- А я держу барьер, - произнес Остер. - Чтобы установить раппорт, мы опускаем наши защитные барьеры, а я окружаю всю группу телепатическим щитом. Это предохраняет от прослушивания, и я почувствую, если кто-нибудь попытается нам помешать. В давние времена на Даркоувере было много могущественных сил… Говорят, они есть и сейчас. Так что я ставлю барьер вокруг нашего гештальта, чтобы никто не проник со стороны.
Элори, протянув руки, кивнула Кеннарду и Раннирлу; Кервин, затаив дыхание, увидел и ощутил, как все, один за другим, заняли свои места в паутине раппорта. На мгновение возник знакомый образ множества переплетенных рук.
Джефф представления не имел - поскольку время потеряло всякое значение - как долго кружился он в магнитных вихрях, зондируя фактуру почв, скальных пород и вулканической лавы. Снова и снова оранжевый мелок Раннирла устремлялся к незнакомой гладкой поверхности - но, в конце концов, кружение стало замедляться. Разбитый на дребезжащие кусочки, Кервин ощутил, как вывалился из паутины раппорта Корус (образ кристаллизующегося расплава!); услышал, как бесшумно выскользнул через некую невидимую дверь Раннирл; почувствовал, как Элори разжимает кулак и выпускает из сети Кеннарда. На Джеффа обрушилась боль - раздирая легкие, увлекая в головокружительно вращающуюся пустоту. Хрипло выдохнул воздух и обмяк в своем кресле Остер. Кервин заморгал и помотал головой; с усталым вздохом выпрямилась Таниквель. Продолжая стискивать в пальцах огрызок мелка, Раннирл откинулся на спинку кресла и неподвижно замер. Вся карта была испещрена загадочными символами. Шевельнув затекшими пальцами, Элори издала измученный полувздох-полувсхлип.
- На сегодня все, - тихо произнесла Таниквель. - У Коруса сердце собиралось сбиться на фибрилляцию, а Джефф был на грани обморока.
Элори поднялась с кресла, неуверенно держась на ногах, на цыпочках обошла вокруг стола и остановилась за Раннирлом.
- Всю структурную работу сделал Джефф, - негромко произнесла она. - У него хорошее чутье структуры. - Кончиком пальца она легко коснулась карты. - Вот залежи меди. Кеннард измерил глубины залегания, Раннирл засек координаты, Корус и Джефф оценили, насколько богаты месторождения. - Внезапно за пеленой усталости в ее глазах вспыхнул восторг.
- Что, скажете, земляне со всей их техникой способны на такое? - Она по-кошачьи потянулась. - Вы понимаете, что мы сейчас сделали? - требовательно поинтересовалась она. - Получилось! У нас - получилось! Ну что, рады теперь, что послушались меня? Кто теперь варвар? - В порыве ликования она по-детски обвила руками Кервина и прижалась к нему. - О Джефф, я так и знала, что с тобой у нас не может не получиться!
Кервина захлестнуло потоком ее эмоций; он что есть силы сжал девушку в объятиях и долгим, крепким поцелуем впился в ее губы. В первые мгновения это был искренний, безо всякой задней мысли отклик на ее буйный восторг; но Кервин четко ощутил момент, когда все изменилось, и сжатые губы Элори под его напором дрогнули и податливо расслабились.
В следующее мгновение она отпрянула и замерла, широко раскрыв в ужасе глаза. Она притиснула к груди кулачки и шумно перевела дыхание, не сводя с Кервина перепуганного взгляда.
- Элори…
Но длилось это какие-то доли секунды; в следующий миг Элори устало пошатнулась и всем весом оперлась на заботливо подставленную Кеннардом руку. Она зажмурилась и по-детски потерла глаза кулачками.
- Я… так устала, - прошептала она.
Кервин, сведенные мучительной судорогой мускулы которого вновь напомнили о себе, потянулся и обратил внимание, что через окошко струится яркий солнечный свет. Они провели в раппорте четырнадцать часов!
- Через несколько дней повторим, - заявил Раннирл, осторожно складывая карту. - С оловом, железом и алюминием. Второй раз будет легче. - Нахмурившись, он посмотрел мимо Кервина. - В чем дело, Остер?
Тот, не мигая, буравил Джеффа злобным взглядом. "Не больно-то он рад, что у меня вышло, - подумал Кервин. - Ему было надо, чтоб я провалился.
Но зачем?"
10
Кервин как следует выспался, но депрессия не желала проходить. Готовясь выйти к общему ужину, почти на закате, он твердил себе: "Нельзя позволить Остеру испортить мне праздник. Я же прошел главное испытание; так что ура! Победа! А Остер, в конце концов, никогда и не скрывал своего ко мне отношения. Наверно, в этом все и дело".
Теперь, после первого сеанса, их ждало несколько дней отдыха и восстановления сил. Спускаясь по длинной лестнице, Кервин пытался беззаботно насвистывать какой-то мотивчик. Теперь ничто не стояло между ним и Таниквель…
Все остальные проснулись раньше и уже собрались в гостиной. Его небрежно, как давно своего, поприветствовали, и в душе у Кервина от этой небрежности всколыхнулась теплая волна; ему вручили бокал шаллана - сладкого, слабо-алкогольного напитка, к которому он успел пристраститься - и Джефф опустился в свое излюбленное кресло, обводя гостиную взглядом в поисках Таниквель. Девушка сидела у камина с Остером, и они о чем-то оживленно беседовали. Обеспокоенный, Кервин попытался поймать ее взгляд, и в конце концов ему это удалось. Он едва заметно кивнул - сигнал, который Таниквель хорошо знала - ожидая, что через секунду-другую девушка извинится перед Остером и пересядет к нему.
Но Таниквель только мимолетно улыбнулась ему и легонько мотнула головой, продолжая оживленно беседовать с Остером и крепко держа того за руку. Кервин был глубоко задет, озадачен и раздосадован. Никогда еще Таниквель не казалась ему такой желанной, как сейчас - когда ее озорной смех, ее нежная улыбка предназначались Остеру. Досада переросла в замешательство, потом в негодование. Как может она так поступать с ним? Так бессердечно дразнить?
Вечер шел своим чередом, а Джефф все глубже погружался в уныние. Кеннард и Раннирл пытались втянуть его в беседу, но безуспешно. В конце концов, предположив, что он, наверно, еще толком не пришел в себя, они оставили Кервина в покое. Элори с Корусом развлекались игрой, похожей на кости, только вместо кубиков бросались резные кристаллические призмочки; Месир штопала. Это был бы идеальный семейный вечер, если бы только Кервина каждый раз не пронзала острая боль, когда он видел Таниквель, склонившую голову на плечо к Остеру. Раннирл изучал какие-то карты; Кеннард клевал носом. Наверно, добрый десяток раз Кервин говорил себе, что это чистой воды идиотизм, что давно пора встать и уйти; но в душе у него продолжала бушевать буря негодования. И с чего бы это?
Когда Остер поднялся с места наполнить бокалы, Кервин тут же вскочил на ноги, пересек гостиную и схватил Таниквель за руку; Кеннард настороженно вскинул голову.
- Пойдем со мной, - нервно прошептал Кервин.
Таниквель подняла голову - в глазах ее читалось неприятное удивление - и быстрым взглядом обвела комнату. Похоже, ей не хотелось устраивать сцену.
- Давай выйдем на террасу, - предложила она.
Солнце давно уже скатилось за горизонт; туман на глазах превращался в мелкую морось.
- Как хорошо, - произнесла Таниквель, прижимая ладони к щекам. - Как прохладно… Джефф, что с тобой такое? Почему ты так смотришь на меня весь вечер?
- А ты не понимаешь! - обрушился на нее Кервин. - Можно подумать, у тебя совсем нет сердца!
- Ты что, ревнуешь? - Таниквель непонимающе мотнула головой. Джефф привлек ее к себе; она со вздохом улыбнулась и раскрыла губы для поцелуя.
- Я уж давно мог бы догадаться, что ты просто издеваешься надо мной, - хрипло проговорил Кервин, стиснув ее плечи. - Но это было выше моих сил - смотреть, как вы с Остером, прямо у меня на глазах… - Он испустил долгий вздох, в котором смешивались досада и облегчение. Но Таниквель сердито отстранилась; личико ее стало очень серьезным.
- Джефф, я нужна Остеру - как ты этого не понимаешь? У тебя что, совсем нет чувств? Сегодня твой триумф - и его поражение. Неужели ты ничего не видишь?
- Хочешь сказать, что теперь ты против меня?
- Почему я должна быть против тебя? Я хочу лишь сказать, что сейчас нужна Остеру. Больше, чем тебе. - Она приподнялась на цыпочки, намереваясь в утешение поцеловать Кервина, но тот грубо отстранил ее. Кажется, до него начинало доходить.
- Я не ослышался, Таниквель?
- Да что с тобой случилось, в конце концов? Весь вечер мне до тебя никак не достучаться!
- Я… - выдавил он неповинующимися губами. - Я же люблю тебя. Я думал…
- Ну конечно, я тоже люблю тебя, - нетерпеливо произнесла она. - Джефф, по-моему, ты просто переутомился, иначе бы так не говорил. Какое тебе, в конце концов, до этого дело - что сегодня я нужнее Остеру?
У него пересохло в горле.
- Ах ты, маленькая сука!
Таниквель отшатнулась, словно от удара. В тусклом свете из окон гостиной лицо ее показалось мертвенно-белым.
- А ты - грубый эгоист, - огрызнулась она. - Правильно Элори называла тебя варваром! Вы… вы, земляне, считаете женщин собственностью! Да, я люблю тебя, но когда ты не такой бесчувственный чурбан!
- Такую любовь, - болезненно скривил губы Кервин, - можно купить и в портовых барах.
Ладонь Таниквель взметнулась и звонко, жаляще хлестнула Кервина по щеке.
- Ты… ты… - глаза ее пылали, казалось, от негодования она лишилась дара речи. - Я никому не принадлежу, только себе, понятно? Остер был прав, с самого начала прав! - Брезгливо отдернувшись, она устремилась прочь, и в ушах у Кервина быстрой дробью застучали ее шаги, пока она не скрылась в Башне, окончательно и бесповоротно.
Дождь, задуваемый ветром под карниз, начинал превращаться в снег. Джефф смахнул снежинки с пылающей щеки. Что он наделал? Тупой болью заныло желание спрятаться ото всех - и побыстрее. Кервин устремился по коридору, потом вверх по лестнице, к своей комнате. Но, не добежав до двери, услышал за спиной знакомый нетвердый шаг Кеннарда.
- Что случилось, Джефф?
Когда-то, а сейчас Кервину совершенно не хотелось оказаться под прищуром этих добрых, понимающих глаз.
- Переутомился, - пробормотал он. - Просто надо выспаться.
Кеннард нагнал его и встал перед дверью.
- Джефф, если ты думаешь, что тебе удастся скрыть от нас…
- Проклятье! - вырвалось у Джеффа, и голос его дрогнул. - В этом чертовом месте совсем никакой личной жизни нет, что ли?
- Всемогущий Зандру! - со вздохом пробормотал Кеннард и весь как-то обмяк. - Послушай, Джефф, я все понимаю: вы, земляне… Ну как мне тебе объяснить? Таниквель…
- Бросьте, - отрывисто произнес Кервин. - Это касается только меня и Таниквель, и никого больше.
- Ничего подобного, - возразил Кеннард. - В первую очередь, это касается тебя и Остера. Послушай, помнишь, что я тебе говорил в самый первый день? Что бы ни происходило в Башне - это касается всех без исключения. Таниквель - эмпат. Неужели ты не понимаешь, что это значит? Неужели ты не понимаешь, что она чувствует, когда улавливает… подобную жажду? Она ведь женщина. А как может женщина, почувствовав такое, остаться безучастной? Не утолить жажды? Черт побери, - заключил он, - если б только вы с Остером понимали друг друга, если б между вами установилась эмпатия - ты бы тоже это ощутил. И понял, в чем дело.
Сам того не желая, Кервин, кажется, начинал улавливать суть. В обществе телепатов, не способных ничего друг от друга скрывать, в такой тесно спаянной группе, как Башенный Круг, эмоции, страсти, желания влияют не только на тех, кто их испытывает, но и на всех остальных.
Ощутив его одиночество и растерянность, Таниквель проявила понимание, отдала ему свою любовь. Теперь, когда Кервин чувствовал себя победителем, а Остер - разгромленным в пух и прах, она эмпатически реагировала на боль Остера, на его одиночество…
Нет, это выше человеческих сил! Таниквель… Таниквель, которую он любил. Таниквель, которая дала ему так много - и в объятиях человека, которого он ненавидит!
На лице у Кеннарда читалась жалость.
- Должно быть, для тебя все это очень тяжело. Но ты слишком долго прожил среди землян. Ты впитал их неврозы. Ведь на Даркоувере сам институт брака появился не так давно; а моногамия - вообще совсем недавно. Да и то не прижилась толком. Джефф, я тебя ни в чем не обвиняю. Ты никак не можешь изменить свою натуру, точно так же, как мы - свою. Просто… мне бы не хотелось, чтобы ты чувствовал себя таким несчастным. - Он устало зашаркал по коридору, и Джефф на мгновение уловил отблеск его эмоций, воспоминаний… Кеннард, женатый на земной женщине, прекрасно понимал боль человека, разрывающегося между двумя мирами: двое сыновей, подвергнутых остракизму, и все потому же…
Не в силах сомкнуть глаз, снедаемый пламенем ревности, Кервин до утра вел ожесточенную внутреннюю дискуссию и в конце концов вынужден был пойти сам с собой на компромисс. Не стоит ради девушки устраивать сыр-бор. Не хватало еще, чтобы Остер все ему испортил. Так или иначе, все равно им работать вместе.
До чего же паскудно уступить именно Остеру! Но, если Таниквель так больше нравится, - что ж, пожалуйста. Она сделала свой выбор и может смело продолжать в том же духе.
Разумеется, такое решение проблемы было далеким от идеального, но по-своему оно сработало. Кервин стал по-ледяному сдержан; Таниквель переняла его тон. Снова началась работа по надстройке сложных матричных экранов, привязке к выверенным картам. Через пять дней после картирования залежей меди Круг собрался на второй сеанс, и снова замельтешила паутина раппорта - до бесконечности растягивая сознание в пространстве и во времени, выискивая крошечные атомы, из которых складывается металл, известный как цинк, выявляя богатые залежи и месторождения, классифицируя их по степени доступности и глубине залегания. Накануне третьего сеанса, вернувшись с предпринятой в одиночку верховой вылазки в предгорья, Джефф обнаружил, что его ждет Корус, бледный и возбужденный.
- Джефф, Элори велела всем собраться в лаборатории - и как можно быстрее!
Кервин последовал за ним, недоумевая, что могло случиться. Остальные были уже в сборе. Раннирл разложил на столе карту.
- Неприятности, - объявил он. - Пришло сообщение от, наших клиентов - после того, как я передал им эту карту. Клан Альдаранов оформил заявки на три района - здесь, здесь и вот здесь, где, по нашим данным, богатые залежи меди. Вы не хуже меня знаете, что Альдараны - имперские марионетки. Империя дергает за ниточки; в поданных заявках речь шла о том, чтобы основать в этих районах промышленные колонии земного типа! Откуда они узнали про медь?
- Раньше такого никогда не случалось, - сердито заявил Остер. - Стоило Джеффу один раз поработать с нами - тут же имперские марионетки опережают нас с заявками; причем не на одно, а сразу на три месторождения! - Он метнул на Кервина гневный взгляд. - Сколько тебе заплатили за предательство?
- Да ты с ума сошел! - в тон ему отозвался Джефф.
- Просто не повезло, - произнес Кеннард.
- С одним месторождением это еще могло быть простым совпадением, - сказал Остер, - а с двумя - невезением. Но с тремя!
- Есть только один способ разобраться, - произнесла Таниквель, покосилась на Кервина и отвела взгляд. - Кеннард, он не сможет солгать Альтону.
Джефф сразу понял, что она имеет в виду, и в нем всколыхнулась ярость.
- Телепатическое обследование? - поинтересовался он. - Да я сам этого требую, черт побери! А нотой, Остер, я заставлю тебя проглотить свои слова; я забью их тебе кулаками в глотку! - Он развернулся к Кеннарду; ярость заслонила в памяти кошмарные воспоминания о первом зондировании. - Давайте! Выясняйте!
Кеннард возмущенно замахал руками.
- Другого пути у нас не осталось, - тихо сказала Элори.
Джефф зажмурил глаза, приготовившись к болезненному шоку насильственного раппорта. Сколько раз ни проходи через это - легче все равно не становится. Секунду-другую он держался, потом все заволокло благословенным вихрящимся туманом; потом он обнаружил, что стоит, стиснув край столешницы, и в тишине слышно только его шумное дыхание. Кеннард переводил взгляд то на него, то на Остера.
- Ну? - потребовал Джефф.
- Я всегда говорил, что мы можем тебе доверять, - тихо произнес Кеннард, - но чего-то я все равно не понимаю. Джефф, у тебя в памяти есть какой-то блок.
- Может быть, земляне подвергли его пост-гипнотическому внушению? - предположил Остер. - И подсунули нам, как… как бомбу с часовым механизмом.
- Не может такого быть, - презрительно скривилась Элори, но Кеннард хранил молчание.
- Одно я могу сказать точно, Остер, - наконец произнес он. - Никакой информации землянам Кервин не передает. Чувства вины в нем нет.
Но холодный, бесформенный ужас сжал горло Джеффа цепкой лапой.
Некая таинственная сила манипулировала им с самого прибытия на Даркоувер. Не комъины же подчистили банки данных в компьютере Имперской Миссии; не комъины же давили ему на нервы, пока не осталось ничего, кроме как бежать без оглядки…
Неужели он действительно подослан к комъинам - шпион, сам не сознающий, что он шпион?
- Дьявольская чушь! - сердито произнес Кеннард. - Такого мне еще не приходилось слышать! А почему тогда не Элори или, скажем, не Остер? От этих раздоров и всеобщей подозрительности выигрывают одни земляне! - Он принялся складывать карту. - Скорее уж кто-нибудь из Альдаранов, - а у них есть несколько телепатов - шпионит с незарегистрированной матрицей. Иногда барьер на втором уровне удается пробить, наверно, в этом-то и дело. Может быть, Остер, твой барьер на мгновение ослаб, вот и все. Просто не повезло; ничего, попробуем еще раз.
11
Кервин пытался избавиться от этой мысли. В конце концов, Кеннард провел же телепатическое обследование и доказал, что Джефф невиновен. Но, раз возникнув, мысль не желала никуда уходить и зудела, как больной запущенный зуб. "Я ведь могу об этом ничего и не знать. Неужели действительно меня подослали земляне? Да, конечно - комъины засекли меня еще из Арилинна. А я так рад был избавиться от давления, что не задавал никаких вопросов. Например, кто подчистил банк данных в компьютере приютского архива? И, кстати, Остер тоже родился среди землян ".
Молча, заторможенно Кервин проживал день за днем. В одиночку совершал верховые прогулки в предгорья, часами валялся на кровати у себя в комнате и старался ни о чем не думать.
Каждый раз при общих сборищах в гостиной он ловил на себе сочувственный взгляд Таниквель. ("Чертова сука! Не нужна мне твоя жалость!") и ощущал отголосок ее боли. И вообще, он старался ее избегать. Воспоминания об их недолгих днях вместе были как острый нож. Поскольку это коснулось Джеффа гораздо глубже, чем какая-нибудь мимолетная связь, обрезать одним беззаботным движением все концы он не мог.
Он смутно осознавал, что она пытается застать его наедине, чтобы поговорить. Избегать ее стало доставлять ему своего рода извращенное удовольствие. Но однажды утром они нос к носу столкнулись на лестнице.