Не обращая внимания на предупреждение, он сделал два шага вперед. И она поняла, кто он такой. В Приюте ни от кого не исходил такой запах прогорклого масла.
- Смшии, - сказала она тихо.
Он хмыкнул.
- Я знаю, ты не видишь моего лица. И хотя это противно моим религиозным убеждениям, я должен принять ванну и перестать смазывать тело и волосы маслом. Я двигаюсь тихо, как тень, но для чего мне способности, если любой за квартал слышит мой запах?
Не спуская с него глаз, она нагнулась и обтерла кинжал о плащ мертвеца.
- Ты тот, кто преследовал меня? - спросила она, выпрямившись.
Он присвистнул от изумления.
- Ты видела меня?
- Нет. Но я была уверена, что кто-то ходит за мной по пятам.
- Ах! Значит у тебя есть шестое чувство. Или ты в чем-то виновна. Пошли! Лучше побыстрее убраться, пока кто-нибудь не явился сюда.
- Я хотела бы знать кто эти люди…были.
- Это раггахи, - ответил Смшии. - Еще двое находятся в пятидесяти ярдах. Я полагаю - наблюдатели. Они не замедлят явиться, как только начнут беспокоиться, почему вместо этих двоих появилась ты.
Это напугало ее гораздо больше, чем нападение.
- Ты хочешь сказать, что багровый маг стремится захватить меня? Почему?
- Не знаю. Может быть он рассуждает так же, как многие в этом городе. Он считает, что Бенна сказал тебе гораздо больше, чем ты рассказала. Да пошли же! Быстрее!
- Куда?
- К тебе домой. Мы ведь можем поговорить там, не так ли?
Они быстро направились к ее дому. Смшии продолжал оглядываться, но место, где валялись два трупа, оставалось спокойным. Когда они добрались до двери, она внезапно остановилась.
- Если я постучусь, то раггахи могут услышать, - прошептала она. - Но я должна войти. Моя дочь очень больна. Ей нужно принять лекарство, мне дал его доктор Надиш.
- Так вот почему ты вышла из дома, - сказал Смшии. - Отлично. Стучи в дверь. Я буду охранять тебя сзади.
Он внезапно исчез, двигаясь с удивительной для такого толстяка быстротой и легкостью. Но запах остался.
Она подчинилась его приказу, и наконец Шмурт принялся бурчать под дверью и греметь засовом. Как только она вошла, запах масла стал сильнее, Смшии проник в холл и захлопнул дверь, прежде чем изумленный Шмурт успел возразить.
- Все в порядке, - сказала Маша.
Старый Шмурт перевел свои бегающие глазки на Смшии, освещенного масляной лампой. Даже если бы он отличался хорошим зрением, то не смог бы разглядеть лица Смшии. Оно было закрыто зеленой маской.
Шмурт с отвращением скривился.
- Я знаю, что от твоего мужа мало проку, - прокаркал он. - Но явиться сюда с этим чужеземцем, этой бочкой тухлого жира… шевау!
- Это не то, что ты думаешь, - спокойно возразила она.
Смшии заметил:
- Нужно срочно принять ванну. Всякий чует меня за версту.
- Эвроен дома? - спросила Маша.
Шмурт хмыкнул и пробурчал:
- В такой ранний час? Нет, ты и твой вонючий любовник будете в безопасности.
- Будь ты проклят! - возмутилась Маша. - Он здесь по делу!
- Знаю я ваши дела!
- Заткни пасть, старый козел! - воскликнула Маша. - Или я отрежу тебе язык!
Шмурт с шумом захлопнул дверь своей комнаты перед их носом. И оттуда принялся осыпать ее ругательствами:
- Шлюха! Стерва! Подстилка!
Маша пожала плечами, зажгла лампу и принялась подниматься по ступенькам. Смшии следовал за ней. Валлу изумилась, увидев, что вслед за дочерью в комнате появился толстяк.
- Кто это?
- Кто-то не может опознать меня? - изумился Смшии. - У нее что, парализовано обоняние?
Он стянул с лица маску.
- Его почти не осталось, - сказала Маша. Она поспешила к Кхим, лежащей на стопке вещей. Смшии стянул плащ, открывая тонкие руки и ноги, и тело, похожее на круг сыра. Его рубашка и жилет, сделанные из какого-то бархатистого материала были украшены цехинами, пришитыми плотно друг к дружке. На широком ремне, опоясывающем его талию, висело двое ножен, из которых торчали рукоятки ножей, и чехол, из которого выглядывал кончик бамбуковой трубки. Рядом висела кожаная сумка, приблизительно с голову Маши.
- Орудия производства, - сказал он, встретившись с ее вопросительным вглядом.
Маша на мгновение задумалась, какая может быть профессия у человека с таким арсеналом, но эта мысль не долго занимала ее. Она положила руку на лоб Кхим, посчитала пульс и направилась к котелку, висящему на крюке.
Смешав порошок с водой, согласно указаниям Надиша, и помешав смесь длинной ложкой, она обернулась. Смшии стоял на коленях рядом с ребенком и рылся в своей сумке у пояса.
- Я кое что понимаю во врачевании, - сказал он, когда она приблизилась. - Вот. Выплесни свои лекарства на помойку и попробуй это.
Он встал и протянул ей кожаный сверток. Маша посмотрела на него, не зная на что решится.
- Понимаю, ты не хочешь рисковать, принимая зелье от чужеземца. Но пожалуйста, поверь мне. Этот зеленый порошок в тысячу раз лучше, чем плацебо, которое Надиш вручил тебе. Если он не вылечит твоего ребенка - я перережу себе глотку. Клянусь.
- Большая польза ребенку, - буркнула Валлу.
- Это магический порошок? - спросила Маша.
- Нет. Магия может приглушить симптомы, но болезнь останется, и когда действие ее закончится, болезнь возвратится вновь. Вот. Возьми! И я не хочу слышать ни слова возражения. Меня ведь когда-то обучали искусству врачевания. То место, откуда я прибыл, славится своими знахарями, которые в двадцать раз сильнее, чем любой врач в Приюте
Маша смотрела в его темное блестящее лицо. Ему было около сорока лет. Высокий чистый лоб, длинный прямой нос, красиво очерченный рот; он был бы красив, если бы щеки не были такими округлыми, а подбородки - массивными. Несмотря на слои жира, вид у него был располагающий; черные глаза под кустистыми темными бровями светились живостью и умом.
- Я не могу согласиться на эксперимент с Кхим, - сказала Маша.
Он улыбнулся, возможно уловив в ее голосе нотки сомнения.
- Ты не можешь не согласиться, - сказал он. - Если ты не используешь лекарство - твой ребенок умрет. И чем дольше ты колеблешься, тем ближе она к смерти. На счету каждая секунда.
Маша взяла сверток и вернулась к котлу. Она засыпала ложку порошка в котел, даже не попробовав лекарство на язык, и начала варить снадобье, строго придерживаясь инструкций Смшии. Он стоял рядом, держа в руках девочку, одна рука на ее лбу, вторая - на груди. Кхим дышала судорожно и прерывисто.
Валлу пыталась протестовать. Маша посоветовала ей заткнуться более грубо, чем хотела. Валлу прикусила губу и уставилась на Смшии.
Смшии приподнял голову Кхим, и Маша заставила ее проглотить зеленоватую воду. Приблизительно через десять минут лихорадка пошла на убыль. Ровно через час, по песочным часам, она дала ребенку вторую ложку эликсира. На рассвете ребенок выглядел совсем здоровым, и Маша мирно заснула.
7
Во время лечения Маша и Смшии тихо переговаривались. Валлу отправилась в постель, но не засыпала почти до рассвета. Эвроен так и не появился. Наверное, он перепился и заснул на пустом ящике в порту, или на чьем-то пороге. Машу это устраивало. Она готова была разбить на его голове еще дюжину кувшинов, если он явится, начнет шуметь и побеспокоит Кхим.
Хотя она несколько раз видела в городе толстяка, но почти ничего не знала о нем. И никто ничего не знал. Было точно известно, что он впервые появился в Приюте шесть недель (шестьдесят дней - по местному) назад. Торговый корабль Банмальтов привез его сюда, но это ни о чем не свидетельствовало, корабль во время плавания посетил многие земли и острова.
Смшии быстро нашел себе комнату на втором этаже дома, первый этаж которого занимала таверна "Хабибиер" - птичка-нырок. (Владелец шутливо назвал ее так, потому что утверждал, что посетители погружаются так же глубоко в алкоголь, как хабибиер ныряет в океан за рыбой). Смшии нигде не работал, не был замечен ни в грабежах, ни в воровстве. У него, похоже, водились деньги, которые он тратил на цели, известные лишь ему одному, но жил он скромно. Из-за того, что он постоянно смазывал тело и волосы прогорклым маслом, его прозвали "Вонючий масляный шар" или "Старая Вонючка". Правда, кличкой пользовались лишь когда его не было поблизости. Он частенько засиживался в тавернах и его пару раз видели на фермерском рынке и базаре. Было установлено, что его сексуальные аппетиты не распространяются ни на мужчин, ни на женщин, ни на детей. Или, как выразился один из сплетников, "его не интересуют даже козлы".
Религия его была неизвестна, а потому - ходили слухи, что в его комнате, в небольшом деревянном ящике, хранится загадочный идол.
Сейчас, сидя на полу рядом с Кхим и каждые полчаса вливая ложку микстуры в ее рот, Маша расспрашивала Смшии. И он, в свою очередь, расспрашивал ее.
- Ты следил за мной все время, - спросила Маша. - Почему?
- Я следил и за другими женщинами.
- Ты не ответил.
- Один ответ за раз. Я должен кое-что сделать и мне нужна женщина - помощница. Она должна быть умной, ловкой, сильной и очень смелой. И отчаянной.
Он оглядел комнату, словно кто-то, кто живет в ней, мог быть достаточно отчаянным.
- Я знаю твою историю, - сказал он. - Ты выросла в хорошей семье и ребенком ты жила в восточном квартале. Ты ведь родилась и росла не в Лабиринте, ты хочешь выбраться отсюда. Ты напряженно трудишься, но до сих пор не смогла удовлетворить собственные амбиции. И если что-то неожиданно встает у тебя на пути - ты находишь силы сражаться с препятствиями. Тебя не волнуют последствия.
- Ты имеешь в виду Бенну и драгоценный камень, не так ли? - спросила она.
Он, в мигающем свете лампы заглянул ей в глаза.
- Да.
И после некоторой паузы:
- И багрового мага.
Маша с трудом сдержала вздох. Ее сердце заколотилось быстрее, она оказалась трусливее, чем считал ее собеседник. Холод залил ее с ног до головы, мерзкий, липкий холод.
- Я прятался в тени, рядом с твоим домом, - продолжал он. - Много ночей. Две ночи назад я видел, как раггах скользнул в темноте и принялся всматриваться в те же окна. К счастью, в ту ночь ты не вышла из дому. Но сегодня…
- Почему раггахи так заинтересовались мной?
Он тихо рассмеялся.
- Ты достаточно умна, чтобы догадаться. Маг считает, что ты знаешь больше, чем рассказала. И видимо считает, что Бенна рассказал тебе больше, чем ты рассказала другим.
Он снова замолчал, а потом спросил:
- Это так?
- Почему я должна отвечать, даже если это так.
- Я спас тебе жизнь. Если этого недостаточно, чтобы поверить мне, то рассуди сама. У меня есть план, и если он осуществится, ты не только выберешься из Лабиринта, но и станешь богаче любого купца, может быть, богаче самого губернатора. Ты сможешь покинуть Приют и перебраться в столицу. Или в любую другую точку мира.
Она внезапно поймала себя на крамольной мысли: "Если Бенна смог совершить невероятное, то сможем и мы".
Но Бенна был мертв.
Она спросила:
- Для чего тебе нужна женщина? Почему не мужчина?
Смшии долгое время молчал. Видимо он решал, как много он может сказать ей. Внезапно он улыбнулся и нечто невидимое, невидимый груз, свалился с его плеч. Он даже стал выглядеть тоньше.
- Раз я уж зашел так далеко, - сказал он. - То просто обязан закончить. Пути отступления сожжены. Мне нужна женщина для того, чтобы проделать дыру в колдовских сетях мага. Его магические ловушки рассчитаны прежде всего на мужчин. Он не готов защищаться от женщин. Ему даже не приходит в голову, что женщина способна покуситься на его сокровища. Или… убить его.
- Откуда ты знаешь?
- Я не думаю, что будет разумно отвечать на этот вопрос. Ты должна поверить мне на слово. О багровом маге, здесь, в Приюте, я знаю гораздо больше любого другого.
- Ты можешь знать кое-что, но этого может оказаться недостаточно, - заметила она.
- Давай, скажем по-другому. Я знаю о нем очень много. Более чем достаточно, чтобы представлять для него серьезную угрозу.
- А он что-нибудь знает о тебе?
Смшии снова улыбнулся.
- Он не знает, что я здесь. Если бы он знал об этом, я бы уже был мертв.
Они беседовали до рассвета. Маша глубоко задумалась. Если у них ничего не получиться, то ее судьба будет ужасной. И жизнь дочерей и матери станет намного хуже нынешней. Намного. Но если она будет продолжать так жить дальше, все равно может произойти непоправимое. Она можег умереть от лихорадки или ее убьют, тогда у них не останется ни опоры, ни защитника.
Во всяком случае, как подчеркнул Смшии, хотя и не стремился к этому, маг охотился за ней. Ее единственная защита - внезапное нападение. По сути дела другого выбора не оставалось, ведь не будешь же ждать, чтобы тебя зарезали словно глупую овцу.
Смшии знал, что говорил, когда заявил, что она отчаянная.
8
Когда волчий хвост фальшивого рассвета наконец мелькнул на небе, Маша с трудом поднялась, зашла в свою комнату и выглянула из окна. Трупы раггахов исчезпи. Ничего удивительного.
Вскоре после этого проснулась Кхим. Глаза ее были снова веселыми и она попросила есть. Маша осыпала ее поцелуями и, плача от счастья, приготовила завтрак. Смшии ушел. Он обещал придти до полудня. И оставил ей пять шабазов и несколько мелких монет. Маша разбудила мать, отдала деньги и сказала, что ее не будет несколько дней. Валлу принялась расспрашивать ее, но Маша коротко ответила, что будет лучше, если та не будет знать, чем занимается ее дочь.
- Если Эвроен захочет узнать, где я, скажи, что меня позвали помогать родам дочери одного богатого фермера. Если он спросит его имя, скажи - Шкиидру ша-Мизи. Он живет далеко от города и приезжает сюда два раза в год, и только по делу. Не важно, что это ложь. В то время когда я вернусь - это будет скоро - мы сразу же покинем это место. Приготовь все, что понадобится для длительного путешествия, и сложи в эту сумку. Только еду и вещи, инструменты и лекарства. Если болезнь у Кхим повторится, то дай ей лекарство Смшии.
Валлу снова принялась приставать с расспросами, но Маша заставила ее замолчать.
- Спрячь деньги! Нет! Оставь один шабаз там, где Эвроен с легкостью найдет его, когда рыщет в поисках денег. И спрячь остальное, чтобы он ни за что не смог найти их. Он найдет шабаз, отправится пьянствовать и не будет беспокоить тебя никакими вопросами.
* * *
Когда пылающий медный диск солнца достиг полуденной высоты появился Смшии. Его глаза покраснели, но он не выглядел усталым. Он принес с собой платяную суму, из которой достал два темных плаща, две рясы и маски, которые монахи Шальпы надевали, появляясь в публичных местах.
Толстяк спросил:
- Как ты распорядилась с детьми и матерью на время отсутствия?
- Соседи присмотрят за детьми, пока мать будет ходить за покупками, - ответила она. - Эвроен не прявлялся.
- Он не появится еще долго, - хмыкнул Смшии. - Проходя мимо него, я выронил монету. Он, естественно, схватил ее и помчался в таверну. "Летучая рыба" уходит в море через три дня. Я договорился, что мы отправимся на нем. Если понадобится - нас спрячут. Пришлось пробегать все утро.
- И ты не забыл про купание, - заметила она.
- А вот ты пахнешь не слишком привлекательно, - парировал он. - Но ты можешь искупаться, когда мы доберемся до речки. Одевайся.
Она отправилась в свою комнату, сняла свою одежду и натянула на себя монашескую. Когда она вышла, Смшии уже полностью переоделся. Сумка, прикрепленная к поясу, выглядывала из-под плаща.
- Давай свою одежду, - сказал он. - Мы спрячем ее за городом, хотя я сомневаюсь, что она нам понадобится.
Она выполнила приказание и он затолкал вещи в холщовую сумку.
- Пошли, - сказал он.
Она не подчинилась. У двери он остановился, повернулся и спросил:
- Что случилось? Трясутся поджилки?
- Нет, - ответила она. - Только… мама близорука. Я боюсь, что ее обманут, когда она будет покупать провизию.
Он рассмеялся и что-то пробормотал на иностранном языке.
- Игли, тебя побери! Когда мы вернемся, у тебя будет достаточно денег, чтобы купить весь фермерский рынок сотню раз!
- Если вернемся… - пробормотала она. Ей хотелось отправиться в квартиру Луузы и поцеловать на прощание детей. Но это было бы глупо. Кроме того, она может потерять решимость, если увидит их снова.
Они вышли и старый Шмурт в изумлении уставился на них. Это было самым слабым местом ее алиби, но они надеялись, что алиби ей не понадобится. В настоящий момент он был слишком ошеломлен видя их, чтобы произнести хоть слово. Кроме того, он побоится сообщить об этом солдатам. Скорее всего решит, что двое монахов материализовались в доме, с помощью магических сил. И было бы, по меньшей мере, глупо вмешиваться в их дела.
Через тридцать минут они уже мчались на лошадях. Смшии утром привязал их к дереву, неподалеку от городских стен.
- Ты не боялся, что их украдут? - спросила она.
- Здесь в траве, рядом с рекой, прячутся двое крепких парней, - ответил он. Он махнул рукой и она увидела, как из травы появилось двое мужчин. Они махнули в ответ и направились к городу.
Дорога вдоль реки Белой Пены была довольно трудной, иногда проходила по воде, иногда - удалялась от нее. Они скакали верхом больше трех часов, и наконец Смшии сказал - Здесь есть старый полуразрушенный дом в четверти мили отсюда. Там мы отдохнем. Не знаю как ты, но я устал.
Она была рада возможности отдыха. Спутав лошадей посреди коричневой травы пустыни, они устроились прямо в развалинах. Смшии мгновенно провалился в сон. Она принялась вспоминать свою семью и ей взгрустнулось. Неожиданно ее разбудили. Наступал рассвет.
Они поели сушеных фруктов, хлеба, мяса и снова отправились в путь. После недолгого купания в реке и мытья лошадей, они скакали еще часа три. И затем Смшии опустил поводья. Он направился к деревьям, находящимся в четверти мили от них. Напротив, вздымаясь ввысь, торчали скалы на другой стороне реки. Деревья с этой стороны мешали им увидеть Белую Пену.
- Здесь спрятана лодка, - сказал он. - Если кто-нибудь не украл ее. Но это - вряд ли. Не у многих хватает смелости бродить возле острова Шугтии.
- А как же охотники, приносящие с севера меха?
- Они отваживаются забираться на восточную сторону и то, только днем. Быстрее.
Они пересекли каменистую местность, миновали несколько низкорастущих багровых кустов и обогнули железные деревья, с причудливо скрученными стволами. Перед ними мелькнул кролик с длинными ушами, заставив лошадь Маши шарахнуться в сторону. Она с легкостью справилась с лошадью, хотя не садилась в седло с тех пор, как ей исполнилось одиннадцать лет. Смшии радовался, что это произошло не с его лошадью. Все, что он знал о верховой езде - несколько уроков, которые он взял у фермера, после того, как прибыл в Приют. И он был счастлив, когда скачка наконец закончилась.
Деревья находились в пятнадцати-двадцати футах от реки. Путники спешились, расседлали лошадей и снова спутали их. Потом пробрались сквозь тонкий, напоминающий розги, кустарник и, отгоняя руками комаров и других насекомых, наконец достигли воды. Берег порос высоким камышом, а на влажной жирной земле стояла лодка Смшии. Это была плоскодонка, рассчитанная на двух человек;
- Я украл ее, - заявил Смшии, не вдаваясь в подробности.