- Не волнуйся, - ядовито пообещала я. - И себя спасу, и о тебе позабочусь. Только потом - чур не жаловаться!
Я вернулась на поляну и нос к носу столкнулась с призраком. Тьфу, ну и погань! В теле удержаться не может - а уже вредить тянется! Ну-ну, пусть тянется! Порождение негатива хищно кинулось на меня, пытаясь сцапать, и с диким воем отскочило в сторону, словно натолкнувшись на невидимую преграду. Пацан издал удивленный возглас. Я мстительно улыбнулась. Куда тебе до павших воинов, мразь!
- Чтоб ты лопнул, - злорадно буркнула я.
Призрак ночи тоненько пискнул и исчез. Я подняла голову и встретила изумленный взор синих глаз.
- Ну? Будешь мне помогать или сама все испорчу, ась? - грозно осведомилась я.
Паренек промолчал. Я тяжко вздохнула. Никакого понимания сложности ситуации! Вот они, дети: натворить, наворотить, а разбирается пусть малознакомая тетя из параллельного мира… Ладно, тут уж ничего не попишешь, а дело закончить - надо. Еще вставать ни свет, ни заря… А раз не хочешь по-хорошему…
Источник отрицательных волн манил и тянул к себе, как пчелу - мед, а мне ли его не чувствовать… И я медленно, шаг за шагом, двинулась к нему по переулкам чужой памяти. Умирали и воскресали на моих глазах рассветы чужой жизни, кружились в танце незнакомые мечты, водили хороводы заветные желания… Осторожно, стараясь ненароком их не коснуться и, не дай Бог, ничего не испортить, я спускалась вниз. Дорожка, прикидывающаяся то тропой, то деревянным полом, то нагромождением камней, вилась серпантином, а в спину мне с немым укором и отчаянием продолжала смотреть пара глаз. И ничего ты со мной не сделаешь, малыш. Я здесь, чтобы помочь - и я помогу. А твои страхи и ужасы по поводу меня мало волнуют.
То и дело попадающихся на пути призраков ночи я нещадно уничтожала, а их становилось все больше и больше. Видимо, парень подсознательно призывал на помощь всю свою гвардию. Что ж, тем лучше. У людей появился реальный шанс проспать последние ночные часы без кошмаров, да и Свят без работы останется.
Опять мне повезло больше всех…
Ближе к эпицентру я приостановилось, дабы собраться с мыслями и заготовить Слова. Как оказалось, я спускалась вниз по некому подобию темной воронки. Дорожку, по которой недавно шла - уже не видно, а в пустом пространстве остались лишь едва заметные отпечатки моих прозрачных следов и те - постепенно сливались с пустотой. Отлично. И как я обратно пойду? Впрочем, раз у нас там кое-кто, не будем показывать пальцем, сидит без работы - вот пусть он и подумает. Ему не повредит.
Дойдя до конца дорожки, я огляделась по сторонам и мысленно посетовала на полное отсутствие приличного освещения. Глаза мальчишки не в счет, толку от них - не светили, а лишь нервировали… Ей-богу, не люблю я колдовать для пользы дела, даже для своей собственной… Чтобы использовать негатив, а получить в итоге позитив - не одну голову в раздумьях сломаешь, да и получится обязательно кособоко… Но иногда приходится. Сосредоточившись, я выдала чуть перекроенную фразу про известного монтера, его маму, перерезанные им провода и свет, и - пустота озарилась серебристым сиянием луны, повисшей на уровне сопроводительных глаз.
Так-то лучше.
Нда. Оказывается, я здесь много чего интересного прозевала. Вот как она устроена, человеческая память… Меня окружали многочисленные стеллажи, битком набитые книгами. На верхних полках - совсем новые книги, на нижних - старые, потрепанные, покрытые пылью и паутиной…
Да, все течет, все меняется, как книги в шкафах… Мы рождаемся - и судьба дарит нам первую книжку, на страницах которой жизнь неровным детским почерком начинает вести летопись. Проходит время, нас подхватывает бурный водоворот событий - и появляющиеся новые книги постепенно отодвигают старые все ниже и ниже. Туда, куда многим уже не дано спуститься, чтобы стереть пыль с древнего переплета и поворошить ветхие, пожелтевшие странички воспоминаний…
Итак, книги. Значит, по аналогии… Я посмотрела на сие внушительное скопление литературы и удивленно присвистнула. Да-а-а… Лет-то парнишке всего ничего, а воспоминаний уже - пруд пруди. Страшно подумать, что там у меня творится. Но, ладно, мою память мы трогать не будем, не в ней все дело. А дело в… Руки сами собой потянулись к нижней полке, взяв с нее огромный том, "завернутый" в железную обложку и запертый на соответствующий замок. Я стерла с нее легкий слой пыли. А воспоминания-то - не такие уж и давние… Видимо, мальчишка специально закинул их куда подальше. Впрочем, оно и понятно.
Я присела на корточки, положила на колени том и взялась за замок. Внимательно наблюдавшие за мной глаза испуганно моргнули, и невидимый малолетней зритель издал сдавленный писк. И не мечтай, все равно открою. Замок, правда, сопротивлялся моему своевольному вмешательству до последнего, но героически погиб, разлетевшись в пыль. Кто из нас более сильный маг, а, малыш?..
Черный вихрь, вырвавшийся из книги, опрокинул меня на пол. Шипя и ругаясь, я выпустила том из рук, а он только этого и ждал. Птицей воспарив к "потолку", книга принялась медленно и старательно выписывать в воздухе фигуры высшего пилотажа, а те - постепенно складывались в размытый рисунок. Известный мальчик и леками. Приглядевшись, я ахнула. Так вот что ты наторил, негодник! Еще бы - забраться в сокровищницу духов неба! Духи ведь не просто свою территорию охраняют - всё, попадающее в их загребущие лапки, автоматически становится их же собственностью, и хранится в хитро запрятанном месте. А, поверьте, к ним попадают не только фантики от конфет и пустые бутылки. Как я слышала, духи являются хранителями многих артефактов, которые ныне считаются утерянными. И вот туда-то пронырливый парнишка и забрался. Не мудрено, что его лишили именно зрения - чем увидел, тем и поплатился. Значит, вот как заклятье снять можно. Уничтожить воспоминание - и дело с концом. А Словом-то этот том сразу не убьешь…
Попрыгав, я изловила книжку и принялась сосредоточенно вырывать из нее листы. Мальчишка при каждом моем движении тихо вскрикивал, а когда я взялась разрывать на куски страницы - и вовсе отчаянно заорал от боли. Потерпи, милый, сам виноват.
За столь интересным и занимательным делом я совсем не обращала внимания на сгущавшиеся над моей головой тучи. А сгущались они в прямом смысле этого слова. Тяжелые, черные, как смоль, с мельтешащими внутри разрядами молний, тучи привлекли мое внимание лишь тогда, когда заслонили собой рукотворную луну. Вздрогнув, я подняла голову.
Ой-ей, мама-а-а-а…
Резкий порыв ледяного ветра едва не сбил меня с ног, разметав по "библиотеке" клочья бумаги. Я попятилась и прижалась спиной к шкафу. Убью Свята!.. Не предупредил меня, сволочь, какое огромнее количество бесхозной энергии высвобождается при уничтожении частички памяти!.. И куда мне теперь отсюда удирать?.. Я ведь и рта раскрыть не успею, а назревающий ураган уже порвет меня на лоскутки, как Тузик тряпку…
Я в панике огляделась по сторонам. Вот засада-то… И ведь, как назло, я все не могу научиться брать себя в руки! Вроде, и не в такие переделки попадала, чего только одно сражение с вождем мертвых воинов стоило, когда мне чудом полголовы не снесли… А ведь пользы это не принесло никакой! И, по своей давней привычке, оказавшись лицом к лицу с опасностью, я совершенно растерялась и запаниковала.
А черные тучи медленно снижались, постепенно вытягиваясь в искрящийся от вспышек молний вихрь. Это что же, деется, граждане?.. Это ведь не просто высвободившаяся энергия памяти хулиганит - это еще и "подопытный" мой на подсознательном уровне задумал избавиться от источника своих неприятностей!
Где же Свята носит, будь он неладен?!
Я испуганно прикрыла ладонью рот и прижалась спиной к шкафу. Нет, по-моему, вслух я это не произнесла… Да, я только подумала, а мои мысли вредят лишь мне одной… И, кстати, о птичках. О вреде, то бишь. Если я попробую избавиться от вихря - могу ненароком навредить мальчишке. Все-таки я в его сознании нахожусь, а моя магия требует куда большего простора. И посему - надо срочно отсюда удирать. Знать бы только еще, куда… Путь наверх - отрезан, это и козлу понятно, а путь вниз, если по аналогии… Я посмотрела себе под ноги. А там его и вовсе нет. Но, как говорится, если есть вход, значит, где-то должен быть и выход… А если его нет на положенном месте - придется проделывать самостоятельно…
И - да, один подобный выход есть…
Искренне понадеявшись, что с остатками проклятья и уцелевшими ночными призраками разберется Свят, я закрыла глаза и смело шагнула в сумрачный омут памяти своей второй души…
Глава 7
- Так вам же сказали - в глухие идти!..
- А это что, по-твоему, абориген хренов?
- Это… это глухие…
Из кинофильма "Особенности национальной охоты"
Я узнала его с первого взгляда… Даже несмотря на то, что в последний раз видела - две тысячи лет назад… Тхалла-тей. Колыбель моей памяти. Небесная обитель дейте. Чудо из чудес. Прекрасный, гордый, величественный и - живой. Живой… Настоящий. Родной…
Подняв голову, я не могла оторвать глаз от города. Сколько же лет пришлось потратить моему отцу, чтобы из отрицательного, сметающего все на своем пути, призванного лишь уничтожать Слова создать такое… Тхалла-тей - величайшее творение моих предков… Ажурные арки, утопающие в облаках точеные башни главного замка, ровные, мощенные разноцветной плиткой тротуары… И люди. По улицам сновали люди. С земли город напоминал растревоженный муравейник, но - как он отличался от мертвых и пустых развалин, где даже ветер забыл имена тех, кого он оплакивает…
Я пересекла поляну и подошла к ведущей в Тхалла-тей дороге. Гладкий прозрачный мрамор широких ступеней, опутанный паутинкой солнечных лучей, отливал золотом и извилисто закрученной спиралью уводил к небесам. А ведь потом, позже, тропа стала невидимой, как и сам город… Моя работа, помню… Я с благоговением провела ладонью по изящным перилам и начала медленно подниматься по ступеням. Видимо, здесь тоже без магии не обошлось - десять шагов - и я уже на полпути к городу.
Пушистое облако в виде птицы с достоинством проплыло мимо меня, слегка задев крылом. Это фиит - страж города. Бесплотный дух, чаще всего принимающий вид облака, охраняющий главную дорогу. Человек с недобрыми намерениями, ежели такой смельчак сыщется, дойдет лишь до середины пути, после чего первый же фиит отправит его в свободный полет назад, на землю… А вот мне - опасаться нечего и некого… кроме самой себя.
Дорога окончилась у высоких, изящно сплетенных из золотых и серебряных нитей врат. Когда я их видела в последний раз - левая створка отсутствовала, а правая - безжизненно болталась на одной петле… Но, как и два года назад, у подножия врат клубились облака, на которых и стоял город, а дорога - раздваивалась и брела в обход городских стен. В детстве я любила прибегать сюда по ночам, бродить вдоль стен или, опершись о мраморные перила, любоваться звездным небом… Специально для таких, как я, к перилам пристроены оригинальные "карманы" - небольшие, увитые плющом и затененные невысокими деревьями балконы, где можно посидеть и помечтать в тишине…
Несколько мгновений я вглядывалась в причудливые узоры врат. Каждый путник увидит в них что-то свое - и именно это и ждет его в городе. Кого-то - дом и родной очаг, кого-то - помощь, кого-то - смерть… а меня - власть. Я слабо улыбнулась при виде своих клинков, изображенных крест-накрест, и серебряного ожерелья - символов власти вождя дейте… Значит, вот кем я здесь была… Нет, не вождем - младшей дочерью вождя. Интересно, удастся ли мне хоть краем глаза увидеть свою прежнюю семью?..
Пока я вспоминала, створки врат бесшумно распахнулись передо мной, приглашая войти. Пара нетвердых шагов - и на меня прорвавшим плотину потоком нахлынули воспоминания. Светлые и мрачные, мучительные и радостные отблески прошлых лет проплывали перед моим мысленным взором до тех пор, пока голова не пошла кругом. Прислонившись спиной к стене, я зажмурилась и попыталась немного упорядочить хаотичный и бессвязный вихрь ощущений из прошлой жизни. Если я с этим срочно чего-нибудь не сделаю - то просто сойду с ума!..
Ведь что происходит с нашей памятью? Проходит время - и старые воспоминания, словно ненужные игрушки, убирают все дальше и дальше. Сначала на шкаф, потом - на антресоли, потом - в дальний угол темной кладовки… Но стоит лишь случайно наткнуться на любимого плюшевого мишку - и, словно по волшебству, оживают детские воспоминая - как мишка попал к вам в руки, как вы с ним играли, какими были тогда вы, ваши близкие, ваш дом… Вот примерно тоже самое сейчас происходило и со мной. Увидела до боли знакомый образ родного города - и понеслось…
И в моей памяти одна за другой возникали картины жизни в Тхалла-тее до нашего позорного изгнания.
Дейте, как и харты, народностью были довольно малочисленной - в городе проживало пятьдесят семей, не считая родных вождя. И это - изо всех семи миров. И при строительстве отец сей факт учел - Тхалла-тей рассчитан как раз на данное количество жителей. Почему не на большее? Потому что у нас кто-то рождался лишь тогда, когда кто-то умирал, и численность дейте оставалась неизменной испокон веков.
Немного приведя в порядок мысли, я нерешительно открыла глаза и первым делом посмотрела на себя. Все верно. И сейчас я выглядела так же, как и до изгнания. Исчезли без следа мелирование, короткая стрижка и парикмахерское достижение двадцатого века - долговременная укладка, а взамен им - длинные, темно-каштановые и совершенно прямые волосы спускались ниже плеч. Бледная обычно кожа приобрела смуглый оттенок, а остальное (я старательно ощупала собственное лицо) - осталось прежним. И, значит, перед очередным своим рождением мы выбирали себе родителей, дабы сохранять привычную внешность… И, похоже, мы много чего еще выбирали себе заранее, пользуясь памятью…
Занятно.
Порыв теплого ветра ласково взъерошил непривычно длинные волосы. Кое-как заплетя эту красоту в косу, я отлепилась от стены и, щуря на солнце глаза, медленно побрела по дороге к своему прежнему дому. А под моими ногами также медленно и лениво проплывали облака. И я в который раз удивилась чудесам местных дорог. Всего их - шесть, и у каждой - своя особенность. У Звездной - мерцающие звезды на черном бархате ночи. У Лунной - серебристо-сияющий цвет, словно и не по дороге идешь, а по лунной тропе, какие ночное светило оставляет на водной глади. У Грозовой - яркие всполохи разрядов среди темных туч. А у Радужной, Солнечной и Облачной, по которой я сейчас и шла - по аналогии. Особенно эффектно дороги смотрелись ночью - вот уж когда действительно создавалось ощущение, будто идешь по небу. К тому же, в темное время суток они излучали естественный свет, чтобы любители поздних прогулок не блуждали по полчаса в поисках нужного пути.
Дороги ровными лучиками расходились от центра, где находился замок вождя, и приводили к пяти "поселкам", каждый из которых включал в себя десять расположенных по кругу домов (шестая же, как вы помните, вела к вратам). И я небезосновательно подозревала, что отец при строительстве Тхалла-тея использовал в качестве модели солнце. По крайней мере, на то указывала карта города. Рисунок - просто один в один.
А вдоль дорог двумя ровными рядами выстроились высокие ажурные арки, укутанные покрывалом цветущего плюща, позади них же - начинался парк. Теплые лапы голубых елей приветственно выглядывали из проходов, и я невольно улыбнулась, вспоминая, как училась ориентироваться среди многочисленных парковых троп. Что тропа из пятой от ворот арки слева - ведет к фонтану, восьмая справа - к озеру, а десятая - к Лунной дороге…
Проверяя себя, я свернула на восьмую тропу, приветливо помахав порхающим вокруг цветов феям. Крошечные, как бабочки, улыбчивые существа с прозрачными разноцветными крылышками и на удивление громкими, звонкими голосами, помахали мне в ответ, наперебой объясняя дорогу. Ни в одном из семи миров фей я ни разу не встречала. Они рождались из цветов плюща, а тот почему-то рос только в Тхалла-тее. Когда умер город, погиб и плющ, и эти волшебные создания… Лес по-прежнему окружал древние руины неприступной стеной, но некая часть магии Слова навсегда ушла вместе с нами.
Вообще лес занимал примерно две трети площади "небесного острова", а сам по себе Тхалла-тей настолько мал, что его вдоль и поперек можно обойти меньше чем за день. И, хотя город являл собой настоящее произведение искусства, главные его чудеса скромно прятались среди деревьев. Мое любимое озеро, например…
Под ногами приятно шуршала прошлогодняя хвоя, перекликались, прыгая с дерева на дерево, проворные белки. Осторожно отводя от лица ветви, я добрела до круглой полянки и остановилась. Вот оно, то самое место, что постоянно мне снилось и во время путешествий по Альвиону, и дома… Сколько же приятных воспоминаний у меня с ним связано…
Из таинственных глубин парка выбегал мелкий, извилистый ручеек и, весело журча, впадал в крошечное, круглое озеро. С одной стороны к озерцу подступали величественные ели, чьи дрожащие тени отражались в чистой и прозрачной, как стекло, воде, а с противоположной - раскинулась поляна из диковинных нежно-голубых цветов, напоминающих наши кувшинки. Металии - тоже росли только у нас, и венок с букетом из них считался непременным атрибутом любой невесты.
Роскошный цветочный ковер спускался до самой кромки озера, и несколько крупных металий зигзагообразной дорожкой пробегали по поверхности воды, указывая путь к изящной беседке, что стояла на крошечном островке. На фоне темного леса отчетливо вырисовывались стройные белые колонны и куполообразная крыша, увитые цветущим плющом, а порхающие нее вокруг вездесущие феи при виде меня приветственно защебетали, приглашая на огонек.
Подойдя к воде, я осторожно допрыгнула до первой металии и замерла, вытянув руки и удерживая равновесие. Можете мне не верить, но мелкое на вид озерцо на самом деле - очень глубокое, а вода - ледяная. Однажды, помнится, я туда все-таки упала… Вылавливали меня долго и без удовольствия. К тому же, я насмерть перепугала илоний - небольших, светящихся в темноте рыбок вроде наших вуалехвостов. И это - тоже только наше чудо… Ночью, в темноте, илонии придают озеру необъяснимое очарование…
И, словно по заказу, яркий солнечный день незаметно сменился ночным сумраком. И засеребрились, отражая лунный свет, ели, замерцали в воде огоньки рыбок, закуталась в нежное сияние, исходящее от крылышек фей, беседка, заухали, переговариваясь, совы и филины… А в беседке присел на плетеную скамейку тот, кто ждал меня.
Щебечущая стайка фей подлетела ко мне, и милые создания удобно устроились на моих плечах, руках и голове, освещая путь. Я же, перепрыгивая с цветка на цветок, привычно преодолела этот непростой путь и, быстро взбежав по ступенькам, крепко обняла своего брата. А потом несколько мгновений вглядывалась в родное лицо, но, сколько ни старалась, вспомнить его черты не смогла, и оно так и осталось - подернуто туманной дымкой… Что ж - и наша память, увы, несовершенна… Да и не видела я своего брата, страшно подумать, сколько…