Да, я уважал его. Как наставника моей матери, как друга нашей семьи, как мудрого и воистину гениального полукровку, как родственника Рика, но в данный момент всё это отошло на задний план. Сейчас мне нужно было знать, где находится моя сестра.
– Она на практике, – ответил полуэльф. – Уехала уже давно вместе со своим квадриумом.
– Куда? – Я прикрыл глаза.
Мне нужна была Касти во что бы то ни стало. Только она сейчас могла меня понять… Понять и принять всё, что я сейчас чувствовал, не спрашивая ничего, не помогая, не упрекая. Просто давая понять, что я не один.
Это сложно объяснить тому, кто не имеет брата-близнеца. Но даже эльфийские братья или сёстры-близнецы не смогут сравниться в этом плане с нами. Мы – наполовину демоны. И для нас своя семья – это намного большее, чем фальшивые слова людей о доверии и безграничном терпении и понимании…
Ложь. За своих родных добровольно отдать жизнь могут лишь демоны или эльфы. А я и то и другое…
На примере своей матери я знаю, насколько крепка связь между эльфийскими близнецами. Но, принимая во внимание наше с Касти происхождение, наша связь намного крепче… Пусть она своевольна, порой несколько взбалмошна и эгоцентрична, но она – моя родственная душа. И только она может меня понять.
– Она помогает аронтам в поисках нужного им артефакта, – несколько нахмурился полуэльф, не вставая из-за своего стола. – Ариатар, тебе нельзя сейчас вмешиваться.
– И почему же? – с усмешкой спросил я, снова глядя прямо в зелёные глаза мага. Такие знакомые, раскосые глаза, которые являлись практически копией глаз Рика. Что, впрочем, было неудивительно. Родные братья, а в их случае, как говорят люди, кровь не вода. В иных ситуациях можно было и поспорить. Но не здесь.
– Потому что ты её раскроешь, – довольно жёстко отрезал Таилшаэлтен, чем заставил меня приподнять бровь в подобии удивления.
Так вон оно, что… Мою маленькую и несколько самоуверенную сестрёнку тоже ждёт испытание!
Я едва заметно поморщился. Похоже, вмешиваться сейчас в дела Кастиэль я не имею права. Я не только получил шанс показать, чего же я стою. Ну что ж… тогда не буду портить сестрёнке её маленькое развлечение. Она уже наверняка разобралась со всеми своими проблемами. Если же нет и ей пришлось бы совсем туго, она непременно позвала бы меня. Мысленную связь между нами ещё никто не отменял. И возможно, отец был прав – нам пора научиться жить самостоятельно. Хоть мама и ворчала, но я знаю, что она тоже так думала… Родители не могут опекать нас вечно. Как бы им этого ни хотелось.
– Что ж, – я многозначительно усмехнулся и чуть наклонил голову, – за сим разрешите откланяться.
На лице полуэльфа застыло немое удивление, когда я, не произнеся больше ни слова, удалился из кабинета, растворившись в клубах Тьмы.
Интересно, чего он ожидал от меня на самом деле? Что я с ожесточением начну выпытывать правду о местонахождении Кастиэльерры? Скорее всего. Хотя нет. Этот полуэльф слишком умён, чтобы не иметь хотя бы некоторой возможности предугадать мои действия…
Оказавшись в нашей комнате в общежитии Академии некромантии, я медленно оглядел пустовавшую библиотеку и почти потухший камин в ней. Если Рик не спал здесь в кресле с очередной книгой в руках, значит, либо и его, и Саминэ в спальне вовсе нет, либо они оба давно уже спят. Полуэльф, как правило, после того, как провожал воспитанницу Сеш’ъяра до её комнаты на закате, старался ложиться спать одновременно с девчонкой… Что ж, в этот раз оно было только к лучшему.
Опустившись в глубокое кресло, я откинулся на спинку, не обращая внимания на слабо тлеющие в камине дрова, которые всё ещё согревали просторную комнату и создавали некоторое подобие освещения. Приятный полумрак склонял к совершенно невесёлому размышлению.
Лиерана… Мой дар, возносящий меня до небес, и моё проклятие…
Единственная, которую я смог полюбить. Своенравная, дикая, гордая, непредсказуемая, непокорная… Дроу, тёмная эльфийка, моя любимая и… так удачно использовавшая меня в своих планах. И я, даже подозревая, что что-то не так, поддался плену этих изумительных ледяных глаз, которые, казалось, таяли только для меня.
Почему? Почему я не понял этого тогда? Я всецело принадлежал только ей и лишь потом узнал, что я ничто для неё, просто пешка – способ получить желаемое в банальном пари, заключённом лживой эльфийкой с одним из чёрных драконов, который носил звание магистра. Просто часть не слишком-то оригинального приза, который достался бы в итоге одному из них. Всего лишь разменная монета…
И почему-то именно сейчас, в этот самый момент, когда я не был готов к мести, она вернулась. Но меня уже не интересовала ни Лиерана, которая вновь появилась в академии, ни даже Рай’шат, тот самый проклятый дракон, ни… ничего.
Внутри была лишь пустота. Не имея возможности поговорить с сестрой, в чьей молчаливой поддержке я нуждался сейчас больше всего, я был абсолютно разбит. Меня уже ничто не волновало, и…
И меньше всего я думал, что кто-либо решит сейчас этим воспользоваться.
Я настолько ушёл в себя, что даже не заметил, как кто-то приблизился ко мне из-за спины и наклонился, чтобы нанести единственный, смертельный удар… Моментально поднявшись с кресла, я одним движением откинул от себя противника, который оказался настолько слаб, что отлетел к стеллажу, стоящему слева от меня. На пол с шумом посыпались книги.
Медленно повернувшись в ту сторону, я увидел лишь небольшую тень, сжатую в комок. В тишине и полумраке комнаты виднелись только ярко-алые, налитые кровью глаза и слышалось хриплое неровное дыхание.
– Саминэ? – тихо позвал я, увидев, кто пытается неуверенно, слегка шатаясь, подняться на ноги, цепляясь тонкими пальцами за книжные полки, оставляя длинные царапины на гладком дереве.
Это было… неожиданно. Но ошибки быть не могло: из-под небольшой, аккуратной верхней губы человечки выглядывали длинноватые клыки, характерные только для одной расы…
– Так ты вампир, – не сдержал я удивления, машинально опускаясь обратно в кресло.
Глядя на маленькую фигуру, прижимающуюся к стеллажу, и видя голодный отблеск её глаз, я мгновенно всё выстроил по своим местам. Её непонятное поведение в последние две недели, отказ от обычной еды, нервное напряжение, вспышки гнева, раздражение, от которого она себя чувствовала неловко, попытки уединиться, ломота в теле, которую она так пыталась скрыть… Её все эти дни мучил голод. И при этом она сама не знала, что с ней происходит.
Три месяца. Почти три упырёвых месяца она всегда была рядом, но, даже замечая некоторые странности в её поведении, возникшие в последние недели, с того момента, как мы оказались в Натинало, мы и предположить не могли, как дела обстоят на самом деле.
Всё оказалось намного проще. Саминэ была вампиром.
Обращённым, истинным или же просто полукровкой… не важно. Голод, который, по всей видимости, проснулся после того, как она потеряла много крови из-за раны, нанесённой арбалетным болтом, довёл её до такого состояния, что она уже не могла себя контролировать. Иначе бы она никогда не решилась напасть на меня. Я помнил тот животный страх, который она, несмотря на все свои старания, так и не смогла ни скрыть, ни перебороть. Она всё ещё боялась меня. Но, похоже, не совсем.
– Иди сюда, – неожиданно для самого себя произнёс я, положив руки на подлокотник, словно пытаясь показать, что вреда я ей не причиню.
И это действительно было так.
Саминэ, замерев, настороженно на меня взглянула, так, как смотрит загнанный в ловушку зверь. Алые глаза светились явным недоверием, заставляя меня мысленно усмехнуться. Даже будучи вампиром, она оставалась верна себе. Её недоверие ко мне, которое давно уже уменьшилось в десятки, а то и сотни раз, окончательно так никуда и не делось.
– Саминэ! – чуть резче позвал я, давая понять, что ещё раз повторять не буду, и откинулся на спинку кресла.
Если я хорошо её знаю, то она не заставит себя долго ждать.
Девушка подошла совершенно неслышно и медленно, словно обдумывая каждый свой шаг. Словно сомневалась, стоит ли ей это делать… Инстинкт голода боролся в ней с собственным "я". И неизвестно ещё, кто мог победить в этой странной борьбе. Только я знал наверняка, что подобный голод был во сто крат сильнее всего. Совести, желания, морали, чувств…
Подавшись вперёд, я протянул руку, еле заметно усмехнувшись. И если бы кто-то спросил, зачем я это сделал, то, пожалуй, внятного ответа я дать не смог бы.
Ярко-красные глаза с едва заметным чёрным зрачком смотрели на меня с недоверием. В них не было тех эмоций, что всегда в обилии присутствовали в золотисто-карих глазах Саминэ, но… я знал, что девушка меня слышит. И более того, она всё чувствует и осознаёт, но вот только понять, что же с ней происходит, ещё не может. Сущность вампира не нашла отзыва в ранимой душе человеческого ребёнка, и они не стали одним целым так, как должно быть.
Неуверенно, с опаской протянутая ладошка стала мне ответом.
Уже открыто усмехнувшись, я взял её за руку и с силой дёрнул на себя, заставляя упасть ко мне на колени. Глупо бороться с самим собой. Кому, как не демону, об этом знать?
Видимо, в душе девушки появилось осознание того, что происходит. Или же прежние инстинкты, которые велели ей держаться от меня подальше, дали о себе знать, но Саминэ начала сопротивляться.
Не став даже реагировать как-то вслух, я прижал к себе девчонку, которая именно сейчас вздумала вырываться. Но… судорожный вздох над ухом дал понять, что чувство голода у нее никуда не делось. И подавить его, как ей интуитивно удавалось ранее, уже не получится.
И я не знаю, для чего я это делаю, но…
Осторожно прижав к себе её хрупкое тело, а голову к своему плечу, я тихо произнёс:
– Пей, Саминэ. Тебе это сейчас нужно.
Девушка замерла после моих слов, перестав вырываться. Я чувствовал, как внутри её идёт борьба, но, как я и думал, она была недолгой. Неслышно всхлипнув, Саминэ обмякла, вцепившись пальцами в мою рубашку на груди, а потом, почувствовав, что я её больше не держу, пододвинулась ближе к незащищённому горлу.
Тёплое дыхание пощекотало кожу на левой стороне шеи, а затем в плоть впились острые, как кинжалы, зубки маленького вампира.
Сжав зубы, я откинул голову на спинку кресла, давая ей полную свободу действий. Рука сама легла на её талию, а вторая на её затылок, крепче прижимая к себе. Боли от неумело прокушенной вены я не чувствовал…
Неожиданно на шею упали горячие капли, которые к крови не имели никакого отношения. И мне не нужно было смотреть, чтобы понять, что по щекам Саминэ текут слёзы. Да, она плакала. От своего бессилия, от осознания того, что делает, от горькой правды того, кто она на самом деле, от того, что причиняет мне боль… Но остановиться она уже не могла.
– Не нужно, – тихо произнёс я, запустив руку в густые волосы медового оттенка и кончиками пальцев погладив нежную кожу спины под тонкой льняной рубашкой, – не плачь, Саминэ. Мне не больно.
Я не солгал.
Хотя ещё совсем тонкие клыки в моей шее доставляли неприятное ощущение, похожее на лёгкую боль, уязвлённым я себя не чувствовал. По коже разливалось приятное тепло от прикосновения её губ, а маленькие ладошки лежали на моей груди, чуть подрагивая, словно она хотела отстраниться, но не могла.
Прижав к себе хрупкое тело, я вздохнул, полностью расслабляясь.
Пожалуй, впервые за последние два года я почувствовал себя если не хорошо, то хотя бы спокойно. Я знал, что кому-то нужен. Пускай и не я сам, а моя кровь и для таких целей, но всё же. Я был уверен, как и раньше, что предательства от этого создания можно не ждать.
Впервые за два года я мог открыто довериться, не ожидая очередного обмана. Саминэ, этот маленький котёнок, так доверчиво прижимающийся ко мне сейчас, хоть и продолжала каплю за каплей вытягивать мою жизнь и силы, никогда не променяет меня на другого. Никогда.
Хотя бы потому, что я был ей нужен.
Сейчас или потом, но я ей действительно был нужен…
Утро пришло неожиданно. А вместе с ним и непонятные пока звуки, раздававшиеся не так далеко и не дающие мне спокойно спать дальше. Поморщившись, я с трудом приоткрыл глаза, чувствуя странную слабость во всём теле.
Напротив меня, сжав руки в кулаки и стиснув зубы, что-то невнятно и зло шипел полуэльф. Нахмурившись, я проследил за его взглядом и… безмерно удивился, увидев сидящую у меня на коленях девушку. Саминэ, полностью расслабившись и доверчиво положив голову мне на грудь, спокойно спала, сжав маленькими кулачками мою рубашку. Мои собственные руки осторожно обнимали её за талию, крепко прижимая к себе и не давая упасть во сне.
Мгновенно пришли воспоминания о том, что вчера случилось.
– Ариатар, – разозлённо процедил полуэльф, – что ты с ней сделал?!
– Ничего, – тихо усмехнулся я, протянув руку, и зажал между пальцев длинную прядь волос непривычного оттенка червонного золота, которая лежала на щеке Саминэ. – Не кричи, Рик. Ты её разбудишь.
– Что всё это значит? – ещё злее произнёс полуэльф, меняясь на глазах.
Его взгляд стал жёстче, и вся его сущность буквально кричала о том, что этот нелюдь гораздо опаснее и намного взрослее, чем кажется… Но только сейчас меня это не пугало.
– А это означает то, мой дорогой друг, – хмыкнул я, осторожно заправив прядь волос спящей девушки ей за ухо. Едва заметно вздрогнув во сне, Саминэ ещё крепче прижалась ко мне, заставив меня невольно улыбнуться, – что наша дорогая девочка оказалась вампиром.
– Что? – резко спросил Рик, и, к сожалению, намного громче, чем этого хотелось бы.
Дёрнувшись, Саминэ на миг зажмурилась и медленно открыла глаза. Оглядев ещё мутным взглядом мою грудь перед своим лицом, она нахмурилась и резко подняла голову. Встретившись со мной взглядом, девушка испуганно замерла, явно силясь вспомнить, что же вчера произошло. Теперь её глаза были прежнего золотисто-карего цвета, но всё же что-то в ней неуловимо изменилось…
Видимо всё вспомнив, девушка резко отпрянула и, упав с моих коленей на пол, забилась в угол книжного стеллажа, не отводя от меня испуганного взгляда.
– Ари, – неожиданно выдохнул полуэльф, не обратив внимания на реакцию Эльсами, – твоя шея…
– Неужели ты думал, что я лгу, эльфёнок? – хмыкнул я, прикоснувшись пальцами к двум глубоким ранкам, покрывшимся коростами, на левой стороне моей шеи, которые остались после неумелого укуса Саминэ. Они саднили, но не слишком сильно, чтобы можно было о них беспокоиться. Поднявшись с кресла, я внимательно посмотрел на действительно изменившуюся девушку, которую теперь назвать подростком было очень сложно. – Хочешь ты этого или нет, Рик, но такова правда: Саминэ – вампир.
– Не верю, – ошеломлённо покачал головой полуэльф, потупив глаза.
Я его отчасти понимал: эта раса не так уж и давно принесла действительно много зла в наш мир. И если бы речь шла сейчас о ком другом, а не о моей воспитаннице, быть может, я и разделил бы его тревогу. Но, к собственному удивлению, я отнёсся к этому факту более чем спокойно.
– Твоё право, – пожал я плечами, но неожиданно почувствовал куда большую слабость, чем раньше. Ноги не смогли удержать меня, и я, подавив болезненный стон, опустился на колени, едва слышно выругавшись: – Хрдыр…
– Ари! – Взволнованный полуэльф мгновенно оказался рядом со мной и с силой сжал моё плечо: – Ты в порядке?
– Не совсем, – невольно поморщился я. Ругнувшись, полукровка закинул мою руку себе на плечо и помог встать.
Чувствуя невыносимую слабость во всём теле и приличное головокружение, я усмехнулся, глядя на ещё больше напуганную Саминэ. – Похоже, наш новоявленный вампир несколько перестарался.
– Очень смешно! – рассерженно буркнул полуэльф, направляясь в сторону спальни и поддерживая меня. Таким слабым я не чувствовал себя уже давно. Похоже, Саминэ, не осознавая, что делает, или же толком не умея себя контролировать, выпила слишком много моей крови.
– Я в порядке, – раздражённо дернул я плечом, опускаясь на край своей кровати, к которой подвёл меня Рик.
– Я вижу! – хмуро процедил полуэльф, пока я ложился. – Я приготовлю нужное зелье, а ты пока постарайся не вставать. Саминэ, сделай, пожалуйста, ему очень сладкого травяного отвара. И как можно быстрее, сейчас не время размениваться на чувство вины. Обо всём этом мы можем поговорить и потом.
Девушка, которая неуверенно вошла в спальню вслед за нами, быстро кивнула и бросилась в лабораторию, в дальнем углу которой находилась кухня – её маленькое царство.
– Рик, – усмехнулся я, устало откидываясь на подушки, – не стоит её винить. Она ещё неопытна.
– Возможно, – хмуро отозвался полукровка, направляясь туда же. – Но не это меня беспокоит. Жди здесь и не вздумай вставать. Ты сейчас не сильнее обычного ребёнка.
– Я знаю, – небрежно повёл я плечом, наблюдая, как полуэльф направляется в лаборатории.
Я прекрасно знал, что его беспокоит. Если Саминэ окажется обращённым вампиром, то нас ждут большие неприятности. Рано или поздно, если не проявить должного внимания и не обучить обращённого правильно питаться, он потеряет остатки самообладания и станет обыкновенным падальщиком – существом, чья жажда крови затмевает разум, постепенно разрушая его. Жалкие создания, лишённые всего: чувств, эмоций, мыслей…
Всё дело было в том, что ни я, ни Рик даже понятия не имели о том, каково это – быть вампиром. И даже отдалённо не представляли, что теперь делать с Саминэ. Учитывая, сколько моей крови она выпила, не в силах остановиться, можно было предположить, что наши мысли были не столь уж далеки от самой худшей правды. Оставалось только надеяться, что Милика сможет как-то помочь нам в этом.
Беззвучно мыкнув, я поморщился от неприятного ощущения во всём теле. Эльсами выпила достаточно моей крови, не в силах остановиться, а я же, расслабившись, погрузился в сон, не беспокоясь более о том, что она делает. Хрдыр, неужели я неосознанно доверился этой девчонке даже в подобном? Похоже что так. Но и она, в свою очередь, так и не смогла уйти ночью…
Тихие, почти бесшумные шаги вывели меня из состояния глубокой задумчивости. Повернув голову, я увидел Саминэ, которая стояла около моей кровати, держа в руках деревянную кружку, доверху наполненную травяным настоем. При этом девушка смотрела куда угодно, но только не на меня.
Вновь поморщившись, я с большим трудом сел. Увидев, как сложно мне даётся столь простое движение, девушка поставила кружку на стол и, пряча взгляд, торопливо поправила подушки за моей спиной, старательно избегая моего взгляда. Закончив, она буквально впихнула в мои руки ёмкость с тёплым, но не горячим напитком и попыталась убежать из комнаты.
Усмехнувшись, я схватил её за руку, не давая вырваться и заставив усесться на край кровати, пригубил терпкий и очень сладкий отвар. И лишь потом, вернув кружку на стол, обратился к девушке, которая сидела, низко опустив голову:
– Саминэ, посмотри на меня.
Девчушка вздрогнула, но осталась неподвижной, словно превратившись в каменную статую. Покачав головой, я с нажимом позвал:
– Саминэ!
Она подняла голову, но смотрела в сторону. И только тогда, наверное, впервые за всё это время, я понял, что она чувствует. Протянув руку, я ухватил её за подбородок, заставляя посмотреть мне в глаза, и приблизился, не давая ей отвести взгляд. В золотисто-карих выразительных глазах застыла боль и острое чувство вины… И кроме того, в них стояли кристально чистые слёзы.