Глава 20
Сначала Джубал решил, что Майк может не вставать, когда войдет Дуглас, но потом передумал. Ему не нужно было ставить Майка выше Дугласа, он хотел доказать, что происходит встреча равных. Поэтому, когда все встали, Харшоу сделал и Майку знак встать. С первыми звуками гимна открылись огромные двери в дальней стене и вошел Дуглас. Он подошел к своему месту и собрался сесть.
Джубал тут же сделал Майку знак сесть, и вышло так, что Майк и Генеральный Секретарь сели одновременно, а после почтительной паузы сели остальные. Джубал затаил дыхание. Неужели Ларю не сделал? Правда, он не обещал твердо.
Раздались звуки "Симфонии…"; звучала тема Марса - бога войны, впечатляющая даже для осведомленной публики. Глядя Дугласу в глаза, Джубал встал, как солдат по стойке смирно. Поднялся и Дуглас, не очень охотно, но быстро.
Майк не встал: Джубал не дал ему сигнала. Он сидел, нисколько не смущаясь тем, что все опять вскочили, когда поднялся Генеральный Секретарь. Майк ничего не понимал и добросовестно выполнял то, чего от него хотел брат по воде.
А Джубал, заказав музыку в честь Марса, долго думал, поднимать ли Майка, если заказ выполнят. Ответ зависел от роли Майка в этой комедии.
Музыка стихла. По знакам Джубала Майк встал, быстро поклонился и сел, почти одновременно со всеми. Все постарались сесть побыстрее, так как заметили, что Майк во время исполнения "Симфонии…" сидел.
Джубал с облегчением вздохнул: отделался! В молодости ему довелось увидеть, как одна из последних на Земле августейших особ принимала парад. Он заметил, что после исполнения гимна королева поклонилась, то есть выразила признательность за почтение, оказанное ее монаршему величеству.
А правитель демократического государства пусть стоит во время исполнения своего гимна - не такая он важная птица.
Третьего не дано, как справедливо заметил Джубал. Либо Майк частное лицо, и тогда эта камарилья не собралась бы вовсе; либо, по аналогии с делом Ларкина, парень является монархом. Джубал оглядывался: ага, папский нунций понял, в чем дело - лицо серьезное, а глаза смеются.
Дуглас заговорил:
- Мистер Смит, вы оказали нам честь и подарили радость, став нашим гостем. Мы надеемся, что на Земле вы будете чувствовать себя как дома, поскольку ваша родная планета Марс, наш сосед, наш добрый сосед… - и полились круглые фразы, из которых невозможно было понять, кого приветствовал Дуглас: монарха, туриста или путешественника, вернувшегося домой.
Джубал вглядывался в Дугласа, стараясь понять, читал ли тот его письмо. Но Дуглас на Харшоу не смотрел. Он закончил речь, как всегда: говорил-говорил, а ничего не сказал.
- Ну, Майк, давай, - скомандовал Джубал.
Майк заговорил по-марсиански, потом перешел на английский, произнес: "Господин Генеральный Секретарь Федерации Свободных Наций планеты Земля" - и снова по-марсиански.
По-английски: "Мы благодарны вам за гостеприимство. Мы передадим Старшим Братьям на Марс добрые пожелания от вас".
Дальше опять по-марсиански.
Идею макаронической речи подала Джилл. Эта идея себя оправдала: скучная протокольная речь превратилась в произведение искусства сродни операм Вагнера.
Для Майка не имело значения, на каком языке говорить.
Он без труда выучил бы речь и по-английски. Майк был счастлив, когда ему удавалось сделать приятное братьям.
Кто-то коснулся плеча Харшоу, сунул ему конверт и шепнул:
- От Генерального Секретаря.
Джубал поднял глаза, увидел Брэдли, тот поспешил уйти. Джубал открыл конверт, заглянул внутрь. Там была записка из одного слова ДА, подписанная Дж. Э. Д.
Харшоу поднял голову, встретился глазами с Дугласом. Харшоу кивнул, и Дуглас тотчас отвернулся. Конференция была окончена: осталось лишь оповестить о ней мир.
Майк дочитывал речь. Джубал услышал:
- …сблизиться, получив от этого обоюдную выгоду… согласно природе и характеру каждого народа…
Дуглас коротко, но тепло поблагодарил Человека с Марса. Джубал поднялся.
- Господин Генеральный Секретарь…
- Слушаю, доктор Харшоу.
- Мистер Смит выступает перед нами в двух ролях. С одной стороны, он монарх другой планеты, преодолевший бесконечные просторы космоса, чтобы принести нам привет и добрые пожелания своего народа. С другой стороны, он человек и гражданин Соединенных Штатов Америки и Федерации, что дает ему определенные права и налагает на него определенные обязанности, и нелегкие. Будучи адвокатом мистера Смита как человека и гражданина, я долго думал о его делах и, несмотря на все старания, не сумел составить полный перечень его имущества. Не знаю, как быть с налогами, - Джубал остановился и долго сморкался. - Я старый человек и боюсь, что не успею закончить порученное мне дело. Вы должны понимать, что мой клиент плохо разбирается в делах такого рода: на Марсе они решаются по-другому. Но он очень способный молодой человек, его родители были гениями, и я надеюсь, их гены проявятся. Я не сомневаюсь, что через несколько лет молодой человек разберется со своим наследством самостоятельно, без помощи дряхлого адвоката. Но, к сожалению, дела не ждут. А мистер Смит с большей охотой изучает историю, культуру и искусство нашей планеты, ставшей ему вторым домом, чем наши законы. И я считаю, что он сделал правильный выбор. Мистер Смит от природы наделен мудростью, которая удивляет всех, кто с ним знакомится, и продолжает удивлять меня. Когда я поделился с ним своими опасениями, он посмотрел на меня ясным взглядом и сказал: "Не мучайся, Джубал, спроси у мистера Дугласа". - Джубал выдержал паузу и с волнением в голосе попросил. - Я хотел бы обсудить с вами некое частное дело. Давайте поговорим наедине, а дам и господ отпустим по домам!
- Выкладывайте свое дело, доктор Харшоу, - ответил Дуглас, - оставим протокольные формальности. Кто хочет, может уйти.
Никто не ушел.
- Ну что ж, - сказал Джубал, - я изложу все в двух словах. Мистер Смит хотел бы назначить вас своим адвокатом, с полным правом распоряжаться всеми делами. - Дуглас, казалось, был поражен.
- Это слишком большая ответственность, доктор!
- Я знаю, сэр. Я говорил мистеру Смиту, что вы самый занятой человек на нашей планете и у вас не будет времени заниматься его делами, - Джубал покачал головой и улыбнулся, - но мои слова не произвели на него никакого впечатления. На Марсе от человека тем больше требуют, чем больше он занят. Мистер Смит сказал: "Давай попросим его" - и вот, я вас прошу. Разумеется, мы не требуем немедленного ответа: у марсиан так не принято. Они никогда не спешат и никогда не усложняют дело. Мы обойдемся без ревизии и долговых обязательств, просто подпишем назначение. Майклу даже этого не нужно, он готов доверить вам свое имущество сию минуту под честное слово. Это в характере марсиан. Если марсианин доверяет вам, то доверяет во всем. Да, я не сказал главного: мистер Смит обращается с просьбой не к Генеральному Секретарю, а к Джозефу Эджертону Дугласу, к вам лично. Если вы уйдете с государственной службы, вы все равно останетесь адвокатом мистера Смита. Ваш преемник на государственном посту не сможет вмешаться в дела мистера Смита, поскольку это право доверено лично вам, а не человеку, занимающему Октагон.
- Я еще не дал ответа, но я благодарен за оказанное доверие, - кивнул Дуглас.
- Если вы откажетесь от обязанностей адвоката мистера Смита сейчас или в дальнейшем, эти обязанности будут переданы Бенджамину Кэкстону. Встань, Бен, пусть тебя увидят. Если ни вы, ни мистер Кэкстон не захотите или не сможете взять на себя указанные обязанности, они будут переданы… кому, мы сообщим в случае необходимости. Главное, пусть будет ясно, что всегда найдется замена. Где проект? - Джубал, казалось, растерялся. - Я не привык говорить без опоры на документы. Мириам, где записи?
Джубал взял из рук Мириам лист бумаги.
- Дай-ка мне остальные документы, - Мириам передала ему толстую пачку.
- Вот пакет документов, которые мы заготовили для вас, сэр, или для Кэкстона - словом, для того, кто согласится стать адвокатом мистера Смита. Здесь право на получение вознаграждения за работу. Сумма определяется самим поверенным, установлен весьма значительный нижний предел, впрочем, разглашать это не стоит. Далее, право помещать доходы в банк… Впрочем, мистер Смит не хотел связывать вас строгими инструкциями. Ваши права не ограничиваются ничем и в любой момент могут быть вами сложены, как, впрочем, и отозваны у вас. Читать все это я не хочу, потому и записал, - Джубал с рассеянным видом посмотрел по сторонам. - Мириам, будь умницей, отнеси документы Генеральному Секретарю. А эти экземпляры останутся у нас. Они еще могут понадобиться. Один экземпляр Бену. Кажется, все… Господин Секретарь, вы не хотите ничего нам сказать?
- Несколько слов. Мистер Смит!
- Слушаю вас, мистер Дуглас.
- Вы действительно этого хотите? Вы в самом деле хотите, чтобы я выполнил то, что написано в этих бумагах?
Джубал затаил дыхание. Он боялся взглянуть на своего клиента. Майка готовили к такому вопросу, но нельзя было предугадать, как именно будет сформулирован вопрос и как его истолкует Майк.
- Да, мистер Дуглас, - раздался голос Майка, на всю планету.
- Вы поручаете мне вести ваши дела?
- Да, мистер Дуглас, пожалуйста. Это будет очень хорошо. Спасибо.
- Что ж, все сказано однозначно. Доктор, я обещаю подумать и в ближайшее время дать вам ответ.
- Спасибо, сэр, от меня и от моего клиента.
Дуглас встал, чтобы уйти, но в этот момент раздался голос Кунга.
- Минутку! А как же дело Ларкина?
Джубал быстро сориентировался.
- Ах да, дело Ларкина. Я слышал о нем не раз, но в основном от некомпетентных людей. Так что же дело Ларкина?
- Я спрашиваю об этом у вас. Или у вашего клиента. Или у Генерального Секретаря.
- Можно мне ответить, господин Секретарь? - спросил Джубал.
- Да, пожалуйста.
- Превосходно, - Джубал вынул из кармана носовой платок и долго трубно сморкался. Потом заговорил, глядя Кунгу в глаза. - Сэр, я обращаюсь к вам лично, потому что нехорошо обращаться к члену правительства в присутствии Генерального Секретаря. Давным-давно, когда я был мальчишкой, я с другим мальчишкой организовал клуб. В каждом клубе должны быть свои правила, и первым правилом, которое мы приняли (единогласно), был уговор называть наших матерей Ворчуньями. Глупо, конечно, но мы тогда были очень молоды… Мистер Кунг, вы понимаете, что я хочу сказать?
- Нет, доктор.
- Я применил наше решение о Ворчуньях всего один раз, чего было достаточно, чтобы мой приятель его уже не применял. Все, что я получил в результате применения решения о Ворчуньях, - это трепка от матери. Решение о Ворчуньях пришлось отменить, - Джубал прокашлялся. - Я предвидел, что кто-нибудь обязательно вспомнит о решении по делу Ларкина, и попытался объяснить моему клиенту суть дела. Он никак не мог взять в толк, как можно владеть Марсом. Ведь Марс населен древним и мудрым народом, который гораздо древнее нашего. Когда же мистер Смит понял, в чем дело, он просто рассмеялся. В детстве я поставил под сомнение право матери наказывать непослушание. Тогда я дешево отделался. А сейчас я не могу позволить, чтобы наша планета оказалась в положении зарвавшегося юнца перед другой планетой. Прежде чем раздавать земли, не принадлежащие нам, следовало бы узнать, какими розгами нас могут угостить марсиане.
Кунг не сдавался.
- Доктор Харшоу, если исходить из того, что решение по делу Ларкина - детский каприз, то на каком основании мистеру Смиту были оказаны почести, которых удостаиваются только монархи?
- Это вопрос к правительству, а не ко мне, - пожал плечами Харшоу, - но я могу высказать свою точку зрения. Эти почести можно расценить как элементарную вежливость по отношению к старейшинам Марса.
- Я вас не понял.
- Мистер Кунг, почести, оказанные мистеру Смиту, не были бездумной данью решению по делу Ларкина. Человеческому разуму трудно это понять, но мистер Смит - сама планета Марс.
- Прошу объяснить подробнее.
- В лице мистера Смита нам нанесли визит старейшины Марса - Старшие Братья. Почести Смиту - почести Старшим Братьям. Оскорбление Смиту - оскорбление Старшим Братьям. Это следует понимать буквально, как это ни трудно человеческому сознанию. Проявление почтения - всегда мудрый поступок, а известное нам решение по делу Ларкина не имеет ничего общего с мудростью. Решение по делу Ларкина применимо к необитаемой планете, и ни один здравомыслящий человек не станет применять его к обитаемой, - Джубал глянул вверх, словно ища поддержки у небесных сил. - Будьте уверены, мистер Кунг: правители Марса видят, как мы встречаем их посланника. Мы поступили верно, почтив их в его лице. Я нахожу, что правительство нашей планеты поступило мудро, не пожалев для мистера Смита королевских почестей. Вы это тоже скоро поймете.
- Доктор, - ответил Кунг, - вы стараетесь меня запугать, но стараетесь напрасно.
- Я не пытаюсь никого запугать. И, к счастью для жителей нашей планеты, ваше мнение на ней не главное, - Харшоу обернулся к Дугласу. - Мне уже давно не приходилось произносить таких длинных речей. Я устал. Нельзя ли сделать перерыв, прежде чем вы объявите нам о своем решении?
Глава 21
Было решено сделать перерыв. Джубал пожалел, что пригласил на свою сторону сенатора Буна и Президента Америки. Оба понимали, что, сидя на марсианской стороне стола, привлекли к себе внимание всего мира. К ним начали подходить люди. Джубал предложил:
- Господин Президент, Сенатор! Мы идем завтракать, не желаете ли присоединиться к нам? - Харшоу верно рассудил, что лучше пригласить этих двоих в ресторан, чем отдать себя на растерзание своре политиков и репортеров.
К великому облегчению Харшоу, у обоих были другие дела. Джубал обещал, что приведет Майка и на фостеритскую службу и в Белый дом; подумаешь, всегда можно сделать вид, что парень заболел.
- Девочки, по местам!
Майка повели на крышу. Энн в своем белом плаще, прекрасная и грозная, как Валькирия, шла впереди. Перед ней все расступались. Джубал, Бен и астронавты с "Чемпиона" прикрывали Майка с тыла. На крыше стоял автобус, в котором их ждал Ларри, и через несколько минут они высадились на площадке отеля "Нью Мэйфлауэр". Там к ним подбежали репортеры, но девушки доблестно отбивались, и вскоре делегация спустилась в номер, снятый Дюком. Глядя на Мириам и Доркас, Джубал подумал, что, пожалуй, кошка не защищает котят так яростно. В коридоре стояла охрана, у дверей номера дежурил офицер Особой службы. Джубал возмутился, но тут же смягчился, догадавшись, что таким образом Дуглас выполняет один из пунктов договора, предложенного в письме. Джубал просил его позаботиться о безопасности Майка.
- Джилл! Следи за Майком! Все в порядке! - крикнул Джубал.
- Есть, босс!
Офицер взял под козырек, Джубал обернулся к нему.
- Ба! Привет, майор! Больше не взламываем двери?
Майор Блох покраснел и не ответил. Харшоу подумал, не в наказание ли его сюда поставили. В номере сидел Дюк.
- Садитесь, господа, - пригласил Джубал. - Как дела, Дюк?
- Записывающей аппаратуры я не обнаружил, - пожал плечами Дюк, - но это не значит, что ее здесь нет.
- Да я не об этом, пусть себе слушают. Я о еде. Я голоден и привел троих гостей.
- Ах, вы об этом! Какой вы подозрительный, босс. Продукты выгружали при мне.
- Доживешь до моих лет, будешь еще хуже.
- Не доживу. Надоест.
- Дело вкуса. Мне до сих пор не надоело. Девочки, пошевеливайтесь. Кто первый принесет мне выпить, на один раз освобождается от обязанностей Ближней. Но сначала напоите гостей. Садитесь, господа. Свен, какое зелье вы любите? Аквавит? Ларри, сбегай, купи пару бутылочек. И джину для капитана.
- Не нужно, Джубал, - сказал Нельсон, - я с удовольствием выпью скотч.
- Я тоже, - поддержал ван Тромп.
- Этого добра у нас хватит на полк солдат. Доктор Махмуд, если вы предпочитаете более слабые напитки, то мы вас не обидим. У девочек наверняка есть.
Махмуд замялся в нерешительности.
- Да, пожалуй…
- Ну-ка, посмотри на меня, - Джубал заглянул ему в лицо. - Сынок, ты перенервничал. У меня нет брома, придется заменить его девяностопроцентным этиловым спиртом; боюсь, что даже двойной дозой. Можно капнуть туда что-нибудь для запаха.
- Спасибо, доктор, - улыбнулся Махмуд. - Позвольте мне грешить на свой манер. Я пью чистый джин или водку и запиваю водой.
- Не слушайте его, Джубал, - вмешался Нельсон. - Он пьет даже медицинский спирт. Вонючка у нас пьет все подряд, а потом кается.
- Я действительно каюсь, - серьезно сказал Махмуд. - Напиваться грешно.
- Не дразните его, Свен, - попросил Джубал. - Если человеку нравится усугублять свои грехи раскаянием - на здоровье. Каждому свое. Слушай, Вонючка, а как насчет еды? Энн натолкала полную сумку ветчины, наверняка есть что-то еще запрещенное. Мне проверить?
- Не надо, я не ортодокс. Эти запреты устарели. Когда-то они действительно отвечали требованиям времени, но время переменилось.
Джубал вдруг погрустнел.
- Да-а… и к лучшему ли? Впрочем, и наше время пройдет. Ешь, что хочешь, брат мой. Бог простит.
- Спасибо, но я обычно не ем в середине дня.
- Лучше поешь, иначе действие этилового спирта окажется сильнее, чем нужно. Кроме того, мои девочки замечательно готовят, хотя порой пишут с ошибками.
В это время вошла Мириам с подносом, на котором стояли стаканы.
- Босс, - возмутилась она, - это официальное заявление?
- Негодница! - завопил Харшоу. - Останешься после уроков и напишешь тысячу раз: "Я не буду вмешиваться в чужие разговоры".
- О’кей, босс. Это вам, капитан… вам, Нельсон… вам, доктор Махмуд. Вода отдельно.
- Спасибо, Мириам.
- А это вам, босс.
- Ты разбавила!
- Энн так велела. Вы устали, не стоит пить крепкого.
Джубал обвел всех страдальческим взором.
- Посмотрите, что они со мной делают, господа! Женщин нельзя допускать к власти. Мириам, напишешь это тысячу раз на санскрите.
- Обязательно, босс, - она погладила его по затылку. - Пейте и напивайтесь. Вы заслужили. Мы вами гордимся.
- Иди в кухню, женщина! У всех есть, что выпить? Где Бен?
- Бен взял свой стакан и пошел звонить в газету.
- Хорошо, можешь идти. Пришли сюда Майка. Господа, me ke aloha pau ole! - Все выпили.
- Майк помогает нам готовить. Он, наверное, станет поваром, когда вырастет.
- Мириам, ты еще здесь?! Все равно, пришли мне Майка. Доктор Нельсон хочет его осмотреть.
- Я успею, Джубал, - сказал Нельсон. - Великолепный скотч, но скажите, за что мы пили.
- Простите. Это по-полинезийски. "Пусть наша дружба будет вечной". Подойдет к церемонии с водой. Кстати, господа, Дюк и Ларри тоже братья Майку. Я надеюсь, вас это не смущает? Они, правда, не умеют готовить, зато с ними не страшно пройти вечером по темной улице.
- Если вы ручаетесь за них, Джубал, пусть войдут, и закроем двери, - сказал ван Тромп. - А пока давайте выпьем за женщин. Свен, помнишь, ты говорил хороший тост?
- За красивых женщин всей Вселенной? Нет, не хочу. Давайте выпьем только за наших четверых, - они выпили за своих братьев женского пола, и Нельсон спросил: - Джубал, где вы их нашли?