Пожимая Махмуду руку, Харшоу оглядел его. Этакий лощеный британец, одетый со скромностью миллионера. Смуглая кожа и нос с горбинкой выдавали левантинское происхождение. Джубалу, который предпочитал натуральную кашу синтетическому мясу, не понравилась такая подделка под джентльмена. А Майк встречает его как друга, значит, он друг, пока не проявил себя как враг.
Махмуду Харшоу показался тем, что называется "янки" - вульгарным, слишком небрежным в одежде, шумным, невежественным и провинциальным. Ко всему этому врач! Доктор Махмуд был другого мнения об американских врачах. Он не встречал среди них культурных людей и хороших специалистов. Узколобые шарлатаны. Махмуд вообще не любил американцев. Какое месиво они сотворили из религий, какая у них кухня (если это можно назвать кухней!), а их манеры, их архитектура (эклектика, доведенная до абсурда), их худосочное искусство! Их слепая наглая вера в превосходство над всем миром, не признающая факта, что их звезда давно закатилась… А женщины! Больше всего Махмуд не любил американских женщин, нескромных, напористых, тощих - чуть ли не бесполых, которые тем не менее напоминали ему гурий. Четыре гурии сгрудились сейчас возле Майка - это на исключительно мужских переговорах!..
И этих людей, в том числе женщин, Валентайн Майкл с гордостью представляет как своих новых братьев, связывая их с Махмудом более сильными узами, чем человеческое братство. Махмуд наблюдал жизнь марсиан и знал, как передаются и называются такие отношения, ему не нужно было выдумывать неадекватные формулировки вроде "транзитивности" или "величин, равных друг другу вследствие их равенства какой-то третьей". Он видел, что марсиане бедны материально (по земным меркам) и богаты духовно, он вник в значение, которое марсиане придавали межличностным отношениям.
Делать нечего - он пил воду с Валентайном Майклом и должен оправдать его доверие. Может быть, эти янки не совсем деревенщина. Поэтому Махмуд приветливо улыбался.
- Да, да. Валентайн Майкл рассказал мне, очень этим гордясь, что вы все приходитесь ему, - тут он вставил что-то по-марсиански.
- Что?
- Братьями по воде. Вы меня понимаете?
- Да, вникаю.
Махмуд в этом сильно усомнился, но очень вежливо продолжал:
- Поскольку я нахожусь в той же степени родства с ним, прошу считать и меня членом семьи. Вас, доктор, я знаю. Это, надо полагать, мистер Кэкстон. Мистер Кэкстон, я видел вашу фотографию в газете - в вашей колонке. Теперь давайте разберемся с дамами. Это, по-видимому, Энн.
- Да, но она при исполнении обязанностей Свидетеля.
- О, конечно, я засвидетельствую ей почтение после.
Харшоу представил Махмуда остальным. Джилл удивила переводчика, когда обратилась к нему с марсианским приветствием, принятым между братьями по воде. Она произнесла его на три октавы выше, чем это сделал бы марсианин, но без ошибок и без акцента. Это была фраза из того десятка фраз, которые она могла произнести, хотя начала понимать уже около сотни. Приветствие Джилл выучила хорошо, так как слышала и произносила его по нескольку раз на день.
Доктор Махмуд поднял брови: о, эти люди не окончательные варвары, у его юного друга неплохая интуиция. Махмуд поцеловал Джилл руку и произнес ответное приветствие.
Джилл видела, что Майк в восторге оттого, что ей удалось прокаркать самую короткую из девяти формул, которой брат может приветствовать брата. Она не понимала всего смысла этой фразы, а если бы понимала, то никогда не сказала бы ее мужчине, которого видит впервые.
Махмуд воспринял истинное - марсианское - значение фразы и должным образом ответил. Джилл не поняла: ответ был за пределами ее познаний.
Но к ней пришло вдохновение. На столе стояли графины, каждый с выводком стаканов. Джилл схватила стакан, налила в него воды из графина и сказала, глядя Махмуду в глаза:
- Выпей. Наше гнездо всегда твое, - она коснулась воды губами и протянула стакан Махмуду.
Он ответил по-марсиански, увидел, что она не понимает, и перевел:
- Кто разделяет воду, разделяет все.
Махмуд отпил глоток и хотел вернуть стакан Джилл, потом спохватился и протянул его Харшоу. Джубал сказал:
- Я не умею говорить по-марсиански, сынок, но спасибо тебе за воду. Пусть тебе никогда не придется испытать жажду, - он выпил треть стакана и передал его Бену.
Кэкстон взглянул Махмуду в глаза и произнес:
- Пусть влага жизни сблизит нас, - пригубил воду и вручил стакан Доркас.
Доркас колебалась, хотя церемония была ей не в новинку. Наконец она спросила:
- Доктор Махмуд, вы понимаете, насколько серьезно это для Майка?
- Понимаю, мисс.
- Это также серьезно и для нас. Вы понимаете? Вникаете?
- Полностью вникаю… иначе не стал бы пить.
- Ну что ж, пусть твоя вода всегда будет глубокой. Пусть наши яйца живут в одном гнезде, - по щекам ее побежали слезы, она сделала глоток и поспешно отдала стакан Мириам.
Та прошептала:
- Возьми себя в руки, девочка!
Вслух, обращаясь к Майку, Мириам произнесла:
- Мы рады новому брату.
И Махмуду:
- Гнездо, вода, жизнь. Ты наш брат, - и вернула ему стакан.
Махмуд допил и сказал по-арабски:
- Если ты участвуешь в их делах, они твои братья.
- Аминь! - подытожил Джубал.
Махмуд бросил на него быстрый взгляд, но не решился спросить, понимает ли Харшоу арабский. Не время и не место раскрывать душу. И все же на сердце потеплело, как всегда после братания через воду, хотя это и еретический обряд.
Появился запыхавшийся помощник церемониймейстера.
- Вы доктор Махмуд? Пойдемте со мной, доктор, вы должны сидеть на противоположной стороне.
Махмуд улыбнулся:
- Нет, я уже принадлежу к этой стороне. Доркас, можно я сяду между вами и Валентайном Майклом?
- Разумеется, доктор. Я подвинусь.
Помощник церемониймейстера нервничал.
- Доктор Махмуд, я вас прошу! По протоколу вы должны сидеть по другую сторону стола. Сейчас придет Генеральный Секретарь, кроме того, здесь полно репортеров и Бог знает кого еще! Я просто не знаю, что делать.
- Значит, ничего не делайте, - посоветовал Харшоу.
- Что? Да кто вы такой? Вы хоть в списке значитесь? - он зашуршал бумагами.
- А вы кто такой? - возмутился Харшоу. - Метрдотель? Я Джубал Харшоу, если меня в вашем списке нет, можете его порвать. Слушайте, любезный, Человек с Марса хочет, чтобы доктор Махмуд сидел с ним. Вам этого мало?
- Он не должен здесь сидеть! Все места распределены согласно должностям и званиям. Я не могу никого пересадить. Доктор Махмуд должен сидеть даже не за столом, а позади Генерального Секретаря и переводить ему. Вы ведь не сможете переводить.
- Я могу оказать помощь другого рода, - Джубал выхватил из рук чиновника бумагу. - Давайте посмотрим. Человек с Марса сядет напротив Генерального Секретаря. Вот здесь, - тут Джубал взял карандаш. - Эта половина стола наша - от сих до сих, - он провел толстую линию и стал зачеркивать имена участников, которым предназначались отчеркнутые места. - Я сделал за вас половину работы. Занимайтесь своей стороной, а на своей я сам всех рассажу.
Чиновник лишился дара речи. Он произносил какие-то нечленораздельные звуки. Джубал доброжелательно смотрел на него.
- Что-то не так? Ах, да! Совсем забыл! - и подписал свои художества: "От имени В. М. Смита - Дж. Харшоу".
- Беги к своему командиру, сынок, покажи ему это и скажи, пусть внимательно читает правила организации официальных приемов для гостей с других планет.
Чиновник так и ушел с открытым ртом. Он вернулся в сопровождении более высокого чина. Последний веско сказал:
- Доктор Харшоу, я старший церемониймейстер Ларю. Вам действительно нужна половина стола? Мне казалось, что ваша делегация не так многочисленна.
- Это никого не касается.
- Посмею возразить: это касается меня. Мне негде рассаживать участников. Должны присутствовать почти все высшие государственные деятели. Если с вашей стороны будет кто-то еще - хотя вы об этом не предупреждали, - я распоряжусь поставить еще один стол позади вас и мистера Смита.
- Нет.
- Прошу прощения, боюсь, что да.
- Боюсь, что просить прощения придется мне. Если Марсу не предоставят половину главного стола, мы уходим. Доложите Генеральному Секретарю, что вы сорвали переговоры, проявив неуважение к Человеку с Марса.
- Простите, мне это не послышалось?
- Отнюдь.
- Оригинальная шутка.
- Мне не до шуток, сынок. Смит либо правитель другой планеты, прибывший с официальным визитом к правителю нашей планеты и получающий все положенные почести, либо он просто турист и таковых не получает. Как хотите. Оглянитесь, посчитайте государственных деятелей высшего уровня, разве все они явились бы на прием к туристу?
Ларю пробормотал:
- В истории не было прецедента…
- Вот вошел глава делегации Республики Луна. Попробуйте сказать ему, что в истории не было прецедента. Не забудьте пригнуться: у него вспыльчивый характер и молниеносный хук. Сынок, я старый человек, я плохо сплю и не мне учить тебя твоему делу. Передай мистеру Дугласу, что мы поговорим с ним в другой раз, когда он будет готов оказать нам достойный прием. Пойдем, Майк. - Харшоу стал выбираться из-за стола.
- Что вы, что вы, доктор, - поспешно остановил его Ларю, - мы сейчас освободим вашу половину. Я что-нибудь придумаю.
- Так-то лучше, - все не садился Харшоу. - А где марсианский флаг? И как насчет почестей?
- Боюсь, что я вас не понял.
- На каком языке мне с вами разговаривать? Смотрите: за спиной Генерального Секретаря поставили Знамя Федерации. Почему на нашей стороне ничего нет?
Ларю заморгал.
- Должен признаться, вы меня захватили врасплох. Я не знал, что у Марса есть флаг.
- У Марса действительно нет флага. Но есть же у планеты какой-то другой символ государственности. ("Что у них там есть, я сам не знаю, но к делу это не относится".) Я облегчу вам работу. Мириам, лист бумаги, - Харшоу начертил прямоугольник, внутри - традиционное изображение Марса - кружок со стрелкой, направленной в правый верхний угол. - Фон сделайте белым, изображение Марса - красным. По-хорошему это следовало бы вышить шелком по шелку, но за недостатком времени сделайте это скаутским методом: краской по простыне. Вы были скаутом?
- Да, очень давно.
- Отлично, значит вы знаете девиз скаутов. Как же насчет почестей? Вы будете играть гимн, когда войдет Секретарь?
- Конечно.
- Тогда следом за гимном вы должны сыграть что-нибудь в честь Марса.
- Что же? Даже если у марсиан есть гимн, мы его не знаем. Не требуйте невозможного, доктор Харшоу!
- Я никогда этим не занимался, сынок. Мы пришли на скромную конференцию, которую вы превратили в балаган. А в балагане должны быть клоуны и слоны. Я понимаю, что вы не умеете играть марсианскую музыку. Значит, сыграйте что-нибудь на космическую тему, например, "Симфонию девяти планет". Возьмите оттуда тему Марса. Можете не полностью, достаточно того, чтобы присутствующие узнали, какое произведение звучит.
Ларю задумался.
- Пожалуй, это возможно. Но, доктор, могу ли я позволить себе такую импровизацию в почестях правителю? Я боюсь, что у меня нет на это полномочий.
- И смелости, - горько заключил Харшоу. - Что ж, нам не нужен балаган. Передайте мистеру Дугласу, что мы придем, когда он не будет так занят. Мне было приятно с тобой побеседовать, сынок. Буду рад поговорить с тобой в следующий раз, если тебя к тому времени не уволят. - Харшоу опять стал выбираться из-за стола, делая вид, что он настолько стар и слаб, что не может встать со стула.
- Доктор, не уходите, пожалуйста, - взмолился Ларю. - Генеральный Секретарь не придет, пока я не сообщу ему, что все готово. Пожалуйста, подождите, пока я все устрою. Ладно?
- Ладно, - проворчал Харшоу. - И последнее, пока вы здесь. Я краем уха слыхал, что астронавты с "Чемпиона" хотят присутствовать на конференции. Они друзья Смита, поэтому пропустите их, пожалуйста. На нашей половине достаточно места, чтобы их посадить. - Харшоу вздохнул и потер поясницу.
- Хорошо, сэр, - неохотно согласился Ларю и ушел.
Мириам прошептала:
- Босс, уж не стойками ли на руках вы повредили себе спину?
- Замолчи, девчонка, не то побью!
Джубал с удовлетворением оглядывал зал, в котором все прибывало высокопоставленных особ. Он специально сказал Дугласу, что "хотел бы провести спокойную беседу в неофициальной обстановке". Он знал, что на это заявление, как мухи на сладкое, слетятся власть имущие и жаждущие власти. Теперь (Джубал был уверен) все эти набобы будут смотреть на Майка как на правителя суверенной державы и ловить каждое его слово. А после этого пусть они попробуют усомниться в его правах!
Тем временем Сэмфорт пытался выгнать репортеров, а несчастный помощник церемониймейстера бегал, как клуша, которая не может сосчитать цыплят. Народу в зале становилось все больше, и Джубал решил, что Генерального Секретаря ждать раньше одиннадцати часов не стоит. Очевидно, в течение этого часа Генеральный Секретарь хотел провести предварительную встречу, от которой Харшоу отказался. Впрочем, задержка была на руку Джубалу.
Вышел лидер Восточной Коалиции. Сегодня мистер Кунг не возглавлял свою делегацию; согласно протоколу, он являлся ее рядовым членом, но Джубал не удивился, увидев, что помощник церемониймейстера все бросил и поспешил усадить политического противника Дугласа на соседнее с оставленным для Генерального Секретаря место. Джубал укрепился во мнении, что Дуглас не дурак.
Вошли Нельсон и ван Тромп с "Чемпиона". Майк захлебывался восторгом. Джубал обрадовался, что парень повел себя естественно и не сидит перед камерами, как чучело. Харшоу использовал замешательство, чтобы пересадить членов своей делегации. Он посадил Майка напротив стула Генерального Секретаря, а сам сел слева от Майка, чтобы подсказывать ему, что делать. Поскольку у Смита были весьма туманные представления о том, как вести себя в обществе, Джубал договорился с ним об условных сигналах, вроде тех, которые подают лошадям. Правда, Майк был умнее, чем лошадь, и выучил все сигналы за пять минут.
Махмуд отошел от товарищей по экипажу и обратился к Харшоу:
- Доктор, капитан и доктор Нельсон также приходятся братьями нашему брату. Валентайн Майкл хотел закрепить наше братство исполнением ритуала. Я попросил его подождать. Вы согласны?
- Конечно. Не здесь же распивать воду, - "Черт, сколько у Майка братьев?" - Может, после конференции поедем ко мне? Перекусим, поговорим?
- Вы оказали мне честь, спасибо. Я думаю, капитан и доктор не откажутся от вашего предложения.
- Превосходно. Доктор Махмуд, вы не знаете, есть ли у Майка еще братья?
- Не знаю. Во всяком случае, на "Чемпионе" у него больше нет братьев, - Махмуд решил воздержаться от встречного вопроса. - Пойду, передам ваше приглашение Свену и Старику.
Вошел папский нунций, его усадили за главный стол. Да, в официальности переговоров сомневаться не приходится.
Кто-то похлопал Харшоу по плечу.
- Здесь заседает Человек с Марса?
- Да, - подтвердил Джубал.
- Я Том Бун, то есть сенатор Бун. У меня послание к нему от Верховного Епископа Дигби.
Джубал включил мозги на аварийную скорость.
- Меня зовут Джубал Харшоу, сенатор, - он сделал Майку знак встать и подать сенатору руку. - Познакомьтесь, это мистер Смит. Майк, это сенатор Бун.
- Здравствуйте, сенатор Бун, - сказал Майк, как на уроке хороших манер.
Он взглянул на сенатора с интересом. Смит уже выяснил, что "сенатор" не значит "Старший Брат", хотя общее в этих словах есть; тем не менее ему любопытно было посмотреть на сенатора. Майк не увидел в сенаторе ничего особенного.
- Здравствуйте, мистер Смит, я не отниму у вас много времени, тем более, что переговоры, кажется, уже начинаются. Мистер Смит, Верховный Епископ Дигби поручил мне пригласить вас на отправление религиозной службы в молельню Архангела Фостера.
- Прошу прощения?
- Сенатор, Человеку с Марса многое на Земле незнакомо, - вмешался Джубал. - Однако мистеру Смиту случилось посмотреть вашу передачу по стереовидению.
- Это не то.
- Я знаю. Он заинтересовался и задал мне много вопросов, а я не на все сумел ответить.
Сенатор благожелательно посмотрел на Харшоу.
- Вы не разделяете нашу веру?
- Должен признаться, нет.
- Присоединяйтесь к нам. Не лишайте себя шанса очиститься от греха.
- Спасибо, с радостью. (Еще бы! Так я и пустил к вам Майка одного!)
- Приходите в следующее воскресенье. Я предупрежу Епископа Дигби.
- Мы придем, если к тому времени нас не посадят в тюрьму.
Бун усмехнулся.
- А вы сообщите мне или Верховному Епископу, и вас быстренько отпустят, - он огляделся. - Здесь, кажется, не хватает стульев. Простому сенатору и приткнуться негде.
- Окажите честь, сенатор, сядьте на нашей стороне, - предложил Джубал.
- Спасибо, сэр. Не возражаете, если я займу этот стул?
- Конечно, нет. Но лучше не садитесь, если боитесь себя этим скомпрометировать. Я не хочу ставить вас в неловкое положение.
- Что вы! - Бун не испытывал неловкости. - Между нами, Епископ проявил большой интерес к этому молодому человеку.
- Отлично. Садитесь. Рядом с вами сидит капитан ван Тромп; вы, наверное, его знаете.
- Ван Тромп? Конечно, старый знакомый, - сенатор Бун кивнул Смиту и прошел на свое место.
Новые гости входили все реже. Вспыхнула ссора из-за места. Джубал, чем дальше смотрел, тем больше нервничал. Наконец он не вытерпел и решил прекратить безобразие. Харшоу переговорил с Майком, убедился, что тот понял, что от него требуется, хотя не понял, зачем.
- Спасибо, сынок, - сказал Джубал и встал.
Он приблизился к участникам ссоры, которых было трое: помощник церемониймейстера, глава уругвайской делегации и какой-то растерянный человек. Уругваец говорил:
- …посадить его, вы должны найти место для лидеров государств - членов Федерации. Мы равноправные члены Федерации, и ни одно государство не должно иметь преимуществ перед другим. Если же делаются исключения…
Джубал прервал его тираду, обратившись к третьему:
- Сэр, - он сделал паузу, чтобы привлечь внимание. - Человек с Марса поручил мне просить вас об одолжении. Будьте любезны, сядьте на нашей стороне стола, если ваше присутствие не требуется в другом месте.
Человек сначала испугался, потом широко улыбнулся:
- Спасибо, меня это вполне устраивает.
Помощник церемониймейстера и уругваец запротестовали, но Джубал не стал их слушать. Отвернувшись от них, он сказал:
- Давайте поторопимся, сэр, переговоры вот-вот начнутся.
В зал уже внесли подставку, как под рождественскую елку, и затрапезную скатерть, испачканную красным, - очевидно, марсианский флаг. Майк поднялся навстречу Джубал у и гостю. Джубал сказал:
- Сэр, позвольте представить вам Валентайна Майкла Смита. Майкл, познакомься с президентом Соединенных Штатов.
Майк низко поклонился. Президента посадили справа от Майка, сзади водрузили импровизированный флаг. Зазвучала музыка, все встали. Раздался голос:
- Генеральный Секретарь!