- А что, у вас получится. Возьмете пару уроков у Майка - и вперед. Правда, Пэтти?
- Верно, брат мой, - подтвердила Патриция.
В гостиной к ним подошел Кэкстон и отвел Харшоу в сторону.
- Вы, видимо, занимаете большую часть этажа?
- Да, весь этаж, включая холл, где ходить небезопасно. Тебя предупредили?
- Конечно.
- Пока нам больше не нужно, но, возможно, скоро станет тесно: народу прибавляется.
- Бен, вы слишком явно скрываетесь. Вас выдаст прислуга отеля.
- Она сюда не заходит. Отель - наша собственность.
- Тем хуже.
- Пока мистер Дуглас не получает зарплату у шефа местной полиции, нам ничего не грозит. Майк владеет отелем через целую цепочку подставных лиц. Дуглас в его дела особенно не суется, а когда я передал колонку Осу Килгаллену, он даже ко мне подобрел. Владельцем числится один из наших людей. Он снял этаж на сезон. Управляющий ничего не спрашивает, ему дорога работа. Так что вполне тихое место. А Майк скоро решит, куда нам направляться.
- Похоже, Майк предвидел такой поворот событий.
- Несомненно. Две недели назад он распустил гнездо с птенцами. Разослал семьи с детьми в другие города, где намеревается основать новые гнезда. Оставил только Марьям, потому что она ему нужна. Когда пришли по наши души, нас было не более десятка.
- Но вы чудом остались в живых и потеряли все имущество.
- Самое важное мы сохранили. Материалы для словаря целы. Майк еще захватил кое-какие тряпки и деньги.
- Как ему это удалось? Мне казалось, он сидел в тюрьме?
- Тело сидело, вернее, лежало в трансе, а дух был с нами.
- Не вникаю.
- Это невозможно объяснить: нужно видеть самому. Майк вселился в тело Джилл, хотя мы все были вместе. Когда произошел взрыв, Майк перенес нас сюда, потом вернулся и подобрал кое-какие вещи.
Джубал нахмурился. Кэкстон с досадой спросил:
- Ты не знаешь, что такое телепортация? Что тебя смущает? Не ты ли открывала глаза мне на чудо? Но это не чудо, как не чудо радио, или телефон, или компьютер.
- Ты вникаешь, как работает компьютер?
- Нет, конечно.
- Я тоже. Но я бы вник, если бы изучил электронику. Это сложно, но ничего сверхъестественного здесь нет.
- В телепортации нет ничего, ни сверхъестественного, ни сложного. Сложно только ей обучиться.
- Бен, ты умеешь телепортировать вещи?
- Меня этому в детском саду не учили. Меня взяли в Гнездо из уважения: я ведь первозванный. А по квалификации на уровне Четвертого Круга. Едва могу контролировать собственное тело. Только Пэтти практикует телепортацию, и то я не уверен, что она делает это без помощи Майка. Майк говорит, что она может обойтись без него, но Пэтти излишне скромна и не может освободиться от зависимости. Знаешь, Джубал, я недавно вник: нам не нужен именно Майк. Ты мог бы быть Человеком с Марса. Или я. Майк - как человек, первым научившийся разжигать огонь. Когда он показал остальным, как это делается, каждый, у кого хватало ума не обжечься, стал пользоваться огнем. Ты понимаешь меня?
- Да, вникаю.
- Майк - наш Прометей, не больше. Он постоянно это подчеркивает и твердит всем вокруг: "Ты есть Бог". Всякое мыслящее существо - Бог. А Майк - человек. Он во многом выше остальных, безусловно; мелкий человечишко, обучившись марсианским искусствам, объявил бы себя богом всем богам. Майк выше этого искушения: Прометей и только.
Джубал проговорил:
- Прометей дорого заплатил за то, что принес людям огонь.
- Майк тоже дорого платит. Он работает по двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю, пытаясь научить нас играть с огнем и не обжигаться. Джилл и Пэтти, как могут, стараются его разгрузить, дать ему отдохнуть хотя бы одну ночь в неделю, - Бен улыбнулся. - Но Майка нельзя остановить. В этом городе полно игорных заведений, чуть ли не подпольных, потому что законы в этом отношении здесь суровы. Майк стал проводить свободную ночь в игорных домах, непременно выигрывая. Его пытались обжулить, побить, убить - в результате он приобрел репутацию самого везучего человека в городе, и люди стали толпами валить в Храм. Его пытались не пускать в заведения - и раскаялись. Рулетки не крутились, кости не катились… В конце концов они смирились и вежливо приглашали Майка заходить еще. Вышло так, что не только фостериты нас не любят. Городская мафия с ними заодно. Я думаю, что поджог - ее рук дело. Фостериты не сработали бы так профессионально.
Тем временем в комнату входили люди, подходили друг к другу, здоровались, беседовали. Джубал заметил, что все настроены одинаково: все спокойны, расслаблены, но в то же время подтянуты и напряжены. Никто ничем не озабочен, никто не торопится, но все действия целенаправлены и целесообразны. Джубалу показалось, что их движения до мелочей продуманы квалифицированным хореографом.
Это напряжение, спокойное, здоровое и непрерывно нарастающее, вдруг что-то напомнило Харшоу. Хирургическая операция, которую проводит мастер? Нет, не то… Вот оно: запуск космической ракеты. В молодости Харшоу доводилось наблюдать космодром в последние минуты перед стартом - те же приглушенные голоса, внешне разобщенная, но тем не менее хорошо скоординированная деятельность, то же ожидание, чреватое событием. Эти люди ждут, пока исполнится ожидание. Но что дальше? Отчего они так счастливы? Все, что они с таким трудом создавали, уничтожено, а они радуются, как дети перед Рождеством.
Харшоу заметил, что нагота, так покоробившая Бена во время его первого визита в Гнезде, здесь не практикуется, хотя обстановка достаточно интимная. И когда появился обнаженный человек, Джубал не сразу обратил на него внимание: он проникся семейной атмосферой, в которой безразлично, кто одет, а кто раздет. Поначалу Харшоу обратил внимание даже не на голое тело, а на густую черную гриву. Ее обладательница с кем-то поговорила, послала Бену воздушный поцелуй, одарила Харшоу взглядом царицы и вышла. Только тогда Джубал понял, что она была одета лишь в свое королевское величие… и что она далеко не оригинальна в выборе наряда.
Бен проследил его взгляд.
- Это Рут. Они с мужем были в Новом Свете, готовили почву для нового Гнезда. Хорошо, что они вернулись. Теперь вся семья в сборе.
- Какая шевелюра! Жаль, что она так быстро ушла.
- Что же ты ее не задержал? Она заглянула специально, чтобы посмотреть на тебя. Ты не заметил, что тебя особенно не беспокоят?
- В самом деле, - Харшоу отдал себе отчет, что его принимают радушно, но скорее с кошачьей вежливостью, чем с собачьим дружелюбием.
- Все ужасно рады, что ты приехал, но все тебя боятся.
- Боятся?
- Я тебе это еще в прошлом году говорил. Майк сделал из тебя живую легенду. Он сказал, что ты единственный человек, способный "вникнуть полностью" в Истину, не зная марсианского. Все думают, что ты читаешь мысли не хуже Майка.
- Какая ерунда! Надеюсь, ты их разубедил?
- Вправе ли я развеивать легенду? И в силах ли? Все думают, что ты на завтрак ешь младенцев, а когда рычишь, земля дрожит. Любой из них был бы в восторге, если бы ты заговорил с ним. Навязываться же они не решаются. Знают, что даже Майк встает по стойке смирно, когда ты говоришь.
Джубал заклеймил столь позорное заблуждение коротким словом.
- Безусловно, - согласился Бен. - Но Майк тоже человек, а человеку свойственно заблуждаться. Тебе придется смириться с чином святого.
- Ага, старая знакомая! Джилл! Джилл, иди сюда, дорогая.
- Меня зовут Дон, - женщина нерешительно приблизилась, - но все равно спасибо.
Она подошла еще ближе, и Харшоу показалось, что она собирается его поцеловать. Но она опустилась на колено и поцеловала его руку.
- Мы приветствуем тебя, отец Джубал, и рады разделить с тобой воду.
Харшоу отдернул руку.
- Ради Бога, деточка, встань с колен и сядь рядом со мной.
- Хорошо, отец.
- Называй меня просто Джубал и скажи всем, что я не хочу, чтобы со мной обращались, как с прокаженным. Хотелось бы думать, что я попал в лоно своей семьи.
- Так и есть… Джубал.
- Значит, называйте меня по имени и считайте братом: ни больше, ни меньше. Первый же, кто обратится ко мне почтительно, останется после уроков без обеда. Вникла?
- Поняла, Джубал, - согласилась она, - я уже всем сказала.
- Дон, очевидно, сообщила Пэтти, - пояснил Бен, - а Пэтти передаст другим, тем, кому можно передать мысли, а они расскажут двоечникам, вроде меня, словами.
- Почти угадал, - подтвердила Дон, - только я говорила с Джилл, а не с Пэтти: Пэтти вышла куда-то по поручению Майка. Джубал, ты смотрел стерео? Интересные новости передавали.
- Не смотрел.
- Ты имеешь в виду побег из тюрьмы, Дон?
- Да, Бен.
- Джубал об этом не знает. Майк не просто разобрал свою камеру и ушел. Он разнес по дощечке все тюрьмы в округе и разоружил всю полицию. С одной стороны, для того, чтобы они недельку-другую поработали, а с другой, потому что он не любит, когда человека сажают под замок. Он считает это величайшим злом.
- Майк деликатный человек, - согласился Харшоу, - он никого не стал бы запирать.
Бен покачал головой.
- Майка можно обвинить в чем угодно, кроме деликатности, он может убить человека без тени сомнения. Но он крайний анархист и считает, что запирать человека нельзя. Его кредо: полная свобода и полная ответственность за свои поступки. Ты есть Бог.
- Где вы усмотрели противоречие, сэр? Иногда бывает действительно необходимо убить человека. А запереть его - совершить преступление против суверенитета его, а значит, и своей личности.
- Майк прав. Ты действительно вникаешь в жизнь по-марсиански. Я так не могу. Я только учусь. Ну, и что они делают, Дон?
- Носятся, как ошпаренные. Мэр попросил помощи у Президента и у Федерации - обещали оказать и не обманули. Прилетели машины с войсками. Солдаты выходят из машин и вдруг оказываются голыми, а машины исчезают.
- Теперь понятно, почему он так долго не возвращается. Ему нужно все внимание, чтобы уследить за таким множеством объектов. Если войска не перестанут прибывать, я боюсь, Майк навечно останется в трансе.
Дон с сомнением проговорила:
- Мне так не кажется, Бен. Я бы с таким количеством объектов действительно не справилась, а Майк справится и при этом еще сможет ехать на велосипеде вниз головой.
- Н-не знаю. Мне иногда становится страшно с вами, чудотворцами. Пойду посмотрю стерео. А ты развлеки папу Джубала, он любит маленьких девочек.
Кэкстон пошел прочь, за ним полетела пачка сигарет и вскочила в карман.
- Это Бен сделал или ты? - спросил Джубал.
- Бен. Он все время забывает сигареты, и они гоняются за ним по всему Гнезду.
- Ишь ты, а скромничал!
- Бен постигает истину гораздо быстрее, чем ему кажется. Он очень святой человек.
- Хм… Дон, ты не та ли Дон Ардент, которую я видел у фостеритов?
- О, ты не забыл? - у нее был такой вид, будто Джубал угостил ее конфетой.
- Конечно, нет. Но ты переменилась. Стала гораздо красивее.
- Действительно, стала. Ты даже принял меня за Джиллиан, которая, кстати, стала еще красивее.
- Где она? Я думал, она первая выбежит меня встречать.
- Она работает, - Дон помолчала. - Я позвала ее, она скоро придет, а я пойду ей на смену, если ты позволишь.
- Беги, девочка.
Не успела она выйти, как к Джубалу подсел доктор Махмуд.
- Как тебе не стыдно! - напустился на него Харшоу. - Не предупредил, что приезжаешь, и внучку мне представляла змея!
- Джубал, вы непростительно торопитесь!
- Сэр, когда человек… - тут кто-то, подойдя сзади, закрыл Харшоу ладонями глаза.
- Угадай, кто, - прозвучал голос.
- Вельзевул!
- Холодно.
- Леди Макбет.
- Теплее. Даю третью, последнюю попытку.
- Джиллиан, перестань шалить и сядь рядом со мной.
- Слушаюсь, отец.
- А отцом меня можно называть только дома, в Поконосе. Так вот, сэр, я остановился на том, что, когда человек доживает до моих лет, он неминуемо начинает торопиться. Для него каждый рассвет - подарок судьбы, ведь за ним может не последовать закат.
- Джубал, вы, кажется, думаете, что, если вы перестанете поставлять миру рассказы, Земля перестанет вращаться?
- Разумеется, сэр…
Подошла Мириам, втиснулась между мужем и Харшоу.
- Я мог умереть и больше не увидеть твоей гадкой физиономии, а также более приемлемого лица моей бывшей секретарши…
- Босс, вы напрашиваетесь на шлепок! - прошептала Мириам ему в ухо. - Я исключительно красива и имею этому божественное подтверждение.
- Более того, из-за вашего нежелания отправить мне открытку я мог бы не увидеть мою водяную внучку. В этом случае мой призрак преследовал бы вас всю жизнь.
- Вот и посмотрели бы на Мики, как она втирает себе в волосы тертую морковь. Отвратительное зрелище.
- Я говорил образно.
- А я буквально. Мики настоящий поросенок.
- Кстати, босс, - вмешалась Джилл, - почему вы считаете, что говорили образно?
- Потому что "призрак" - это понятие, которое я использую исключительно в качестве метафоры.
- Это реальность, - настаивала Джилл.
- Возможно, но я предпочитаю во плоти наслаждаться видом маленьких девочек.
- Джубал, вам еще не пора умирать, - сказал Махмуд. - Майк вник в вас и предсказал вам еще долгую жизнь.
- Я уже положил себе предел из трех цифр.
- А что это за цифры? - с невинным видом поинтересовалась Мириам. - Уж не Мафусаиловы ли годы?
- Бесстыдница!
- Мой муж говорит, что все женщины бесстыдницы, поэтому их не стоит слушать.
- Он правильно говорит. Как только мои часы покажут три цифры, я дематериализуюсь: по-марсиански или по-земному - как получится. Этого вы у меня не отнимете. Восхождение на небеса - величайшее событие в жизни человека.
- Насчет этого вы правы, босс, - медленно сказала Джилл, - но не ждите этого события скоро. Ваше ожидание еще не исполнилось. Элли на прошлой неделе составляла для вас гороскоп.
- Гороскоп! Какой кошмар! Кто такая Элли? Как она посмела? Подать ее сюда, я отправлю ее в бюро по найму, пусть дадут ей работу, если делать нечего.
- Боюсь, что из этого ничего не выйдет, Джубал, - вступил Махмуд, - она работает над нашим словарем. А зовут ее мадам Александра Везан.
- Бекки? - обрадовался Джубал. - И она с вами?
- Да, только мы называем ее Элли, потому что у нас есть еще одна Бекки. Не смейтесь над гороскопами, Джубал; ей дано видеть.
- Чепуха! Ты сам знаешь, Вонючка, что астрология - ерунда на постном масле.
- Разумеется. Даже Элли это признает. А большинство астрологов - шарлатаны. Но Элли занимается гороскопами еще активнее, чем раньше, с применением марсианской системы счета и марсианской астрономии. Таким образом она вникает в суть жизни. Все равно, куда смотреть: в воду, хрустальный шар или в куриные внутренности. Главное видеть, а она видит.
- Что это значит?
- Это значит, что она может осмыслить не только то, что ее окружает непосредственно, а гораздо большую область Вселенной. Майка этому научили марсиане, Элли - талантливая самоучка. Ей можно простить глупое орудие труда - астрологию. Четки тоже глупая вещь, но иногда помогает, - он достал из кармана четки и принялся перебирать. - Если человек переворачивает кепку козырьком назад и выигрывает в покер - пусть переворачивает, лишь бы деньги шли.
Харшоу поглядел на четки и спросил:
- Ты до сих пор правоверный? Или примкнул к церкви Майка?
- И то и другое, - сказал Махмуд, отложив четки.
- Вонючка, это несовместимые мировоззрения.
- Лишь на первый взгляд. Можно сказать, что я принял религию Мириам, а она - мою. Но, Джубал, брат мой, я остался рабом Божиим, подвластным Его воле, и вместе с тем говорю: "Ты есть Бог, я есть Бог; все, что мыслит и чувствует, есть Бог". Пророк никогда не говорил, что он последний из пророков и сказал все, что можно было сказать. Покоряться воле Бога - не значит быть роботом, неспособным сделать выбор, а значит, и согрешить. Покорность может подразумевать - непременно подразумевает - ответственность за то, что ты несешь в мир. Мы можем превратить мир в райский сад, но можем и разрушить, - он улыбнулся. - Бог может все, кроме одного: он не может уйти от себя, отказаться от своей тотальной ответственности. Он должен покоряться своей воле. И моей, и вашей, и Майка…
Джубал вздохнул.
- Утомила меня твоя теология! Где Бекки? Двадцать лет ее не видел, соскучился.
- Еще увидите, но чуть позже. Она сейчас занята: диктует. Сейчас объясню. Каждый день я вхожу в мысленный контакт с Майком. Это занимает несколько секунд, но по насыщенности информацией равно восьмичасовому рабочему дню. Все, что я узнаю от него, я диктую на магнитофон. Потом люди, обученные марсианской фонетике, переписывают транскрипцию на бумагу. Потом Марьям печатает, а мы с Майком (чаще я, Майку некогда) проверяем. Майк знает, что мы с Марьям собираемся домой. Он готовит нам домашнее задание на несколько лет вперед. Уже готовы ленты с лекциями, которые мы перенесем на бумагу, когда закончим словарь. Очевидно, нам с Марьям очень скоро захочется домой, потому что Майк стал передавать словарь ускоренным методом. В восьми комнатах стоят магнитофоны и работают одновременно и почти беспрерывно. Майк вводит Джилл, меня, Марьям, Элли, некоторых других по очереди в транс, передает часть словаря, а они сразу же диктуют на магнитофон. Кому угодно эту работу поручить нельзя. Нужно, чтобы человек имел хорошее произношение, хорошую память и способность входить в контакт. У Сэма, к примеру, есть все, кроме произношения. Он умудряется говорить по-марсиански с еврейским акцентом. Так вот, Элли сейчас диктует. Для того, чтобы ничего не забыть, она должна находиться в состоянии, близком к трансу. Если ее прервать, она выйдет из этого состояния и все забудет.
- Я понял, - сказал Джубал, - хотя мне трудновато представить Бекки в роли адепта марсианской веры. Правда, когда-то она была отличной ясновидящей. Такие мысли читала - зрители только ахали. Вонючка, если тебе нужны для новой работы покой и уединение, почему бы не приехать ко мне. Я пристроил новое крыло, места будет достаточно.
- Может быть, приедем. Мы еще в ожидании.
- Милый, - оживилась Мириам, - я с удовольствием поеду, если Майк выставит нас из Гнезда.
- Ты хочешь сказать, когда мы вникнем, что пора оставить Гнездо.
- Это одно и то же.
- Ты говоришь правильно, моя дорогая… А когда нам дадут поесть? Я испытываю в этом до смешного немарсианскую потребность. Что-то Пэтти запаздывает.
- Ты от нее слишком многого хочешь; она не может одновременно работать над словарем, быть всем нянькой, бегать по поручениям Майка и подавать тебе еду, как только ты проголодаешься. Джубал, Вонючка никогда не станет жрецом: он раб своего желудка.
- Я от него мало отличаюсь.
- А вы, женщины, могли бы Пэтти помочь, - сказал Махмуд.
- Это запрещенный прием. Ты отлично знаешь, что мы стараемся помогать, но нам ничего не дают делать. Тони в кухню вообще никого не пускает, - Мириам встала, - Джубал, пойдемте, разведаем, что на обед. Тони будет польщен вашим визитом.