- Конечно. Робинтон - гений во всем, что касается музыки. Правда, за несколько десятков Оборотов работы в цехе мне не довелось встретить ни единого гения, но это еще не значит, что я не в состоянии его узнать, когда он наконец-то попадается мне не глаза. Петирон очень хорош, но до уровня своего сына он не дотягивает.
Мерелан невольно охнула, и этот возглас, вырвавшийся у нее прежде, чем она успела взять себя в руки, был красноречивее любых слов.
- Ребенок, способный в три неполных Оборота извлечь из смехотворной дудочки столь чудные звуки и при этом так усложнить и украсить мелодию, - гений. Тут и сомневаться не в чем. И наш долг - защитить его.
- Защитить? Уошелл, Петирон - вовсе не чудовище… - Мерелан энергично тряхнула головой.
- Конечно же, нет. Но у него имеются устоявшиеся представления о своих способностях и достижениях, и нам его, так просто не переубедить. С другой стороны - а чего еще он мог ожидать от ребенка с такой наследственностью, да который к тому же растет в Доме арфистов и постоянно слышит музыку?
- Но ведь далеко не на всех здешних детях это окружение сказывается столь благотворно, - со смехом отозвалась Мерелан.
- Да, но для такого ребенка, как твой Робинтон, подобное окружение просто бесценно. И мы постараемся разрешать возникающие проблемы как можно тактичнее… и мягче. И я ручаюсь, мастер голоса Мерелан, я сделаю все, что будет в моих силах.
Он протянул Мерелан руку, и женщина с радостью пожала ее. Уошелл заметил промелькнувшее на ее лице облегчение - и чувство вины; все-таки ей было не по себе от этих уверток.
- Мы станем преподавать парнишке ровно столько, сколько он сможет - и захочет - воспринять. Обучим его основам, - Уошелл изобразил пальцами некое волнообразное движение, - но поосторожнее, чтобы потом, когда мы внезапно обнаружим музыкальное дарование у паренька, которому исполнилось пять… или, может, шесть Оборотов, мы могли бы удивляться и восхищаться вместе с Петироном! - И мастер Уошелл хлопнул в ладоши.
- Но ведь рано или поздно Петирон поймет, как много мальчик знает. Это не вызовет у него подозрений?
Уошелл широко развел руками.
- А что тут такого? Ребенок набрался от родителей- разве это удивительно? В конце концов, он ведь живет рядом с двумя талантливыми музыкантами.
- Да будет вам, Уошелл. Петирон слишком умен, чтобы удовольствоваться такой сказочкой…
- Какая еще сказочка? Ребенка постоянно окружают музыка и самые разнообразные инструменты. Ты, несомненно, вовремя напомнишь Петирону, что мальчик постоянно что-то напевал… причем правильно повторял мелодию. Потом ты дала Роби дудочку и маленький барабан, потому что ему хотелось игрушку. Бослер скажет, что как-то после обеда он забрал малыша к себе, пока вы были на репетиции, и просто так, забавы ради, показал ему несколько аккордов на гитаре… А поверить тому, что наш мастер-архивариус только обрадовался, когда мальчик заинтересовался буквами и нотами, и вовсе нетрудно. И все мы будем искренне изумляться - а Петирон получит как раз того ученика, который ему нужен. Ты же знаешь, с учениками, которые схватывают все на лету, он всегда обращался гораздо лучше. Они ведь не испытывают его терпение, как малыши или те, до кого наука доходит с трудом.
Уошелл успокаивающе похлопал Мерелан по руке. Готовящийся заговор явно доставлял ему немалое удовольствие. Затем он внезапно схватился за ноты.
- Ну-ка, Мерелан, отстучи этот отрывок еще раз, а я спою партию баса. Попробуй вот тут…
Дверь отворилась, и в комнату вошли Петирон и Робинтон.
- Мне начинает казаться, Петирон, что отдельные пассажи ты тут ввел специально для того, чтобы помучить меня, - сказала Мерелан. - Ну что, золотце, ты отнес кувшин и тарелку Лорре? Все в порядке?
- Отнеш, мама.
- Ну, тогда иди поиграй, Роби, - сказал Петирон и слегка подтолкнул мальчика к дверям другой комнаты. - С чего бы это вдруг у тебя возникли какие-то трудности с темпом, Мер?
- Да с того, Петирон, что у тебя совершенно невыносимый почерк, - насмешливо пророкотал Уошелл. - Тут же ничего не разберешь! Вот глянь хотя бы сюда! - Он укоризненно ткнул пальцем в отрывок, послуживший предметом разбирательства. - Эта точка еле-еле видна! Неудивительно, что Мерелан трудно было это отстучать, если после половинной ноты не стоит точки. На моей копии она видна отчетливо, а тут?
Петирон присмотрелся к нотам.
- Ну да, тут она побледнее, но ведь читается же! Мерелан, спой-ка этот отрывок.
И он принялся отбивать ритм.
После того как Мерелан безукоризненно исполнила свою партию, Уошелл не удержался и спел вместе с ней.
- Спасибо вам большое, Уош, - сказала Мерелан. - Вы мне очень помогли. И спасибо за пирожки и кла.
- Всегда рад услужить, мастер голоса.
Уошелл поклонился, добродушно улыбнулся супругам и удалился.
- И в самом деле, Мерелан, - спросил Петирон, вновь приглядываясь к отрывку, послужившему камнем преткновения, - у тебя что, снова начались мигрени?
- Нет, милый. Просто точка нечеткая, а я никак не ожидала встретить здесь фермату. Как прошла репетиция? Насколько можно было расслышать отсюда, звучало вроде бы неплохо.
Петирон рухнул в мягкое кресло и, водрузив ноги на табурет, испустил тяжелый вздох.
- Те же проблемы, что и всегда. Они, похоже, считают, что для подготовки достаточно быстренько просмотреть партитуру, причем в тот момент, когда я уже поднимаюсь по лестнице. Но к концу занятия они уже начинают схватывать динамику. Это хорошо, что Уошелл порепетировал с тобой.
- Да, он такой милый.
- Уошелл - милый? - Петирон с удивлением посмотрел на супругу. - Знаешь, как его называют ученики?..
- Знаю, но тебе-то совершенно незачем повторять всякие грубые клички, - строго сказала Мерелан.
Петирон насупился.
- Может, вина? - предложила Мерелан, переходя в кабинет. - А то у тебя что-то усталый вид.
- Я и вправду устал. Спасибо, любимая.
Мерелан наполнила два бокала. Пожалуй, ей тоже не помешает выпить.
- Я составлю тебе компанию.
Вручив Петирону полный бокал, Мерелан присела на ручку кресла и положила голову на плечо мужу. Ведь на самом деле, несмотря на все недостатки Петирона, Мерелан любила его всем сердцем, и не в последнюю очередь - за его преданность музыке и талант композитора. А до рождения Роби их жизнь и вовсе была настоящей идиллией!
* * *
Вот чего не предусмотрели ни Уошелл, ни мать Роби, так это того, с каким рвением малыш примется за учебу. Они никак не ожидали, что всего за несколько месяцев занятий с мастером Уошеллом Робинтон освоит игру на нескольких инструментах. Все, что касалось музыки, мальчик впитывал как губка. А вскоре мастер Оголли обучил его нотной грамоте, и маленький Роби принялся записывать свои первые простенькие мелодии.
Мерелан пришлось приложить невероятные усилия, чтобы уговорить мальчика сдерживать свое рвение, пока он находится дома. А Роби к тому же все норовил показать плоды своих трудов отцу, поскольку надеялся на похвалу.
- Но папа любит пешни. Он шам их пишет, - печально жаловался Роби. Несмотря на успехи в музыке и расширившийся словарный запас, мальчик все еще шепелявил.
- Конечно, милый, но все не так просто, - уговаривала Мерелан сына, хотя ее воротило с души от собственного лицемерия. - Он же слышит музыку целый день и занимается со всякими глупыми учениками…
- Ма, а я глупый?
- Нет, радость моя, ты совсем не глупый, но папа хочет отдохнуть, когда приходит домой…
- А я думал… - грустно сказал Роби.
- Окончание Оборота - очень важный праздник. Ты ведь знаешь, как много папа трудится над новым сочинением…
- Угу, - Роби вздохнул.
- Слышишь, как пахнет сладкими пирожками? - спросила Мерелан, радуясь возможности сменить тему.
Роби послушно принюхался, и опечаленное выражение на его мордашке сменилось широкой улыбкой.
- Ты думаешь… - с надеждой произнес он.
- Я думаю, проще всего сходить к Лорре и узнать, - сказала Мерелан, разворачивая сына к двери. - И не забудь попросить пирожков на нашу с папой долю.
* * *
Кьюбиса - наставница, обучавшая самых младших учеников из Форт-холда, а наряду с ними и детей из Дома арфистов и цеха целителей, - позволила Робинтону посещать свои уроки, когда ему не сравнялось и четырех Оборотов.
- Он превосходно подготовлен и просто рвется учиться, Мерелан, - сказала Кьюбиса. - Если б хоть половина моих учеников могла сравниться с Роби по уровню подготовки, я была бы счастлива. Я даю ему дополнительные задания, пока прочие бьются над основами.
Но однажды утром Кьюбиса привела всхлипывающего Робинтона к матери - за помощью и утешением. У мальчика был расквашен нос.
- Роби! - охнула Мерелан, прижимая к себе плачущего сына.
Кьюбиса тем временем намочила тряпочку - вытереть малышу лицо.
- Они его обижали! - всхлипнул Роби.
- Кто кого обижал? - переспросила Мерелан, обращаясь скорее к Кьюбисе, чем к сыну.
- Я так скажу: может, Роби еще маленький, но он не может пройти мимо тех, кому нужна помощь.
- Так кому же она была нужна? - спросила Мерелан, осторожно стирая кровь с лица Робинтона.
- Стражу порога, - пояснила Кьюбиса.
Мерелан удивленно застыла. Она начала понимать, что произошло, и почувствовала гордость за сына. Ученики иногда, забавы ради, совали в логово местного стража порога горящие тряпки или факелы, чтобы послушать, как вопит несчастный зверь: стражи порога были очень чувствительны к свету. А еще они бросали стражу всякую гадость, зная, что он ест все, до чего способен дотянуться. А Роби, видя подобные выходки, всегда бежал и звал кого-нибудь из взрослых.
- Так они снова принялись изводить бедное животное?
Роби всхлипнул и кивнул.
- Я хотел им помешать, но один меня стукнул.
- Это я вижу, - пробормотала Мерелан.
- Этим негодникам пора бы уже соображать, что они делают! - сердито воскликнула Кьюбиса. - Вот я сейчас схожу поговорю с их родителями!
Она погладила мальчика по голове.
- А в следующий раз не связывайся с большими мальчишками. Или попроси папу, чтобы научил тебя драться.
И, улыбнувшись на прощание, Кьюбиса ушла.
- Я сама могу поучить тебя драться, мой храбрый малыш, - сказала Мерелан, обнимая сына. Она знала, что самооборона вряд ли укладывается в представления Петирона о родительских обязанностях. - Мне частенько случалось поколачивать моих старших братьев.
- Тебе? - Роби уставился на мать, округлив глаза. Ему явно и в голову не приходило, что его мама кого-то била, а уж тем более - собственных старших братьев.
Вот так и получилось, что Мерелан преподала Роби первый урок рукопашного боя и показала ему, как надо уклоняться от ударов.
- Если ты не потеряешь голову во время драки, противнику будет куда труднее расквасить тебе нос.
* * *
С тех пор как Роби начал заниматься с Кьюбисой, Мерелан получила небольшую передышку: ведь все прочее время ей приходилось постоянно оставаться начеку, чтобы, в случае необходимости, вмешиваться в разговоры между сыном и мужем. Вынужденная постоянно хитрить, она очень нервничала. Но теперь она - и Кьюбиса - могла с чистой совестью сообщать об успехах Роби.
- И ты учишь все обучающие Баллады? - рассеянно поинтересовался однажды Петирон.
- Да, и могу показать.
Робинтону отчаянно хотелось угодить отцу, но почему-то никогда не удавалось, как он ни старался быть хорошим, послушным и вежливым, а главное - вести себя тихо.
Что-то в тоне сына привлекло внимание Петирона; он откинулся на спинку кресла и небрежным, высокомерным взмахом руки велел мальчику начинать.
Мерелан затаила дыхание. В голове у нее билась одна-единственная мысль: как же сделать, чтобы Петирон пока не заметил таланта сына?!
Роби набрал воздуха - правильно набрал, всей грудью, а не одними лишь верхушками легких, как частенько делают начинающие певцы, - и начал Балладу о Долге. На лице Петирона отразилось некоторое удивление: он явно не ожидал от мальчика безукоризненно верного исполнения. Он принялся постукивать по подлокотнику кресла, отбивая ритм. К тому моменту, как Роби допел, Петирон отчасти подрастерял свое высокомерие.
- Хорошо спето, Робинтон, - сказал он. - Но не забывай: одна песня - это еще не все. Тебе еще многому предстоит научиться. Существует множество Баллад, безукоризненных и в музыкальном, и в стихотворном отношении, и даже дети должны их знать. Продолжай в том же духе.
Робинтон просиял и повернулся к матери, взглянуть, довольна ли она.
Мерелан взъерошила волосы сына. Она едва удержалась, чтобы не всхлипнуть от облегчения.
- Ты и вправду замечательно спел, радость моя. Я тоже тобою горжусь, как и папа.
Она перевела взгляд на Петирона, ожидая, что муж хотя бы поддакнет ей, но тот уже снова взялся за проверку ученических партитур, позабыв и про супругу, и про сына.
Мерелан подбоченилась; она едва сдержалась, так хотелось ей накричать на Петирона за невнимание к родным. Ему что, больше сказать было нечего?! Он мог бы отметить, что малыш везде правильно выдержал высоту тона, что он правильно дышал, что у него действительно хороший голос! Но Мерелан сумела обуздать свой гнев. Она взяла Роби за руку; малыш недоуменно смотрел на родителей и никак не мог понять, что ж он сделал не так на этот раз и почему ему опять не удалось угодить папе.
- Мы пойдем и посмотрим, что нам даст Лорра в награду за выученные слова и замечательное пение! - громко и решительно произнесла Мерелан.
И, выходя из комнаты, она с чувством хлопнула дверью. Петирон оглянулся, а потом снова вернулся к одной чрезвычайно скверной ученической работе.
* * *
- По правде говоря, мне хотелось… - Мерелан, стиснув кулаки, расхаживала по маленькому кабинету Лорры, примыкающему к главной кухне цеха. - Мне хотелось как следует ему врезать!
- Что, вправду?
Лорре удалось немного унять неистовство подруги. Когда Мерелан появилась на кухне, Лорра, едва заметив выражение ее лица, тут же велела двум судомойкам угостить Робинтона горячими пончиками, а сама увела певицу к себе в кабинет. Лорра знала, что Бетрис сейчас уехала из цеха - принимать чьи-то роды, - и была искренне польщена тем, что Мерелан обратилась в этой сложной ситуации именно к ней.
- Да не каждый ученик третьего года обучения споет Балладу о Долге так же хорошо, как Робинтон! - воскликнула Мерелан, дав выход гневу и расстройству. - Ни единой неверно взятой ноты, ни одного сбоя в дыхании! Великолепное исполнение!
- Но ведь Петирон его похвалил, верно? - поинтересовалась Лорра в надежде успокоить певицу.
- Да, но он мог бы сказать намного больше! Роби спел просто изумительно, лучше всякого четырнадцатилетнего, а ему ведь едва сравнялось четыре Оборота! А Петирон ведет себя так, словно все это само собой разумеется и ничего иного он от своего сына и не ожидал.
- Ага! - Лорра устремила на раздосадованную гостью указующий перст. - Ты сама это сказала. Ничего иного он от своего сына и не ожидает! Вот если бы Роби допустил какие-то ошибки, тогда Петирон нашел бы, что сказать, ведь верно?
Мерелан остановилась и уставилась на главную кухарку Дома арфистов. Затем гнев ее утих, и певица, невесело рассмеявшись, уселась в удобное кресло.
- Да, ты права. Если бы Роби допустил хоть малейшую ошибку, ему пришлось бы репетировать Балладу о Долге до тех пор, пока он не научился бы петь ее безупречно. Но мне-то что делать? Клянусь Первым Яйцом! Мальчику нужно, чтобы отец его хвалил. Ему так этого хочется! А Петирону даже в голову не приходит!
- Чему ж тут удивляться? Из всех арфистов цеха Петирон - самый скупой на похвалу. Но зато, - заметила Лорра, - тебе теперь не придется так сильно переживать, когда Петирон обнаружит, что в музыке сын намного его превосходит.
Мерелан потрясение уставилась на Лорру.
- Ой, да будет тебе, Мерелан! - не унималась Лорра. - Ты же сама это знаешь. Из твоего мальчика уже сейчас куда лучший музыкант, чем из учеников втрое старше его. Я ничуть не удивлюсь, если к шестнадцати он уже станет подмастерьем.
- Но подмастерьем может стать только тот, кому уже сравнялось восемнадцать… - слабо попыталась возразить Мерелан.
- Ну, пусть ему исполнится шестнадцать - тогда и посмотрим. А пока я веду речь о том, что после сегодняшнего дня тебе не придется прилагать столько сил, чтобы по возможности удерживать Роби подальше от отца. Да и Робу теперь будет полегче. Лично я уверена, что Петирон ничего не заметит до того момента, когда у Робинтона начнет ломаться голос, - лишь тогда он поймет, что его "малыш" вырос.
- Что, правда? - протянула Мерелан и всерьез задумалась над шутливыми словами Лорры.
- Лично я этому ни капли бы не удивилась, - подтвердила Лорра, щелкнув пальцами. - А теперь прекрати изводить себя. Когда ты нервничаешь, это плохо отражается на твоем голосе. Извини, конечно, что я об этом говорю, но мне так думается, что никто больше на это не решится - разве что сам Петирон, но он этого может и не заметить. Или я слишком много себе позволяю?
- Вовсе нет, Лорра! - Мерелан поспешно коснулась пухлой руки Лорры. - Я просто думала, что этого никто не заметит. Я ведь все время выполняю нужные упражнения и стараюсь как можно осторожнее обращаться с голосом…
- Ну и долго еще тебе удастся его сохранить, если ты мечешься между двумя самыми дорогими тебе мужчинами, словно между молотом и наковальней? - Теперь уже Лорра погладила по руке Мерелан, нервно постукивавшую пальцами по подлокотнику. - Я, конечно, не целитель, но мне кажется, что бокал вина будет сейчас очень даже не лишним. Давай-ка выпьем.
Мерелан попыталась было отказаться, но Лорра стояла на своем.