- Да. Когда дхиан Порядка и дхиан Хаоса соединяются, все происходит… так.
Я помолчала, потрясенная.
- Я знаю, что ты не дхиан, - покаянно продолжал Лекант, - но я не умею дарить наслаждение по-другому.
Тут я кое-что припомнила:
- Погоди, но ведь ты… По виду во всем мужчина. Я же видела…
- Что ты видела?
- Лекант, не вгоняй меня в краску.
- Прости. Я хотел как лучше.
- Я понимаю.
- Теперь ты не захочешь меня любить.
- Глупости. В конце концов, можно это повторить. И тогда я, возможно, привыкну.
- Но это не доставит тебе радости…
- А это уж мне решать. Лекант, ты не переживай. Все у нас получится.
- Возможно, мне следует обогатить себя познаниями насчет…
- Насчет чего?
- Того, как это происходит у людей.
- О боже, Лекант! Только не вздумай читать "Камасутру"!
- А что это - "Камасутра"?
- Неважно. Помоги мне подняться. Спасибо. А теперь обними меня.
Лекант сжал рукой мои плечи.
- Тийя, я все сделаю для того, чтобы ты была довольна и радостна. И все равно прочитаю "Камасутру".
- Лекант…
- Да, Тийя?
- Не занимайся глупостями. Лучше скажи мне: у тебя есть враги?
- Наверное, есть, - задумчиво протянул Лекант, и его прекрасное лицо затуманилось. - Один точно имеется.
- Кто он?
- Она. Противостоящий мне дхиан Хаоса. Я не помню, как ее зовут, не помню, как она выглядит. Не знаю, бдит ли она. Или ее тоже заточили в гробницу другие дхианы Порядка…
- Но гипотетически она может быть свободна?
- Да. В последней битве она победила меня. А почему ты об этом спрашиваешь?
- Видишь ли, Лекант… - промолвила я и затем рассказала ему о том, как меня заловил Овидий, как я встретилась с повелительницей Пожирателей трупов и как она выпытывала у меня все о моем возлюбленном.
- Я не знаю их, - покачал головой Лекант. - Странно, что они знают обо мне. Я ведь совсем недавно начал бдеть. И мне столько надо сделать!
Последняя фраза напугала меня. Когда мужчины говорят, что им "столько всего надо сделать", это заканчивается тем, что они бросают семью и отправляются куда-нибудь в район озера Поншатрен.
- Лекант, - прошептала я, - ты ведь не оставишь меня? Ничего, что у нас пока не получается интима, главное, мы вместе…
- Тийя, дорогая, я никогда тебя не покину. Во всяком случае, до тех пор, пока ты сама этого не захочешь. Успокоил ли я тебя?
Я рассмеялась:
- Успокоил. Кстати, какие у тебя планы на грядущий вечер?
- Быть с тобой.
- Отлично. Тогда я познакомлю тебя с моими родителями, и мы все вместе пойдем на концерт Елены Нейс. Я бы снова хотела ее послушать. А ты?
- Тоже. А твои родители… Они грозные люди?
- О нет, совсем не грозные. Они будут тебе рады. А пока… Давай, я немного покажу тебе наш город.
- Отлично.
- Ну в музее ты уже, можно сказать, побывал…
- Уж точно.
- Тогда я отведу тебя в картинную галерею.
- Куда?
- В картинную галерею. Ты не знаешь, что это такое?
- Впервые слышу.
- Ну тогда тебе полезно иметь общее представление.
Мы вышли из парка и сели в маршрутное такси до центра города. Я усадила Леканта у окна, показывала ему на мелькавшие мимо здания и давала необходимые пояснения:
- Вот это - оккультный салон мадам Жервезы, здесь продаются всякие амулеты и заклинания; это - школа, между прочим, когда-то в ней училась я, а это - торговый центр. Там отличный книжный магазин, кафе и еще бутик всяких украшений…
- Бутик?
- Ну да, такой маленький магазинчик… а магазин - это…
- Не объясняй. Я, кажется, понял. Это что-то, связанное с рублями, верно?
- Совершенно верно. Кстати, Лекант, а тебе не влетит за то, что ты заложил в ломбарде браслеты богов?
- Но ведь они не пропадут? Так и будут там храниться?
- Да, если мы их не выкупим. Или не выкупит кто-то еще. Но вряд ли у кого в нашем городе найдется двадцать миллионов, да еще с процентами.
- Надеюсь, все будет в порядке, - беспечно проговорил Лекант и положил руку мне на плечо.
Я растаяла.
Тут маршрутка остановилась, и в нее села парочка вампиров. Нет, выглядели они как обычные люди, даже радужки глаз не были какого-нибудь идиотского цвета. Просто, когда вампиры сели и увидели Леканта, у них из ртов сами собой полезли здоровенные клыки. Лекант тоже смерил их взглядом и проговорил тихонько:
- Вот так встреча…
Вампирам все-таки удалось справиться со своими клыками, загнать их под неестественно алые губы. После этого они сказали:
- Приветствуем тебя, бдящий!
Лекант светски склонил голову. В маршрутке это смотрелось бы неуместно, не будь Лекант Лекантом.
- Приветствую вас, неспящие! - ответил он, красиво грассируя.
Наступила пауза. А ехать было далеко. И еще чувствовалось напряжение, возникшее между Лекантом и вампирами.
- Давно ли ты бдишь? - наконец осмелился спросить у Леканта вампир постарше.
- Нет, прошло совсем немного времени с тех пор, как меня воззвали. Воззвала вот эта девушка, и я благодарен ей.
Лекант сильнее стиснул мое плечо.
- Удивительно! - воскликнул вампир помоложе. - Теперь в нашем городе будет и дхиан. Воистину Щедрый - город миллиона рас и видов.
- Мне нравится ваш город, - промолвил Лекант. - Здесь, похоже, никто никому не переходит дорогу.
- Да, это так, - сказал старший вампир. Потом полез в карман и достал кожаную визитницу. Из нее он вытащил плотную визитную карточку и протянул ее Леканту: - Буду рад видеть вас у себя в бюро.
Лекант не подал виду, что не знает, как быть с карточкой. Он мгновение посмотрел на нее, а потом протянул мне. Я прочла: "Дионисий Змееносец. Решение всех правовых вопросов".
- Благодарю тебя, неспящий, - сказал Лекант. - В ответ скажу лишь одно: входи и будь желанным гостем.
- Это очень приятно, когда тебя приглашает войти сам дхиан. Где ты расположился, бдящий?
Лекант посмотрел на меня. Я ответила за него:
- Отель "Цепеш".
- Прекрасный выбор. Я как-нибудь загляну на чашечку крови.
- Я буду всегда иметь ее про запас, - улыбнулся Лекант.
- Нам выходить, - сказал молодой вампир.
Когда они вышли из такси, я спросила Леканта:
- Зачем ты пригласил вампира? И откуда ты знаешь, что вампиров нужно приглашать?
- Не могу тебе сказать точно. Что-то поднялось из памяти. Не бойся, Тийя. Мне вампиры не опасны.
- Мне тоже. А где ты возьмешь кровь?
- Она течет в моих венах.
- Ты будешь угощать вампиров своей кровью?! Ты спятил!
- А что такого?
- Это безнравственно и противозаконно. Особенно в нашем городе.
- Тийя, ты совсем меня запутала. Не ты ли говорила, что в вашем городе все живут мирно и никто никому не переходит дорогу?
- Да, я говорила. Но вампиры не должны пить живую кровь. Только донорскую.
- Тогда я стану донором. Так это называется?
- Иногда ты меня удивляешь… Кстати, нам выходить.
Мы вышли из маршрутки и зашагали по направлению к одноэтажному продолговатому зданию, сплошь сделанному из стекла.
- Красиво, - сказал Лекант, когда мы подошли к входу в эту стеклянную роскошь.
- Да, - загордилась патриотичная я. - Картинная галерея - одно из красивейших зданий нашего города. Тебе понравится.
- Мне понравится быть везде, где ты. Даже среди болот…
- При чем здесь болота?
- Так… Тоже что-то всплыло из памяти. Какой-то смутный образ.
Мы вошли в галерею. Здесь вниманию не скучающей публики предлагались картины местных мастеров и тех художников, которые когда-то бывали в Щедром. Я очень любила полотна Саввы Кулебякина. Этот художник, мой современник (сейчас ему, вероятно, лет сорок с небольшим), писал в кустодиевской манере, очень теплые, охряные полотна. Когда я рассматривала кулебякинских толстушек, сытых кошек и толстых веселых псов, у меня поднималось настроение. И хотелось жить и жить. Не существовать.
- Вот, смотри, картина Кулебякина "Коктейль-пати у директора офицерской столовой", - постаралась я обратить внимание Леканта на мой любимый шедевр. Тут Кулебякину настолько удались светотени, что все гости на пати казались живыми. - Как тебе?
Лекант равнодушно скользнул глазами по картине.
- Тебе не нравится? - кольнула меня обида.
- Не нравится, - качнул головой Лекант. - Здесь много неправды. Люди не могут быть такими довольными жизнью.
- Откуда ты знаешь?
- Знал когда-то, - грустно ответил Лекант. - Я хорошо знал людей даже до того, как они появились на Земле.
- Лекант, ты иногда говоришь такие вещи, что я пугаюсь. Сколько тебе лет?
- Много, Тийя. Я и сам сбился со счета. И потом, годы в Шамбале не то, что годы на Земле.
- А что такое Шамбала?
Лекант вздохнул:
- Этого не опишешь. Когда-нибудь я объясню тебе. Не сердись.
- Я не сержусь.
- Я по твоему настроению чувствую, что сердишься.
- Я сержусь на то, что тебе не понравился мой любимый художник.
- Вот этот?
- Да. Савва Кулебякин.
- Прости, но он пишет неправильно.
- А ты знаешь, как правильно?
- Да, знаю. Иди сюда.
И Лекант подвел меня к стене, на которой располагались скромные акварели Робин Шуин. Она была русская, но творила и выставлялась под этим странным псевдонимом. Я не видела ни одного интервью с нею, тогда как мой любимый Савва Кулебякин частенько мелькал на экранах местного телевидения.
- Посмотри, - тихо сказал Лекант, указывая на акварель Робин Шуин под названием "Конец марта". - Посмотри, сколько здесь правды. Она так прозрачна и ясна!
Я всмотрелась в акварель. И неожиданно она заиграла для меня новыми красками, а Савва Кулебякин как-то поблек.
- Лекант, я не знала, что ты разбираешься в живописи, - тихо сказала я.
- Я не разбираюсь. Я даже не знаю, что такое живопись. Но я вижу свет, исходящий от этих картин. А от твоего Саввы Кулебякина света вовсе не исходит, наоборот, его полотна - как черные воронки, лишь поглощающие все светлое. Я могу точно сказать, что Робин Шуин - Даритель, а Савва Кулебякин - Поглотитель.
- О боже, Лекант! Какие странные вещи ты говоришь! Кто такие Дарители и кто - Поглотители? Это опять из той же оперы про Шамбалу?
- Нет, Шамбала здесь ни при чем. Эта история тянется с первых времен. С Великого потопа. Те, кто выжил, были разделены по своим душам на Дарителей и Поглотителей. Дарители - это люди или существа, которые расходуют свою жизненную силу или благодать на других существ, не прося ничего взамен. А Поглотители - это те, кто забирает благодать из чужих душ, потому что своей нет.
- А я кто - Даритель или Поглотитель?
- Ты - самый лучший Даритель, Тийя.
- А ты…
- Я тоже Даритель. Во всяком случае, призван быть им. Дхианы - все - Дарители.
- Даже дхианы Хаоса?
- Да. Они дарят миру темные силы, темную благодать. Мир нуждается и в этом.
Последнюю фразу Лекант произнес, когда мы проходили мимо статуи "Пигмалион и Галатея", изваянной нашим щедровским скульптором Ираклием Гогоберидзе. Статуя была ничего себе, особенно хороши бицепсы у Пигмалиона, но дело не в этом. А в том, что кусочек Лекантового монолога уловил своими хитроумными ушами Акакий Кашкин, принесла его нелегкая.
Кто такой Акакий Кашкин? Кроме того, что он считается официально признанной чумой нашего города, он еще является специальным корреспондентом Щедровского телевидения и ведет аналитическую программу "Щедровские времена". Насколько мне известно, Акакий все время проводит в поисках новостей и фактов и жизнь готов положить за очередную сенсацию. А уж нетривиальные люди - это его конек. Кашкин дремал под "Пигмалионом и Галатеей", но в тот момент, когда мимо проходил Лекант, он проснулся. Спросонья ему, видимо, что-то померещилось, потому что он очень крепко ухватил Леканта за рукав рубашки.
- В чем дело? - удивленно посмотрел на него Лекант.
Я тут же потянула его за другой рукав:
- Лекант, идем, идем, некогда тут задерживаться.
- Минуточку! - повысил голос Кашкин и тут же замелькал, как фокусник, с разноцветьем визитных карточек и различных удостоверений. - Я корреспондент местного телевидения, прошу заметить - специальный корреспондент, и мой гражданский долг - познакомить щедровскую аудиторию с новым интересным человеком, которым вы, несомненно, являетесь.
Лекант уже внимательно слушал Акакия, и на его лице появлялось то вежливое и немного озадаченное выражение, которое возникает у взрослого, слушающего детский лепет.
- Вы ведь интересный человек, - гнул свою линию Кашкин. - А аудитория должна знать интересных людей.
- Извините, - улыбнулся Лекант, - я не человек.
- Замечательно! - просиял Кашкин. - А кто вы?
- Дхиан.
- Да-а?! - продолжал сиять Кашкин, - А что это означает? Впрочем, об этом вы расскажете в студии в завтрашней передаче "Щедровские времена". Как ваше имя?
- Лекант. Лекант Азимандийский.
- Очень приятно, Лекант, я Акакий.
В руки Леканта влетела визитная карточка с золотым тиснением.
- Итак, завтра в половине двенадцатого я жду вас с вашей подругой в студии "Щедровских времен". Будет прямой эфир. Вам понравится.
- Мы не хотим и никуда не пойдем! - возвысила голос я. - Оставьте нас в покое.
- Милая девушка, - трепетно сказал мне Кашкин, - не стоит скрывать свои душевные сокровища от всевидящего ока телевидения. Известность еще никому не помешала. Или вы просто не хотите ни с кем делить вашего дхимана?
- Дхиана, - поправила я. - Вы даже это слово произнести правильно не можете.
- Это неважно.
- Это важно. Мы никуда не пойдем, ни на какую передачу.
- А мне этот человек понравился, Тийя, - неожиданно сказал Лекант. - Давай выполним его просьбу. В этом ведь нет ничего позорного?
- Ну это как сказать.
А Кашкин заверещал, как заяц по весне:
- Что вы, что вы, Лекант! В сотрудничестве с телевидением абсолютно нет ничего позорного и предосудительного! Наоборот, телевидение дает вам возможность раскрыть себя, показать себя другим!
- Хорошо, - сказал Лекант. - Мы придем на вашу передачу.
- Вот и отлично! - воскликнул Кашкин. - Вот вам пропуска в телецентр за моей подписью. Итак, завтра в одиннадцать я вас жду на телевидении.
- Вы же сказали, в половине двенадцатого.
- В одиннадцать вы должны прийти, чтобы вами занялись гримеры и костюмеры. Все должно выглядеть ослепительно. Особенно в прямом эфире. Итак, не забудьте, я вас жду. Мы не прощаемся.
И Кашкин развеялся в воздухе, оставив после себя запах туалетной воды "Сигнатур" от "Эйвон".
- Вот черт! - вырвалось у меня. - Это даже не сам Кашкин был, а его морок. Как окрутил, а? Ох, Лекант, не нравится мне все это.
- Почему?
- А вдруг твои враги увидят эту телепередачу с твоим участием? Они тогда будут знать, где тебя искать.
Лекант пожал своими красивыми плечами:
- Если они захотят, то и без телевидения все обо мне узнают. Самое главное - ты, Тийя. Я не хочу подставлять тебя под удар.
- Не волнуйся, я не подставлюсь. Я сильная девушка, милый.
Мы еще побродили по галерее, а потом поехали в филармонию - купить билет на концерт для Леканта. Слава богу, билет нашелся.
- Ну вот, - сказала я своему дхиану, - а теперь пойдем знакомиться с моими родителями.
Но сначала мы заглянули в продуктовый супермаркет и купили симпатичный тортик, а мне - суспензию магния сульфата. От этой суспензии у меня всегда повышалось настроение, как раньше - от хорошего стакана вермута.
Родители были дома и вовсю готовились к предстоящему походу в концертный зал.
- Здравствуйте, мама и папа, - поприветствовала их я. - Вот, хочу вас познакомить со своим возлюбленным.
- Благословение на ваши головы, - звучно сказал родителям Лекант, - Я Лекант Азимандийский, и я прошу вас отдать мне вашу дочь в вечные подруги.
Родители ошарашенно глядели на нас. Потом папа сказал, поглаживая галчонка, сидевшего у него на плече:
- Н-ну давайте это обсудим. Очень приятно познакомиться, э-э, Лекант.
- Да, давайте это обсудим, - поддакнула мама. - Я не поняла, что это значит - "в вечные подруги"?
- Это значит, что Тийя будет делить со мной все, что я имею, что мыслю и о чем мечтаю.
- Это называется "жениться", - улыбнулась мама.
- Ну, дорогая, не всегда, - хмыкнул папа.
Тут между родителями завязалась небольшая перепалка. Лекант непонимающе глядел на них, не улавливая, по-видимому, смысл происходящего. Поэтому я взяла инициативу в свои руки:
- Мама и папа! Хватит вам крыситься!
- Дочка…
- Дочка…
- Да, да! Именно крыситься. Да еще на глазах у моего будущего мужа. Постеснялись бы.
- Да ничего страшного, - великодушно сказал Лекант. - Я вижу, Тийя, что твои мама и папа очень любят друг друга, хотя и старательно это скрывают. Не понимаю, зачем скрывать любовь?
С этими словами Лекант притянул меня к себе и крепко поцеловал. Так что у меня даже в глазах за двоилось.
- Хм-м, - протянул папа. - Лекант, вы непохожи на обычного человека.
- Я и не человек, - улыбнулся Лекант, - я дхиан.
- Из Шамбалы, - сочла нужным пояснить я.
- Издалека, дочка, ты себе жениха, кх-м, встретила, - сыронизировала мама.
- А что это значит - дхиан? - спросил папа.
- Это воплощенный свет звезд и дыхание святых, вот! - выпендрилась я. - Верно, Лекант?
- Почти, - опять улыбнулся он.
- То есть вы, Лекант, воплощенный дух? - спросил папа.
- Можно сказать и так, - кивнул Лекант.
- А кофе вы пьете? - спросила мама.
- Еще не знаю, - смутился Лекант и посмотрел на меня.
- Как, дочка? - ахнула мама. - Ты не угощала Леканта своим фирменным кофе глясе?
- Увы…
- Нужно немедленно исправить эту ошибку, - светской львицей пропела мама. - Дочка, иди на кухню и готовь кофе. А мы побеседуем с Лекантом.
- Не слишком его забалтывайте, - попросила я. - Он еще новичок в человеческой жизни.
Я готовила кофе и украдкой подслушивала, о чем пытают Леканта мои родители. "Пытали" о разном. Папа спрашивал про отношение к новой политике нашего президента, мама интересовалась, есть ли у Леканта жилье и собирается ли он обзаводиться детьми. Бедный мой Лекант! Пришлось ему несладко.
- Кофе готов, - объявила я, внося кофейник и чашечки. - Угощайтесь, и давайте поторопимся. Нам еще идти на концерт.
- Ох, принеси мне салфетку, - немедленно потребовала мама. - Я боюсь запачкать платье. И заодно сама переоденься. Я приготовила тебе наряд.
- Какой наряд? - удивилась я.
- Иди в свою комнату и увидишь.
Когда женщине говорят магическое слово "наряд", у нее в голове происходит нечто вроде короткого замыкания, и она, позабыв про все, мчит туда, где этим нарядом пахнет. Вот и меня закоротило, и я метнулась в комнату.
…На кровати было разложено платье. Вечернее. И такого роскошного винного цвета, что у меня дух захватило. А бахрома! А стразы!