В лавке
Рано или поздно это должно было случиться. Кузнец послал дочь в лавку для продажи кристаллов – чтоб приучалась. И там как раз случился настоящий маг, при зелёной ленте. Продаваемые кристаллы не стоили интереса достопочтенного – чужая специализация. Но он не мог не обратить внимание на весьма юную торговку экзотическим товаром. Последовал расспрос с одновременной проверкой правдивости:
– Девочка, это твой кристалл?
– Нет, мне папа дал.
– Выходит, папа нашёл этот кристалл?
– Нет, это господин маг нашёл.
Дело становилось занятным.
– Маг, говоришь? А как его зовут?
– Динозаврр. Только это не настоящее имя.
– Почему ты думаешь, что не настоящее?
Снисходительная улыбка.
– Потому что таких имён не бывает.
Лиценциат подумал, что в этом девица права. Выходит, маг скрывает имя. Ещё интереснее.
– А он какого ранга?
Вот от этого вопроса девчонка явно оторопела и потому ответила не сразу:
– Что это такое?
– Ну, какого цвета ленту носит?
– Какую ленту?
– Цветную. Любую цветную ленту. Вроде как эта.
– Да не было у него ленты! Уж я бы заметила.
– Тогда почему ты решила, что он маг?
– Он сам об этом сказал.
Выходит, студент?
– А какой он из себя?
Небольшое смущение на рожице.
– Он хорошенький! У него синие глаза. И он так красиво говорит! И рассудительно тоже.
Очевидно, маг вскружил эту не особо умную головку. Вроде всё понятно. Впрочем…
– Сколько ему лет?
– Он не говорил.
– А ты сама как думаешь?
На круглой мордочке изобразилась работа мысли.
– Ну… он… я так полагаю… э… ему примерно, как мне.
Уже и так всё ясно, но ещё один вопрос не повредит:
– А тебе сколько лет?
Ответ прозвучал с неприкрытой гордостью:
– Мне уже двенадцать. А летом будет тринадцать. И я читать и считать умею.
То есть даже не студент: ученик. И такое же передаточное звено, как и девчонка. А раз есть ученик, то есть и наставник, а у того ранг не меньше магистерского. Пожалуй, тут копать не стоит.
Видя, что господин маг явно потерял интерес к беседе, девица возобновила торг.
Разведывательные труды пока не пошли дальше, вместо них надвинулась текучка. Как-то незаметно зима кончилась. На открытом воздухе становилось теплее и теплее, и даже моё несовершенное обоняние улавливало весенние запахи, а драконье острое зрение помогало увидеть толстых шмелей, деловито разыскивающих цветы. И столь же постепенно заполнялась моя полочка. Единственное, что оставалось неизменным в окружающем мире, – это цвет моей чешуи…
Я мог предвидеть случившееся. Я обязан был предвидеть. Но не сделал этого. Видно, плохой из меня разведчик. А ведь знал, что тёплая погода прекрасно подходит для развязывания войны.
Судя по резким движениям гребня и хвоста, мама была на взводе. Ррума не обратила на это внимания и небрежно помылась перед ужином, за что словила яростный рык. Сестричка не поняла и обиделась. А вот умный брат или что-то знал, или догадался. Поэтому-то он был тихо пойман и расспрошен. Правда, сбор сведений почти не имел смысла: у меня включились мозги, а из отсутствия отца уже можно было сделать вывод.
– Брат, папа отбыл воевать?
Саррод удивился самым ненатуральным образом:
– С чего ты взял?
– С того, что мама расстроена.
Последовала пауза, а за ней тихое шипение:
– К сожалению, у меня есть один слишком умный младший брат…
Надо защититься:
– Я же об этом деле молчал, хотя догадался.
– Вот и дальше молчи.
– А сестрице всё же придётся сказать, и лучше, если ты…
– Уж точно лучше. Ладно, то моя забота.
– Ты мне не всё рассказал.
Глубочайший, хотя почти не слышный вздох. Придётся слегка нажать на братца:
– Саррод, ведь я через школьные знакомства могу кое-что выяснить. Но тебе я доверяю больше.
Знания – сила. Лесть – ещё большая сила. А уж если подключить проверку на правдивость, так вообще…
– Известно не так уж много. К папе прилетел дракон-вестник…
– Ты же в школе был! Откуда тебе знать?
– Оно так, да у нас были занятия по пилотажу. А эта площадка недалеко от маршрута вестников. На следующий год и ты на неё попадёшь… Так вот, он не один там летел, я сам видел троих.
– Что отсюда следует?
Саррод изобразил гребнем превосходство надо мной, необразованным.
– Считать надо, Стурр. Каждый дракон-вестник доставляет приказ двадцати драконам. Если считать троих, тогда вызов получили шестьдесят. А я думаю, что вестников могло быть и больше. Короче, за сотню поручусь. И это нехорошо.
– Почему?
Я не притворялся, в самом деле не понимал. Но готовился понять.
– В округе боеспособных драконов гораздо больше. Значит, вызывают не всех. А отсюда следует, что гигантской битвы не предполагается.
Вывод для себя самого был совсем нетрудным. Но мнение Саррода показалось ещё более важным.
– Так что из того?
– В такой битве славы не добыть.
Про себя я добавил: "А убить могут", но, понятно, промолчал.
В школе обстановка тоже сделалась более нервной. Несмотря на неоднократные вопросы, наставники наотрез отказались давать сведения о войне. Как будто не было ушедших отцов. Только и оставалось продолжать занятия (классные и внеклассные).
До летних каникул оставалось три недели, когда отец вернулся. Я увидел его у пещеры, возвращаясь из школы, хотя он, вероятно, не сразу заметил меня. На шее у папы недоставало одной чешуйки. И ещё одной на задней лапе. Это было прекрасно заметно: серые пятнышки на тёмно-синем фоне. "Красная сеть", надо думать. Но когда отец повернулся другим боком, информации к размышлению весьма прибавилось. На боку как будто отпечатался след от бича: целая полоса кожи без чешуи. Кажется, я знаю, от какого заклинания.
– Папа, чем это тебя так?
– "Молнией".
Отец явно не был расположен к долгим расспросам, но тут пришлось гнуть линию:
– Я потом тебя поспрашиваю. Помнишь, мы об этом говорили?
– Пврхм…
Выходит, чешуя защищает и от "Молнии", хотя, думаю, контузия всё же была. Но хотел бы я знать, как её наводят? На лету вдарить дракона этим заклинанием… наверное, можно, но очень непросто. Не картечь, поди. А драконы вёрткие, уж в этом я уверен. Однако, если на земле… Да, есть о чём поспрашивать…
Через два дня такая возможность представилась. По моим наблюдениям, отец почти полностью восстановился; даже чешуя начала отрастать. Разговор получился откровенным.
– Понимаешь, Стурр, в этом прежде всего моя вина, а потом уж полусотника. Это я должен был предвидеть…
Я слушал не перебивая. Время для вопросов ещё не настало.
– Мы… ну, мой десяток… удачно провели диверсию. Бежали от нас вражеские маги. Да, бежали. Перед тем нас огрели четырьмя красными шарами – это те, что ты зовёшь "Красная сеть", – но мои воины уходили грамотно, мне самому лишь прилетела пара точек. Пустяк, короче. Вот я и подумал, что нам всё нипочём. И когда полусотник приказал нанести аналогичный удар чуть севернее, я не стал менять тактику. А те учли уроки. Вычислили они нас, вот что, отменно угадали место удара. Да ещё маг там объявился, очень сильный. Ударил "Пучком молний"…
А это ещё что? Ни разу о таком не слышал.
– Это когда простая "Молния" на конце ветвится. Только чешуя и спасла, но весь десяток контужен был, я тоже. Понятно, я приказал немедленно разворачиваться, тем более что стрелки только и ждали, чтобы мы снизились. Квирру сильнее всех досталось, он чуть не упал, да ещё стрела в него попала. Явно на нём благословение, иначе не дотянул бы до наших. Два дня никто не мог ничего есть, так тошнило. Всему десятку велели по домам лететь, а Квирр так и остался на попечении целителей. Надеюсь, пришлёт весточку. Вот оно как, Стурр.
Я дал отцу возможность выговориться. Но теперь моя очередь.
– Каков же итог военных действий?
– Ничья. Не удалось продвинуться ни нам, ни им. При своих остались.
– Потери?
– Среди моих никого. Квирра не считаю; надеюсь, он восстановится. А вот в нашей полусотне в четвёртом десятке трое погибли. И во второй полусотне ещё четверо, да десятник. И ещё одиннадцать тяжело раненных в сотне.
– Они недостаточно хорошо защищались?
От этих слов отец взорвался:
– Да говорил же я! Предупреждал! Учиться надо! И не кидаться очертя голову в атаку без чёткого понимания манёвра. Ты думаешь, почему мои уцелели? Гонял я их нещадно, вот почему. Так ведь "надо развить успех", когти Тёмного им в брюхо!
Мне показалось, что задумывались не когти и не брюхо, но в последний момент папа удержался от сильных выражений. Надо полагать, по педагогическим причинам. Но само слово "Тёмный" требовало ясности. Посему последовал вопрос:
– Кто такой Тёмный?
– Враг всех драконов. Он стал причиной гибели Чёрного дракона. Это тебе ещё будут рассказывать в школе.
Интересное пересечение религий. Запомним. А то, что лейтенанты между собой втихомолку ругают большое начальство, не ново. Во всех армиях. Во всех мирах. Впрочем, то же самое приложимо и к капитанам, да и кто повыше…
– А какая магическая специализация у твоего десятка? Огонь?
Отец далеко не сразу сообразил, что я имел в виду:
– Ты что, подумал, что у нас у всех одна и та же специализация?
– Ну да, так же сражаться легче. Есть выгодные тактические варианты.
– Ты что, Стурр, такого никто не делает. Подбирать десяток с одной специализацией? Никогда этого не было. В том и состоит умение десятника: использовать как можно лучше то, что у него имеется.
Эта информация в высшей степени занятна.
Отец продолжал:
– Ну вот представь себе: в полусотне двадцать огневиков, да по пятнадцати водников и воздушников. Четыре десятка можно укомплектовать так, как ты подумал. А остальных куда деть? Заметь, это я ещё не знаю, какая специализация у десятников. Если действовать так, как ты предлагаешь, то и у десятника должна быть точно такая специализация, как у воинов… То есть разрушать десятки ради того, чтоб создать другие, да ещё с неизвестной эффективностью? Нет, на такое никто не пойдёт.
По мне, так мутновато выглядит такое желание сохранить менее эффективную структуру подразделений. Конечно, тому могут быть чисто бюрократические основания. Однако в голове упорно долбилась мысль, что не только армейский консерватизм тому причиной. Может, и не столько.
Глава 26. Армейская энтропия и кристаллы
Да здравствует крепкий и здоровый сон! Именно после него пришла, робко озираясь, здравая мысль. Заключалась она в том, что информации явно не хватает. И пенять надо на себя: мало расспросил отца. Надо лишь выбрать подходящий момент, однако настоящий для этого совершенно не подходит. Родители явно хотят больше быть друг с другом; мама чуть ли не мурлычет. Ладно, отложим. А что ещё за проблемы первой необходимости?
Нужны кристаллы для магии жизни и разума. А какие здесь вообще могут быть? Изумруд и аквамарин – первое, что приходит в голову. Между прочим, числятся кристаллами первого класса. Встречаются в пегматитах. Один выход этой породы неподалёку я знаю. Могут быть ещё, но глубинное исследование мне пока не под силу, нужны надлежащие кристаллы для магии земли. Спессартины, например; они не редкость. Правда, среди них трудно найти материал без трещинок, но от них можно избавиться. А где они встречаются? Да в тех же кристаллических сланцах. Значит, после школы в поход за кристаллами к скале Гребёнка…
Уже на подходе к цели в голове случилось небольшое просветление. А зачем, в самом деле, мне трудиться, обрушивать большой кусок сланца, да ещё откалывать от него пластину? Не проще ли попробовать поймать магией земли сигналы от граната, ведь его повышенная плотность даёт сильное искажение потоков. Не такой уж большой расход энергии. И я начал пробовать.
Первая же проба дала, по моему мнению, ошеломляющий успех: не менее трёх сигналов. Но этот розовый оптимизм был мной же бит и загнан под диван: где гарантия, что среди этих трёх (несомненных!) гранатов сыщется, во-первых, материал с пристойным качеством, во-вторых, именно спессартин, а не альмандин? А что делать?
Правильный ответ был столь же нуден, как и предстоящая работа. Терпеливо проверять все сланцевые выступы, отмечать особо перспективные, а уж потом ломать и разбивать.
На поверку оказалось, что работа эта не только нудная, но и выматывающая. Ситуацию следовало предвидеть, ведь гораздо позднее маги земли не станут таким образом добывать кристаллы. На то должны иметься причины. Возможно, производительность труда мага при этом настолько мала, что возведение дамб и насыпей оказывается куда более прибыльным занятием. Как бы то ни было, я не окучил и трети скалы, когда истощение подступило вплотную, поглядывая недобрым взором. Пришлось тащиться в родную пещеру, попутно обдумывая разговор с отцом.
Вопрос я поставил по-военному прямолинейно:
– Пап, как ты стал десятником?
Выяснилась интересная картина. После выпуска из школы класс был разбит на пятёрки. В каждую входили разные по успеваемости и по магической силе ученики (бывшие). Пятёрку отправляли на обучение в учебный полк. Салабонов присоединяли к опытным пятёркам. Обучение длилось (по моим понятиям) не так уж долго – три месяца. Причиной была хорошая военная подготовка в школе. В пятёрке выявлялись кандидаты в младший командный состав. Случалось, что таковых вовсе не находили. Критериями для отбора служили школьные оценки, оценки, полученные на экзаменах, и склад характера. Отобранные кандидаты, в свою очередь, заканчивали курсы десятников, они тоже трёхмесячные. Потом свежеиспечённый летёха получал под себя десяток, но не из своей школы. Вот этот порядок я мысленно одобрил. И уж дальше командир сам начинал тренировки со своими драконами, и на это требовалось ещё три месяца. При этом за все тактические наработки под состав десятка отвечал исключительно десятник.
– Полусотник был обыкновенным. Он, правда, ничем не мешал, но и не особо помогал. А вот сотник – да, давал отличные советы. Ему я очень благодарен. Но и я сам, – папа плотоядно ухмыльнулся, – гонял ребят без пощады. И результат – пожалуйста: три задания, выполненные на "похвально", да ещё одно "весьма похвально", и только мой десяток обошёлся в ту войну без потерь. Вообще без потерь.
– Ты хочешь сказать, что полусотник и сотник в учебном полку были не теми, с кем ты воевал?
– Конечно, не теми. – Отцовский голос приобрёл философическое звучание. – Учёба и война, сын, совсем не одно и то же…
Выходит, в этот раз моя паранойя тявкала на пустое место. Брысь под лавку, визгливое создание! Верно ведь говорят: не надо искать злодейские замыслы и тонкие стратагемы там, где достаточно простого армейского бардака. Энтропии то есть. Случайный подбор, значит?
Паранойя уже из-под лавки продолжала с нудными интонациями облаивать степень случайности. Подбором фактов она не утруждалась, тем более что отец сам был уверен в стохастичности выбора. В отличие от меня.
Да, выбор КАЖЕТСЯ случайным; мало того, для большинства он такой и есть, но что-то не верю в полностью случайную подборку кадров для хлебных должностей. Вот ведь выверт языка: "хлебная должность" – для драконов это выражение надо понимать буквально.
– Пап, а когда вы выучились, твой десяток за тобой и сохранился до войны?
– Конечно. Все восемь лет.
Драконья память – силища, что и говорить. Резервисты, которые годами остаются в боевой форме и всё помнят, – мечта главнокомандующего. Отсюда вывод: надо становиться десятником ещё в учебке и никоим образом не рассчитывать на продвижение в командный состав во время боевых действий, что бы там папа ни говорил относительно возможного повышения помощника в чине.
Всю информацию за один вечер, понятно, не вытянуть, но хоть что-то можно. Попробуем.
– Пап, так какие всё же заклинания используют людские маги против драконов?
Как я ни старался, не смог уловить в отцовских глазах классический вопрос "Зачем тебе?".
– Водные и ледяные, для начала. Но больше ледяные, они эффективнее на дальних дистанциях. Также "Красные шары"…
Всё это я знал.
– Ещё "Воздушные кулаки". Для нарушения манёвра. Из других заклинаний воздуха – "Вихри", тоже хороши для сбивания с курса. Слышал о водно-воздушном вихре…
Тут и думать нечего: "Вихрь Шантура" или его аналог.
– …но сам не встречался. Заклинания огня против драконов не применяют: чешуя от них защищает вполне неплохо. Ещё "Молния", точно. Ну, и её разновидности.
– Какие ты имеешь в виду? "Пучок молний"?
– Не только. Своими глазами видел однажды "Шаровую молнию". Тогда погиб десятник из нашей сотни…
Вот что стоит запомнить. Я знал, что это заклинание весьма мощное, но затратное.
– А самое страшное – "Серые ястребы"…
Магия смерти, почти наверняка. Обязательно проверить.
– Стоп. О них подробнее.
Мне показалось, что отец смотрит сквозь меня.
– Они и вправду серого цвета, но не ястребы. Нечто похожее на драконов, только поменьше. Мощные челюсти с острыми зубами. Крылья, как у нас, но они ими машут. Длинный хвост, а на конце… такое расширение…
По описанию – как есть рамфоринх.
– …В скорости подъёма нам немного уступают, в горизонтальном полёте… ну, примерно равны, а при пикировании даже опережают. Очень манёвренные. Трое таких в состоянии справиться с драконом в воздухе, а один на один он задерживает дракона, пока у того не наступит истощение. Убить очень трудно. Огонь им не страшен. "Водяная стрела" такого разорвёт, но попасть почти невозможно. А главное, пока их убьёшь, упадёшь от истощения, или, в лучшем случае, задание не будет выполнено.
– А эти "ястребы" на людей нападают?
– Нет, конечно. Специальное оружие против драконов.
Это папа так думал. Но с моими знаниями теории магии смерти можно было сказать твёрдо: созданиям "серого капитана" всё равно, кого атаковать. А драконы всегда оказываются ближе всех. Впрочем…
– Пап, а ты сам видел, как запускают этих серых?
– Видел издали. С ними работает специальный маг. На редкость отвратного вида, скажу тебе. У меня подозрение, что он вообще не человек.
Это у тебя подозрение. А у меня твёрдая уверенность. Встречались уже.
– Он, понимаешь, их запускает прямо в воздух на высоту… скажем, тридцать моих ростов. "Серый ястреб" проваливается, но тут же усиленно машет крыльями и набирает скорость. Атакуют они сверху.
"Хозяин высоты – хозяин боя". Как же, знакомо.
– И какие есть способы борьбы?