным несовпадением целей учителя и ученика.
- Три "ха-ха", - саркастически откликнулся таракан. - Можно подумать, кто-то купится на эту ложь.
Я с достоинством отвернулся.
- А я и не лгу - я фантазирую. И если буду относиться к этому как к фантазии, никто не упрекнет меня в искажении фактов.
- Да? А как попасть в башню к темным, ты тоже, надеюсь, нафантазировал? И идея твоя столь же остроумна, как эта?
- Я еще не решил, - лениво отмахнулся я. - Но мои колебания находятся где-то между мыслью о некроманточке и банальным взломом защиты.
- Взлом заметят!
- Знаю. Поэтому-то и оставляю этот вариант на крайний случай. Не дергайся, Нич, время еще есть, мы здесь совсем недавно. Что-нибудь непременно подвернется.
- Ну да, конечно, - проворчал он, с раздражением покосившись на мое довольное лицо. - Смотри, как бы поздно не стало - у тебя в замке остались без должного присмотра люди и нелюди, способные разнести его на части одним только…
Неожиданно скрипнула входная дверь, и он осекся. А мгновением позже со скоростью молнии юркнул в рукав, умудрившись втиснуть туда длиннющие усы так, что снаружи их было совсем не видно.
Я вполголоса промурлыкал:
- На ловца и зверь бежит. Очень вовремя.
- Кто там? - шепотом поинтересовался Нич.
- Темные, - удовлетворенно откликнулся я и подался вперед, рассматривая тихонько вошедших в столовую адептов. - Так я и знал, что они предпочтут не рисковать. И смотри: тут есть мои новые знакомые.
Нич недоверчиво засопел, рискнув высунуть наружу нос, а я хмыкнул и поднялся.
Это и правда оказались юные мэтры, явившиеся перекусить раньше остальных. Правда, сегодня они пришли не все - темных было всего тринадцать человек. Причем пятерых из них я видел я лечебнице и кое-кого даже собственноручно тащил до телепортационной арки, а среди остальных выделялась одна-единственная девица. Та самая приметная особа, которую я собственными глазами видел на построении два дня назад среди новичков. И именно та некроманточка, о которой Нич мне все уши прожужжал.
- Привет, - на пробу помахал я, чувствуя, как невидимый за моей спиной Нич нагло карабкается по мантии к шее. - Вы чего так рано? Уроки же еще не закончились.
- Ты что тут делаешь? - с враждебным выражением на лице поинтересовался Шарк.
- С занятия ушел. А вас сюда каким ветром занесло?
- Не твое дело, - огрызнулся он и отступил к своим, стоило мне только сделать пару шагов навстречу.
Я понимающе усмехнулся.
- Что такое, Шарк? Почему ты пятишься? Неужто боишься первогодку?
- Да я… - мгновенно побагровел мальчишка, но неожиданно вперед выступил Верен и, внимательно меня оглядев, с подозрением прищурился.
- Гираш?
- Привет. - Я развернул ладони, чтобы все видели, что они пусты. - Кажется, твой приятель сегодня с секционного стола шмякнулся, не пожелав стать жертвой очередного эксперимента мастера Ворга.
Верен мгновенно насторожился.
- Откуда ты знаешь, что у нас сегодня было целительство?
- Расписание висит на виду, - хмыкнул я. - Как вам лечебница? Кошмары потом не снились?
- Нет, - нахмурился Верен, мельком покосившись на побледневшего Молчуна. - Но тебя это и правда не касается. Ты дашь нам пройти?
- А я разве кому-то мешаю? - удивился я. - Ешьте себе на здоровье, если боитесь перекусывать вместе со всеми. Мне все равно.
Юные мэтры мгновенно ощетинились.
- Мы не боимся! - враждебно зыркнула на меня девочка, которую Нич хотел от чего-нибудь спасти. - Отстань от нас, светлый!
- Уйди с дороги, - поддержал ее какой-то мальчуган и сделал угрожающий жест. Кончики его пальцев засветились крошечными голубоватыми огоньками.
- Ого, - усмехнулся я, оставаясь на месте. - Да ты никак самый смелый? Собрался духа-защитника призвать? Или уже успел собственного зомби создать? Поздновато в твои годы, ребенок. Давно пора бы полноценным умертвием обзавестись.
- Не лезь к нам, - мрачно посоветовал Верен, положив руку на плечо оскорбленно вскинувшегося мальчика. - Ты светлый, мы темные… и мы - сами по себе.
- Самостоятельные, - с умным видом покивал я. - А что ж тогда сюда толпой-то явились?
- Невзун, нас тринадцать, - тихо напомнил Верен, набычиваясь. - А ты один.
Я только улыбнулся:
- Полагаешь, это имеет значение? Или мэтры настолько измельчали, что могут все вместе напасть на слабого меня?
- Не лезь к нам… пожалуйста, - еще тише сказал мальчик, и я, услышав в его голосе тщательно скрываемую тревогу, посмотрел на ощетинившихся темных с неподдельным сожалением.
Эх, дети… как же вас напугали, что вы теперь шарахаетесь от собственной тени? Настоящий мэтр должен быть хитер, умен и предусмотрителен. Быть истинным мэтром - это значит, прежде всего, иметь определенный внутренний настрой. Гармонию духа, позволяющую с усмешкой встречать даже сильных врагов и уверенно избегать их нападок. Проворно уворачиваться от чужих ударов, уверенно бить в ответ, не стесняясь в средствах, вовремя уходить в тень и быть незаметным там, где это необходимо. А также демонстрировать всему миру свое личное мнение, не боясь, что его кто-нибудь оспорит.
Я тяжело вздохнул.
- Прости. Воевать с вами я не буду. В этом мире осталось слишком мало темных, чтобы сокращать ваши и без того поредевшие ряды.
Верен растерянно замер, когда я виновато развел руками и отвернулся, а затем поперхнулся и даже закашлялся, стоило мне отойти на пару шагов.
- Ты ш-што твориш-шь?! - злобно прошипел Нич, склонившись над самым моим ухом. - З-забыл, что ты не один?! Хочеш-шь, чтобы нас тут на пару накрыли?!
Я спохватился, вспомнив, что у меня на шее сидит гигантский таракан, но, когда обернулся, было уже поздно - на лицах детей появилось такое неописуемое выражение, что сразу стало ясно - Нича скрывать больше не удастся. А когда обозлившийся из-за этого фамильяр вцепился в мою шею, они даже попятились, напрочь позабыв про еду и не отрывая расширенных глаз от колышущихся у меня над головой тараканьих усов.
Правда, ни одного истеричного вопля я, к собственной радости, не услышал - мальчики оказались гораздо сдержаннее светлых, а единственная девочка лишь выразительно поморщилась. И не кинулась наутек, когда яростно сопящий таракан вскарабкался на мой затылок и свысока оглядел вытаращившихся на него детей.
- Ч-что это? - первым очнулся Верен, настороженно изучая моего учителя.
Я ожесточенно почесал шею и пробормотал:
- Как ты правильно задал вопрос - со слова "что". Знакомьтесь: это мой фамильяр по имени Нич…
Сверху раздалось тихое гневное шипение, но удивленно переглянувшиеся дети его не услышали.
- Таракан?! - растерянно переспросила девочка, с любопытством изучая раздувшегося от возмущения учителя.
- Тараканочка, - с гадкой усмешкой поправил ее я, за что получил болезненный укус в темя. И тут же мстительно добавил: - Симпатичная такая, милая, но уже в преклонном возрасте, поэтому несколько раздражительная.
Нич завибрировал от злости, но голоса подать не посмел.
- А почему она такая большая? - снова спросила девочка, осторожно выступив вперед.
- Каши много ела. Прожорливая, как саранча.
По моему темени с силой стукнули лапой.
- И усы у нее длиннющие… - зачарованно отметила темная, сделав еще один шажок навстречу.
- Это от вредности, - доверительно сообщил я, едва сдержавшись, чтобы не почесать зудящую башку, и тут же получил по ней в третий раз. - И от избытка ума. Знаете, чем больше умничаешь, тем длиннее вырастают усы.
Дети посмотрели на расправившего крылья Нича, уже готового лопнуть от ярости, и дружно отступили на шаг. Все, кроме неожиданно заинтересовавшейся девочки.
- Правда? Тогда, наверное, она у тебя очень умная.
- А еще ядовитая и умеет метко плеваться, - злорадно добавил я, подняв руку, и, прежде чем Нич успел клюнуть меня в темечко, сцапав его за туловище. Безжалостно сдернул с насиженного места, пожертвовав ради этого целым клоком волос, и, брезгливо держа двумя пальцами, продемонстрировал детишкам. - Вот она, негодница… правда, красивая?
- Еще какая, - вдруг восхищенно протянула темная. - А можно ее подержать?
Я чуть было не воскликнул, что отдам с радостью и на весь остаток жизни, но заметил, как недобро сверкнули у Нича глаза, и с сожалением вздохнул.
- Она у меня очень хрупкая. А еще ужасно обидчивая. Если я ее отдам, потом до конца своих дней помнить будет и непременно отомстит при первом удобном случае.
- Жаль, - вздохнула девочка, с сожалением убирая руки за спину. - Потому что она и правда красивая.
- Слышишь? - с преувеличенным вниманием я поднял руку с тараканом повыше и строго на него посмотрел. - А ты все: уродина, уродина…
У Нича исказилась морда, а в горле зародился глухой рык.
- Ну, нам пора, - лучезарно улыбнулся я, на всякий случай отодвинув таракана от себя подальше. - Моей умнице пора навестить кустики и освежиться. Она порой такой капризулей бывает, что просто сладу нет. Видимо, старость все-таки подкрадывается и начинает проявляться уже не только газами, в избытке скапливающимися в животе… Все, до встречи. Я побежал.
- Пока, - деревянным голосом откликнулся Верен, краем глаза следя за отчаянно извивающимся тараканом.
Я помахал им рукой, где был зажат взбешенный Нич, и поспешил к выходу, пока он не потерял терпение и не испортил все прямо тут. Но у самой двери спохватился и, обернувшись, попросил будущих мэтров:
- Будет хорошо, если вы никому о моей тараканочке не расскажете. Она, знаете ли, ужасно стеснительная.
- Убью, сволочь! - прохрипел снизу Нич.
И я ушел, провожаемый двенадцатью изумленными взглядами и одним крайне заинтересованным, на который у меня внезапно появились большие надежды.
ГЛАВА 9
Добрее надо быть к людям… добрее. Особенно после того, как сделаешь им какую-нибудь гадость.
Из записок старого мэтра
Учителя я оставил в парке, почти бегом домчавшись до первого попавшегося пространственного разрыв, а затем торопливо засунув туда злобно шипящего таракана. После чего пробормотал: "Извини, мне пора", - и поспешил скрыться с места преступления, понадеявшись, что к вечеру Нич остынет и не встретит меня фейерверком из боевых заклятий.
Хотя нет, пожалуй, до вечера он вряд ли отойдет - уязвленное самолюбие не позволит простить меня так просто. Так что, наверное, в комнату мне сегодня лучше не возвращаться. Ну да ничего. Переночую где-нибудь в парке или в гости к кому-нибудь напрошусь. Такому обаятельному гаду, как я, вряд ли откажут в крохотной просьбе. И вообще, я знаю одно замечательное местечко, где можно провести время с пользой, не вызывая при этом особых подозрений.
Осталось только придумать повод, чтобы снова туда попасть.
- Эй, мелкий! - невежливо окликнули меня, когда я бодрым шагом возвращался к учебному корпусу. - Стой! Ты мне нужен!
Гм. Голос мужской и определенно знакомый, но точно не кого-то из моего класса. Да и не могли они так рано освободиться - до конца занятия еще целый час.
- Мелкий!
Сделав вид, что не услышал, я безмятежно замурлыкал себе под нос:
- Ради сча-астья, ради ва-ашего, коль хоти-ите мирно спать…
- Эй, ты что, оглох?!
- Ни о чем меня не спрашивай, я ж могу и на-пу-гать…
- Ах ты зараза рыжая.
О, а вот это точно ко мне.
Левая ладонь вдруг резко зачесалась. Я услышал быстро приближающиеся шаги, решил, что к деньгам, и с довольной улыбкой потер руку о бедро, одновременно накинув на себя легкую иллюзию.
- А ну, стой! - наконец догнал меня преследователь и, грубо ухватив за плечо, развернул к себе лицом. Но почти сразу отшатнулся и торопливо отпрыгнул подальше. - Д-демоны… ты что с собой сделал?!
И немудрено - мои рыжие волосы лезли клоками, кожа на лице позеленела, под покрасневшими глазами обозначились темные круги. Я раздвинул выцветшие, посеревшие губы в ядовитой усмешке и, обнажив на миг желтоватые клыки, утробно заурчал:
- Я в пор-р-рядке… личина пр-росто на свету спадает.
- Тьфу на тебя, - с облегчением перевел дух парень. Кажется, один из той троицы, с которой мы повстречались вчера вечером. - Чуть не повелся на дурацкую иллюзию. Ты ведь Невзун?
Я вопросительно приподнял бровь:
- Все может быть. Чего надо?
- Я спросить хотел, - понизил голос старшекурсник, пытливо заглянув мне в глаза. - Ты это… куда простыню дел?
- Какую еще простыню?
- Вчерашнюю, которую показывал нам в холле.
Я сделал бесстрастное лицо, позволив иллюзии сползти с него, как маске.
- Тебе зачем?
- Надо. Разыграть кое-кого хочу, - нервно улыбнулся парень и беспокойно переступил ногами, словно породистый рысак перед скачками. - Ты меня вчера из колеи выбил - мы ж и правда чуть не поверили. Но потом я подумал, что это была отличная шутка и надо будет непременно ее показать одному моему другу. Слушай, отдай, а? Хотя бы на пару деньков. Я даже купить могу. Тебе деньги нужны?
- Конечно, - флегматично согласился я и равнодушно уточнил: - Сколько дашь?
- Золотой, - с облегчением выдохнул он, демонстративно похлопав себя по левой половине груди, где под мантией явно скрывался подозрительно звякнувший карман.
Я пренебрежительно фыркнул.
- Шутишь? Меньше чем за десять не отдам.
- Сколько?!
- Эта простыня дорога мне как память, - лицемерно вздохнул я, выразительно закатив глаза. - С мастером Воргом у меня связано столько приятных воспоминаний, такие яркие эмоции, и за жалкий золотой я не собираюсь с ними расставаться.
- Но десять - это слишком много! - прошипел он, не желая проникнуться моим аргументом.
Я надменно вздернул подбородок:
- Светлые не торгуются.
- Ах ты, недомерок! Отдай по-хорошему или пожалеешь!
Я сокрушенно вздохнул:
- Увы, мой добрый друг, пока на нас надеты персональные перстни, преподаватели и ректор не допустят рукоприкладства. До полигона и официальной дуэли я еще не дорос. А трогать первогодку без видимых причин выйдет себе дороже. Так что или плати, сколько я сказал, или попробуй добыть себе другую простынку.
- Думаешь, самый умный? - неожиданно прищурился парень. - А если я расскажу Воргу, что ты стащил ее с одного из его практических пособий? Ты вообще в курсе, что из лечебницы запрещено выносить подручные материалы?