Глава 21
- Первую палату загрузили! - доложил прикрепленный к Насте капитан Фокин. - Вторую загрузят через несколько минут, а с третьей придется ждать. Два автобуса где–то застряли, и "скорые" работают медленней, чем мы рассчитывали. Дороги…
- А если начинать завозить заранее? - предложила девочка. - В клинике много помещений, неужели ничего не найдем?
- Накопители предусмотрены для следующей партии, - сказал капитан, - но вы правы: можно начинать с них. Просто никто не ожидал, что в больницах столько провозятся. Мы к ним послали санитаров и выделили транспорт, а толку мало.
- Наверное, боятся, что мы их оставим без работы, и попадут под сокращение, - пошутила Настя. - Откуда взяли такую толпу санитаров?
- Это мы их называем санитарами, - улыбнулся Фокин. - Обычные солдаты, которым провели инструктаж о том, как обращаться с больными. При такой работе этого достаточно.
На стене в двух десятках шагов от них индикатор сменил цвет с красного на зеленый.
- Вторая палата загружена, - обрадовался майор. - Наверное, можно начинать. Пока вы обработаете эти две палаты, мы закончим с третьей. Всех, кто будет прибывать, пошлем в накопители на второй заход. Полной загрузки у нас с вами сегодня не будет.
Когда Настя заканчивала лечить пятую партию больных, которых набралось на четыре палаты, в клинику приехал Зеленин.
- Как я говорил, так и вышло, - сказал он девочке. - У нас никакой задержки нет, а в больницах работают так, как привыкли - без спешки. И наши санитары в этом ничего не изменят. Туда нужно посылать солдат не в белых халатах, а в форме и с автоматами, тогда забегают. А дороги - это вообще мрак. Надо начинать раньше и отвести еще несколько комнат под накопители. Для самых слабых поставить кровати, а остальные обойдутся стульями. Сколько у вас сегодня вышло?
- Около трех тысяч, - ответила Настя, - но эти все тяжелые.
- Выздоравливать начнут дня через три, - прикинул полковник. - Не полностью, конечно, но уже будет видно, что пошли на поправку. Вот тогда и начнется шум. Сейчас больше смешки и ирония насчет затеи правительства с лечащими машинами. Наверное, еще и это влияет. Медики не принимают всерьез нашу затею, потому и не спешат.
- Сегодня четверг, - сказала девочка. - Четвертый день - это воскресенье. Значит, шум поднимется в понедельник.
Настя ошиблась: шум начался в воскресенье. В субботу она отработала с почти полной нагрузкой и довольная улетела домой. Вечером пришел Олег, и они очень хорошо провели время. Перед его уходом Настя рассказала новость. Для нее приготовили домик в Камране и небольшой пляж, огородив все это от остальной военной базы. Место для купания было прикрыто волноломом и отгорожено от моря сетями. Зеленин передал пару фотографий и сказал, что "курортом" уже можно пользоваться. Правда, тут же добавил, что в воскресенье там ожидается шторм. Девочка предупредила, что может привезти туда друга, и тут же подверглась допросу. О том, что она дружит с Олегом, узнали после их похода в парк, а вот знание юношей ее способностей оказалось для полковника сюрпризом. Дмитрий Павлович немного успокоился только когда узнал, что Настя обработала друга магией. Ей тогда пришлось выслушать немало упреков в легкомыслии.
- Завтра можем туда смотаться, - предложила девочка. - Пусть шторм, но можно будет погулять на берегу. Там время на четыре часа позже, чем здесь.
- А для Вьетнама не нужны прививки? - спросил Олег.
- Наверное, нет, - сказала она. - Мне о них ничего не говорили. Когда пойдем? Давай в одиннадцать?
С Вьетнамом у них в тот раз ничего не вышло. Утром Настя, как обычно, включила компьютер и прошлась по новостным сайтам. В основном она смотрела последние новости на RT и вести, но иногда заглядывала и на mail.ru. На последнем сайте в новостях было много чернухи, которую еще и подавали в пику "правительственной пропаганде", но иногда там попадались интересные сообщения. Одно такое она нашла, а когда прочитала, настроение упало ниже плинтуса. Какой–то американец путешествовал на яхте с подругой и своим псом. Плыл он из Индии к Андаманским островам в Порт-Блэр и натолкнулся на островок, который облюбовала Настя. Погода начала портиться, и он решил ее переждать. На подходе к острову он увидел на нем девушку. Рассмотреть ее у американца не получилось, потому что пока он достал из каюты бинокль, она куда–то исчезла. Никаких лодок или катеров там не было, но и девушки на крошечном островке не оказалось. А вот ее следы там были, а выпущенный на остров пес раскопал и принес хозяину два домашних тапка. Что особенно поразило американца, так это то, что обувь была российского производства.
- Надо было покупать китайские, - сказал отец, когда она подвела его к компу. - Не печалься, ему все равно никто не поверит. Ну нашел он эту обувь, но наши соотечественники сейчас путешествуют повсюду. Могли заплыть и туда, а все остальное припишут его фантазии.
- Сейчас не поверят, а при случае могут вспомнить, - возразила Настя.
- А ты старайся, чтобы таких случаев не было! - рассердился он. - И во Вьетнам вам нечего мотаться, хватит бассейна! Дом тебе огородили, но с кораблей, если пойдешь купаться, будет видно. Оптики на кораблях до фига, и времени у вахтенных тоже много, а что может быть естественней для матроса, чем наблюдение в бинокль за красивой девчонкой? База там не такая уж и большая, поэтому таких, как ты, там раз, два и обчелся. Дальше продолжать?
- А если купаться, когда стемнеет?
- Если там все огорожено, да еще вдвоем, наверное, можно, - подумав, ответил отец. - Только ты тогда сначала поговори со своим Зелениным, чтобы туда передали, когда вы будете приходить. И сразу же обработай всех, кто будет о вас знать, чтобы не болтали. И меньше лазьте в воду. Погулять по берегу и подышать морским воздухом - это уже отдых.
После такого облома Настя воскресную передачу об их лечении восприняла почти спокойно. Кто–то очень шустрый успел в пятницу взять несколько интервью, заснять обработанных больных и сам центр. В субботу на скорую руку смонтировали фильм, а в воскресенье он в первой половине дня был показан по каналу ОТР. Такая оперативность настораживала, да и вопросы в фильме поднимали те, которые прямо касались Насти. Врачи в фильме осторожно говорили об улучшении состояния пациентов, а сами пациенты говорили о том же самом уже без всякой осторожности. Панорама строительства центра тоже впечатляла. Вот только комментарии…
- В кои веки правительство занялось здоровьем наших граждан, - говорил молодой мужчина, который брал у всех интервью. - Созданные приборы, по заявлению директора центра, способны лечить практически любые болезни. Возникает вопрос, почему их используют только четыре часа в сутки? Можно было бы предположить, что сейчас отрабатывается методика массового лечения, поэтому просто нет возможности для круглосуточной работы, но директор центра профессор Евдокимов заявил, что такой режим работы будет и в дальнейшем. Более того, он сказал, что в воскресные дни центр будет закрыт. Объяснений подобного отношения к здоровью и жизни людей нам не дали, были только невразумительные намеки на ограниченность применяемых секретных технологий. Но любому здравомыслящему человеку понятно, что если смогли сделать один прибор, их можно сделать сотню! Все упирается во время, деньги и желание. Мы готовы ради здоровья ждать и тратить деньги, а вот правительство, судя по высказываниям руководства центра, к этому не готово! Пока проходит пробное лечение и до конца не выздоровел ни один пациент, с этим можно мириться, но если…
Они всей семьей смотрели этот фильм и после его окончания остались в гостиной.
- Этого следовало ожидать, - сказал отец, когда выключили телевизор. - Я даже не знаю, какое объяснение можно придумать, чтобы в него поверили. Тебя засветят, дочь, и очень скоро. Неделя на выздоровление больных, да еще столько же на рост народного возмущения. Кажется, ты зря тратила золото на эту квартиру.
- Буду звонить Зеленину, - решила Настя. - Пусть думают над тем, чтобы нам временно переселиться в лечебный центр. А тебе нужно купить хорошую машину, а еще лучше - перейти работать в нашу охрану. Тогда никому из нас не придется никуда мотаться.
- Звони, - согласился он. - Здесь для нас нормальной жизни не будет. В охрану я вряд ли перейду, но машину поменяю. Мне от вашего центра до службы, если нигде не застряну, всего минут двадцать езды. Заодно буду отвозить Татьяну.
- Я переселюсь к Славе, - сказала Таня. - Все равно завтра пойдем подавать заявление в ЗАГС. Сменю фамилию…
- Мы, что же, не будем здесь больше жить? - спросила растерянная мать.
- Успокойся, Надя, - сказал отец. - Постепенно все утрясется, но, пока будет идти эта утряска, нам лучше пожить подальше отсюда. Здесь мы от людей не отгородимся.
Настя ушла в свою комнату и позвонила полковнику.
- Я сам не видел этого фильма, но уже в курсе его содержания, - сказал Дмитрий Павлович. - Я вам уже говорил, чтобы готовились к славе. Нормально нашу затею не объяснишь и рты не закроешь. Не те времена, да и на Западе молчать не будут, тем более что обо всем известно американцам. Так что ваша безвестность продлится две–три недели. Мы это, естественно, предусмотрели. В первом больничном корпусе для вас заканчивают отделку четырехкомнатной квартиры. Через дней десять в нее можно будет въехать. Это временное жилье, поэтому мы ее меблировали сами. С питанием возиться не придется, потому что для вас будут готовить в больничной столовой. Скажете, что нужно, и они все сделают. Если вашей матери надоест сидеть за телевизором, она может поработать у нас. С вашим отцом поговорят и предложат поменять работу. Сестра от вас уходит?
- Да, она выходит замуж за вашего лейтенанта.
- Он такой же мой, как и ваш, - хмыкнул Зеленин, - а после свадьбы будет больше вашим, чем моим. Вы, Настя, теперь тоже наша, разве что вам из–за молодости лет не дали погон, а говорить об окладе при вашем богатстве просто смешно.
- Ну и зря, - сказала она, улыбнувшись первый раз за сегодняшний день. - Царей записывали в полки с младенчества и давали чины, а мне скоро пятнадцать и в прошлом королева. А вы жадины, если пожалели для меня даже лейтенантские погоны!
- Я поговорю, - то ли в шутку, то ли всерьез ответил он. - Что у вас с учебой?
- Завтра пойду договариваться о сдаче и попрошу, чтобы разрешили сдавать по два экзамена в день. Тогда за неделю разделаюсь с девятым классом и займусь десятым.
- А ваш друг?
- Ему еще долго готовиться. А почему вы спросили?
- Он не член вашей семьи, но он для вас дорог. Если за вас возьмутся всерьез, это могут использовать. Вы, что же, думаете, что они ограничатся одной встречей и этой визиткой? К сожалению, сейчас не прежние времена, и наши противники имеют здесь очень большие возможности. Вы первый раз за десять дней покинули дом пешком, а не в своем шаре, и вас сразу выследили и подвели людей из посольства. Вам это ни о чем это говорит? На полученную от нашего майора информацию обратили внимание и, видимо, часть ее смогли проверить. После этого стало несложно связать с вами строительство нашего центра. Вы там нигде не засвечены, но его назначение узнать несложно. Сказка о приборах, которые лечат все на свете, хороша для обывателя, а не для специалиста.
- И что делать? - встревожилась Настя. - Вы как–то можете помочь?
- Куда мы денемся? - пошутил Зеленин. - Будем опекать вашего бойфренда, а заодно узнаем тех, кто будет его пасти. Только вы его предупредите и о возможной опасности, и о нашей опеке. И вот еще что… Вы ведь будете к нему наведываться? Я так и думал. Его квартиру нужно защитить от прослушивания, поэтому пусть будет готов к визиту наших специалистов. Вы не были в Камране?
- Хотели погулять по берегу, но отец отсоветовал. Сказал, что могут увидеть с кораблей. Мы туда полетим, когда будет темно. Можете об этом предупредить?
- Мы это предусмотрели, - сказал Дмитрий Павлович. - Ваш домик расположен далеко от стоянки кораблей и огорожен высоким забором. На базе много женщин, поэтому появление еще одной внимания не привлечет. В домике никто не живет, но он оборудован всем необходимым для жизни. На базе знают, что приближаться к нему нельзя, а вам из него не следует выходить. Если что–то нужно, позвоните по телефону и обработаете того, кто придет на вызов. Можете туда отправиться хоть сейчас, только учтите, что там все на четыре часа позже.
Второй звонок был другу. Настя хотела к нему прилететь, но дома был отец, поэтому Олег сказал, что придет сам. Когда он с очередным тортом появился в их квартире, девочка увела его к себе в комнату, выпроводив из нее Олю с домовым.
- Скоро обо мне все узнают, - сказала она юноше, - поэтому нам придется на время переселиться в лечебный центр. Я постараюсь каждый день тебя навещать. О тебе знают американцы и могут этим воспользоваться.
- Ты же им отказала, - сказал он.
- И что это меняет? Они узнали, что я куда–то пропала, а потом вернулась, наделенная невероятными способностями. Думаешь, хоть одна разведка мира пройдет мимо такого? Я вчера за несколько часов вылечила почти пять тысяч очень тяжелых больных. Полное исцеление будет через неделю, поэтому пока нет шума, но один фильм уже вышел, хотя я лечила всего три дня. Представляешь, что начнется, когда вылечившихся будут десятки тысяч? А ведь многие из них были обречены на смерть! Меня обязательно постараются чем–то взять на крючок, и необязательно это будут американцы, они просто знают больше других. Для тебя это тоже опасно, поэтому будешь ходить под охраной. Ты ее не увидишь, а если все–таки что–то заметишь, не дергайся. В вашу квартиру тоже придут и поставят защиту от прослушивания. Я могу защититься от него магией, но и техника не помешает. Ты еще не пожалел, что связался со мной?
- Зачем говорить глупости? - сказал Олег и взлохматил ей волосы. - Я буду с тобой до конца, каким бы он ни был! Очень надеюсь, что он будет счастливым. Эх, были бы мы с тобой старше!
- Молодежь, идите обедать, - из–за двери позвала мать. - Все уже на столе.
- Пошли поедим, а потом слетаем в Камрань, - предложила Настя.
- У меня нет с собой плавок, - сказал Олег, - Надо будет за ними сбегать.
- Не нужно никуда бежать, остановила его девочка. - Там был шторм, а может быть, штормит до сих пор. Наверное, вода еще грязная, поэтому мы просто осмотрим дом и погуляем по пляжу, а искупаемся в другой раз.
Все уже пообедали, поэтому они ели вдвоем. Когда закончили, Настя взялась мыть тарелки, но пришла мать и выгнала их с кухни.
- Ну и ладно, - сказала ей дочь. - Мама, мы слетаем во Вьетнам, посмотрим, что там для меня приготовили. Я думаю, что это не займет больше двух часов.
- Купаться не будете? - спросила мама. - Это хорошо, а то мне за тебя страшно. Олег, присмотри за ней, чтобы никуда не влезла.
- Поспешим, - посмотрев на дверь в комнату Татьяны, сказала Настя. - Если прибежит молодняк, попытаются упасть на хвост, а я сейчас хочу побыть только с тобой.
Они зашли в спальню, где девочка еще раз посмотрела на фотографию дома, взяла Олега за руку и вызвала сферу.
- Да, штормит, - сказал он, не отпуская руку подруги, - хотя и не очень сильно. Я в такой шторм купался.
Они стояли на узкой полосе песка, которую почти полностью заливали накатывающиеся с моря волны. Дом был огорожен высоким забором из гофрированного железа, который закрывал все, кроме пляжа, и позволял видеть только потемневшее море и такое же темное, покрытое тучами небо. Теплый ветер раскачивал две росшие возле дома пальмы и трепал обоим волосы.
- Шторм сильный, - не согласилась Настя. - От него прикрывает бухта и волноломы. Видишь буруны? Это первый волнолом, а есть и второй. Если бы не они, никто бы здесь сети не ставил.
- А зачем они? Только от акул или здесь много другой дряни? Я хотел почитать, но закрутился и забыл.
- Вообще–то, акул здесь полно, но сеть не только от них. Есть крупные ядовитые медузы и рыбы. От всех опасностей сеть не спасет, но акулы точно не пройдут. Видишь буйки?
- Пятьдесят на пятьдесят метров, - прикинул Олег. - Ничего, плавать можно. А воздух замечательный!
- На моем острове он лучше, - вздохнула Настя. - Сволочи американцы!
- А что случилось? - не понял он. - Почему ты их ругаешь?
- Пойдем посмотрим дом, заодно расскажу, - ответила девочка и, пока шли по усыпанной гравием дорожке к небольшому одноэтажному дому, рассказала о зарытых в песок тапках и американцах с собакой.
Входная дверь оказалась открытой, а ключ был вставлен в замок с внутренней стороны. В прихожей было темно, поэтому включили свет. Дом был привычного вида, как и мебель. Гостиная, две спальни, кухня и совмещенный санузел. В спальнях стояли двухместные кровати, а в гостиной был диван.
- Без Таньки с ее женихом можно переночевать всей семьей, - довольно сказала девочка. - Тебя я тоже включила в семью.
- Можно тебя за это поцеловать? - спросил Олег.
- Еще одна такая просьба, и я тебя из семьи исключу, - вздохнув, ответила Настя. - Терпи, раньше шестнадцати я с тобой целоваться не буду.
- А почему именно в шестнадцать? - спросил он.
- Я еще этим не занималась, но во многих книгах читала, что стоит только начать, и уже не остановишься, пока не дойдешь до конца. Я не собираюсь выходить замуж до семнадцати, а на год меня, наверное, хватит. Поэтому, если любишь, люби на расстоянии. Сам виноват в том, что запал на такую молодую. Со сверстницами так долго ждать не пришлось бы. Если хочешь, могу сотворить заклинание, которое на пару месяцев отобьет у тебя желание целоваться.
- Я потерплю без твоей магии, - поспешно сказал Олег. - Дело не в том, о чем ты подумала. Мне просто хочется лаской выразить свои чувства, а ты не даешь.
- Можешь выражать словами, а я развешу уши, - улыбнулась Настя. - Пойдем посмотрим кухню. Знаешь, она почти такая же, как в нашей квартире в Ростове. Даже кафель похожий.
- Электрическая плита есть, микроволновка - тоже, - сказал юноша. - Холодильник выключен, но вряд ли он нерабочий. Можно набрать продуктов и отдыхать здесь все выходные.
- Мой полковник говорил, что их можно заказать по телефону. А выходной у меня теперь только один - воскресенье. Ладно, дом посмотрели, пойдем обратно на берег. Я люблю смотреть на волны. И воздух во время шторма какой–то особенный. Олег, тебе еще долго пилить одиннадцатый класс?
- Месяца три, - вздохнув, ответил он. - Не у всех такая память, как у тебя. Ты, наверное, уже подготовилась?
- Почти. Осталось совсем немного, но я завтра побегу договариваться о сдаче. Подожди, давай обойдем вокруг дома.
Пройдя по дорожке мимо клумб с цветами, они зашли за дом и увидели небольшую хозяйственную постройку.
- Интересно, что в этом сарае? - сказал Олег, открыл незапертую дверь и включил свет.
- Парусная доска! - воскликнула Настя. - Здорово! Я видела, как на них плавают, а сама ни разу не пробовала.
- Два спасательных жилета, зонт от солнца, надувная лодка с веслами и компрессором и два гамака, - перечислил юноша разложенные у стены предметы. - Больше здесь ничего нет.
- Нормально, - сказала девочка. - Привезти маски и ласты и можно отдыхать. А где здесь калитка? Я ее не видела.
- Вон она, - осмотревшись, показал рукой Олег. - Сливается с забором. Кстати, стало темнее. Здесь уже половина седьмого. Когда будем уходить? Ты матери обещала не задерживаться.