– А то ты не знаешь, Ари, какая она у неё на самом деле тяжёлая, – фыркнул дракон-некромант, дотронувшись пальцем до перебитой переносицы. Кейн за его спиной, устроившись на под оконнике, согласно закивал, схватившись за уши. А мужчина продолжил с некой толикой смущения и благодарности в хрипловатом голосе: – И я хочу, чтобы ты передал ей за это огромное спасибо. Мне давно была необходима встряска, и Ниэль с щедростью мне её обеспечила – последний раз нос мне ломали едва ли не в подростковом возрасте… Я действительно благодарен ей за то, что она вытащила меня и Дэни из этого состояния.
– Удивительно, что, кроме неё, сделать подобное больше желающих не нашлось, – усмехнулся я и, не удержавшись, взял в руки палочки для волос из тёмно-зелёного дерева и, откинувшись на спинку, погладил их, пальцами коснувшись острых концов. – И я очень надеюсь, Сеш’ъяр, что она не пострадала.
– Ари, боюсь, я не совсем отдавал отчёт в своих действиях на тот момент. – Золотой дракон рассеянно провёл рукой по волосам и поморщился: – Твоя мать знает, на что давить и куда бить. Я не знаю, насколько сильны её повреждения, а Сои’шен, который лечил её, предпочёл тактично отмолчаться. Найти де Арка я ещё просто не успел…
– А вы его и не найдёте, – неожиданно хихикнул Кейн, упираясь руками в подоконник и болтая ногами в воздухе. – Он полчаса назад улёгся спать в третьем склепе пятого полигона, причём намертво закрыв его изнутри. Вы с принцессой обеспечили занятную ночку всему преподавательскому составу! Хотя помнится, сами на лекциях просили студентиков не разбрасываться силой… Стыдно должно быть, господин директор!
– Пострадавшие есть? – моментально нахмурился мужчина, пока я с силой сжал палочки, прикрыв глаза и гася вспышку гнева.
Если, не приведи Хранители, хоть один волос упал с её головы…
– Не-а! – послышался голос чёрного дракона. – Кое-кого помяли, пожевали, приласкали… ну, это всё так, по мелочи. К утру, кроме меня, и других студентов припахали в добровольно-принудительном порядке, и вся нежить наконец упокоилась навек! Наверное… Кстати, Ари, выдохни, с Повелительницей всё хорошо. Ей досталось, конечно, но немного – наш глава в ярости не совсем учтив с дамами, но я всё видел, я свидетель, я ручаюсь за то, что твоя матушка уже наверняка в добром здравии.
– Благодарю за столь краткий экскурс, – холодно отозвался Сеш’ъяр, отчего Кейн мгновенно перестал скалиться и быстро оглянулся, явно раздумывая, а не прикинуться ли ему лужицей с глазами, сиганув с высоты пятого этажа на каменную кладку внутреннего двора возле стены здания гильдии. – Ариатар, я ещё раз приношу свои извинения. И очень надеюсь, что мой дорогой дальний сородич сейчас действительно рассказал обо всём, что видел.
– Но мне всё ещё интересно, почему этого не заметил я, – уже куда более спокойно произнёс я, положив руку на подлокотник, – и не почувствовал.
– Да ты ушёл как раз, на закате это было. Но у меня и без твоей пернатой тушки ещё с сотню свидетелей наберётся, – фыркнул Кейн и, сдув с лица длинную чёлку, задрал подбородок и сложил руки на груди. Но весь горделивый облик некроманта мгновенно испортило громкое урчание его собственного желудка. Смущённо покраснев, чёрный дракон ласково погладил живот и тоскливо вздохнул: – Есть хочется…
– Ты забыл, где находится кухня? – удивлённо вскинул я брови, но про себя едва не расхохотался, прекрасно понимая, почему дракон-полукровка до сих пор не пошёл клянчить у Саминэ еду, изображая несчастную сиротку, жалостливо хлопая глазами.
– Шутишь? – возмущённо воззрился на меня некромант, взмахнув руками. – Меня же там самого съедят! Без суда и следствия! Сметаны и подливы! Варенья и…
– Кейн, Эльсами не опасна, – со смешком перебил я его. – Те её вспышки гнева и раздражительности были всего лишь проявлением голода, вызванного потерей крови. Сейчас она в порядке.
– Ну-у-у… – с недоверием протянул тот, но с подоконника спрыгнул и, покосившись на меня, понёсся на кухню, бросив напоследок: – Попробую поверить тебе на слово!
– Итак, – дождавшись, пока один дракон скроется за арочным проходом, второй сложил пальцы домиком и, прищурившись, внимательно посмотрел на меня, – Саминэ оказалась вампиром… Как ты это понял?
– Всё началось после того, как Саминэ получила арбалетный болт в плечо, который предназначался мне, из рук доблестной стражи Астрама, – хмыкнул я, но решил не вдаваться в подробности, обозначив лишь основные факты. Ранее Сеш’ъяр не интересовался результатами нашей поездки, в которую мы отправились по его же просьбе, и причина этому была вполне понятна. Так что, навесив защиту вокруг нас от любопытных ушей, в том числе и тех, что обитали сейчас на кухне, я начал рассказ. – Не удивляйся, Сеш’ъяр, в тот день много чего произошло, за что стоит сказать отдельное спасибо нашему шизофренику. Но меняться моя воспитанница начала именно после того, как потеряла много крови. За неделю, что мы отсиживались в Натинало, ожидая, пока Эльсами придёт в себя, и потом, после возвращения в академию…
– Погоди, – перебил меня мужчина, хмурясь, – Эльсами? Ты хочешь сказать, что к ней вернулась память?
– А, ты этого не знаешь… – протянул я, чувствуя лёгкое превосходство, приятно греющее душу. – Нет, окончательно память к ней не вернулась, лишь несколько коротких воспоминаний. И благодаря одному из них мы узнали её настоящее имя – Эльсами Та’Лих…
– Она дочь Самины?! – Дракон даже привстал с кресла, не сдержав удивления, и, покачав головой, медленно опустился обратно, резко выдохнув. – Ну конечно же… Как я мог раньше не заметить, насколько она похожа на свою мать? И сейчас, после произошедших изменений, она её идеальная копия! Как я мог быть настолько слеп?!
– Ты знал её? – невольно нахмурился я, уже понимая, что дракон-некромант не видел тел, что остались на площади в день, когда я нашёл Саминэ. – Глупый вопрос, конечно, знал. Я был прав, Сеш’ъяр, предположив, что Эльсами везли именно к тебе.
– Мы были друзьями когда-то, – глухо отозвался золотой дракон, устремляя невидящий взгляд в окно. – Я не смог её найти, когда она пропала около тридцати лет назад, как и узнать причину, почему она это сделала. Самина тогда просто исчезла из Аранеллы.
– И конечно, ты знал, что её дочь, как и она сама, является жрицей Латимиры? – вскинул я брови. – Ты… О, ну конечно же! Ты не знал, что Саминэ достались чьи-то парные саи?
– Так вот что вы скрывали во время отъезда, – внимательно посмотрел на меня глава гильдии некромантии и, вновь нахмурившись, осторожно поинтересовался: – Я могу… взглянуть на них?
– Если Саминэ позволит, – пожал я плечами, спокойно выдержав пронизывающий взгляд дракона. – Ты знаешь, что я не могу до них дотрагиваться. Скажи мне одну вещь, Сеш’ъяр: ты знаешь, кто её отец?
– Нет, – качнул головой мужчина, постукивая пальцами по подлокотнику. – Самина скрывала это от всех. Вдобавок она почему-то никогда не показывала мне Саминэ… Если бы я видел её хоть раз раньше, то всё могло бы обернуться иначе. И на тебя не лёг бы груз ответственности за эту девушку, который теперь увеличился вдвое. Дело в том, Ари, что леди Самина, безусловно, была чистокровным, истинным вампиром… Как я понимаю, блок с сущности твоей воспитанницы не спал, раз по ауре она до сих пор ощущается как человек. И если брать в расчёт, что её отец неизвестен, то встаёт острый вопрос о том, что теперь делать с Эльсами. Полукровки могут обходиться без крови вовсе, если не получат сильную рану, но истинному вампиру нужна кровь раз в несколько дней, чтобы поддерживать физическое состояние на должном уровне. Кстати, когда вы всё же выяснили, что она вампир? И как решили эту… кхм, проблему?
– Вчера. – Я отложил палочки, принадлежащие моей матери, положив их рядом с плащом. – Только вчера ночью голод Саминэ стал настолько невыносим, что она напала на меня. И мне пришлось, как ты выразился, решить эту проблему.
– Ты же не хочешь сказать, что… – сузил глаза дракон, но, заметив мою усмешку, мгновенно поменялся в лице и зло сузил глаза, невольно повышая голос: – Ты с ума сошёл, упырёв мальчишка? Ты осознаёшь, что ты натворил, когда напоил её своей кровью? Попробовав однажды кровь наследника, в котором течёт магия Хранителей, она уже не сможет никогда от неё отказаться! И её не заменить ничем другим!
– А что я должен был сделать, Сеш’ъяр? – иронично приподнял я брови, не обращая внимания на вспышку гнева мужчины, сила которого внезапно стала ощущаться кожей, но ещё не выходила за границы защиты, которую я установил, предполагая подобный исход разговора. – Вытащить сходящую с ума от голода вампиршу в коридор и широким жестом предложить ей на выбор шею любого из студентов?
– Но Рик мог бы…
– Его не было. – Я перебил мужчину, продолжая спокойно выдерживать тяжёлый взгляд пронзительных чёрных глаз. И с плохо сдерживаемой на полукровку злостью, которая просочилось ядом в мои слова, продолжил: – Более того, узнав, кто она, наш разумный эльфёнок в кои-то веки пошёл на поводу у своих чувств и банально сбежал не далее как час назад. Так что прошу прощения, господин директор, но раз уж вы когда-то навязали мне заботу об этой девчонке, я до конца положенного срока сдержу данное вам слово и буду заботиться о ней так, как посчитаю нужным!
Золотой дракон пристально всмотрелся в моё лицо, а спустя несколько долгих мгновений из его взгляда начала уходить прежняя ярость, и он лишь сухо спросил:
– Я вижу, ты ужё все для себя решил, не так ли?
– Да, – не стал я скрывать очевидную правду и решил развеять последние сомнения некроманта, пока он не привёл ещё какие-либо доводы в отношении Саминэ.
Я не желал слышать даже малейший скрытый намёк о том, что новоявленную вампиршу, возможно, будет лучше удалить из академии.
– Я не сомневаюсь, что Милика научит её правильно питаться или же подтолкнёт к собственным воспоминаниям. Если Эльсами придётся учиться и этому, пусть будет так, и я даже готов играть роль учебного пособия до тех пор, пока это будет необходимо. Ведь именно для обучения ты мне её и оставил, не так ли?
– Вопрос шёл о магии, – хмыкнул мужичина, откидываясь на спинку кресла и, кажется, расслабляясь, хоть и не до конца, а чистая драконья сила вокруг стала понемногу рассеиваться. – Я не сомневаюсь, что ты сдержал своё слово и через несколько дней Эльсами может спокойно приступить к занятиям вместе со вторым курсом.
– А если я скажу, что она сама, без нашего участия, нашла и принесла в дом Рика Светлую часть трактата о Древних, который мы безуспешно разыскивали несколько недель, а другие нелюди до нас искали его едва ли не веками? – насмешливо поинтересовался я, прекрасно понимая, к чему клонит дракон. Выставив локоть на подлокотник, я подпёр щёку кулаком и усмехнулся: – Ты переведёшь её сразу на пятый? Или вручишь диплом?
– Она… что? – безмерно удивился ящер, но быстро вернул самообладание и укоризненно качнул головой: – Ари, если это шутка, то твоё разыгравшееся чувство юмора сейчас несколько неприемлемо.
– Я занесу тебе вечером трактат в качестве доказательства, – слегка пожал я плечами и, перестав усмехаться, уже куда более спокойно и предупреждающе сказал: – Я не дам тебе забрать Саминэ. При всём моём уважении, господин директор, вам не стоит даже пытаться это сделать… для вашего же блага.
– Вот как? – хмыкнул мужчина, спокойно встретив мой взгляд, и едва заметно выгнул левую бровь. – Могу я узнать причину столь странного для тебя решения?
Я не ответил. А вместо этого позволил расплыться золоту в моих глазах, сменяя тёмно-алый цвет узора на радужке. Думаю, это было для дракона куда очевиднее любых слов и доводов…
– Значит, я был прав в своих суждениях, – неожиданно улыбнулся дракон, уже полностью расслабляясь, чем заставил меня в изумлении вскинуть брови, и ушёл от ответа, лишь загадочно на миг блеснув глазами. – Не обращай внимания, Ари. Считай это мыслями вслух.
– Что-то много вы стали думать в последнее время, директор, – насмешливо отозвался я, решив позднее поразмыслить над его словами. – Надеюсь, мы решили все вопросы, которые вас беспокоили?
– Безусловно, – кивнул дракон и, прислушавшись к чему-то, тяжело поднялся, заставляя меня заподозрить, что вчера, на закате, от руки моей матери пострадало не только его лицо. – Я заберу Рагдэна, пока он не заснул прямо за столом. Похоже, Саминэ действительно не изменила своим привычкам и, несмотря на сопротивление, закормила его до невозможного состояния.
– Она всегда останется собой, – пожал я плечами, скрывая невольную улыбку. – Даже терзаясь голодом, срываясь на других, она продолжала скрывать своё ухудшающееся с каждым днём самочувствие и ни на шаг не отходила от мелкого. Похоже, ты теперь её должник, Сеш’ъяр.
– Я учту это, – кивнул дракон-некромант и, остановившись возле кресла, в котором я сидел, несильно сжал моё плечо: – Спасибо ещё раз.
– Не стоит, – качнул я головой. – В своё время ты многое сделал для моей семьи.
– Весёлые были времена, – туманно улыбнулся золотой дракон и, помрачнев, вновь устремляя невидящий взгляд в распахнутое окно, едва слышно произнёс: – Жаль, что теперь всё иначе…
Я не ответил, прекрасно понимая, что он имел в виду. Этот мужчина уже никогда не станет таким, как раньше. Для него жизнь изменила свой привычный ход, когда дракон потерял свою Равную, потерял свои крылья.
Да, теперь, когда моя мать встряхнула его, вернула к жизни, он сможет вновь летать, как когда-то. Но свободно парить, ощущая себя счастливым, он уже не будет.
Для высших рас Равная – это не просто слово. Это часть жизни, её смысл, единственная незаменимая драгоценность. Потерять Равную – значит потерять жизнь.
Я ясно видел это на примере Сеш’ъяра, как и то, что с ним произошло. Если бы не сын, его бы уже не удержало ничего. Его и так практически не стало…
И это поневоле заставило меня задуматься совершенно о другом… "человеке". О тёмной эльфийке, которая вчера вернулась в стены академии, в объятия твари, по неизвестным причинам названной чёрным драконом.
Лиерана.
А действительно ли она была моей Равной?..
Внезапно моего плеча коснулись изящные пальцы, и, только заметив блеснувшее в лучах полуденного солнца серебро, я сдержал себя, чтобы не отреагировать машинально ударом, как всегда это делал при неожиданном вмешательстве в своё одиночество. Стряхнув пелену с сознания, я поднял голову и увидел стоявшую возле кресла вампиршу, которая неуверенно переминалась с ноги на ногу.
– Я так понимаю, все уже ушли? – усмехнулся я и, заметив побелевшие от холода босые ступни Саминэ, притянул её за руку к себе на колени, не встретив на этот раз сопротивления.
Поставив её ноги на подлокотник и окутав их тёплым воздушным облаком, подпёр щёку кулаком и поинтересовался, глядя на привычно спокойную и в чём-то даже домашнюю воспитанницу: – И даже наш дорогой шизофреник?
В ответ Эльсами тихонько хихикнула, пальцем указав в сторону кухни, откуда доносился раскатистый храп, заставивший меня добродушно хмыкнуть. Похоже, что все, кроме меня, после еды, приготовленной жрицей Латимиры, предпочитали проводить время исключительно в горизонтальном положении…
Это уже стало своеобразной традицией.
Как и то, что в присутствии этой ходячей катастрофы я действительно начинал забывать обо всём, что меня беспокоило ранее.
Оставалось только надеяться, что это продлится как можно дольше.
Глава 26
Сайтаншесс, замок правящей династии…
Тихая безлунная ночь опустилась на столицу земель эрханов, мягко укутав в уютные объятия своих спящих обитателей. В огромном замке, возвышающемся тёмным монолитом над притихшим городом, царила уютная тишина, не суетились слуги, не блуждала знать, не слышались разговоры, лишь кое-где негромко переговаривалась стража, совершая очередной обход. Уже практически нигде не горел свет, лишь коридоры тускло освещались несколькими свечами, тихо потрескивающими в полумраке.
В одной из комнат, в спальне на одном из верхних этажей, беспокойно заворочалась во сне лунная эльфийка, раскинувшаяся на широкой постели, едва не сбросив на пол с хрупкого тела тёплое одеяло. Между тонких бровей залегли морщинки, но кожа тут же разгладилась, когда клубившаяся в углу Тьма рассеялась, оставив после себя высокий силуэт. И эльфийка вновь погрузилась в глубокий, спокойный сон.
Так как она выносила и родила двух демонов, их природная магия уже не могла причинить ей никакого вреда. Наоборот, она интуитивно воспринималась чем-то приятным, близким… родным.
И Повелительница эрханов продолжила мирно спать, так и не заметив, что теперь в спальне она находится уже не одна.
Раздался едва уловимый шорох одежды. С лёгким стуком неожиданный гость закрыл окно, через которое в помещение проникал прохладный ночной воздух, наполненный тысячами ароматов цветов из сада внизу, прямо под окнами, и, помедлив, подошёл к кровати. Звук тихих шагов глушил мягкий ковёр на полу, и, остановившись, гость замер, внимательно глядя на стройную фигуру, казавшуюся слишком маленькой и одинокой на огромной постели.
Наклонившись, он провёл согнутым пальцем по щеке эльфийки, медленно, нежно, едва касаясь белой кожи, и, вдруг нахмурившись, почувствовав, насколько она холодна, поправил одеяло, накинув его на хрупкие плечи, едва прикрытые тонкой шёлковой рубашкой. Заметив тускло переливающееся, почти неразличимое плетение сонного заклинания на её виске, мужчина прищурился, его сапфирово-синие глаза опасно блеснули в темноте… Но мгновенно угасли, как только демон узнал отпечаток магии на Повелительнице эрханов, до боли похожий на свой собственный.
Опустившись на колени перед кроватью, демон ласково дотронулся до иссиня-чёрных волос, раскинутых на подушках, пальцами ощущая прохладный шёлк вьющихся прядей и не замечая, как губ коснулась грустная улыбка.
Селениэль не могла проснуться сейчас, чтобы поговорить с ним… Но и то, что он увидел её, смог прикоснуться, почувствовал родной запах после долгих дней разлуки, грело душу эрхана так, как не смогло бы это сделать ничто иное.
Он волновался за эльфийку, не находил себе места, хотя пытался это скрыть всеми силами. Он не знал, насколько сильно она пострадала, но ей было больно, и этого было вполне достаточно, чтобы демон не выдержал.
Конечно, он мог просто спросить о состоянии лунной принцессы у своего брата через мысленную связь, не утруждая себя ночными прогулками, но… Он должен был увидеть её. Увидеть и убедиться сам, что с ней всё в порядке.
И только теперь душа наследника перестала метаться, обретя хоть какое-то подобие спокойствия и умиротворения. Для полного счастья не хватало лишь мелочи: если не разговора, то хотя бы намёка, что мать простила своего непутёвого сына, и теперь у них всё будет так же, как и раньше…
Но, увы, получить такое желанное прощение эрхан не мог. Его терзал стыд, столь редкое для демонов чувство, чуждое остальным. Он до сих пор не мог найти в себе сил вернуться домой и просто посмотреть в её глаза, в глубине души боясь найти там до сих пор не прошедшую боль и обиду, которую сам же и поселил в них, наговорив ужасных вещей перед своим уходом. Он сильно ранил её тогда и не знал, как теперь ему заслужить своё прощение. И возможно ли это вообще?
Он боялся. Наследник Сайтаншесса боялся того, что потерял уже навсегда самого дорогого для себя человека и что ничего уже нельзя вернуть назад. Как же иногда хотелось повернуть время вспять!..