- Не для эльфов пути смертных! - язвительно сказал стражник-философ. - Мы живем страстно! Пьем от души, едим до отвала! Песенки наши немудреные, то верно - зато поем их громко и часто! Свадьбы у нас шумные, а как осень подходит, так каждый день, да не по одной! Дети по дворам бегают крепкие да горластые! И работаем споро да жарко! Землю украшаем своими трудами! Верно, братья? А если и деремся часто, так не по злобе, и вскоре миримся!
Стражники поддержали его одобрительным гомоном. Эльфы угрюмо помалкивали, предвидя неприятное продолжение.
- Иное дело - эльфы! - тут же торжествующе заявил стражник. - И еда вам не количеством приятна, а изысканностью ненужной, и питие не всякое подходит, а только самое нежное! Потому и бледные, и стройности болезненной в избытке! Песни ваши - из тоски да печали, а свадеб и не видывал никто эльфийских! Дети у вас не бегают, и на женщин своих взгляда масленого не бросите, словечка ласкового да непристойного на ушко не шепнете, в стога не завлечете на ночь! Бессмертные - а жизнь не в радость! Вам что под землей, что под луной - одинаково уныло! Бегаете ночами в лесах да смеетесь ненатурально и безжизненно! По традиции смеетесь, не от души! А нам - и жить хочется страстно, и пить нестерпимо, и ничего в том зазорного нет! Верно говорю, братья?
Стражники дружно поддержали умника язвительными насмешками в адрес эльфов. Вьехо четко различил среди прочего "ушастые дармоеды" и даже "вечные бездельники", и это было очень обидно, потому что походило на самую настоящую правду! Говори стражники гнусные измышления, может, эльфы и промолчали бы - но правдивые обвинения следовало отметать немедля!
- Что б вы понимали, смертные! - дрожащим от негодования голосом начал нежный Фионнель. - Эльфы, да будет вам известно…
- Звери! - дурным голосом вдруг взвыл подзабытый всеми юный пейзанин.
Последний отрезок пути Жмот прошагал рядом с Предвечной Владычицей, стал восприниматься всеми как ее паж, то есть менее чем никто, - и вот он вопил во все дурное пейзанское горло!
Вьехо удивленно открыл глаза - и сразу все понял. Дело в том, что пещеру затопляла не простая темнота, а кромешная. То есть ничей глаз не мог уловить даже малейшего отсвета. Когда-то, в Изначальном мире, в смутный и позабытый период катастроф волшебному народу уже приходилось сталкиваться с подобными условиями. Огромные глаза эльфов способны улавливать ничтожные крупицы света - но случалось, что не было даже их. И мудрецы эльфийской расы пришли к неизбежному выводу, что там, где нет света, свет должны давать сами глаза. Не улавливать ничтожные излучения, а светиться сами. А уж потом, понятное дело, улавливать, что отразилось. Свойство работало на малом расстоянии, и проку от него было немного - но в кромешной тьме и видению на пару шагов возрадуешься.
Эта особенность эльфийского зрения широкой публике известна не была, потому что практически не проявлялась - да и присуща была исключительно Высшим эльфам, обычно с людьми не сталкивавшимся. А простым эльфам в подлунном мире было достаточно света звезд, чтоб разглядеть иголку в стоге сена, поставь они перед собой такую бессмысленную задачу. Но в свите как раз были сплошь Высшие эльфы. И вот они оказались замурованными в пещере вместе со смертными, да еще здорово разозлились на стражников… В результате Жмот, державшийся непосредственно возле предмета своих воздыханий, в какой-то момент повернулся - и уткнулся в два жутких, диковинного разреза светящихся глаза, как будто висящих в темноте в опасной близости от его горла! Ну вот он и взвыл. А в следующий момент выдернул дареный кинжал и судорожно замахнулся… В разгорающемся сиянии древнего клинка стало видно, что сидящая рядом с пейзанином Владычица испуганно зажмурилась.
- Не вздумай открыть глаза! - взмолился тихо Вьехо. - Убьет!
Изменение пейзанина на путях эльфов после приключения в болотах пошло стремительно, и Жмот был готов рубануть по любому движению рядом с собой. Вьехо торопливо вскочил на ноги и обнажил сияющий клинок. Спасти Владычицу!
Но спас не он, а пейзанин! Из темноты прилетела гибкая тень, и Жмот с визгом ударил. В ответ раздался пронзительный рев. Чудовище, подкравшееся к ним из глубин пещеры, было страшно недовольно потерей части языка!
- Да они парами живут! - охнул кто-то из стражников. - А мы как раз самца завалили! Ой что нам щас будет от вдовы!
И в темноте заклацала злая сталь - стражники поспешно прилаживали свои удивительные луки. Вьехо похолодел. Стрельба вслепую в исполнении смертных могла нанести чудовищный урон отряду! Факелов-то у них запасено не было!
И тут подал голос нежный Фионнель. Вьехо даже испытал уважение к юному нахрапистому эльфу. До чего одаренный и стремительно думающий претендент! С одного раза уловил схему решения проблем с тварями!
- Следопыт Фионнал! - крикнул Фионнель. - Займись!
Фионнал выдвинулся вперед и замер, настороженный и внимательный. И издал странный резонирующий звук. Тварь из темноты ответила обиженно. Эльф шагнул ближе и заворковал. Тварь неуверенно курлыкнула…
- Вот как надо! - гордо сказал Фионнель стражникам. - Доблестные воины - фи! Мы действуем иначе! Слово, сказанное кому надо в нужное время, связи и знакомства - и любой вопрос решается легко и непринужденно! Вот как умеют истинные эльфы!
Выпад был направлен в сторону Вьехо, но оскорбились и разорались почему-то стражники, среагировавшие на "истинные эльфы" как быки на красное. Вьехо слушал и недовольно морщился. Ну что за отряд? Пока Фионнал убеждает раненую тварь в миролюбии и безвредности эльфов, надо бы делать что? Следить за переговорами во все разнорасовые уши, чтоб принять тварь на стрелы, в случае если та усомнится в миролюбии гостей! Но куда там! Все вновь увлеклись извечным спором, надоевшим Вьехо еще в Изначальном мире. Кто лучше, эльфы или смертные? Спорят до хрипоты и не знают, что ответ найден и дан всем заинтересованным еще первым Черным Властелином! Ну и что с того, что все участники давнего диспута остались тенями воспоминаний в забытых балладах?
- Смертные! - наконец зазвенел негодованием Фионнель. - Жалкие людишки! Едите до отвала, как свиньи, - и гадите вокруг так же! От деревень на все леса навозом несет! Песни орете, когда пьяны - а пьяны каждый день! И пьянство же в песнях восхваляете! И свадьбы ваши отвратительные пьянками начинаются и драками заканчиваются! И вот это мните весельем! И дети ваши о том же мечтают! И работаете много и жадно, ибо не любовь к работе вами движет, а жадность именно! Жадность и зависть вами правят! А любви средь вас и вовсе не сыщешь! Разве любовь - срамные слова на ушко девице нашептывать? То не любовь - похоть! А одна не согласится - завтра уж иной шепчешь?! И… и землю вы трудами не украшаете! Не знаете вы красоты! Истинная красота - эльфов достояние! Для ее понимания, как и для сотворения ее, тонкая душа требуется, свободная от низменных страстей, - вот как у нас, эльфов! - И нежный Фионнель даже ногой топнул, словно древком копья по камню навернул. - П-пейзане! - заключил он презрительно.
- А-альве! - донеслось в ответ.
Вот и поговорили. Одно хорошо: пока спорили, никто о воде и не вспомнил. А пить уже хотелось нестерпимо не только смертным.
- Вьехо, - утомленно произнесла Фионе. - Хоть ты растащи юнцов!
И в пещере установилась внимательная тишина.
- Да, - рассеянно отозвался Вьехо. - Так это и началось, под созвездием Акры-стрелка…
На всех, не исключая притихших стражников, пахнуло невообразимой древностью. Вьехо прикрыл глаза и замер у каменной стены.
- Потребовался приход тяжелых времен, чтоб народы осознали простую истину, - пробормотал он. - Красота и нежность, добродушие и миролюбие, страсть исследователя и порыв творца - они все нуждаются в защите. Иначе не выжить в жестоком мире ни красоте, ни миролюбию! И осознавшие взяли в руки сияющие мечи и сказали, что они - защитники. Рыцари Добра и Света. И прошло немало веков, прежде чем стерлась память о прошлом, и рыцари Света стали теми, кто они и есть доныне, - светлыми эльфами. А кто-то взял удивительные скорострельные луки и принялся охранять покой мирной страны, - продолжил он негромко. - Взял - не зная, что утратит и что приобретет! И очень скоро военное искусство вытеснит простые трудовые навыки, рыцари-лучники возгордятся небывалыми умениями и начнут свысока поглядывать на недотеп-пейзан. Уже поглядывают! А постоянные лишения боевых походов приучат к сдержанности в еде и питье - уже приучают! И о семьях да детях им придется забыть - какая может быть семья у воина-бродяги?! А похоти и разврата не допустит служение великим идеалам. И возникнет в балладах и песнях образ женщины-мечты: грация юности, легкость детства - и грусть от несбывшихся мечтаний в огромных глазах… А еще служение великим идеалам приобщит к тайным знаниям - и тем самым окончательно отдалит от мира, из которого рыцари вышли. И станут их называть с опаской и непониманием - аальве. А они ответно всех с презрением да снисходительно - пейзанами…
И Вьехо замолчал. В тишине стало слышно, как возвращается из глубин пещеры следопыт Фионнал.
- Эта… - хрипло сказал командир стражников. - Эта… а отказаться нельзя?
- Погоди, командир! - перебил его хмуро стражник-философ. - Отказ, он ведь тоже на какой-то путь да толкнет, как я кумекаю, - и как бы не пострашней путь! И поважней вопросы есть! Аальве! Получается, что мы и бессмертными станем?
- Я не знаю, - честно сказал Вьехо. - Где те первые рыцари? Они погибли все. Воинов вообще часто убивают. Разве что в легендах память осталась? Хотя - где те легенды?..
Стражник подумал.
- Значится, что аальве в таких случаях говорят? - подытожил наконец он. - Ксениаль-твою-мать, да? Ну, значится, так тому и быть!
- Ксениаль-твою-мать! - нестройно поддержали его стражники.
Вьехо сочувственно улыбнулся. И честно признался себе, что стражники нравятся ему все больше и больше. И юнцы из свиты Владычицы - тоже нравятся! Они та-акие забавные! А уж как нравится Владычица и прелести ее несказанные - и словами не передать!
И это становилось проблемой. Сердце древнего эльфа тянуло с неизбывной силой вослед ушедшим друзьям. Но - не все сердце. Какая-то его часть незаметно, но прочно прикипела к новым соратникам, когда только успела! И еще что-то внутри тосковало и плакало по затерянному в безднах времени Беловодью, по маленькой богине Маин… И что делать? Ну не разорваться же!
Он с завистью подумал, что юных эльфов, да и Фионе, да и Владычицу саму наверняка не тянет в разные стороны. Они и известие о безднах времени встретили с беспечными улыбками! Мол, какая разница, где и когда жить? Бессмертие же никуда не делось, равно как и магия? А вернутся светочи - вернется все!
Это все недоброй памяти тесный круг друзей, сердито решил Вьехо. Одарил эльфийскую бессмертную натуру влюбчивостью да привязчивостью, и как с этим жить, отныне непонятно!
Вообще проблем после круга друзей вылезло столько, что Вьехо не раз всерьез задумывался, оправдывало ли бессмертие друзей ежедневную мороку с сопутствующими обретенными качествами, взять ту же повальную влюбчивость…
Но, по крайней мере, Беловодье - потаенная страна, и ее жителям не грозили никакие внешние напасти. А влюбчивость… и что влюбчивость? В потаенной стране на общем фоне она не так заметна - а значит, и не опасна.
14
- Эльфы от Предвечных Престолов - настоящая напасть на благословенное Беловодье! - с чувством высказался Элендар.
- Тысячи лет существую - не встречал столь грубого к эльфам отношения! - ответно возмутился доблестный Сильножар. - Вот и в последнем высказывании, при всем уважении к твоим мудрости и справедливости, пренебрежение чувствую, чуть ли не презрение даже!
- Это я еще "настоящий геморрой" и "прыщ на мою задницу" выкинул! - признался Элендар смущенно. - Да, ты прав. Извини. От гоблинов образности нахватались, не избавиться.
- Я безмерно благодарен тебе за дивных коней! - в свою очередь неловко признался Сильножар. - И готов согласиться, что наш приход создал вам много неудобств. Войной грозим, к примеру, - а вы все же приняли нас как родичей. Извини.
Руководящие эльфы благодарно улыбнулись друг другу - и в унынии уставились на прозрачный поток. С войной что-то надо было делать, сутки пролетят быстро. Сильножар, например, впечатленный учениями тигробычьей гвардии до глубины души, войны с родичами не желал. Элендар, обеспокоенный до глубины души блестящими результатами показательных стрельб родичей прямо у берегов Прозрачной, войны не желал тем более. Но народы… народы роптали! И копили недовольство друг другом.
- Пойми и ты нас! - в который раз сказал Сильножар. - Ваше поведение оскорбительно! То, что вы хозяева здешних земель, вовсе не дает права бродить по нашему лагерю где вздумается, пошлыми предложениями наших эльфиек обижать, дичь отгонять от охотников! А как обошлись с Предвечной Владычицей? Синяки по сю пору не прошли!
Элендар в который раз в отчаянии схватился за голову:
- Я понимаю! У вас традиции и эльфийская гордость! Так и у нас то же самое! Как не сказать прекрасной деве, что она прекрасна? Как? Как не пройти через лагерь весь, если любопытство мучает, как? А вы к тому же лагерь прямо на торном пути в пущу поставили! Или мощения каменными плитами о шести углах не приметили, глазастые? Вот и ездят арбакеши за древесиной для волшебной эльфийской мебели беспрестанно туда и обратно - а вы лагерь отодвинуть не соизволили даже!
- Мы не приблудные бедные родственники, чтоб по краям полян жаться! - вспыхнул Сильножар.
- Значит, это мы бедные приблудные, чтоб по корневищам в свою же пущу за ценной древесиной пробираться?
Руководящие эльфы в который раз обидчиво сверкнули друг на друга глазами и замолчали.
Но прозрачный поток тихо шумел, стремился в неизвестные дали, и вместе с потоком утекало время. Сутки быстро кончатся, это понимали оба древних существа. Значит, что-то надо делать с войной. Увиденные учения впечатлили обоих, и воевать, с учетом собственного бессмертия, ну совсем не хотелось.
- Послушай, а как наша молодежь меж ваших шатров слоняется, когда у вас бдительная стража? - вдруг озадачился Элендар. - Вы же эльфы, с природой самой в дружбе, в лесу ничто не может укрыться от ваших зорких глаз! Или может? Собственный лагерь охранить не в состоянии, а все беды на нас валите! Попробовали б в Тирион пройти, поучились бы, как надо охранять свое!
- Мы в состоянии! - возразил Сильножар. - Но то лес, а то ваши странные пущи! В них чувствуются темные чары! Против лиходейства мы бессильны! Без светочей - бессильны! Потому и народ ропщет, что…
- Элрахиль! - устало сказал Элендар. - Ну дурацкие шутки! Именно от тебя не ожидал! Ты же маг, или не понимаешь, что с мощью баловаться неразумно?
Юный эльф соткался из света и зеленых теней всего в шаге от разговаривающих, да так неожиданно, что Сильножар вздрогнул.
- Я понял, как юнцы в лагерь проходят! - озабоченно сообщил Элрахиль. - Это магия, Элендар! Им пуща помогает.
Элендар недоуменно нахмурился, и вслед за ним сдвинул брови Сильножар.
- Чушь! - категорично сказал Элендар.
- Темное лиходейство! - поддержал его Сильножар.
Обоим эльфам было понятно, что магия должна всем эльфам помогать: и тем, которые лезут, и тем, которые не пускают, и последним даже более - в силу опыта. То же самое с пущей. Так что действительно - или чушь, или темное лиходейство! Или же…
- Элрахиль! - угрожающе сказал Элендар, начиная кое о чем догадываться. - Уж не намекаешь ли ты на свои таланты?
Юный эльф страшно смутился.
- Я случайно!.. - пролепетал он. - Я хотел как лучше! Вьехо вулканы разбудил, я и подумал: чего энергии сажей в небо лететь, пусть Добру послужит! И сделал такое вот… вот.
И юный маг предъявил кольцо. Элендар безнадежно вздохнул. С отрядом Вьехо мог управляться исключительно Вьехо! Вот что опять начудил однобоко одаренный волшебник? На вид вроде обычное кольцо…
- Кольцо Силы? - вдруг побледнел Сильножар. - В Беловодье хранится одно из Колец Силы?!
- Оно местное! - затараторил Элрахиль. - И слабенькое, яростью всего лишь двух вулканов питается! Просто… вулканы - они же темный пламень, там преобразование иное, чем в светочах, - зато эффективное! Я и подумал: пусть Беловодье и все, что в нем, этой силой подпитывается! И сделал! Оттого и деревья у нас гигантские, и зверья в пущах полно, и луга цветут круглый год! А не подумал, что и мы подпитываться начнем незаметно! Незаметно, зато как эффективно! Рожденные в Беловодье не случайно все гигантами растут! А пуща нашим детям - дом родной, каждая травинка их бережет! - Юный маг перевел ясный взгляд на Сильножара и смутился. - А вас - нет, - пробормотал он неловко. - Про вас я как-то не подумал. Непривычно вам темное пламя вулканов, непривычно и чуждо.
И Элрахиль сунул злополучный артефакт в руки Элендару.
- Обойдемся без лиходейских чар! - гордо заявил Сильножар. - Есть у нас своя магия, светлая!
- Нету, - еле слышно сообщил Элрахиль. - Наши чары… конфликтуют. А ярости двух молодых вулканов без светочей вам нечего противопоставить… Вам и с одним-то не справиться. Даже с поясом Владычицы.
Эльфы стояли и растерянно глядели на артефакт. Элендар страдальчески морщился, ему было хуже всех, ему решение принимать. А какое? Уничтожить сотворенное Элрахилем - лишить детей Беловодья силы и защиты. Оставить как было - лишить Высших родичей силы и защиты. Сам Элендар выбрал бы детей. Но тогда истребительная война меж родичами неизбежна, Высшие эльфы без привычных удобств в пуще не выживут.
В отчаянии Элендар чуть не воззвал к Маин, но вовремя устыдился. Маин пусть и богиня, но всего лишь девочка, негоже взрослые проблемы на дитя взваливать!
- Элендар, Элрахиль, а я коней Сильножару привела! - раздался звонкий голосок Маин.
Девочка спрыгнула с откоса на прибрежную гальку, а следом за ней весь табун прекрасных вороных коней, знаменитых длинношерстных коней Беловодья. Жеребята-сеголетки тут же устроили вдоль берега догонялки, и стало весело и шумно.
- Кони решили за реку уйти, к вожаку! - улыбнулась девочка и доверчиво взяла Элендара за руку. - Вы все равно на них не ездите, тигробыков предпочитаете! Можно, да?
Сильножар с надеждой уставился на Элендара. Тот страдальчески поморщился: да, они эльфы и за Добро - но дарить боевых коней войску, которое утром навалится на Беловодье всей своей мощью? Даже Элрахиль, на что уж правильный и настоящий эльф, и то растерянно замер.
- Элендар, у тебя голова болит? - участливо спросила Маин.
- Да! - вырвалось у Элендара. - Еще бы!
- Полечить? Хочешь, веточкой помашу?
И девочка заразительно рассмеялась, увидев, как испуганно перекосилось лицо эльфа. Сильножар не удержался и рассмеялся тоже. И сразу стало легче всем.
- Заботы Вьехо тебе достались, - серьезно вздохнула Маин. - Но ты добрый, ты справишься! Да, Элендар?
- Да, малышка, - вздохнул Элендар. - Я добрый. Сильножар… кони твои.
Элрахиль непроизвольно охнул и отрицательно затряс головой. Сильножар с удивлением смотрел на них, не понимая, что происходит. Он бы коней не отдал. Ни за что. Никаким Добром не заставили б.
- Ты - справедливый, но очень странный эльф, - наконец решил он. - Вы все - странные.
И со счастливой улыбкой взлетел на коня.
- Подожди! - спохватился Элендар. - Ты сказал, дичь отгоняют от охотников?
Сильножару стало неловко.
- Эльфы не просят и не жалуются! - заявил он и отвернулся.