* * *
До стоянки каравана они добрались довольно скоро, еще и солнце не успело зайти. Девушки не знали точного местоположения лагеря, и варвар опасался, что придется долго искать, а то и бежать по следу караванщиков, решивших уйти в Туран. Однако им повезло.
Конан первым услышал звуки, доносившиеся из рощицы за отрогом холма. Он принюхался: так и есть - дым. Значит, караван еще здесь. На ночь глядя, он, конечно, не уйдет, так что время есть.
Он приложил к губам палец, призывая своих спутников к осторожности, и остановился.
- Сделаем так. Вы, - он обратился к предводительнице отряда, - спуститесь с того склона и обойдете их справа, а мы пройдем здесь. На всякий случай выйдем с двух сторон. Вряд ли караванщики будут сопротивляться, мы постараемся договориться по-хорошему, но подготовиться надо. Мало ли что может случиться… Вдруг там есть ваши подруги? - усмехнулся он, подмигнув девушке. - Так что придете на помощь, если понадобится.
Амазонка молча кивнула и, махнув воительницам, повела их по склону в обход рощи. Конан и трое его товарищей осторожно двинулись через лесок. Шагов через сто - сто пятьдесят они оказались на опушке. Киммериец осторожно раздвинул ветви и в незаметно подкравшихся сумерках увидел десятка два коней, пасущихся невдалеке, и несколько человек вокруг костра.
Больше варвар не заметил никого, как ни оглядывался.
- Подождем немного, - шепнул он присевшим рядом на корточки спутникам. - Пока вроде все спокойно. Это простые караванщики, не бойцы. Думаю, мы с ними поладим.
Выждав еще некоторое время, они вышли из леса и, не таясь, направились к костру. Когда приблизились, караванщики заслышали шаги и завертели головами. При виде вооруженных людей они вскочили на ноги и выхватили сабли.
- Не бойтесь! - Варвар поднял руку. - Мы вам не сделаем ничего плохого.
- Кто вы такие? - спросил один из караванщиков, видимо, старший, - худощавый кривоногий туранец в засаленном халате.
- Нас послала Акила, чтобы забрать оружие и лошадей, - солгал Конан, подходя ближе. - Оглянитесь назад. - Он указал рукой.
За спинами караванщиков, шагах в ста, двигались силуэты. В сумерках не было видно, мужчины это или женщины, но в том, что они вооружены, сомневаться не приходилось.
Караванщиков было всего семеро, и, взглянув на приближающихся воинов, они сообразили, что шансов на победу в схватке у них маловато.
- Вы обещаете нас не убивать? - с тревогой спросил старший.
- Мне ваши жизни не нужны, - уверил его Конан, - Мы возьмем только оружие и лошадей.
- А как же мы доберемся домой? Неужели ты не оставишь ни одного коня?
Киммериец отрицательно покачал головой.
- Мне нужны все кони. А вы прогуляетесь пешком, не маленькие. Как-нибудь дотопаете до Султанапура.
Глава шестая
На следующее утро, едва занялся рассвет, они стали собираться в путь. Киммериец решил, что отправит воительниц вслед за отрядом, увезшим Акилу, а сам вернется на берег и наберет добровольцев среди людей Саудана. Через день его отряд догонит амазонок, и тогда они вместе попытаются освободить королеву. Он договорился с немногословной предводительницей о встрече в горной долине сразу за кряжем, протянувшимся вдоль берега. Энида (только сейчас Конан узнал имя этой девушки), поглядывая на него исподлобья, острием дротика выводила на песке кроки, почти не сопровождая это занятие словами. Киммерийцу они и не требовались, ему не раз случалось ходить по незнакомой местности, располагая куда более скудными описаниями пути.
Столько дорог исхожено и изъезжено, столько горных хребтов и рек преодолено, столько раз он бродил в лесах, степях и пустынях, что теперь почти в каждой стране чувствует себя, как в горах родной Киммерии.
- Понял, - стирая кроки подошвой сапога, вымолвил он. - Послезавтра встречаемся у этого ручья. Без меня ничего не предпринимайте, даже если догоните их, хотя вряд ли это возможно. Договорились?
Энида кивнула и, не говоря больше ни слова, отошла к своим подругам, которые уже заждались приказа отправляться в путь. Небольшой караван направился в узкую долину меж невысоких гор. Конан со своими товарищами поскакал к лагерю на берегу моря. Они гнали перед собой десяток коней для тех, кто пожелает принять участие в войне за трон амазонок.
* * *
С седла путь до лагеря выглядел совсем коротким. Солнце еще не успело доползти до зенита, когда внизу появился знакомый берег. Съехав по склону холма на ровную полоску пляжа, варвар подумал, что заблудился и свернул не в ту лощину.
Однако, приглядевшись, понял, что сбылись его худшие опасения.
Когда четверо всадников приблизились к лагерю, в воздух поднялась стая стервятников. Кроме птиц, их не встречал никто - на месте высадки потерпевших кораблекрушение были только погасшие костры и трупы на камнях и песке. Было похоже, что их застали врасплох, может быть, спящими, - не осталось почти никаких следов сражения, только трупы, трупы и трупы, большинство с перерезанным от уха до уха горлом, и считанные раны были нанесены не кинжалом, а мечом.
- Как же так? - недоумевал варвар, медленно шагая вдоль берега и оглядывая неподвижные тела своих товарищей. - Неужели Саудан не выставил сторожей? Не могу поверить, что такой опытный моряк…
- Конан! - окликнул его Бахтар. - Смотри, тут еще двое наших!
Он указывал на большие камни в начале тропы, уходящей в горы. Конан подошел поближе. Двое солдат его отряда лежали друг подле друга со стрелами в спинах.
Конан и Бахтар обошли весь берег и обнаружили еще несколько трупов в стороне от лагеря. Значит, караул был. Всех сторожей убрали одинаково, выстрелом в спину, на что указывали застрявшие в телах обломки стрел.
- Странно! Почему они ничего не предприняли, даже не разбудили остальных? - Киммериец повернулся к Бахтару. - Такое впечатление, что они ничего не видели и не слышали. Но не мог же весь караул проморгать атаку. Ведь они были не новички, клянусь Кромом! - Он прикоснулся к ближайшему покойнику. Кожа холодна, хотя утро солнечное, теплое… - Это случилось либо вчера вечером, либо ночью.
- Ухлопать почти шестьдесят человек! И чтобы никто ничего не заподозрил! Нет, я тоже ничего не понимаю! - почесал в затылке Бахтар.
- Тут дело нечисто, - подвел итог Конан. - Это не девки Бризейс постарались - они, конечно, хорошие воины, но не настолько же! Втихую перерезать глотки полусотне здоровых мужчин - это работенка не для них.
- Что будем делать? - спросил Бахтар.
- Эй, ребята, давай сюда! - окликнул варвар двоих оставшихся у него бойцов, которые обшаривали тела своих бывших товарищей - не завалялось ли чего в кошельках и карманах.
Подойдя к Конану, они расстелили плащ и высыпали на него несколько горстей монет и перстней.
- У капитана был кожаный мешок, - вспомнил киммериец.
Солдаты только развели руками.
- Понятно. - Конан скрипнул зубами. - Кто-то знал про эти деньги, это была плата за оружие. Поскольку со временем у убийц было туго, они не стали грабить остальных.
Он снова обошел вокруг лагеря, внимательно глядя под ноги. Следов было немного, похоже, на лагерь напало не больше десяти человек. Киммерийцу все это совсем не нравилось. Здесь явно не обошлось без магии! Может, на моряков наслали сонную одурь?
- Пошел! - Он кинул камень в осмелевшего стервятника, который устроился поблизости ждать, когда уйдут люди.
Птица нехотя захлопала крыльями, но отлетела недалеко. Она неторопливо прохаживалась, следя за людьми блестящим черным глазом.
Живые предали мертвых земле и завалили могилу валунами. Останки их товарищей - вчера еще здоровых и крепких мужчин - не достанутся шакалам и стервятникам.
- Раздели на всех! - велел киммериец солдату, указывая на монеты и украшения. - Вот что я вам скажу. - Он присел на камень, помолчал несколько мгновений, а потом продолжил: - Я остаюсь здесь, пойду воевать на стороне Акилы. Кто хочет, идемте со мной. Не знаю, чем все кончится, знаю только, что риска будет вот сколько. - Он провел ладонью над головой. - Да и девицы эти, хоть и хороши собой, в общении - вовсе не сахар. Так что уговаривать не стану, каждый волен поступать, как ему вздумается.
Солдаты в замешательстве переминались с ноги на ногу. Было видно, что им не очень-то нужна война, на которой запросто можно сложить голову, а вот заплатят ли - это еще вопрос.
Варвар ссыпал в кошель свою долю.
- Ну, кто со мной?
Все молчали.
- Никто не хочет. - Киммериец не удивился. - Я так и думал. Ну что ж, спасибо за службу, и прощайте, ребята. Пусть боги будут к вам милостливы, Бахтар, - добавил он, - советую взять коней и догнать караванщиков, они вам заплатят. Вдесятером путешествовать все-таки легче, да и веселее, - усмехнулся он. - А мне хватит двух коней, но я возьму лучших. Договорились?
- Конечно, командир. - Солдаты вздохнули с облегчением, хоть и не без стыда: как ни крути, они бросали Конана одного.
- Доброго пути! - махнул им на прощание варвар. - Может быть, еще свидимся. - Он привязал к седлу поводья запасного коня, и, не оглядываясь, направился к тропе, что вела в горы.
Немало друзей он потерял на своем веку, но на этот раз нелепая смерть спутников особенно опечалила киммерийца. Он ехал и вспоминал плавание "Утренней звезды", как ловко и быстро работала команда под началом Саудана, каким смелым и находчивым был сам капитан - и вот теперь все они покоятся в наспех вырытой могиле, слегка прикрытой сверху камнями… Такова жестокая судьба, и ничего тут не попишешь.
Он вздохнул, решив, что все рано или поздно отправятся на Серые Равнины, и лучше думать о том, что впереди.
"Только бы мои девушки не встретились с отрядом до того, как я их догоню, - подумал он. - Мои девушки? - усмехнулся он про себя. - Ишь, как я о них…"
Он рассмеялся вслух и хлестнул коня - надо было спешить.
Глава седьмая
Тропа вилась между скал. Пробираясь по ней, он шарил взором вокруг, искал следы каравана. Следы всегда остаются: вон там на ветке повисла нить - видимо, лошадь, проходя, зацепила вьюком; вон там вмятина от копыта на мягкой земле среди камней; здесь осыпались камни, а на этой поляне чернеет пятно от костра.
Возле него Конан спешился и тщательно осмотрел всю поляну, потрогал остатки кострища. Земля чуть теплая, значит, это место последней ночевки и, возможно, караван ушел недалеко. Надо удвоить осторожность, чтобы не заметили.
День клонился к вечеру. Скоро караван остановится на ночь, и тогда по далекому дыму или отблеску огня Конан его обнаружит.
"Где-то неподалеку должен быть ручей, - вспомнил он кроки неразговорчивой предводительницы "его девушек", - там мы должны встретиться. Скорее всего, - решил киммериец, - сторонницы Бризейс заночуют именно там. Тогда свидание с девушками придется отложить на завтра, если, конечно, им хватит ума не попасть в лапы к своим бывшим подругам".
Варвар продолжал свой путь по еле заметной в надвигающихся сумерках тропе, останавливаясь перед каждым поворотом и открытым местом, чтобы ненароком не столкнуться с дозором отряда Бризейс или не оказаться у него на виду. Когда совсем стемнело, он решил остановиться и переждать ночь в небольшой ложбине, где из-под камней бил прозрачный ключ, и несколько деревьев с почти распустившейся листвой предлагали уютное подобие крова.
Киммериец стреножил коней, вынул из седельной сумки лепешку, задумчиво посмотрел на нее, отломил половину и медленно сжевал, запивая чистой ключевой водой. Вторую половину он приберег: еще неизвестно, когда он сможет поохотиться или добудет другую лепешку. Сейчас у него есть дела поважнее поисков еды. Вечер был тихий и теплый, даже легкий ветерок, который обдувал его весь день, затих, и горы окутала тишина.
Киммериец растянулся на мягкой траве и подложил руки под голову. Где-то невдалеке раздались трели птицы.
"Черный дрозд", - мельком отметил про себя варвар.
Птица вновь пропела свою песню, слева от Конана ей ответила другая, и опять все стихло. Через некоторое время голос птицы зазвучал совсем рядом.
"Это, какого же демона черный дрозд орет по вечерам?"- вдруг спросил себя киммериец.
Он напряг слух, потом бесшумно, как летучая мышь, метнулся к деревьям, от них легко и быстро отполз к обрыву и спрятался среди камней, почти слился с ними в темноте
"Чего-чего, а птичьего пения я еще в детстве наслушался, - усмехнулся он. - Посмотрим, что это за пташки".
Он обладал необычайно острым зрением и видел в темноте ненамного хуже, чем ночной хищник. Сосредоточив все внимание на поляне, варвар замер. Все было тихо, но вдруг он различил слева на травяном склоне легкое, почти незаметное шевеление травы.
Запомнив это место, киммериец еще раз пошарил взором в других направлениях, и не зря: вдалеке в заросшей кустами расселине чуть ниже лужайки качнулась ветка, и там явственно зазвучала знакомая трель.
"Привет, птичка, - улыбнулся Конан и перевел взгляд влево, - ага, и тебе привет, похоже, я не ошибся", - мысленно поздравил он себя, когда оттуда послышался ответный свист.
Он послушал, не раздастся ли где-нибудь третий голос. У киммерийца было преимущество: он знал, где находятся "птицы", а они его обнаружить не могли, даже если и знали, что он здесь остановился.
Правда, варвар сомневался, что они осведомлены о его присутствии и пришли убить, скорее всего, это просто разведчики осматривают местность, не подозревая, что рядом с ними кто-то находится. Только кто бы это мог быть?
"Сейчас увидим, - подумал он. - Наверняка они скоро наткнутся на моих лошадей. Подожду, ночь впереди, спешить некуда". Конан продолжал наблюдать за движением травы и кустов и вскоре обнаружил, что оба разведчика движутся к поляне, где у них, скорее всего, назначена встреча. Птичьи крики вновь и вновь нарушали ночную тишину, и это помогало варвару следить за незнакомцами. "Нергал мне в кишки! - подумал киммериец. - Что же делать? Я, конечно, не промахнусь даже ночью, но вдруг это мои девушки, - тут он снова усмехнулся, - и я сам уменьшу свой отряд! Если брать живыми, то может получиться шум. Вот незадача, клянусь брюхом Крома! Они все очень похожи, как я отличу своих от чужих?"
От этих мыслей у него противно зачесалось в носу. Конан был человеком действия, и к таким раздумьям у него не лежала душа. Киммериец прикинул расстояние: тот или та, кто прятался в траве, находился раза в три ближе, чем "дрозд" из кустов.
Решение, как всегда, созрело молниеносно. Он ящерицей скользнул вдоль скалы и, приметив движение травы, метнулся коршуном, почти бесшумно.
Прижавшийся к земле человек даже не успел повернуть головы. Конан навалился на него всем телом и, сжав своими ногами его ноги, руками поймал обе руки и вытянул их вперед, а грудью прижал к земле голову так, что незнакомец не мог ею даже шевельнуть. Напрасно он дергался и напрягал мускулы - у варвара была стальная хватка.
Конан перехватил оба запястья пленника левой рукой, а освободившейся правой сдавил шею и держал ее до тех пор, пока не почувствовал, что тело противника обмякло. Когда он рывком перевернул его на спину.
Девушка! Это была амазонка, но вот вопрос, из какого отряда?
Конан снял с нее пояс и скрутил ей руки за спиной, потом, сорвав рубаху, заткнул рот. На мгновение он залюбовался крепкой смуглой грудью девушки, но крик птицы совсем неподалеку напомнил, что дело еще не завершено.
Киммериец ответил на крик и, чуть приподняв голову, осмотрелся. Вторая девушка была уже на поляне, подкрадывалась к его коням.
"Вот и вторая птичка. - Варвар бесшумно пополз в ее сторону, почти сливаясь с подножием скалы. - Что делать, придется чуть подпортить ей перышки", - с сожалением подумал он, и когда до нее оставалось шагов десять, метнул нож.
Он попал, куда метил, - клинок глубоко вошел в бедро. Девушка взвизгнула. Острая боль заставила ее согнуться и схватиться за нож, и этого мгновения варвару хватило, чтобы оказаться на ногах и в два прыжка очутиться рядом с ней. Бедняжка успела только выпрямиться - и тут же рухнула на траву: удар кулаком под ложечку в исполнении Конана мог свалить и быка. Киммериец перевернул ее на спину, вытащил нож из раны и проделал с пленницей то же самое, что и с ее подругой. Потом остатками рубахи перевязал ей ногу и, подтащив амазонку к дереву, привалил к стволу.
Она слабо застонала и открыла глаза.
- Быстро очухалась, красавица, - похвалил ее варвар.
Он принес из сумки два ремня и одним из них аккуратно привязал ее за шею к стволу. - Посиди пока, - шепнул он ей на ухо, - да не скучай. Сейчас у тебя будет компания.
Девушка вновь застонала, и голова ее свесилась набок: видимо, рана причиняла сильную боль и вызывала головокружение.
"Ничего, - решил варвар, - со временем придет в себя. Амазонки - бабы крепкие, рана заживет, как на собаке". Он вернулся к первой девушке. Она тоже очнулась и пыталась освободиться от пут.
- Потерпи, милая. - Киммериец взвалил ее на плечо, перенес на поляну, усадил рядом с подругой и тоже привязал за шею к дереву.
Тусклая невысокая луна исполосовала поляну длинными тенями, и две почти нагие девушки, сидящие под деревьями, казались статуями, изваянными умелым мастером.
Конан присел на корточки в трех шагах от них, с удовольствием глядя на женские тела, чью красоту нисколько не портили развитые мускулы.
- Начнем с тебя. - Он подсел к первой пленнице и, взявшись за кляп, объявил - Сейчас ты будешь отвечать на мои вопросы. Если попытаешься крикнуть, то вот нож. - Он приподнял рукой ее левую грудь, задержав пальцы чуть дольше, чем следовало, и приставил к нежной коже острие. - Чувствуешь? Мне ничего не стоит воткнуть его по самую рукоятку. Я это сделаю и в том случае, если будешь молчать.
Она опустила голову в знак того, что понимает. Конан уже определил, что девушки не из его союзниц - он запомнил почти всех воительниц из отряда Эниды.
- Сколько человек у вас в отряде?
Девушка, с ненавистью глядя на него, молчала и часто дышала - видимо, он слишком глубоко засунул кляп, и она чуть не задохнулась. Конан слегка надавил ножом.
- Ты, видно, забыла мое обещание.
- У нас в отряде много сильных воительниц, и тебе несдобровать, - метнув в него ненавидящий взгляд, выпалила пленница.
- Это не твоя забота, - парировал варвар. - Я спрашиваю: сколько там человек?
- Больше ста, - подумав, ответила девушка.
Это не очень сходилось с наблюдениями киммерийца. Судя по следам, в отряде не более четырех-пяти десятков.
- Что ж, - процедил он сквозь зубы, - проверим.
Варвар вновь заткнул ей рот тряпкой и повернулся к другой девушке. Внимательно посмотрев на нее, он отвесил ей короткую, но увесистую оплеуху, отчего та сразу пришла в сознание и заморгала, в то же время пытаясь вытолкнуть кляп. Конан подверг ее той же процедуре, что и первую амазонку.
- Теперь ты мне расскажешь про свой отряд, - дав ей, время отдышаться, объявил киммериец. - Ну! Сколько вас в отряде?
- Две сотни, - не моргнув глазом, сообщила пленница.
Она снова поморщилась, видимо, рана причиняла сильную боль.