Родители уже не смотрели в окно. Они метались по квартире, запихивая в баулы еду и одежду. Кажется, эти огромные летающие угри не на шутку их перепугали. А вроде не такие уж и страшные. Некрасивые только очень.
- Лим, собирайся! - в панике выкрикнула мама. - Мы уходим!
Астрамарий Целебор Краш восседал на хребтине одного из Курильщиков. Эти исполинские змеи-драконы летели извиваясь, колеблясь всем телом. Самый огромный, чья грива отливала бирюзой, нес на спине архидемона Гелала. В отличие от Шаб-Ниггурата, он, можно сказать, симпатизировал Астрамарию, так что пригласил его составить компанию.
В долине Седой Луны Гелал никак себя не проявил. Он лишь катался на Курильщике, с интересом разглядывая творящуюся внизу кутерьму. Как турист, пялящийся на туземцев… или, скорее, как натуралист, наблюдающий насекомых.
Гелал не испытывал к серым ненависти, как Шаб-Ниггурат. Они ему, можно сказать, нравились. И вообще, среди тех архидемонов, что встретил в Лэнге Астрамарий, Гелал наиболее похож на человека - с матово-белой кожей, копной красных волос и красными же глазами, удлиненными когтями и клыками, но в общем - почти человек. По слухам, его сестра Лилит еще более человекоподобна. И это несмотря на то, что их общий отец Акхкхару человека напоминает только общими очертаниями, а лицом весьма жуток.
Наверное, в маму пошли.
Впереди поднимались бесконечные ряды серых прямоугольников. Астрамарий смотрел на эту унылую картину и вспоминал другой Иххарий. Тот, которым правил когда-то. Прекрасный, удивительный город, в котором не было двух одинаковых зданий. Какой разительный контраст!
- Я заложил этот город - я же его и разрушу, - негромко произнес Король-Палач.
Строго говоря, Иххарий был заложен вовсе не Астрамарием, а его отцом, Ирарием Первым. Именно он, великий зодчий и реформатор, перенес столицу Дрема из патриархальных Кольден - ныне от них не осталось и развалин - в город, который повелел выстроить на берегу бурного залива. В те времена Иххарий был сказочно красив.
Но те времена давно миновали.
- Слушай, а ты ведь местный? - раздался сзади голос. Гелал магическим образом переместился на другого Курильщика, прямо за спину Астрамария.
- Я родился в этих местах, - скупо ответил тот.
- Значит, местный, - сделал вывод Гелал. - Не знаешь, где здесь можно хорошо развлечься?
- Развлечься?..
- Музыка, выпивка, девочки… сам должен понимать.
- Тебе не кажется, что сейчас не самое подходящее время для этого?
- Как раз сейчас - самое подходящее. Потом будет поздно.
Посмотрев вниз, Астрамарий понял, что Гелал совершенно прав. С высоты Курильщика хорошо видны адские духи. Они идут развернутой цепью, взрывая и испепеляя все, к чему прикасаются. От них летят метеоры, а каждый шаг отзывается небольшим землетрясением. Впереди всех шагает Хастур - гигантский, неуязвимый, этот архидемон оставляет за собой торную дорогу.
Между великанами Лэнга льются потоки куклусов. Они ворвались в город живым потопом и мгновенно рассеялись по домам в поисках жителей. Очень скоро Легион Гнева вырастет в численности…
"Ладно, ты как знаешь, а я пошел", - ворвался в мысли Астрамария голос.
Гелал спрыгнул с Курильщика. Со свистом полетел вниз - все быстрее, быстрее… Самого падения Астрамарий не увидел - очень уж высоко. Но он даже не сомневался - с архидемоном все в порядке.
Дым, исторгаемый Курильщиком, тоже опускался книзу. Одна за другой улицы, над которыми пролетали эти чудовища, скрывались в густом тумане. Те горожане, что уцелели в пламени адских духов, сейчас мечутся в панике, исступленно бьются о стены, нападают даже друг на друга.
Недолго им осталось - рано или поздно все превратятся в куклусов или сгинут в утробах демонов…
Интересно, где-то сейчас колдуны-менталисты? В долине Седой Луны они неплохо противостояли Погонщикам Рабов. Но здесь их не видно, да и то сказать - что они сделают против Курильщиков? Этих исполинов здесь всего семь, но больше и не требуется. Гхан-Сетх - так называется черный дым, что они выдыхают. В переводе с Наг-Сотха - Мрак Безумия.
Курильщик Астрамария пролетел над гаванью. Море внизу почернело и разбушевалось. Вздымались огромные буруны, в небо извергались гигантские гейзеры, вал шел за валом, угрожая захлестнуть, потопить весь город…
А в центре этого кошмара стоял обнаженный колосс, похожий на двуглазого эйста. Вода доходила Дагону только до пупа. В руках Темного бога блистал фантастических размеров трезубец - он закручивал им воду, точно повар, помешивающий похлебку.
Астрамарий попытался повернуть Курильщика, но летучее чудовище даже не заметило его попыток. Только Гелал и другие архидемоны могут управлять этими дымящими исполинами.
Курильщик нес Астрамария прямо к Дагону.
С балкона Промонцери Царука Дагон выглядел совсем крохотным. Он едва виднелся на горизонте, в нескольких милях от главной городской площади. Такая кукольная фигурка, совсем безобидная…
- Почему он такой громадный? - слабым голосом спросила Ванесса, не отрываясь от бинокля. - Это так и должно быть?
- Для богов размеры и облик - чистая условность, дорогая невестка, - ответил Шамшуддин. - Они предстают такими, какими хотят.
- А хотят они быть выше всех, - добавил Креол.
- Инанна нормального роста… - пробормотала Вон.
- У нее другие комплексы, - растянул губы в улыбке Креол. - Сама подумай, станет ли кто-нибудь называть ходячую гору Прекраснейшей? Но она тоже так умеет… думаю. Точно не уверен. Мне она всегда являлась в обычном облике… каждый раз в другом, правда.
Ванесса подозрительно покосилась на Креола. Временами она чувствовала ревность ко всем этим паранормальным дамочкам, что крутились вокруг ее паранормального мужа в его добрачной жизни. Мей'Кнони, Великая Гула, Инанна… особенно Инанна, пусть Креол и утверждает, что с ней у него никогда ничего не было. Вся мужская половина Шумера, понимаешь, грезила об этой Мисс Метавселенная, а Креол Урский просто берет и гордо отворачивается. Не в его, дескать, вкусе.
Она богиня любви, она может стать какой угодно! Она в любом вкусе!
От этих мыслей у Ванессы, как обычно, испортилось настроение. Хотя, казалось бы, куда уж хуже. Город наводнен демонами, их тяжелые войска методично уничтожают его от окраин к центру, а в гавани бушует древний бог океанов. Промонцери Царука пока что в безопасности - ее окружили трехслойным противодемоническим барьером, - но это лишь до тех пор, пока сюда не доберется кто-нибудь из больших боссов.
Кроме Дагона с балкона можно различить Хастура. Этот громадный урод развлекается на южных окраинах. Ломает здания пинками, топчется на обломках, а время от времени выдыхает страшные языки пламени. Компанию ему составляют адские духи - из Промонцери Царука они кажутся огоньками, блуждающими по серым улицам.
Креол напряженно переводил взгляд с одной фигурки на другую. Он не знал, с кого начать. Хастур крушит город на суше, Дагон грозит уволочь его на морское дно. Надо срочно устранить обоих - но не разорваться же Креолу!
Остальными демонами займется армия. Уже очень скоро Хобокен выйдет на сцену - и ему, Креолу, надо срочно отвлечь архидемонов. Но даже если б у него были шансы одолеть двух сразу - а это вряд ли получится даже с Дланью Мардука! - Дагон и Хастур сейчас в противоположных концах города. Любого из них достаточно, чтобы изрядно проредить войско…
И решать нужно быстро. Шаб-Ниггурат где-то замешкался и пока не дает о себе знать, но это не будет длиться вечно. Да и Гелал может крепко напакостить… или это все же Акхкхару? Креол по-прежнему не был уверен, какой архидемон явился из портала четвертым.
- Дагон или Хастур?.. - болезненно морщился Креол, сжимая посох. - Дагон или Хастур?..
Хоть монетку подбрасывай, честное слово!
- Разве нет у тебя брата, Креол? - легла на плечо рука Шамшуддина. - Оставь Хастура мне и ступай к Дагону.
В глазах Креола отразилось сомнение. Шамшуддин - могучий архимаг. Не раздумывая, Креол доверил бы ему самую жизнь. Но он не демонолог. Его специализация очень узка и не так уж эффективна против демонов.
К тому же это не кто-нибудь, а Хастур. Хастур, который однажды уже убил Шамшуддина. Хастур, из-за которого побратим Креола провел пять тысяч лет в Бездонном Хаосе.
С другой же стороны - это не кто-нибудь, а Шамшуддин. Шамшуддин, который однажды уже сражался с Хастуром. Шамшуддин, из-за которого Хастур не смог разрушить Шумер и был изгнан обратно в Лэнг.
И особого выбора все равно нет. Шамшуддин - единственный, у которого есть хоть какие-то шансы. Можно бросить на Хастура роту демонологов во главе с Дайларианой, но это означает снять их с других задач, лишить армию и Хобокена нужнейшей поддержки. Архидемоны - самая опасная часть Легиона Гнева, но далеко не единственная.
- Я рассчитываю на тебя, Шамшуддин, - только и произнес Креол.
После этого он вышел прямо в окно.
В Рубиновой башне было тихо и очень темно. Ее хозяин, единственный член Совета Двенадцати, что не имел прозвища и даже имя которого не было никому известно, вот уже две восьмицы не покидал своих покоев. Белый кииг недвижимо сидел в центре замысловатого рисунка, покрывающего пол, стены и потолок. Его глаза были закрыты, а крохотные ладони покоились на коленях.
Длик размышлял. Много нового узнал он в последнее время. Состоять в Совете Двенадцати стало для него интересным опытом, значительно обогатившим его гии шемдара. Длик немало получил от колдунов и паладинов, от плонетских ученых и огнедышащих ифритов, от Креола Разрушителя и Ванессы Ли. Настоящая бездна гигнуа идаг.
Люди даже не понимают, что это такое, в их языках отсутствуют нужные термины. Длик однажды попытался им объяснить, но лишь впустую потратил время. Его вежливо выслушали, но было видно, что суть сказанного не достигла разума. Людям вообще свойственно нелогично мыслить и нелогично действовать.
Сейчас они действуют особенно нелогично. С самого утра снаружи творится то, что кииги называют "меланип арадхаад" или попросту "беспорядок". В отличие от людей, которые именуют беспорядком любой пустяк, нарушающий привычное положение дел, кииги знают, что у порядка тысячи ликов, тысячи образов. Смерть одного индивидуума - нормальное явление. Гибель целого народа - нежелательное событие, но это тоже в порядке вещей.
Лишь когда конец приходит всему мироустройству и самой жизни как явлению, следует обеспокоиться. Ибо нет порядка там, где нет никого, чтобы оценить его и привести тем свой дух в гармоничное состояние.
И сейчас длик обеспокоился. Он печально вздохнул, достал из-под своего седалища огромный свиток, развернул его, подбросил в воздух и принялся рисовать сложный узор. Делал он это не пером и не кистью, а собственным пальцем.
Из-под ногтя белого киига струился белый свет.
ГЛАВА 30
Нало бежал по улице, таща за собой жену и дочь. Маленькая Лим ужасно канючила, просила пить, на ручки и на горшок - все одновременно. Ахая охотно понесла бы ее, если бы не повязка на левой руке. Какой-то обезумевший, покрытый язвами псих укусил ее - сильно укусил, едва не вырвав кусок мяса.
У самого же Нало руки были заняты пожарным багром. Именно им он пробил голову выродку, пытавшемуся сожрать его жену. И хорошо еще, что тот был всего один и без оружия. Минуту назад Нало видел на соседней улице целую толпу таких же уродов - вооруженные чем попало, они двигались к центру города, убивая всех на своем пути. К счастью, Нало вел свою семью закоулками, и напали на него пока только раз.
Нало решил пробираться к порту. Власти эвакуировали гражданских на север, но дотуда идти несколько часов, а порт всего в двух кварталах к западу. Можно попробовать найти лодку, уплыть в открытое море… дед и отец Нало были рыбаками, он с малолетства умеет ходить под парусом. Хлипенький шанс, но другого и вовсе нет.
Как же Нало теперь сокрушался, что не захотел эвакуироваться сразу! Демоны оказались совсем негодящими клиентами. Конфект не покупали, денег не платили. Если видели что вкусное - просто хватали без спросу и тащили в рот.
Особенно вкусными им казались люди.
Пройдя по Тыквенному переулку, Нало с семьей оказался перед заставой. Солдаты с ружьями наперевес охраняли мост. Нало попросился пройти, но его завернули. Какой-то прапорщик заявил, что никого не пропустит, тем более с детьми. Мол, за мостом верная смерть - в порту идут бои, морская пехота и рыцари-эйсты бьются за корабли.
А лодок там нет. Совсем нет. И если даже и есть - никто их Нало не даст, армии они нужней. Да и выходить сейчас в море - все равно что в кипящий котел прыгать. Дагон же в заливе, чудак-человек. Мимо него не проскочишь. А если и проскочишь - так кроме Дагона там еще и кальмары, и плавучие утукку. Даже сам повелитель Асанте туда сейчас не суется - сидит в гавани, держит оборону. Владыку Креола ждут, на него вся надежа.
Пришлось поворачивать назад, искать другого пути. Ахая робко предложила пойти на главную площадь, попроситься в Цитадель Власти. Добрая повелительница Ванесса пустит - она еще вчера объявляла по городу, чтобы все пряталась в цитадели.
Но Нало только обругал жену. Это вчера и надо было идти. А сегодня к Промонцери Царука и на ларгин не подойдешь - все демоны именно туда и рвутся, словно им на площади конфект насыпали. Даже отсюда слышно, как они там ревут. Видно, как вьются целыми тучами.
Хотя видно как раз худо. Все небо посерело от пыли. То и дело откуда-нибудь доносится грохот - то рушится очередной дом, взметая пылевое облако. Множество кварталов уже превращено в руины.
Древние крепко осерчали на своих неверных подданных…
Из-за поворота послышалась стрельба. Нало сразу схватил жену с дочерью и поволок их прочь. Быстрее, быстрее!
Ни на миг он не подумал, что это свои. Все знают, что у армии Серой Земли теперь новые мушкеты, палящие желтыми лучами и огненными шарами. Шуму от них почти нет. А вот у демонов мушкеты старые, а то и вовсе никаких - голыми зубами людей грызут.
Лим хныкала все громче. У нее устали ножки, она уже хотела не только пить, но и есть, да еще угрожала, что, если прямо сейчас не присядет в укромном местечке, маме придется стирать ее шальвары. Нало это обеспокоило, и он разрешил зайти в тупичок между домами, немного передохнуть.
В тупичке было тихо и спокойно. Где-то вдали ревела толпа, стреляли, в воздухе то и дело расцветали огненные бутоны, но в это укромное местечко война пока не заглянула.
Однако продлилось это недолго. Едва Лим закончила свои дела, как в тупичок вошел человек. Одет обыкновенно, язв на лице нет - такой же горемыка, ищущий убежища… на первый взгляд.
Взгляд у незнакомца был как раз пустой, бессмысленный. Он равнодушно посмотрел на семейство Нало и издал слабый, едва слышный полувой-полустон. Сам же отступил и замер неподвижно, перекрывая выход.
Нало шагнул вперед, замахиваясь багром. Кем бы этот тип ни был, Нало пробьет ему череп, если не пропустит по-хорошему.
Он не пропустил. Более того - из-за поворота вышли еще трое. Из них двое - в военной форме, со световыми пистолями в руках.
- Э, служивые, вы чего?! - поспешно бросил багор Нало. - Вы чего, я же свой, я местный! Слава Пречистой Деве, слава!..
Вместо ответа двое без оружия схватили Нало за руки и потащили к выходу. Всхлипывая от ужаса, Ахая заковыляла следом.
Через несколько шагов Нало бросили на мостовую. Чувствуя липкий страх, он поднял голову и увидел перед собой огромное чудище, похожее на розового безголового паука о шести лапах. На нем восседал красноглазый горбун в маске, из спины которого торчали кривые рога.
Лим при виде этого ужаса жалобно запищала. Еще только вчера мама пугала ее, что отдаст непослушницу Погонщику Рабов… и вот он, прямо здесь! Сейчас сунет в мешок и унесет!
- Мама, не отдавай меня… - прижалась к Ахае девочка.
Погонщик Рабов лениво поднял кнут. Один щелчок - и его свита пополнится тремя рабами. Контролировать семерых свежих разом - задача непростая, но опытный погонщик может осилить и больше.
Хотя от этой маленькой проку будет немного. Может, прогнать ее? Или приказать рабам освежевать и взять с собой? У человечьих детенышей мясо обычно очень нежное…
Но прежде чем Погонщик Рабов успел щелкнуть кнутом, в воздухе что-то просвистело. Погонщик вздрогнул и недоуменно опустил взгляд. В груди у него засел серебристый топорик изумительной работы. Острый как бритва, он легко пропорол толстую кожанку и грубую шкуру демона. Из раны выступила зеленоватая слизь.
Погонщик Рабов нахмурился и резким рывком выдернул топорик. Кровотечение усилилось. Морщась от боли, демон взмахнул рукой, подзывая ближайшего раба, и схватил его за голову. В следующую же секунду рана закрылась, как не было, зато раб зашатался и упал бездыханным.
- Это низко, сударь! - прозвучал гневный возглас. - Я встречал немало злокозненных порождений Близнеца, но ни один из них не поступал столь гнусно!
Погонщик Рабов медленно повернулся к источнику шума. То был закованный в серебристый металл смертный. Это ему принадлежал топорик.
Цветного плаща нет - значит, не колдун. Беспокоиться не о чем. Невозможно простому смертному одолеть Погонщика Рабов, если тот подошел достаточно близко. Сейчас этот латник пополнит свиту, заменит погибшего раба…
Паладин ринулся вперед, на лету вынося меч из-за спины. Погонщик Рабов взмахнул кнутом. Спокойно, неторопливо - спешить некуда, в запасе полно времени. Кнутом щелкать даже необязательно - достаточно пристального взгляда, усилия воли…
Но смертный даже не замедлил шаг. Погонщик Рабов пораженно моргнул и снова впился в жертву своими красными буркалами. Никакого эффекта! Он не ощутил привычного захвата, быстрой борьбы и ломки чужой воли, как бывало всегда. Вместо этого он словно ударился о стальной панцирь, нерушимый ментальный заслон!
Как так возможно?! Не может же простой смертный обладать столь сильной волей!..
Не может! Не может! Не мож…
Керефовый меч на излете врезался демону в бок, распахав его до самого хребта. Луч блаженного света вонзился в жирное брюхо, и смертельно раненный шилопаук завалился на бок, суча лапами-иглами. Все еще не веря в произошедшее, Погонщик Рабов выпал из седла. Ладонь разжалась, роняя окровавленный кнут.
Через несколько секунд демон издох.
Паладин привычным движением отсек ему голову - для многих видов нечисти это немаловажно - и обернулся к гражданским. Семейная пара рыдала, обнявшись со своей дочерью, трое бывших рабов покачивались и терли лбы, пытаясь прийти в себя. Четвертый лежал мертвым.
Паладину хватило одного взгляда, чтобы оставить надежду вернуть его к жизни. Из несчастного словно высосали жизнь - на земле лежал не человек, а исхудалая мумия с высохшими глазами. Здесь не спасет даже благодетельный свет, что по воле Пречистой Девы струится из дланей ее верных рыцарей.
Однако помочь живым еще можно. Паладин повернулся к ним… и его опалило жаркой вспышкой. На мостовую шваркнулось пылающее яйцо - его исторг на лету один из летучих демонов. Поднялся столб сизого дыма, и паладин на пару минут лишился чувств.