На последнем слове что-то в груди оборвалось, заболело физически, будто ковырнули рану. Помочь!.. Он прибыл сюда, в Срез, рассчитывая стать ее телохранителем, защитить ее ото всех и каждого, кто посмеет… А в сухом остатке? Те, от кого он собирался ее защищать, уже мертвы, без всякого участия с его стороны. Всё, что он смог, - по-глупому нарваться на цивильские пули. Валяется здесь в полном ауте, ни на что большее уже не способный. Они даже так и не встретились.
И он до сих пор не знает… Почему Бейсик так уверен, что она… что с ней ничего не случилось?
- Я думал, - продолжил тот. - Ей лучше всего вернуться в Исходник.
Стар поморщился:
- Если б это было лучше, она бы так и сделала. Они и там ее достанут.
- Ты не шаришь, - ушастый снова подпустил в голос загадочности. - Не просто. А вместе с нами, на похороны Марисабели.
Вздрогнула Дылда. Стар заметил, но не стал отвлекаться:
- Всё равно не понимаю. Что это меняет?
- Да так… Когда присутствует мотивация, подчеркиваю, реальная, не липа, все действия объекта в данном направлении начинают казаться предсказуемыми. Объясняю популярно, для тебя, Открывачка…
- Уже объяснял, - огрызнулся тот.
- Послушаешь еще раз, для закрепления материала. Большая ошибка, Стар, считать такие вот организации всемогущими и вездесущими. Как правило, финансовая сторона у них оставляет желать лучшего. Станут они тратиться на лишний телепорт туда-сюда, будучи уверены: она съездит на похороны и вернется…
- А если станут? - Стар криво усмехнулся. - Откуда ты знаешь? Ты их налоговую декларацию видал?
- Я предполагаю. Делаю выводы на основе анализа имеющейся у меня инфо…
- Достали уже твои выводы.
- Я когда-нибудь ошибался?
Стар прикрыл глаза. Можно было с ходу припомнить Бейсику какой-нибудь его прокол, и желательно не один… но зачем? Привести еще парочку аргументов, не оставив камня на камне от его очередной авантюры… опять-таки, на фига? Вообще, в чем смысл этого разговора?
Если никто из них даже не знает точно, жива ли она. Где она сейчас: в Срезе или уже в Исходнике - без посторонней подсказки и помощи. Да, посторонней. Кто они ей такие, эти Бейсик, Открывачка, Воробей… Дылда… да и он сам? Она уволилась из школы и, если разобраться, все они больше не имеют к ней ни малейшего отношения. У него, Стара, нет никаких оснований и тем более прав вмешиваться в ее жизнь. Чужую. Полную опасностей, тайн, страстей, каких нет и не будет в его собственной жизни. Далекую настолько, что это не укладывается в сознании, как время и длина телепорта…
- Сережа, ты что? - тихонько позвала Дылда.
Проморгался. Изобразил на лице улыбку и жест "всё нормально" ладонью левой руки. Как бы пояснить им всё это попроще, популярно, как говорит Бейсик? Вы ей никто, ребята. Она давным-давно позабыла, что вы вообще существуете на свете…
И он, Стар, в первую очередь. Объяснить популярно самому себе.
- Парень только-только из реанимации, имейте совесть, - донеслось из коридора ворчание медсестры. - Мальчишки те как засели, так и сидят… сейчас зайду прогоню.
- Не надо, - отозвался звучный женский голос. - Я сама с ними разберусь. Это мои ученики.
…И не хватило воздуха, как бывает, когда выныриваешь из-под волны, а следующая накрывает тебя раньше, чем успеешь вдохнуть. И швырнуло, завертело в водовороте, и замелькали, сливаясь, полузнакомые лица вокруг, и стало уже неважно, догадаются ли они, отследят ли по выражению его глаз, или по щекам, не то пылающим, не то мертвенно-бледным, трудно определить самому… и неважно, неважно…
Он никак не мог ее увидеть. Смаргивал, до предела сворачивал шею, всё время натыкаясь взглядом на ненужные предметы и людей. Хотя бы край накидки, белой, как королевская мантия… ему казалось, будто летящие складки едва не касаются его лица. Эва Роверта. Принцесса Эва… Эвита…
Разглядел, только когда она подошла вплотную, и одноклассники синхронно повскакивали, уступая ей место. Дылда, впрочем, тут же села обратно. А Открывачка так и остался стоять, хотя был выбран стул Бейсика.
Точно такая же, как он себе представлял ее все последние дни. Ничуть не менее прекрасная. Ничуть не более досягаемая.
Прошептал:
- Ева Николаевна…
* * *
Он проспал. Проспал с размахом, почти до десяти утра, и был готов продолжить еще как минимум на пару часов здорового сна. Но в промежуточном пробуждении бросил взгляд на мобилку и понял: он уже практически труп. Подскочил мгновенно и резво, словно гальванизированная лапка дохлой лягушки.
Они успели ему позвонить. И наверняка остались очень недовольны.
Лихорадочно натягивая футболку и джинсы, Толик попытался прикинуть, стоит ли перезванивать. Сказать, например, что он давно уже в клинике и не мог ответить на звонок, потому что как раз вел концептуальные переговоры в кабинете главврача. Не покатит, они же наверняка отслеживают его перемещения, по чипу или еще каким-либо образом… Или, наоборот, повиниться, сославшись на вчерашние излишества, непосредственно вызванные большим количеством наличных на руках, а значит, косвенно лежащие на совести самих грантодателей… лучше не надо. Могут понять буквально. И даже чересчур.
Кстати, о деньгах. Заглядывать в бумажник было боязно. О финале вчерашнего вечера Толик помнил только то, что в стрип-баре не оказалось блондинки с четвертым размером, умеющей делать колесо, и он, крайне возмущенный, требовал компенсации в виде четырех негритянок, танцующих канкан; хозяин заведения обещал устроить. А вот устроил ли и, если да, сколько это стоило, из памяти совершенно выветрилось. И на фига, спрашивается, ему сдалась та блондинка?
Спустился на первый этаж. Запах из ресторана вызывал легкую тошноту. Впрочем, времени на завтрак у Толика не было при любом раскладе. Выбежал на улицу, глотнул свежего воздуха - в голове вроде бы немножко прояснилось - и помчался по аллее.
Мчаться предстояло почти через весь город. Единственный неводный транспорт Среза, пассажирские драконы, Толика не устраивал категорически. Вообще феномен инициации драконов как пример концептуальных экспериментов режима Лилового полковника в другое время потянул бы на неплохой материалец, но оказаться в воздухе в полной власти подобной твари… бр-р-р-р. Глянул на часы: половина одиннадцатого. Если он разминется с объектом, его точно убьют.
Становилось жарко. В парке еще кое-как спасала тень и оросительные фонтанчики: в их радужные облака прикольно врезаться на полной скорости, - однако искать сквозной путь в лабиринте аллей, дорожек и тропинок Толик не рискнул, с ориентировкой на пересеченной местности у него всегда было не супер.
На набережной его мгновенно расплавили солнечные лучи, уже прямые, как строительный отвес. Футболка высохла и тут же снова промокла насквозь, но теперь без малейшего воспоминания о свежести. Мобилка ритмично стучала о грудь. Редкие прохожие почему-то шарахались в стороны; когда впереди замаячила оптиграфическая аномалия, Толик прекрасно их понял. Море было издевательски гладкое, оно сверкало на солнце, как фольга, не собираясь расщедриться даже на самый легкий бриз.
Мобилка пока молчала. Останавливаться было нельзя, но физиологические потребности, как известно, значительно сильнее всех прочих проявлений человеческой сущности. Возле лотка с прохладительными напитками Толик притормозил. Поколебавшись, мужественно полез за бумажником. И обнаружил, что брюки на нем не вчерашние, а другие, от костюма, категорически не по имиджу и, разумеется, с пустыми карманами… стоп.
В кармане действительно обнаружилась двадцатка. Хотя вчера он не сомневался, что сам себе ее нафантазировал.
Вода, у которой даже не было вкуса, только холод до ломоты в зубах и пузырьки, лопающиеся на нёбе, с каждым глотком возвращала к жизни концепцию здорового пофигизма. В конце концов, они сами сказали: он, Толик, больше не подстраховочный вариант, а значит, кое-чего он для них стоит, и его уж точно не грохнут на месте всего лишь за опоздание. И вообще, в клинику он направляется не выполнять их приказ, а по собственной инициативе, чтобы переговорить со Старом. Поняли, вы, грантодатели хреновы?.. сколько там осталось от вашего гранта…
На бутылке погасли блики, и Толик вскинулся, расплескав на футболку ледяную пену.
- Я вижу, вы торопитесь, - сказал, улыбаясь, желтоглазый дракон. - Полетели?
…Кстати, чешуя у них оказалась теплая и приятная на ощупь, словно тисненая кожа. А он думал - холодная и склизкая.
На вопрос о номере палаты Сергея Старченко милая девушка в окошке не ответила, а потребовала подождать. Нормально?! После того как он судорожно одевался в номере, после раскаленной набережной, после полета на драконьей спине… ну, полет еще туда-сюда, в нем присутствовал-таки элемент перфоманса. Ладно-ладно. Толик решительно нацелился на окошко, проговаривая про себя вступление к импровизированному тексту. Осторожно, ненормативная лексика.
Тут они и позвонили.
- Не ругайтесь с персоналом, Анатолий, - как ни в чем не бывало попросил знакомый голос. - Палата номер триста шестнадцать. Третий этаж. Без резких движений, но в темпе. Удачи.
Они его недооценивали. Проникнуть к нужному месту, минуя сторожевые медицинские посты, было делом техники, давным-давно отполированной до блеска: сложнее назвать с ходу место, куда он, Толик Бакунин, не смог бы запросто проникнуть. По правде говоря, заглядывать в первую попавшуюся сестринскую и тырить с вешалки белый халат было необязательно, он проделал это исключительно из любви к искусству, в который раз пожалев об отсутствии Машки с фотоаппаратом.
Однако уже возле двери Толик притормозил. И выдал шепотом себе под нос невысказанное регистраторше в окошке.
Там, в палате, кто-то уже был. Вообще, создавалось впечатление, что там засела целая толпа, галдящая вразнобой мальчишескими голосами. Общая палата? Да нет, быть не может, в такой крутой клинике наверняка одни лишь отдельные номера с персональным унитазом каждый. Значит, к Стару пришли. Те, кто сегодня не проспал. В принципе, Толик догадывался, кто именно.
Опять не дадут нормально поговорить. Дежа вю, блин.
Застрял в нерешительности, барабаня пальцами по косяку. В интересах его собственного расследования стоило, пожалуй, подождать в коридоре, пока эта шайка-лейка уберется. Но господа грантодатели, если он их правильно понял, требуют, чтобы он вломился в палату уже сейчас. Вламываться?.. или только после того, как они пнут его, позвонив еще раз?.. Или - не входить даже тогда?
Почему-то в последнем варианте совсем не чувствовалось концепции героизма. Хотя она, без сомнения, имела место быть. За дверью по-прежнему галдели, но он не мог разобрать ни отдельных голосов, ни тем более слов.
И вдруг донеслось внятное:
- Структура.
Звучный женский голос.
Она.
Толик напрягся. Доводы "за" и "против" быстренько рассчитались на первый-второй и совершили построение в две шеренги. Если остаться ждать за дверью, пока объект выйдет, то ему, Толику, достанется либо она, либо Стар. Если войти - получаем обоих сразу, правда, с нагрузкой. Но обоих, а не кого-то одного. Элементарный расчет.
Медленно повернуть ручку. Двери здесь, понятно, не скрипят. Проникнуть внутрь если и не совсем незаметно, то хотя бы ненавязчиво. Кивнуть от входа тем из них, кто все-таки обернется: продолжайте, не обращайте на меня внимания. Я подожду. Послушаю.
Никто не обернулся.
- …ни в коем случае, Дмитриев. Не советую иметь с ними что-то общее.
Он видел ее со спины: черный узел волос верхом на белом конусе накидки для посетителей. Эстетика, блин; Машка бы протащилась, честное слово. Ладно, забыли. Он, Толик, справится сам.
- Да я ж и не собираюсь, Ева Николаевна, - между тем оправдывался Бейсик. - Только для того, чтобы держать руку на пульсе. Отследить, действительно ли они упустили вас из виду…
- Так прям они тебе и доложатся, - хохотнул Открывачка.
Толик поискал глазами Стара. Разглядел элементы навороченной кровати, едва заметной - белое на белом - за пятью белокрылыми спинами: объект, трое пацанов и еще какая-то малолетка на табурете с ногами от шеи… то есть ноги, понятно, у малолетки. Однако. Похоже, Стар и в больнице не теряет времени даром.
Но он молчал. Невидимый и неслышный. Как будто его вовсе здесь не было.
Снова заговорила объект:
- Дело даже не в этом. Ты неплохо придумал, Виталик. Цивилы в Исходнике - и те предлагали мне что-то похожее, а они ведь профессионалы. Но, ребята, оценивая мою ситуацию, вы с ними совершаете одну общую ошибку.
- Мы с цивилами? - уточнил Воробей.
Бейсик и Открывачка на него шикнули.
- Вам почему-то кажется, будто у меня неприятности… нет, не так, это как раз правда, - она усмехнулась. - Вам кажется, что меня нужно спасать, помочь мне бежать, скрыться… Что я жертва. А на самом деле всё наоборот. Я прибыла в Срез, потому что у меня тут есть кое-какие дела. И не могу уехать, пока их не закончу.
- Понимаю, - кивнул Бейсик. - Вы ищете убийцу, да?
И оглядевшись по сторонам, разъяснил остальным гоном снисходительного экскурсовода:
- Убийцу Лилового полковника.
Толик подался вперед. Воробей оглянулся и, ничуть не удивившись, кивнул ему через плечо. Осмелев, Толик подошел еще ближе и в просвет между спиной Открывачки и ногами девчонки наконец увидел Стара. Н-да. Опять до ужаса не хватало Машки. Чтобы потом свести рядом две фотки: здоровенный, загорелый пацан на скамейке - и почти бескровное, угловатое лицо из-под простыни. Белое на белом. Класс.
Сглотнул. Снова накатило мерзкое чувство натирающих плавок в паху. Да нет, что за понты, с каких это пор за настоящий профессионализм должно быть стыдно?..
Стар его не видел. На всякий случай Толик отступил подальше за чужие спины.
Пауза слегка затянулась.
- Да, - наконец ответила объект.
Со своего места он смотрел на нее в четверть оборота: волосы, ухо, линия шеи и лица, краешек ресницы. Чуть развернулась - полупрофиль - и Толик уловил направление ее взгляда. А также ответного. Если б Машка щелкнула с этого ракурса, можно было бы провести между их глазами линию, тонкую и прямую, как хороший пиар-ход. И, блин, вышло бы куда убедительнее, чем художества Длинного в фотошопе на снимках с ее дня рождения…
И вдруг Стар заговорил:
- Не надо, Ева Николаевна, - негромкий, но ровный голос. - Я знаю, кто это был. Я видел их тогда возле вашего дома. Но ведь их всё равно уже… Бейсик прав, вам лучше вернуться в Исходник.
Было секунды три тишины.
- Ну ни фига себе, - сказал Открывачка.
- Мог бы и раньше сказать, - проворчал Бейсик, явно уязвленный в своей монополии на всезнание.
- Я говорил, - возразил Стар. - Еще тогда, когда мы их встретили в парке. Что это они. Я сразу узнал тех троих…
- Ни хрена ты не говорил, - перебил Воробей.
- Тихо все!
Ее голос прозвучал, словно колокол. Все не то что заткнулись - замерли, съежились, чуть ли не пригнулись, даже Открывачка Наверное, она была хорошей училкой, подумал Толик не без уважения. С железной дисциплиной в классе.
- Рассказывай, Сережа. Только не волнуйся. Не торопись.
Не торопись, мысленно повторил за ней Толик. В гробовой тишине было как-то стремно включать диктофон. Пришлось это сделать чуть позже, на первых звуках голоса Стара, что, впрочем, было не принципиально.
- …ждал. И тут подъехали они. Смуглые, заметные; это в Срезе таких немерено, а там… короче. Начали ходить туда-сюда, заглядывать в подъезды. Когда подошли к вашему, я поднялся на площадку и встал за углом, а они стопорнулись внизу, где списки жильцов. Читали по складам… И вдруг один тыкает пальцем: "Роверта-Роверта - Анчарова!" - и еще ругнулся, кажется, по-ихнему…
- Непереводимая игра слов, - пробормотал Бейсик. Никто, кроме Толикова диктофона, его не услышал.
- Они вышли, я тут же спустился. И увидел, как они достали из машины сверток и подбросили в бак перед вашим подъездом… Я думал - бомба. Не знал, что мне делать. Бежать, звонить в милицию или цивилам… но вы же могли в любой момент вернуться! Решил дождаться. А тут - бомж. И оказалось, это…
- Мундир, - почти беззвучно произнесла объект.
- Теперь понимаете? - спросил Стар еще тише, и Толик забеспокоился, возьмет ли диктофон, все-таки приличное расстояние.
Правда, главное он уже записал. Хоть сейчас выкладывай на сайт и развешивай по Сети сенсационные баннеры. Толик выключил диктофон. Моментом - в пункт телепортсвязи, надиктовать Длинному текст, фотки с бомжем уже на сервере, супер!!! И пошли бы подальше все самозваные грантодатели с их нелепыми претензиями и высосанными из пальца угрозами…
- Понимаю, - сказала объект.
Блин. По их указаниям, он ведь еще должен продолжать ее окучивать. И на фига, спрашивается? - если с убийством Лилового полковника всё ясно? Правда, не совсем ясно с его наследством, уточнил Толик. Если тех, кто убил старика, благополучно замочили при штурме… Ладно, подождем.
- Анатолий?
Она только теперь заметила его.
- Что вы здесь делаете?
- Пришел навестить приятеля, - он как можно непринужденнее шагнул вперед. - Привет, Стар. Смотрю, ты слегка расклеился…
Обернулся через плечо и совсем уж внаглую бросил:
- А вы? А то я даже сразу вас не узнал, Ева.
Она смотрела на него в упор. Насквозь. За те несколько дней, пока они не виделись, объект изменилась едва ли не разительнее, чем после прибытия из Исходника в Срез; а ведь тогда Машка, помнится, даже не поверила, что это именно она, училка, синий чулок, старая вешалка…
Старая вешалка. Синий чулок. Училка. Фригидная бабуля… Прежние мантры категорически не помогали, сколько Толик ни твердил их про себя, стараясь во что бы то ни стало выдержать ее взгляд.
Сорвался, сморгнул, опустил глаза.
- Вы знакомы, Сережа?
Если Стар сейчас начнет распространяться, что познакомились они позавчера, что накануне он, Толик, полдня ходил за ним по пятам, а потом, возле бассейна… блин. Она пошлет его подальше, и грантодатели неслабо обломаются.
Но Стар, похоже, устал. Сказал только:
- Да.
Объект кивнула. Снова посмотрела на Толика, но уже обычным человеческим взглядом:
- Сергей Старченко учится в моем классе. Вы всех ребят знаете, Анатолий? Тоже мои ученики: Виталик Дмитриев, Саша Бушняк, Игорь Воробьев, Катя Андреева. И еще одна наша девочка, Марина Круцюк… она погибла. Там, во время штурма, вы, наверное, слышали. Сегодня вечером мы все вместе возвращаемся в Исходник на ее похороны. Кроме Сережи, конечно.
- И кроме меня.
Толик недоуменно повернул голову. До сих пор малолетка с длинными ногами сидела тихо и пришибленно, с успехом изображая деталь больничного интерьера. Ее неожиданный голос как-то даже выбился из стиля и уж тем более прозвучал совсем не в тему. Толик предпочел бы не отвлекаться.
Но объект, конечно, тут же переключилась на нее:
- В чем дело, Катя?
Малолетка втупилась в пол:
- Ни в чем. Просто я не поеду на похороны Марисабели.
- Почему?