* * *
Стены, утыканные кольями, прикрытые у основания просмоленными деревянными решетками, поднимаются высоко вверх, первый ряд ощетинился арбалетами по всему периметру. В императорской ложе - золото. Ярко светит солнце где-то очень высоко, в далеком-далеком небе, и его свет не дает разглядеть лица людей, потому вместо императорской четы и малолетнего наследника видно лишь золото. Оно сияет, переливается, отражает лучи, слепит глаза.
Хоть бы напиться свежего воздуха напоследок…
Но воздух не тот, невкусный, пахнет пылью, псиной, смертью, как будто небо вверху - не настоящее, фальшивое. И ветер, вольный ветер с гор, лугов и долин не может перебраться через высокие стены. Потому на арене душно и воняет.
Серо-черный саомитский кот вышел из клетки, прыгнул, кувыркнулся, разминая мышцы, потом медленно пошел дальше от входа, изредка поглядывая наверх. Глаза понемногу привыкали к яркому свету, но все равно смотреть было больно. Там, наверху - запахи и голоса многих людей, слуха достигает звонкий голос мальчишки-наследника, но императора расслышать сложнее - он говорит тише, да и взрослых голосов хватает - женские, мужские, восторженные, недовольные, возмущенные и злорадные.
Внезапно померещился голос Учителя.
До рези в глазах он вглядывался в ряды сидящих в той стороне людей, потом вздохнул, отвел взгляд, принялся тереть лапой слезящиеся глаза.
…Учитель вспоминался часто, почти постоянно. Ярат старался не думать о нем, ведь человек, сотворивший такое, недостоин памяти. Ругал себя за каждое радостное воспоминание, связанное с Учителем, но все было бесполезно. Учитель, который подобрал последнего отпрыска уничтоженного им народа, подобрал лишь для собственного развлечения, удовлетворения любопытства и тщеславия - даже не из жалости или чувства вины… Учитель заменил ему погибших родителей и был дорог как никто другой. Разве можно было сразу сменить любовь ненавистью? И… вдруг Учитель все-таки соврал?
Запах псины становился сильней, а потом пришло ощущение надвигающейся опасности, зла, бешеной агрессии, беспричинной, неестественной, и… шерсть на загривке встала дыбом. Кот отступил еще дальше, выгнул спину, зашипел, потом, опомнившись, пригнулся, припал к земле, готовый к молниеносному прыжку. Бирюзово-зеленые глаза неподвижно смотрели в зарешеченный проем входа.
И вот решетка поднялась, и словно червяки из коробочки рыболова, посыпались из темноты продолговатые рыжие тушки. Они смешно перебирали короткими лапками, морщили носы, нюхая воздух, и, наконец, множество покрасневших безумных глаз уставились на серо-черного зверя, чья потускневшая шерсть уже не отливала серебром. Зверь пахнул знакомо, очень знакомо, тем самым запахом, который стал ненавистен за последние несколько дней. И пусть самого зверя собаки не видели никогда, но они узнали его и бросились всей стаей.
А коту показалось, что на него движется стая взбесившихся рыжих крыс. Их было десять. Саоми перепрыгнул псов - и вот он уже почти на середине арены. Еще прыжок в сторону…
Послышались недовольные крики с трибун:
- Что это такое? Он убегает, не хочет драться! Трус!
Ясное дело, он не хочет, однако же придется. Только бы не дать им наброситься всем скопом и перебить по одному.
Он снова подпустил их ближе и перепрыгнул, на этот раз приземлившись на замешкавшегося позади пса. Когда саоми отскочил, зрители увидели распоротую когтями тушку и кровь на песке. Кот лизнул перепачканную лапу, шерсть брезгливо вздыбилась, длинные усы дернулись.
Девять.
Еще один удачный прыжок. Нет, этим псам не сравниться в быстроте и ловкости с саомитским котом.
Восемь.
Кот фыркнул, заслышав негодующие окрики. Ах, они, видите ли, хотят честного боя, без этих прыжков, уверток. Честного - десять против одного. Ну нет, он не собирается устраивать грызню, подставлять бока под зубы натасканных на убийство бойцовских собак. Нет, ни за что! Он будет драться так, как сочтет нужным, и постарается не позволить рыжим крысам ни единого прикосновения, ни укуса.
Псы, словно разгадав его замысел, больше не подходили все сразу. Кот прищурился, выбрал наиболее удобную мишень для следующего прыжка, но когда обоняния вновь коснулся запах свежей крови, саоми вдруг вспомнил, что давно уже не ел досыта. Мысль о том, что после боя собаку можно будет съесть, вызвала одновременно и одобрительное урчание в желудке, и тошнотворное отвращение. Кот в последний момент отскочил, мощные челюсти клацнули в пяди от его лапы.
Оказавшись на безопасном расстоянии, саоми позволил себе отвлечься на миг и оглядеться, потому что уловил странное движение у края арены. Просмоленные деревянные решетки, что стояли по периметру, теперь падали внутрь.
Отвлеченный этими маневрами, кот успел среагировать на приближение противников, но на этот раз просто сбежал, отпрыгнув, не уменьшив количество псов. Там, куда он собирался приземлиться, быстро вырастало пламя. Царапнув когтями просмоленное дерево, саоми снова оказался на песке. Шесть покрытых рыжей шерстью спин - теперь их было слишком много на сузившемся пространстве. Кот зарычал, ударил хвостом по песку и прыгнул первым. Его когти безошибочно нашли жертву, но в тот же миг на пушистом сером боку повисла, сомкнув челюсти, крысообразная собака, и еще одна - на задней лапе. Остальные так и не смогли коснуться саоми зубами и очень скоро разделили судьбу предшественников - их исполосованные тушки валялись теперь на окруженном огнем пространстве. Но публика была довольна - хищный кот больше не прыгал, не убегал от противника, а встречал его сам, ожесточенно рвал зубами и клыками. Потом пришла очередь тех, что, крепко вцепившись челюстями, висели на его боку и лапе.
Мерзость, мерзость… Как не хватало человеческих рук, способных разжать эти челюсти, но сейчас превратиться не получится, да и предстать перед охочей до зрелищ толпой в столь жалком виде, исхудавшим, грязным, раздетым человеческим существом - ни за что!
Кошачьи когти царапали, рвали, пока, наконец, не избавились от мертвой хватки собачьих челюстей. Он лизнул рану, потом вздохнул и положил голову на лапы. Послышалось шипение - это гасили пламя, поливая сверху водой из пожарных ведер. Потянуло горелым мясом. Может, все-таки… съесть? Нет, гадость, гадость!
Люди все еще смотрели, что-то возбужденно кричал мальчишка, сын императора. Слишком много глаз. Нет, он не притронется к собачьему мясу, иначе, как пить дать, император распорядится постоянно кормить пленника собачатиной. Хотя - какая разница? Кот приподнялся, повернулся к растерзанной туше. Зрители замолчали, но ненадолго. Они все знали, кто находится на арене, и потому, наверное, восприняли происходящее куда более эмоционально, чем если бы перед ними был просто дикий саомитский кот, из тех, что обитают в северных лесах.
Лишь слегка утолив голод, саоми отвернулся и принялся тщательно вытирать испачканные в крови усы. Потеряв интерес, люди смолкли, а потом стали расходиться. Император и его наследник пока оставались на местах, и мальчик с интересом и разочарованием наблюдал за большим зверем, сидящим на арене.
- Отец, скажи, почему он не превращается в человека?
- Наверное потому, что так у него менее жалкий вид.
Император был отчасти прав, и только поэтому саоми воспринял его слова. Позабыв о правилах поведения, мальчишка-наследник с открытым от изумления ртом смотрел, как зверь поднимается на задние лапы, при этом неуловимо быстро меняясь, перевоплощаясь, и вот посреди арены стоит человек - высокий, худой, со спутанными угольно-черными волосами, длинными, спускающимися ниже пояса, перепачканный в пыли и в крови - своей и чужой. Яркие голубые глаза смотрят на императора открыто, без страха, вызывающе дерзко.
- Ты хочешь что-нибудь сказать, саоми? - спросил правитель.
Человек усмехнулся и презрительно сплюнул на песок.
* * *
Инга пыталась продолжить начатый спор, но Ярат не хотел больше высказывать и обосновывать свою точку зрения, а потому молчал. Девушке его доводы казались смешными и даже абсурдными, и Ярат сам понимал, что, возможно, придирается к мелочам, но… все эти мелочи слишком раздражали, бросались в глаза, чтобы можно было их не заметить. Наконец Инга замолчала. Они свернули в боковую улицу. Время до вечера еще было, а возвращаться к Тино Лину не хотелось.
"Но если этот человек - действительно предатель, то необходимо вывести его на чистую воду, узнать наверняка, так оно или нет" - и Ярат решил, что сегодня они все-таки воспользуются приглашением господина Лина и переночуют в его доме. Вот только за ужином он будет очень осторожен, чтобы их с Ингой не отравили, а ночью не сомкнет глаз, ни на миг не ослабит внимания. Ведь Тино Лин не знает, сколько еще его гости пробудут в Орхане, и если попытается что-либо предпринять, то именно сегодня.
- Ярат, Ярат смотри! - девушка дернула его за рукав, пришлось обернуться.
В конце улицы возле трехэтажного здания с вывеской гостиного дома стоял небольшой закрытый фургончик, очень знакомый. Рядом с ним высокий парень с морковно-рыжей шевелюрой. Он что-то говорил мужчине и женщине, лиц которых Ярат не видел - те стояли спиной, но при первом же взгляде почувствовал, как в сердце кувыркнулась радость.
- Это же Айлан и Нэли, - громким шепотом оповестила Инга. - Смотри, это ведь они, да?
Не дожидаясь его реакции, девушка быстро пошла по улице. Тем временем рыжий отошел от фургончика, вывел под уздцы белого жеребца и вскочил в седло. Махнув напоследок брату и сестре рукой, он стукнул пятками коня в бока и вскоре скрылся из виду, подняв над дорогой облачко рыжеватой пыли.
Ярат видел, как Инга подбежала к Айлану и Нэлии, как девушка-саоми, подпрыгнув на месте от неожиданности, радостно бросилась обнимать Ингу, а потом все трое обернулись к нему. Айлан приветственно помахал рукой, но Ярат забыл ответить ему тем же. Он подходил все ближе, но как-то медленно - ноги отказывались идти быстрей.
- Ярат! Как хорошо!.. Мы-то думали, будем долго искать вас по всей Орхане, а вы с Ингой сами нас нашли!
Вместо рукопожатия, Айлан крепко обнял своего собрата, отчего Ярат растерялся еще больше. Нэлия стояла рядом с братом и вся светилась, как солнышко, согревая теплом своей улыбки.
- Как вы здесь оказались? - спросил Ярат, когда Айлан выпустил его из объятий.
- Ата принесла ваш узелок, - смущенно вспыхнув, Нэли пояснила. - Это черная кошка. Я им даю имена… ой! Ярат, а что с твоими волосами?
- Да, действительно, - Айлан наклонил голову, удивленно разглядывая кончики коротких, обрезанных у плеч волос Ярата. - Кто тебя так?
- Никто, - ответил Ярат. - Ты дальше рассказывай.
- Ну… мы поняли, что с вами что-то случилось, - продолжил Айлан. - Собрались и спустились в деревню, а там узнали, что вас схватили солдаты императора. У нас есть друзья в деревне, дали лошадей. И мы с Эрвином поспешили следом за вами.
- Эрвин? Это рыжий, который ускакал на белой лошади? - перебила Инга.
- Да, он… Мы хотели обратиться к его отцу за помощью, но оказалось, что Арен со своими людьми уже освободили вас.
- Арен? - встрепенулся Ярат. - Вы его знаете?
- Да, - кивнул Айлан. - А кто ж его не знает? Арен, кстати, пожаловался нам, что ты вел себя неблагодарно и даже не сказал, куда идешь.
Айлан улыбнулся, как бы призывая не относиться серьезно к высказанному упреку, и Ярат пожал плечами. Он-то с Ареном только-только познакомился, так с какой стати стал бы ему доверять?
- Он знает, кто вы? - спросил Ярат.
- Ты имеешь в виду, знает ли он, что мы из народа саоми? - Айлан покачал головой. - Нет, не знает. Хотя, вероятно и догадывается… А почему ты спрашиваешь?
- Он назвал меня последним саоми, - объяснил Ярат. Брат с сестрой переглянулись.
- Да, Арен понимал, кому помогает, - Айлан улыбнулся, тряхнул головой, откидывая за спину длинные пряди. - О тебе молва идет, Ярат. Люди слышат, запоминают, передают друг другу. Не удивлюсь, если "последний саоми, сбежавший от императора" вскоре станет героем песен бродячих музыкантов.
Ярат скривился.
- Я не сделал ничего такого, за что мне мог быть благодарен хотя бы один единственный человек.
- Нет. Просто ты сбежал от императора, - пожал плечами Айлан. - И до сих пор скрываешься от него, постоянно посрамляя ненавистных людям имперских служак… Погодите, а что это мы стоим на улице? Может, пройдем внутрь? Арен ручался за хозяина, говорит, человек честный. Мы собирались остановиться тут на ночь, уже договорились насчет комнат. Думаю, хозяин не будет возражать, если ты и Инга…
Ярат остановил его:
- Нет, Айлан, сегодня мы не составим вам компанию. Хотя Инга…
Он обернулся к девушке, которая вопросительно подняла бровь:
- Что "Инга"?
- Может, ты останешься с ними? - предложил Ярат.
- А ты?
- Надо вернуться к Тино Лину.
- Зачем? Ты же сам сказал - он предатель. И мог уже донести на нас властям.
- Вот именно, - Ярат вздохнул, заметив, как внимательно слушают его Нэлия и Айлан. - Если мы не явимся к вечеру в его дом, завтра нас будут искать по всему городу, перекроют въезды-выезды и разошлют патрули по дорогам, ведущим из Орханы.
- А если явимся - нас поймают, - Инга уперла кулачки в бедра и упрямо вздернула подбородок. - Это будет глупо! Нам лучше сбежать отсюда как можно скорее.
- Нет, Инга. Я вернусь в дом Тино Лина. Есть шанс, что он не успел донести на нас, и надеется сначала поймать меня, а уже потом идти к наместнику императора не с пустыми руками, чтобы ни с кем не делиться обещанным вознаграждением. Тогда…
Ярат замолчал.
Тогда он будет драться и с самим Тино Лином, и со всеми, кто захочет помочь хозяину поймать беглого преступника. Чем это все закончится? Судя по тому, что они с Ингой видели вчера утром, справиться с Лином будет не так уж трудно. Главное, чтобы предатель не перестраховался и не позвал солдат. Да и мало ли что может измыслить такой подлец, чтобы захватить врасплох заведомо неслабого противника?
- Тогда я с тобой, - заявила Инга. - Сам подумай, ведь если меня не будет, как ты это объяснишь?
- Скажу, что тебя украли бродячие артисты, - проворчал Ярат, на что Инга как будто обиделась, а брат с сестрой весело рассмеялись.
Айлан и Нэли пообещали быть начеку и не распрягать лошадку. Ярат оставлял их с тяжелым сердцем. Теперь волноваться ему приходилось не только за Ингу, которая таки не пожелала отсидеться в относительной безопасности. Но девушка была права, ее отсутствие выглядело бы подозрительно.
На город опускались сумерки, уходить очень не хотелось, а остаться было невозможно. Не сегодня. Ярат попрощался с Айланом, бросил украдкой взгляд на Нэлию. Она этот взгляд заметила. Ее синие глаза блестели от беспокойства, тонкие пальчики нервно теребили шоколадно-каштановую прядь.
- Вы осторожней тут, - проговорил Ярат напоследок и, развернувшись, пошел по темной улице. Инга быстро поравнялась с ним и шагала, не отставая.
- Зря ты не осталась, - сказал Ярат, когда вдали показался дом учителя Лина. Инга лишь передернула плечами. А потом вдруг спросила:
- Ярат, а помнишь, ты говорил господину Лину, что Учитель дал тебе поручение навестить его бывших учеников. Ты ведь соврал, да?
- Да.
- Странно, - Инга вдруг улыбнулась, как-то необыкновенно тепло, без насмешки, без сарказма. - Если б не знала, что Учитель вообще не советовал тебе искать лучшего ученика, я бы обязательно поверила.
Хозяин встретил их радушно, сразу же усадил за накрытый стол, велел слугам подавать ужин. Тут же, в столовой, находился сын Тино Лина, который попытался изобразить доброжелательную улыбку, но получилась лишь кислая гримаса, красноречиво свидетельствующая о том, насколько приятно молодому человеку общество двух незваных гостей.
- Прошу простить нас, уважаемый Тино Лин, - Ярат вежливо поклонился хозяину дома, - но мы с Ингой сегодня не сможем составить вам компанию за ужином.
Непонятно было, расстроила ли эта новость хозяина, он лишь поинтересовался:
- Почему же? Вы не голодны?
- Да. Вы знаете, мы долго ходили по городу и быстро проголодались. Пришлось зайти перекусить, так что мы совершенно сыты и есть не будем. К тому же нам надо раньше лечь, чтобы успеть выспаться.
- У вас какие-то планы на утро? - поинтересовался господин Лин.
- Мы собираемся уехать из Орханы завтра на рассвете, - ответил Ярат.
- Так скоро? - удивился Тино Лин. - Очень, очень жаль…
- И я хотел бы поговорить с вами, господин Лин, относительно того, что сообщил вам вчера. Наверное, нам лучше все обсудить без свидетелей.
- У меня нет тайн от сына. - Тино Лин оглянулся, медленно кивнул застывшему в дверном проеме слуге, и тот вышел за дверь, плотно притворив ее за собой. Заметив выжидательный взгляд, направленный на Ингу, Ярат быстро сказал, предупреждая невысказанный вопрос:
- Она посвящена в дела нашего Учителя и может остаться.
Господин Лин отодвинул стул и сел, откинувшись на высокую спинку. Ярат опустился напротив, Инга - рядом, справа от него. Лин-младший - слева.
- Итак, что вы решили, господин Лин? Сможете помочь нам?
- Боюсь, я разочарую вас, - сказал Тино Лин. - У меня много учеников, и я имею определенные обязательства как перед ними, так и перед их родителями. В ближайшее время у меня не будет возможности покинуть Орхану. К тому же я не хочу подвергать опасности молодые жизни…