Молодая женщина принесла массивный деревянный кубок и отдала его Арундену; тот передал его священнику. - Ну, - сказал он. - Ну!
Сначала отпил священник. Потом сам Арунден, и передал кубок направо от себя.
И так кубок переходил их рук в руки, через всех собравшихся на той стороне линии, пока не дошел до Брона и Чи.
Наступило полное молчание, все в круге затаили дыхание.
Они выпили, и Чи передал кубок Вейни, вместе с боязливым, молящим взглядом. Почему, спросил себя Вейни. Неужели он боится, что они откажутся? Или это как-то может повредить им?
- Выпей, - сказал Чи. - Ты должен выпить это.
Судя по запаху это был крепкий мед. Вейни с сомнением посмотрел на Моргейн, но, поскольку все остальные выпили, это был не яд, да и рот Чи еще был смочен им. - Лио?
Она слегка кивнула, и он сделал маленький глоток, едва смочив кончик языка.
- Пей, - слева прошипел Чи. - Ради бога, выпей по настоящему. Они должны увидеть.
Вейни поколебался, почувствовал горячий укол напитка, настоянного на травах. На мгновение его охватила паника. Они потребует этого и от Моргейн, подумал он; если это как-то повредит ему, она сразу поймет. Он сделал глубокий глоток и медленно проглотил жидкость, по горлу побежал огонь.
Вокруг костра пробежал шепоток. Он какое-то время держал кубок в руках, чувствуя, как огонь ударил его в желудок, напиток оказался горьким, как будто настоянным на горьких ягодах, необычная еда на странном столе. Медленно он передал кубок Моргейн, шепот стал громче; на ее лице появилось волнение - она точно знала, что он сделал и почему.
Она ободряюще посмотрела на него и сделала очень маленький глоток, тем не менее сделала, по ее мнению; но она все-таки женщина и может позволить себе вольности, а он должен убедить их, и, в конце концов, он выпил столько, что хватит на двоих.
Моргейн передала кубок мужчине справа от себя, и он пошел дальше.
Шепот стал еще сильнее.
- В это напитке есть что-то особенное? - вежливо спросила Моргейн.
- Нет, клюква и бессмертник, - ответил Арунден.
- Чтобы развязать языки, - негромко сказал Чи, сидевший слева от Вейни, - узнать правду.
- Лио…, - сказал Вейни, внезапно почувствовал, что язык не должен быть таким горячим от одного глотка медового напитка. Моргейн встревожено взглянула на него.
- Он безвреден, - твердо сказал Чи. Кубок закончил свой путь. Молодая женщина принесла мех и наполнила его, после чего он опять пошел по кругу.
Шепот становился все громче. - Еще один кубок! - недовольно крикнул священник. - Это отвратительно, отвратительно…
Но кубок уже дошел до него. - Пей, - велел Арунден, схватил волосы священника и с громким смехом ткнул его носом в кубок, и Вейни затаил дыхание и с ужасом посмотрел вокруг, не зная что делать, что священник может сделать, или какой-нибудь человек, уважающий его.
Но никто не сделал ничего.
- Лио, - сказал он, на мгновение захотев очутиться подальше отсюда.
- С тобой ничего не произошло? - прошептала она, не обращая внимания на хохот и шепот.
- Нет, ничего, - сказал он, и это была чистая правда, потому что мгновение прошло, кубок пошел дальше, а священник с недовольной миной смочил рот. Вейни почувствовал, как Чи схватил его руку и сильно сжал ее. - …не повредит, - опять повторил он. - Совершенно безвредно-
Он и сам пришел к такому выводу, хотя напиток оказался очень сильным, а его желудок был пуст, но и это было не так-то плохо: он подумал, что теперь не упадет, если встанет, и не заснет, если сядет, и надо еще немного посидеть, пока голова не перестанет кружиться, и он опять не сможет соображать.
Рука Чи легла на его плечо, тяжелая, но дружеская, и юноша передал ему кубок. Вейни показалось, что каждая деталь сделалась неестественно отчетливой - так же, как от акила, очень похоже, но мягче. Появилось еще несколько кубков, из рук в руки стали переходить бокалы, кто-то пил прямо из мехов, приглушенные голоса что-то неотчетливо шептали. Через его руки прошло еще несколько бокалов, он отпивал, совсем немного, и передавал дальше.
Это было сумасшествие. Вроде бы никакой враждебности, но все застыло в равновесии, как на лезвии ножа, очень странный способ знакомства - напиться почти до полного бесчувствия. В его руках очутился еще один бокал, он сделал вид, что выпил, и отдал Моргейн, которая поступила также, и передала его дальше.
- А вот теперь мы поговорим, - громко сказал освещенный светом костра Арунден, на бороде которого блестели капли жидкости. - Мы поговорим теперь. Миледи кел, прекрасная леди, которая пьет со мной и сидит около моего огня - что вы хотите в моей стране?
- Проход. Безопасный проход.
- Проход, проход… проход куда? В Мант?
- К воротам, - внезапно вмешался Чи. - Миледи - расскажите ему.
- Чи хочет сказать, - негромко сказала Моргейн, и внезапно наступило полное молчание, только ветер шуршал листьями, которые крутились среди сотни или двухсот людей, и ее слова зазвучали в воздухе как удары молота по железу, - что Вейни и я выехали из южных ворот и едем к северным, и наши цели очень не понравятся кел, живущим в этом мире. Мы собираемся пройти через них и запечатать их, навсегда, и больше никто не сможет забирать людей и изменять их, и, конечно, никто больше не сможет входить и выходить через южные ворота, благодаря которым Гаулт хозяйничает за вашими спинами, пока северяне воюют против вас.
- Сила ворот исчезнет. Как только я запечатаю их, они больше не смогут возвращать к жизни.
Полная тишина сменилась возбужденным гулом. - Ха, - крикнул Арунден, и махнул рукой одной из женщин, которая наполнила его бокал. Он сделал большой глоток, крякнул и вытер рот. - Кто это сделает?
- Для того, чтобы сделать это, не нужно много людей, - ответила Моргейн. - Не поможет ни отряд, ни оружие. Ворота слишком опасны, чтобы осаждать их.
- Ха, ты это говоришь мне! - Он глотнул еще раз. - Так кто же?
- Я, одна.
- Ха! - Арунден махнул рукой. - Питье нашим гостям! Ты, одна! Женщина, м'леди кел, и как ты собираешься сделать это? Соблазнить Скаррина?
- Лио, - дернулся Вейни, но ее рука уже скользнула на его и крепко сжала.
- Сила ворот, - сказала она. - Я кел - разве нет? Кел боятся только других кел, использующих ворота со злыми намерениями.
- Кто сказал, что ворота - их единственное оружие, что у них другого? Кел правят и сражаются. Разве это не все, что они делают? Ты лжешь или сошла с ума, женщина.
- Да, они умеют править и могут сражаться. Но они никогда не заходят далеко. Я пойду. Тогда они не смогут выстоять против вас. Понимаешь? Я дам вам возможность, второй такой не будет.
- И пожар - пожар! - в долине!
- Второго такого не будет, - повторила Моргейн. - Потому что иначе Гаулт вскоре расширит свою территорию, а ваша станет меньше, потом еще и еще. Я устроила этот пожар - иначе бы Гаулт понял, понял и предупредил бы своего лорда, а после этого, милорд, вы бы увидели в этих холмах такую охоту, которую вы вряд ли хотите увидеть. Вот мой совет: дайте мне и моим спутникам кров на эту ночь, а утром проведите нас через эти леса так быстро, как только можете. После чего, обещаю вам, у кел будут совсем другие заботы; и, кроме того, вы сможете сделать то, что, подозреваю, не осмеливались сделать никогда раньше: спуститься вниз, в гости к Гаулту. Южные ворота Морунда умрут. В них больше не будет силы. Подумайте об этом. Больше никто не осмелится подниматься в эти холмы. Ваши главные враги начнут стареть и умирать - подумайте, может ли быть более смертельная угроза для кел? Существа, обладающие опытом полудюжины жизней, сражаются с людьми, которые знают только то, чему можно научиться за двадцать лет. И все это прекратится. Вы увидите, как они умирают. И вы увидите, что у них будет все меньше и меньше детей. На каждого ребенка кел придется пятеро детей людей. Вот то, что я предлагаю вам.
Арунден опять вытер рукой рот. Бокал в его руке опасно наклонился. Пока Моргейн говорила, время от времени по собравшейся толпе проносился шепоток, но сейчас было тихо.
Арунден вдрызг пьян, подумал Вейни. Он был пьян и наполовину оцепенел, и гостья, которую он усиленно угощал выпивкой с наркотиком, заколдовала его, напустила туман в голову - обычное колдовство, которое часто использовала Моргейн. Он не раз видел ее работу и сам всегда был начеку; а сейчас глядел на пьяного человека с потным лицом, блестевшими глазами и тяжелым дыханием, отчаянно пытавшегося вырваться из окутавшей его паутины.
- Ты врешь, - наконец сказал Арунден.
- И в чем?
- Ты никогда не сможешь это сделать! И никто не сможет это сделать.
- Это моя забота. Я сказала: приют на одну ночь, безопасный проход на Дорогу. Это все.
- Это-то легко, - сказал Арунден, опять вытирая рот. Он взял бокал, который дошел до него и поднес ко рту. - Пусто!
Женщина поторопилась наполнить его. Одновременно в разных местах раздались крики, и женщины наполнили еще множество бокалов зрителей. Рука Чи во второй раз легла на плечо Вейни.
- Тихо! - заорал Арунден, и сделал еще один большой глоток. - Тихо!
Шум постепенно стих. Только ветер играл листьями и беспокойно шевелились люди.
- Гаулт двинется против нас, - сказал Арунден и внезапно резко вытянул руку к ней, расплескивая ликер. - Вот то, что ты наделала!
- Возможно, - ответила Моргейн.
- Женщина, что ты понимаешь в стратегии? - крикнул Арунден и схватил за плечо одну из женщин с мехом вина в руках, оказавшуюся поблизости. - Вот Элейс - прекрасно готовит и стреляет, пока не забеременеет - красотка, а? - и еще много наших девушек спускались вниз к границе за последние несколько лет, но предводитель? С мечом? Вот ее рука и вот моя - не хочешь ли пойти со мной, Элейс?
Взрыв грубого смеха.
- А что ты скажешь? - спросил Арунден, выставив вперед подбородок и махнув бокалом в сторону Вейни.
Моргейн опять сжала руку Вейни своей. - Терпение, - шепнула она, и смех постепенно стих.
- Пойти с вами? - сдержанно спросил Вейни. - Охотно, милорд. Когда вы будете трезвее.
Мгновение абсолютного молчания. Потом Арунден разразился громким смехом, засмеялись и другие. Он грубо оттолкнул молодую женщину, та едва не упала и вылетела из круга.
- Ты человек? - спросил его Арунден.
- Да, милорд.
- Ты говоришь так же странно, как и она.
- Это возможно, милорд. Я научился языку кел от нее. Я сомневаюсь, что вы сможете понять мой собственный язык.
- Ты из какого клана?
- Нхи. Я из Карша. Но скорее всего вы не знаете моего мира, милорд. Там тоже были ворота - пока госпожа не запечатала их. И было еще много других. Много было и тех, кто нападал на мою госпожу. Очень много. А она здесь, с вами.
Его слова, возможно, произвели впечатление на некоторых из них. И совершенно точно на Арундена, который нахмурился, внезапно успокоился и, возможно, задумался, не было ли в его словах какого-нибудь оскорбления.
- Ха, - наконец сказал Арунден. - Ха. - Он поднял бокал и осушил его. - так. Гостеприимство.
- Да, это то, что мы просим, - терпеливо повторила Моргейн.
- Оружие.
- У нас оно есть, милорд.
- Люди. Тебе нужны люди - по меньшей мере три тысячи человек, чтобы напасть на Мант. - Четыре тысячи!
- Мне нужен только один. И он у меня есть. Это все, милорд. А урожай получите вы - здесь. А три тысячи человек понадобятся вам здесь, в этих холмах, чтобы дождаться того времени, когда кел предадутся отчаянию. Вот то, что вы должны будете сделать.
- Ты опять говоришь мне о стратегии?
- Ну что вы, милорд, как я могу! Никто не может, кроме вас.
- Ха, - сказал Арунден. - Ха! Мудрая женщина. Ведьма! Эй, она ведьма? - Он толкнул локтем священника. - Она ведьма, а?
- Милорд, - пробормотал священник, - она кел.
- Да, есть путь из этих холмов. Есть путь победить все это проклятое племя! Кел против кел! Ведьма-кел - вот что они послали в кровать Скаррина - и как же ты сделаешь это?
- Моя госпожа очень устала, - сказал Вейни. - Мы уже несколько дней в пути, и почти не отдыхали. Она благодарит вас за ваше гостеприимство; и я благодарю вас. Я хотел бы найти здесь место, где можно отдохнуть, прежде чем мы уйдем, милорд.
- Слишком много питья, а?
- Путешествия и питья, милорд, - Вейни быстрым и плавным движением поднялся на ноги: опьянение схлынуло, гнев рассеялся. Он протянул руку и помог Моргейн встать, решив взять дело в свои руки и не дожидаться помощи он пьяного Арундена, почти не способного распоряжаться. - Доброй ночи, благородный лорд.
- Присмотри за ними, - крикнул Арунден, махнув пустым бокалом, женщина прыгнула на ноги и подбежала к ним, а сидящие люди подвинулись, разрывая круг и открывая им дорогу. Послышались новые крики, вино полилось в бокалы.
Чи тоже вскочил на ноги, и Брон. Вейни проводил Моргейн к лошадям через толчею, Чи шел по пятам; и тут юная женщина заступила им дорогу, обращаясь не к ним, но к Чи. - Сюда, - сказала она, - скажи им, что надо идти сюда.
- Наши лошади, - сказал Вейни, и, не обращая внимания на ее слова, он и Моргейн пошли туда, где стояли Сиптах и Эрхин, а толпа за ними перешептывалась в пьяном недоумении. - Лио, разреши мне заняться ними, - сказал Вейни. - Они не должны видеть, что ты тоже делаешь такую работу.
- Один из них может поухаживать за лошадями, - коротко бросила Моргейн. - Пусть только не касается вещей.
- Да, - сказал он, понимая ее слова как приказ оставаться поближе к ней; глубоко вздохнул и быстрым шагом пошел перед ней, встал между лошадями, ослабил ремни и быстро снял с них седельные сумки и одеяла; женские руки уже были слишком готовы взять все то, что лучше было держать от них подальше, а Сиптах начал волноваться и мог стать опасным. - Возьми их, - сказал он и бросил поводья брату Чи, который яростно прихромал сюда. - Найти кого-нибудь, кто почистит их - обоих; если что случится - позови меня. - Сиптах едва сдерживал себя, и Вейни не был уверен, что в лагере найдется достаточно трезвый человек, которому можно доверить двадцатилетнюю вьючную лошадь, не говоря уже о боевом жеребце из Бейна.
- Они готовят жилье для леди, - сказал Чи, появившийся около его локтя.
О Небеса, подумал Вейни, избавь нас от этого. И вслух: - Чи, Брон, я надеюсь на вас, присмотрите, чтобы лошади были привязаны рядом с нами. И все наши вещи пускай будут около нас.
- Да, конечно, - согласился Чи.
Вейни повернулся и пошел вслед за Моргейн и женщиной, который шли от света костра к теням леса, а тем временем крики вокруг пламени стали какими-то необузданными и дикими.
Пока они шли к плохо пахнувшей маленькой хижине, образованной согнутыми молодыми деревьями, суматоха только нарастала. Сплетенные циновки лежали внутри, прямо на земле. Женщины предложили одеяла, воду, хлеб и мех с ликером. - Нет, - коротко сказал он и, отбросив в сторону шерстяной клапан, вошел в хижину, где его ждала Моргейн. Свет костра сочился через дыры в тростниковых стенах. Через два вздоха его глаза привыкли к полутьме, и он разглядел бледные волосы, серебряной волной упавшие на ее плечи, когда она сбросила плащ, очертания лица и глаза, глядевшие на него.
- Я убью его, - сказал Вейни. Напряжение схлынуло, его всего трясло.
Моргейн подошла и обняла его, ее щека на мгновение прижалась к его, руки легли на выпирающие ребра, потом она охватила ладонями его лицо. - Ты был восхитителен, - улыбаясь сказала она и коснулась губами его губ, сбив его с толку тем, как она это сделала. Возможно виноват ликер с наркотиком, которые все еще бродил внутри. Но он не воспринял это как обычный вежливый жест, обнял ее, впился губами в ее полные губы, и - он не был уверен - она сама тоже прижалась к нему посильнее, и он хотел только одного: чтобы она не отстранялась, была рядом, не прогоняла его, и это мгновение длилось вечно, пока мир крутится.
- Вейни, - голос Чи пришел из-за соломенных стен хижины, и Вейни, резко выдохнув, отшатнулся от нее с приглушенным ругательством; рука Моргейн нашла его руку и слегка коснулась ее, потом скользнула к пальцам-
- Что случилось? - спросил он, быть может слишком грубо, откидывая дверь-клапан.
Возможно в его глазах было убийство; возможно его бурное дыхание что-то сказало Чи; а возможно свет костра падал на него не под тем углом, но выражение лицо юноши мгновенно изменилось: удивление перешло в страх.
- Я хочу сказать, - пробормотал Чи, голосом, едва слышным из-за шума, доносившегося от костра, - что я сказал им привязать ваших лошадей вот там. Я сейчас вернусь обратно к огню, если вы - я думаю, что должен - Брон и я… О, простите, - внезапно сказал Чи и бросился прочь, не осмеливаясь даже посмотреть назад; секунда, еще несколько, он схватился за дерево и исчез в тенях леса.
Вейни пришел в себя, дыхание успокоилось, но в голове по-прежнему была полная неразбериха, что-то среднее между гневом и замешательством. Он дал упасть двери-клапану.
Моргейн положила руки к нему на плечи, а головой уткнулась в шею. - Самое лучшее, что мы можем сделать - пойти спать, - прошептала она, его волосы на затылке шевельнулись под ее вздохом.
- Да, - с усилием пробормотал он, думая о том, что заснуть будет не так-то просто, несмотря на ликер, наркотик и истощение. - Они все дураки. По меньшей мере девяносто девять из ста. Я не верю, что Чи такой же дурак как и большинство их…
- Я тоже не думаю, что он такой, - сказала Моргейн. - Он нашел своего брата, вот и все. Пускай празднует.
Огонь и звон оружия, один его брат лежит, убитый его рукой, и второй брат лежит, острый длинный меч почти полностью отрубил ему кисть - потом ссылка, илин, и все его родственники против него. Старый кошмар опять обрушился на него, годы жизни незаконного сына рядом с законными, годы мучений, прежде чем в один день он, испуганный - нет, обозленный! - расплатился за все.
Нхи Кандрис не собирался убивать его. Он собирался и дальше развлекаться, мучая Вейни - но это был плохой день и плохой час, а незаконный брат Кандриса стал более умелым и отчаянным, чем думал сам Кандрис.
А Вейни всегда хотел только одно: чтобы Кандрис простил ему то, что он жив и у них общий отец.
Он вздохнул, отчаянный, внезапный вздох, как если бы холодный могильный ветер вырвал его из сна.
- Вейни?
- Проклятый ликер, - прошептал он. - Пускай Чи сам разбирается со всеми этими делами - меня нет, мои мысли бродят неизвестно где. Я голоден, но так устал, что нет сил идти за едой. Ты что-нибудь пила?
- Не больше, чем была должна.
- Они должны были дать нам что-нибудь побольше, чем эту хижину. Что за дураки подняли такой шум? Что это за люди? А еще этот священник…