- Бен, - сказал Махмуд, - на Марсе достаточно места, чтобы организовать колонию, и, насколько я могу судить, марсиане не стали бы на нее нападать. Можно лететь на Марс хоть сейчас, и вывешивать там флаги, но мы будем иметь статус муравейника под стеклом в школьном живом уголке. Я не знаю, на каком мы свете.
- И я не знаю, - кивнул Джубал. - Я вообще ничего не знал, кроме того, что администрация суетится вокруг этих так называемых прав; решил, что администрация тоже не в курсе дела, и пошел напролом. Нахальство - второе везение.
Джубал ухмыльнулся и продолжал:
- Когда я заканчивал школу, я выиграл диспут, процитировав указ Британской колониально-торговой комиссии. Мне никто ничего не смог возразить, потому что такой комиссии никогда на свете не было. Сегодня утром меня вынудили поступить так же бесстыдно. Администрации позарез нужны были Майковы права на Марс, и Дуглас боялся, как бы мы не продали их кому другому. А я сыграл на его жадности и страхе и продемонстрировал всему миру глупость решения по делу Ларкина, - Джубал был доволен.
- И поставил себя в дурацкое положение.
- Бен, - с упреком произнес Харшоу, - они короновали Майка, исходя из своей же логики. Стоит ли напоминать, что лучше быть явным королем, чем тайным претендентом? Старая скатерть и несколько аккордов музыки сослужили Майку хорошую службу. Его положение стало определенным, но не простым. Если ты соверен Марса - будь любезен, предоставляй - кому концессию, кому анклав. Владеть землей еще хлопотнее, чем владеть деньгами. Значит, снова отказываться от своих прав в пользу Дугласа? Этого я не хотел, как не хотел делать своего клиента заложником его так называемых прав. Поэтому нужно было аннулировать решение по делу Ларкина по отношению к Марсу.
Джубал ухмыльнулся.
- Вот и пришлось изворачиваться. Сначала я добился для Майка почестей. А почести оказываются либо монарху, либо его второму "я" - послу. Я стал убеждать публику, что Майк не карточный король (каким он является по пресловутому решению), а посланник великого марсианского народа! - Джубал передернул плечами. - Это был блеф чистейшей воды, но я рассчитывал на то, что ни Дуглас, ни Кунг не осведомлены в этом деле. Я сильно рисковал: рядом сидели вы - братья Майка. Если бы вы выступили против, мне не удалось бы убедить публику, что Майк - посол Марса.
- Я не воспринял ваше выступление как ложь, - сказал капитан ван Тромп.
- Значит, я случайно угадал правду.
- Не совсем, - капитан "Чемпиона" замялся, - Майк не столько посол, сколько лазутчик.
У Кэкстона отвисла челюсть. Харшоу потребовал:
- Объясните, сэр.
- Сию минуту, - сказал ван Тромп. - Мне кажется, что Старшие Братья послали Майка на Землю в разведку. Не поймите меня плохо - я не меньше вашего люблю парня. Однако у него нет причин быть лояльным по отношению к нам, то есть к Земле.
Капитан нахмурился и продолжал:
- Все думают, что человек, выросший на Марсе, обеими руками ухватится за идею вернуться "домой". Ничего подобного! Свен: не дай соврать.
- Майк не хотел на Землю, - подтвердил Нельсон. - Он боялся нас и даже близко не подпускал. Когда же марсиане велели лететь ему с нами, он подчинился, как солдат, для которого лучше погибнуть в бою, чем не выполнить приказ.
- Минутку! - перебил Кэкстон. - Вы хотите сказать, что марсиане пошли на нас войной? Это так же нелепо, как нам воевать с Юпитером! У нас гравитация в два с половиной раза сильнее, чем на Марсе, а на Юпитере в два с половиной раза сильнее, чем у нас. Аналогичны различия в атмосферном давлении и температуре. Марсиане не выдержат наших условий, как мы не выдержим условий на Юпитере.
- Вы недалеки от истины, - заметил ван Тромп.
- Какой же смысл нам нападать на Юпитер? А марсианам на нас?
- Бен, вы слышали о плацдарме на Юпитере?
- Слышал и знаю, что дальше проектов дело не пошло. Это нереально.
- Это было нереальным несколько лет назад. Современная техника дает человеку возможность высадиться на Юпитере. Почему вы думаете, что марсиане глупее нас? Вы бы видели их города!
- И тем не менее мне непонятно, зачем им воевать с нами.
- Капитан, позвольте и мне высказать кое-какие возражения. Вы знаете о делении цивилизаций на аполлинарные и дионисические?
- Что-то слышал.
- Так вот, даже культура Зуни показалась бы марсианам дионисической. Вы были на Марсе, а я много слышал о нем от Майка. У марсиан аполлинарная культура, они не должны быть агрессивными.
- Я не стал бы на это полагаться, капитан, - заговорил Махмуд, - мне кажется, доктор Харшоу прав. Я сужу о культуре по языку, а в языке марсиан я не нашел слова со значением "война". Я не встречал также понятий "оружие" и "борьба". Если же в языке отсутствует какое-то слово, то, следовательно, в культуре отсутствует соответствующее ему явление.
- Что за чепуха, Вонючка! Собаки дерутся и при этом прекрасно обходятся без слов!
- Собаки вообще обходятся без слов, - настаивал Махмуд. - Говорящие же культуры обязательно обозначают все свои понятия словами. Появилось новое понятие - для него сразу же подбирается либо новое слово, либо определение из имеющихся в языке слов. Нервная система, способная к вербализации понятий, никогда без нее не обходится. Если марсиане знают, что такое "война", у них должно быть такое слово.
- Давайте проверим, - предложил Харшоу, - позовем Майка.
- Обойдемся пока без него, - возразил ван Тромп. - Я давно убедился, что со специалистами не стоит спорить: они по большей части правы. В то же время я могу назвать сотни специалистов, совершавших роковые ошибки. Прошу прощения, Вонючка.
- Вы правы, капитан, но мне кажется, я тоже прав.
- Майк может и не знать, есть ли у марсиан слово "война". Двухлетний ребенок может сказать вам, что в английском языке нет слова "компьютер". Давайте опираться на факты. Свен, расскажем об Эгню?
- Расскажите, капитан, - ответил Нельсон.
- Эгню был на "Чемпионе" вторым врачом. Свен считал его способным парнем. Одна беда - терпеть не мог марсиан. Когда я увидел, что марсиане не проявляют враждебности, я приказал выходить без оружия. Эгню не выполнил приказ. Мы не смогли отыскать его пистолет. Люди, которые в последний раз видели Эгню, сказали, что пистолет был при нем. В бортовом журнале мы записали: "Пропал без вести, считать погибшим". Двое наших людей видели, как Эгню вошел в ущелье между двумя скалами. Потом туда же вошел марсианин. Ребята побежали за ним в надежде предотвратить стычку. Они услышали выстрел. Бежавший первым говорит, что, заглянув в ущелье, увидел Эгню, который тут же пропал из виду. Подбежавший чуть позже видел марсианина, спокойно выходящего из ущелья. Марсианин прошел мимо, не обратив на них внимания, а ущелье было пусто.
Вот так, господа. Можно предположить, что Эгню от страха перепрыгнул через скалу, тем более, что на Марсе слабая гравитация. Я пробовал прыгать - ничего не вышло. Я надеялся, что Эгню все-таки появится, и предвкушал, какую закачу ему взбучку за ношение оружия. Я даже грешил подозрением, что у ребят были галлюцинации от недостатка кислорода… Эгню больше не появился.
С тех пор я стал осторожно относиться к марсианам, хотя с их стороны никаких выступлений не было. По просьбе Вонючки они давали нам все, что было необходимо… Я постарался замять происшествие. Конечно, скрыть отсутствие Эгню было невозможно, но я сказал, что он, скорее всего, заблудился в скалах и умер от недостатка кислорода. Нельзя бросаться в панику, когда до дома сто миллионов миль. Я надоел всем ребятам напоминаниями о том, что надо ходить группами, проверять кислородные баллоны и регулярно связываться по радио с кораблем. Парню, который видел, как исчез Эгню, я намекнул, что не стоит об этом распространяться, мол, все равно никто не поверит и даже товарищ не подтвердит. Поэтому победила официальная версия.
- Я склонен и в дальнейшем ее придерживаться, - сказал Махмуд.
- Умница, - кивнул ван Тромп, - а я просыпаюсь среди ночи и думаю: "Что же случилось с Эгню?".
Харшоу молча слушал. Не рассказала ли Джилл Бену о том, как исчезли Берксвит и его подручный, как его там… Джонсон? Не проболтался ли кто-нибудь о сражении в саду? Не должны: все слышали разговор с Генеральным Секретарем и знают официальную версию. Никакого отряда, никакого капитана Хейнрика и никаких ордеров не было. Только молчать и не давать парню расправляться с неприятными субъектами!
От мрачных мыслей отвлекла Энн.
- Босс, пришел мистер Брэдли, старший адъютант Генерального Секретаря.
- Ты его впустила?
- Нет, мы говорили по домофону. Он сказал, что пришел к вам с какими-то документами и будет ждать ответа.
- Пусть передаст в окошко для почты. Вход на территорию посольства закрыт.
- Я не могу держать человека в коридоре.
- Хорошие манеры не всегда дают хороший результат. Мы не уступим ни дюйма нашей территории, пока не добьемся своего.
- О’кей.
В пакете оказался единственный документ, но во множестве экземпляров. Харшоу раздал каждому по экземпляру и объявил:
- За каждую обнаруженную двусмысленность или ловушку даю по конфете!
Все углубились в чтение. Первым заговорил Джубал.
- Дуглас честный политик.
- Похоже, - согласился Кэкстон.
- Есть другие мнения? - все молчали.
- Отлично. Теперь заверим каждый экземпляр. Мириам, неси печать. Погоди, позови Брэдли, пусть тоже распишется, да налей ему чего-нибудь. Дюк, скажи администратору, что мы освобождаем номер, и вызови автобус. Мы покидаем этот Содом, как Лот, не оглядываясь! Свен, капитан, Вонючка! Поехали с нами! У нас сад, бассейн, домашняя кухня, тишина и спокойствие!
Капитан и Нельсон, обремененные семейными обязанностями, отказались, Махмуд принял приглашение. Подписание документов растянулось надолго: Майк священнодействовал, с восторгом вырисовывая каждую буковку своего имени. Уже были собраны вещи, администратор прислал счет, а Майк все писал.
Харшоу ознакомился со счетом (набежала кругленькая сумма), написал на нем: "Принято к оплате. От имени В. М. Смита - Дж. Харшоу" и вручил Брэдли.
- Пусть ваш шеф займется…
- Сэр! - возмутился Брэдли.
- Спросите вашего церемониймейстера, он подтвердит, что платит ваша сторона.
Брэдли принял счет.
- Хорошо, - медленно проговорил он, - я отдам это Ларю.
- Спасибо, мистер Брэдли. Спасибо вам за все.
Часть третья
ПЛОДЫ ЭКСЦЕНТРИЧНОГО ВОСПИТАНИЯ
Глава 22
В одном из крайних витков спиралевидной галактики, неподалеку от звезды, известной некоторым как Солнце, зажглась новая звезда. До Марса ее свет дойдет через 799 лет (1370 земных лет). Старшие Братья отметили это событие как полезное и продолжили обсуждение эпоса о Пятой планете.
Отлет "Чемпиона" они зафиксировали без всякой оценки. За птенцом-чужаком, отправленным на родину, установлено наблюдение, остается ждать, пока накопится достаточный для вникновения объем информации.
Оставшиеся на Марсе люди боролись с суровым климатом, впрочем, менее суровым, чем в Антарктике. Один из них дематериализовался в результате болезни, называемой "тоска по дому". Старшие Братья приняли его раненую душу и отослали куда следует, подлечиться. В иные контакты с землянами они не вступали.
Земные астрономы новую звезду не заметили, поскольку самым быстрым сигналом, доступным их восприятию, является свет. Человек с Марса несколько раз упоминался в печати. Лидер правительственного меньшинства Федерации призвал к осуществлению нового подхода к проблемам перенаселения и голода в Юго-Восточной Азии. Он предложил давать денежное пособие семьям, имеющим более пяти детей. Синтия Дачесс объявила, что получит совершенного во всех отношениях ребенка от специально подобранной пары родителей. Осталось только рассчитать момент зачатия, который бы гарантировал ребенку гениальность в музыке, живописи и политике. В интервью журналистам Синтия сказала, что за развитием ребенка будет наблюдать сама и регулировать его гормональными препаратами. Верховный Епископ Дигби назвал ее Блудницей Вавилонской и запретил фостеритам наниматься к ней в доноры. Агнесс Дуглас высказалась о ней так: "Я не знакома с мисс Дачесс, но восхищаюсь ею. Пусть ее пример вдохновляет матерей всего мира".
Джубал Харшоу вырезал фотографию Синтии из журнала и повесил в кухне; фотография вскоре исчезла. Джубал, обнаружив это, посмеялся. В остальном веселого было мало. Репортеры оставили Майка в покое, но им на смену пришла общественность. Дуглас, как и обещал, оберегал Майка от непрошеных посетителей. Вдоль забора ходили патрули Особой Службы, над домом кружила машина, не давая никому приземлиться. Джубал страдал.
Телефон пришлось оборудовать автоматикой, которая пропускала звонки лишь от ограниченного круга людей.
Приходили горы писем. Харшоу сказал Джилл, что Майку пора взрослеть и самому разбирать почту.
- Помоги ему, если нужно, но, ради Бога, пусть все это не касается меня.
Писем было так много, что Джилл с Майком не успевали их даже сортировать. Харшоу позвонил сначала местному почтмейстеру - безрезультатно; затем связался с Брэдли, и почта на имя Майка начала приходить в отдельных мешках, разложенная по классам. Почту второго и третьего классов, не читая, использовали в хозяйстве: сначала как теплоизоляционный материал при строительстве погреба, потом для борьбы с овражной эрозией в саду.
Много хлопот доставляла почта четвертого класса. Какая-то посылка взорвалась прямо на почте, уничтожив подшивку объявлений "Разыскивается преступник" за несколько лет. Благо, почтмейстер в этот момент отлучился выпить кофе, а его напарница, пожилая дама с больными почками, сидела в уборной. Джубал хотел уже просить у Дугласа придворного сапера, но тут выяснилось, что можно обойтись собственными силами: Майк отлично "чуял" взрывоопасные посылки. Почту четвертого класса сваливали у ворот, Майк с почтительного расстояния осматривал ее, уничтожал бомбы, и Ларри тащил оставшиеся пакеты в дом. Майк любил вскрывать посылки, даже если содержимое оказывалось для него безынтересным. То, что не могло пригодиться в хозяйстве, шло на свалку. Туда же отправлялись присланные лакомства, поскольку Джубал не был уверен, что чутье Майка распространяется на яды. Когда-то Майк выпил проявочный раствор, который Дюк поставил в холодильник, а потом сказал, что у "холодного чая" был неприятный привкус.
Джубал позволил Джилл оставлять себе все, что понравится, и запретил за что-либо платить, благодарить или что-либо возвращать отправителю. Попадались подарки, но больше товаров, присланных наложенным платежом, которых никто не заказывал. Джубал квалифицировал их как провокацию и постановил, что их отправители не заслуживают ни благодарности, ни вознаграждения.
Присылали даже кошек и собак, которых Джубал советовал возвращать, чтобы не устраивать в саду зверинец.
Больше всего хлопот было с почтой первого класса. Просмотрев мешок-другой, Харшоу разбил ее на такие категории.
A. Письма-прошения - на засыпку оврагов.
Б. Угрожающие письма - придерживать; по получении двух и более писем из одного источника передавать в Особую Службу.
B. Деловые письма - пересылать Дугласу.
Г. "Сумасшедшие" письма просматривать, потом - на засыпку оврагов.
Д. Дружественные письма - отвечать, если приложен конверт с обратным адресом и маркой. Заготовить стандартные ответы за подписью Джилл. (Собственноручный и содержательный ответ Майка, по мнению Харшоу, спровоцировал бы дальнейшую переписку.)
Е. Сквернословные письма - передавать Харшоу для ознакомления (Джубал заключил пари с самим собой, что не вычитает из них ничего для себя нового) и дальнейшего использования - засыпки оврагов.
Ж. Брачные предложения и приглашения к сожительству - собирать.
3. Письма из научно-исследовательских и учебных учреждений - как Д.
И. Письма от знакомых (астронавтов, Президента США и др.) - пусть Майк отвечает, упражнения в эпистолярном искусстве и в искусстве общения пойдут ему на пользу. Нужна консультация - давать.
В результате работы значительно поубавилось. Джилл приходилось отвечать на одно-два письма в день, а Майку - и того меньше. Сортировка занимала час-полтора. После конференции было много писем категории Ж, потом их стало меньше. Харшоу предупредил Джилл, чтобы она ничего не утаивала от Майка: то, что адресовано ему, ему и принадлежит.
На третий день после внедрения упомянутой классификации Джилл принесла Харшоу письмо категории Ж. Авторы таких писем обычно вкладывали в конверты фотографии, часто рассчитанные на то, чтобы адресат не утруждал себя работой воображения. Автор этого письма слегка перегнул палку: при взгляде на фотографию воображение начинало рисовать сладостные картины. Джилл сказала:
- Босс, вы только посмотрите на это!
Джубал прочитал письмо.
- Что говорит Майк?
- Он еще не видел…
Джубал скользнул взглядом по фотографии.
- Аппетитная дама и знает, чего хочет. Ни в ее половой принадлежности, ни в способностях сомневаться не приходится. Зачем ты показываешь это мне? Я видел лучше.
- Я не знаю, что делать. Письмо безграмотное, а фотография… Можно мне ее порвать?
- Что написано на конверте?
- Ничего: наш адрес и обратный.
- Читай!
- Хм… Валентайну Майклу Смиту, Человеку с…
- По-моему, это письмо адресовано не тебе.
- Конечно нет, но…
- Давай разберемся. Ты Майку не мать и не нянька. Если ему хочется читать письма, которые ему пишут, пусть читает, даже такую дрянь.
- Ему и без этого письма хватит, да и зачем ему показывать эту грязь? Он невинный мальчик.
- Да-а? А сколько народу он отправил к чертям?
Джилл страдальчески скривилась.
Джубал продолжал:
- Если ты действительно желаешь ему добра, лучше объясни, что в нашем обществе косо смотрят на убийство. Если он выйдет в мир до того, как это усвоит, ему будет несладко.
- По-моему, Майк не очень хочет выходить в мир.
- А я хочу выбросить его из гнезда, как только он оперится. Я не собираюсь держать его всю жизнь в оранжерее, да и не могу: я умру раньше. А что до невинности, ты права… Сестра, вы слышали о лаборатории стерильности в Нотр-Даме?
- Читала.
- Так вот, туда помещают самых здоровых особей, и они там чахнут. Майку пора, наконец, узнать "грязь" и выработать против нее иммунитет. Ведь рано или поздно он встретит эту деваху или такую же и… Да с его популярностью и внешностью он всю жизнь может прыгать из постели в постель. И мы с тобой не сможем его остановить. Более того, я не стану его останавливать: это не в моих правилах, хотя для себя я не избрал бы такой образ жизни. Каждый день одно и то же - скучно! Как ты считаешь?
Джилл покраснела.
- Тебе не надоедает? Впрочем, это не мое дело. Если ты не хочешь, чтобы первые три десятка баб, которые попадутся Майку на улице, загнали его насмерть, не перехватывай его письма. Пусть читает и ума набирается. Сунь это письмо в общую кучу, а когда он начнет что-то спрашивать, объясни и постарайся не краснеть.
- Босс, когда вы начинаете рассуждать логически, вы становитесь невыносимым.
- Оскорбление - не аргумент в споре.
- Хорошо, я дам Майку это письмо, а потом порву.
- Ни в коем случае!
- Отдать его вам?