Тесса даже не обернулась, продолжая идти по полузаросшей травой дороге. Похоже, здесь даже верхом давно не проезжали, не то что на телеге. Видимо, отшельник большой популярностью не пользовался.
Кот семенил за ней и что-то ворчал, но уже не пытался ее остановить. Горе тоже затих, и девушка получила возможность насладиться тишиной раннего утра.
Тишина длилась недолго. Как только она вошли в лес, послышался отдаленный вой. При их продвижении вой нарастал, они явно приближались к его источнику.
- Иван, что ли? - нахмурилась Тесса. Больше среди ее знакомых не было человека, чьи легкие могли поддерживать подобный звук.
- Нет, - уверенно отозвался кот. - Точно не он. Тут тональность другая, разве не слышишь? Да и потом, Иван считает себя богатырем, он бы не опустился до голошения.
- До чего, пардон?
- До голошения, - пояснил Горе. - Это традиционное занятие местных баб. Голошение, в зависимости от выражения лица, может быть радостным, скорбным и любовным. При этом по звуку одно от другого не отличишь. Чаще всего практикуется на свадьбах, похоронах и праздновании рождения младенца. Причем половина младенцев глохнет.
Тесса не горела желанием сталкиваться с дамой, способной издавать подобный звук. Специально она бы никогда не пошла в лес, выяснять, нужна ли кому-нибудь помощь. Однако идти никуда и не пришлось - очень скоро они увидели девушку, сидящую на пеньке у дороги.
Заметив, что к ней кто-то идет, девушка замолчала, уставилась на путников огромными голубыми глазами. Судя по наивному детскому личику, она была младше Тессы, но ростом и объемами значительно превосходила. Как, впрочем, и большинство женщин этого мира.
На ней был простой серый сарафан в сочетании с белой кружевной блузкой. Из-под повязанного на голову алого платочка выбивались вьющиеся медовые локоны. Ротик с пухлыми розовыми губами, еще недавно издававший оглушительный вой, оставался приоткрытым. Похоже, это было его нормальное состояние.
- Откуда взялся ты, добрый молодец? - пролепетала она. - По воле иль неволе тут?
Кот тихо захихикал, прикрывая мордочку лапой. Горе громко расхохотался:
- Устами младенца, ни дать не взять!
- Ой! - девушка соскочила с пенька. - Что это? Что за глас неведомый? Али дух недобрый у тебя услужении? Али лихо за тобой по лесу гонится?
Тесса глубоко вздохнула, поборов желание запустить в нее бутылкой. Она достала из сумки синий сосуд и продемонстрировала его девушке:
- Это не алилихо, это так, сувенир. Легендарный Дух выгребной ямы, заточенный в бутылку.
- Эй! - возмутился Горе.
Тесса, проигнорировав его, продолжила:
- Более того, я не добрый молодец. Я, скорее, злая девица.
- Не серчай на меня, красна девица! Не признала я тебя в мужицкой одежде… Видно, добрые духи тебя послали мне на помощь!
- Нет, у меня несколько другой наниматель, - уклончиво ответила Тесса. - Что ты здесь делаешь?
- Ой, по неволюшке я оказалась здесь! Послала меня мачеха за снегоцветами, да велела без них не возвращаться!
- Девушка, окститесь! - фыркнул Горе. - Мы находимся в климатических условиях, близких к тропическим, в этих местах отродясь снегоцветов не было! Хотите задание выполнить, вам не здесь сидеть надо, а снаряжать караван и отправляться в дорогу. Года через три вернетесь; правда, к этому времени снегоцветы завянут… но ведь их можно засушить!
- Ох, мудрены твои речи, Дух выгребной ямы!
- Я не Дух выгребной ямы!
- Не слушай его, - вмешалась Тесса. - Он всегда треплется, роль у него такая. Для этого и нужны Духи выгребных ям: в неуютные моменты людей развлекать. Сядет человек в чисто поле, скучно ему, а возьмет с собой такую бутылочку - так и поговорить можно!
- Великолепно! - оскорбился Горе. - Если я кому-то понадоблюсь, выковыряйте меня из-под плинтуса!
Тесса решила не спрашивать о том, откуда ему известно слово "плинтус". Ни к чему хорошему такие разговоры не приведут, а снова ссориться ей не хотелось… пока.
Она пошла дальше по дороге. Девушка последовала за ней, подхватив лежавшее возле пенька лукошко. Сначала она преследовала их молча, и это всех устраивало. Но долго молчать она, видимо, не умела:
- Не спешай, красна девица, хоть слово молви!
- Слово, - буркнула Тесса. - Достаточно?
Девушка шла теперь рядом, разглядывая ее широко распахнутыми глазищами, неспособными понимать намеки.
- Ты, видно, издалека… Из какого славного царства ведешь ты свой путь?
- Из Хабаровска.
- Правда? - неожиданно заинтересовался Горе.
- Нет.
Последние две фразы девушка в сарафане либо не услышала, либо решила не принимать к сведению.
- Славный, должно быть, град Хабаровск! А как звать там тебя да какого ты роду-племени?
- И там, и здесь меня зовут одинаково - Тереза. Что касается роду-племени… млекопитающее.
- Стало быть, из тех крестьян, что молоко продают… Мой батюшка тоже крестьянин, только он овощи да фрукты продает. А звать меня Настынька. Моя семья далеко живет, за лесом дремучим, за горою могучей…
- Ты специально стихами говоришь?
- …А я сюда за цветами пришла. И заплутала, ох заплутала! Без тебя бы не выбралась.
- Собственно, ты и со мной еще не выбралась, - указала Тесса. - Почему ты сама не пошла по этой дороге?
- Боялась.
- То есть, брести сюда через лес не боялась, а по дороге идти боялась? Без комментариев.
Они шли по тропинке вдвоем, кот уже давно убежал вперед. Горе сердито молчал, не встревал даже с замечаниями и советами. Настынька большую часть времени не издавала ни звука, за исключением момента, когда в ее полураскрытый рот залетел лесной жук. Тогда она закашлялась и на какое-то время отстала, но потом быстро догнала Тессу, пробежав через лес.
Кот ожидал их за очередным поворотом, почти скрытый в молоденьких желтых елочках. Вид у него был даже более недовольный, чем обычно.
- Я все осмотрел. Поворачивай.
- Нет, - Тесса перешагнула через золотого зверя. - Но ты можешь поделиться своими опасениями. Выговорись, тебе станет легче.
- Это мрачное, темное место! Там нет ничего хорошего.
- То же самое можно сказать про мой университет, а ведь ничего, хожу.
- Вот попадешь в неприятности, больше спасать не буду!
- Не зарекайся.
Кот оказался прав - лес становился все темнее. Исчезли яркие краски, многие деревья казались засохшими. Дорогу едва можно было различить в пожухлой траве. Наконец они увидели полуразвалившийся забор, сделанный из связанных между собой бревен, и небольшой дом.
Отшельник жил в бревенчатом строении, напоминающем увеличенную версию скворечника. Судя по всему, хатка была построена давно: дерево успело потемнеть, крыша заросла мхом, окошки покрылись таким слоем грязи, что их сложно было различить на стене. Однако самым удивительным были две колонны, на которых держался весь дом, выполненные в форме птичьих ног.
От неожиданности Тесса застыла на месте:
- Ну надо же… Избушка на курьих ножках!
- Не совсем, скорее, дешевая имитация, - кот окинул строение критическим взглядом. - Настоящая избушка на курьих ножках принадлежит Бабе-Яге…
- Причем "избушка" - очень условное обозначение той здоровенной откормленной домины, - добавил Горе. - Но главное отличие в том, что то здание живое. А это всего лишь подражание… Среди отшельников мода такая - подражать Бабе-Яге. Самое смешное, что она-то как раз не отшельница. Так, чего стали? Идем дальше.
- Дух выгребной ямы знает Бабу-Ягу? - голос Настыньки был пропитан уважением.
- Так, все, хватит уже! Повторяю: я не Дух выгребной ямы!
- Не обращай на него внимания, сказала же, - напомнила Тесса. - Давай лучше заглянем на огонек.
- Там нет огонька…
- Ты может не воспринимать все так буквально?!
- Но там нет огонька…
Пробиваться к покосившимся дверям пришлось через болотистую, покрытую мелким кустарником землю. Никакой тропинки здесь и в помине не было, создавалось впечатление, что дом необитаем. Тесса знала, что это не так - кот бы не ошибся.
Уже на подходе к дому ее ноги проваливались в грязь по щиколотку. Настынька, покорно следующая за ней, сталкивалась с такими же трудностями, но придавала им меньшее значение, ее хорошенькое личико оставалось пустым. Кот выбрал самый легкий путь: по сухим черным веткам он перебрался на крышу избы, а оттуда спрыгнул на крыльцо. Впрочем, даже он приложил какие-то усилия; Горе продолжал ехать в сумке.
Забравшись на шаткие ступеньки, Тесса мстительно тряхнула синюю бутылку. Возмущенный вопль Горя не заставил себя ждать:
- Эй, за что?!
- Просто так. Тунеядец!
- Между прочим, без моей помощи кое-кто бы вообще свое путешествие закончил еще вчера! Кстати, будет лучше, если ты ничего не скажешь отшельнику про меня.
- Для кого лучше?
- Для нас обоих.
У девушки появилось желание поспорить с ним, но в данном случае это было лишним. Спор мог подождать до более подходящего момента.
По ступеням она поднималась осторожно, боялась, что древние доски провалятся под ней. Настынька шлепала по лестнице спокойно и уверенно, даже не глядя себе под ноги. Тессе хотелось бы вести себя так же, но она сдерживалась, зная свою удачу: она провалится при первом же прыжке.
Возле дверей сидели две жирные жабы. Тесса попыталась брезгливо столкнуть их сапогом, но они не поддавались. Помогло лишь вмешательство кота, с шипением свалившегося практически им на головы.
- Так, почетный караул отогнали, можно заходить, - усмехнулась Тесса.
Стучать она не стала: Настынька создавала столько шума, что хозяин дома должен был давно услышать их. А если не услышал, значит, глухой; в этом случае стук совсем бесполезен. Тесса открыла дверь и первой шагнула в темную комнату.
Как только открылась дверь, в лицо Тессе ударила сконцентрированная, состоящая из многих запахов вонь. Здесь чувствовалась и плесень, и сырость, и гниль, и пот и многие другие элементы, думать о которых ей не хотелось. Небольшая комната была завалена каким-то хламом, на полу блестела слизь, которую обычно оставляют за собой улитки; на стенах росли грибы.
Когда ее глаза немного привыкли к полумраку, она увидела отшельника. Он лежал на печи в дальнем углу комнаты, наполовину прикрытый собственной всклокоченной бородой. У старика была несуразно большая голова, которую длинные волосы делали похожей на колокол, и тщедушное тельце, закутанное в грязное лоскутное одеяло. Он, казалось, спал, но при появлении нежданных гостей его глаза открылись; правый был значительно больше левого.
- Фу, фу, фу! Что-то человеческим духом запахло!
- Вообще-то это свежий воздух, дедуля, - поморщилась Тесса. - Знаю, его здесь давно не было, но привыкайте.
Отшельник удивленно открыл рот, демонстрируя отсутствие многих зубов. Горе сердито пробурчал из сумки:
- Вот ты можешь сходу не хамить? Мы ведь не просто так явились!
- Он первый начал.
Пауза затягивалась и могла бы стать совсем уж неловкой, если бы не вмешалась Настынька. Она вышла вперед и бухнулась на колени прямо в слизь:
- Ой, не серча-а-айте! Мы по неволе к вам пришли, окаянные!
- Сейчас опять голосить начнет, - вздохнул кот. - У нее талант.
Взгляд отшельника стал значительно мягче:
- Вот это правильно ты себя ведешь, люблю таких! Красна девица сердечной должна быть и мягкой…
- В душе и на ощупь, - поморщилась Тесса. - Слушайте, мы тут действительно поневоле.
- Что же случилось с вами, сестринушки?
- Вы издеваетесь? Какие мы, к лешему, сестринушки?
- А, так злой леший, негодник, вас с дорожки сбил? Ну да ничего, помогу я вам!
- Держи язык за зубами, а то еще перед лешим оправдываться придется, - посоветовал Горе. - Не самое приятное…и гигиеничное… занятие.
- Вот как мы поступим, - старик окинул обеих девушек оценивающим взглядом. - Беду я ваше понимаю, однако прежде уяснить хочу, добры вы девицы али пустой сосуд, что плечи родительские тянет… Посмотрю, какие из вас хозяюшки, какие женушки будут добрым молодцам.
- Начало довольно зловещее, - пробубнила себе под нос Тесса.
Старик не услышал ее и продолжал вещать:
- Поначалу растопите-ка вы баньку, что за избушкой моею стоит. Дрова рядом с ней лежат, далеко не потащите! Потом наносите водицы из ручья, но только решетом наносите, чтобы видел я, что в любой ситуации вы мужу опорой будете. А уж как затопите баньку, так и не оставите старика, выкупаете, вымоете, чтобы порадовались мои старые косточки. Ну же, красавицы, давайте!
Настынька с нескрываемой радостью подскочила с пола и выбежала из избы. Тесса с мрачным видом поплелась за ней следом.
- Ну и что мне теперь делать?
- Что он сказал, то и делай, - отозвался кот. - Что тут сложного?
- Ну, допустим, баньку я еще как-то растоплю… Но его мыть? Нет уж! Я до этой гадости не дотронусь, по нему же что-то ползает.
- Вот так и открывается истинная сущность, - отметил Горе. - Как же ты мужу опорой будешь, девка красная?
- Сам ты красный. Простите, а мой муж что, забор прогнивший, что ему опора нужна? Я льщу себе надеждой, что сумею найти мужа, который без опоры в канаву не завалится.
- У тебя определенно завышенные требования.
- Я в курсе.
Настынька дожидалась ее возле небольшой бани, чуть более аккуратной, чем изба. По привычке открыв рот, она рассматривала то, что издалека казалось дровами.
Впрочем, подойдя поближе, Тесса увидела, что у старика любопытные представления о растопке бани. Во дворе были собраны не палки и поленья, а кости, звериные и человеческие, лежащие одной кучей. Некоторые казались очень старыми, другие, лежащие сверху, были совсем крепкими.
- А дедок-то извращенец, - Тесса скрестила руки на груди. - Я многое могу понять, знаю, что в бане дрова из разной древесины имеют разный эффект… Но косточки? Явный перебор.
- Ох, не по-людски это, - покачала головой Настынька.
И тем не менее она начала вытаскивать кости из общей кучи и носить их в топку. Несколько секунд Тесса просто наблюдала за ней с нескрываемым удивлением, пока не решилась вмешаться:
- Настасья, а что, собственно, ты делаешь?
- Выполняю наказ хозяина нашего радушного.
- А тебя не смущает, что здесь и человеческие кости есть?
- Да, неправильно это. Только… ежели мужик так приказал, знамо дело - слушаться надо! Зачем девке возражать?
- Логично. Зачем вообще девке думать? - вздохнула Тесса. - Главное мужика слушаться, в перерывах между родами убирать хату и готовить… Это хорошо, что у тебя такой четкий курс в жизни, но мне придется тебя разочаровать: ты занимаешься ерундой. Независимо от приказов старикашки.
- Отчего же?
- Да оттого же, село, что из костей ты костер не разожжешь и баню не растопишь. Так что доставай этот хлам из топки, нам нужно дерево.
- Мудры слова твои, сестрица, вот только…чем же мы дрова нарубим? Нету у нас топора!
- Это предоставь мне, займись своим делом.
Когда озадаченная Настынька отошла, Тесса достала из сумки синюю бутылку. Оттуда не доносилось ни звука, скорее всего, он все еще обижался.
- Слушай, туалетный дух, для тебя есть работа…
Ответ обитателя бутылки был краток:
- Уф!
- Ну не дуйся! Не могла же я сказать, что у меня в бутылке Горе!
- Да, вместо этого ты выбрала самый лучший вариант! Тебе не кажется, что шутка затянулась?
- Может быть, мы обязательно обсудим это позже, - примирительно сказала Тесса. - А пока, как ты слышал, нам нужны дрова, мелкие, потому что в одном эта курица права: рубить нам нечем.
- И чем я могу вам помочь? Я что, лесоруб?
- Не придуривайся. Мы оба знаем, на что ты способен. Горе, мне не хочется на тебя давить, но… Если не поможешь нам, мы все равно справимся. Только тогда я заставлю тебя смотреть, как она моет деда. И не думай, что я тебя пожалею!
- Шантажистка, - буркнул Горе, однако больше сопротивляться не стал.
Ближайшее к ним сухое дерево вдруг задрожало, как на сильном ветру. На его тонких веточках стали появляться дрова - уже разрубленные, достаточно сухие, лишенные сучков и даже коры. Достигая нужного размера, они с мягким стуком наддали на землю, а на их месте тут же начинали расти новые.
Настынька, уже освободившая топку от костей, заметалась возле дерева, причитая:
- Ой, чудо чудное! Ой, диво дивное! Ой, мамоньки!
- Ты заметила, что она словечки типа "ой" и "ай" использует с завидной частотой? - полюбопытствовал кот.
- Нет. Но я заметила, что она была бы прекрасной женой Ивану.
- Тоже верно.
Когда последние дрова упали с дерева на землю, Настынька тут же принялась собирать их. Она же развела огонь, потому что для Тессы пользование огнивом всегда было загадкой. Когда дрова весело потрескивали в топке, девица схватила висящее на заборе решето и направилась в ту сторону, откуда доносился мягкий плеск воды.
- Стоять! - спокойно, но при этом достаточно громко велела Тесса. - Куда это ты направилась?
Настынька непонимающе посмотрела на нее, показала решето.
- И вот этим ты собираешься воду носить?
Круглое лицо девушки расплылось в улыбке, полной чувства гордости за собственную хитрость.
- Это ж народная мудрость! - поспешила сообщить она. - Так во многих сказах сказывается! Коли чудище али какая другая нечисть просит принести водицы решетом, она, знамо дело, обмануть человека доброго хочет. Но токо люди тоже выдумать шутку могут! Все уже давно знают, как злую силу обмануть. Надобно дно решета глиной замазать, и правда на моей стороне будет.
- Голь на выдумки хитра, - фыркнула Тесса. - Не то чтобы я не уважаю народную смекалку, но ничего у тебя не выйдет.
- Это отчего же?
- А хотя бы потому, что далеко не у каждого ручья можно найти глину. А даже если она там есть, то надо не просто замазать дно, а дать глине подсохнуть, еще лучше - хотя бы частично обжечь ее. Иначе это твое самодельное дно вывалится в самый неподходящий момент.
- Ой, а что ж теперь нам делать, окаянным? - смутилась Настынька.
- Возьми ведро, которое висит на том же заборе.
- Но ведь он сказал…
- Возьми ведро!!!
Настынька подпрыгнула, уронив от неожиданности решето. Она поспешила схватить указанное ведро и скрыться в лесу, подальше от темных глаз Тессы.
- Сурово ты с ней, - потянулся кот.
- А по-другому не понимает.
Она не спеша пошла по следам крестьянской девушки, преследуемая котом. Бутылку она сначала хотела оставить возле бани, но в последний момент передумала. По большому счету, Горе был ее единственным гарантом безопасности. Естественно, признаваться ему в этом она не собиралась.
Пока Тесса добиралась до ручья, Настынька успела два раза прошествовать мимо нее с полным ведром воды. Кот пробурчал что-то про место бабы в доме и достойную соперницу тяговым лошадям и скрылся в лесу.
Ручей оказался небольшим и на удивление чистым. Он бежал по дну из мелких разноцветных камешков, глины здесь не было и в помине.
Когда Тесса начала стягивать с себя грязную рубашку, о себе решил напомнить Горе:
- Чем ты занимаешься?